Текст книги "Копье (СИ)"

Автор книги: Эл Лекс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Не останавливаясь, Аяка прыгнула вперед, безумным затяжным передним сальто, ее голова поравнялась с головой часового, и в этот момент мелькнула в быстром движении рука, сверкнул клинок, и шея врага взорвалась струями крови!

Хватаясь за шею и хрипя, часовой исчез за бортом, Аяка тихо приземлилась на палубу, перекатилась по ней и поднялась на ноги:

– Волшебница! Нам нужен ветер!

Я кинул быстрый взгляд на паруса на одной-единственной мачте посередине корабля – они были свернуты и подвязаны. Я нервно взглянул на Аяку, но она уже занималась ими – распутывала накрученную на деревянную рогатку веревку, тянущуюся куда-то вверх.

– Волшебница!

– Я могу просто открыть портал! – возразила Тора. – Зачем нам этот… Сундук⁈

– Ты что, думаешь, у них нет шаманов⁈ – нервно крикнула Аяка, заканчивая распутывать веревку. – Они твой портал сразу вскроют! Ветер, нам нужен ветер!

Она отбросила свободный конец в сторону, наверху зашуршали, распускаясь, паруса.

– Я не сильна в таких заклинаниях! – снова возразила Тора.

– Да сделай же ты ветер, хоть какой-то! У меня нет готовых энчинов для этого!

– Ладно. – наконец согласилась Тора, достала свой посох, закрыла глаза и принялась шептать себе под нос.

– Ты! – Аяка ткнула пальцем в меня. – Якорь! На мне трап!

Якорь.

Тут что, еще и якорь есть⁈

Крики преследователей приближались – кажется, они уже поняли, где мы!

Я быстро сбегал на нос корабля, и нашел круглый барабан с четырьмя ручками, от которого через дыру в борту наружу тянулася веревка. Если это не якорь, то у меня внутри не демон!

Я даже не стал крутить эти глупые ручки – просто потянул веревку руками, наматывая ее на барабан через верх. Четыре секунды – и грохот снаружи по корпусу дал понять, что якорь на месте. Я нашел рычаг стопор барабана и заблокировал его, после чего вернулся обратно к девушкам.

Тора как раз закончила. Она крутнула посох в руках, и вытянула его вперед, направив кристалл в сторону носа корабля. Поднялся ощутимый ветер, затрепыхался ворот моей рубашки, Аяка прихватила и прижала к голове пытающийся слететь капюшон.

– Продолжай! – крикнула она Торе. – Уходим!

– А как же твой отряд? – спросил я.

– О них не беспокойся! – ответила Аяка. – Главное, уйти нам!

Со стороны борта что-то глухо стукнуло. Я обернулся на звук.

С нашей стороны в дереве сидела трехзубая стальная кошка. Она прочно вгрызлась в дерево, и, готов об заклад биться, что с той стороны к ней привязана веревка!

Я подбежал и выглянул за борт. На веревке болтался, скользя ногами по борту и пытаясь забраться на борт, человек в багровой хламиде. Корабль двигался уже достаточно быстро – песок так и мелькал за бортом, и сейчас этот придурок уже сам, кажется, жалел, что решил штурмовать борт! Он поднял на меня полный ужаса от собственный глупости взгляд, и что-то залепетал.

Я не разобрал, что. Да и плевать. В багровом – значит, враг. Поэтому я без зазрения совести схватил засевшую в дереве кошку, легко вырвал ее и вышвырнул за борт. Обернулся в сторону кормы, посмотрел на удаляющийся пожар, на мельтешащие на фоне пламени фигурки, на длиннющую, метров пятьдесят длиной и два моих роста высотой, черную стену в стороне от озера, – по ходу, именно вдоль нее мы пробирались перед стычкой с пятеркой врагов, – и развернулся к Аяке:

– Я думаю, теперь пора познакомиться нормально.

– Мы уже познакомились. – ответила Аяка, не поворачивая головы.

– Ты что-то скрываешь? – я подошел к девушке, пока что не нагнетая обстановку и не заставляя ее снять капюшон.

– Мне нечего скрывать. Просто вы… Ты. Можешь нервно отреагировать. Так что давай договоримся – ты отойдешь к другому борту, а ты, волшебница, придержи его.

– Бояки какие-то рассказываешь. – хохотнул я, но отошел к другому борту. Тора, только-только опустившая посох, недовольно глянула на Аяку и встала рядом со мной. Взяла меня за руку.

Аяка повернулась к нам лицом и наконец сняла свой глубокий капюшон.

На нас глянула молодая, не больше двадцати пяти, девушка с коротко постриженными, под каре, черными волосами. Тонкий нос, тонкие бледные губы, острый, как у анимешных девочек подбородок. Нереально-желтые, как у кошки, глаза. И широкий короткий шрам через правую бровь.

Я вздрогнул.

Очень знакомым был этот шрам. Пусть я видел его всего-ничего – короткое мгновение, за которое незнакомка проскользнула мимо меня у трактира в Дармикане, – но я его запомнил. И это точно не могло быть совпадение.

Руку потянуло, я опустил взгляд. Тора держала меня за ладонь двумя руками и изо всех тянула назад, упираясь пятками в палубу. Оказывается, я почти три шага успел сделать в сторону Аяки, пока не понял, что Тора упорно пытается меня сдержать.

Так, спокойно. Пока что Аяка ничего плохого нам не сделала. А то, что мы уже встречались… Что ж, полагаю, у нее есть желание объясниться.

Лучше бы оно у нее было.

– Меня зовут Аяка. – спокойно и буднично сказала девушку. – И я из ордена Безликих.

Глава 26
Безликая

Корабль скользил по песку, как по волнам – будто так и надо. Будто корабли созданы для того, чтобы путешествовать по песку, а не по воде. Будто вовсе не испытывает никакого сопротивления. Поднятый Торой ветер исправно надувал парус, и нам, сидящим прямо на палубе, не нужно было даже следить, куда мы направляемся – в пустыне слишком мал шанс напороться на что-то опасное для такой махины, как целый песчаный корабль. А куда конкретно нам надо было добраться – да некуда, в общем-то. Просто оказаться так далеко от преследователей, чтобы у них на наши поиски ушло не меньше суток, после чего можно смело открывать портал, не боясь, что его откроют вторично – уже без нашего ведома. Второго корабля, по словам Аяки, у врагов не было, а пешком они нас догонят лишь к… Да никогда, в общем-то, не догонят.

Ночью в пустыне было, конечно, холодно – Тора, разгоряченная боем и побегом, быстро замерзла и приходилось греть ее, обняв и прижав к себе. Мне-то холод нипочем – демон легко сглаживал все перепады температур, а вот волшебница вполне могла серьезно переохладиться. Аяка же будто не испытывала никаких проблем – сидела себе, сложив ноги по-турецки, и лишь покачивалась в такт подъемам и спускам корабля по дюнам.

Ее даже будто совершенно не беспокоило отсутствие ее отряда, который она нам обещала. Поэтому первым, о чем я спросил, был как раз отряд. Просто чтобы понять – обманывала она нас, или действительно в скором времени следует ожидать появления еще целой пачки Безликих?

Не хотелось бы.

– Отряда не будет. – буднично, будто про погоду, сказала Аяка. – Скорее всего, они мертвы.

Честно сказать, я опешил. Она так спокойно говорила об этом, будто не просто предполагала такой вариант – ожидала его! Будто изначально планировалось, что на корабле окажемся только мы трое, и спасемся тоже только мы.

– Откуда ты знаешь? – спросил я.

– Мы договаривались встретиться у корабля. Они должны были закончить с поджогами раньше, чем я – с вашим спасением, и обезопасить корабль. Раз этого не произошло – значит, они не добрались.

– Что она говорит? – прошипела Тора.

Ах да, Аяка же говорит на шали. Конечно же, она говорит на шали, как иначе-то! Теперь придется еще для Торы переводить все.

– Ты говоришь на андрадском? – на всякий случай спросил я, но Аяка ожидаемо покачала головой:

– Слов десять знаю, не больше.

– Что она говорит⁈ – снова зашипела Тора, пихая меня локтем в бок.

– Да погоди ты, потом все расскажу! – отмахнулся я. – То есть, ты хочешь сказать, что вы полезли в тот гадюшник, рискуя своими жизнями, специально, чтобы нас вытащить⁈

Аяка молча кивнула.

С одной стороны, это было ожидаемо, ведь было бы глупо думать, что они просто проходили мимо и внезапно решили нас спасти. С другой стороны, это очень и очень неожиданно, ведь для того, чтобы понять, с чего они решили нас спасать, для начала придется предположить, что они знали, что мы вообще попали в переплет, а, значит, они за нами следили.

А если продолжить размышлять и подумать, что заставило их за нами следить – выводы получатся совсем уж неутешительными.

Но – неудивительными, если вспомнить, что Безликие уже наблюдали меня в доспехах, и знали в лицо.

Я прищурился, глядя на Аяку:

– А если ты так плохо говоришь по-андрадски, то как вы объяснялись, когда были в Андраде?

– Один из отряда хорошо говорил. – не стала отпираться Аяка. – Этого было достаточно.

Все встало на свои места. Это ее отряд преследовал меня в Андраде, это ее отряд, а, может, непосредственно она, кидали в меня черным порошком, то ли помогая, то ли наоборот – делая хуже, – во время драки с Алым.

Короче, это все она.

Я не удивлен.

Был бы удивлен – завалил бы ее потоком вопросов, и сам потерял нить рассуждения. Но, раз этого не произошло, пойдем по порядку.

– Да что она говорит-то⁈ – прямо в ухо прохудившимся газовым баллоном зашипела Тора. – Сколько можно⁈

– Короче, это ее отряд меня в Андраде преследовал. – коротко ответил я.

Тора охнула и даже дернулась от неожиданности:

– А еще⁈

– Погоди, потом объясню! – отмахнулся я и снова повернулся к Аяке. – Откуда мы только что сбежали? Кто эти люди?

– Культисты. – коротко и просто ответила Аяка.

Я немного подождал продолжения, но она будто не собиралась развивать мысль. Я оторвал одну руку от Торы и покрутил ею в воздухе, сделав самый вопросительный взгляд, какой только смог из себя выжать.

Не помогло. То ли у них тут в ходу другая жестовая система, то ли Аяка сама по себе дуб – дерево хвойное.

То ли все они Безликие такие. Не зря же Тора говорила, что они странные и их очень сложно понять.

По ходу, без засыпания вопросами все же не обойтись.

Я терпеливо вздохнул и разом перечислил все, что пришло на ум:

– Что за культисты? Какой у них культ? Зачем им были нужны мы? Как они узнали, где мы? Как вы, собственно, узнали, где мы? Что им было нужно от нас? Хотя нет, это тот же вопрос… Короче, рассказывай все.

– От вас им была нужна жертва. – спокойно начала Аяка. – А, вернее, развлечение. Когда они ловят «ущербных», как они называют всех, кто не в их вере, они запускают их в лабиринт – вы его видели, мы как раз мимо него двигались прежде чем сцепились с последней пятеркой.

– Черная стена сбоку? – уточнил я. – Там, где клетки с… тварями?

– Кнаргами. – кивнула Аяка. – Это оно. Вас бы выпустили в лабиринт, одновременно с ними, просто на потеху себе. Они так развлекаются.

– Развлеченцы, демон их дери… – пробормотал я. – Ладно, а что за культ? Кому поклоняется?

– Демонам. – с легким смешком ответила Аяка. – Любым, но, чем сильнее демон, тем выше он стоит в их иерархии. На самой вершине – Десан, который для них является недостижимым идеалом. Это ответ на один из твоих вопросов – как они узнали, где вы. Они знают о расположении некоторых гробниц копья Десана, и считают их священными местами, держат под неусыпным контролем, следят, чтобы никто их не… «Осквернил», как они это называют. Так они и узнали про вас, когда вы оказались внутри, и дождались на выходе.

– А они знают, где настоящая гробница? – уцепился я за ускользающую мысль.

– Никто не знает. – покачала головой Аяка. – Если бы это было так просто, культисты давно уже захватили бы копье, и разорили всю страну. Они считают себя последователями Десана, считают, что он нес благо в мир, очищая его от всех неверных, кто не был готов принять его власть, что люди навлекли на себя гнев самого мироздания, когда вышли против него, и кульминацией его было происшествие в башне Безликих шестьсот лет назад. С парочки выживших, но совершенно лишившихся рассудка Безликих, этот культ тогда и начался.

Удивительно, но в мире, в котором уровень развития примерно соответствовал какому-то там Средневековью, я только сейчас впервые столкнулся с чем-то, напоминающим религию. Описанная Аякой система больше всего напоминала именно религию, даже учение ванари не годилось на религию, оно скорее напоминало кармическую систему. А вот культ поклонения Десану, хоть и был явной сектой, но – религиозной, со своим, несуществующим сейчас, но бесспорно существовавшим когда-то божеством, и уверенностью в том, что сектанты – последователи своего божества. В общем, полный набор.

– Ты говоришь, культ начался с парочки Безликих – тогда почему они не знают о всех гробницах, а только о части?

– Потому что никто не знает обо всех. – усмехнулась Аяка. – Планы остались в башне, а на память никто просто не пытался запомнить – попробуй запомнить целую сотню крошечных меток на карте. Десяток, может, полтора, которые получилось выудить из головы – не больше.

– И никто не пытался добыть карты из башни?

– Пытались, конечно. Только ни у кого не вышло. Даже если кто-то и добирался до башни, и выбирался потом из Запретного района, чтобы рассказать обо всем, что с ним случилось – просто не мог проникнуть в башню. Входа не было. А паутинки отказывались липнуть к камням.

– Что за паутинка? – заинтересовался я словом, которое в последнее время ничего хорошего с собой не приносило.

Аяка покопалась в подсумках на поясе и достала маленький клубок тонкой нити, серебрящейся в лунном свете.

– Паутинка. Тонкая, прочная веревка, способная прилипать к любой поверхности и втаскивать хозяина наверх, если понадобится. Часть нашего снаряжения.

Тора беспокойно зашевелилась, и шепнула на ухо:

– Это магическая штука.

Я отрешенно кивнул – конечно же, магическая. Сама же говорила, что Безликие полагаются на энчины в своей работе, вот один из них.

– Ладно, с культистами более или менее разобрались. А скитарий? Почему он у них? Он же запрещен.

– Они поклоняются демону. Как думаешь, насколько глубоко они закапывают всякие запреты?

Ничего не понятно. Я пересказал фразу Торе, спросив, что Аяка имеет в виду.

– «Даже не закопаю» говорят про вещи, которые не важны человеку. – охотно пояснила Тора. – Про те, которые человек даже не будет пытаться сохранить, закопав их на манер клада, а оставит там, где они лежат.

Ага, понятно. «Плевать с высокой колокольни» короче.

– Значит, они собирались скормить нас… как ты там сказала? Кнаргам?

– Да.

– А почему?

– Они считают кнаргов… чем-то вроде внебрачных детей Десана, скажем так. Так же как и чумную паутину, которая их порождает.

– Кнаргов порождает чумная паутина? – уточнил я, хотя и сам давно уже догадывался об этом.

– Когда она набирает достаточно массы для размножения, она отделяет от себя часть. Самостоятельную, способную передвигаться, основанную на нервной системе живого существа, вместо тела у которого – сама паутина. Получившееся существо бродит по пустыне, пожирая все, до чего дотянется, до тех пор, пока не наберет достаточно массы для того, чтобы лишиться возможности двигаться. Тогда новая паутина оседает на новом месте и начинает расти там.

– Стало быть, кнарги это типа «семена» паутины. – пробормотал я, и взглянул на Тору. Не терпелось с ней поделиться этим открытием, но я решил собрать всю информацию воедино, а уже потом рассказывать волшебнице постфактум.

– А сама паутина это что?

– Паутина. – нервно хмыкнула Аяка. – Она существует столько же, сколько Обсидиановая пустыня, она была здесь всегда. И кнарги были всегда. Существует мнение, что когда-то паутину создали искусственно, как оружие, но никто не знает, так ли это. Возможно, это просто легенда.

Хорошенькое оружие у вас получилось. Неконтролируемое, беспощадное, не отличающее своих от чужих… Как говаривали у меня на родине «Эксперимент, очевидно, неудачный».

– Вы меня бесите. – вздохнула Тора и поерзала у меня на коленях, прижимаясь плотнее.

– Мы уже почти все. Скоро все расскажу. – улыбнулся я и снова перевел взгляд на Аяку. – Ладно, с культистами мы более или менее разобрались. А теперь расскажи, зачем вы следили за мной.

– После того, как император Андрады разорил гробницы Дангора и завладел крыльями, мы стали следить за ситуацией в целом. – охотно ответила Аяка. – А ты – лишь тот, кто в этой ситуации оказался замешан.

Обидно. Но справедливо.

– Когда до нас дошли слухи, что в Андраде появился кто-то странный, одетый в белоснежные костяные доспехи, мы сразу выдвинулись на поиски. И вышли на тебя как раз в тот момент, когда ты штурмовал тюрьму.

– Допустим. Но как конкретно вы меня нашли?

– Когда ты пользуешься доспехами, это нельзя не заметить. – улыбнулась Аяка. – После происшествия в башне Безликих, наш орден так и не смог восполнить свою численность, нас все еще очень мало, поэтому нам пришлось придумать много разных ухищрений, чтобы эффективно бороться и с демонами в нашей стране, и не проигрывать вялотекущую войну с культистами. У своей подруги можешь даже не спрашивать, она не поймет, такие демонические следы могут отслеживать только Безликие.

– Допустим. – снова сказал я. – Ну а зачем вообще вы меня искали?

– Чтобы понять, что ты за человек, что из себя представляешь, и чего следует от тебя ждать. – безразлично, будто на самом деле ее это вовсе не интересовало, ответила Аяка. – Главное – чего ты хочешь. Император Тойфон хочет собрать демона воедино, это и так не секрет, а вот чего хочешь ты? С какой целью доспехами завладел ты? Что ты намерен с ними делать дальше? И не человек ли ты императора? Вот вопросы, ответы на которые мы пытались найти.

– И как, устроили вас ответы? – хмыкнул я.

– Не во всем. Но это лучше, чем могло бы быть. Ты не стремишься к власти, доминации, контролю, ты пытаешься помогать людям, и, если мы все правильно поняли, основное твое желание – вовсе избавиться от доспехов.

Буквально месяц назад я бы среагировал на эту фразу, как припадочный – подался вперед с горящими глазами и вопросом, знает ли она, как это сделать. Сейчас я даже виду не подал, что она угадала. Она ведь и не угадывала – она знала, о чем говорит. И, если она действительно знает, как это сделать, то рано или поздно к этому подведет. Иначе она бы вообще не упомянула этот момент.

– К сожалению, я не знаю, как это сделать. – тут же подтвердила мои мысли Безликая. – И никто в мире не знает. Я знаю, что есть способ передать ту часть демона, что сидит в тебе, другому человеку, но для этого тебе придется умереть.

– Не устраивает. – тут же ответил я. – Умереть я прекрасно могу и с демоном внутри, как показывает практика. К тому же, я знаю способ, которым можно снять с меня доспехи.

– О, интересно. – Аяка наклонила голову к плечу, впервые за весь разговор показав что-то вроде заинтересованности. – Ты про объединение всех трех частей с последующим изгнанием демона, пока он слаб?

– Если ты сейчас скажешь, что это не сработает, я тебя стукну. – предупредил я. – Ну, как минимум, попытаюсь.

– Сработает, чего бы не сработать. Только для этого тебе нужно сначала завладеть копьем, а потом каким-то образом добыть крылья, с которыми император не захочет расставаться. Это я тебе гарантирую.

– Да уж подозреваю. – хмыкнул я. – Но ты же нас спасла не для того, чтобы я собрал демона воедино, правильно?

– И правильно, и нет. – Аяка качнула головой влево-вправо. – Пока в мире был один носитель части демона, это еще можно было терпеть. Всего-то нужно было тщательнее охранять оставшиеся гробницы, и не позволить носителю захватить их, и спи-отдыхай. Но теперь вас двое, и вам обоим нужно одно и то же. А значит, так или иначе один из вас свое получит. И в ордене решили, что лучше этим одним будешь ты, чем император.

– И почему же?

– Власть. Любому правителю всегда мало власти, каким бы хорошим он ни был. Конечно, сказать про императора, что он хороший, язык не повернется, но он и не плохой тоже. Он обычный. Был обычным, когда был императором. Сейчас же, когда он уже наполовину демон, он стал одержим поисками и сбором демона. Он уже не управляет страной, она существует по инерции, благодаря советникам и министрам, а сам император только и делает, что рассылает поисковые отряды по всему миру. Даже здесь, в Шалихаде, мы несколько раз натыкались на них.

– С императором понятно, а я-то тут при чем?

– Тебе власть чужда. Тебе, в принципе, чуждо многое из того, что мы считаем обычным делом, уж не знаю почему. Если говорить о вероятностях, а больше ничего у нас и нет, то вероятность того, что собрав в себе воедино демона, ты продержишься в своем уме достаточно для того, чтобы новый Конклав изгнал его – весьма велика. Как и вероятность того, что император, собрав демона в себе, не подпустит к себе Конклав и на расстояние полета стрелы.

– Будто это для вас проблема! – хохотнул я. – У вас вон черный порошок есть, я помню, как вы мне вечеринку устроили!

– Это не порошок, это молотый черный песок. – серьезно поправила меня Аяка. – И он не так силен, как тебе кажется. Мы используем его для замедления демонов, но ничего кроме этого он не делает. Любой демон, который умеет перемещаться в пространстве, – а собранный заново Десан умеет, мало того, даже обладатель крыльев умеет, – просто не обратит на него внимания и перенесется в другое место, где песка не будет.

– А почему это император умеет перемещаться в пространстве? – не понял я.

– Части демона это как органы. – Аяка похлопала себя по животу. – Это грубое сравнение, но представь себе так. Доспехи – это кожа, внешняя оболочка, которая дарит тебе невообразимую защиту. Копье… Скажем так, это когти демона – оружие, то, без чего не получится толком сражаться.

Я вспомнил свои бесплодные попытки создать костяные кастеты на руках и мысленно согласился с Безликой – и правда не получится.

– А крылья – это орган, отвечающий за перемещение демона в пространстве. Как ноги… И крылья… И еще что-то. Эти органы исполняют много задач, крылья например кроме полета дают способность к моментальному перемещению в пространстве, что дают копье и доспехи я не знаю.

Я знаю. Ночное виденье и лютую силу с ловкостью.

Аяка внезапно вскинула голову и выглянула куда-то за борт. Вытянула шею, словно пытаясь что-то высмотреть, встала и даже поднялась на цыпочки, словно на горизонте появилось что-то интересное.

– Так что я желаю, чтобы ты нашел копье и крылья, и объединил демона для того, чтобы его изгнать. – не отрывая глаз от горизонта, подытожила Аяка. – Наши желания совпадают, так что дальше я буду вам помогать. Если, конечно, вам нужна помощь и проводник по Шалихаду.

Помощь нам определенно была нужна.

Проводник, который не будет задавать лишних вопросов, да еще и находящийся в курсе всей ситуации – был нужен еще больше.

Поэтому я просто молча кивнул, нисколько не сомневаясь, что Аяка увидит.

– Вот и отлично. – действительно увидела она. – А теперь скажи волшебнице, что можно открывать портал. Мы уже достаточно оторвались.