Текст книги "Копье (СИ)"

Автор книги: Эл Лекс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Фиолетовый металл…

Скитарий⁈

– Эй, вы чего творите⁈ – я попытался вскочить, но ближайшая ко мне хламида неожиданно быстро оказалась рядом и атаковала. Я машинально отдернул голову в сторону от джеба, подшагнул и атаковал апперкотом.

Достал, попал. Правда удар смазался об хламиду, и противник не упал в нокауте, а лишь отшатнулся назад, взмахнув руками.

А в следующий момент мне на затылок упало небо.

Черный песок впечатался в щеку, я скребанул по нему пальцами, пытаясь встать, но руки не слушались. Все, что я мог – смотреть, как на руки бесчуственной Торы надевают фиолетовые браслеты.

А в следующий момент небо обрушилось на мой затылок второй раз…

И этого моя голова уже не выдержала.

Глава 24
Яма

Когда я очнулся, вокруг были сумерки. Неужели солнце уже село? Сколько же я провалялся без сознания? Часа три, не меньше.

Я уперся руками в пахучую землю и осторожно сел, стараясь не тревожить больную голову.

Стоп, земля?

Я зачерпнул полной ладонью с пола и прищурился, пытаясь впотьмах рассмотреть, что там. Действительно – земля. Не песок, а обычный плодородный грунт, пахучий и влажный.

Где же это я? Куда нас успело занести за эти несколько часов?

Я огляделся, пытаясь найти Тору. Волшебница обнаружилась у меня за спиной. Она лежала на земле, неудобно подвернув руки и ноги, так, что сразу было ясно – она все еще без сознания. Волосы, которые она перед походом в гробницу собрала в косу, чтобы удобнее было прятать под тюрбан, расплелись и разметались по полу. Я подполз к подруге и приложил два пальца к ее белеющей в сумерках шее, чуть прижав, чтобы добраться до артерии.

Пульсирует. Значит, жива. Уже хорошо.

Я осторожно потряс Тору, но это не дало результата. Тогда я перевернул ее на спину и слегка хлестнул по щеке.

Это сработало. Тора застонала и медленно открыла глаза. С усилием моргнула, словно фокусируя зрение на мне, и жадно сглотнула.

– Где… мы? – прошептала она. – Шах… та?

– Нет, мы выбрались. – улыбнулся я. – Только снаружи нас… Какие-то уроды встретили. Меня оглушили, а на тебя… Надели браслеты.

Тора снова жадно сглотнула и поднесла в глазам руку. Посмотрела на фиолетовый браслет, и бессильно уронила руку обратно, слабо застонала:

– Я пропала… Это скитарий…

– Отлично, так я и думал. – вздохнул я. – То есть, ты не можешь колдовать?

– Да…

Я оглядел все, что нас окружало, и подытожил:

– Это хреново. В крайней степени хреново.

Нас окружала чумная паутина. Будто бы мы снова оказались в шахте, будто нас оглушили только затем, чтобы опять засунуть туда, откуда мы только что выбрались.

Но на самом деле это было не так. Просто мы сидели на дне глубокого, не меньше пяти метров в глубину, колодца, стены которого покрывала паутина. Ее покров был плотным, – на чем она росла, было совершенно непонятно, – но при этом не толстым, как будто кто-то ее… подстригал, что ли? Поверхность была ровной, гладкой, а не бугристой и аморфной, как везде, где мы натыкались на паутину раньше.

Будто кто-то этот колодец выкопал и укомплектовал всем нужным для того, чтобы сажать туда вражеских магов. Тогда зачем на Торе оставили браслеты?

И откуда вообще их взяли⁈ Тора же говорила, что скитарий – это запретный металл!

И кто вообще такое «они»? Что за багровые хламиды? Что за корабль, на котором они… приплыли? Приехали? Прибыли. Пусть будет прибыли. На корабле. По пустыне.

Мать твою, корабль. Песчаный корабль. Кто вообще способен создать движущийся по песку корабль? Кем надо быть, чтобы иметь возможность настолько издеваться над законами физики?

Я посмотрел вверх, но небо не спешило мне отвечать. Оно вообще едва было видно сквозь прикрывающую колодец крышку, связанную в форме мелкой-мелкой решетки из тонких веток. Если бы я мог до нее допрыгнуть, то легко бы сломал, просто повиснув, но…

Но демон снова молчал. Оно и понятно – с чумной паутиной вокруг, буквально на расстоянии вытянутой руки, надежда достучаться до него была бы как минимум наивна. Как максимум – глупа.

Немного полежав, Тора нашла в себе силы сесть. Хмурясь, она осмотрела колодец, еще раз осмотрела свои браслеты, потрогала, потянула, будто пытаясь просто вылезли из них, но, конечно, ничего не получилось.

Кем бы ни были эти багровые ребята, они знали, что делают. Не удивлюсь, если делали они это не в первый раз – слишком отработанными выглядели все их движения.

Только на хрена мы им?

Что они вообще забыли возле шахты? Я бы понял еще, если бы они ждали нас возле того места, где мы в шахту вошли – увидели нас… Ну, допустим, они нас увидели и ждали, когда мы выйдем обратно…

Но почему они ждали нас возле того выхода, о существовании которого мы даже не знали⁈ Там, куда мы выбрались исключительно волей случая!

Может, Тора знает, кто такие эти багровые ребята?

Но Тора не знала. Сначала она долго не врубалась, что я вообще ей пытаюсь объяснить, а потом только недоуменно качала головой в ответ на каждый вопрос. А когда услышала про корабль, путешествующий по песку, и вовсе выпучила глаза что твой лемур.

Никакой информации. Полный вакуум. С того момента, как мы очнулись, мы даже никого не увидели, кроме друг друга, будто про нас все забыли.

Было бы очень странно. Нас сюда тащили, чтобы бросить в яму и забыть про нас? Тогда чего сразу не убили, на месте? Нет уж, если я что-то из детективов и всяких триллеров успел запомнить, так это то, что людей не похищают для того, чтобы убить. Людей могут убить после похищения, но непосредственно похищение ради этого никто не будет устраивать.

Тора облизнула пересохшие губы и снова тяжело сглотнула:

– Пить хочу. Есть вода?

Кажется, она уже забыла, что свою сумку, с запасами воды и еды, уронила еще там, в шахте. Но даже если бы она и была – ее бы тоже отобрали, как отобрали мою, несмотря на то, что кроме молотка, крючьев и жалких остатков веревки, там ничего не было.

– Эй, вы! – набрав в грудь воздуха, завопил я, подняв лицо к небу. – Дайте воды!

Сверху зашуршало, плетеная крышка сдвинулась в сторону, и на фоне темнеющего неба появился силуэт.

Я прикрыл глаза ладонью, пытаясь рассмотреть свесившегося в колодец человека, но тщетно – он будто нарочно расположился между мной и багровеющим заходящим солнцем, и его совершенно невозможно было рассмотреть. Ни черт лица, ни даже – видно ли это лицо, или оно скрыто под багровой хламидой?

– Не ори, ущербный. – вяло бросил он нам.

– На себя посмотри, убогий. – нагло улыбнулся я. – Спустись сюда, и посмотрим, кто из нас ущербный.

– Ты, конечно. – безразлично пожал плечами силуэт. – Мне даже не нужно спускаться, чтобы это знать.

– Тогда хотя бы воды дай. – не отставал я. – А то мы тут сдохнем от жажды.

– Вам все равно недолго осталось. – снова пожал плечами силуэт.

– Да мы даже это «недолго» не протянем, если воды не дашь!

– По тебе не скажешь, что ты так сильно хочешь пить. – усмехнулся надсмотрщик. – Жаждущие так не орут.

– Тут вообще-то еще девушка есть! И ей далеко не так хорошо, как мне! Воды дай, говорю!

– Девочка, мальчик… – вяло передразнил надсмотрщик. – Все вы ущербные.

Силуэт исчез из поля зреня, крышка, зашуршала и вернулась на место, отрезав солнечный свет почти полностью.

– Сука… – сквозь зубы выругался я, обнимая Тору и прижимая ее к себе. – Лежи, не разговаривай. Рано или поздно они нас отсюда вытащат, и тогда я их… У, сука, зря они все это затеяли.

– А если не вытащат? – пробормотала Тора, без сопротивления легла головой мне на колени и закрыла глаза.

– А куда они денутся? – максимально уверенно ответил я. – Зачем нас похищать, чтобы просто кинуть в эту яму? К тому же посмотри на стены – они явно следят за паутиной здесь… Не знаю как, но следят. Как-то подрезают, как-то вычищают.

– Зачем вообще… Здесь паутина? – выдохнула Тора, то ли засыпая, то ли снова отключаясь.

Я пожал плечами:

– Если бы я знал. Скорее всего, для того, чтобы узники не могли влезть по стенам и выбраться. Не брать же, в самом деле, в расчет вариант, что они как-то угадали, что внутри меня – демон?

– Они же как-то… Догадались, что я – волшебница.

– Тебя один из них специально проверил. – возразил я. – Он же на тебя и браслеты напялил. А меня не проверяли, сразу дубинкой по затылку.

– Стран… но… – прошептала Тора, и, кажется, отключилась. Я снова проверил пульс – медленный, но уверенный. Температуры нет, кровопотеря… Ну была кровопотеря, но явно не в таком объеме, чтобы это сказалось на ее самочувствии! Что же с ней не так⁈

Даже будь я врачом, в нынешних условиях я бы ничего не смог сделать. Оставалось только сидеть и ждать, когда за нами придут. Когда нас достанут отсюда, – плевать, зачем, – и тогда я всласть почешу кулаки об их рожи! Главное будет сразу найти какую-то стену или вроде того, чтобы спину прикрыть, а то в прошлый раз это меня и подвело.

А пока что надо экономить силы. Не злиться попусту, все равно это ничего не даст, а нервы расшатает. Закопать эту злость в себе, засыпать как угли золой, чтобы потом от легкого дуновения свободы вспыхнуло пламя битвы!

Но это потом. А сейчас… Лучше всего будет отдохнуть. Позволить организму разобраться с гудящей головой и деревянными мышцами. Чтобы, когда придет время, я мог рассчитывать на себя в полной мере.

Но, едва я задремал, как крыша сверху снова зашуршала, и, раньше, чем я успел сфокусировать взгляд, сверху что-то упало. Я на автомате шарахнулся в сторону, чтобы это что-то не рухнуло на голову, коснулся плечом и ухом стены, и паутина мгновенно обожгла болью!

Я зашипел и дернулся обратно, схватил ворот хламиды, на плече которой стремительно росло черное пятно, торопливо через ворот стянул ее с себя и отбросил в сторону, оставшись в одной рубашке с коротким рукавом. Быстро оторвал кусок ткани и попытался стереть паутину с уха, но лишь промокнул кровь. К счастью, на меня черная дрянь не успела перекинуться, сосредоточившись на одежде, и сейчас с удовольствием пожирала ее. Я протянул руку, схватил за еще не пораженную ткань, и отшвырнул ее прочь, к стене. Комок паутины, в который за несколько секунд превратилась моя хламида, прилип к стене и быстро стал с ней одним целым, торча на гладкой поверхности уродливым наростом.

Тихо выругавшись, я пошарил вокруг себя, и нащупал то, что нам скинули. Это оказалась фляга – маленькая, не больше полулитра, но и это было настоящим чудом. Я уже был уверен, что нас действительно собираются заморить голодом и жаждой – настолько безразличным был голос надсмотрщика. Впрочем, вряд ли это было действительно его решение, скорее всего, ему кто-то банально приказал. Не зря же между моими просьбами и его действиями прошло столько времени.

Я открутил крышку с фляги и осторожно понюхал горлышко. Конечно, даже если бы нам сбросили концентрированный мышьяк, я вряд ли смог бы определить. Даже не вряд ли, а совершенно точно не смог бы. Но и пить все подряд, а тем более, поить Тору непонятно чем, не проведя хотя бы минимальной проверки, я тоже не смогу.

Поэтому, не почуяв никакого неприятного запаха, я, не колеблясь, сделал маленький глоток и погонял жидкость во рту. Ни вкуса, ни запаха… Наверное, вода. Пусть будет вода. Главное, это что-то, что можно пить, и что утоляет жажду. А если все мои теоретические выкладки – полная чушь, и нас все же решили отравить… Что ж, по крайней мере, мы умрем вместе.

Я аккуратно потормошил Тору, пока она не открыла глаза. Снова облизнула губы, тяжело сглотнула.

– У нас есть вода. – улыбнулся я, болтая флягой. – Только давай договоримся – пить по чуть-чуть.

Тора снова облизала губы и торопливо закивала. Все так же лежа у меня на коленях, протянула руки к фляге.

– Точно? – притворно-строго спросил я. Тора снова торопливо закивала.

– Давай-ка, лучше из моих рук. А то, боюсь, ты упьешься до тошноты.

Тора жадно присосалась к фляге, будто пытаясь проглотить все одним глотком.

– Стоп-стоп, не так быстро, тебя стошнит. – попенял я, и забрал флягу обратно. – Погоняй воду по рту, подержи ее на языке, потом глотай. У тебя слизистые пересохли, поэтому хочется пить, а если ты сразу глотаешь воду, ты не даешь им увлажниться.

Тора снова кивнула и протянула руку к фляге.

– Один глоток. – предупредил я и протянул флягу. – И не глотай сразу.

Тора через силу послушалась и почти полминуты сидела, закрыв глаза. После этого наконец проглотила и блаженно выдохнула.

– Лучше?

– Намного. – не открывая глаз, блаженно улыбнулась Тора.

– Отлично. – я поболтал флягу в руке. – Там даже осталось. Надо осмотреть твою рану.

– Да нет, зачем. – попыталась было протестовать Тора.

– Затем. – безаппеляционно прервал ее я. – Что рану надо промыть, иначе загноится, а там и до сепсиса недалеко. Представляешь, как глупо будет помереть из-за того, что банально не промыли вовремя рану, хотя такая возможность была?

– Да мы и так… – едва слышно пробормотала Тора.

Технически, она права. Выбраться отсюда у нас шансов, прямо скажем, немного. Исчезающе мало, если говорить начистоту. И даже все мои планы начистить десяток чужих морд и спастись бегством – скорее мечты, чем реалистичный вариант развития событий.

Но Торе этого показывать нельзя. Каким бы крошечным ни был шанс отсюда выбраться, он все же был. А значит, нельзя падать духом! И, если на рулетке судьбы все же выпадет «зеро», нужно встретить его ставкой ва-банк, во всеоружии, полностью готовым использовать выпавшую возможность!

А для этого, в первую очередь, надо не падать духом.

А, чтобы не падать духом, в первую очередь надо вести себя так, словно ничего плохого не случилось. Словно ситуация полностью в твоих руках, словно ты все контролируешь и в любой момент можешь повернуть все в свою пользу.

Я много раз выигрывал бои с равным по уровню соперником просто за счет того, что сохранял самообладание. Выигрывал по очкам, но выигрывал. Я знаю, что это такое.

Осталось убедить Тору. Чтобы она тоже не опускала руки, и была готова выплеснуть всю себя в магическом потоке, если получится снять с нее эти браслеты.

Поэтому я и разматывал грязную тряпку на руке Торы, поэтому отрывал новую полосу ткани от своей, умудрившейся остаться чистой, рубашки, промывал подсохшую рану, и заматывал по новой. Благодарная улыбка Торы тонула в сумерках, но я знал, что она улыбается. И благодарна она не только и не столько за то, что я обрабатываю ее рану, а за то, что не теряю духа и не позволяю терять ей.

Заканчивал бинтовать руку волшебницы я уже на ощупь. Стало настолько темно, что кончики пальев вытянутой перед собой руки уже невозможно было разглядеть, они тонули в окружающей черноте. Я уже устал сидеть на земле, ведь невозможно было даже привалиться к стене, а о том, чтобы лечь, и речи не шло – слишком мало места было в этом колодце. Тора умудрялась лежать только потому, что подтянула под себя ноги и свернулась калачиком.

Похолодало. Холод словно просачивался сверху, через щели в крышке, и тонкими струйками падал на дно колодца, постепенно заполняя его. Сначала замерзли ноги, потом стало холодить живот.

Черт, а мы же в пустыне. Я слыхал, в пустынях ночами холод дикий. Если так пойдет и дальше, мы просто замерзнем к утру. Не насмерть, конечно, но воспаление легких – вполне реалистичный прогноз. Сомневаюсь, что одеялом с нами тоже поделятся.

Тора снова задремала. Вода немного приободрила ее, но все равно ее состояние было далеко от нормального состояния. От того состояния, в котором я привык ее видеть. Что-то с ней не так. Хорошо хоть дышит ровно.

Бум!

Грохнуло так, словно где-то рядом взорвался бензовоз!

Я дернулся от неожиданности, толкнув Тору коленями в ухо, задрал голову к крышке, но разве ж там что-то разглядишь!

– Что… Такое? – прошептала Тора откуда-то снизу.

– Без понятия! – ответил я. – Фейерверки, что ли, запускают⁈

Бум!

Всполохи!

На сей раз я что-то увидел – в прогалах плетеной крышки сверкнуло, вспыхнуло, и тут же погасло, оставив после себя легкое зарево, будто от тухнущего заката!

– Нет, это не фейерверк… – констатировал я, пытаясь расшевелить затекшие ноги и снова обрести над ними контроль. – Это точно не фейерверк! Эй, вы там! Что у вас происходит⁈

Ответом меня никто не удостоил.

Но, кажется, я расслышал где-то далеко панический, быстро оборвавшийся, крик…

– Да что там у вас творится⁈ – снова не выдержал я.

В этот раз мироздание удостоило меня ответом. Но не словами, нет – действием. Крышка колодца дрогнула и отлетела в сторону, будто отброшенная мощным рывком!

Едва видный благодаря светящемуся зареву, на фоне звездного неба появился темный тонкий силуэт. Совсем не похожий на тот, что мы видели до этого. Другой.

– Костер палите? – ехидно спросил я. – А нас почему не позвали?

– Вот сейчас и позовем. – неожиданно тонким девичьим голосом ответил силуэт, и положил поперек колодца какой-то дрын, с которого вниз свисала веревка с навязанными узлами. – Только на не на костер, а подальше от него! И, если хотите жить, советую воспользоваться приглашением! Пошевеливайтесь!

Глава 25
Незнакомка

Что ж, хуже не будет. Это раз.

Девушка внушала доверие, это два.

Она совершенно не была похожа на одного из тех, кто нас пленил. Те уроды даже разговаривали медленно, вальяжно, растянуто, будто наркоманы какие-то. Эта мадам говорила резко, быстро и отчасти – насмешливо. Конечно, решать вопрос о доверии человека на основе того, как он говорит – абсурд, но в нашей ситуации либо так, либо никак вообще.

А доверять ей хотелось. Другого способа выбраться из ямы нам точно не выпадет.

Зеро, сука! Зеро!

Я растормошил сонную Тору, приговаривая:

– Вставай! Просыпайся, ну! Давай, девочка, очнись! Надо валить!

– Кого? – сонно пробормотала Тора.

Вот же зараза, понахваталась от меня жаргонизмов! Даже в полусне начала применять!

– Да не «кого», а «куда»! Давай, просыпайся! Лезть сможешь⁈

– Не… Не знаю. – неуверенно ответила Тора. – Куда?

– Ох, твою мать! – выругался я. – Ты явно плывешь! Ладно, слушай сюда! Я сейчас вылезу, а ты уцепишься за вереку, и я тебя вытащу! Поняла⁈ Просто держись за веревку!

– Хо… Хорошо. – дрогнул торин голос. – Макс… Не бросай меня.

– Не дождешься! – хищно улыбнулся я, хотя Тора, конечно, не могла этого видеть в окружающей темноте. – Мы еще всем наваляем! Готовься, когда я скажу – хватайся за веревку!

Я вскочил на ноги, два раза присел, разгоняя кровь в ногах, но в полной мере все равно не смог обрести над ними контроль. Вместо нижних конечностей будто приделали два деревянных скрипучих протеза, которые вроде и могут сгибаться, но сильно не хотят.

Плевать. Я и на одних руках прекрасно лазаю по канату.

Я легко влез на самый верх, уцепился руками за холодную перекладину, к которой была привязана веревка, подтянулся и выбрался из ямы.

Снаружи паутины не было, даже на самых краях ямы. Я кинул быстрый взгляд влево – рядом было еще две такие же ямы, но не прикрытых. Наверное, пустых. Кинул взгляд вправо – там стояло несколько одинаковых убогих хибар, собранных из какого-то мусора и шкур, растянутых на тонких деревянных жердях.

Рядом со мной стояла невысокая тонкая фигура, замотанная в черное. Легкий ветер трепал края капюшона и хлопал клапаном незакрытого подсумка на широком поясе. Девушка стояла ко мне спиной, и нервно перебирала пальцами по другим, закрытым, кожаными подсумкам на все том же поясе. Словно не знала, за какой хвататься.

Опасности она не представляла. Или, как минимум, не проявляла никакой агрессии.

Оставив ее на потом, я нагнулся над ямой, изо всех сил пытаясь разглядеть там хоть что-нибудь.

– Готова⁈ – крикнул я вниз.

– Да. – тихо отозвалась Тора.

– Тогда держись крепче!

Я расставил ноги пошире, практически сев на шпагат над ямой, и принялся двумя руками тянуть канат, закидывая его на плечо и бухтуя таким образом. С каждой секундой тянуть становилось все легче и легче, и под конец я просто достал одной рукой Тору из ямы, и аккуратно поставил ее на землю рядом. Отпрыгнул от ямы, повел плечами, дернул одной ногой, второй, чувствуя, что наконец-то конечности пришли в норму и довольно дернул шеей.

Кажется, мой демон снова со мной.

А теперь поговорим с нашей… спасительницей.

Но она начала разговор первой:

– Сейчас будет жарко. Будем прорываться. Сможете?

– Легко. – хмыкнул я.

– Нет. – выдохнула Тора, покачиваясь на месте. – Браслеты…

Ах, точно, браслеты!

– Дай сюда. – велел я. – Ты говорила, скитарий хрупкий.

Тора кивнула и послушно протянула руки. Я взялся двумя руками за один из тонких браслетов и развел их стороны, разрывая металл. Браслет хрустнул и без сопротивления сломался, развалившись на две половинки. Действительно, хрупкий металл.

Справившись со вторым браслетом, я с удовольствием швырнул обломки в яму и перевел взгляд на спасительницу, все так же стоящую спиной к нам. Совсем она не боится, что ли?

– Теперь мы готовы.

– Тогда двигайтесь за мной.

– Скажешь, куда?

– Скажу. На свободу.

И девушка скользнула вперед, скрывшись за круглой юртой, сшитой из шкур.

– Пойдем. – я взял Тору за руку. – Надо идти. Если не можешь, я тебя понесу.

– Я могу. – намного более твердым, чем ранее, голосом, ответила Тора, и глубоко вдохнула. – Идем.

Мы двинулись туда, где стояла спасительница, обошли юрту и наконец увидели, где оказались.

Это был оазис. В сотне метров от нас раскинулось черное как смоль и гладкое, как зеркало, озеро, берега которого заросли пальмами и травой.

Пальмы горели. Десяток высоких величественных деревьев пылал на вершинах, как газовые факелы нефтеперерабатывающих заводов! На траве под деревьями лежали, догорая, кучи опавших листьев, возле них суетились фигурки людей, черпающих чуть ли не горстями воду из озера и пытающихся сбить пламя!

Несколько юрт рядом с пальмами горели тоже – охотно, жарко, будто их бензином или смолой облили!

Да что тут вообще происходит⁈

Я нервно огляделся по сторонам, пытаясь найти спасительницу, насилу нашел – она стояла в трех метрах от нас, стоя в густой тени над телом, обряженным в багровую хламиду. Спасительница держала в руках окровавленный короткий кинжал. Она оглянулась на нас, и поманила к себе. Оглядываясь на пылающие пальмы, мы подошли.

– Пока что здесь паника, но это продлится недолго. – произнесла спасительница, так и не поворачивая к нам головы. – Будем натыкаться на противников – убивайте без раздумий. Они точно не будут раздумывать, если увидят вас.

– Они кто? – спросила Тора, сильно сжимая мою руку.

– Не лучшее время. Давайте потом.

– Тогда другой вопрос. – вступил в диалог я. – Ты здесь одна?

– Нет. нас отряд.

– Тогда как мы отличим врагов от друзей?

– Элементарно. Все, кто вам попадется на глаза – враги. Друзей вы не увидите. Все, пошли.

– Да погоди ты! Скажи хоть, как тебя зовут!

– Зачем?

– А если ты проворонишь… мать твою, пропустишь! Пропустишь атаку с тыла? Как мне тебя предупредить?

– Я не пропущу. – явственно усмехнулась девушка. – Но ладно. Меня зовут Аяка. А теперь пошли.

И она уверенно зашагала вперед, в проход между юртами. Мы с Торой коротко переглянулись и двинулись следом за Аякой.

Крики не смолкали, зарево пожаров не пропадало. Наоборот – еще дважды грохнуло, и свет стал лишь ярче, будто где-то запалили еще десяток юрт! В голове зашевелились смутные подозрения, я коротко выглянул между юрт, когда выдалась такая возможность, и да – помимо тех домов, что уже дотлевали, загорелся целый десяток новых.

– Это твои друзья? – спросил я в черную спину.

– Это мой отряд. – туманно ответила Аяка. – Тихо!

Она остановилась и присела, выглядывая в проем между юртами. Тихо ругнулась, и успела бросить нам:

– Враги!

Из-за юрты впереди выбежали двое в багровых хламидах. Один – замотаны полностью, у второго была открыта голова. Оружия не было ни у того, ни у другого, зато у одного было деревянное ведро на длинной веревке, а у другого – обгоревшая по краям шкура.

Аяка вытянула вперед левую руку и резко провела правой по внутренней стороне предплечья, словно натягивая невидимый лук.

Жух!..

Тот, что со шкурой, споткнулся и кубарем покатился по земле!

Второй на бегу оглянулся на него, и, не видя нас, по инерции врезался прямо в меня!

Я выпустил руку Торы, рухнул на спину, выгибаясь, превращая падение в кувырок. Подставил колено, перекинул противника через себя, перекатился следом, не отпуская врага, садясь сверху в маунт и занося руку.

Не успел. Мелькнул в воздухе окровавленный кинжал, вонзаясь прямо в глаз багрового. Растянувшаяся в низком выпаде, опирающаяся на кончики пальцев свободной руки, Аяка резко опустила голову, скрывая лицо за капюшоном раньше, чем я успел рассмотреть ее лицо.

– Он мог закричать. – спокойно пояснила она и выдернула клинок из черепа противника.

Пустая глазница хлюпнула, выпуская сталь, выплевывая фонтанчик крови. Я встал с трупа, и снова попытался заглянуть под капюшон.

Аяка моментально отвернулась, и одним широким шагом перетекла к первому убитому. Перевернула его, быстро осмотрела, и выдернула из бездыханного тела несколько коротких стрелок.

Очень знакомых коротких стрелок. Я уже видел такие. В пустыне, когда в первый раз в жизни встретился с черными мерзостями.

Так и подмывало спросить, кто она такая, но я смотрел и критиковал вслух при просмотре достаточно фильмов для того, чтобы понимать, насколько глупы такие вопросы в такие моменты.

– Двигаемся, мы уже близко. – скомандовала Аяка и быстрым шагом двинулась дальше.

По пути нам пришлось подраться еще два раза. В первый раз Аяка не уследила за тенями, в отличие от меня, и проворонила врага с фланга. Он тоже не ожидал ее тут увидеть, он просто бежал мимо, и неминуемо врезался бы в нее, если бы я не успел прыгнуть вперед и сбить его на землю! Быстро развернулся, переворачивая врага на живот, и забрал на болевой, вжимая лицом в траву.

Багровый замычал, пытаясь что-то проорать с полным ртом земли, но подоспевшая Аяка быстро успокоила его кинжалом в основание черепа.

– Молодец. – коротко бросила она. – Спасибо.

Я хмыкнул и поднялся с трупа, не дожидаясь, когда от рук к крови потянутся красно-белые нити. Не стоит показывать нашей спасительнице, кого конкретно она спасла. Даже если она не в курсе, а она вряд ли в курсе, вопросы у нее возникнут однозначно. И, пусть она не создает ощущение достаточно глупой для того, чтобы задавать свои вопросы сейчас, у меня нет желания слышать эти вопросы вообще. Ни сейчас, ни когда бы то ни было.

Второй раз драку затеяла сама Аяка. Мы оказались зажаты между высокой черной стеной, выглядящей так, словно ее обмазали чумной паутиной, и рядами клеток из почерневшего дерева, в которых стояли – мать моя! – десятки черных мерзостей! Просто стояли, не шевелясь, не кидаясь на прутья, не пытаясь нас сожрать! Единственное, что в них двигалось – это вялые тентакли на лицах, и то, возможно, это была игра света от полыхающих пожаров. Не знаю, почему Аяка повела нас этой дорогой, по мне так варианта хуже не придумаешь, но по той или иной причине мы оказались тут. И, как назло, выход из этого узкого коридора перегораживала сразу пятерка багровых, которые суетливо что-то обсуждали, стоя в узком кругу и склонив непокрытые головы так, что едва ли не касались лбами.

– С оружием обращаешься? – шепнула Аяка, присев в пяти метрах от багровых.

– Нет. – я покачал головой. – Она тоже.

– Плохо. – безэмоционально констатировала Аяка, тихо вложила кинжал в ножны и снова вытянула перед собой левую руку. – Тогда атакуем вместе, после моего выстрела.

– Вперед. – кивнул я.

Аяка потянула крошечную рукоять на внутренней стороне левого предплечья, за ней потянулся подпружиненный стержень. Доведя его до локтя, Аяка коротко глянула на меня, кивнула и отпустила рукоять.

В воздухе мелькнула сталь, один из багровых завалился вперед, повалив еще одного.

Я рванулся вперед, перепрыгнув Аяку длинным кувырком, перекатился по земле, распрямляясь прямо из-под ног одного из противников! Мощнейший апперкот вскинул врага в воздух, явственно хрустнула кость, в воздух выстелился шлейф крови!..

Раньше, чем он успел приземлиться, я развернулся, отмахиваясь левым бэкфистом вслепую – куда-то попал! – и резким лоу-киком с правой выбивая ноги из-под второго врага!

Слабо вскрикнув, он рухнул на землю, и тут же потерял сознание, нога, в которую я попал, изогнулась под неправильным углом – налицо перелом обеих берцовых костей.

Еще одного уработала Аяка. Она подскочила ко мне, толкнулась от моей выставленной в стойке ноги, как от трамплина, и взлетела в воздух! Обрушилась на четвертого, обеими руками вбивая кинжал ему прямо в глотку, рухнула вместе с ним на землю, провернула клинок и выдернула, выпуская на волю реку крови.

…крови…

Нет, нет, не вздумай просыпаться! Сейчас вообще не время, я и так капитально спалился своей силой ударов! Надеюсь, Аяка не обратила внимание, а если и обратила – я смогу отмазаться тем, что я такой крутой боец.

Последний противник соображал быстрее других. Он уже развернулся спиной к нам и улепетывал прочь, только пятки сверкали!

Аяка тихо ругнулась, вскинула левую руку и принялась что-то запихивать в свой самострел. Перезаряжала, по ходу.

Не успеет! Уйдет же, сука!

– Ахфи! – звонко крикнула сзади Тора.

Враг воспылал, будто пальма на берегу озера! Моментально превратился в полыхающий факел, замахал руками, но даже закричать не успел – просто упал на землю и перестал двигаться.

Аяка замерла на половине движения, перестав перезаряжать самострел.

– Это магия? – спросила она, не поворачивая головы.

– Да! – гордо ответила Тора, упирая в землю свой посох.

Посох? Откуда он? Он же… Черт, а когда она вообще лишилась посоха? Я же даже не вспомню, где-то в шахте она просто в один момент оказалась без посоха… Убрала в свое личное карманное пространство? Вот шельма!..

Аяка, кажется, была того же мнения. Она быстро встала, и очень резко сказала:

– Ты только что показала всем вокруг, где мы! Бежим, быстро!

И, не дожидаясь, нашей реакции, Аяка побежала. Мы с Торой переглянулись, она скорчила недовольную мордочку, но спрятала посох обратно в подпространство и побежала за Аякой.

Крики за спиной сменили тональность. Панические раньше, сейчас они стали агрессивными и кровожадными. Слышался топот, багровые явно собирались где-то за спиной, собираясь догнать, схватить, и… Не знаю, что сделать, но выяснять не собираюсь!

Аяка бежала, лавируя между юртами, иногда на секунду останавливаясь, вырезая очередного попавшегося на пути багрового, и бежала дальше. Мы бежали следом, перепрыгивая через трупы, и надеясь, что она знает, куда двигаться.

Она знала. Когда юрты наконец кончились, и перед глазами возник уже знакомый песчаный корабль, я понял ее задумку.

– На корабль! – скомандовала Аяка, и первая, показывая пример, побежала по скинутому на песок трапу, сбитому из грубых досок. Они грохотали под сапогами девушки, на грохот из-за борта корабля выглянуло заспаное лицо.