Текст книги "Безмолвные тени Раминара (СИ)"

Автор книги: Эль Бланк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

О как. А я думала, всё окажется банальнее и проще. Например, предложит за вознаграждение, надавить на директорат, чтобы тот не закрывал лабораторию. А тут такое…

– Это всё? – решаю уточнить, потому что господин Подестов замолчал, явно ожидая моей реакции.

– Нет, разумеется, – он едва удерживается от смешка. – Предложение касается всех младших научных сотрудников вашей лаборатории. Вас ведь трое, если я не ошибаюсь? – уточняет, вежливо дожидаясь моего кивка, хотя и ежу понятно, что не нужно ему моё подтверждение.

– А профессор? – в душе появляется неприятное чувство, словно я его предаю.

– У меня нет полномочий обсуждать эту тему, – ловко изворачивается хитрый субъект. – В отношении ваших друзей вакансии действуют до шести часов вечера понедельника. У вас будет время с ними поговорить. Что касается лично вас, Лидия… – Он тянется за планшетом, выводя на экран изображение и передавая его мне. – Вот условия соглашения.

Текст оказывается объёмным. В том смысле, что пунктов там… Я минут десять вчитываюсь в содержание, пока у меня в голове не складывается более-менее внятное впечатление.

Организация частная, вместо наименования – тринадцать абстрактных символов. Хм… Рабочий день ненормированный, без выходных, зато предоставляется недельный ежемесячный отпуск. Не слишком удобно, хотя и терпимо, тем более, что обеспечивается бесплатное проживание и питание в гостинице на территории исследовательского комплекса. Выход за пределы которого без разрешения, кстати, запрещён. Как и использование средств связи. М-да… Зарплата…

Сумма, которая проставлена рядом с этим замечательным словом, меня основательно шокирует. Да я столько за год не зарабатываю!

Вдох-выдох. Вспомнили про бесплатный сыр. Успокоились. Далее. Действие соглашения – один год, продлевается автоматически на тот же период. Увольнение ранее обозначенного срока не предусматривается. Печально. А вдруг меня что-то не устроит?

Так. Что тут ещё? Договор о неразглашении. Ого! С чего это такая секретность? Зато теперь понятно, почему название скрыто – только после подписания и узнаю, на кого буду работать. Блеск.

Дальше. Дополнительные условия. Обеспечение наличия копий материалов текущих исследований. Ё!

От удивления я даже планшет на стол роняю.

– Что-то не так? – мягко интересуется Подестов, сохраняя полную невозмутимость.

– Всё не так! Вы сами-то это читали?

– Естественно, – спокойно подтверждает собеседник. – Более того, я сам это составлял.

Ну, знаете ли!

Логичная картина, сложившаяся в голове, рассыпается, как карточный домик. Он же маклер! Посредник! К тому же – генеральный директор, не исполнитель! А тут, мало того, что лично ведёт переговоры с клиентом, так ещё и условия диктует. Чушь какая-то!

– Тогда, Ян Карлович… – начинаю раздражаться.

– Просто Ян, – улыбается, останавливая моё восклицание.

– Хорошо, – послушно соглашаюсь, усилием воли погасив эмоции. – Тогда, Ян, объясните мне сакральный смысл подобных требований.

Мужчина наклоняется ближе, заглядывая через стол в светящийся экран, скорее всего, решив уточнить, что же конкретно меня так напрягает.

– А что тут объяснять? – пожимает плечами, отклоняясь назад. – От вас не требуется ничего сверхъестественного. Всего лишь забрать с собой материалы, полученные в ходе ваших предыдущих исследований, чтобы вы сами, заметьте, сами, – выделяет последнее слово интонацией, – могли их использовать в дальнейшем, а не начинали работу на пустом месте. Всё просто.

– Эти данные, – сердито смотрю на него, – итог не только моего труда. И я не имею права…

– Имеете, – не даёт договорить упёртый тип, снова обрывая меня на полуслове. – Нейроскан не является секретной разработкой. Более того, частично результаты опубликованы. Ну и, наконец, вы же столько раз забирали материалы домой, чтобы с ними поработать в свободное время. Верно?

Некоторое время мы молчим. Я – обдумывая его слова. Он – ожидая моего решения.

Ладно. Бог с ним. Действительно, ничего тайного и страшного. Но вот, что касается всего остального… Подтягиваю к себе планшет и ещё раз пробегаю глазами текст.

– Вам не кажется, – тихо озвучиваю свои ощущения, – что условия контракта излишне жёсткие?

– И финансовая составляющая это не компенсирует? – Подестов лукаво прищуривает и без того узкие глаза. – Помню, помню, у вас иные приоритеты, – жмурится, как кот, учуявший валериану. – Ну, так вы и будете заниматься любимым и интересным делом, – наконец прекращает пантомиму, скрещивая руки на груди и откидываясь на спинку стула.

Тоже верно.

– Я подумаю над вашим предложением, – поднимаюсь, давая понять, что обсуждение мы закончили. – Спасибо за кофе.

– Сядьте! – раздаётся резкий приказ.

Мамочки! Каким у него может быть голосочек, однако! У меня аж мурашки проносятся по телу. На всякий случай решаю не спорить, опускаясь обратно на сиденье.

– К сожалению, у меня нет возможности ждать, – поняв, что переборщил, мужчина смягчает интонации. – Вы должны принять решение сейчас. В противном случае оно аннулируется.

Час от часу не легче! Что ж ему так не терпится? Куда спешит?

– Но мне и в правду нужно всё обдумать, – пытаюсь выкрутиться из щекотливого положения.

Подестов недовольно морщится, бросая взгляд на наручный коммуникатор.

– Десять минут, – милостиво обозначает временные рамки.

Десять? Мало. Не сделать бы ошибки, приняв неверное решение! Нужно было бы с братом посоветоваться. Позвонить? Можно. Но обсуждать всё по телефону, в шустром темпе, да ещё и при свидетелях… Не вариант.

Поняв, что помощи ждать неоткуда, да и выбора не остаётся, ещё раз мысленно взвешиваю все «за» и «против». Терять, в общем-то, приличное предложение не хочется. Но все эти условия… И спешка… Впрочем, возвращаться в институт, чтобы заниматься тем, что не интересно, тоже приятного мало. Прислушиваюсь к внутреннему голосу, который категорично против обеих альтернатив. Да что же это такое!

– Итак? – раздавшийся вопрос бесцеремонно вырывает меня из состояния задумчивости.

Вот честно, я пытаюсь отказаться. Клянусь! Но слова застревают в горле, а потому мужчина, приняв молчание за согласие, протягивает мне стилус.

Машинально беру электронную ручку, непроизвольно кручу в пальцах и, словно кто-то решил за меня, ставлю подпись в документе.

***

– Дура!

От резкого голоса вздрагиваю, как от удара.

– Идиотка!

Вжимаю голову в плечи, спасаясь от грозовых раскатов.

– Ты хоть понимаешь, что наделала!

Возмущению Дениса нет предела. Зло сверкая синими глазами, брат, как разъярённый тигр, ходит по кабинету, в который я столь опрометчиво сунулась, чтобы сообщить ему новость. Наконец останавливается напротив, сжимая кулаки.

– Почему мне сразу не рассказала? – шипит сквозь зубы.

– Не успела. Прости, – вцепляюсь пальцами в кожаное покрытие дивана, на котором сижу, в поисках хоть какой-то поддержки. – Мне показалось, это нормальное решение.

– Нормальное? – Ден вспыхивает. Едва сдерживается, чтобы вновь не обласкать меня каким-нибудь замечательным эпитетом. – Ты хоть в курсе, где именно тебе придётся жить? Работать? С кем?

– Примерно, – тихо отвечаю.

Наградив меня малоприятным взглядом, брат садится рядом. На несколько мгновений задумывается, устремляя взгляд в окно.

– Копию контракта он тебе отдал? – интересуется сердито, но уже без яростных интонаций.

Ф-ф-фух… Пронесло. Начинает остывать.

Активно киваю и кладу на его раскрытую ладонь таблетку-накопитель.

– Посмотрим, – бурчит Ден, стягивая со стола планшет. Фиксирует на нём флешку, выводя информацию на экран. Минут десять сосредоточенно читает, периодически бросая на меня уничижительно-гневные взгляды. Закончив изучение, закрывает глаза, откидываясь на спинку мебели.

Мешать ему я не рискую. Замираю в неподвижности, боясь даже громко дышать. Внимательно наблюдаю за лёгкими искажениями лица, пытаясь предугадать, как брат себя поведёт. Снова отругает?

– Всё было бы очень плохо, если бы не было так хорошо, – вдруг выдаёт загадочно Денис.

– Что? – я аж теряюсь от подобного заявления.

Вместо ответа брат одаривает меня ещё одним внимательным взглядом. Уже не злым. Просто задумчивым, с искорками беспокойства в глубине.

– Иди к себе, – привычно распоряжается. – Собирай вещи, раз уж тебе придётся переезжать. А насчёт этого… – возвращает планшет на стол, – завтра поговорим.

Поднимаюсь с дивана, послушно покидая помещение, с невероятно диким ощущением в душе, что вляпалась я во что-то весьма специфическое. Не может быть, чтобы Ден так реагировал без объективных причин. Жаль, что объяснять ничего не стал. То ли не посчитал нужным, то ли иные у него мотивы.

Может, реально глупо я поступила, согласившись на подобные условия работы?

Окончательно расстроившись, падаю на кровать, стирая со щёк мокрые дорожки. Не плачу, нет, просто слёзы непроизвольно наворачиваются на глаза. Поговорить бы сейчас с кем-нибудь, чтобы стало легче. И не с кем.

Мама? Далеко. Даже дозвониться до неё – проблема. Подружки? Одна замужем и сейчас ребёночка ждёт. Взваливать на беременных свои проблемы нельзя. Другая где-то на югах. В отпуске. А это значит, что ей сейчас не до моих душевных излияний.

Впрочем, к подобному одиночеству я привыкла. Как и к тому, что многое в этой жизни зависит только от меня самой. И Денис, кстати, всегда был «за», поощряя мою самостоятельность. А тут такое устроил!

Придётся поискать иной способ восстановить нормальное состояние травмированной психики.

Чего я кисну, спрашивается? Ну, накричали на меня. Не убили же! Зато теперь моя жизнь станет окончательно взрослой и независимой! Как бы там ни было, но брат невольно меня контролировал, а теперь…

Я даже замираю, в предвкушении от назревающих перспектив.

А ведь если откинуть все минусы, то плюсов реально много!

На этой позитивной ноте ловлю себя на том, что уже улыбаюсь. Желание перемен окончательно задавило панику от того, что сделала я что-то неправильное.

Решительно отталкиваюсь от матраса. Включаю музыку, вытаскиваю из шкафа вещи, принимаясь обдумывать, что именно и в каких объёмах мне понадобится. У меня, разумеется, ещё завтра весь день на сборы. Но предстоит ещё один разговор с Денисом, который наверняка порушит мою рождённую эйфорию на корню. Так что лучше собраться сейчас!

Поглощённая процессом, даже не сразу замечаю, что в комнату заглядывает брат, скорее всего привлечённый громкими звуками.

– Ужинать будешь? – спрашивает, дождавшись, когда я повернусь к нему.

– Буду, – не вижу смысла оставаться голодной. Ведь пообедать мне сегодня так и не удалось.

Отрываюсь от своего увлекательного занятия и иду следом за Денисом в столовую. Готовить он не любит, как и я, впрочем, так что всё, чем мы питаемся – симбиоз полуфабрикатов ближайшего супермаркета и неустанной работы нашей духовки.

– Родители звонили, – накладывая себе порцию картофеля с курой, ставит меня в известность брат. – В следующем месяце смогут приехать.

– Здорово, – киваю, поддерживая разговор.

– Отец сказал, что у них будет две недели отпуска, – продолжает Ден, аккуратно разделывая мясо на тарелке, – возможно даже больше.

Любопытно. На отвлечённые темы он со мной разговаривает, а о том, что произошло – ни слова! Как и следующим утром, впрочем. Словно решил до последнего меня мучить неизвестностью. А ведь явно что-то придумал – вон как глаза интригующе сверкают, когда на меня смотрит! Да ещё и куда-то улетел, сразу после завтрака, попросив из дома пока не уходить.

А я и не собираюсь, мне и так дел хватает. Сумку доупаковать, потому как с вечера времени не хватило. В комнате прибраться, чтобы беспорядка не оставлять. Знакомым сообщения написать, раз уж жить придётся три недели в информационной изоляции.

– Лидея, в кабинет спустись, – раздаётся серьёзный голос из коммуникатора, как раз когда уже отправляю письма.

Не знаю, почему брат так своеобразно видоизменяет моё имя. Родители, кстати, тоже предпочитают именно этот вариант. Говорят, что им так больше нравится. А мне, честно, без разницы. Лидия, Лидея. Подумаешь, одна буква другая!

С некоторой опаской открываю дверь, хотя уверена – эмоциональный взрыв уже позади и теперь будет спокойное, продуктивное обсуждение.

– Садись, – услышав моё осторожное шебуршание, брат отворачивается от раскрытого окна, в которое задувает на удивление тёплый ветерок. Погода опять поменялась.

Лишь убедившись, что я заняла устойчивое положение на диване, Денис приступает к разговору.

– Итак. Того, что ты сделала, уже не изменишь, а это значит, придётся исходить из того, что мы имеем сейчас. Как говорится: чему быть, того не миновать, – вроде мягко говорит, а тёмные брови всё равно сходятся к переносице, выдавая его отношение к произошедшему. – Надеюсь, что ты не разочаруешься в своём выборе. Только прошу, будь осторожнее и внимательнее, теперь у тебя не появится возможности изменить свою жизнь, по крайней мере, в ближайший год. – Ден делает паузу, словно прислушиваясь к чему-то, и непредсказуемо меняет тему: – Мне нужно тебя кое с кем познакомить. Это мой хороший друг, и, надеюсь, ты воспримешь его адекватно.

– Хорошо, постараюсь, – пожимаю плечами, осматривая кабинет, но кроме стеллажей с книгами ничего интересного не нахожу. И где прячется этот таинственный незнакомец?

Справа неожиданно раздаётся шорох, и на полу возникает тень. Ещё мгновение, и тот, кто её отбрасывает, появляется из-за массивного дубового стола. Огромный чёрный дог неспешно шагает и останавливается напротив, внимательно рассматривая меня блестящими глазами.

Нервно сглатываю. Это и есть его «друг»? Что-то я не припоминаю наличия у брата нежной любви к братьям нашим меньшим. В нашем доме никогда животных не было. Даже хомячков. И когда он успел обзавестись питомцем?

– Его зовут Эдер, – тем временем продолжает говорить Ден, – Он поедет с тобой и будет твоим телохранителем.

Что?! Подобное заявление добивает меня окончательно.

– Зачем? – выдавливаю, не отводя взгляда от устрашающей, лоснящейся антрацитовым глянцем горы мышц.

– Зачем? – фыркает брат. – Да затем, что я не собираюсь тебя отпускать одну, неизвестно куда! Организация, в которой тебе предстоит работать, действительно занимается исследовательской деятельностью, я узнавал, но место нахождения не афишируется. А если с тобой что-то случится? Где тебя искать? Ведь ты даже связаться со мной не сможешь! Кто тебя защитит?

Подобная постановка вопроса возмущает меня до глубины души.

– Я не маленькая девочка! Мне не нужна охрана! Хватит меня контролировать! – вскакиваю и тут же падаю обратно, потому как дог делает шаг ко мне. Мало того, он ещё и передними лапами встаёт на диван, нависая сверху, заглядывает мне в глаза и чуть слышно рычит, обнажая клыки.

У меня аж сердце замирает от страха. Тут зубки такие, что шею перекусит на раз, если ему что-то не понравится!

– Эдер, хватит её пугать! – резко бросает Денис.

Наконец он отлипает от подоконника, на который опирался, и подходит ко мне, опускаясь рядом. Гигантские лапищи тем временем послушно мигрируют на пол. Теперь животное снова спокойно сидит напротив, делая вид, что ничего не произошло.

– Котёнок, – брат ласково проводит рукой по моим волосам, заправляя их за ухо. – Не будь такой упрямой. Пойми, я же о тебе забочусь. Ну что такого страшного в том, что он, – бросает короткий взгляд на замершего в неподвижности зверя, – за тобой присмотрит?

Интересная формулировка. Обычно люди за животными присматривают, а не наоборот.

– Я с ним не справлюсь, – хмуро смотрю на пофигистскую морду. Дога, естественно. Потому что физиономия Дениса весьма-таки обеспокоенная.

– Справишься, – уверенно заявляет брат. – Он очень… – задумывается, подбирая слово, – послушный.

М-да? Как-то я в этом сомневаюсь, откровенно говоря. С какой радости пёс будет выполнять приказы совершенно незнакомой человеческой особи женского пола? Я же ему не хозяйка! Вот только попробуй объясни это Дену, если тот при любом раскладе докажет, что я не права.

– Мне не разрешат, – пытаюсь найти ещё хоть какую-то отговорку, лишь бы не брать это чудовище с собой.

– Разрешат, – упрямо настаивает Денис. – В твоём контракте есть пункт о личном движимом имуществе, которое ты имеешь право привезти. Домашние животные относятся к этой категории.

Ну, всё. Приехали. Спорить дальше никакого смысла не имеет. Похоже, за меня уже всё решили. Остаётся только надеяться, что этот зверь окажется достаточно разумным, чтобы мне не пришлось искать защиты от него самого.

ГЛАВА 2

На откупе течения судьбы

Мелодичный писк раздаётся в самый неподходящий момент. Я только-только закончила писать рецензию, причём качественную такую, да ещё и по проблеме, которую не изучала. И вообще, сама от себя не ожидала подобных подвигов. Теперь всё это нужно отправить. Срочно. Куда-куда… В ректорат, разумеется. А тут этот звук мешает.

Тянусь рукой к источнику шума, нащупывая коммуникатор и… Взвизгиваю, подпрыгивая на кровати, потому что вместо тёплого металлопластикового браслета, в ладони оказывается что-то холодное и влажное. Медленно прихожу в себя, наконец сообразив, что нос у собак именно таким и должен быть. Приспичило же Эдеру ткнуться мордой мне в руку!

– Ну ты… – возмущённо надуваю щёки и замолкаю, осознав, что высказывать псине своё отношение к его поступку – глупо. Особенно если она, то есть он, крупнее по габаритам, да ещё и сверлит тебя мрачным, нехорошим взглядом.

Зато хоть проснулась.

Растираю ладонями лицо, прогоняя остатки сна.

Дожили. Работа меня теперь не только днём, но и ночью преследует. С другой стороны, а чего я хочу, если в лаборатории приходится проводить по четырнадцать часов кряду? Тридцатиминутный перерыв на обед не в счёт.

Осторожно сдвигаюсь чуть в сторону, потому как чёрная туша мешает встать, и спускаюсь ногами на пол, нашаривая тапочки. Ковра здесь нет, а ходить босиком по плитке, пусть даже очень красивой, я не могу. Холодно.

Стянув со спинки кровати халат, набрасываю его на плечи и ухожу в гигиенический модуль. Не глядя включаю свет, выбираю температурный режим на панели ванной и, присаживаясь на бортик, жду, когда воды наберётся достаточно.

Надо же, как быстро вырабатываются привычки. Всего неделя прошла, а для меня окружающее пространство стало вторым домом. Нет, не таким уютным и родным, как мой прежний, но тоже вполне комфортным. По крайней мере, двухкомнатный номер, в который меня поселили, выглядит очень даже приличным. Может, и не дизайнерская отделка, но спокойный интерьер в бело-голубой гамме мне нравится. Да и всё остальное не так плохо, как могло бы показаться на первый взгляд.

Забираюсь в воду, опускаю защитный купол и включаю разогревающий мышцы гидромассаж. С утра – это самое то, потому что физические нагрузки, к которым я, в общем-то, привыкла (брат за этим следил строго), здесь ограничены. Тренажёрный зал есть, вот только посещать его времени нет. Да и зверя моего туда не пускают, а смириться с тем, что я попыталась оставить его у дверей, дог категорически отказался и устроил форменный скандал. К счастью, успокоился быстро, едва понял, что о попытках вернуть себе независимость я забыла напрочь.

Кстати, других проблем с моим новоприобретённым четвероногим другом, коих я подсознательно даже хотела, не возникло. Люди, с которыми мне теперь приходилось общаться – охрана комплекса, обслуживающий персонал, даже моё новое непосредственное начальство – все отнеслись к появлению животного с пониманием. Я ловила удивлённые взгляды, да. И понимала их: трудно остаться равнодушным при виде такой махины. Видела некоторое недоумение на лицах по поводу постоянного присутствия пса рядом, но никаких возмущений, разве что некоторые ограничения. Так что, мне пришлось окончательно смириться с наличием в моей жизни вот такого необычного спутника.

Эдер, надо всё же честно признаться, действительно оказался животным понятливым и скромным. Чёрной тенью ходил за мной следом, под ногами не путался, хотя, наверное, будет лучше сказать – с ног не сбивал. На прогулках дальше пяти метров не убегал. Подопытных животных не трогал. И вообще относился к ним с изрядной долей равнодушия. Если я занималась работой, деликатно лежал в сторонке, делая вид, что дремлет. Даже почему-то тактично уходил в другую комнату, когда я переодевалась. И только спать упрямо укладывался рядом с моей кроватью, невзирая на холодный пол – скорее всего, не желая оставаться в одиночестве. Жрал… ой, сорри, ел, правда, столько, что я начала опасаться за своё материальное благополучие. Мясной рацион питомца – это единственное, что меня настоятельно попросили оплачивать из собственной зарплаты.

Словом, существовали мы с псом, как две альтернативные вселенные, параллельно и почти независимо, лишь изредка взаимодействуя. Вот как сейчас, например.

Тихое рычание под дверью недвусмысленно напоминает мне о времени, которое я бездумно трачу.

Со вздохом покидаю кабинку, выключая технику, и заворачиваюсь в полотенце, наматывая второе на голову. Возвращаюсь в комнату и ещё минут пять занимаюсь волосами. Не люблю сушить их испарителем. Они потом как неживые, да и цвет почему-то теряют, словно чуть выгорают. А мой насыщенный каштановый оттенок мне очень нравится.

Расчесав волнистую гриву (как любит выражаться братик), скручиваю волосы в узел на затылке и фиксирую заколкой. Достав из вещевого накопителя белье и одежду, сбрасываю полотенце, начиная одеваться.

Дог, сообразив, что сбежать не успел, смущённо отворачивает морду в сторону. Да, да, именно смущённо! Не знаю уж, как у него это получается и что на самом деле творится в этой лобастой голове, но выражение морды у бессловесной твари однозначное.

Забавная реакция. Может, это потому, что он всё же самец? Да ну, глупости какие, просто я слишком редко общалась с собаками, вот и неправильно трактую подобные телодвижения.

Повертевшись у зеркала, оцениваю свой внешний вид, как вполне достойный. Осмотрев комнату, поднимаю с кровати и кидаю в стирку использованные полотенца и ночнушку. Кажется, всё.

– Пойдём завтракать, чудо-юдо рыба-кит, – открываю входную дверь, привычно отступая в сторону, чтобы пропустить зверя. Ага, попробуй тут не пропусти, когда эта махина ломится вперёд тебя, не разбирая дороги.

Коридор. Лестница. Ещё один коридор.

Прикладываю браслет-пропуск к датчику, дожидаясь пока сработает код. Раздвижные двери послушно уходят в стены, и я оказываюсь окутанной вкуснейшими ароматами, заполняющими большое помещение. Ставлю на поднос набор готовых блюд. Сегодня молочный день, так что в наличии: сырники, сметана, варенье, кофе со сливками и ватрушка с творогом. На мой вкус всё очень даже съедобно.

Ещё рано, в столовой почти никого нет, и моё любимое место оказывается незанятым. Эдер уже выучил мои предпочтения, поэтому первым оккупировал желаемую территорию, дожидаясь, когда одна из сотрудниц принесёт ему его порцию. Я же опускаюсь на стул у окна, рассматривая эффектную панораму за прозрачной стеной.

Корпус, в котором я живу, стоит на вершине холма, полностью лишённого растительности, а вот у подножья деревьев более чем достаточно. Это значит, что подо мной сейчас раскинулось целое море светло-зелёной молодой берёзовой листвы. Капли влаги после ночного дождя, играют переливами в ласковых солнечных лучах. Чуть дальше просвечивает голубоватая гладь реки, теряющаяся в лесном массиве. Другие здания исследовательского комплекса расположены с противоположной стороны, и, соответственно, не видны.

– Как поживает мой Эдерчик?.. Привет, Лидия.

Мягкий, ласковый женский голос заставляет обернуться. Молодая девушка, склонившись к моему спутнику, треплет пса по загривку, поставив миску с едой на пол. Дог терпеливо ждёт, пока рука исчезнет, и принимается за трапезу.

– Доброе утро, Елена, – здороваюсь я. – Посидишь со мной?

Это у нас традиция сложилась такая. Лена, вообще-то, страшная собачница. Говорит, что у её родителей есть питомник. С детства привыкла возиться с животными, и, когда устроилась сюда на работу, поняла, что ей этого не хватает. Правда, привезти с собой одного из щенят не рискнула. Очень уж много они требуют внимания, а работа есть работа… Вот и изливает на Эдера весь запас нерастраченной любви. Утром, в обед и вечером. Да и мне составляет компанию заодно.

– Только недолго, – она бросает короткий взгляд в сторону кухни. – У нас сегодня аврал.

– Случилось чего? – вежливо интересуюсь.

– Ну, можно и так сказать, – смеётся девушка, заправляя за повязку выбившуюся рыжую прядку. – Когда приезжает начальство, всегда работы прибавляется.

– А кто именно нагрянул? – неуклонно растёт уровень любопытства.

– Учредитель, кажется, и ещё кто-то из его помощников. – Лена наклоняется, нежно проводя ладошкой по чёрному глянцу. – Говорят, несколько дней пробудут. Проверка у них, что ли?

Так, так. Если проверка, значит, и до лабораторий доберутся. А у нас…

Вспомнив вчерашний скандал, оцениваю масштабы моего попадалова. Жуть. Кто ж мог предполагать, что здешний профессор, курирующий исследования, окажется таким тупым? Привыкла я работать с Олегом Дмитриевичем, который не страдал авторитарностью и прислушивался к нашим научным изысканиям, которые, кстати, очень часто оказывались полезными и удачными, а тут, как говорится, получается совсем другая песня. Решительно другая. В особенности, если вспомнить, что было не далее, как вчера, когда ненавистный мне мужской голос уверенно заявил:

– Трёх часов будет достаточно. Два кубика вводи.

– Мало, – я выдала почти на автомате, скользнув взглядом по изображению среза коры мозга подопытной крыски. Толстенький слой такой. А я так часто с подобным работала, что уже привыкла на глаз оценивать длительность сканирования, которое потребуется прибору, чтобы полностью его пройти. – Она проснётся раньше, чем всё прочитается.

– С чего это ты решила? – получила насмешливое фырканье в ответ. – Доставай и усыпляй.

– Но ведь потом заново начинать придётся, – я только глазами похлопала, невольно поражаясь бессмысленной трате времени, потому что для правильного результата мозг подопытного организма должен оставаться неактивным. В противном случае, чаще всего, опыт летит ко всем чертям. Полученные данные искажаются так сильно, что обрабатывать их одно мучение. Ничего невозможного, разумеется, просто сложнее. – Да и животное может не выдержать, – добавила тихо, заметив, как затихли остальные сотрудники, прислушиваясь к нашему диалогу.

– О как, – немедленно среагировал мужчина. – Лаборантка учит профессора рассчитывать параметры опыта, – поставил меня на положенное место и посмотрел с насмешкой. – Милочка, может, вам должность сменить?

– Я не учу, – даже растерялась от подобного обвинения, настолько оно оказалось неожиданным. – Всего лишь хочу, чтобы всё прошло удачно.

– Похвально, – ничуть не смягчился язвительный тон. – Однако для этого вам достаточно выполнять мои указания! Чётко и неукоснительно! И не ставить под сомнения полученные распоряжения!

Я едва удержалась, чтобы не послать этого гада куда подальше. Стиснула зубы, внутренне сжимаясь. Мне здесь год работать, минимум. Значит, придётся адаптироваться.

– Как скажете, – сделала равнодушное лицо, осторожно вкалывая снотворное крысе, уже слегка одуревшей под действием эфира.

– А вы чего застыли? – резко переключился профессор с меня на прочий контингент. – Нечем заняться?

Естественно, времени не хватило. Когда прибор прошёл две трети слоя коры, раздался истошный визг животного, заставив нас вздрогнуть.

Вообще-то, у грызунов высокая стрессоустойчивость. Вот только если оказываются под нейросканом в состоянии бодрствования, словно с ума сходят. А их так жалко!

Моя рука непроизвольно дёрнулась выключить аппарат, но жёсткий приказ: «Ничего не трогать!» остановил рефлекторное движение.

Да он садист, оказывается! Может, и количество препарата специально уменьшил? А ведь по внешнему виду и не скажешь! Неброский шатен, как говорится – приятной наружности, глаза разве что всегда чуть прищурены, отчего взгляд излишне острый. Но в остальном нормальный мужик лет тридцати пяти.

– Владимир Григорьевич, – я начала понимать, что моё терпение скоро лопнет. – Она себя покалечит.

– Значит, будем считывать воспоминания у калеки, – профессор склонился над бьющимся в прозрачном квадратном корпусе серым тельцем и засмеялся, наверняка посчитав свою плоскую шутку верхом остроумия.

Я не выдержала. Выдернула штекер, обесточив аппарат, и…

То, что я выслушала далее – о своём поведении, квалификации, способности мыслить – лучше не пересказывать. А я что? Буду терпеть оскорбления? Нет. Наговорила в ответ не менее «приятных» вещей и ушла, оставив субъекта, ошалевшего от моих откровений, с разинутым ртом.

А ведь теперь возвращаться обратно. Мрак. Придётся извиняться, потому что отреагировала я, может и правильно, но излишне эмоционально. И про субординацию напрочь забыла, что тоже не слишком хорошо.

***

Двадцать четыре.

Нет, двадцать две. Точно.

Так, следующая. Шестнадцать? Хотя больше на восемнадцать похоже. Или на тринадцать.

Практически за голову хватаюсь, понимая, что подставить однозначное значение в программу не получится. Смазана последняя цифра так, что сам чёрт теперь не разберёт! И ведь не она одна! Почти половина кода, полученного нейросканом, вывелась на корректировку. Вот и получается, что я уже десятый час сижу, перебирая подходящие варианты. А всё почему? Да потому, что одни не умеют держать себя в руках, а другие слишком злопамятны. В результате, женская особь с не в меру острым язычком и своенравным характером наказана путём исправления того, к чему привели её необдуманные действия.

Обычно все лаборанты трудятся над тем, чтобы выправить сбитый код, а тут на меня одну всё нагрузили. И ведь не возмутишься! Реально – виновата.

Ладно. Пусть будет шестнадцать. Доверимся интуиции, которая вообще-то редко меня подводит. Следующая. Семь. Дальше. Четыре…

Когда на экране появляется сообщение «Верификация завершена. Загрузите полученный код в систему», я даже не сразу верю своему счастью. Неужели всё?

Бросаю взгляд на часы и невесело смеюсь. Ага, всё. Через шестнадцать часов работы!

Отодвигаюсь от стола, потягиваясь, чтобы размять затёкшее тело, и закрываю глаза, откидываясь затылком на спинку.

Устала. Спать безумно хочется. И есть.

Ну и чего тогда сижу, спрашивается?

Решительно отталкиваюсь от сиденья, привожу в порядок рабочее место, выключаю технику…

В ответ на мою активность из-под стола раздаётся неодобрительное ворчание, шуршание, и через пару секунд на свет божий выползает Эдер.

– Знаю, что поздно, – понимаю его реакцию. – Извини. Сейчас пойдём домой и ты все свои дела сделаешь.