Текст книги "Безмолвные тени Раминара (СИ)"

Автор книги: Эль Бланк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

А вот пришельца внешний облик, наверное, интересует меньше всего, потому что выяснить он решает несколько иной аспект жизнедеятельности:

«Способность к телепатическому общению останется?» – хмуро спрашивает. Ох, как же ему не хочется в новое тело!

– Разумеется, – тон становится обиженным. – Я внёс много корректив в геном, так что неудобств ты не почувствуешь. Единственное, есть пара нюансов, – мнётся нерешительно, – во-первых, специфика мозговой активности требует периодической смены режима, так что придётся предоставлять организму возможность спать. Во-вторых, тут мышечная масса более развитая, а её нужно тренировать. Регулярно. Но я уверен, ты к этому быстро привыкнешь. Идём! – словно спохватывается. – Я покажу тебе, где можно будет заниматься и отдыхать!

Мне это уже неинтересно. Выключаю программу, прекращая начавшийся поиск. И так понятно, чем всё закончится. Эд пройдёт эту самую «ассимиляцию», и то, что с ним будет происходить дальше, я уже знаю. Увидеть его человеческий облик всё равно не получится, ну и какой смысл тратить время? К тому же голова и так уже пухнет от объёма полученной информации!

Дожидаясь окончания действия снотворного, уничтожаю следы своей шпионской деятельности. Не дай бог кому-нибудь догадаться о том, что я тут по ночам устраивала! Так что тщательно вычищаю оперативную память нейроскана, стирая все метки и сбрасывая параметры настроек. Хоть изначально и отключила функцию копирования, но всё же пробегаюсь по каталогам, чтобы убедиться, что ничего лишнего не оставила. Отсоединив усилитель, упаковываю его в контейнер. Туда же прячу гарнитуру, поскольку профессор не оставлял заданий использовать это оборудование.

На всякий случай ещё раз просматриваю список дел, привожу в порядок лабораторный стол, убираю лишние инструменты, заглядываю к животным, убеждаясь, что у них тоже всё в порядке.

Проснувшийся дог задумчиво наблюдает за моим неторопливым перемещением по комнате, даже не делая попыток встать и напомнить о том, что нам давным-давно пора домой.

Стараюсь не обращать внимания на этот нервирующий взгляд, заставляя себя забыть о том, кто на меня смотрит на самом деле.

– Ну вот, я закончила, – демонстративно беспечно докладываю, кивая на выход. – Можно топать!

Выключаю свет, закрываю дверь и, следом за неторопливо шествующим псом, покидаю лабораторный корпус. Улыбаюсь и дарю приветственно-прощальный жест охраннику, за эту неделю привыкшему к тому, что ухожу я далеко за полночь.

По дороге, реагируя на запахи, распространяющиеся в тёплом летнем воздухе от пристройки к столовой, где по ночам готовят выпечку на завтра, желудок начинает недвусмысленно намекать на необходимость появления в нём некоторого количества питательных веществ. Проглатываю слюну, отгоняя видение горячих пирожков, настраиваясь на простенький перекус. Стандартный, можно сказать. По вечерам-ночам мы сидим на бутербродно-колбасном рационе, благо такую форму ужина можно заказать заранее, с доставкой в номер.

Подхожу к дверям, рассчитывая увидеть оставленный для нас набор продуктов, и замираю в недоумении. Там не только привычный пакет, но и ещё один, чуть больше. Плюс цветы, придавливающие его сверху. Симпатичный букетик из пятнадцати розочек. Красных.

Секундное обалдение сменяется пониманием. Ян приехал.

Заношу добычу в номер, сваливаю на стол и удивляюсь реакции Эдера на подарки. Только покосился одним глазом и даже не зарычал. Он вообще последнее время ведёт себя непривычно тихо и мирно. Может, всё-таки вытаскивая воспоминания, я вынудила его лишний раз всё вспомнить? Пережить заново. Во сне, например. Тогда его угнетённое состояние понятно. Представляю, как бы я себя чувствовала, если бы кто-то заставил меня вновь попасть в моё детство.

Ставлю цветы в вазу, распаковываю ужин и скармливаю догу положенную ему порцию. Делаю чай, съедая то, что осталось мне. На второй пакет, лежащий рядом, посматриваю с опаской, старательно сдерживая растущее любопытство и стараясь разгадать тайну его содержимого.

Внутри что-то плотное и угловатое, похожее на коробку. Но не конфеты – слишком большой размер. По весу – не тяжёлое, нести было легко. Ну и что у нас ещё может быть в подобной упаковке? Да что угодно! Мягкая игрушка, одежда, воздушный шарик, сахарная вата… Нет, догадаться нереально!

Решительно подтаскиваю ближе к себе, выпутывая коробку из тесных объятий белого пакета, лишённого какой-либо познавательной информации. Безжалостно разрываю цветную бумажную обёртку, которая тоже мне ни о чём не говорит. На мгновение замираю, вцепившись в крышку, и, осторожно её подняв, убираю в сторону.

Лучше бы я этого не делала.

Что-то живое леденяще тихо, с едва слышным мягким шелестом рвануло наружу. Словно жёлто-красное облако, разлетевшееся по всей комнате яркими брызгами.

Отпрянув назад, я едва удерживаю равновесие на покачнувшемся стуле. Ещё немного и точно упала бы. Сердце заходится в лихорадочном ритме, даже в глазах темнеет от страха.

Какое счастье, что Эдер в этот момент отрывисто рявкает что-то непонятно-ругательное на своём собачьем наречии, и этот громкий звук приводит меня в некое подобие нормального состояния. По крайней мере, заставляет всмотреться в то, что меня так испугало.

Истерический смех, который приходит на смену панике, я не могу унять минут пять.

Ну, Ян! Это ж надо было такое придумать! Романтик, что б его!

Вытираю выступившие на глазах слёзы, старательно сдерживая всё ещё прорывающиеся смешки. Цепляясь за мебель, на непослушных ногах доползаю до кровати и падаю на мягкое покрытие, заставляя приземлившихся туда же бабочек снова взлететь, меняя своё местоположение.

Вот тебе, Лидея, и сюрприз на ночь глядя! Будешь теперь всю ночь мучиться вопросом – как этих летучих тварей загнать в коробку!

***

Если вы подумали, что я до утра живность отлавливала, то очень сильно ошиблись. Стоило только прикрыть глаза, чтобы чуть-чуть расслабиться и отойти от шока, – и всё. Уснула. Даже не разделась. И как Эдер на кровать запрыгнул, не почувствовала. По-моему, за всю ночь так и не пошевелилась ни разу, потому что, реагируя на сигнал будильника, смогла только приподнять веки. И то с трудом. Тело затекло в неудобном положении и слушаться категорически отказывалось. Плюс, замёрзла я основательно, даром что в одежде спала.

А вот это уже мало объяснимо. Вообще-то, у меня в номере всегда было тепло…

Приложив основательное усилие, поднимаю голову, отыскивая причину столь явного дискомфорта. Обнаружить её, кстати, особого труда не составляет – распахнутое настежь окно и врывающийся в него поток холодного воздуха не заметить трудно. Бр-р-р! И сразу становится понятно, что, во-первых, погода опять поменялась, а во-вторых… Та-а-ак! А кто окно открыл, спрашивается?! Я этого не делала точно!

Подозревая в содеянном весьма определённую личность, смотрю на чёрную гору, демонстративно изображающую из себя самое безобидное существо на свете. Морда деликатно положена на вытянутые лапы, глаза закрыты, даже хвост лежит смирно. Вот только веки чуть заметно подрагивают, выдавая его истинное состояние.

С коротким стоном приподнимаюсь, разминая мышцы. Покрутив головой, останавливаю взгляд на столе, опускаю вниз…

– Эдер! – не выдерживаю и вскакиваю с кровати, забывая о своём потрёпанном состоянии и выплёскивая на несносного телохранителя нахлынувшее возмущение. – Ты что себе позволяешь!

То, что он ухитрился окно открыть и, естественно, сюрприз Яна благополучно сменил искусственную среду обитания на природную, меня мало волнует. Пусть себе бабочки летают на воле. Живые и здоровые. А вот отсутствие роз, которые я ставила в вазу, и наличие ошмётков на полу злит безумно. Цветы-то в чём виноваты?! И тот факт, что Эд на самом деле не собака и даже не человек, его поступок не оправдывает. Как можно было так по-варварски расправиться с безобидными растениями?! Вот ведь сволочь двуличная! А вид делал, словно его не волнует присланный мне подарок!

И как поступить? Устраивать выговор по полной программе тому, кто старше меня, по меньшей мере неприлично. Да и выдать могу ненароком, что знаю, кто есть кто. Но и отпускать ситуацию на самотёк и терпеть, как я делала раньше, тоже не хочется. Может, просто обидеться?

Отворачиваюсь от поднявшей голову дистанционно-управляемой органической массы, не соизволившей отреагировать на столь эмоциональное восклицание иначе, чем недоумевающим взглядом, и принимаюсь за уборку. Выбрасываю растительный мусор в утилизатор, закрываю окно и ухожу в гигиенический модуль, активируя функцию согревающего массажа. Нужно же ликвидировать последствия моего экстремального ночного отдыха!

С наслаждением отдаюсь на откуп приятным ощущениям, продолжая свои невесёлые рассуждения.

Как же разобраться в мотивах поступков Эдера? Я-то думала, залезу в воспоминания и всё пойму. Ха! По-моему, запуталась ещё больше! Особенно в том ракурсе, что рассчитывала вникнуть в собачью логику, а получила… Получила весьма специфический набор фактов, игнорировать которые глупо, а принимать близко к сердцу опасно. Ведь если выстроить их в логическую цепочку, то получается, что некая очень древняя инопланетная цивилизация выкупила Солнечную систему вместе с Землёй у другой, которая по какому-то невероятному праву всем этим владела. Простым контролем новые правообладатели не ограничились, решив поставить эксперимент, и, используя человеческие гены, вырастили тела, в которые смогли переместить самих себя. Свою ментальную энергию. Душу. И теперь живут среди нас, совершенно спокойно используя все возможности своих новых организмов. Даже детей заводят.

Н-да… Приятного мало, осознавать себя эдаким гибридом нормального и комбинированного человека. Потому что, если рассуждать с позиции генетики, половина моих хромосом, доставшихся от отца, сформировалась не совсем естественным способом.

Но даже это ещё полбеды. А вот то, что рядом со мной постоянно находится один из живых примеров подобных перемещений, нервирует основательно. Как и то, что, несмотря на всю тяжесть улик, мой мозг упорно не желает видеть в этом вполне земном воплощении животного организма разумное инопланетное существо. У меня до сих пор ощущение, что я не в его воспоминания залезла, а какой-то фантастический боевик посмотрела в виртуальном голотеатре с эффектом присутствия.

Встряхиваю мокрыми волосами, отгоняя неприятные мысли, и со вздохом надеваю на голову испаритель. Время, время… Нам ещё завтракать, а уже через полчаса нужно быть в лаборатории.

Десять секунд жалости к теряющим естественную красоту кудряшкам, и я покидаю гостеприимный отсек. В комнате по-прежнему прохладно, хоть умная система, среагировав на герметичность помещения, и включила обогрев. Чёрная тушка медитирует, на том же месте и всё в той же расслабленной позе. Даже глаза закрыты.

Пользуюсь отсутствием мужского внимания и побыстрее натягиваю джинсы и блузку. Немного подумав, добавляю в комплект теплый свитер с высоким воротом. Вместо туфель решаю надеть кроссовки – день сегодня обещает быть сумасшедшим, мало ли с какими поручениями придётся бегать по комплексу.

Права я оказываюсь на все сто.

Не успеваю дверь открыть, как счастливо забытый за неделю, раздражающий голос напоминает о своём существовании. Более того, в приказном порядке распоряжается срочно отнести в информационный отдел во-о-он ту коробку и притащить обратно то, что отдадут взамен. Да ещё и не забывает уколоть за минутное опоздание, з-з-зараза!

Явившаяся чуть раньше, София моего появления даже не замечает, лихорадочно сдирая с гигантского ящика, метра под два в высоту, фиксирующие ленты и упаковочную плёнку. Ясно, её уже работой озадачили. Подхватываю не самый лёгкий контейнер и, сгибаясь под тяжестью ноши, вываливаюсь обратно в коридор.

– Бегом! И не ронять! – слышится в след «благожелательное» напутствие.

Какое счастье, что у меня завтра начинается мини-отпуск! А уж сегодняшний день как-нибудь переживу.

Дотащившись до нужного кабинета, водружаю ценный предмет на стол одной из сотрудниц, вызвав шквал удивлённых взглядов и восклицаний.

– Это что? – округляя глаза, девушка тычет пальцем в коробку.

– Это? – натужно выдыхаю, старательно сдерживая раздражение. – Не знаю. Леонов сказал – к вам.

– Ой! Это же документация по закупленному оборудованию! – другая, наконец сообразив в чём дело, мгновенно оказывается рядом и, оперативно сняв крышку, принимается вытаскивать содержимое на стол.

– Лида, ты подожди, – подключается к процессу третья. – Мы сейчас быстренько номера присвоим, внесём данные в базу, и можно будет всё отнести назад.

Спорить бессмысленно, так что, присев на предложенный стул, наблюдаю за их суетливыми движениями. Ну и набираюсь сил заодно. На новый марафон с грузом. А ещё снимаю свитер, привычно затягивая за рукава вокруг талии, чувствуя, что с такой работой мне не переохлаждение грозит, а перегрев.

Едва успеваю забрать коробку со стола, как ей на смену водружается аналогичная. И не менее раздражённая, уставшая лаборантка плюхается на освобождённое мною место. Очень интересно. Значит, попавших под раздачу несколько больше, чем я изначально подумала.

Обратный путь оказывается ничуть не легче. И даже экстремальнее, ведь открывать двери мне приходится задней частью тела, руки-то заняты. А ещё, из-за отсутствия прозрачности, я не вижу, есть за ними кто-нибудь или нет. Вот в один прекрасный момент и получается, что я практически падаю, не ощутив за спиной привычной плотности, потому что эту самую дверь кто-то распахнул с другой стороны чуть раньше, чем я к ней приложилась.

– Осторожнее! – подхватывают меня сильные руки, помогая обрести равновесие. А спустя секунду даже забирают коробку, которую я почти уронила в процессе. – Доброе утро, малышка. Я думал, ты в лаборатории, – процедура избавления от непосильной ноши сопровождается весьма интересным вопросом: – Мой сюрприз вчера понравился?

– Здравствуй, Ян, – слегка теряюсь, потому как не ожидала такой сверхактивности с утра пораньше. – Спасибо, это было очень необычно. А в лабораторию, – киваю на контейнер, – вот это тащу, как видишь. И не я одна, похоже, – провожаю взглядом коллегу по несчастью, выползающую из кабинета рядом.

– Вижу, – перехватив груз удобнее одной рукой, другой брюнет толкает успевшую закрыться дверь. Придерживает, дожидаясь пока мы с Эдером проскользнём мимо него. – Сейчас во всех отделах то же самое творится, – словно извиняется. – Мы много новых материалов привезли.

– Ясно, – притормаживаю, разворачиваясь к нему, – но всё же давай я сама это понесу.

– Ну уж нет! – Ян ловко приобнимает меня за талию, заставляя двигаться дальше по коридору, но тут же руку отдёргивает и даже отшатывается чуть в сторону. – О, чёрт! – сопровождает своё действие весьма эмоциональным восклицанием. И я его понимаю. Удивительно, как он ещё покрепче ничего не сказал, отреагировав на весьма недвусмысленно зарычавшего, обнажившего устрашающие зубки и вставшего в угрожающую позу дога.

– Эдер, перестань, – понимая, что должна хоть что-нибудь сделать, пытаюсь приструнить охамевшего телохранителя.

Не знаю, моя просьба действует или то, что мужчина отстранился, но Эд, одарив его злым взглядом, пасть закрывает. И даже соизволяет развернуться, дожидаясь, пока мы продолжим путь.

– Я совсем забыл, как он на меня реагирует, – оценив собачий поступок, качает головой Ян, неторопливо вышагивая рядом.

– Не на тебя, – поправляю, стараясь нивелировать негативное впечатление. – На наше взаимодействие.

– А разве это не одно и то же? – один лукавый взгляд в мою сторону, и вновь безмятежное созерцание стен коридора.

– Нет, конечно, – улыбаюсь, хотя на самом деле мне совсем не весело. – Окажись на твоём месте кто-нибудь другой, Эдер вёл бы себя аналогично.

– Ну, в этом случае, – Ян останавливается, потому что мы уже дошли до нужной двери, разворачиваясь ко мне, – если бы на моём месте был кто-то другой, – повторяет, словно желает избежать двусмысленной трактовки своих слов, – и я повёл бы себя точно так же. По крайней мере, обнимать тебя однозначно не позволил.

И пока я, как рыба, вытащенная из воды, беззвучно открываю и закрываю рот, Подестов вручает мне свою ношу.

– Вечером встретимся за ужином, как обычно, – делает вид, что не замечает моей реакции и исчезает за поворотом.

Растерянно смотрю ему вслед. Это вообще как понимать? С Эдом всё ясно, как день: у него задание – меня защищать и, по сути, у этого типа есть веские основания не допускать к моему телу посторонних. А Ян-то с какой радости собственнические замашки демонстрирует? Вроде я ему пока ещё никто. Подарки? Хм… Тут два варианта. Первый – я ему действительно нравлюсь. Второй – что-то брюнетику от меня нужно, вот и пытается таким способом меня стимулировать, чтобы получить желаемый результат. А вот что именно ему надо – это большой вопрос.

Ой-ой! Ничуть не полегчавшая коробка бесцеремонно возвращает меня в настоящее, всем своим весом напоминая о том, что я вообще тут делаю.

– Тебя только за смертью посылать, – реакция Леонова на моё появление предсказуемая. – Помогай давай!

Чем в итоге я и занимаюсь всё оставшееся рабочее время: на пару с Соней распаковываю приборы, меняю животным маленькие клетки на более удобные вольерчики, раскладываю по полкам новые инструменты и отправляю в утилизатор старые. Условно старые, разумеется, некоторыми мы и пользовались-то пару раз всего. Так что остаётся только удивляться расточительности, вернее, заботе о научном процессе. В институте, где я работала, была проблема заменить даже основательно испорченное оборудование. Одним словом – прелести коммерции в контрасте с бюджетом!

С огромным облегчением распрощавшись с профессором на неделю, я вываливаюсь на свежий воздух и понимаю, что забежать в номер переодеться опять не получится. Ян уже ждёт – сложив руки на груди, нетерпеливо прохаживается по дорожке. И этот факт основательно меня удивляет – обычно мы прямо в столовой встречались. Может, случилось что?

– Наконец-то! – отреагировав на наше появление, мужчина меняет траекторию, практически моментально оказываясь рядом. – У меня предложение, – стартует с места в карьер, разрушая все мои предположения, – поужинать в другом месте.

– Каком? – хлопаю глазами, пытаясь вернуть себе понимание ситуации.

– Тебе понравится, – уклоняется от прямого ответа скользкий тип. – Только давай сразу твои вещи заберём, чтобы потом за ними не возвращаться.

Вещи? А, ну да, меня же обещали в зону отдыха отвезти.

– Хорошо, – становится интересно, что это он задумал?

Не тратя времени даром, перемещаемся в гостиницу. Деликатно оставшись за дверью, Ян ждёт, пока я соберу сумку и сменю брючный костюм на платье. Специально попросил, пока мы шли в номер, сделав загадочное лицо и этим добив меня окончательно.

Эдер с весьма специфическим выражением на морде наблюдает за моими сборами. Недовольство, раздражение и подозрительность так и светятся в неотрывно следящих за мной антрацитах. В какой-то момент мне даже начинает казаться, что он готов наброситься на мой несчастный багаж и разодрать в клочья, чтобы помешать намеченным планам.

– Там еды нет, – предусмотрительно подхватываю сумку с пола и ставлю на кровать, маскируя свои действия единственно возможным объяснением. Нужно же делать вид, что я не в курсе его реального статуса. – Подожди немного, и нас накормят.

Взгляд, которым меня одаривают в ответ, наверное, мог бы испепелить более мелкую форму жизни. Дождавшись, когда я закончу утрамбовывать вещи, злющий как чёрт дог выходит в коридор, огрызнувшись на забравшего мой багаж мужчину.

Вот ему-то что сейчас не понравилось, а? Что за блоха укусила?

Хорошо хоть Ян не стал акцентировать внимание на проблеме, по всей видимости, философски рассудив, что характер моего питомца уже неисправим. Но и провоцировать животное тоже не рискнул, предусмотрительно выдерживая между нами положенное приличиями расстояние. И мне крайне любопытно – вот как в таких условиях он собирается за мной ухаживать? Если у него именно такие планы, конечно.

Планы, планы… Анализировать мужскую психологию – неблагодарное занятие. Никогда не знаешь, в каком месте ошибёшься. А ещё говорят, женская логика непредсказуемая. Ха! Можно подумать, у сильного пола она прямолинейная и открытая! Вон, сидят рядом со мной два типичных примера этой самой «психологии», и поди разберись, чего добиваются? У одного вообще инопланетные выверты в мозгах. Да такие, что лучше бы я в них и не вникала! У другого – какие-то подозрительно-мстительные мыслишки. И не факт, что не в мой адрес. На работу в этот комплекс практически обманом затащил… А изображают из себя! Один – оскорблённую невинность. Другой – милую пушистость…

Надеюсь, не нужно выводы озвучивать?

Рассеянно наблюдаю за мелькающими за окном яркими точками, ограничивающими эшелон воздушной трассы. А куда мы летим, спрашивается? Да ещё и так долго?

Прилепляюсь к окну, вглядываясь в сумрак, почти скрывающий земную поверхность.

– Уже скоро, – почувствовав моё напряжение, Ян решает не дожидаться расспросов. – Видишь вон те огни? – кивает куда-то влево. – Нам туда.

Не лжёт. Через пару минут аэромобиль уже заходит на посадку, мягко касается пандуса и, скатываясь вниз, притормаживает, виртуозно вписавшись между двумя другими. А ещё через минуту мы входим в лифт, сверкающий никелированной отделкой.

Едва двери раскрываются снова, как меня оглушает грохот музыки, почти не слышный внизу, на парковке. Я даже чуть теряюсь от звукового удара, не сразу сообразив, что это всего лишь клуб. Так что Яну приходится брать меня за руку и вести за собой. Его счастье, что недовольного рычания Эдера в таком шуме совсем не слышно.

Привыкая к темноте помещения и ярким мерцающим вспышкам, следую за Подестовым, лавируя между довольно близко расположенными столиками и недоумевая: какое удовольствие ужинать в таких условиях? Впрочем, в этом зале мы не задерживаемся, через боковой вход попадаем в куда более уютный. Тут и музыка приятнее, звучит тише, и народу меньше, и места для посетителей разделены на практически индивидуальные отсеки. Высокие перегородки, оплетённые настоящим плющом, делают этот эффект ещё более явным.

– Прошу, – мягким движением Ян отправляет меня на сиденье дивана и садится рядом. – Ты можешь расположиться тут, – указывает Эдеру в сторону невысокого подиума рядом, накрытого тканью. Да ещё и с маленьким столиком.

О! Здесь даже такое предусмотрено! У меня сейчас глаза, наверное, как в японских мультиках, потому что, повернувшись в мою сторону, Ян вдруг начинает смеяться. Нет, ну я всё понимаю, но вот что в этом такого смешного?

– Малышка, ты чего? – оценив моё возмущение, он успокаивается, качая головой. – Это же клуб для собачников, а они без своих четвероногих отдыхать не желают. Я думал, ты в таких была, – смотрит внимательно.

Ну да. По легенде, именно так мне бы и следовало поступать. Вот только…

– Не была. Брат не поощряет подобных развлечений. Я же тебе рассказывала.

– Да… – задумывается визави, – точно…

– Ян, а можно… – неожиданная мысль приходит в голову, заставив начать говорить раньше, чем я успеваю её обдумать.

– Что? – непонимающий взгляд, потому что фразу я обрываю.

– Можно, я с твоего коммуникатора ему позвоню? – осторожно выдыхаю, боясь спугнуть удачу. – Мы больше месяца не общались.

– Почему раньше не попросила? – наигранно возмущается моей деликатности Подестов, снимая с запястья прибор. – Держи. Я пока заказ сделаю. Ты хочешь чего-нибудь конкретного? – кивает на меню.

– Мне всё равно. На твой вкус, – занятая набором номера, предоставляю ему право выбора. Не до еды сейчас.

– Лидея? – проявившееся над столом небольшое голоизображение сверкает недоумевающим синим взором. – Почему другой номер?

– Это моего знакомого, – лихорадочно объясняю, – он мне дал свой коммуникатор.

– Ты с ним? – подозрительность усиливается с каждой секундой. – А где Эдер?

– Мы ужинаем, а Эд… – чуть поворачиваю камеру, встроенную в браслет, чтобы в зону видимости попал отдыхающий на пьедестале пёс. – Ты не волнуйся, у нас всё в порядке, – возвращаю прибор к себе.

– Хорошо, – почти успокаивается Денис. – Работа как, нравится?

– Да, замечательная, – приходится немного лукавить, потому что нервировать брата проблемами с начальством себе дороже. – У меня с завтрашнего дня второй период отпуска.

– Я считать умею, – слышу недовольное фырканье в ответ. – Между прочим, через пять дней родители приедут.

– Ой, – расстроенно откидываюсь на спинку дивана. – Я попробую поговорить… – бросаю краткий взгляд на занятого переговорами с официантом брюнета. – Может быть получится…

– Нужно было раньше думать о таких вещах, – не удерживается, напоминая о моей глупости, Ден. – И договор читать внимательнее! И вообще, мне всё рассказывать!

Ах, всё рассказывать?! Кто бы говорил?! «Виновато» опускаю глазки, чтоб не дай бог братишка не заметил в них того, чего ему видеть ещё рано. Вот доберусь до дома, тогда… Тогда этому обманщику не поздоровится!

– Ладно, – смягчаются интонации, – будет возможность – приезжай. Нет – звони. Пока, котёнок, – прощается он практически ласково.

Со вздохом блокирую канал.

– Спасибо, – отдаю браслет, наблюдая, как тот возвращается на руку к владельцу, а подняв глаза, вздрагиваю, встречаясь с пристальным взглядом.

– Ты расстроилась? – Ян, похоже, решает выяснить причину моего кислого выражения лица.

– Да, – не вижу смысла скрывать. – Родители…

– Я слышал, – перебивает, избавляя от необходимости пересказывать диалог. – Но время ещё есть, я же обещал что-нибудь придумать.

– Правда? – я так обрадовалась, что непроизвольно схватила его руку, стискивая в своей. – Мне можно будет уехать?!

– Наверное, – уклончиво, но всё же отвечает Ян. – А ты подумала? – напоминает о чём-то ещё, и я слегка теряюсь, не понимая вопроса. – Мы сможем жить вместе? – уточняет, сообразив, в чём причина моего недоумения, и мягко поглаживая ладонь, которая столь неосмотрительно оказалась в его распоряжении.

Упс! Надеюсь, это не шантаж?

– Ян, – мучительно соображаю, как поделикатнее ему отказать. – Не думаю, что это хорошая идея. Ты ведь прекрасно понимаешь, как на твоё присутствие будет реагировать Эдер. Получится не отдых, а сплошное мучение.

– Проблема только в нём?

Тёмные глаза на мгновение отрываются от моего лица, чтобы посмотреть на застывшую в неподвижности чёрную массу, внимательно прислушивающуюся к нашей дискуссии, и вновь возвращаются ко мне.

Напряжение, ожидание, подозрение… В этом взгляде так много непонятных для меня эмоций. Заставляющих нервничать и искать способ избежать проблем. Не могу же я озвучить свои сомнения на его счёт!

– Я тебе не нравлюсь? – теперь уже напрямую спрашивает Подетов, не желая оставлять мне возможности увести разговор в сторону от интересующего вопроса.

– Нравишься, – всё же пытаюсь выкрутиться. – Ты очень приятный, красивый, обходительный…

– Но быть со мной рядом ты не хочешь? – бьёт прямолинейно, так, что уворачиваться просто некуда!

Краснею, бледнею и… молчу. Старательно прячу глаза, не желая, чтобы он увидел в них ответ. Да, он мне больше, чем нравится. Да, возможно, я хотела бы быть к нему ближе. Но… Слишком рано. Не сейчас.

– Малышка, – ощутимо понизив голос, так, что я его едва слышу, начинает убеждать меня Ян. – Ну чего ты так боишься? Я же не настаиваю ни на каких отношениях. Просто поживём в одном доме. Пять дней. А потом ты уедешь к родителям. Более того – я сам тебя отвезу. Обещаю.

Всё-таки шантаж.

Не понимаю – зачем ему это нужно? Так настойчиво добиваться всего лишь совместного проживания? Смысл? Значит, есть у него всё же какие-то далеко идущие планы, стопроцентно. Вот только какие? А если…

Промелькнувшая идея направила ход моих мыслей в иное русло. Если я ему откажу, то тогда уж точно ничего не узнаю. А так появится шанс вывести этого субъекта на чистую воду. Да и чего мне бояться, с такой защитой, которую мне обеспечивает мой телохранитель!?

– Ладно, – приняв решение, успокаиваюсь. Даже шучу: – Но на него, – киваю в сторону дога, – чур, потом не жаловаться!

– И не собираюсь, – довольно улыбается Ян.