Текст книги "Безмолвные тени Раминара (СИ)"

Автор книги: Эль Бланк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Опускает веки, едва заметно качнув головой, соглашаясь с моими выводами.

– Тогда как объяснить то, что ты творишь сейчас? Тебе же нужен другой результат!

Глаза мгновенно распахиваются, весьма недвусмысленно рассматривая тёмно-синее кружевное нечто, чудом сохранившееся на мне из одежды и очень даже условно скрывающее то, что не следовало бы демонстрировать посторонним.

– Меня устроит и такой, – заявляется с весёлой ухмылочкой. – Раз уж ты оказалась настолько психологически устойчивой к моим ухаживаниям, придётся исходить из оставшихся возможностей. К тому же, – хищный вдох, – я не буду тебя насиловать. Времени достаточно, ведь теперь твой телохранитель слишком далеко, чтобы вмешаться. А если решит это сделать, то на перелёт ему потребуется не меньше двух часов. Плюс, внизу охрана, с ней тоже придётся повозиться. Так что особо спешить мне незачем. Сделаю всё так, чтобы тебе понравилось. И даже больше, – снова склоняется надо мной, – уверен, ты сама меня захочешь.

Оценив мою возмущённо-смущённую физиономию, начинает тихо смеяться, но практически сразу становится серьёзным. Опираясь на согнутую руку, разворачивается, устраиваясь удобнее. Проходит едва ощутимым, ласкающим движением тыльной стороной кисти по щеке. Легко касается подушечками пальцев губ, словно проверяя на мягкость. Приподнимает мой подбородок…

В оцепенении смотрю на приближающееся лицо и карие глаза, пугающие светящейся в них решимостью. Всё ближе. Слишком близко!

– Я буду нежным, малышка, не бойся, – обжигает меня его дыхание. Горячее, удушающее…

Крепко зажмуриваюсь и стискиваю челюсти, не желая облегчать ему задачу. Я не сдамся, даже несмотря на то, что у меня нет выбора.

ГЛАВА 8

Потерянный мир

– Малышка, – жаркий выдох, коснувшийся губ и…

И ослепляющий свет, ударивший по глазам, – слишком яркий даже для сомкнутых век. А ещё оглушающий грохот, будто в доме что-то взорвалось. И леденяще-холодная воздушная волна, накрывшая нас словно цунами, принесшая с собой неприятный, резкий, чужой запах.

Не успеваю я сложить всё вместе и заставить свой мозг придумать хоть какое-то объяснение, как неведомая сила сносит в сторону нависшего надо мной мужчину. Невнятный возглас и звук удара сливаются практически воедино, не внося ясности в происходящее, скорее, запутав ещё больше.

Я практически ничего не вижу из-за цветных световых бликов в каком-то белёсом тумане, наполнившем комнату. Снова зажмуриваюсь, стараясь избавиться от пляшущих на сетчатке зайчиков, а когда открываю глаза, понимаю, что и дымка, и оптические эффекты исчезли, сменившись мягким полумраком, а интерьер комнаты остался нетронутым. Потолок и стены, по крайней мере, на своих местах. Значит, не взрыв.

Быстрое движение сбоку, всколыхнувшее матрас, и, повернув голову, встречаюсь глазами со злым серо-голубым прищуром.

– Цела? – сердитый вопрос и скользящий взгляд по моему, распластанному в весьма специфической позе телу. – Дихол! – возмущённое шипение, когда до спасителя доходит, что именно меня в таком положении удерживает.

Ещё одно стремительное движение, и короткая световая вспышка. Я даже испугаться толком не успеваю, а меня уже подхватывают подмышки, приподнимая и усаживая рядом.

Убедившись, что моя персона в состоянии удерживать равновесие, неизвестный набирает в грудь воздуха, собираясь что-то сказать, но замирает, прислушиваясь к нарастающему шуму. Неожиданно вскакивает и в одно мгновение оказывается у двери, вдавливая её в косяк ударом ладони. В другой руке вспыхивает голубоватый луч, скользнувший по замку.

Не успевает он отступить, как с той стороны в преграду что-то сильно ударяется, заметно сотрясая стену. И ещё раз. И ещё. Грохот ударов, конечно, не самый сильный, но всё равно пугающий, отчего я нервно вздрагиваю всем телом.

Среагировав и на это движение, незнакомец поворачивается ко мне.

– Не бойся. Дверь крепкая, замок теперь выдержит. Минут пять у нас есть, – совершенно серьёзным тоном успокаивает.

Зашибись. Всего пять? А дальше? Там, похоже, целый полк ломится внутрь! Во главе с Димоном, наверное. Очень разозлённым! Ну, ещё бы. Не смог защитить непосредственное начальство! А где оно, кстати?

Осматриваюсь, только теперь замечая неподвижно лежащее тело. Чуть ближе к стене, перекинутое через толстый подлокотник кресла. Лицом вниз, руки свободно свисают, касаясь пола. Торс по-прежнему голый, а вот брюки присутствуют! Значит, снять их Подестов не успел, переключившись на меня, когда я с кровати свалилась… На теле крови нет. Чем же его так? Надеюсь, не насмерть? Как-то мне не хочется таких последствий, даже в отместку за то, что этот тип пытался со мной сделать.

Мой интерес незамеченным не остаётся.

– Ты бы оделась, – шагнув к поверженному противнику, незнакомец бросает на меня нехороший взгляд.

Упс!

Подскакиваю как ужаленная в поисках своих вещей, от которых Ян меня так поспешно избавил. Обнаруживаются они почему-то в совершенно разных местах комнаты, и по этому поводу я начинаю недоумевать. Что ж их так разметало?

Пока натягиваю брюки и влезаю в кроссовки, спаситель успевает поднять тяжеленный живой груз, перенести к окну и зачем-то сгрузить на подоконник. А ещё открыть створки и выглянуть наружу. Ну а я, прыгая на одной ноге, добираюсь до футболки, улетевшей в противоположный угол комнаты.

– Ты чего? – неимоверно удивлённый голос тормозит моё перемещение.

Останавливаюсь, упираясь ладонями в стену, чтобы не упасть.

– Э-э-э… – до меня не доходит, что имеется в виду. – В смысле?

– С ногой что? – с подозрением в глазах мужчина присматривается к согнутой в колене и приподнятой над полом конечности.

– Подвернула неудачно, – наклоняюсь, подхватывая сиреневую тряпочку. Сосредотачиваюсь на процессе идентификации «перед-зад» и, наконец, натягиваю её на себя.

Ой!

Успевший за эти секунды оказаться рядом, окончательно помрачневший субъект заграбастывает меня в охапку, приподнимая над полом, и лёгким движением забрасывает на плечо.

Что?! Опять?!

– Пусти! – инстинктивно дёргаюсь, упираясь ладонями ему в поясницу.

– Не ёрзай! – недовольный возглас и ощутимый шлепок по мягкому месту, после которого я надолго зависаю в шоковом состоянии. И почему мне везёт на наглых мужиков? Хоть бы раз попался кто-нибудь нормальный!

А этот гад, вернувшись к распахнутому окну, ухитряется перебросить через другое плечо добытый трофей в виде господина Подестова, забраться на подоконник и… шагнуть наружу.

Напоминаю, для забывчивых и невнимательных: этаж – второй!

Хорошо, что я вспоминаю об этом не сразу, поэтому и собственным визгом насладиться не успеваю. Пока набираю в лёгкие воздуха, орать становится незачем – возникшее вокруг свечение быстро скрывает внешний мир, создав иллюзию ограниченного пространства.

А дальше томительно медленно бегут секунды непонятного ожидания, во время которых мне остаётся только созерцать обтянутую светлой бежевой тканью часть тела, очень даже симпатичную с художественной точки зрения, но чрезвычайно нервирующую меня в том положении, в котором я вынуждена находиться!

Наконец-то! Шаг в неизвестность, и мужчина чуть наклоняется, сбрасывая свою нелёгкую ношу с плеч. Сначала – военную добычу. Довольно небрежно, совершенно не заботясь о сохранности груза. Потом меня. Чуть более аккуратно, но особой церемонности я не замечаю. Просто придерживает в падении чуть дольше, обезопасив от удара. А убедившись, что моё тело попало в объятия мягкого кресла, отходит в сторону, занимая одно из тех, что впереди, и надевает на светлую голову чёрный, как ночь, шлем.

Светлую – это я в прямом смысле. Неизвестный оказался блондином. Не то чтобы классическим – золотистым, пепельным или бледно-бесцветным – скорее, русым, холодного оттенка без желтизны.

Оглядываюсь по сторонам, присматриваясь к окружающей обстановке – нужно же понимать, куда меня притащили на этот раз!

Почти идеально-полусферическое помещение, серые, с серебристым отливом стены, несколько рядов кресел, практически закрывшийся за спиной тёмный проём. И почему-то смутно знакомо это всё! Начинаю выискивать в памяти соответствие… и нахожу. Дискоид, которым управлял Эдер в своих воспоминаниях, был подобным.

Так-так-так…

Получается, что вот этот угрюмый, неприветливый, блондинистый субъект и есть мой телохранитель?! Не верю. Мне Эд совсем другим казался. Более живым, человечным что ли. Да ещё и заявление Яна про два часа. Не мог же он так быстро сюда добраться! Значит, это кто-то другой. Тогда вопрос – кто? И почему ведёт себя так бесцеремонно, словно имеет на это право?!

Лёгкая эйфория от исчезнувшей опасности немедленно сменяется неприятным, тревожным ощущением. А если это ещё чьи-то интриги? Где гарантия, что мрачный тип вообще друг? И, как говорится, попаду я щас из огня, да в полымя… Вдруг это коварные происки неизвестного врага? После всего, что со мной произошло за эти два месяца, я готова поверить во всё, что угодно. Война же была с этими… как их… ну, тенями, которые в кристаллах жили… А! Амиотами! И не факт, что у этих потусторонних существ собственных тел не было или они не научились попадать в чужие…

В общем, смотрю я на неподвижно сидящего передо мной загадочного субъекта и решаю, как себя вести. Тихо и спокойно, дожидаясь… У моря погоды, короче. Или сотворить что-нибудь ужасно глупое. Хм… А ведь я у него оружие какое-то видела. Эх! Не заметила, куда блондинчик его убрал… Жаль, что он в шлеме, а у меня дубинки нет, можно было бы вырубить на время. Как раз Ян бы очнулся, помог, вероятнее всего. Ага. А потом меня же и… Так, куда-то я не в ту степь думать начала.

Чтобы уйти от неприятных, а главное, бесполезных, мыслей, пробегаю ещё раз глазами по помещению, оценивая масштабы технического прогресса, затронувшего внеземные средства перемещений. Ну да. Впечатляет. Особенно с учётом того, что я редко на летательных аппаратах оказывалась. Скажем так, мне только однажды довелось на аэролёте подняться в стратосферу. И интерьер воздушного судна больше напоминал типичный самолётный конца прошлого века: кресла в два ряда у круглых иллюминаторов и узкий проход между, по которому хорошо, если два человека пройдут рядом. А тут совсем иная песня. Простор, кресла большие, удобные, чуть заметно покачиваются, если оттолкнуться сильнее. Заглядываю под сиденье, чтобы рассмотреть систему амортизации, и глазам не верю. Там просто ничего нет. Парят себе кресла спокойно в воздухе, ну как в том воспоминании Эда, когда он на своей планете с кем-то разговаривал. Вау! Это что, антигравитация? Офигеть! Я даже рукой пару раз провожу над полом влево-вправо, чтобы окончательно убедиться, что там не спрятано ничего вещественно-прозрачного.

Распрямляюсь и вздрагиваю, встречаясь взглядом с серо-голубым прищуром пилота, внимательно наблюдающего за моими действиями. И ладно бы он на своём месте оставался – так нет, успел-таки и шлем свой снять, и переместиться ближе, присев на соседнее место, совсем рядом. А я даже не услышала.

– Лидея, – едва заметно качнулась в приветствии его голова, словно незнакомец только сейчас сообразил, что есть правила хорошего тона, которые неплохо было бы и соблюсти.

– Эдер? – несмотря на все свои сомнения, всё же останавливаюсь на самом разумном предположении. Как говорится, «с надеждой на лучшее».

Вместо нормального подтверждения получаю загадочную полуулыбку. Глаза ещё пристальнее всматриваются, словно пытаются что-то понять, прочитать в моих.

Неприятное ощущение. Нервирует. Непроизвольно вздрагиваю, отводя взгляд в сторону.

– Я причинил тебе боль? – по-своему расценивает мою реакцию визави. – Прости, мне пришлось действовать несколько… – на секунду он тормозит, подбирая слово, – грубо. Но на объяснения времени совсем не оставалось.

– Ничего страшного, я понимаю, – проявляю чудеса дипломатии.

– Что произошло за эти дни? – сходятся к переносице изящно очерченные брови. Даже удивительно, насколько они темнее волос. Ресницы, кстати, тоже. – Он тебя не обидел?

– Не успел, – решаю не выдавать маленьких секретов тесного общения с Яном. Снова отвожу глаза, принимаясь разглядывать свои запястья, на которых остались красные полосы, недвусмысленно напоминающие о произошедшем. – Ты появился вовремя, – ох, как же трудно с ним разговаривать! Вернее, окончательно принять тот факт, что вот этот мужчина и есть дог, с которым я бок о бок провела столько времени! – А как у тебя это получилось? Ян сказал, что лететь с Луны на Землю долго.

– Ну… – мнётся собеседник. – Есть разные способы перемещений. В пределах планетарной системы действительно лучше использовать традиционные, но…

– Эдер! – громкое восклицание обрывает его на полуслове, лишая меня возможности прояснить всё до конца. Впрочем, ответ я всё же получаю. От собственного брата, который вбегает в помещение. – Ты с ума сошёл?! Это же самоубийство – формировать юлито-канал на таких коротких расстояниях! Сестрёнка! – Ден бесцеремонно выхватывает меня из кресла и стискивает в могучем захвате, заглядывая в лицо беспокойными синими глазами. – Ты как?

– Нормально, – трачу оставшийся в лёгких воздух, а вот дальше… – Задушишь! – сиплю.

– Прости, котёнок, – окончательно он меня не выпускает, лишь чуть-чуть ослабляет объятия. – Я просто очень переживал, получив экстренное сообщение. А ты куда смотрел?! – вновь переключается на моего охранника, оставшегося сидеть на месте. – Почему сразу не поставил меня в известность, что ситуация становится критической?

– А у меня для этого была возможность? – огрызается Эд. – Не хуже меня знаешь, что в связке с дублем я не мог этого делать, а когда тот погиб, нужно было срочно её вытаскивать, – кивает в мою сторону, – а не переговоры разводить.

От сурового тона я ёжусь.

– И что всех так заботит моя безопасность? – ворчу тихо. – Такое ощущение… – давлюсь словами, потому что до меня вдруг доходит вся абсурдность ситуации.

Мой брат ведёт себя так, словно я всю жизнь была в курсе того, кто есть кто на самом деле. Эдер тоже совершенно не шифруется, открытым текстом афишируя своё собачье воплощение. И даже не смутился, когда я его опознала и по имени назвала. Это вообще как понимать?

– Стоп! – перевожу озадаченный взгляд с одной невозмутимой физиономии на другую. – А откуда… С чего вы решили, что я всё знаю? – отталкиваю Дениса, чтобы перестал уже изображать из себя осьминога.

Мужчины обмениваются взглядами и меня (о чудо!) наконец-то отпускают.

– Ну, как тебе сказать… – ловкие руки усаживают обратно в кресло, ладони прихватывают мои, чуть сжимая, и брат опускается на корточки напротив. – Мы предполагали, что твоё неуёмное любопытство может привести к подобному развитию событий. Так что у Эдера была инструкция ничего от тебя не скрывать, если в этом возникнет необходимость.

– И даже больше, – подаёт голос телохранитель. – Я постарался показать тебе всё так, чтобы ты максимально быстро во всём разобралась.

– Значит, – я начинаю злиться, – ты знал, что я считываю твои воспоминания?

– Разумеется, знал, – уверенно подтверждает Эд, нисколько не стушевавшись, – и контролировал. Без моего разрешения этот ваш нейроскан не показал бы тебе и сотой части всего того, что ты просмотрела!

Вот гадство какое! У меня слов нет!

– А то, что он, – поворачиваюсь, чтобы взглянуть на всё ещё валяющегося без сознания Яна, – делал запись и оказался в курсе, ты тоже знал?

Эд морщится, но молчит. Отвечает мне, опять-таки, Ден.

– Котёнок, по-твоему, мы настолько глупы, что не можем сложить «А» и «Б»? То, как тебя пригласили на эту работу, предварительно прикрыв лабораторию в институте. То, с чем именно связаны исследования, и явная попытка их ускорить, получив уже имеющиеся данные. То, насколько тщательно пытаются скрыть организацию-заказчика и местонахождение самого исследовательского комплекса. То, какую секретность поддерживают внутри. Ведь всё ясно, как день! Да и я успел навести кое-какие справки, и полученная информация мне не понравилась. Ты же теперь знаешь, что подобная деятельность людей находится под нашим надзором. Вывод напрашивался элементарный: кто-то под нас очень активно копает. И по всему выходило, что Ян в этой системе просто исполнитель. Посредник.

– Тогда почему вы допустили, чтобы он столько о вас узнал? – спрашиваю, наверное, для того, чтобы окончательно убедиться в том, что меня использовали вслепую все, кому не лень, и масштаб интриг, в которые я оказалась втянута, куда больше, чем я могла себе вообразить. – И вообще! Ян же не предполагал, что Эдер поедет со мной, – чувствую, что явно не понимаю логических связей. – И не мог запланировать того, что я испробую нейроскан на нём, чтобы в итоге получить столько информации.

– Верно, – снисходительный взгляд брата и лёгкая улыбка подтверждают мои подозрения. – Скорее всего, изначально хотели считать воспоминания у тебя. Видимо, не подумали о том, что ты ничего не знаешь. Так что Эдер просто воспользовался ситуацией.

У меня? Нервно сглотнула, вспомнив интерес Яна к моему детству и его удивление в ответ на мои откровения. Значит, и вправду считал, что я в курсе.

– Я понял, что таким способом могу его спровоцировать, – тем временем вносит свою лепту в разговор Эд. – Заставить начать действовать, передавая полученную информацию, и вывести нас на заказчиков. Иначе всё тянулось бы невесть сколько.

Зашибись! Вот ушлые типы! И заговор разоблачить, и меня просветить. Двух зайцев – одним выстрелом!

– Значит, всякие следящие штучки – тоже ваших рук дело? – хмуро интересуюсь, вспоминая изгрызенную расчёску.

– Нет, – уверенное отрицание от виновника произошедшего. – Это был контроль за Яном со стороны его партнёров. Видимо, ему тоже не совсем доверяли. В том ракурсе, что у этого субъекта в отношении тебя были свои личные планы, и после того, как меня изолировали, заперев в карцере, он мне их изложил весьма недвусмысленно. Я именно поэтому так спешил. И его прихватил, – это он уже Денису, – чтобы устранить опасность окончательно и допросить.

– Что ещё за личные планы? – сообразительный братец быстро ориентируется, заостряя внимание на самом скользком аспекте. – И почему он в таком раздетом виде? – его взор вспыхивает нехорошим подозрением, сканируя сначала полуголого типа рядом, а потом меня, снизу вверх, останавливаясь на деталях неполного и наспех напяленного гардероба. – И ты такая растрёпанная? – рука ложится мне на волосы, приглаживая спутанные прядки.

– Э-м-м… – теперь уже я теряюсь от проявленного внимания. Вцепляюсь в предплечье затянутое чёрной тканью, чтобы избавиться от настойчивых пальцев. – Так получилось.

– Э-э-эдер? – убирая руку, замогильным, не обещающим ничего хорошего голосом растягивает имя Денис.

Блондинчик не сник под давлением психической атаки. Без зазрения совести уставился своими почти голубыми глазами в синие. Молча. Вот только… Это у меня глюки? Почему-то на лице брата вдруг совсем другое выражение появилось. Сначала злости. Потом понимания. И облегчения. Словно Эд ему всё объяснил. Но он же ничего не говорил!

Растерянно смотрю на обоих и…

«Способность к телепатическому общению останется?» – словно из ниоткуда выплывает фраза последнего воспоминания Эда. Ой. Он даже об этом ухитрился меня проинформировать! Коротко, мельком, но… Нужно было просто вспомнить. Мысленное общение? Оу! Так это же совершенно меняет дело! И столько всего объясняет!

– Вот как? – наконец обмен взглядами прекращается, и Ден поднимается на ноги, рассматривая обездвиженного врага с таким нездоровым любопытством, словно увидел впервые. – Интересно… – тянет с нотками, не предвещающими злоумышленнику ничего хорошего. – Ты его чем так? Парализатором?

– Ага, – хмыкает мой спаситель.

– Жаль, – морщится брат. – Теперь придётся ждать, пока очнётся. Ну да ладно, не страшно. Как раз за это время долетим. Только канал нормальный создай! Я ещё жить хочу!

– Да без проблем, – в голосе Эда слышны смешливые нотки. – Теперь-то спешить некуда, – пилот тоже встаёт, отправляясь к своему креслу и вновь надевая шлем, который держал в руках всё это время.

– Ну что, котёнок, – Ден мне подмигивает, занимая место рядом и многозначительно улыбаясь. – Лететь нам долго. Ты у меня спросить ничего не хочешь?

– Хочу, – хищно прищуриваюсь, наглядно демонстрируя, что вопрос братик задал неосмотрительно. И раз уж сам дал мне карт-бланш, значит, отступать я не буду.

***

Лежу, созерцая переливчатый потолок, столько раз присутствовавший в воспоминаниях Эдера. Непроизвольно поглаживаю пальцами гладкую поверхность коммуникатора на левом запястье и в который раз прокручиваю в памяти разговор с Денисом. Не знаю уж, пожалел он в итоге о своём разрешении или нет, но я выпытала у него, если не всё, то очень многое, ухитрившись при этом высказать кучу претензий и своё личное «фи», зревшее в душе ой как давно.

К чести брата, надо сказать, держался он молодцом. На меня не ругался, терпеливо выслушал, назвал глупышкой и на вопросы ответил, вернее, ещё раз озвучил реальное положение вещей. Причём так, что у меня всё, что у Эдера подсмотрела, вновь в сознании всплыло. Как иллюстрации к рассказу.

В общем, так. Жили-были…

Нет, стоп! Прям сказка какая-то получается.

Давным-давно, в далёкой-далёкой…

Ой! Куда это меня опять?!

Короче!

Зелёные человечки, именующие себя старками, исследуя один из секторов нашей Галактики, обнаружили новую планету – Раминар, а на ней кристаллы – реаты, способные перемещать ментальную энергию (душу, проще говоря) из одного организма в другой. Обрадовались необычному открытию (хоть и не без жертв оно им далось), ну и стали добывать столь ценные камни. Авось пригодятся.

Однако человечкам не повезло. Другая цивилизация, лазалваки, совершила диверсию, взорвав несколько приисков, а в результате в нашу вселенную попали тени – существа из иной мерности, связанной с нашим трёхмерным пространством через эти самые кристаллы.

Пытаясь от них избавиться, старки Раминар взорвали, да только сделали ещё хуже. Из открывшегося портала в наш мир рвануло целое скопище этих призрачных существ, уничтожающих всё материальное. И началась война, в результате которой выжили немногие.

Одними из этих счастливцев были те, кто закрепился в Солнечной системе, купленной у скомпрометировавших себя лазалваков. То есть на Земле, конечно. Придумали особые способы защиты, начали менять (с помощью всё тех же реатов) свои исходные гуманоидные тела на человеческие. Банально ради удобства существования на планете.

Чтобы не уничтожать землян и не забирать у них тела, старки гуманно вырастили «пустые», так называемые «симбионты», имеющие земную генетику и искусственно скомбинированные признаки. Для комфорта использования добавили в них свои собственные гены. А дальше стали активно контактировать с земным населением – нужно же было как-то сосуществовать и налаживать собственную жизнь. Улучшали защиту, размещая на Земле экранирующие от нашествия теней модули, собирали информацию, формируя контактные связки – своеобразный способ считывать воспоминания из мозга человека, почти как я это делала с помощью нейроскана. С одним важным отличием. Такое считывание подразумевало наличие у контактёра нужного эмоционального фона. И старки не придумали ничего лучше, чем добиваться этого с помощью своей внешней привлекательности для женщин-землянок. А это известно чем заканчивается.

Не знаю, уж как моя мама ухитрилась стать контактёром отца, – Ден об этом предпочёл умолчать, заявив, что если уж мне это так интересно, то могу у неё самой спросить, – да только формирование связки пошло не так как обычно. Потому что мой отец, старк, который даже в принципе не допускал мысли, что подобное возможно, просто-напросто влюбился сам. В общем, старки сообразили, во что влипли, только после того, как это несколько раз повторилось. Попытались исправить, вернув всё на свои места, поняли, что поздно спохватились, и махнули рукой, оставив ситуацию как есть. А детей, которые появлялись в результате таких взаимодействий, предпочитали не афишировать.

И вот что интересно. С одной стороны, объяснение я приняла. А с другой – сказать, что я с ним примирилась, будет неправильно. Скорее даже наоборот, почувствовала себя обманутой и обделённой. Лишённой того, что в принципе сделало бы мою жизнь другой. Более полной. Целой. И куда более интересной.

– Зря обижаешься, – увидев расстроенную моську, пытается нивелировать нахлынувшие на меня эмоции Ден. – Родители действительно хотели как лучше, когда оставили тебя на Земле под моим присмотром. Ты же нормальный человек, обычная земная девушка. И должна быть с людьми, а не среди старков. В этом смысле, можно сказать, тебе повезло. Все гены, доставшиеся твоему организму от отца, всего лишь комбинация взятых когда-то у других людей для выращивания симбионтов. В твоих клетках нет чужих генов, а в теле – признаков.

– А у тебя разве не так? – шмыгаю носом, сдерживая наворачивающиеся слёзы. – Почему тебя предпочли воспитывать иначе?

– У меня… – брат вздыхает, ощутимо погрустнев. – У меня их слишком много. Изменённая структура мозга, способность к телепатическому общению, более высокая скорость мышечных реакций, лучшая устойчивость организма к внешним факторам… – ещё один вздох, доказывающий, что список далеко неполный. – И всё это только потому, что я – мужчина! Ведь старки именно Y-хромосому превратили в кладезь собственных генетических усовершенствований! Вот и получается: мальчики отдельно, девочки отдельно. Хотя я бы столько отдал, чтобы оказаться на твоём месте! Чтобы иметь возможность быть простым человеком.

– Почему? – так удивляюсь его откровению, что даже про желание плакать забываю.

– Ох, котёнок, – подтянув за руку ближе, Ден целует меня в макушку и приобнимает за плечи. – Генетически я – старк, а в душе всё равно чувствую себя человеком. Потому что сразу родился с этим телом, а не сменил одно на другое. Во мне нет тех стремлений и убеждений, которые им характерны, нет того холодного расчёта и прагматичности, которые им свойственны. Я излишне эмоционально реагирую на происходящее. Чувства – это исключительно земная особенность, и у старков в их истинном облике практически отсутствуют. Сначала отец этого не понимал, ожидая полного соответствия своим представлениям и требуя подавлять эмоции, контролируя организм, что для меня было трудно. И только со временем он изменил свою позицию, да и то не полностью, – заканчивает тихо.

– А как же мама? – обнимаю его, прижимаясь щекой к широкой груди, затянутой в необычный чёрный комбинезон.

– Мама… – голос становится совсем нежным. – Мама остаётся с отцом, потому что у неё на это есть свои причины, хоть он и на неё очень сильно давит, всегда добиваясь своего. Тебе на самом деле повезло, что он редко проводил с тобой много времени.

– Ты поэтому согласился остаться на Земле и воспитывать меня? Чтобы стать свободнее?

– Ну да, – тёплое дыхание шевелит мне волосы. – Ты – мой маленький спасательный круг. Который так быстро вырос, – в голосе столько сожаления.

– И всё же, – не сдаюсь, поднимая голову и заглядывая в глубокие синие глаза, – зачем такая секретность? Ну, знала бы я правду с самого начала, в чём проблема?

– Проблема в том, – легонько щёлкает меня по носу брат, – что было неясно, как твоя детская психика на это отреагирует. Это сейчас ты взрослая, можешь воспринять спокойно и правильно, а тогда… Вот мы до последнего и старались отдалить этот момент.

– Доотдаляли, – недовольно ворчу, потирая пострадавшую часть лица, – едва меня до инфаркта не довели. А его, – киваю на занятого пилотированием Эдера, – ты зачем с такой секретностью мне подсунул? И вообще! Можно же было просто всё объяснить и что-нибудь для связи дать. Или устройство какое-нибудь следящее, или оружие…

– А у меня на объяснения было время? – Денис качает головой, поражаясь моему тугодумию. – Кто меня поставил перед свершившимся фактом подписанного контракта за сутки до переезда? Оружие могло оказаться в чужих руках и принести больше вреда, чем пользы. А от связи какой толк? Разве она могла тебя защитить? Или помочь понять, что происходит вокруг? Я должен был быть уверен в том, что рядом с тобой тот, кто реально сможет за тебя заступиться…

– Ясно-ясно! Хватит! – поднимаю ладони вверх, обрывая его нотацию и отстраняясь. – Я поняла.

Ну вот как тут спорить? Себе дороже. Всё равно докажет свою правоту и мою глупость. А ещё – недальновидность. Сам-то вон просчитал всё на несколько шагов вперёд… Кстати!

– Ден! – одёргиваю задумавшегося брата. – А что случилось с сестрой Яна?

– С какой сестрой? – опешил тот.

– Этой… – лихорадочно вспоминаю имя. Ян же его называл! – А! Розой! Она ведь твоей девушкой была?

– Ты откуда?.. – Денис задыхается, замолкает, сверкнув глазами, и отворачивается, покусывая губы.

Интересно. А что сейчас не так? Терпеливо жду, пока разволновавшийся брат соизволит взять себя в руки и вернуться к разговору.

Возвращается. Серьёзный такой, сосредоточенный.

– Ян сказал тебе, что Роза – его сестра? – уточняет. Наверное, чтобы убедиться в услышанном.

– Да. Она его старше на четырнадцать лет. Разве ты не знал?

– Нет, – коротко бросает, прищуриваясь и явно что-то прикидывая в уме.

Вот ведь! Опять от меня стараются скрыть информацию! Хочешь как лучше, а получается…

– Получается, что он… – словно продолжая мою мысль, начинает говорить Денис и замолкает, бросая взгляд, полный непонятных мне эмоций, в сторону обездвиженного, лежащего в кресле брюнета. И этим дело не ограничивается. Теперь мне уже и на вопросы не отвечают, увиливая и одаривая обещаниями, что вот допросят этого типа, и я всё узнаю! Р-р-р! Покусать его, что ли?!

Правда, злиться долго мне никто не позволяет, превратив дальнейшее существование в головокружительную, насыщенную событиями череду встреч, впечатлений, перемещений.

В большей степени – последних. Особенно в том ракурсе, что ходить нормально у меня всё ещё не получается, и брат это сразу замечает, едва я делаю несколько шагов, чтобы выйти из дискоида.

Краткий вопрос. Мой невнятный ответ. Хмурый взгляд в сторону поднявшегося со своего места пилота и… И тот, даже не спрашивая моего согласия, подхватывает меня на руки, чтобы вынести из корабля.

– Прости, котёнок, – словно извиняется Ден, наблюдая за процессом. – Пусть Эдер пока за тобой присмотрит. У меня дела.

Ну вот! Опять меня телохранителем обеспечили? Нет, скорее, телоносителем. И, надо сказать, с поставленной задачей блондинчик справляется на ура. Особенно с учётом того, что на этот раз делать это ему куда проще, всё же в более удобном положении держит. Между прочим, не сказала бы, что визуально Эд такой уж мощный, как могло бы показаться изначально. И тот факт, что он так легко ухитрялся нести на плечах и меня, и Яна одновременно, сейчас у меня в голове не укладывается. Торс у него сильный, конечно, но отнюдь не перекачанный.