Текст книги "Безмолвные тени Раминара (СИ)"
Автор книги: Эль Бланк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)
В обтягивающих гидрокостюмах до колен, с короткими рукавами. Высокие, загорелые и очень даже пропорционально сложённые. За плечами лёгкие рюкзаки со снаряжением.
Неожиданно. Как-то раньше я не обращала внимания на фигуру Подестова.
Стою, как рыба, которую вытащили из воды, растерянно хлопая жабрами. В отличие от меня, Эдер реагирует более эмоционально, продолжая высказывать пришельцам своё собачье «фи».
– Не понимаю, – Ян в недоумении смотрит на застывшее между нами рассерженное животное. – Он меня не узнал?
Действительно, странно. Раньше дог на присутствие рядом этого мужчины реагировал иначе.
– Эдер, прекрати немедленно, – отмираю, оттягивая пса за ошейник в сторону.
Лай смолкает. Рычание остаётся.
– По-моему, ему не нравится наш внешний вид, – складывает руки на груди блондин.
– Это не так, – снова одёргиваю своенравного защитника, подыскивая ему оправдание: – Просто он со вчерашнего дня не в настроении.
– Что, наверное, не удивительно, если учитывать смену обстановки, – приходит на помощь Ян. – Честно говоря, Лидия, не ожидал вас здесь увидеть столь рано.
– Я бегала, – пожимаю плечами.
– Любите спорт? – блондин с любопытством рассматривает мой обтягивающий топ. А может, и не только его, ведь наглому взгляду ничего не мешает, потому что куртку я уже давно сняла, обвязав рукавами за талию. Пока галопом носилась по лесу, температура воздуха, прогреваемого ярким утренним солнцем, ощутимо повысилась. – Присоединяйтесь к нам, – вносит рацпредложение, решив, наверное, что в гидрокостюме я тоже буду смотреться неплохо.
– Действительно, – поддерживает его сумасбродную идею Подестов. – Свободного времени у вас много, а раз предпочитаете активный отдых, не найдёте ничего лучше гонок на аквациклах.
– Я не умею управлять такой техникой, – ставлю в известность воодушевившуюся парочку.
– И не надо, – успокаивает меня Ян. – По правилам гонок, кроме водителя и штурмана, должно быть ещё два седока. А нам всё равно, кого из зрителей катать.
– Здорово! – радуюсь было я и тут же сникаю, отреагировав на вновь усилившееся недовольное рычание пса и осознав масштаб трудностей. – Только Эдер меня одну не отпустит.
– А мы его с собой возьмём. Вторым пассажиром, – беззаботно отмахивается от проблемы блондин и заявляет: – Ему тоже понравится.
От подобной наглости дог даже забывает, как именно вёл себя до этого момента. Замолчав, разворачивается, внимательно рассматривая водную гладь. Наверное, решает – прав мужчина или нет.
– Ну, так как? – улыбается Подестов.
– Одежда, – прагматично напоминаю.
– Магазин, – быстро находит лёгкий выход из положения Ян. – Дим, – отдаёт блондину свой рюкзак. – Мы минут через тридцать подойдём. «Ягуара» проверь пока. И их, – кивает на нас, – в заявку внеси.
– Есть, шеф! – шуточно салютует его друг, осторожно просачиваясь между кустарником и Эдером. А потом Эдером и мной, скрываясь в галдящей толпе.
– Лида, – проводив его глазами, Ян возвращается взглядом ко мне. – Не будете против, если мы перейдём на «ты»?
– Да, конечно, – легко соглашаюсь, не видя причин для отказа. – Это удобнее.
– Тогда идём. – Подестов протягивает руку, захватывая мою, не обращая внимания на поднявшуюся шерсть на загривке дога и новую порцию неодобрительного ворчания. – Не стоит напрасно тратить время, скоро старт.
И снова я теряюсь, потому как в рамки моего понимания не укладывается подобная бесцеремонность мужчины. Как, впрочем, и реакция собаки.
Через пять минут выходим на открытое пространство парковки, а ещё через две уже поднимаемся на лифте на третий этаж главного здания базы.
Экипируют меня моментально. По всей видимости, подобное времяпрепровождение здесь действительно пользуется популярностью, так что покидаю магазин в полном обмундировании и с комплектом прочих необходимых вещей.
Возвращаемся на пляж, лавируя между группами плотно стоящих людей и отыскивая тот самый «Ягуар», на котором нам предстоит выиграть гонку. Ну, или проиграть. Или вообще не доехать до финиша. Тут уж как повезёт.
После этих слов, сказанных совершенно серьёзным тоном, участвовать в столь сомнительном мероприятии мне резко расхотелось. Только отступать оказалось поздно. Оперативно, потому что до старта осталось всего десять минут, дога упаковывают в пристежную люльку, заменив ею одно из задних сидений. Облачив в спасательный жилет и шлем, меня усаживают рядом, на второе.
– Держаться крепко, – получаю строгое предупреждение от Яна, в десятый раз проверяющего прочность креплений. – Если слетишь, плавать будешь, пока не подберут. Это гонка, – добавляет он менее сурово, заметив мои округлившиеся глаза, – у нас не будет времени за тобой возвращаться.
Последний раз осмотрев технику, мужчины размещаются на своих местах. Передо мной оказывается широкая спина господина Подестова, эффектно сужающаяся к бёдрам, которую я оперативно обхватываю руками. Перспектива оказаться за бортом меня не прельщает. Вот попала!
– Мне приятно твоё внимание, – слышу тихий смешок, – но душить меня сейчас не обязательно. Обниматься будем после благополучного финиша.
Чёрт! Краснею, бледнею, наверное, весьма специфически меняясь в лице. Хорошо хоть меня никто не видит. А несносный тип уже перебрасывается стандартными фразами со своим напарником, запуская двигатель и фиксируя обтекатель над нами.
Аквацикл вздрагивает, приподнимаясь над песком, и резко разворачивается на месте, заставив меня забыть колкость Яна и вновь стиснуть руки. Мысленно успокаиваю себя тем, что раз эта парочка экстремалов ещё жива, значит, и сегодня всё обойдётся.
Обходится. Нам везёт. Нет, мы не выигрываем гонку, приходим четвёртыми, но это оказывается, очень даже приличный результат, потому что из стартовавших сорока аквациклов теперь на берегу красуется только половина. И не мудрено. Трудно забыть, что творится на трассе во время этих гонок!
Вода в озере пенится, взбудораженная мощными двигателями. Расходящиеся в стороны волны меняют траекторию движения техники, идущей позади других. Сверкающие в солнечных лучах брызги ослепляют водителей, заставляя сбиваться с намеченного курса. Столкновения. Крики. Резкие манёвры. Отрывистые предупреждения Дмитрия. Сердитое шипение Яна…
Поначалу я пытаюсь вникать в происходящее, а потом просто зажмуриваюсь, чтобы не видеть этого сумасшествия. Осознаю, что всё закончилось, только когда мужские руки аккуратно расцепляют мои сведённые судорогой пальцы.
– Лида, – перекинув ногу через сиденье, Подестов разворачивается ко мне лицом. – Ты как?
– Замечательно, – делаю вид, что подобное для меня в порядке вещей. Сползаю с мокрого сиденья вниз, стягивая шлем.
Нет, ну в принципе… Прислушиваюсь к переполненному адреналином организму. В принципе, не всё так плохо. Жива. Эмоций – на весь день. Впечатлений – на всю оставшуюся жизнь. И с Яном, можно сказать, подружилась.
– Полотенце возьми, – советует мой новоявленный друг, протягивая сложенную ткань. – Замёрзнешь.
Послушно высушиваю костюм и открытые участки тела, уже покрывающиеся гусиной кожей, потому как ветер довольно сильный и совсем нетёплый. А может, это мне просто кажется, после вынужденного душа. Хорошо хоть волосы под защитой остались сухими.
Переключаюсь на происходящее вокруг, наблюдая, как Дмитрий извлекает Эдера из его «гнёздышка». То есть, дог сам выпрыгивает, едва расстёгиваются ремни и он получает возможность это сделать.
Оказавшийся на земле пёс игриво взбрыкивает, словно строптивая лошадь, звучно гавкает и с лихорадочным блеском в глазах пару раз обегает вокруг аквацикла. Ясно. Вот кому-кому, а ему действительно понравилось.
– Гуляйте, – Дмитрий пересаживается на водительское место. – Я отгоню «Ягуара» в гараж. До завтра, Лидия. Старт в девять. Не опаздывай.
– Что? – я пытаюсь возмутиться, но мои слова он уже не слышит, стремительно увеличивая расстояние между нами.
– Ян? – взглядом требую объяснения у оставшегося в наличии субъекта.
– Этот заезд был отборочным, – тот совершенно правильно понимает моё недоумение. – Сейчас пройдут ещё четыре. Завтра те, кто вошёл в десятку каждого из них, соревнуются снова. А послезавтра – финал.
– Понятно, – усиленно киваю. – А я здесь причём?
– Мы не имеем права менять состав группы. – Подестов опускается на песок, принимаясь упаковывать в рюкзаки сваленные в кучу вещи. – Если ты откажешься участвовать, нас снимут с соревнований.
И пока я растерянно перевариваю услышанное, мужчина заканчивает свою созидательную деятельность. Поднимается, встряхивая курточку и набрасывая мне на плечи. Свой багаж закидывает за плечо.
– Идём, – моя ладонь снова оказывается в его руке. – Я провожу тебя домой.
Не услышав привычного ворчания, оглядываюсь на своего стража общественного порядка.
Эдер тихо и мирно идёт чуть позади, задумчиво опустив голову, и, практически уткнувшись носом в землю, поводит ушами, к чему-то прислушиваясь. Любопытно. Неужели он так впечатлился своим сегодняшним приключением, что даже не заметил поступка Яна?
ГЛАВА 3
Попытка не пытка
Жарко. Под тридцатку солнышко напекло, наверное.
Раскалённый воздух призрачными струйками поднимается вверх, искажая восприятие реального мира. Ну, может не всего, конечно, а того, который находится в зоне видимости. Голубоватая поверхность озера, редкие размазанные облака, окружающая растительность – всё это плывёт текучими волнами. Даже мысли плавятся, вяло и лениво растекаясь по коре головного мозга, сливаясь, угасая и рождаясь вновь.
Лежу, медитативно созерцая бездонную небесную синеву над головой.
Месяца три назад, куда-то туда, в невообразимо далёкие просторы, стартовал первый межзвёздный корабль. Не банальный орбитальный шатл, а настоящий космический лайнер.[1] Заинтересованные организации, разбросанные по всей Земле, лет пятнадцать к этому полёту готовились, даже двигатель какой-то уникальный создавали. Сверхскоростной. Команду подбирали. Ажиотаж был… Не понимаю я людей, стремящихся оставить родную планету, чтобы больше на неё никогда не вернуться. Космос, новые миры, приключения, неизвестность… Нет уж. Не по мне такая романтика. Какой-то я безумно приземлённый человек. Не имею никакого желания связывать свою жизнь с чем-то далёким и недостижимым. Наверное, потому, что в моём окружении нет никого, кто хоть немного соприкасается с астронавтикой. Видимо, в детстве их подобные вещи не интересовали. Как и меня…
Переворачиваюсь на живот, подставляя спину ласковым лучикам.
Зачем улетать в такую даль, если совсем рядом столько непознанного?! Мы даже с собственным мозгом до конца разобраться не можем! И вроде как разложили всю структуру по полочкам. Карты зон имеем (я с закрытыми глазами могу любую воспроизвести). Нейронные сети моделируем. Стимулировать нервные процессы научились. Механизм биоэнергетики до малейших нюансов разобрали. А найти то, что заставляет всё это столь успешно функционировать так и не удаётся…
Ну вот, опять я о работе! Что за безобразие! Ведь поклялась себе, что эту неделю буду только расслабляться и отдыхать. Значит, никаких размышлений на тему «Что бы такого сделать в лаборатории»!
Приподнимаюсь на локтях, осматривая окрестности.
Метрах в двадцати от меня Ян на пару со своим приятелем колдует над «Ягуаром». Не знаю, уж что конкретно они делают, но наблюдать за ними занятно.
Две раздетые до плавок мужские фигуры, демонстрируя очень даже впечатляющее телосложение и отличную физическую форму, водят хоровод вокруг мощного механического зверя. Разворачивают, проверяя устойчивость, заваливают на бок, исследуя внутренние повреждения и меняя «лыжи». И при этом не забывают являть миру целый арсенал накачанных мышц. Красота.
За эти дни мы по-настоящему сдружились. И Дмитрий, и Ян, когда мы пообщались подольше в неформальной обстановке, показались мне абсолютно адекватными. Весёлыми, активными, непосредственными. Димка очень быстро сообразил, что девушка я свободная, и попытался за мной приударить, но столь же оперативно свернул свои поползновения. Похоже, что у Яна в отношении меня свои планы, о чём он другу недвусмысленно намекнул.
Я не расстроилась, скорее даже наоборот. Димон мне очень сильно напоминает Макса. Во-первых, цветом волос. Во-вторых, тот тоже сразу целоваться лез. А вот Ян события не форсирует. Максимум, что себе позволяет – брать за руку. И непонятно, чего мужчина старается добиться, придерживаясь подобной тактики?
А я, честно говоря, была бы совершенно не против более решительных действий с его стороны. В разумных пределах, естественно. По крайней мере, мне бы было очень приятно, если бы этот, весьма сдержанно проявляющий своё отношение загадочный тип, хотя бы попытался меня обнять.
Ловлю себя на том, что глупо улыбаюсь, прикусив ноготок, созерцая, как Ян, широко расставив для устойчивости ноги и уйдя по щиколотки в песок, приподнимает аквацикл. А ещё через секунду эффектная картинка, которую я не желаю упускать из вида, исчезает, сменяясь блестящей чёрной ширмой.
– Эдер, сгинь! – дотягиваюсь до ошейника, чтобы отвести пса в сторону. – Обзор не загораживай.
Какой там. Своенравная тушка упирается всеми своими восьмьюдесятью килограммами. Не сдвинешь.
У меня немедленно возникает стойкое желание уподобиться этой заразе и как следует на него порычать. А ещё лучше облаять по полной программе. И по нахальной морде надавать.
Почему? Да потому, что наглеет дог с каждым днём всё больше. Мужчин держит на расстоянии, к себе притрагиваться не разрешает, прикосновения ко мне воспринимает как личное оскорбление, делая снисхождение только минимальному контакту. И если на нейтральной территории кое-как терпит чужое присутствие, то к нам в дом никого категорически не пускает, буквально встаёт насмерть в дверях. А ещё старается сделать так, чтобы я лишний раз с мужчинами не встречалась. Вчера вечером вообще застукала пса за попыткой удалить входящее сообщение от Яна. Так и не поняла, как дог ухитрился активировать голосовую программу, но сам факт! Он теперь даже спит не на полу, а запрыгивает ко мне на кровать!
Не то Эдер меня таким своеобразным образом защищает, не то ревнует.
Зашибись!
Стоило мне избавиться от соответствующего контроля брата, встретить того, кто, в общем-то, очень даже мне нравится, и на тебе! Обнаглевшая псина, вообразившая себе невесть что, разрушает все мои надежды на нормальную личную жизнь.
Вот и что делать?
Поговорить? Пробовала. Животина меня терпеливо выслушала, кивнула (ну мне так показалось) и деликатно угнездилась в кровати. А на следующий день едва не покусала Дмитрия за то, что тот неосмотрительно приобнял меня за талию.
Лишить пропитания? Себе дороже. Наплюёт на то, что он меня охраняет, и сожрёт. Во сне. И сам не заметит.
Запереть в доме и не выпускать? Пыталась. Разбитое окно мне теперь восстанавливать за свой счёт.
Усыпить? Бесполезно. Он словно чувствует, что я что-то к еде подмешала. Не ест, с-с-скотина!
Удружил мне братик!
А самое обидное, что я не понимаю: зачем? Зачем ему нужно было настаивать на том, чтобы у меня был вот такой жуткий телохранитель?
Вот вернусь домой и устрою Денису сладкую жизнь! За этот год обязательно придумаю, как ему отомстить!
От мыслей, как именно реализовать коварные замыслы, отвлекает предупреждающее рычание Эдера. Ясно. Кто-то идёт.
– Мы закончили, – сообщает голос Яна. То ли он уже привык и не обращает внимания на реакцию собаки, то ли делает соответствующий вид, но, чтобы оказаться рядом со мной, решительно обходит вскочившего пса. – Можем кататься. Ты не передумала?
– Ни в коем случае, – цепляюсь за протянутую руку и встаю. Я же не просто так тут отлёживаюсь!
Вчера, в последний заезд, нашей команде не повезло. И если в предыдущие дни мы, пусть и не первыми, но финишировали, то на этот раз едва смогли вернуться на берег. Столкнувшиеся впереди аквациклы вынудили нас свернуть в сторону, и, поскольку строй был довольно плотным, а маневренность ограничена, получилось, что мы врезались в одного из соседей. Хорошо хоть оба водителя скорость успели сбросить, техника не перевернулась, только двигатели пострадали и некоторые «лыжи». Ну и моё психическое состояние.
Подобный итог гонщиков не расстроил. Похоже, им доставляет удовольствие сама гонка, а не результат. Посмеялись, оценили повреждения, заверили меня, что нет никаких проблем. А ещё Ян пообещал компенсировать мне моральные страдания – за пару дней исправить пострадавшую технику и научить водить. В спокойной обстановке.
Отказываться от заманчивого предложения я не стала. Интересно же! И потом, одно дело, когда тебя катают, да ещё и в экстремальных условиях, и совсем иное, если ты это делаешь сам и в своё удовольствие!
Натягиваю на себя гидрокостюм. Прямо на купальник, потому что Ян проделывает ту же процедуру, только на плавки. Спасательные жилеты сегодня благополучно забываем достать из рюкзаков. Как и шлемы. Больших скоростей я развивать не собираюсь, да и далеко от берега отдаляться тоже.
Хотя… Если хорошенько подумать… Кто мне мешает поэкспериментировать? Разумеется, при этом я обязательно свалюсь в воду, и тогда Яну придётся меня спасать. Я, конечно, неплохо плаваю, но он же об этом не знает…
Представив подобный вариант развития событий, я мысленно облизываюсь. Очень даже ничего себе перспективочка. Мне нравится. Вот только есть одна проблема. Эдер. Оптимальнее было бы оставить пса на берегу, но боюсь, что в этом случае он просто-напросто рванёт за нами вплавь. Привязать к дереву? Так он его элементарно с корнем вырвет. Или поводок перегрызёт. Эх! Придётся брать с собой и пожертвовать идеей вынужденного купания. Утоплю ещё животное, не дай бог. При всём моём к нему отношении – жалко!
Направление мыслей Яна, наверное, сходное, потому что он без возражений следит, как дог запрыгивает в люльку.
– Я пас, – тем временем Димон, зафиксировав крепёж, поднимает руки вверх и демонстративно закатывает глаза, отступая в сторону. – Укатали сивку крутые горки…
О как! Мне становится интересно. Правда, размышлять о мотивах его поступка времени нет. Нужно слушать инструкцию, которую Ян не замедлил мне выложить. Активация… Коррекция курса… Скорость… Параметры движения…
Лихорадочно стараюсь запомнить, выискивая аналогии с управлением аэрокаром. И не нахожу. Совершенно другой принцип.
– Не переживай, – поняв, что я в лёгком шоке, успокаивает меня Подестов. – В процессе запомнишь. Здесь больше опыт играет роль, чем знания.
На несколько секунд сильные ладони Яна фиксируются на моей талии, приподнимая, чтобы помочь забраться на высокое сиденье. Он сам устраивается позади, но обнимать меня не спешит, видимо, предоставляя свободу действий.
– Вперёд, – командует.
Ах, даже так? Ну ладно!
Решительно беру инициативу в свои руки. Если гора не идёт к Магомету…
Сложными оказываются только первые несколько манёвров. Держать прямолинейную траекторию вообще не составляет никакого труда, а вот на поворотах… Там меня заносит капитально. Проблема в том, что угол разворота лыж очень ограничен, а это означает высокую инерцию, если делать это излишне резко.
– Мягче, Лида, более плавно, – подсказывает инструктор, невольно обхватывая рукой за талию и придерживая, чтобы я не слетела, когда «Ягуар» ощутимо кренится. – И нагрузку на двигатель не забывай снижать, – чувствую спиной твёрдый корпус, на который очень удобно опираться.
Вот это совсем другое дело. Но я ещё не закончила.
Преодолев прямой участок, вхожу в поворот, сначала сильно сбрасывая скорость, а потом столь же оперативно её добавляя. Результат получаю именно тот, на который рассчитываю: теперь уже две руки с ощутимым давлением прижимают меня к сидящему сзади мужчине.
– Нельзя использовать форсаж, пока не задано направление движения, – слышу строгое предупреждение прямо в ухо.
Ясно. Значит, когда задано – можно!
Наверняка Ян не ожидал, что я именно так близко к тексту восприму его слова, потому что когда «Ягуар» начал разгоняться с приличным ускорением, мышцы удерживающих меня рук напряглись ещё сильнее.
– Лида, мы не на гонке, – поспешно напоминает мужчина. – И ты неправильно выбрала траекторию. Для этой волна слишком высокая.
А вот это верно. Я и сама чувствую, как трудно удерживать прямолинейный ход, когда на траверсе сильный ветер, будоражащий спокойную поверхность озера.
Скорость приходится сбросить и послушно развернуть аквацикл по ветру. Теперь мы движемся совсем ровно, без эксцессов.
Ха! А ручки-то Ян не убирает! По-прежнему держит ими мою талию. Правда, очень аккуратно, уже без нажима. Правда страхует? Или, пользуясь ситуацией, делает соответствующий вид?
Впрочем, неважно. Главное – процесс пошёл. А стимулировать дальнейшее чревато. Эдер вон и так уже извёлся весь в своей люльке, наблюдая за нашим тесным общением.
Уже без лихачества, следуя ценным указаниям, раздающимся за спиной, вывожу технику на финишную прямую и выкатываюсь на песок.
– Ну, ты даёшь! – Ян спрыгивает с сиденья и помогает слезть мне. – Это же самоубийство – так бесшабашно водить! Надеюсь, аэрокар тебе не доверяют?
– Доверяют, – разрушаю его ожидания, выскальзывая из расслабившихся рук и отправляясь к рюкзакам, чтобы вытащить полотенца. Я никого не обманываю. Когда брат периодически исчезает на неделю-две по каким-то своим рабочим делам, мне приходится самой добираться до работы и обратно. В смысле – приходилось.
– Да ладно тебе, – встаёт на мою защиту Димон. – Для первого раза она неплохо каталась. Я – в гараж. – Он дожидается, когда дог выпрыгнет из люльки, и эффектно стартует, взметнув тучу песка.
Почувствовавший твёрдую землю под ногами, Эдер немедленно принимается высказывать нам всё, что накопилось в его собачьей душе за время поездки. Причём достаётся не только Яну, но и мне. Я едва не глохну от хриплого злого лая. Хорошо хоть кусаться догу в голову не приходит, так только, прыгает рядом, создавая иллюзию.
– Нет, его однозначно надо перевоспитывать, – бросив недовольный взгляд на пса, Ян забирает у меня одно из полотенец. – Тебе самой не надоело?
– А что я могу? – принимаюсь усиленно вытираться. – Он слишком взрослый. И себе на уме, – добавляю тише. – Чёрт! Волосы мокрые, – прощупывая скрученный на затылке узел, только сейчас соображаю, чем аукнулось мне отсутствие шлема.
– Распусти, – беспечно советует Подестов, занимаясь своей коротко подстриженной шевелюрой. – Быстрее высохнут.
А то я сама не в курсе!
Стягиваю резинку, запоздало вспоминая, что, когда собиралась на прогулку, не додумалась положить в рюкзак расчёску. И что делать? Оставить, как есть?
– Давай помогу, – заметив моё замешательство, предлагает Ян, ловко кидая скомканный махровый комок в сторону наших вещей.
Я даже сообразить толком не успеваю, что же он имеет в виду, а мужчина, надавив мне на плечи, заставляет опуститься вниз. И сам садится на песок рядом. Дергаюсь, зашипев от боли, потому что он уже успел запустить пальцы в сырые спутанные пряди.
– Не шарахайся, пожалуйста, – слышу над головой. – Я же тебя не съем. Просто помогу привести волосы в порядок.
У меня глаза на лоб вылезти готовы! Это что-то новенькое! И очень нестандартное.
Любопытно. Я должна рассматривать подобное поведение как попытку выйти на новый уровень отношений? Или видеть в этом всего лишь учтивость? Больше хочется первого, конечно.
Пальцы сменяет расчёска. И откуда, позвольте спросить, он её добыл?
Надо отдать Подестову должное – в дальнейшем действует он очень аккуратно, размеренно расчёсывая прядки и легко справляясь с непослушными завитками, которые от контакта с водой стали ещё более крутыми.
– Красивые, – как-то подозрительно мечтательно замечает он и словно укоряет: – А ты всё время их прячешь.
– Длинные, – парирую, офигевая от полученного комплимента. – Мешают.
Последовавшие несколько секунд непонятного молчания меня настораживают. Я что-то не то сказала? Или Ян просто не знает, что мне ответить?
– У тебя ещё два дня отдыха, – неожиданно меняет тему «парикмахер», продолжая свои манипуляции. – Решила, чем займёшься?
– А кататься больше нельзя? – наглею.
– Не получится, – раздаётся лёгкий вздох за спиной. – Мне завтра на работу.
– Ты же только пять дней отдыхал! – не выдерживаю и оборачиваюсь.
– Не вертись! – сильные ладони немедленно возвращают мою голову в исходное положение. – У меня другие условия контракта. И другие обязанности. Я не могу себе позволить столь длительный отпуск.
– Ясно, – мне даже грустно становится. Значит, теперь придётся коротать время одной. Ладно хоть недолго. Скоро и мне возвращаться в лабораторию, а там скучать будет некогда.
Между прочим, за всё это время выпытать у загадочного типа, чем именно он занимается, мне так и не удалось. Дмитрий – тот сразу раскололся, признавшись, что состоит на службе в охранной структуре компании. Но оно и так видно по телосложению. По сравнению с ним, Ян ощутимо более изящный. И скрытный. Потому что только хмыкнул, не соизволив меня просветить. И вообще о работе оба предпочли говорить как можно меньше, упорно уводя тематику беседы в другую сторону. При мне, по крайней мере.
– Вот и всё, – наконец заявляет Подестов, подхватывая меня под локоть и поднимая вверх. Разворачивает к себе, придирчиво рассматривая результат своего труда. – Дарю, – удовлетворённо кивает, торжественно протягивая мне щётку.
– Спасибо, – верчу в руках очень даже симпатичное произведение народного промысла. Потому как деревянное и явно не фабричное.
– Не обидишься, если я не буду тебя провожать? – тёмные глаза заглядывают в мои. – Просто боюсь, – Ян переводит взгляд на сидящего в паре метрах от нас дога, – что если моё присутствие рядом продлится дольше, твой хвостатый друг не выдержит.
О да. Это он верно заметил. У меня тоже ощущение, что когда мужчина меня причёсывал, Эдер сдерживался из последних сил, у него даже лапы подрагивали в попытках сорваться с места и челюсти хищно щёлкали. Про убийственный взгляд и яростное рычание я вообще молчу.
Но ведь Ян ничего плохого мне не делал! Вот и думай – почему дог так себя ведёт?
***
– Эдер! Ты!.. Ты!.. – у меня нет слов, чтобы высказать псу всё, что я о нём думаю. Задыхаюсь от возмущения и обессиленно падаю на кровать, сжимая в руках расчёску. Вернее то, что от неё осталось. То бишь, фактически, основательно изгрызенную ручку, остального просто не нашла. Проглотил, что ли?!
Если посмотреть со стороны, то кажется, что в поступке собаки нет ничего страшного. Подумаешь – щётка! Вон на тумбочке ещё две валяются. Обидно другое. Это именно та, которую мне подарил Ян.
И как эта зараза до неё добралась, спрашивается? Расчёска же в моей сумочке лежала! Закрытой на молнию! При этом сумка осталась совершенно цела и невредима! Гадёныш знал, что именно ему нужно, и действовал целенаправленно! Но как он это сделал?! И главное – зачем?!
Что это? Глупая собачья месть? Попытка что-то доказать? Или простая вредность?
Да что угодно, но только не случайность!
И ведь это не единичный случай. Всю неделю дог методично уничтожал появляющиеся в моём номере цветы. Любые. Беспощадно и варварски. Два дня назад сожрал подаренные конфеты. Вместе с упаковкой и целлофановой обёрткой. Вернее, не так. Пожевал и выплюнул, после чего сладости, естественно, пришлось выбросить. И вот вчера, наконец, ухитрился добраться до расчёски. Мерзавец давно уже к ней присматривался, я заметила. Поэтому и прятала подальше. Не помогло…
Похоже, что у Эдера стойкая неприязнь ко всем знакам внимания, которые мне оказывает Ян. И я, скорее всего, с ума сойду раньше, чем найду ответ на вопрос: что творится в голове у этой твари?!
Стоп…
Мелькнувшая мысль кажется мне дикой настолько, что я даже злиться перестаю. Сажусь на кровати, недоумевая: как же я раньше не додумалась?! Я тут мучаюсь сомнениями, голову ломаю, переживаю, а в лаборатории стоит новенький нейроскан, который для решения моей проблемы идеально подходит! Техники постарались. Результатов прежних исследований оказалось достаточно, чтобы в корне изменить принцип работы устройства, и теперь аппарат выдаёт не наборы цифр, а готовое изображение. Цветное. Объёмное. Динамичное. Как фильм. Так что, вместо того, чтобы изводить себя догадками и предположениями, нужно просто залезть в сознание Эдера и попытаться понять, что именно ему не нравится. А заодно в воспоминания заглянуть. Мало ли, с кем он раньше жил! Может, у него пережитки прошлого в крови бурлят и проблема вовсе не в ненависти к Яну.
Итак. Решено. При первой же возможности воспользуюсь прибором!
Перевожу взгляд на сидящего у моих ног пса. Чувствует, что виноват. Морду на матрас положил, глаза сделал жалостливые. Не-е-ет, дорогой мой! Я с тобой разговаривать не буду! Что бы я для себя не решила, а ты всё равно провинившийся! Буду морально наказывать.
Решительно отталкиваюсь от мягкой поверхности, приступая к привычному ритуалу сборов на работу. На дога принципиально больше не смотрю. Хотя и замечаю боковым зрением, что следит он за мной пристально, ни на секунду не выпуская из поля зрения. И всё так же, как привязанный, топает следом. И в столовую, и в лабораторию. А ведь я его не зову. И под мой рабочий стол залезает, как обычно, чтобы не мешать. Он там так успешно прячется, что иногда я сама забываю о его незримом присутствии. Особенно, если весь день приходится крутиться, как белке в колесе.
Из четырёх лаборантов нас сейчас только двое – остальные, как и я неделю назад, отдыхают на базе. А запросы у Леонова ещё те! На всех хватает с избытком. Так что… Почистить клетки. Покормить оголодавших за ночь подопытных. Загнать парочку в нейростимулятор. Проследить за поведением. Заполнить протоколы. Ввести результаты в программу. Разобрать вчерашние записи. Голова кругом!
Вспоминаю о своих грандиозных замыслах, только когда профессор едва ли не пинками выгоняет нас из лаборатории:
– Семь часов! На выход! Вы мне больше не нужны. Утром не опаздывать!
Ой! Как же так?!
Расстраиваюсь, а делать нечего. Послушно покидаю помещение, отправляясь на ужин. Ладно. Не сегодня, значит завтра. Не завтра, так послезавтра. Всё равно найду возможность!
– Привет, малышка, – сидящий за столиком мужчина поднимается мне на встречу, галантно отодвигая стул. – Опять волосы убрала?
Ян. Возмутитель душевного спокойствия. Который, к моему тщательно скрываемому удовольствию, не исчез, увязнув в бесконечной массе собственных дел. Наоборот. Всё глубже и глубже проникает в мою жизнь. Словно что-то для себя решил и теперь начинает действовать. Во-первых, настоял на том, чтобы мы ужинали вместе. Во-вторых, чаще появляется в лаборатории, пусть и под предлогом контроля эксперимента, но сам факт! По имени меня почти не называет, выбрал эпитет и упорно его использует. Старается быть в курсе моих проблем, подарки дарит, провожает… А смотрит как!
