Текст книги "Безмолвные тени Раминара (СИ)"
Автор книги: Эль Бланк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)
– Гиел вернулся?
Отрицательный жест головой.
– Деон? – надежды в голосе всё меньше.
– Мы потеряли все три диска, – стоящий к нам спиной капитан, заложив руки за спину, сосредоточенно изучает космическое пространство за прозрачной преградой.
– И пилотов! – зло бросает Эд, останавливаясь в паре метрах от него.
– Верно.
Папа оборачивается и принимается холодно рассматривать возмущённого субъекта.
– Неоправданная жертва, – не отводит взгляда Эдер. – Бессмысленная.
– Ты о том, что порталы в мир теней не удалось разрушить? – отец опускается в кресло за небольшим рабочим столом, указывая рукой на стоящее напротив. – Лоет проболтался?
– Не он один в курсе, – пилот практически падает на сиденье. – Я говорю о том, что они слились, и размер образовавшегося портала не идёт ни в какое сравнение с предыдущими, вместе взятыми! – едва не задыхается от внутреннего протеста. – Нельзя было взрывать планету! Теперь наступление амиотов уже не остановить.
– Это мы сейчас понимаем, – уточняет капитан. – А тогда нужно было выправлять ситуацию. Нет нашей вины в том, что для этого у нас не хватило возможностей и знаний.
– Допустим, – соглашается, но не сдаётся мой телохранитель. – Но ты знал, что подобный исход возможен. Как и то, что диски сопровождения потребуются отнюдь не как простое прикрытие! Так хладнокровно отправил пилотов «в объятия» теней, да ещё и переложил на меня необходимость делать выбор – кому из моих друзей предстоит умереть! – Эд даже на несколько секунд прикрывает глаза, настолько больно ему об этом говорить.
– Потери в любой войне неизбежны, – грустный голос пытается донести свою позицию до расстроенного мужчины. – Нужно уметь принимать их и понимать причины.
– Какое оправдание можно придумать, если гибнут старки, которых фактически убиваешь ты сам?!
– Эдер… – тёмные брови сидящего напротив отца хмурятся, да и в голосе уже совсем нет мягкости. – Твоя позиция излишне категорична! Впрочем, – он вздыхает, – наверное, ты просто слишком молод. Поверь моему опыту, я же втрое старше, твоих шестисот лет недостаточно для того, чтобы сознание научилось спокойно принимать подобные вещи.
Сколько? Задыхаюсь, не в силах поверить в услышанное. Шестьсот? Плюс шестьдесят до сегодняшнего момента. А моему отцу больше, чем тысяча восемьсот? Мрак… Остаётся только молча проглотить совершенно нереальные цифры и постараться не упасть в обморок. Сделаю это потом, когда будет время и никто мне не помешает. А сейчас лучше внимательно слушать. Не хочу упускать настолько интересную информацию!
– И что теперь? – посидев с минуту в задумчивости, принимается выяснять дальнейшие планы молодой долгожитель.
– Будем исследовать, наблюдать, искать способы защиты, разрабатывать оружие, – пожимает плечами его старший товарищ. – Скорее всего, придётся уйти как можно дальше. Тени не должны обнаружить ни Илькуты, ни Земли, хотя бы до тех пор, пока мы не найдём способа их остановить. Иначе шансов выжить у нас вообще не останется.
– Если не сделать это быстро, они распространятся по Галактике, – добавляет Эдер. – Вот тогда задача справиться с ними станет непосильной. Надеюсь, что у тех, кто будет этим заниматься, хватит для этого возможностей.
– А ты, – внимательно смотрят карие глаза, – не передумал?
– Я буду работать на Земле, – Эд, по всей видимости, повторил озвученное ранее решение. – Ты меня не убедил. Не хочу, чтобы моё сознание окончательно превратилось в сгусток разумной, но бесчувственной ментальной энергии.
Какой энергии? Ментальной? Хм… Вот что он имел в виду?
ГЛАВА 6
Скрытая реальность
Тик-так.
Мерное тиканье хорошо слышно в темноте. Особенно в ночной тишине. Люблю этот звук. Успокаивает. Засыпать под него хорошо, хоть часы у меня вовсе и не механические, просто, настраивая их, я специально добавила звуковой эффект в программу.
Тик-так.
Вот только даже этот тихий ритм сейчас не помогает. Не спится мне. И вовсе не потому, что не устала, а потому, что слишком много узнала. Объём информации такой, что мой мозг расслабиться уже не в состоянии.
Тик-так.
А рядом мирно сопит тот, кто в этом виноват. И кого совершенно не волнуют проблемы, которые я получила, забравшись без спросу в его сознание. Развалился на кровати, нагло оккупировав едва ли не большую её часть.
Тик-так.
И основательно страдает не только моё ощущение личного пространства, но и восприятие действительности. Потому что пришло осознание: насколько малую толику мира нам позволяют видеть!
Тик-так.
Меня это страшит? Не знаю. Скорее пугает то, что кое-кто тщательно скрывает очень и очень многое. Возможно, делается это с лучшими побуждениями. Не все смогут принять такую жуткую реальность, с этим я согласна. Но разве от этого легче?
Тик-так.
Остановиться? Может, хватит с меня стрессов и открытий? Достаточно того, что я уже увидела в его воспоминаниях? Или мне мало?
Тик-так.
Мало. Ведь у Эда есть и более давнее прошлое. Его жизнь до смены организма. Совершенно иная, непонятная, неведомая никому… Кстати. А откуда он вообще человеческое тело взял, а? Да и другие его собратья, впрочем! Плюс так и остаётся без ответа вопрос: с какой такой радости пришельцы так вольготно чувствуют себя на Земле?
Р-р-р-гав!
Аж подпрыгиваю на кровати – настолько резким оказывается переход от сна к яви.
– С ума сошёл! – ругаю громкоголосого телохранителя, совершенно забыв о том, кто он есть на самом деле, потому что черная собачья морда никак не ассоциируется с образом… Вот именно! Я даже не знаю каким!
Желание всё бросить, возникшее после просмотра боевика в жанре апокалипсиса с Эдером в главной роли, тут же исчезает, уступив место привычной любознательности. Зелёный человечек, значит? Шикарно. Вот и посмотрим, чем и как ты жил.
Как на грех, София сегодня до позднего вечера мечется по лаборатории и уходить категорически не желает. Я её понимаю, конечно. Завтра приедет начальство и всё. Устроит нам та-а-акой нагоняй, если что-то останется недоработанным! Так что о своих обязанностях тоже стараюсь не забыть, проверяя, все ли выданные на неделю инструкции выполнила. Вот только делать это всё труднее и труднее. Мешают: нездоровое любопытство – раз, полученная информация – два, и хронический недосып – три. Успокаиваю себя тем, что пройдут ещё сутки – и меня ждёт долгожданный отдых. Высплюсь.
Не теряя времени, едва Соня шагает за порог, готовлюсь к последней порции впечатлений. И тому, что бодрствовать мне придётся, возможно, всю ночь. В этом смысле Эдеру я даже завидую. Дрыхнет себе…
Стоп. Я замираю со шприцем в руках, не успев вколоть дозу в загривок.
Червячок подозрительности начинает шевелиться где-то глубоко в моей душе, заставляя задуматься. Усыпляю я животное. Здесь. А спит Эдер где-то там? Не знаю, где именно, но не это важно, а то, что ведь крепко спит, раз я получаю такую информацию! Почему? Снотворное на него повлиять не может. Или два мозга находятся в таком тесном контакте, что воздействуют друг на друга сильнее, чем кажется на первый взгляд?
Неожиданно приходит в голову, что и воспоминания мне достаются какие-то уж излишне логически связанные. Можно начать сомневаться, что это заслуга исключительно нейроскана. Есть ли шанс того, что меня просто водят за нос? Причём очень ловко и умело. Есть. Тогда вопрос – зачем? Разве что, кому-то нужно, чтобы я всё узнала.
Так. Останавливаю рассуждения, заканчивая медицинскую часть подготовки. Хватит. А то я щас до чего-нибудь катастрофичного додумаюсь! Разрешают мне смотреть, ну и замечательно. Если же это везение и просто я такая удачливая, то вообще никаких проблем.
Надеваю гарнитуру и, не задумываясь, ввожу данные одной из тех самых засечек, которые нашла и посчитала ошибочными. Очень давние воспоминания будут. Впрочем, с учетом того, сколько Эдеру сейчас, попаду я всего лишь в его четырёхсотлетие. Примерно.
Ну что, Лидия-Лидея. Держись!
Жму «старт» и на всякий случай закрываю глаза, дожидаясь, когда звук в ушах перестанет имитировать вой китов касаток в ультразвуковом диапазоне и превратится в нормальную речь. Хотя вот как раз с эпитетом я явно перестаралась. Назвать «нормальными» окутывающие меня звуковые волны сложно. Хорошо хоть смысл понятен.
«Суть твоего предложения я понял, – звучат мягкие интонации, которые кажутся таким знакомыми. Похоже, это сам Эдер «говорит». – Удивлён. Не думал, что совет даст на это разрешение».
«У меня свои способы воздействия на Ракдал, – немного иные нотки, более твёрдые, что ли. – Мне нужна хорошая команда, а отзывы твоего наставника самые высокие».
Осторожно приоткрываю один глаз, чтобы не испугаться в случае чего, и сама себе не верю. Поэтому распахиваю пошире оба.
Напротив меня сидит в свободной, расслабленной позе, ни на чём, словно просто опираясь на воздух, очень даже симпатичный большеголовый пришелец. Кожа светлая, почти белая, чуть заметно светящаяся изнутри. И ничего в ней зелёного нет. Некрупное, но пропорциональное тело, облачённое в светло-серую одежду, обтягивающую по верхней части корпуса и более свободную, брючного типа, внизу. Обе руки сведены к груди, и длинные пальцы медленно вращают какой-то небольшой блестящий предмет. Огромные серебристые глаза смотрят с явным интересом.
А за ним, вдали, просматривается необычный, безумный пейзаж неизвестной планеты. Высокие узкие горные шпили – бежевые, с едва заметными чуть более тёмными мазками. Совершенно чистая, прозрачная атмосфера, переходящая в нежно-жемчужное небо, в зените которого излишне резко выделяется жуткое, совсем чёрное, местное солнце, прям как дыра в космос, только явно излучающая тепло. Рядом неторопливо колышется нечто, больше всего напоминающее невысокие деревья, если, конечно, они бывают ажурными и кремовыми. И вообще, окружающие краски исключительно пастельные, бледные, никаких ярких оттенков. Контуры предметов тоже сглаженные, словно я на них сквозь полиэтиленовый пакет смотрю.
Н-да-а-а… Воспринимаемый диапазон световых волн определённо иной. Потому и формирование цветового образа мозгом отличается. Получается, что я вижу всё так, как видел Эдер. И то, не факт. Наверняка мои рецепторы не позволяют мне распознавать всего.
Ну что ж. Будем довольствоваться тем, что есть. И привыкать к новому видению мира. Чужого мира.
«Честно говоря, – тем временем продолжается разговор, – не ожидал, что придётся покидать Илькуту сейчас. Моё обучение закончено, согласен, однако практического опыта не так много. Я надеялся получить его здесь, на Илькуте».
«Ты не прав, – не желает сдавать позиций собеседник. – Я же был на ваших полётных испытаниях, и того, что увидел, вполне достаточно, чтобы сделать вывод о твоей квалификации. Ты уже сейчас первоклассный пилот. И мне бы очень не хотелось упускать возможности использовать эти умения. Экспедиция обещает быть не самой простой, район совсем неизученный, но крайне перспективный, если судить по данным разведки. Поверь, в составе моей группы тебе будет намного интереснее, чем в других. А с планеты рано или поздно всё равно придётся улетать».
Ещё с минуту Эдер молчит, наверное, обдумывая его слова. Взгляд непроизвольно скользит по сторонам, позволяя мне рассмотреть своеобразный интерьер помещения.
Арочный свод, нависающий сверху. По бокам – колонны, между которыми как раз и виднеются необычные растения. Впереди открытое пространство. Похоже, что находимся мы на какой-то террасе. Под ногами – цветовые переливы. Не то это дизайнерский ход, не то эффект материала, из которого он сделан. Кто ж разберёт?
«Согласен», – глаза возвращаются к сидящему напротив.
«Отлично, – лёгким движением (я даже не замечаю напряжения мышц) тот отталкивается от невидимого сиденья и встаёт. – Ждём тебя в карантинной зоне».
Картинка расплывается, теряя чёткость, и изображение становится похожим на поверхность молока в чашке, на которую падают разноцветные капли. Я даже пугаюсь, настолько нетипичным выглядит процесс поиска. Наконец соображаю, что эффект этот тоже связан с иной работой зрительных рецепторов, и успокаиваюсь, терпеливо дожидаясь, пока нейроскан подберёт новый сюжет. Ну и времени даром не теряю, выстраивая в голове логическую цепочку. Не слишком длинную, но понятную.
Илькута – их родная планета. А неизвестный пришелец уговорил Эда улететь с ним и поработать пилотом в исследовательской группе. Любопытно, может это мой отец? Жаль, что по именам они друг к другу не обращались.
Уж не знаю, сколько времени прошло в реальности моего инопланетянчика, только в следующем воспоминании вокруг него совсем другой пейзаж.
Мышиного цвета солнце, словно ощетинившийся ёж, почти у самого горизонта. Бледное небо с едва заметным голубым отливом. Почти белая почва и всевозможные оттенки серого, окрашивающие то, что возвышается над ней.
Да, цвета непривычные, но… Есть что-то смутно знакомое в этих контурах! В том, как уходят ввысь угловатые шпилеобразные нагромождения. Как скручиваются, формируя углубления, выступающие из земли кольцевые структуры. Как похрустывает под ногами устилающий её песок.
Бог мой! Это Раминар?!!!
«Ну и что мы ищем? – проявляется в сознании чей-то голос. – Я не вижу ничего, что могло бы вызывать такие искажения!»
«Не знаю, – отвечает другой, тоже незнакомый. – Но оно где-то здесь. Совсем рядом. У меня показания на реаметре зашкаливают… Смотрите внимательнее… Может, нам расширить зону поиска?»
«Нет. Не расходиться! – строго предупреждает третий. О! Его я уже слышала. – Пока ещё неизвестно, насколько это может быть опасным».
На этом Эдер соизволяет отвлечься от созерцания ландшафта и наконец-то переводит взгляд на скромную компанию из шести… нет, семи пришельцев.
Облачённые в облегающие, золотистого оттенка скафандры, с защитными масками на лицах, те сосредоточенно выискивают таинственное нечто, среди хаотичного нагромождения стального цвета прутьев, брёвен, пней… Хм… Кристаллов? Сопоставляю картинки, припоминая прошлые видения. Ну точно – они! Хоть и выглядят в этом восприятии несколько иначе.
«Да нет тут ничего, – кажется, кто-то начинает раздражаться. Наверное, самый нетерпеливый из всей компании. – Признай, что ты просто ошибся!»
Одна из стоящих совсем рядом фигур подхватывает с поверхности небольшой фрагмент кристалла и замахом руки отправляет его в неведомые дали. Наклоняется, чтобы подобрать следующий.
«На прибор посмотри! – парирует недовольный голос. – Если это ошибка, то не моя!»
«Тогда какого…» – членораздельная речь резко переходит в хрип, словно говорящий задохнулся. Серый камень в его руке вдруг темнеет, наливаясь пугающей, мрачной чернотой. Пара секунд, за время которых никто ничего сделать не успевает, – и пальцы, судорожно сжимающие кристалл, неожиданно расслабляются, роняя его на почву, а тело мешком оседает на белый грунт, заваливаясь на бок.
«Долат!» – множественный окрик, и сразу трое инопланетян бросаются к нему, чтобы помочь.
Эдер остаётся на месте, и моё недоумение относительно подобной реакции очень скоро сменяется пониманием. В руке появляется оружие, а взгляд начинает внимательнее присматриваться к деталям и происходящему вокруг. Значит, он ещё и роль охранника выполняет!
Ещё двое тоже вооружаются и замирают там, где стояли, а третий приседает на корточки рядом с иссиня-чёрным пятном, рассматривая изменившийся кристалл. Протягивает руку…
«Ал! Стой! Не трогай!» – восклицание, которое запаздывает буквально на доли секунды – пальцы уже смыкаются вокруг шершавой поверхности.
Похоже, что паника оказывается напрасной. Потенциальный самоубийца, решившийся на столь безумный поступок, остаётся цел и невредим. Даже осторожно поднимает кристалл, присматриваясь к нему внимательнее. И всё, наверное, закончилось бы благополучно, не начни осыпаться каменная гряда, образующая один из шпилей.
Посторонний звук отвлёк пришельца, а может и напугал, кто ж знает? Его ладонь непроизвольно сжимается, раздаётся звук трескающегося стекла, чернильная тьма на мгновение словно окутывает руку, впитываясь в неё, и исчезает, превращая кристалл в обычный серый камень.
С коротким стоном человечек падает на колени, схватившись ладонями за голову. И только теперь наблюдатели, осознавшие, что именно происходит, прячут оружие, подбегая к нему.
В отличие от первого пострадавшего, второй сознание не теряет. Поддерживаемый собратьями, поднимается на ноги, медленно приходя в себя.
«Ал, ты как?» – осторожно интересуется кто-то.
«Нормально, – растерянность и непонимание так и сквозят в интонациях. – Только, почему ты называешь меня Ал? Я же Долат».
Подобное заявление повергает всех в состояние лёгкого шока. Тот, кто поддерживал пришельца, даже отшатывается, переводя обалдевший взгляд с лежащего на земле тела на стоящего рядом. Да и у остальных видок ничуть не лучше.
«Вы чего?» – пострадавший явно не понимает их реакции. Разворачивается кругом, в стремлении разрешить возникшее недоразумение, и с коротким восклицанием замирает, наконец увидев самого себя.
Ох… Как я ему сочувствую. Ну и кристаллы на Раминаре, однако! И по предыдущим воспоминаниям было понятно, что непростые. Но чтобы настолько! Не ожидала.
Ступор длится недолго. Очень быстро Долата встряхнули, ещё раз заставили подтвердить, что он – это он, попытались привести в сознание бесчувственное тело, убедились в невозможности это сделать, поместили виновника произошедшего (я камень имею в виду) в герметичный контейнер, с величайшими предосторожностями собрали ещё несколько образцов…
Думаете, они это делали молча? Ха! Обсудили всё. Каждую деталь, каждую мелочь, подробность. Ну и идей на счёт того, как подобное могло произойти, набросали.
Любопытных, кстати.
Мне больше всего понравилась про особые свойства кристалла оперировать ментальной (о! Опять это слово!) энергией, заключённой в организме. Личным сознанием, грубо говоря. Забирать его, впитывая в себя, а затем отдавать.
К тому же, если судить по тому, что я увидела ранее, именно эта гипотеза не только подтвердится в дальнейшем, но и будет использована для той самой ассимиляции, смены тел, благодаря которым Эдер сейчас вполне человекообразный субъект. Собачья шкура не в счёт.
Хитрецы… Вернее, неимоверно ушлый народ – эти зелёные человечки. Вот только кто их надоумил чужие тела использовать?
Новый всплеск радужных переливов, и Эдер, сидящий за чем-то, весьма отдалённо напоминающим многоярусный пульт управления, сосредоточенно перебирает настройки, заставляя прозрачный экран перед собой заполняться неразборчивыми знаками.
«Честно? – по всей видимости, отвечает на заданный кем-то вопрос. – Я видел информационное сообщение, – он встаёт, резко разворачиваясь и начиная активно перемещаться по помещению, отчего в моих глазах ощутимо рябит. Даже рассмотреть толком, где именно он находится, не получается. – Но мне непонятна позиция торгового совета. Так просто одобрить подобную сделку! И вообще, я не понимаю, почему лазалваки отдают нам свои базы, а Ракдал с таким желанием их принимает. Мест для поселений хватает и без Солнечной системы! Зачем нам ещё одна? Да ещё и такая проблемная?» – успокаивается, возвращаясь на место и занимая, наконец, устойчивую позицию. И это позволяет мне увидеть его собеседника, частично скрытого всё тем же экраном, внешний вид которого, впрочем, мне ни о чём не говорит. Для меня все человечки на одно лицо. Разницы между ними я не вижу.
«Совет решил немного поэкспериментировать, – короткий звук, похожий на смешок, сопровождает ответ. – Очень уж интересной оказалась идея испробовать действие реатов в применении к иным организмам, строение тел и мозга которых отличается от наших. Так что Земля будет своеобразной экспериментальной площадкой. Возможно, из этого опыта удастся получить что-нибудь интересное».
«Хочешь сказать, что кристаллы будут использовать для релирования? – в интонациях явное неприятие. – Это же негуманно!»
«Нет, ты не понял, – легко отметает предположение собеседник. – Уже запущено искусственное выращивание антропосимбионтов. Земляне нужны только для пополнения геномного банка, ну а сама планета – для проверки успешности реализации проекта».
«И кто захочет так рисковать? – недоумевает Эд, совсем забыв о работе, которой до этого занимался. – Перемещаться в чужеродный организм с непривычными физиологическими реакциями и функциями… Я, например, участвовать в подобном категорически не хочу».
«А я рискну, – не соглашается с его позицией визави и тянет мечтательно: – Хочется попробовать иные ипостаси… Раз уж предоставляется такая возможность, почему бы не воспользоваться? Новое тело, новые возможности. Не понравится, всегда есть шанс вернуться».
«А твой брат?» – Эдер проявляет любопытство.
«Ратнал, как и ты, не горит желанием участвовать в эксперименте. Поэтому пока это сделаю только я», – с лёгким сожалением поясняет… мой отец. Как только он произнёс второе имя моего дяди, сомнения в этом исчезли полностью.
«И когда?» – следует ещё один вопрос.
«Да я, собственно, ради этого к тебе и зашёл, – поясняет пришелец. – Сказать, что завтра улетаю на Превентир. Вернусь обратно уже в другом обличье. Таким ты меня больше не увидишь».
«Удачи. Надеюсь, что…», – слова напутственного пожелания смазываются, превращаясь в растянутый непонятный звук, постепенно вновь обретающий смысловое звучание. Как и изображение, впрочем.
Присматриваюсь, стараясь сориентироваться в происходящем.
Компашка из инопланетных субъектов, равномерно рассеявшись по всему объёму просторного помещения, деловито занимается своими непонятными делами. Кто-то почти под самым потолком колдует над повисшей словно в невесомости, жуткого вида конструкцией. Двое освобождают от упаковки аналогичный объект. Ещё одна парочка у стеночки со всей ответственностью разбирает на части нечто похожее. Эд следит за действиями собратьев через полупрозрачный фильтр, искажающий видение реальности, делающий его более чётким и ярким и, самое интересное, меняющий цвета. А одинокая личность справа медитативно за всем этим наблюдает. И внешний вид этой самой личности нетипичен для человеческого восприятия!
Громоздкая, на первый взгляд неповоротливая, фигура, облачённая во что-то светло-серое, кожа тоже серая, но гораздо темнее, нечёткие черты лица, слишком мелкие, глаза почти не видны, на голове бежевая объёмная «шапка». Жуткое цветовое сочетание!
Однако когда Эдер смотрит на него через своё непонятное приспособление, облик становится совсем обычным. Для меня, по крайней мере. Волосы сразу темнеют до каштанового оттенка, кожа, наоборот, ощутимо светлеет и меняет тон на бежевый, комбинезон превращается в чёрный. И я легко узнаю в этом человеке своего отца.
– Теперь ты понимаешь, о чём я говорю? – он забирает из рук Эда прозрачный фильтр, убирая в карман. – Иное восприятие даёт возможность видеть намного больше. Так что ты совершенно напрасно отказываешься, – по всей видимости, папа не оставляет попыток уговорить пилота последовать его примеру.
«Ну, не знаю, – сопротивление уже не так категорично. – Как только представлю, что моему сознанию придётся оказаться внутри кристалла, тут же не по себе становится».
– Это практически мгновенно, – успокаивают его, – поверь, ты даже не заметишь. Хотя… – взгляд отца устремляется на тех, кто по-прежнему занимается непонятным делом, – если установка, которую мы соберём, оправдает затраченные на её создание усилия, процесс переноса можно будет проводить совершенно иначе. Независимо от камней Раминара.
«Я подожду окончания исследования, – решает Эдер. – Если эксперимент окажется неудачным, пройду ассимиляцию обычным способом. Долат! – он тоже отвлекается от разговора, чтобы взглянуть на парящих под потолком рабочих. – С твоей стороны нужно ещё больше усилить прочность креплений, – отмечает проблему. – Иначе стена не выдержит нагрузки».
По сооружению, которое Эдер рассматривает, проходят волнообразные искажения, и оно сильно видоизменяется. Теперь это уже полностью собранная конструкция, просто безумная в своём невообразимом техническом исполнении. У меня слов не хватит, чтобы её описать. Да и нужно ли? Всё равно я ничего не понимаю в подобном. Вот если бы оно живое было…
– Начинаем, – доносится до меня чёткий приказ.
Рассмотреть окружающую обстановку не получается, потому что Эдер не отрывает взгляда от центральной части устройства. Однако то, что происходит там, достойно самого пристального внимания.
Возникшее белое свечение очерчивает округлый контур. Голубоватые иголочки бегут внутрь, сливаясь друг с другом и образуя тонкую вязь переплетающихся линий. С каждой секундой их интенсивность растёт. Цвет меняется, уходя в синий спектр. Появляется вибрирующий звук очень низкой частоты, почти на грани слышимости.
– Выполнение? – всё тот же голос.
– Тридцать процентов, – тут же отзывается ещё один. – Затраты энергии в пределах нормы.
И снова ожидание, за время которого сплетение несколько раз почти потухает и разгорается с новой силой. Глаза уже с трудом выдерживают световой поток, который рвётся… А вот совершенно непонятно, куда он пытается попасть! Не то внутрь устройства, не то наружу!
– Внимание, – серьёзный голос вносит в происходящее ещё больше напряжения. – Девяносто процентов.
Гул перерастает в физически ощутимую вибрацию.
– Девяносто три.
Учащающиеся яркие вспышки дополняют и без того впечатляющее световое шоу. Из окружающего пространства к установке тянутся красноватые линии, словно очень тонкие молнии, превращая синий в фиолетовый.
– Девяносто семь.
Удивительно, но в голосе никакого волнения, только сосредоточенность и концентрация. А молнии становятся куда более явными. У меня даже впечатление создаётся, что бьют они целенаправленно в одну точку.
– Девяносто девять, – последнее предупреждение, и…
И ничего особенного. Никаких вспышек сверхновых, душераздирающих криков, взрывных волн и прочих апокалиптических штучек. Звук постепенно стихает, молнии просто исчезают, а свечение медленно угасает, словно втягивается в аппарат. Передняя панель становится прозрачной, предоставив нам возможность увидеть то, что она за собой скрывала – застывшую в неподвижности фигуру. Человека, не зелёного человечка.
Несколько секунд тишины, словно все чего-то ждут.
– Мозговая активность – ноль, функциональность организма отсутствует, – наконец озвучивается результат. Совершенно равнодушная констатация факта, вызывающая у меня сильнейшую волну возмущения. Ну как же так можно!
– Мне жаль, ферт Лоудив, – откуда-то со стороны звучит низкий голос, – но, похоже, что этот перенос закончился неудачей. Надеюсь, перемещаемый объект не имел высокой ценности?
На сём моменте Эдер соизволяет повернуться, и я понимаю, что мой отец обращается к ещё одному субъекту, вполне человечной наружности. Как этот тип выглядит в реальности, остаётся только догадываться, потому что зрительное восприятие Эда очень сильно его меняет. К тому же наблюдаю я всего лишь голограмму – по искажениям контуров фигуры это понять легко.
– Можете не беспокоиться, капитан Басан, – вежливо отвечает представитель неизвестной мне цивилизации, открывая мне настоящее имя моего родителя. – Это наши проблемы. От дальнейшего эксперимента мы не откажемся, так что подберём новые параметры, поменяем условия и попробуем снова.
Ох ты ж… У меня слов нет. Всё ради идеи, да? Ну и принципы! Впрочем, кого волнует моё мнение? Тем более что я – в далёком-далёком будущем, да и происходящее – не моя реальность. Хоть и очень яркая. То есть блёклая по цветовому решению, но настолько насыщенная событиями, что страшно становится.
Прикрываю глаза, чтобы не видеть, как из устройства извлекают мёртвое тело, а когда открываю снова, оказываюсь лицом к лицу с жуткой вариацией внешнего облика моего отца. Значит, Эдер всё ещё не решился на смену тела.
– Жаль, конечно, что так и не удалось закончить исследования с переносом за счёт эманаций пространства, – по всей видимости, продолжается диалог. – Как же неудачно террористы взорвали Торманж! – вот сейчас в интонациях настоящее раздражение. – Лоудив погиб! Лабораторию уже не восстановить! А ведь мы почти догадались, в каком направлении дальше двигаться, и на тебе!
«Но ведь последний переброс завершился успешно», – это Эд, не желающий сдавать позиций.
– Ага, – голос звучит уверенно и очень язвительно, – если не считать того, что из-за сбившихся настроек информационный слепок подопытного объекта попал в эмбрион и теперь ему придётся развиваться, рождаться, расти и учиться жить заново. К тому же сомневаюсь, что его прежняя память сохранится. Так что это не вариант. Похоже, у тебя не остаётся выбора. Как и новых оправданий, чтобы отложить свою ассимиляцию. Мне нужна однородная команда. И хорошие пилоты!
«Ладно, – нехотя, но соглашается мой будущий телохранитель. – Я это сделаю. Жаль только, что срок жизни у этих тел не так высок, как у наших».
– А регенерация и процедура омоложения на что? – немедленно удивляется оппонент. – Да я за то время, пока вы с Ратналом раздумывали, уже два раза её прошёл. Организм – как новенький.
Ё-п-р-с-т! У меня в голове, наконец-то сложилась картинка, которую я никак не могла увидеть полностью из-за отсутствия последнего фрагмента, который мне весьма удачно сейчас и озвучили. Так вот почему мой отец так молодо выглядит! А мама? Я только сейчас задумалась о том, что она, возможно, тоже имеет какое-то отношение к происходящему. То есть происходившему. Не зря же отец её от себя никуда не отпускает!
Как бы теперь до них добраться и допрос учинить! С пристрастием. Вытрясу всё! Прижму к стенке и не позволю больше себя обманывать, даже из лучших побуждений. И братику, который однозначно был в курсе, а мне ни о чём даже не намекнул, устрою аналогичную процедуру! Молчал ведь как партизан, гадёныш! Р-р-р! Лишь бы оказаться дома, когда родители приедут. А если не получится отсюда вырваться? Получится. Обязательно. Ян мне обещал.
Отвлеклась и не заметила, как декорации снова сменились.
Мегагигантский зал, просто невероятно огромный, заполненный высокими столбами – широкими, массивными, внушительными. Эдер неторопливо лавирует между ними, присматриваясь к обозначениям на боковых панелях, словно отыскивает что-то. Наконец останавливается, опознав нужный знак, и несколько секунд всматривается в то, что скрывается за полупрозрачным материалом, из которого сделана колонна. А там, внутри, жидкость, похожая на разведённое водой молоко, сквозь которую едва заметно, но вполне узнаваемо просвечивают контуры человеческого тела. О как!
– Выбранный тобой симбионт заканчивает формирование. Через три дня увидишь мир другими глазами, – услужливо комментирует кто-то сзади, но Эд не оборачивается, предпочитая смотреть на будущего самого себя. А мне безумно жаль, что рассмотреть этот искусственно выращенный организм досконально не получается! Мало того что среда, где он обретается, много чего скрывает, так ещё и воспринимает его Эдер привычно по-иному. У меня при виде одной только кожи тёмно-серого цвета мурашки стадами бегают! А от шевелюры непонятного розоватого оттенка вообще можно начать заикаться.
