Текст книги "Чувства в клетке (СИ)"
Автор книги: Екатерина Янова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)
Чувства в клетке
Екатерина Янова
Пролог
Суета, гомон голосов, громкая музыка. Бармен занимался своими обычными обязанностями, но его не отпускала одна мысль. Сегодня пятница, а значит, снова придет она… ЕЕ столик пока пустовал. Какой сегодня будет эта женщина, стоит лишь гадать: блондинка, брюнетка, рыжая. ЕЕ образы никогда не повторяются, но в одном не было сомнений, он обязательно узнает ее и снова будет весь вечер ловить каждое движение. Потому что за этот год ОНА стала для него почти родной. Бармен не знал ни ее имени, ни возраста, ничего. Женщина – загадка, женщина – притяжение, такая чужая и такая близкая. Она приходила по пятницам, занимала один и тот же столик. Всегда одна, всегда неповторима, одинока и загадочна. Она будет курить сигарету и попивать мартини, задумчиво глядя в пустоту окна. О чем ее мысли, стоит только гадать. Может она грустит о прошлой любви, а может просто отдыхает от суеты, но ее грусть не хочется прерывать.
Поэтому каждый раз, когда к ней подходит познакомиться очередной напыщенный мудак, хочется оттащить его и ударить, просто чтобы не смел тревожить эту богиню одиночества. Чаще всего она сама небрежной фразой отшивала таких назойливых кавалеров. Причем помощь в этом ей не нужна, даже если попадались непонятливые. Бармен не раз видел собственными глазами, как эта хрупкая с виду женщина всего парой точных движений укладывала к своим ногам здоровых мужиков. Они даже не успевали понять, что случилось. Правда, в таких случаях она тут же исчезала так же быстро, как появлялась.
Но бармен ненавидел другие вечера, когда находились все же те, кто удостаивался чести быть приглашенным за ее столик. Причем бармен никак не мог понять ее вкуса, иногда это были юные плейбои, а иногда зрелые мужики. Впрочем, едва ли им удавалось получить от нее хоть что-то. Она просто играла ими. Флиртовала, зазывала глазами, сводила с ума, давала прикоснуться к запретному плоду и исчезала тогда, когда счастливый ухажер уже был уверен, что рыбка клюнула и прямиком плывет в расставленные сети. Мужики просто не понимали, что охотники здесь совсем не они. Их роль – быть мышкой в руках опытной, игривой кошки, которая, судя по всему, живет сама по себе!
Глава 1
Сижу за любимым столиком в любимом баре. Как всегда смотрю на ночной город. Люблю это место именно потому, что здесь потрясающий вид из окна. Сотни движущихся огоньков напоминают о том, что там продолжается жизнь, которой давно нет внутри меня. Здесь все выжжено, пусто, мрачно. Липкая грязь и тоска, которую я упорно раскрашиваю при случае яркими красками. Новый образ, новая легенда, новый настой внутри. Это единственное, что хоть как-то разнообразит мою жизнь. Я могла бы стать хорошей актрисой, но мой талант пригодился в другом. Он оказался смертельным для многих. Да, сейчас я его применяю редко, он остался в моей жизни скорее как развлечение, но когда-то за каждым образом стояла чья-то смерть. Роковая соблазнительница или невинная овечка, женщина легкого поведения или неопытная девчонка. У всех разные пристрастия, разные пороки, слабые места. Даже у сильных мира сего они есть, только нужно их разгадать, чтобы ударить по самому больному, а я это делала мастерски и с удовольствием! Да, я кайфовала, когда видела в глазах за секунду до смерти понимание – их обвели вокруг пальца, сыграли на чувствах и слабостях, и это им стоило жизни. Кайфовала потому, что это была месть! Моя месть проклятым мужикам, которые считают нас – женщин недостойными, пригодными только, чтобы ноги раздвигать и молчать покорно. Ненавижу всех особей мужского пола, презираю! Для них важна только сила и власть, и женщина у их ног!
Нет! Лучше не думать об этом! Иначе ярость черная снова разбередит душу. Много и часто об меня вытирали ноги именно такие, превращали в мясо, способное только подчиняться. Мне пришлось пройти тяжелый путь, чтобы выбраться из этого дерьма. И теперь я не подчиняюсь никому! Могу играть с ними, могу читать, как открытую книгу. Вот и сейчас ко мне за столик присаживается представитель такой породы. Уверенный взгляд, дорогие шмотки. Не сомневается в своей неотразимости и думает, что любая готова бежать за ним на край света, если он поманит пальцем.
– Скучаете? – банально и неинтересно! Сегодня у меня не то настроение. В другой день, возможно, я бы показала этому мудаку, что его раздутое самомнение всего лишь мыльный пузырь, который легко проколоть острым наманикюренным пальчиком.
– Нет, – говорю с презрительным видом, – клоуна жду. Вот один как раз подошел. Что надо?
– Ты совсем охерела, овца?! – вскидывается мужик. Предсказуемо и снова банально. Смотрит на меня, не понимая, почему сижу расслаблено, не испытывая ни капли страха. Не знает, что трогать меня нельзя. Я за секунду могу его лишить жизни. А я в такие моменты сижу и лениво перебираю в голове способы, которыми могла бы его убить. Рядом со мной лежит чайная ложка – раз оружие, она легко войдет ему в глаз, моя сумочка на плече имеет крепкий ремень, прекрасная удавка – два, золотая ручка, которая торчит из кармана его пиджака, легко вскроет артерию на шее – три. Я могу продолжать, но меня останавливает его возмущенный окрик:
– Чё уставилась? Думаешь, такая неотразимая? Безмозглая блондинка, как и все бабы! Пойду, найду другую тупую пи*ду!
Встает и уходит. Разбирает смех. Да. Сегодня я в образе блондинки. Самый беспроигрышный вариант для любителей легких приключений. Нравится вам считать нас тупыми дырками между ног – это факт, нравится ломать и унижать. Только плохо вы знаете некоторых из нас, недооцениваете, и это ваша главная ошибка.
Нет! Не то настроение! Сегодня никому ничего не хочется доказывать. Хотя, если встречу его потом в темном переулке, могу удивить. Его счастье, что сегодня я хочу подумать о другом.
Вспоминаю свадьбу, на которой недавно посчастливилось побывать.
Вспоминаю счастливые лица Андрея и Сони, и снова накрывает тоска с головой! Нет. Я искренне рада за них. Эта пара заслужила счастье, как никто другой. Они сумели пройти тяжелые испытания и доказали даже такому прожженному цинику, как я, что еще не все потеряно в этом мире. Что еще остались в нем искренние чувства, только живут они где-то в параллельной реальности, с которой я не пересекаюсь.
Андрей – это вообще отдельная страница в моей жизни. Крайне редкое исключение среди всего мужского пола. Когда-то он помог мне, а я помогла ему. Хотя… Я знаю, почему обратила внимание именно на него. И это злит. Андрей напомнил мне ЕГО. Того, из-за которого и начались все беды в моей жизни. Только Андрей оказался лучше, светлее. В какой-то момент он сумел тронуть мое ледяное сердце. Нет, то была не любовь. Эта сжирающая душу сука пробралась туда лишь однажды, она же все выжгла, вытоптала и сдохла! Теперь разлагается там уже много лет, издавая зловоние и превращаясь в тлен.
Андрей же занял особое место, он стал как будто эталоном мужчины, которого я смогла бы полюбить, если бы эта функция была доступна в моей искалеченной душе. В какой-то момент я даже подумала, что такое возможно. Но быстро поняла, что это не так. Не стала я марать его своей грязью и затягивать в свою черноту. Оттолкнула! И не жалею об этом! Всего через несколько лет он встретил свое счастье, выстрадал его, вырвал из лап смерти и страшных обстоятельств, а я, как могла, помогла. И теперь искренне рада, видя их счастье.
Я же осталась со своей тоской. Одна! Мы с ней срослись, сжились. С ней мы сейчас попиваем мартини, с ней курим одну сигарету на двоих. Мы оказались отличной парой!
Снова смотрю на огни ночного города. Они напоминают другие. Вспоминается свадьба. В руках гостей тоже были огоньки. Всем раздали специальные фонарики в форме свечей, гости встали в круг, а молодые исполняли танец. Соня кружилась в руках Андрея, как белое облако сначала, а потом они зажгли всех румбой. Между ними светилась любовь, и искрилась страсть. Андрей тоже прекрасно двигался, эта паразитка выдрессировала и его! Смотрела на них и перед глазами я сама много лет назад. В других руках, тоже страстных, тоже счастливая, тоже смеюсь искренне, отдаваясь горячему танцу! Так я не смеялись больше никогда, да и счастливой такой больше не была. Тот глоток искрящегося счастья дорого стоил мне. За него я до сих пор расплачиваюсь кровавыми слезами.
Все началось восемь лет назад, так давно и так недавно. Как кадры из чужой жизни, где совсем другая я. Девчонка, которая пока не знает, что такое боль и страдания. В ее жизни самая большая проблема – несданный зачет. Смешно до боли. У нее длинные черные волосы и яркая улыбка. Она искренне верит в любовь, дружбу, верность!
Первый курс позади, впереди море надежд и целых три месяца свободы! Лето в деревне – непередаваемые ощущения. Друзья и подруги, дискотеки в сельском клубе, влюбленности и симпатии. А самое яркое событие лета – ночь Ивана Купала. Мы плели венки, танцевали у костра, веселились. Там я и встретила ЕГО. В какой-то момент почувствовала на себе жаркий взгляд, повернулась и утонула в черных глазах, в которых отражались всполохи костра! Не знала я тогда, что в них найду свою любовь и свою погибель. Что его любовь будет такая же черная и огненная, испепеляющая душу и дарующая темноту.
Его звали Амин. Как оказалось, он был племянником местного деревенского «Барона». Стоял здесь недалеко богатый дом на берегу реки. Хозяин приезжал не часто, его и называли Бароном. Хотя это все я узнала потом. А в ту ночь я просто провалилась в этот взгляд. Он дурманил и пьянил, не отпускал.
– Как тебя зовут, колдунья? – спросил он тогда. А я даже не нашлась с ответом. Наверное, на меня действовала магическая атмосфера той ночи. Он подошел ближе, не сводя глаз с моих губ, – потанцуешь со мной?
Моя рука в его руке, и мы идем ближе к костру, где все уже веселятся. Звучит музыка и смех, кто-то прыгает через костер, кто-то распевает песни. Я сама не замечаю, как мы оказываемся в огромном хороводе, который завели вокруг огня. Но мне хорошо! Так хорошо! Особенно когда ловлю его взгляд.
Потом начинаются танцы. Я кружусь в его руках, забыв обо всем на свете! Мне хорошо и легко! Народные песни играет местный ансамбль. Зажигательные мотивы сменяются грустными мелодиями. Голоса нараспев рассказывают об обрядах и обычаях в день Ивана Купалы.
Ой на Ивана Купала, я венок заплетала,
Оой на Ивана Купала в хоровод вошла,
Ой на Ивана Купала, я любовь загадала,
Оой на Ивана Купала судьбу свою нашла.
Мой венок милок найдет, да с венком ко мне придет,
В хороводе зацелует, сердце ведь его взволнует,
Крепко за руки вдвоем, вместе прыгнем над огнем,
Наших рук не разорвем, сильнее жаром их скуем.
Ой на Ивана Купала…
И мы прыгали через костер, как в песне, крепко взявшись за руки. По преданию, если не разъединить рук во время прыжка, то пройдете жизнь также вместе. Как же глупо, но тогда я в это верила, и мне казалось прекрасным все, что происходило вокруг. А он, действительно, остался со мной на всю жизнь – черной дырой в сердце. Но это тоже было потом.
А тогда… тогда мы веселились до утра, магическая, сказочная ночь захватила нас в свой волшебный плен. В свете костра обостренные чувства били ключом, жаркие взгляды манили, прикосновения рассыпали мурашки по телу. Первый поцелуй оказался пьянящим маревом, затягивающим в пучину страстного тумана. Он случился на берегу реки, куда я вместе со всеми девчонками без страха отпустила свой купальный венок. Все пристально следили, куда поплывут их венки, а мне было не до того. Ведь за руку меня держал Амин и шептал в ухо:
– Признайся! Ты ведьма? Русалка, вышедшая сюда в волшебную ночь? Откуда у тебя такие колдовские глаза? Хочешь похитить мою душу?
От этого жаркого шепота я забыла обо всем. Наверное, поэтому за своим венком я не уследила.
– Ты меня околдовала! – шепчет он. – Подари поцелуй! – просит, наклоняясь ближе. И меня уносит жаркой волной. Его влажные губы накрывают мои, и я не чувствую земли под ногами. Зато чувствую руки, чувствую жар его тела. Так остро и сладко. С ним всегда так было. На грани! Как по острию ножа! Это он околдовал меня! Отобрал сердце той ночью. Присвоил себе мою душу, чтобы погубить.
Отрываюсь с трудом от его губ, всматриваюсь в ночную водную гладь. По преданию, венок, уплывший вдаль, означает счастье на долгие годы с любимым, а вот утонувший венок – плохая примета. «Венок утонул – милый обманул» – так говорили местные жители. Поэтому когда я, все еще пьяная от поцелуя, не увидела своего венка в реке, я посчитала, что он уплыл дальше других, а значит, меня ждет счастье. Но на самом деле он, скорее всего, утонул самым первым. Упал камнем на дно, придавленный будущим предательством.
Глава 2
Огни сливаются перед глазами, сигарета догорела до фильтра. Тушу ее в пепельнице и достаю новую. Вдруг вижу поднесенную зажигалку, слышу незнакомый голос:
– Позвольте вам помочь? – оборачиваюсь, вижу паренька-бармена. Смотрит на меня как-то странно. С восхищением. Глупый мальчик. Давно заметила, что смотрит на меня всегда так. Узнавающе. Прикуриваю сигарету от его зажигалки, глубоко втягиваю горький дым.
– Спасибо, – отворачиваюсь.
– Ваш бокал давно пуст, принести еще мартини?
– Да. Пожалуйста.
Он отходит, но уже через пару минут возвращается. Слишком быстро. Я еще не успела восстановить свои барьеры. Слишком глубоко погрузились в воспоминания. Нельзя этого. Теперь опять болит. А болеть не должно, потому что много раз доказывала, что нечему болеть. Придется себе напомнить. Пожалуй, бармен для этого подойдет.
– Присядь! – замирает на мне взглядом. Не верит? И пусть. Секунду сомневается, потом присаживается напротив.
– Как тебя зовут?
– Данил.
– Хорошее имя. Подходит тебе.
– А как зовут тебя?
– Сегодня? Придумай сам! – выпускаю струйку дыма.
– Не скажешь, да?
– Нет.
– Зачем позвала?
– Понравился!
– Не правда. Я тебя здесь каждую пятницу вижу, только я, в отличие от тебя, не меняю цвет волос, да и форма на мне одна и та же. Так зачем позвала? – хороший вопрос. Мальчик не так прост, как кажется.
– А ты как думаешь?
– Хочешь поиграть? Ты ведь для этого мужиков к себе за столик пускаешь? Поулыбаешься, заведешь и свалишь?
– А ты наблюдательный. Это редкость. Нет. Сегодня я не хочу играть. У меня другое настроение. Иди за мной!
Встаю и иду в сторону туалетов. Не сомневаюсь, что пойдет следом. В конце коридора толкаю дверь на лестницу, которая ведет к черному ходу. Вхожу в темноту, спускаюсь на один пролет. Сажусь на подоконник, сбрасываю туфли, забираюсь с ногами. Могу принять соблазнительную позу, но не хочу. Смотрю в окно, снова вижу огни. Сосредотачиваюсь на них, чтобы избавиться от других образов, которые настырно лезут в душу.
Вспоминается наша первая ночь. Она настолько яркая, что забыть не получается до сих пор. Его руки жгут, губы дарят неземное блаженство.
Случилась наша близость не сразу. Я ведь была еще девочкой. После той волшебной ночи в лесу он пропал. Проводил до бабушкиного дома и растворится в первых лучах рассвета. Потом казалось, что все это вообще привиделось мне. Что он был не настоящим. Одним из представителей нечисти, что по приданию гуляют в лесу в волшебную ночь.
Его я встретила снова случайно. Через пару недель девчонки вытащили меня на местную дискотеку. Проходило это действо в деревенском клубе. Гремела музыка, пьяная молодежь курила вокруг клуба и внутри. Жалкое подобие светомузыки играло яркими огнями на дрыгающейся в танце толпе. Я не любила это место. Но сегодня девчонки уговорили. Я чувствовала себя здесь не в своей тарелке, хотя компания у нас собралась большая и шумная. Пацаны пытались подкатывать, но как-то глупо и по-детски. Они откровенно бесили.
Мы вышли с девчонками подышать. Танька закурила сигарету. Предложила и мне, но я не любила вонючий дым. Почему-то вспомнился другой запах. Других сигарет. Так пахло от него. Вишневый дым и дорогой парфюм. Откуда этот запах? Порыв ветра принес именно его. Поворачиваюсь и натыкаюсь снова на черные глаза. Они прожигают меня насквозь. А их обладатель в паре метрах от меня стоит, облокотившись на блестящий байк, и курит ту самую сигарету.
– Смотри-ка, Барон младший пожаловал! – говорит Танька. – А чего это он с тебя глаз не сводит?
– Не знаю, – отвечаю я и отворачиваюсь от него с трудом.
– Осторожнее с ним, – предупреждает подруга, – это племянник Барона. Один байк его стоит дороже, чем пол нашей деревни.
– А мне-то что, – стараюсь напустить безразличный вид.
– Не знаю, но он идет сюда! – как сюда? О боже! Сердце подскакивает к горлу, по телу предательская дрожь.
– Привет, колдунья! – слышу у самого уха. Этот голос прокатывается по спине мурашками, но я собираю в кулак остатки сил, чтобы не сдаться.
– Колдунья в ту ночь утонула, вместе с русалками. Ты что-то перепутал.
– Нет. Я не мог. Наверное, сегодня она вернулась опять. Можно тебя на два слова? – пытается взять за руку, а я не даю.
– Нет. Я не разговариваю с незнакомцами.
– Ну, почему же незнакомцами. Мое имя ты знаешь. А свое так и не сказала.
Поворачиваюсь к нему и снова теряюсь в черных глазах. Понимаю, что дело было не в магии костра в ночь на Ивана Купала. Сейчас он действует на меня еще сильнее. Черная кожаная куртка и рваные джинсы. Вместе с блестящим байком они кричат об опасности.
И поняла, что пропала, еще тогда. Но свернуть уже не могла.
Мы ушли с того вечера вместе. На меня девчонки смотрели, как на ненормальную, когда пошла с ним. Села позади на блестящий байк, как в воду бросилась. А когда полетел вперед, зажмурилась от страха и бешеных эмоций. В лицо ветер холодный, а я прижимаюсь к горячему сильному телу. Нет. Девчонки зря переживали. Он не сделал ничего плохого, хотя и отвез меня на берег реки, где мы познакомились. Сегодня здесь было тихо и безлюдно. Мы сидели у воды и целовались. Амин не торопился, хоть я чувствовала, что страсть съедает и его. Он был нежен, в его руках тогда я чувствовала себя драгоценной жемчужиной.
– Ты свела меня с ума! Околдовала в ту ночь, – шептал он. – Я тебя хотел забыть и не мог.
– Я тебя тоже помнила, – шепчу я.
– Как зовут тебя, русалка?
– Марина, – да. Именно так меня звали тогда. Теперь осталось не так много людей, кто знает это имя. Потому что Марина давно умерла.
***
Слышу шаги на лестнице. Не оглядываюсь. Знаю, что это бармен пришел следом. Нашел меня здесь. Не сомневалась, что так и будет.
– Прячешься? – спрашивает он.
– Нет. Тебя жду. Ты ведь хотел остаться со мной наедине? Давно ловлю твои взгляды, Данил, – произношу немного на распев. Его дыхание сбивается. Хочет меня, ловит каждый вздох. Нет. Многое тебе не обломится, мальчик, но сегодня ты мне нужен. Так что извини!
Меняю позу, сажусь к нему лицом, кладу руки на мужские плечи, его взгляд прикован ко мне. Облизываю губу, на него это действует вполне определенно. Притягиваю ближе и впиваюсь в губы. Он вкусный, пахнет мятой. Его рука скользит по моей ноге, затянутой в чулок, губы перемещаются на шею. Влажные поцелуи, парень стонет слегка, а я ничего не чувствую. Нет огня, нет желания. Как будто весь запас отдала тогда.
***
После того вечера на дискотеке мы встречались каждый день. Страсть кипела и бурлила между нами, но Амин не торопился. Особенно после того, как узнал, что я все еще девственница. Он обрадовался этому, стал еще более нежным, называл меня чистой, только его сладкой девочкой, доводил до исступления, но останавливался каждый раз в шаге от невозврата. Хотя надолго нашей выдержки не хватило. Уже через пару недель мы сдались. Я сама хотела дойти до конца, хотела подарить ему это счастье, хотела, чтобы именно он стал моим первым мужчиной. Амин отвез меня в домик в лесу, на берегу озера, который принадлежал его семье. Бабушка моя как раз уехала в санаторий, и я осталась на неделю одна. Он утащил меня в чащу леса, который стал для нас раем. Это была самая счастливая неделя в моей жизни. Мы были вдвоем 24 часа в сутки. В первую же ночь я ему отдалась. Все было сказочно красиво. Свечи, шампанское, но самое главное – он! До сих пор помню его руки и губы. Он заклеймил меня навсегда прикосновениями, сжег своим пожаром. Было что-то звериное между нами, беспредельная нежность сменялась дикой страстью, когда мы рвали и кусали друг друга. Это было больше чем секс. Это была адская потребность коснуться, почувствовать, хотелось впиться в него зубами и оторвать себе кусок, слиться в единое целое, пробраться под кожу, чтобы не отпускать никогда.
***
Мужские губы продолжают изучать мою шею, пальцы добираются до груди. Мой милый бармен тяжело дышит. Вижу, как его съедает страсть. А я холодна, хотя выгибаю шею сильнее, издаю протяжный стон. Все отработано и банально. Он хочет это слышать, и я даю нужную реакцию, которая отработана до автоматизма. Эта наука тяжело мне далась. Когда-то меня долго этому учили, потому что не хотела прогибаться, потому что умирала внутри от отвращения, что меня трогают чужие руки, погибала в душе и сопротивлялась, как могла. Долго не сдавалась, но под тяжестью мужских ботинок ломаются даже самые сильные. Сломалась и я. Может, и не сломалась бы, но держаться было не за кого. А ради моей цели пришлось прогнуться. Был вариант наложить на себя руки, но тогда я бы не смогла найти то, что у меня отняли.
Малыш уже готов. Могу довести его за пару минут, но не хочу. Мне хватило. Хватило его губ и рук, чтобы напомнить себе. Я – выжженное поле. Мужские прикосновения для меня – ничего не значат. Крепкое тело и запах мужского парфюма – все не то и не так. Не заводит. Не возбуждает. Да. Это то, чего я хотела. Чтобы чужие руки еще раз смыли воспоминания о его прикосновениях. Столько лет прошло, а я не могу их забыть.
***
– Возьми меня сегодня. Я так хочу! – шепчу, уже сгорая в его руках. Амин тяжело дышит, вижу сомнения на его лице, поэтому сама срываю с себя футболку, беру его руку и кладу себе на грудь. Он тяжело сглатывает, нежно поглаживая кожу через ткань белья. А я хочу сильнее! Издаю возмущенный звук. Он заглушает его поцелуем, переходит на шею, оставляя влажную дорожку, спускается к плечу.
Чувствую, как его руки дрожат от нетерпения. Он тянет бретельки, обнажая грудь, пожирает взглядом. А потом набрасывается, целуя и поглаживая. Как только его губы сжимают сосок, внутри как будто что-то взрывается. Дрожь гуляет по телу, мне хочется чего-то большего, но я не могу понять чего. А он не отпускает. Заводит руки под юбку и добирается до моего жара, нежно поглаживает рукой через ткань трусиков, а потом отодвигает ткань и проникает рукой туда, где все горит. Нежно гладит влажные складки и покусывает сосок. Это так остро, так волшебно, что уже через пару минут таких ласк я разлетаюсь на куски, улетаю к небу и парю там, не желая возвращаться.
***
Бармен переходит к более решительным действиям. Спускает лямки платья, обнажая грудь, впивается губами, прикусывает сосок. Ничего. Ничего не чувствую. Щекотно, мокро и почти неприятно. Так всегда. После я больше ни с кем не летала, никто не смог пробудить те чувства, вернуть желание. Даже Андрей, который нравился мне безумно, не смог возродить мое тело. Трудно сказать, почему так случилось. Возможно потому, что после тех небес меня слишком больно стукнули о скалы. Отобрали самое дорогое и заставили страдать так, что хотелось умереть поскорее и все забыть. Но забыть так и не получилось. Только чувствовать перестала, а тело мое и душа превратились в холодный айсберг. Сколько чужих рук и губ трогало меня потом, лучше не вспоминать. Раньше, когда выбора не было, я терпела. Терпела чужие прикосновения, выполняла чужие фантазии. Я научилась отключаться от реальности. Могла стонать, впиваться в мужскую спину ногтями, имитировать удовольствие, не пуская в свою душу никого, и не чувствуя ничего внутри. Они сколько угодно могли марать и ломать мое тело, но в душу дорога была закрыта.
Сейчас уже не нужно терпеть. Просто мне нравится отталкивать от себя разгоряченных мужчин, потому что теперь есть такое право. Я могу остановить все тогда, когда захочу. Жаль, что сегодня на пути попался этот мальчик, хотя… Через пару тройку лет он тоже станет прожженным мерзким мужланом с раздутым самомнением.
Все, малыш, на сегодня ты получил даже больше, чем мог рассчитывать. Поэтому ты напрасно расстегиваешь ремень. Но это дает мне удачный момент, чтобы ускользнуть. Соскакиваю с подоконника, присаживаюсь, не сводя взгляда с его лица. Наверняка он читает в моих глазах страсть и неудовлетворенное желание, хоть их там и нет. Мальчик думает, что собираюсь ублажать ртом, но его ждет крупный облом. Поглаживаю возбужденную плоть через ткань. Он стонет и закрывает глаза. В этот момент я подхватываю обувь и бросаюсь по лестнице вниз. Когда милый бармен поймет, в чем дело, я буду уже далеко. Найти меня он не сможет.
