Текст книги "Легенда о проклятом воине (СИ)"

Автор книги: Екатерина Смолина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Мне показалось, или с её губ чуть не сорвалось «к сожалению»?!

– А сейчас он может это сделать?..

– С этого момента мы ваши серидан. Но даже если у него будут новые девушки–серидан – он вряд ли изменит своим привычкам. Вы красивы, эрлиния, не думаю, что он захочет другую женщину, если вы об этом.

Надеюсь, что это так. Мне помогли выйти из зелёной монструозной ванны. Высушить волосы я порывалась сама, но серидан так жалобно просили, что я сдалась. Ладно, не буду строптивой принцессой!

А платья были не все из моего гардероба. Некоторые являлись заготовками, и их подгоняли по моей фигуре уже на мне. И вот хотелось всё это прекратить и забиться куда–нибудь в дальний угол. А ещё лучше под одеяло. Но завтра коронация Жана, и я не могу выглядеть плохо рядом с ним. О том, что после его коронации мне тоже достанется власть и титул королевы, было даже страшно подумать!.. И я стоически терпела чужие руки, подкалывающие булавки на платье, сооружение причёски, примерку туфель. Это кажется, что о таком можно только мечтать. На деле же выходило, что это тяжело, долго и мучительно. Особенно для невыспавшихся и размякших после ванны девушек.

Внезапно всё стихло, и ворох ткани для платьев, шлейфов и накидок быстро испарился вместе с невольными мучителями. В комнату неспешной походкой, сцепив руки за спиной, вошла точная, но изрядно постаревшая копия будущего короля. К счастью, я уже была одета, и, провожая взглядом слуг, присела в реверансе, приветствуя эрла Лесска. Он добродушно и снисходительно улыбнулся, остановившись неподалёку.

– Хотя бы воспитание есть – уже радует, – протянул пожилой эрл. – Прогуляемся по дворцу?

– Если это необходимо, эрл Лесск.

– К сожалению, необходимо.

К сожалению?! Ох, боги, боги… Он подал мне руку, и мы неспешно двинулись по золочёным залам дворца. Много зеркал, портретов, картин. Всё такое пышное, блестящее.

– Драккати, я никогда не оспаривал выбора сына. Это всё равно бесполезно. Но я хотел бы узнать некоторые детали, раз уж он хочет ввести вас в нашу семью.

– Я вам не нравлюсь?

– Главное, что вы нравитесь моему сыну, Кати. Вы милая, симпатичная девушка. Таких много. Я не испытываю к вам серьёзной неприязни, но ответьте предельно честно на такой вопрос: с чем связан разрыв вашей помолвки с владыкой Актариона? На зимнем балу вы были уверены, что хотите за него замуж.

Я слегка стушевалась, но ответила. Как и просили – предельно честно:

– Приезд вашего сына всё изменил. Я и так ждала его в четыре раза дольше обещанного срока, не имея никаких на то оснований или подтверждений. Мне казалось, он уже не приедет…

– И если бы он не приехал в тот вечер, вы бы стали законной невестой Леонелля Теор Коина?

– Мне страшно об этом и думать! Но да, это было бы так… – растерянно смотрю на будущего свёкра.

Тот задумчиво смотрел в пол, сохраняя серьёзное выражение лица.

– Вы ведь драккери, не так ли?

– Это верно.

– Маг крови, как и актарионский владыка… Письма вам не доходят, вынуждая терять надежду на возвращение Жана, его активно занимают на границе, так же обрубая какие бы то ни было связи с Вами.

– Да, но ведь ведьму мы буквально вчера упокоили! Качественно. Так что опасности нет, – удивлённо смотрю на него.

– И вы наивно полагаете, что дело было только в ведьме?.. – снисходительная усмешка, заставляющая окончательно растеряться.

– Разве нет?

Он некоторое время молчал, неспешно шагая по дворцовому коридору. Такой статный, мощный даже сейчас. За ним чувствовался огромный опыт.

– Что вам известно о политических играх Ковена Магов?

Такое замечательное словосочетание!.. А главное, такое незнакомое! Ковен Магов. Нет, что–то я о нём слышала – нечто вроде союза наделённых магией людей. На этом мои знания иссякали, не говоря уже о том, что на минимальных занятиях по политике я старалась уболтать Лео рассказать что–нибудь интересное, политики не касающееся. Выходило плохо – он рассказывал, но всё равно вплетал в рассказ что–то важное.

Не дождавшись ответа на мой вопрос, эрл Лесск продолжил:

– Ковен Магов, Драккати, это пять архимагов. Они существуют сотни лет, сменяя друг друга, и следят за равновесием и порядком в магическом стане. Так было, по крайней мере. Но внутренние распри заставили пошатнуться этот нерушимый балланс. Я сильно подозреваю, что это они открыли охоту на четыре магические расы, подогревая к этой бойне интерес и финансируя любые выигрышные комбинации. В той войне гибли не только маги крови, но и все, кто не относился к человеческому роду вообще. Убивали тех, кто обладал магической силой.

– Но зачем?!

– Власть, деньги, собственная значимость и безопасность. Давайте на несколько секунд представим с вами ситуацию с политической точки зрения, опуская все эмоциональные привязанности вашей милой и уже знаменитой во всех краях троицы.

Краснею, но с интересом слушаю его. Он прекрасный рассказчик. Голос спокойный, размеренный с очень приятным тембром, хотя и не лишённым хрипотцы.

– Вот вы выходите замуж за владыку Теор Коина. У вас появляются дети – наследники династии и Актариона. Да, у них у всех какой–либо дар крови, возможно, даже смешанный – хотя такого ещё не бывало, чтобы сходились два мага крови из разных веток. Ничего особенного в расстановке политических или магических сил. Но вот – вы невеста Жана, а в нашем роду нет магической крови. Только дар берсерков, передающийся спонтанно по мужской линии. Ваши дети, скорее всего, будут магами крови – которых истребляли десятилетиями. Плюс возможный дар берсерков – и мы получим практически несокрушимую силу! Это означает, что у древнего королевского рода Лесск появятся маги – и сильные маги – способные противостоять в будущем Ковену. А учитывая нерушимый несколько поколений союз Лесскана с Актарионом – это существенная перестановка сил с точки зрения пяти архимагов Ковена. Серьёзная угроза их многовековой власти. Не стоит их недооценивать. Разумеется, это лишь мои домыслы, но мне давно не нравится эта ситуация с помолвками. Не люблю недопонимать, что конкретно происходит за моей спиной. А вам, как будущей королеве, лучше знать и понимать такие вещи.

– Ваши подозрения звучат шокирующее, однако в них есть смысл… – я обхватила себя руками, пытаясь увидеть ситуацию целиком. – Но это ещё означает, что нападения и покушения не прекратятся?

– Об этом я и хотел поговорить. Я понимаю, что вы выросли не совсем в светской среде, и вам тяжело принять необходимость собственной безопасности. Я хочу, чтобы вы советовались с моим сыном или со мной при малейшем подозрении на что–либо. В таких вопросах безопасность чрезмерной не бывает.

Я задумалась. Нет, я не собиралась отказываться от охраны или совершать необдуманные поступки. Но одна вещь никак не шла у меня из головы:

– Последние несколько дней научили меня ценить собственную безопасность гораздо больше, чем раньше. Но мне сложно сориентироваться в новом королевстве, я не знаю традиций, законов. Боюсь, это может помешать мне.

– Это поправимо. Во дворце есть отличная библиотека – её собирали несколько поколений королей. Я тоже могу частично восполнить пробелы в ваших знаниях. Спрашивайте, пока есть время, – мы идём ужинать.

– Как здорово! То есть, разумеется, эрл Лесск… – потупила взор.

Голод любого лишит вежливости!..

Он улыбнулся:

– Кати, у вас недостаточно серидан? Стоило просто приказать, и вас бы оставили в покое – трапезничать. Если необходимо, я прикажу подыскать вам ещё нескольких серидан.

– Как раз об этом я и хотела спросить. В Лесскане процветает рабство? Это же ужасно!..

Седой, но всё ещё красивый эрл внимательно посмотрел на меня выцветшими глазами стального оттенка.

– Это не то рабство, что вас так пугает, дорогая Кати. Серидан просто так не становятся, это очень почётное место во дворце для любого жителя Лесскана. Их обучают долгие годы, и в результате только лучшие попадают в услужение королевской семье. Остальные возвращаются к своей прежней жизни. Да, они рабы – на почти добровольных основаниях. Да, они лишены прав на собственную жизнь, и единственный смысл их жизни – служить роду Лесск и отдать жизнь за его члена, если потребуется. Во дворце есть и просто прислуга. Но серидан – это личная собственность каждого члена семьи.

– А я могу отпустить своих серидан на волю?

– На волю? – он хрипло рассмеялся. – Это было бы забавно!.. Но мой вам совет: выкиньте из головы эти бунтарские мысли. И никогда больше ни с кем об этом не говорите. Просто примите как факт, что у вас есть услужливые девушки в пожизненном личном пользовании. Вы вольны поступать с ними как вам заблагорассудится – похвалить, наказать. Но не пытайтесь менять многовековые устои. Этим вы сделаете хуже не только себе, но и им.

– Что вы имеете в виду?

– Ничего особенного, дорогая эрлиния Шейпси. Наслаждайтесь трапезой, – он чуть склонил голову, не сводя с меня взгляда, отодвинул стул для меня за овальным столом на восемь человек, а сам сел так, что дальнейшие расспросы были невозможны.

Красивый зал, витиеватые золочёные ножки белого стола, дорогая шёлковая скатерть. И живая музыка. Я огляделась в поисках Жана, но не нашла его среди присутствующих. Тоскливо. Принесли горячее, я вяло, не особо задумываясь, указала на какое–то мясо с овощами. Такое жуткое ощущение пустоты и беспомощного одиночества накатило, что по телу протестующим демаршем пронеслись холодные мурашки! Вкуса еды я так и не запомнила. Единственное, чего мне сейчас хотелось – просто уйти. А что мне, собственно, мешает? Окинула взглядом трапезную и пришла к выводу, что ничего и не мешает.

По коридорам дворца я шла одна, ёжась от холода, хотя было довольно тепло. Перед чередой фамильных портретов замедлила шаг, всматриваясь в лица королей и королев Лесскана. Оказалось, серые или серо–голубые глаза в сочетании со смуглой кожей и тёмными волосами – семейная черта по мужской линии. Менялись только лица – незначительно. На всех портретах были или короли при полном параде – в короне и мантии, – или королевские семьи. Забавно, как менялись задорные мальчишки, вырастая важными властителями с надменным взором. Я дошла до портрета своего недавнего собеседника. Красивый молодой мужчина, и две женщины рядом, обе – прижимали своих мальчиков. Ой!.. А вот это интересно!

На портрете будущей свекрови мне внезапно померещилось лицо морского вояки! Даже глаза протёрла… Но нет. Тонкие черты лица, горделивый снисходительный взгляд, упрямо поджатые губы. И всё же, чем–то неуловимо она напоминала Салинийского короля, этого Ягава Улитра… Ох, я никогда этого не запомню и не выговорю!.. Позор!

По дороге на третий этаж (обедали мы на втором) мне повстречался тот самый добрый дядечка, что так любезно встречал нас сегодня.

– Прекрасно выглядите, ваше высочество! Ваши покои уже готовы, я провожу.

Дыхание перехватило от такого обращения!

– Но я ведь не принцесса! – осторожно заметила.

– О, это дело времени! Наш любимый принц так смотрел на вас сегодня утром – поверьте, зная его характер, свадьбу придётся готовить в спешке!

– Это так заметно? – смущена, но приятно.

– Как и то, что чувства взаимны. Я всю жизнь служу этой семье, и мне радостно видеть, что в глазах его высочества, которого мы все, без сомнения, любим, снова живёт любовь.

И как же хочется после этого убедиться в правдивости этих слов! Меня оставили в моей пышно прибранной комнате. Уютная, не очень большая: сначала вроде гостевой комнаты с диванчиком, затем спальня и две двери – в ванную и уголок задумчивости.

Вечер. Немыслимо хочется спать, но если Жан придёт? Он обещал!.. Как он там? Всё ли получилось? Его не было за ужином – неужели не поел? Да нет, не может быть, чтобы принца оставили голодным! Как же долго его нет. А если что–нибудь случится – как узнать?

Взволнованной тенью я бродила по гостиной, пока мой взгляд не упал на букет со знакомыми экзотическими цветами, такими же, что и на моем браслете. Красивая корзина со свежими фруктами. И вино с двумя бокалами. Сердце замерло и заликовало. И как я раньше не заметила этих милых знаков внимания? Ведь не могли же слуги принести всё это без приказа! Значит, любит...

Аппетитная клубничка была выловлена из корзины и отправлена в рот. Тихие, мягкие, почти неслышные шаги сзади. Никто не ходит такой походкой, кроме Жана. Бледные энергетические ароматы нежности и волнения пронизывают тело. Я жду, не поворачиваясь. Перестук сердца, едва контролируемое дыхание.

Большие, горячие ладони плавно скользнули на талию. Нежный поцелуй в шею, ушко, висок. Тонкий запах дорого парфюма в смеси с разномастными запахами чувств опьяняют и будоражат одновременно. Поворот головы навстречу его ласкам, тепло большого тела всей спиной, кольцо крепких объятий. Боги, как же хорошо!.. Льну, как кошка...

– А мне клубничку дашь? – коварные интонации интимно–низкого полушёпота.

– Ты голодный? – клубничка всё же перекочёвывает из вазы в мои пальцы, а затем в его рот.

– Не очень. Дел много, перекусил прямо в кабинете. А ты как день провела?

– Интересно и познавательно, – повернулась в кольце рук. – Я соскучилась.

– Завтра в десять мы должны быть в зале, нужно выспаться, – ласковое касание уголка губ, и мурашки по телу. – Ты себя хорошо чувствуешь? Немного бледная…

Обеспокоенный взгляд серых глаз, и пальцы на моем подбородке, разворачивающие его к себе.

– Ничего, это пройдёт. Спасибо за цветы!

Мягко улыбнулся в ответ, небрежно тряхнул своей гривой с золотым венцом на лбу, убирая волосы на один бок. И открыл бутылку. Вина не хотелось, но отказаться не посмела. Смотрела на него во все глаза. Я видела его разным – и как сражается, и как флиртует с девушками. Привыкла, что он простой воин, такой родной и скромно одетый. А тут… Дорогой шелковистый камзол стального оттенка, с золотой вышивкой по бортам, брюки и рубашка на два тона темнее, венец на лбу. На балу в Весигаре и то был проще. Он поймал мой взгляд, разливая вино по бокалам:

– Что, непривычный?

– Ты всегда очень красивый. Тебе говорили? – я застенчиво улыбнулась, стараясь не прятать взгляд.

– Ты – ещё нет, – протянул мне бокал шипящего напитка цвета вишни. – Но пить будем за тебя.

Не сводя с меня восхищённого взгляда, тронул своим бокалом мой. Чуть пригубила действительно вишнёвое игристое вино. Сладко–терпкое, с лёгкой кислинкой. Смотрю в его глаза и всё же решаюсь спросить:

– А почему за меня?

Нежность, любовь, теплота в его взгляде. Такие родные черты лица. Словно в забытьи тянусь к нему пальцами, чтобы прикоснуться, поверить, ощутить. Глажу его лицо подушечками пальцев – смолистые брови вразлёт, тёмные густые ресницы, скулы. Он прикрыл глаза, поставив свой бокал рядом на стол, и отобрал мой, для той же участи. Шумно выдохнул, обнимая, притягивая ближе. А я продолжаю гладить покорно прикрытые веки и щекотно скользящие по подушечкам пальцев ресницы. Его губы подрагивают в блаженной улыбке. Блики света скользят по смугловатой от природы коже. Поймал мою ладонь, прижимая к своему лицу. Осторожный поцелуй в центр ладошки. Неуловимые движения его рук, но он не даёт заострить на этом внимание.

– Драк–Хасси, ты любишь меня?

Не понимаю, к чему он? Разве не знает?

– Разве это не заметно?

Он выжидающе продолжает смотреть. Кажется, что–то происходит, а я неправильно отвечаю? Ладно, будем играть по правилам.

– Я люблю тебя, Жан. Очень, – потом из чистого упрямства спросила то же: – А ты меня?

Жаркий поцелуй был ответом. Ласковые пальцы вычерчивают узоры на запястьях, поглаживают пальчики. Он прервался, прикрыв глаза, и осторожно уткнулся в мой лоб, потёршись носом. А затем поцеловал мою левую руку с уже надетым на неё кольцом.

– Я тебя люблю. Ты моя, Drack–Hassi. С этой минуты и навсегда.

Восхищённо смотрю на родовое женское кольцо Лесск. Нет, то, что это произойти должно, я знала. Уж точно надеялась. Но так виртуозно надеть его на палец девушки, чтоб она ничего не поняла – это постараться надо!

– Где ты так мастерски незаметно научился девушкам кольца надевать? – ехидно улыбаюсь, прильнув к нему.

Он загадочно улыбнулся:

– Ты любишь целоваться, это было несложно.

Ой, кто–то сейчас краснеееть бууудееет…

– Завтра после коронации я представлю тебя как свою невесту. И прошу, держись ко мне поближе.

– Боишься, Лео украдёт? – сказала игриво и тут же осеклась под серьёзным, стремительно темнеющим взглядом. Ой, мамочки!..

– А есть основания так полагать? – он сдерживается, честно пытаясь сохранять ласковое спокойствие. Вот только в глазах – тёмно–синяя гроза.

– Ннет… – вот в такие моменты и вспоминаешь о некоторых чертах характера любимого мужчины!..

– Кати, что произошло вчера в таверне между тобой и ним?

Смотреть в глаза, надо смотреть в глаза… Потому что даже если ничего особенного – он же не умеет читать мысли, а значит, может заподозрить неладное на ровном месте!

– Ничего не произошло. Всё нормально.

Раз, два, три, и взгляд сам невольно опустился в район его ключиц.

– Посмотри на меня. И скажи, что он тебе не снился по собственной инициативе.

Молчу. И чувствую, как он злится, напряжён.

– Значит, мало врезал, – тихо прошипел в сторону, отпуская меня и беря бокал в руки. Через несколько секунд, стоило мне отойти, я услышала звон лопнувшего хрусталя. Вино художественно стекает по дорогому камзолу, а в его руке – кровь с осколками вперемешку с вином.

Испуганно посмотрела на его ладонь, метнулась к шкафам – должно же здесь быть хоть что–то для обработки раны?! Стряхнул осколки, поморщившись, и вышел из комнаты. Побежала за ним, но он вдруг как рявкнет через плечо:

– Жди меня здесь!.. – его высочество явно сдерживался, чтобы не хлопнуть дверью. И всё же, это произошло.

Несколько шагов по комнате, обхватив плечи руками. Его волны агрессии, гнева и ревности давят, до тошноты давят. И хочется его обнять, успокоить и страшно до жути! Я ведь даже не знаю, куда он отправился? И обидно, и досадно. Ну кто меня за язык тянул? Поиграть захотела!.. И кольцо непривычно сидит на руке. Впору, но без привычки носить кольца – тяжело. Присела на диван. Красные капельки – брызги вина на подоле совсем не добавили настроения. Что–то не выходит у меня торжественных помолвок. Видимо, со страху…

Сжалась в комок, обхватывая плотнее плечи. На губах – вкус вишнёвого поцелуя. Он любит. Просто бесится из–за этой ситуации, и его можно понять. Нет у меня человека ближе него. Первый мужчина, которому я доверилась, который изменил мой взгляд на мир, на отношения между мужчиной и женщиной. Думала ли я, что когда–нибудь буду так сильно любить? Год назад я бы рассмеялась в лицо тому, кто бы мне это сказал. А он добился, доказал, что в любви нет ничего ужасного. И быть рядом с ним – счастье, которого у меня могло и не быть. И вот странное чувство – я ощущаю, как меняется связь. Чувствую, как мои тёплые эмоции пересиливают страх, как в ответ приходит такое же тепло и агрессия уходит, отступает, оставляя всё больше места теплоте.

Дверь распахнулась, впуская в комнату его высочество Лесска. Без венца, в другом камзоле, синей рубашке и брюках. Прикрыл за собой дверь. Я чувствовала, что он уже не злится, но всё равно было страшно. Забинтованная рука, и не смотрит на меня. Да что там на меня, я сама боюсь поднять взгляд! Сижу, упорно рассматриваю подол. И капельки вина. Не отстирываются, наверное… Снял камзол, кинув куда–то в сторону. Постоял рядом, и вдруг опустился на корточки, обнимая мои ноги и зарываясь лицом в уляпанный вином подол. И как реагировать?! Несколько секунд полнейшего замешательства. Что это? Знак особого доверия? Вины?..

Осторожно прошлась пальцами по смоляным волосам. Распрямился, оставшись сидеть на корточках, упёрся в диван руками по бокам от меня.

– Хасси, посмотри на меня, – осторожный, вкрадчивый тон.

На секунду подняла взгляд и тут же опустила вновь, поджав губы.

– Не молчи, – он склоняется к моим губам, едва их касаясь, и продолжает говорить: – Никогда не молчи в таких ситуациях, слышишь? Я не смогу защитить свою женщину, если она будет молчать, – он чуть закусывает мою нижнюю губу. – А ты моя женщина, Кати, пойми это, запомни. Не заставляй меня думать, что между тобой и Лео всё ещё что–то есть. Я не позволю ему вламываться в нашу жизнь и творить в ней всё, что заблагорассудится!

Он хотел поцеловать, но я откинулась, отталкивая его. Удивлённый вопросительный взгляд. Остановился, выжидая.

– Тогда и я хочу знать.

– Что?

– У тебя были любовницы здесь, во дворце? – выпалила на одном дыхании.

– Какое это имеет значение сейчас?

– Огромное.

– Тебе список предоставить? Когда, с кем, где, сколько раз? Я не уверен, что вспомню всех.

– Значит, были… – мне вспомнилась огромная ванная, кровать… Много чего ещё.

И я бы и дальше погрузилась в мрачные думы, если бы не услышала сдавленный смех. Посмотрела на довольную физиономию. Он смеялся беззвучно, но не зло. Серо–голубые глаза лучились от счастья, лукаво и игриво взирая на моё мрачное лицо.

– Хасси, родная, я знал, что ты меня любишь, но что до ревности дойдёшь… Не ожидал!.. – он отсмеялся и поцеловал мою руку.

– Если знал, зачем тогда спрашивал? И вот тебе можно меня ревностью изводить, а мне и спросить нельзя?!

Ударила ладонью по его плечу, обиженно сверкая глазами.

Хитрая улыбка, и он тянется за поцелуем, а я отпихиваюсь, как могу. Но он же большой – просто огромный, сильный! Что ему моё сопротивление? И я уже думала всерьёз обидеться, когда он уложил брыкающуюся меня на диван, придавив полувесом собственного тела сверху. Тихо хохочет, играясь в давно забытую игру – поддавки. То есть я вырываю руки и отпихиваю со всей силы, почти всерьёз, а он позволяет это делать, контролируя совсем уж неудачные и опасные выбросы.

Но эта игра ему быстро наскучила. Поймал мои запястья, прижал к дивану. Рывком откинул на бок свои разметавшиеся волосы, тяжело дыша и улыбаясь. Затем умостился поудобнее, упираясь локтями в диван.

– Я люблю только тебя. Ты у меня одна – единственная, любимая, и только моя. Давай больше не будем ворошить моё прошлое, и считать бывших любовниц? Иначе я начну спрашивать, что у вас с Лео в Весигаре было, пока я на границе рисковал жизнью.

– А ничего и не было! – возмущённо прошипела. Только расслабилась, и вот, – опять он за своё!

– Да ну?

– Да!

– Замуж звал. И пальцем не тронул. Леонелль?! – меня одарили укоризненным взглядом.

– Список любовниц?! – упрямо поджав губы и сузив глаза, вопросила в ответ я.

– За подробный и честный рассказ о том, что между вами было? – настойчиво напомнил он.

– Не будем ворошить прошлое, – сдалась со вздохом.

– Вот и договорились.

Он улёгся рядом, обнимая. Несколько минут покоя и тишины. А я пригрелась, задремала…

– Почему ты вообще завела об этом разговор? – спросил он в тишине, спустя время.

Я помолчала.

– …Твоя бывшая… серидан… Она, кажется, влюбилась в тебя.

– Нариси? Я знаю. Но скажи мне, Хасси, как я должен приказать разлюбить? Приказы должны быть выполнимыми.

– У вас что–нибудь было?

– Ты обещала не спрашивать, – полусонный укоризненный тон.

Жалобно смотрю на него. Я знаю, что обещала, и даже что за это обещала. Но знать, кто мне помогает – его бывшая любовница или просто влюблённая девушка – это большая разница! Вместо ответа он поцеловал мои волосы, снисходительно улыбнувшись. Протест внутри готов был разорвать меня на мелкие кусочки!

– Жааан…

– Нет.

– Что нет?!

– Я не спал с Нариси. Не имею привычки спать с серидан. Легче?

– Да.

– Тогда рассказывай о том, что обещала.

Щёки полыхнули румянцем. Про нежные объятия владыки и не менее волнительные поцелуи Жану рассказывать не хотелось и не моглось.

– А ты действительно хочешь это услышать?

– Не уверен.

– Тогда, может, не стоит?

– Ладно, в таком случае жду тебя сегодня ночью в моей спальне, – смилостивился надо мной красавец.

Поражённо замерла – вот даже дышать перестала!

– Жаааник… Я не могу!..

Сердце сейчас выпрыгнет!

– Почему?

– Я боюсь…

– Спать со мной?

– Смотря, какой смысл в это вкладывать!

– Приходи, разберёмся.

– С чем? – глупый вопрос, но отвлекает от мыслей.

– Какой смысл куда вкладывать, – под его взглядом я покраснела окончательно.

– Теперь точно не приду!

Он устало вздохнул.

– Хасси, завтра тяжёлый день. Я просто хочу провести ночь, обнимая любимую женщину. Действительно спать. А с тем, чего ты так боишься, разберёмся позже, – он склонился ко мне, скользнув к губам, и нежно поцеловал. – Мы справимся, родная. Ты и я. Нужно время, терпение и доверие. Ты мне доверяешь?

– Я никогда не доверяла мужчинам. Но тебе почему–то доверилась…

– Тогда перестань дёргаться каждый раз, когда я тебя ласкаю. Ещё ни одна женщина не упрекнула меня в грубости, а ты ведь этого боишься? Хас?..

– Я боли боюсь. Стараюсь себя убедить, что ты будешь другим, когда мы… нууу…

– Я понял.

– Но мне сложно поверить в то, что это может быть без боли! За несколько лет замужества не было ни разу, чтобы это хоть как–то происходило иначе, понимаешь? И тогда, в Мовелане, сначала мне было очень хорошо. Просто волшебно! Но когда я убежала и заперлась – вдруг стало больно! Только совсем по–другому…

Провалиться бы со стыда, но оно само лилось. Потому что Жан внимательно слушал.

– Нужно было позвать меня. Малыш, нас просто прервали в неподходящий момент. Если бы ты тогда не убежала – всё было бы иначе. Доверься мне, позволь хоть раз дойти до того самого пугающего тебя момента! Больно не будет – тебе понравится. Веришь?

Щёки пылают, мне стыдно, очень стыдно говорить на такую тему. Но одновременно это приносит облегчение, словно такой разговор напрашивался давно. Зажала ладонями лицо. А он замер рядом. Шуршание одежды, колыхание дивана. И Жаник притянул меня к себе, предоставляя шанс спрятаться не за ладонями, а на широкой могучей груди. И сразу стало легче.

Было уже достаточно поздно, когда я проснулась на своей новой кровати с тяжёлыми балдахинами. В комнате я была одна, и спала поверх одеяла, в одежде. Ноги уютно укутаны пледом – так тепло и не хочется даже шевелиться. Когда он ушёл? И как я умудрилась не проснуться?.. Хотя, в свете моего хронического недосыпа и стрессов, видимо, пригрелась на груди любимого варвара и сладко уснула. Всё же надо бы снять платье. Особенно корсет!.. Усилием воли заставила мятое непослушное тело сесть. И тут же, под скрип открывающейся двери из другой комнаты, почувствовала, как оный корсет с меня просто сползает!

– Эрлиния, нам приказано вам помочь раздеться в это время, – Тиа вышла в центр комнаты и потупила взор.

Непонимающе смотрю на неё.

– Принц ушёл два часа назад и приказал не беспокоить вас пару часов. А потом разбудить и помочь раздеться.

– Так и сказал?..

– Да, эрлиния Шейпси.

Я задумалась, пока Тиа помогала мне развязывать, расстёгивать, расшнуровывать, – кое–кто оказался настолько заботлив, что не только укутал мои ноги, но и сильно ослабил шнуровку корсета! Мне попалось зеркало, в котором сонно и тепло улыбалась симпатичная длинноволосая девушка. Что–то в моей внешности изменилось. Неуловимо, но мне нравилось. Лёгкий румянец на щеках, копна рассыпающихся длинных блестящих волос. Вроде бы всё то же самое, но как будто я стала симпатичнее?.. Чёрная шёлковая ночнушка – та самая, из дома в Мовелане! – добавила тёплых воспоминаний. Скользнула в её прохладу и окончательно убедилась в том, что от деревенской девчонки внешне уже мало что осталось. Плечи распрямились, осанка стала увереннее, даже взгляд стал спокойнее как будто! Удивительные метаморфозы…

Мне вспомнилось, как сладко спалось в объятиях Жана в Мовелане и в таверне. И так захотелось повторить это снова! В конце концов, ну что мне стоит?

Упала на мягкую кровать, решаясь. Погладила шёлковую поверхность постельного белья и наткнулась на знакомую вещь. Кажется, его высочество забыл здесь свой камзол! Я прижала его к себе, вдыхая аромат любимого мужчины, приукрашенный дорогим парфюмом, ставшим родным. Так вкусно пахнет! Наверное, я сейчас была похожа на кошку, унюхавшую запах кошачьей травки, – во всяком случае, глупая улыбка во всё лицо и характерное поведение с предметом притязаний вполне соответствовали этому образу. Наверняка ещё и глаза драконьи проглянулись сейчас, судя по обострённым ощущениям и красноватым оттенкам вокруг…