Текст книги "Анайя. Не потерять себя (СИ)"
Автор книги: Екатерина Овсянникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)
– Полицию? – девушка удивленно захлопала глазами. – Но ведь вы же... Они вас поймают и казнят!
– С этим я как-нибудь разберусь. Поверьте, я никому не дам так просто убить себя или возлюбленную. Так что, вы поможете?
– Хорошо, – кивнула Мари-Мэй, бросив мимолетный взгляд в сторону окна. – Ради счастья миледи и ее родителей я готова!
Попрощавшись, девушка тихонько исчезла за дверью, а после и я, внимательно оглядевшись, вышел из комнаты и принялся за поиски, ориентируясь на магию зачарованного артефакта. Несмотря на вампирский дар, бегать мне пришлось все равно долго. Чары подсказывали, что я недалеко от нужного места, но мне никак не удавалось найти возлюбленную. Время шло неумолимо стремительно... Такими темпами эффект зелья закончится раньше, чем мне удастся добиться желаемого!
Магия привела меня по подземным тоннелям в некие катакомбы, напоминавшие собой заброшенную тюрьму. Каждая частичка моего тела напряглась в осознании, что где-то среди этих ржавых камер страдает самый дорогой мне человек...
Эффект связи направлял все сильнее, пока не привел меня к самой отдаленной и темной камере. Массивная ржавая дверь на удивление оказалась открытой, поэтому я, убедившись в отсутствии какого-либо подвоха, заглянул вовнутрь, и сердце мое в этот миг остановилось.
На холодном каменном полу, истекая кровью и не подавая признаков жизни, лежала Анайя!
Мигом подскочив, я в панике приник ухом к ее груди. Сердце бедняжки билось так слабо, что даже мой чуткий слух еле улавливал его удары. Откупорив запасенную склянку, я аккуратно приподнял голову девушки и вылил зелье в ее чуть приоткрытый рот. Потихоньку, капля за каплей, Анайя, не открывая глаз, проглатывала лекарство, словно животворную воду, а потом наконец-то пришла в себя.
– Эдмонд? Я сплю? – болезненно прошептала она, медленно подняв руку, чтобы погладить мою щеку. – Это мое предсмертное видение?
– Нет, Анайя, я настоящий! – трясущимися от эмоций руками я прижал ее к себе и осыпал испачканную макушку поцелуями. – Сейчас зелье подействует и тебе станет легче.
– Весь этот ужас... Так больно и страшно... – причитала любимая, всхлипывая от слез, что потекли из ее глаз. – Я уже не надеялась увидеть тебя... И так рада!
– Теперь я рядом и никому не дам тебя в обиду. Скажи, кто тот ублюдок, что сотворил с тобой подобное?! Это Вернер, да?
– Угу, – любимая тяжело вздохнула, уткнувшись носом мне в шею. – Он в сговоре с древними вампирами, о которых ты рассказывал. Моя смерть была частью его плана по захвату власти, чтобы впустить их в нашу страну...
Анайя шумно кашлянула. Похоже, подобный разговор дался ей нелегко.
– Вот сволочи... – прошипел я, представив себе весь абсурд ситуации.
– Мои родители... – продолжала причитать любимая, иногда всхлипывая. – Вернер обманул меня, сказал, что они больны... Мне так за них страшно!
– Ничего, мы с графом это так просто не оставим! – заверил я ее, злобно скалясь при мысли о преступнике. Ну и сволочь! Как таких гадов земля носит? – Сейчас вернемся домой, уложу тебя отдыхать, а потом дам огласку происходящему. Ублюдок не отвертится, а как попадется и все расскажет, так пойдет под гильотину.
Взяв Анайю на руки, я поднялся и уже собрался пойти к выходу, но весьма не вовремя на пороге камеры возник он.
– Куда я там попаду? Под гильотину? – усмехнулся виновник сего ужаса, с безумной улыбкой посмотрев на меня. В его взгляде ощущалась знакомая энергия, которая частично раскрыла мне причину происходящего. Вампирский гипноз... Куда более мощный, чем наш, но при этом не настолько явный, чтобы не выдать происходящее другим людям.
– Да, если сейчас же не уберешься с дороги, – рыкнул я, посмотрев на него в ответ угрожающим взглядом. Жертва он или нет, но сейчас он преступник, что своими руками чуть не погубил мою возлюбленную, поэтому у меня и в мыслях не было его жалеть!
– Вот всегда так, стоило на пару минут отвлечься по делам, как происходит самое интересное. Что эта белобрысая неумеха, чудом оставшаяся в живых, что ты... Как ты умудряешься стоять на ногах после подобного?
Знакомый гнев вновь стал распространять по телу жар. Как эта мразь назвала Анайю? Белобрысой неумехой?
– Любимая, подожди меня тут, – аккуратно усадив избранницу у стены и поцеловав ее прохладный вспотевший лоб, я сжал кулаки и повернулся к Вернеру. – Я сейчас покажу этому выскочке его место и вернусь.
– М-м-м, и что ты мне покажешь? – на удивление парень совсем не боялся и, скрестив на груди руки, выжидающе смотрел на меня, как настоящий безумец.
– Какова плата за вред близким мне людям! – прошипел я, призвав магию. Огненная пылающая стихия текла по моим жилам, концентрируясь огненным шаром в моих руках.
– Нет, Эдмонд! Стой! – крикнула Анайя, но заклинание уже устремилось в сторону Ройса. Каково же было мое удивление, когда магия отскочила от него, словно прыгающий мячик от стены, и полетела обратно на меня. К счастью, реакция у меня еще отличная, поэтому в последнюю секунду мне удалось наложить на себя защиту.
– Черт, шустрый ты, – с презрением прошипел Ройс. – А я понадеялся, что ты сам себя прибьешь. Это было бы забавно.
Пару секунд я в растерянности стоял, внимательно изучая происходящее. Откуда могла бы взяться такая защита?! Он же не маг!
– Эдмонд, брошь... Его артефакт! – слова избранницы помогли мне понять, что происходит. Светящаяся на груди мрази брошь словно так и просила выплеснуть на ее обладателя всю магию...
– Ну вот, всю интригу испортила, – фыркнул Ройс, бросив презрительный взгляд на Анайю. – Как жаль, что меня вызвали из камеры раньше, чем я успел тебя добить...
– Что ж, раз магия тебя не возьмет, придется действовать оружием! – с помощью вампирского дара я в один миг очутился у столешницы, схватил оттуда одноручный меч и замахнулся для удара. Но и Вернер оказался не промах, без какого-либо труда уклонившись от выпада.
– Хороший замах! – Ройс одобрительно кивнул и схватил со столешницы странный бутылек. – Неужели годы моих тренировок не прошли даром и у меня появился достойный противник?
Проклятье! Камера слишком узкая, чтобы спокойно сражаться! Еще и Анайя рядом... Одно неудачное движение и ей точно конец! Однако Вернеру было все равно – он продолжил бой как ни в чем не бывало. Я сражался изо всех сил, прибегая даже к вампирскому дару, но эффект зелья постепенно стал угасать, и слабость от божественной связи, что связала наши с любимой души, начинала проявлять себя с новой силой. Похоже, из-за серьезных ранений Анайи лекарство утратило действие раньше, чем я смог одержать победу, и теперь никак нельзя дать Вернеру прознать о преимуществе!
Собрав волю в кулак, я продолжил бой, но особых результатов мне добиться не удалось. Помимо антимагического артефакта, Ройс также носил кольцо ускорения, делающее его движения по скорости почти сравнимыми с вампирскими. Подобные артефакты стоят целое состояние и мало бы кто стал приобретать их в здравом уме... Неужели он купил их на средства, украденные у семейства Тэйлоров?
Нестерпимая боль и слабость нарастали с каждой секундой. Теперь, когда эффект зелья кончился, мне еле удавалось держаться на ногах, не то что сражаться. Попытки как-либо ударить Ройса магией не приносили успеха, даже заряженные огнем атаки в случае попадания наносили вред мне самому. Анайя сидела тихо, не шевелясь, с горечью наблюдая за нашим сражением. Даже не нужно смотреть в ее сторону, чтобы понять, каково ей сейчас...
– Забавно, – ухмыльнулся Ройс, с жуткой улыбкой погладив испачканное кровью лезвие. – Все так превозносят эту божественную связь как нечто прекрасное, но именно она сегодня сведет вас в могилу. Хотя, достойны ли вы могилы? Может лучше сжечь вас обоих?
Несколько секунд мы с Вернером обменивались взглядами, не решаясь продолжить бой. Артефакты на скорость при злоупотреблении их силой вполне способны истощить резерв мага, а ведь Ройс таковым не является. Однако даже в таком случае преимущество оставалось за ним.
Неожиданно пространство вокруг сотряс громкий вскрик, и в следующее мгновение моему взору предстала ужасающая картина – Анайя запрыгнула Вернеру на спину, обмотав вокруг его шеи цепи. Шипя от удушающей хватки, вампирский прихвостень крутился на месте и всеми силами пытался сбросить обидчицу. Казалось бы, идеальный момент для атаки, но был очень большой риск задеть пострадавшую!
Окончательно разозлившись, Вернер изо всех сил махнул локтем. Мощный удар пришелся Анайе прямо в живот. Болезненно вскрикнув, любимая начала ослаблять хватку, чем ублюдок и воспользовался, сбросив девушку с себя.
– Вот же ж мразь! – с презрением крикнул Ройс, нанеся ей для верности еще пару ударов ногой. Боль Анайи обернулась настолько нестерпимой агонией, что я уже не мог сохранять рассудок. Неужели это и вправду наш конец? Если это так, тогда я не пожалею сил и заберу гаденыша с собой!
Сжав в кулак светящиеся магией руки, я стал вливать силу в новое заклинание. Должен же быть предел у этого ублюдского магического щита!
– О да, Эдмонд, давай, ударь меня магией со всей силы! Убей себя об мою защиту! Закончи с честью эту битву! – науськивал меня Ройс, мерзко улыбаясь в предвкушении победы.
Какое-то мгновение я не мог собраться с мыслями, чтобы нанести удар, пока не увидел Анайю. Перебарывая боль, она чуть приподнялась, показав мне разжатую ладонь, в которой сверкала знакомая брошь. После взгляда на потрепанный боем пиджак Вернера я осознал суть происходящего.
Ай да молодец! Стащила у этой паскуды артефакт!
Вдохновившись поступком любимой, я без какого-либо страха высвободил накопленную энергию. Мощи заклинания не хватило, чтобы оглушить Ройса, но немного ожогов он получил.
– Что?! Невозможно! – верещал Вернер, не понимая причину происходящему. Лишь бросив случайный взгляд на лишенный украшения пиджак парень осознал всю суть случившегося. – Анайя... Сколько еще ты будешь портить мне жизнь? Теперь я точно тебя убью!
Игнорируя боль, Анайя выставила вперед заряженные магией ладони. Воздух подчинился призыву и обрел форму веревки, которая, словно змея, обвила Ройса с ног до головы. Воспользовавшись преимуществом, я также бросил в ублюдка оглушающее заклинание. Спустя мгновение парень, издав усталый вздох, без сознания рухнул на испачканный кровью пол. Радость победы захватила меня, и я уже хотел издать ликующий крик, но в следующую секунду мне вернулась ясность рассудка, явив собой горькую реальность. Анайя лежала на полу, учащенно дыша, хватаясь за бок и сплевывая кровь. Похоже, ублюдок своими ударами сломал ей ребро или что-то того хуже.
– Держись, любимая! – шептал я, прижимая дрожащую бедняжку к себе.
– Эдмонд, мне так холодно... – болезненно шептала она, покашливая и из последних сил поглаживая мою шею. – И стыдно, что мы поссорились. Прости...
– Что ты, не стоит извиняться! – возразил я, погладив ее испачканные еще недавно белоснежные волосы. – Сам виноват, натворил глупостей. Это ты прости, что поддался эмоциям, усомнился в твоих чувствах и не пришел раньше.
Анайя молчала, горько всхлипывая. Пульсирующий божественный узор, как и раньше, показывал мне всю боль возлюбленной: бедняжку терзала невыносимая агония и мертвецкий холод, а ее сердце учащенно билось, словно намекая на последние мгновения ее жизни.
– Помнишь... – выдавила она из себя, пересилив на секунду боль. – В день нашей встречи я проклинала тебя за то, что ты со мной сотворил?
Я ничего не ответил, лишь промычал что-то невнятное, также трясясь от страха.
Мне не нравится этот тон. Так обычно разговаривают, когда готовятся отдать богу душу!
– Я солгала... – продолжила она, глотая слова. – На самом деле я была рада, что вновь смогла увидеть рассвет... Ощутить дуновение ветерка, пение птиц и тепло солнца... Вновь познать дружбу и любовь...
– Анайя, – мой голос нещадно дрожал от мыслей о возможной потере. – Ты еще можешь все это увидеть! Да, укус, скорее всего, завершит твое обращение, но при этом ты сохранишь самое главное – свою жизнь! Сам я не имею права решать твою судьбу... Скажи, хочешь ли ты жить? Хочешь ли остаться в этом мире и встретить новый день рядом со мной?
– Х... Х... – Анайя шевелила губами, но ее сил, похоже, уже не хватало, чтобы говорить. Однако судьбоносная магия, связавшая наши души, отчетливо передавала мне ее желание:
«Хочу...» – послышалось отголоском в моем сознании, после чего Анайя сглотнула и закрыла глаза, словно чего-то выжидая. Похоже, это согласие...
Конечно, при такой слабости совершать очередной укус – решение не самое лучшее, но выбора иного нет. Даже до портала я донести ее не успею – без помощи смерть настигнет ее в любую секунду!
В итоге решившись я, придерживая белоснежную голову, в очередной раз прикусил себе запястье, обагрив клыки собственной кровью. Непонятно, конечно, как сложится все дальше, но и оставлять все на самотек нельзя!
Приблизившись к ее нежной шее, я на секунду замер колеблясь. Разумеется, не в такой обстановке мне хотелось провести столь священный момент, но жизнь Анайи важнее!
Любимая вздрогнула, почувствовав укол моих клыков, и издала чуть слышный стон. Несколько капель ее крови вновь попало мне на язык и вся боль, что терзала меня, на тот миг развеялась, сменившись блаженством. Узор на левой руке, которой я придерживал голову возлюбленной, неистово пульсировал, дурманя мой разум. В этот раз еще отчетливее ощущалось, насколько крепче стала наша связь и как мой дар перетекал к Анайе, даруя ей успокоение и силы. Ее дыхание стало чуть ровнее, а сердце немного успокоилось, перестав выплясывать кульбит. Ослабив укус, я почувствовал, как она, чуть заметно улыбнувшись, погладила мою щеку, а после, закрыв глаза, погрузилась в целебный сон. Приятный дурман развеялся, вновь вернув меня в реальность. Черт, слабость никуда не делась! Конечно, мне стало несомненно легче после помощи Анайе, но не настолько, чтобы прямо сейчас пользоваться силами или куда-то идти. Тем более что я еще и поделился с ней даром... На Вернера плевать, он нескоро придет в сознание. Куда важнее отдых избранницы! Раз я не могу идти, то буду здесь, рядом, греть ее своим теплом!
Как назло, на пороге возникли неизвестные мужчины. По силуэтам людей мне удалось понять их примерные личности. Полиция Эльтании... Черт, у них явно будут к нам вопросы!
Один из них пытался поговорить со мной, но у меня не нашлось сил ответить. Проклятый сон подобрался не вовремя, и я закрыл глаза, крепко прижав к себе возлюбленную и загородив ее собой.
Остатками разума я надеялся, что граф успел передать полицейским свои подозрения и нас никто не тронет. Хотя... Плевать на меня! Лишь бы боги помогли Анайе остаться в живых!
Глава 23
Анайя
Казалось, будто этому кошмару не будет конца. Тело болело так, словно его нескончаемо протыкали копьями, адский холод пробирал до самых костей, заставляя стучать зубами и дрожать, а страх и ужас пережитого лишали рассудка, не давая и шанса успокоиться. Так было там, в темной заброшенной камере, но в один миг стало неожиданно тепло и приятно. Вместо противного запаха тухлятины и сырости вокруг витал приятный аромат цветов и выпечки, а на душе наступила непривычная легкость. Пожалуй, даже и не помню, когда последний раз мне было настолько спокойно.
Открыв глаза, я узрела знакомую обстановку своей комнаты в семейном поместье. Еще слегка мрачную после вмешательства Вернера, но такую уютную и родную!
Как и обычно, по комнате прислуга расставила вазы с цветами: Вернбург всегда славился своими особыми сортами пионов и хризантем, так что подобные распущенные бутоны часто украшали наш дом. Но были среди них непривычные букеты, например бордовые розы и алые лилии. Такие цветы часто украшали мои покои в замке Эдмонда. Неужели они от него?
Приподнявшись на кровати, я провела рукой по шелковой небесно-голубой простыни и задумалась. В памяти словно образовалась гигантская пропасть. Вот я сижу в холодной тюремной камере, всеми силами молясь о спасении, а вот я уже в своей комнате, в чистом платье, в тепле и уюте... Взгляд неожиданно упал на запястье левой руки, украшенной светящимся магическим узором, и воспоминания сразу же хлынули волной. Точно, Эдмонд же пришел ко мне на помощь! Вместе мы одержали победу над Вернером, а потом меня одолела настолько смертельная слабость, что...
Посмотрев на свои чуть бледные руки и проверив уже почти полностью зажившие раны, я окончательно убедилась в своих догадках. Там, в камере, Эдмонд ради моего спасения завершил мое обращение! Получается, теперь я стала такой же, как он?
Странно, почти не ощущается изменений. Разве что ногти отросли немного, я обычно носила короткие и стриженные, а тут явно понадобится маникюр. Еще есть хочется, но после такой битвы это не мудрено.
Ветер дружелюбно залетел в окно теплой волной, всколыхнув легкие занавески, что помогло узнать о новом моем умении. Чуть более чуткий слух! Стихия словно стала еще ближе ко мне, что не могло меня не радовать. Теперь можно при должном желании спокойно вслушиваться в звуки, которые вряд ли бы услышал человек. Кажется, я даже слышу, как кто-то идет прямо сюда!
Спешно поправив одеяло, я выпрямилась и с ожидающим взглядом уставилась на дверь.
– Миледи, вы наконец-то проснулись! – с порога заверещала горничная, с яркой улыбкой поставив поднос с едой на прикроватный столик. – Не передать словами как я рада, что вы в добром здравии!
Ох, мои глаза меня не обманывают?! Неужели это вправду она?
– Доброе утро, Мари-Мэй! – ответила я с такой же счастливой улыбкой. – Как же хорошо, что с тобой все в порядке! – через мгновение улыбка сошла с моего лица, сменившись беспокойством. – Скажи, где Вернер и Эдмонд? И есть ли новости от родителей?
– Не переживайте, миледи: Вернера Ройса, насколько мне известно, арестовали, а ваш спутник в добром здравии и обещал навестить вас в самое ближайшее время.
– А родители? – не унималась я. Разумеется, меня порадовала новость, что Эдмонд жив и здоров, но судьба матери и отца меня волновала не меньше.
– Думаю, вы и сами скоро все поймете, – таинственно добавила горничная, дружелюбно мне подмигнув. – Обязательно угощайтесь и набирайтесь сил – вам они сейчас очень нужны, особенно после такого долгого целебного сна.
– Эм, долгого? – удивилась я. – А сколько я спала?
– Вы спали трое суток, миледи.
Воцарилось неловкое молчание. Надо же, это как меня потрепало, что на трое суток я выпала из реальности? Получается, послезавтра уже полнолуние? И что же мне делать? Я же понятия не имею, что делают вампиры в полнолуние. Точнее, примерное представление у меня было, но ведь меня это все пока не касается... Или уже касается?
Мысли так заполонили мой еще не пробудившийся после долгого сна разум, что я погрузилась в глубокие раздумья и совсем забыла о беседе с подругой.
– Меня ждут другие дела, миледи. Чуть позже я навещу вас, если вы не против. – заботливо проговорила горничная. – А вы отдыхайте и восстанавливайте силы. Не забудьте про завтрак – он куда аппетитнее, пока горячий.
– Спасибо, Мари-Мэй.
Девушка учтиво поклонилась и покинула комнату, и мой взгляд невольно упал в сторону прикроватного столика. На узорчатом стальном подносе приятным запахом меня манил омлет с овощами и ягодный пирог с травяным чаем. Мари-Мэй даже озаботилась и принесла мне другие приборы, не серебряные. Не то чтобы они мне сильно досаждали, но такая внимательность к деталям меня порадовала.
Несмотря на отсутствие большей части прислуги, еда все равно выдалась на славу. Соль, пряности – все в идеальном балансе! Вкус свежеиспеченного пирога своей сладостью заставлял довольно мычать от наслаждения, а горячий травяной чай поднимал настроение и теплом растекался по телу. Урчащий от голода живот постепенно успокаивался, но одно странное ощущение меня не покидало. Оно будто откликалось отголоском в клыках и неприятно зудело. Почему-то в мыслях промелькнула жажда от голода, но ведь я только что позавтракала. Что со мной?
Долго поразмышлять над происходящим мне не дали, ибо вскоре дверь вновь открылась и на пороге возникли новые посетители. От вида знакомых лиц мне захотелось прямо сейчас вскочить с кровати и закричать от счастья, но легкая слабость после тяжелой битвы еще давала о себе знать.
– Мама! Папа! – приветствовала я родных, согнув уста в доброй улыбке. Мама, разумеется, едва завидев меня, сразу же подбежала и присела рядом на мягкое одеяло, а вот отец, как и раньше, отстраненно стоял неподалеку от кровати. Эх, время идет, все меняется, но только не лицо моего отца. Тот же самый странный (без странный) взгляд – не то равнодушный, не то радостный или даже презирающий – сейчас словно сверлил меня, чем заставил неловко отвернуться.
– Дочка, как же я рада, что ты жива! – проговорила взволнованная до дрожи гостья. – Все эти наши беды из-за заговора Вернера – ничто по сравнению с тем, что тебе пришлось пережить. Попытка убийства, изгнание и...
– Мое обращение в вампира, да? – дополнила я, уловив ее растерянный взгляд. – Можешь не отрицать, я все прекрасно понимаю. Мне тоже было горько расставаться с вами, но такое испытание судьбы сделало меня лишь сильнее.
– Ты обрела магию и любовь, – дополнила Нарина, заботливо положив свою руку поверх моей. – Да, закон Эльтании в этом плане непоколебим, но, несмотря на все это, ты навсегда останешься моей дочерью, даже если нас разделяют разные страны... И я очень рада, что ты жива и здорова!
Пустив слезинку счастья, мама без какого-либо смущения приблизилась и заключила меня в объятия. Семейные и теплые... Закрыв глаза, я с улыбкой погрузилась в воспоминания о прошлом. Наши совместные занятия, чтение книг у камина и цветочный сладковатый запах ее духов, что всегда ощущался при наших объятиях, заставляли меня улыбаться даже в самый серый и непогожий день. Так было и сейчас...
– Рад, что ты жива, Анайя, но законы Эльтании нарушать при этом не стоило, – равнодушный голос отца мгновенно разрушил всю идиллию. – Неужели ты не знаешь, какое наказание ждет вампиров, осмелившихся ступить на территорию Эльтании?
– Я тоже рада тебя видеть, отец, – ответила я с таким же холодом. – В отличие от тебя, я не вычеркнула своих родных людей из жизни даже после расставания, и мне не была равнодушна ваша судьба. Вернер наврал мне о вашей болезни, поэтому я, прознав о настигнувшей вас беде, отправилась на выручку. Раз я до сих пор жива, значит, смерти мне, как вампирскому отродью, ты не желаешь. Или я не права?
– Патрик, вот опять ты за свое?! – возмутилась мама. – Анайя и лорд Эдмонд спасли не только наши жизни, но и весь город! Кто знает, что случилось бы, окажись преступник у власти? Может, хотя бы в этот раз ты поблагодаришь нашу дочь?
– Перестань, Нарина, – прошипел Патрик. – То, что ты сейчас видишь Анайю – это уже моя благодарность. Но, разумеется, я также не откажусь от желания наградить добровольцев, поймавших преступника, даже если они из другой страны.
Мои глаза чуть не выскочили из глазниц от удивления.
Я не ослышалась? Отец только что меня похвалил?
– Не то чтобы я хотел... Вот, держи, – отец присел на самом краю кровати и протянул мне запечатанный конверт. – Это документ, подтверждающий восстановление твоего статуса в нашей семье и право на наследство. Если вдруг ты все-таки захочешь погостить у нас или же вернуться, то наши двери будут открыты для тебя.
Открыв конверт и бегло пробежавшись глазами по буквам, я убедилась в его словах. Не представляю, какого труда стоило отцу оформление документа для своей дочери-вампира. Подобное разрешение же чуть ли не у высших властей страны запрашивать нужно! Это он так хочет извиниться?
– Спасибо. Насчет возвращения ничего сказать не могу, а вот погостить, если впустите – с радостью.
– Также разрешение на въезд получил и правитель Сиольна. Как минимум до окончания расследования дела Вернера Ройса Эдмонд Миднайт сможет спокойно пересекать границы Эльтании, – поправив пиджак, отец поднялся с кровати и остановился у выхода. – Если понадобится, не стесняйся обращаться к прислуге по любому вопросу, а пока что тебе лучше отдохнуть. Как я вижу, даже твой нынешний дар еще не до конца исцелил тяжелые раны, нанесенные Ройсом, так что сон лишним уж точно не будет.
– А что с тем договором? Полиция занимается им?
– Не переживай, сам договор уже расторгнут, так что выходить замуж за Ройса тебе не понадобится. Но вполне возможно, что представитель полиции может прийти, чтобы спросить твои показания. Если сможешь, то ответь ему.
– Хорошо, – кивнула я. – И спасибо.
Патрик кивнул и исчез за дверью, а мама перед уходом еще раз по-семейному пожала мне руку и побежала вслед за супругом.
– Выздоравливай, дочка!
Когда дверь закрылась, я с улыбкой рухнула обратно на подушку и улыбнулась. Как же приятно осознавать, что все вернулось на круги своя и я больше не изгой для своей родной семьи! Уверена, восстановление былого величия моих родителей лишь вопрос времени! А Вернер... Что ж, надеюсь он получит по заслугам.
Хорошее настроение обернулось приятным расслаблением, и как-то незаметно меня вновь настиг сон. Долго только, правда, отдохнуть у меня не получилось: то непонятное чувство, будто голод или жажда, никак не давали покоя. Я же сытно поела за завтраком, почему со мной такое происходит?
Попросила Мари-Мэй принести еще порцию, но никаких улучшений достичь не получилось. Что же теперь делать?
Пока я думала, на пороге возник еще один гость. Пожалуй, один из самых желанных за последнее время.
– Эдмонд! – вскрикнула я, вновь с улыбкой присев на кровати.
Вампир через мгновение очутился рядом, и моему взору предстала его немного изменившаяся прическа. Волосы любимого частично обрели платиново-серый оттенок!
– Рад, что тебе уже лучше, – ответил он, нежно положив свою руку поверх моей и немного сжав в волнении хватку. – Как только я получил новость о твоем пробуждении, то сразу бросил все дела и отправился к тебе.
– Что-то стряслось? У тебя неприятности? – с тревогой спросила я, положив вторую руку поверх нашего замка и придвинувшись ближе.
Эдмонд понял намек без слов и с улыбкой мягко погладил мою щеку.
– После битвы с Вернером меня тоже немного потрепало, так что я проспал около суток. К счастью, полиция не стала везти меня в камеру, а оставила отдыхать в поместье Тэйлоров под наблюдением охраны. Дача показаний, дела городские и внешняя политика... Поначалу власти Эльтании не оценили нашего появления на территории страны, но сейчас адвокаты Дартании под пристальным руководством графа обсуждают все детали сложившегося конфликта. Трудно сказать, что будет дальше, но пока что лучше думать о хорошем, – взгляд вампира упал на лежавший неподалеку конверт. – Это от твоих родителей?
– Да, – ответила я, показав ему документ.
– Хм, хорошая новость, – одобрительно кивнул Эдмонд, оценив содержимое. – Наверное, тебе было приятно вновь помириться с ними.
– Я солгу, если скажу «нет», – ответила я, шутливо проведя левым указательным пальцем по его шее. – Но мы оба прекрасно знаем, где сейчас мой настоящий дом, так что пусть этот конверт будет знаком спокойствия и мира.
Любимый неожиданно перехватил мою руку и притянул меня к себе. Стискивая меня в объятиях, он уверенно сминал мои губы, словно всей душой показывая, как он скучал, а я отвечала ему тем же. Там, в холодной камере, я уже и не надеялась, что обрету спасение, но вампир, что сейчас сидел передо мной, развеял любые сомнения.
– Эдмонд, можно я кое-что спрошу о недавних событиях? – полюбопытствовала я, пальчиком поглаживая его сильную грудь, выглядывающую из разреза рубашки.
– Конечно. Спрашивай.
– Как твое самочувствие? Ты в порядке? – парень погладил мою руку, что сейчас поигрывала с его волосами. – Просто твои волосы...
– Со мной все в порядке, – заверил меня он. – Для твоего спасения и завершения обращения мне пришлось поделиться с тобой куда большим количеством энергии вампирского дара, что и привело к изменениям. А если мы вместе проведем ночь полнолуния, то окончательно скрепим наши души и станем еще сильнее, – его прохладные и еще влажные губы коснулись моих пальчиков. – Священная ночь настанет уже послезавтра, но, разумеется, я не буду тебя торопить. Тем более теперь, когда у тебя есть выбор.
Последние слова Эдмонд произнес с легким беспокойством в голосе, и взгляд мой упал на конверт, подаренный отцом. Неужели он думает, что после извинения родителей я теперь откажусь от жизни с ним?
– Но ведь мы сейчас здесь вместе, разве я его не сделала? – уточнила я, уверенно посмотрев в глаза возлюбленному. Наши взгляды пересеклись, и мое горло в очередной раз свело тем странным приступом.
– Анайя, что с тобой? – забеспокоился любимый, окинув меня оценивающим взглядом. – Где-то болит?
– Со мной все хорошо, – ответила я, откашлявшись и проглотив ненавистный ком. – Просто после пробуждения мне почему-то смерть, как хочется есть. Мари-Мэй уже два раза приносила мне еду, но...
– Дай угадаю, у клыков еще будто противно зудит? – уточнил Эдмонд, проведя большим пальцем по моей губе.
– У-гу. – Ох, неужели он знает причину моего недуга?
– Понятно, – ответил он на мой растерянный кивок. – Это вампирский голод, и утолить его есть лишь один способ – выпить крови.
– Но разве он не проявляется только в полнолуние? – удивилась я, захлопав ресницами. Вот только этого мне сейчас не хватало!
– Если вампир по какой-то причине сильно истощил свои жизненные и магические силы, то голод может наступить раньше, что с тобой и случилось. В священную ночь ты выпьешь немного крови, и симптомы пропадут.
– Выпью кровь... Чью?
– Можешь, если хочешь, как все вампиры найти себе донора среди горожан, но, разумеется, мне пришлось бы по душе наше уединение, ведь ничто на свете не способно заменить кровь истинной пары. Пока что я могу предложить тебе лишь это... – Эдмонд протянул мне небольшой бутылек, наполненный алой жидкостью.
– Что это? – спросила я, с интересом покручивая в руках необычную жижу. Это же не чья-то кровь, правда?
– Это зелье притупит вампирский голод. Один бутылек выпьешь сегодня, а второй я дам тебе завтра. Послезавтра уже решим, что делать дальше, а пока выпей.
Откупорив пробку, я послушно опустошила содержимое и скривилась от чуть горького вкуса.
– Молодец, теперь отдыхай. Твои раны еще не до конца зажили, – любимый коснулся моих губ на прощание легким поцелуем и, уложив меня в кровать, заботливо подоткнул одеяло. – Я еще зайду вечером. Не скучай. И постарайся пока не пользоваться магией.
Когда дверь закрылась, я выбралась из-под одеяла и взяла с соседней подушки отцовский конверт. Эдмонд старался всеми силами скрывать это, но я чувствовала его беспокойство. Он боится, что мне захочется вновь воссоединиться с семьей. Но как можно отказаться от любви, да еще и такой искренней? Ради меня этот вампир был готов отдать даже свою жизнь. Кто я такая, чтобы променять наши чувства на какую-то бумажку? Может отец и извинился передо мной, но его слова в тот злополучный день мне так просто не забыть... Когда-то возможность воссоединения меня бы подкупила, но теперь...
