Текст книги "Атради (СИ)"
Автор книги: Екатерина Осеннова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 28 страниц)
– Ничего себе гуманное, – нарушил молчание Адан. – Одних запереть под Сферой, лишить энергии, других отправить на верную смерть в умирающий мир.
– Доа нарушили закон, – Таль обернулась к нему. – Своими действиями подвергли опасности миллионы жизней в других мирах, вызвали необратимые катаклизмы во Вселенных. У Содружества имелись веские причины так поступить.
– Неудивительно, что ты их оправдываешь, – раздражённо буркнула Мира. Её в отличие от Ллэра подробности истории, особенно далёкого прошлого, не интересовали. Волновало только одно – как спасти атради. В том, что «рецепт» существует, она не сомневалась. Это вселяло уверенность, но хотелось услышать, что делать, как, что придётся отдать взамен. А Таль словно специально тянула время.
– Я не оправдываю, – покачала головой Таль. – И не осуждаю. Я могу посмотреть на случившиеся с разных точек зрения и понять, чем руководствовались все, кто так или иначе оказался замешанным. И тогда, и теперь.
– Ещё бы, – усмехнулась Мира. – Цель у тебя всегда оправдывает средства.
– Почти всегда, – улыбнулась Таль. – И не только у меня. У тебя тоже. И у них, – она кивнула на Алэя и Роми. – И даже у него, – посмотрела на Адана. – У всех.
– Ли, ты должна ей рассказать. И объяснить, – с нажимом произнёс он.
– Должна. Ты прав. Теперь должна, – отозвалась Таль. Задумчиво покусала нижнюю губу, встретилась глазами с Мирой: – Я не собиралась… Тем более вот так, при всех. Не видела причин, хотя, может быть, стоило сделать это гораздо раньше.
– Сделать что? – напряглась Мира.
– Рассказать тебе, кто ты на самом деле.
– В смысле, что ты из меня сотворила?
– И это тоже. – Таль помолчала. С какой-то совсем уж непривычной грустной усмешкой произнесла: – Дело в том, что ты – моя дочь.
Тон, каким было сказано, не оставлял сомнений – Таль говорила правду. Мира понимала это, чувствовала каждой клеточкой её искренность и прямоту, но упрямо отказывалась верить. Если бы не руки Ллэра, продолжавшие заботливо удерживать, вскочила бы, убежала, исчезла, лишь бы не слушать. Сумела бы сделать вид, что показалось, убедила бы себя, что ложь, постаралась бы забыть. Если такое возможно…
Перед глазами замелькали картинки прошлого – детство, интернат, школа, больница.
А Таль продолжала говорить.
Сначала слова казались просто неразборчивым, действующим на нервы гулом, затем постепенно удалось сосредоточиться, звуки обрели смысл, выстроились в связные предложения:
– Мой отец был помешан на истории, мечтал возродить былое могущество Содружества. В частности – Актариона. Никак не мог смириться, что Способные вырождаются, что рано или поздно актарионцев постигнет участь тлай и остальных. Он настоял, чтобы я проводила каникулы в специальном лагере для одарённых детей из разных Вселенных. Такие лагеря были – одна из его задумок. Отец надеялся, что завязанные в детстве и юности знакомства помогут укрепить связи между развитыми мирами в дальнейшем, создадут условия, когда проблемы каждой в отдельности расы станут общим для всех. Верил, что только так возможно спастись от вымирания.
Таль опять замолчала, опять тянула время. Остальные не проронили ни слова. Терпеливо дожидались, когда она снова заговорит. Мира ждать не собиралась.
– Я не буду спрашивать, почему ты отказалась от меня, почему бросила, почему скрывала и врала! – Голос дрогнул, но удалось сдержать слёзы. – Это уже не важно. Но если ты – моя мать, то какого чёрта усадила меня в таксилёт? Почему хотела убить?
Таль не отвернулась, выдержала её взгляд. Ответила, глядя прямо в глаза:
– Это важно. Ты имеешь право знать. И я не хотела тебя убивать.
– Неужели?! Думала, я просто прокачусь с ветерком, да?
– Мне исполнилось пятнадцать, когда я познакомилась с твоим отцом. А когда поняла, что беременна, осталась совсем одна. Родители умерли, и в тот момент я просто не была готова становиться матерью, брать на себя ответственность за чью-то жизнь, – Таль передёрнула плечами. Вздохнула, скрещивая пальцы на коленях. – Я не жду, что ты поймёшь. Тогда я сделала то, что считала нужным и лучшим для себя. Но вышло так, что ты не захотела умереть. Втащила меня в Плешь и очень удивила Самара, потому что из Актариона никто, ни до этого в течение многих тысячилетий, ни потом вплоть до вашего с Аданом путешествия в бар, туда не попадал. Естественно, сбой в фильтре его мира очень заинтересовал Самара. Я бы даже сказала – напугал. И он, конечно же, в первую очередь попытался выяснить, каким образом это стало возможным. Тогда ни ему, ни тем более мне в голову не пришло, что причиной была ты, – Таль улыбнулась.
– Это не объясняет, почему… – Мира совсем не разделяла её радости.
– Выслушай и не перебивай. Самар решил, что гены доа – причина моего появления в Плеши. Расслабился. Не знаю, как ему удалось справиться с моей истерикой, но он уговорил меня остаться в Тмиоре до родов. Плешь не сделала из меня доа. Я так и осталась актарионкой. Разве что способности стали сильнее, что-то видоизменилось, усовершенствовалось. И не потребовалось никаких ухищрений тайко, чтобы оставаться в Тмиоре. Солнце оказалось совершенно безвредным для меня. Зато в моём лице Самар нашёл благодарного слушателя, которого ему так не хватало. Ты спрашивала, знаю ли я всех атради, чтобы судить, – Таль склонила голову набок, чуть насмешливо, с привычным высокомерием посмотрела на Роми. – Не всех. Но многих. Достаточно, чтобы навсегда отказаться от идеи стать одной из. И что гораздо важнее – знаю о вас то, чего даже вы не знаете. Или не помните. Ни с кем из атради Самар не мог быть настолько откровенным, у него не осталось друзей. Вы всегда считались всего лишь его детищем, непрекращающимся экспериментом длинною в вечность. Каждый новый атради – личное достижение, ещё один маленький опыт в общую копилку успеха. Со мной он был другим. Может, потому что влюбился, может, видел особый потенциал для себя.
– Скорее, второе, – усмехнулась Роми. – Самар и влюбился? Не представляю. Мне казалось, что ему не нравятся женщины.
– Я ему нравилась. Как женщина или нет – уже неважно. Мне он доверял, показывал, учил. Даже привёл сюда, в этот замок. Много рассказывал. Про доа, про Эннеру, про первый эксперимент, про то, что случилось потом. Думаю, он верил, что после рождения Миры я приму его предложение, соглашусь стать вечной. Не просто атради, а помощницей, подругой, любовницей.
– И как? Удалось? – хмыкнул Адан.
Таль обернулась к нему, снисходительно улыбнулась. Продолжила, не отвечая на вопрос:
– Когда Мира родилась, я решила вернуться в Актарион. Самар не настаивал, не уговаривал. – Она посмотрела на Миру. – Помог нам обеим начать новую жизнь. Не стирал память, не угрожал, наоборот, часто навещал, поддерживал. Видимо, он до последнего момента надеялся, что рано или поздно я передумаю и приму его предложение.
– Так это ты – голос? Ты его убила? – исподлобья глядя на Таль, спросила Мира.
– Его убила ты. Твоя вторая сущность. Самар оказался прав.
Опять перехватило дыхание. Опять откуда-то появилась уверенность, что Таль не обманывает. Опять тёплые руки Ллэра ласково прижали к себе. Он что-то прошептал, но Мира не расслышала. Смотрела в упор в синие глаза Таль и молча требовала объяснений.
– Твой смертельный вирус – правда. Всё, что я вам о нём рассказала, – Таль повернулась к Адану, – не выдумка. Поврежденные шапероны, нарушенный синтез белков, возрастающий при стрессе или сильных эмоциях. В результате – мучительная смерть в молодости. Этим тебя, – Таль развернулась обратно к Мире, – наградил твой отец. Онкогены – бич тех, кто когда-то принадлежал к могущественной расе Тлай. Ты была обречена с рождения. А я не смогла смириться, представляешь? – она как-то неестественно улыбнулась, совсем невесело. Замолчала, поджав губы и уставившись на луну.
– Тебе удивительно везёт на контакты, – хмуро проговорил Ллэр. – Дочь от тлай, опекун – атради, да и тот нерядовой. В любовниках – доа. – Он кивнул на Адана, затем посмотрел на Миру. И вдруг улыбнулся. – Котёнок, да ты во всех смыслах настоящее чудо. Наполовину тлай, наполовину актарионка, а теперь в комплект добавилась кровь и способности доа. Не хватает в наборе только вильʼлари.
– Они не гуманоиды, – неожиданно встряла Роми. – Вильʼлари. Были. Потомки каких-то насекомых. Яйцекладущие и генетически несовместимые ни с кем, кроме самих себя. А вот тлай… – она восхищённо покачала головой. – Самые сильные. Самые могущественные. Говорили, для них не осталось неизлечимых болезней, кроме старости, которую они холили и лелеяли, как самое важное, что существует во Вселенной. И они… существуют?..
– Да, но единицы. Их мир давно погиб, те, кто выжил, перебрались в Актарион. Теперь старость – непозволительная для них роскошь. Мало кто доживает до двадцати пяти, – по-прежнему глядя на небо, ответила Таль. Потом посмотрела на Ллэра, грустно улыбнулась. – Это не везение. Это судьба и моя работа. Когда Миру привезли без сознания ко мне в клинику, я далеко не сразу поняла, в чём дело. Но пары исследований хватило, чтобы распознать вирус и его причины. Вот тогда всё окончательно прояснилось: и почему я беременной попала в Плешь, и как это случилось, и что дело вовсе не в генах доа, и что Мира умирает. Оставался только один способ её спасти. Теоретически – простой, практически… – она помолчала. – Никто и никогда такого не делал. Результаты могли удивить. И удивили.
– Что именно ты собиралась со мной сделать? – Мире всё-таки удалось сбросить с себя охватившее оцепенение. Даже улыбнуться – неестественной улыбкой окаменевших губ.
– Когда-то тлай могли лечить самих себя. Умели заставить регенерировать клетки до полного выздоровления. Те, кто создавал доани, пытались в искусственных условиях повторить тот же естественный процессе регенарации. Я не замахивалась так высоко. Хотела окунуть тебя в Плешь, чтобы сделать сильнее и разбудить способности. А если не получится – видоизменить тебя. Превратить в доа или, – Таль еле слышно вздохнула, посмотрела на неё, – в атради, если это останется единственным выходом. Но Самар отказался помогать. Заявил, что нельзя оживлять гены тлай, что это обязательно спровоцирует необратимые катаклизмы. В Тмиоре тоже, и с ними он уже не сможет справиться, что в конечном счете погубит его мир и всех атради. А он этого никогда не допустит, – она перевела взгляд на Ллэра, потом – на Адана и снова на Миру. – Я ему не поверила. Решила, что дело в его ненависти к тлай, даже если речь идёт об очень далёких потомках, даже если – о моей дочери, которую он сам когда-то спас. И сделала по-своему. Обманула Самара. Предала. Отправилась в Бэар, выбрала подходящего донора. Тебя, – Таль обернулась к Адану. – Придумала, как соединить биополя, как накачать Миру твоей кровью, как спровоцировать ваше попадание в Плешь. Это и был мой план, – она снова вздохнула. – Сущая ерунда по сравнению с тем, что когда-то проделал Самар с доани.
– Могло ведь не сработать, правда? Я могла просто погибнуть… – Мира осеклась, нервно передёрнула плечами, шумно выдохнула: – Почему могла? Я почти погибла. И если бы не Ллэр…
– Могла. Но другого способа у меня не было. Ни спасти тебя, ни вернуть все потенциальные способности доа Адану, а это было необходимо. Вы оба должны были сначала попасть в Плешь, чтобы начались метаморфозы, а уже потом… Только всё сразу пошло не так. Из-за неё, – Таль кивнула на Роми.
– И чем же я так всё испортила?
========== Глава 10 ==========
– Испортила? – переспросила Таль. Пару секунд пристально смотрела Роми в глаза. – Ты не испортила, хотя можно сказать и так. Но я предпочитаю другую формулировку: не справилась.
Адан усмехнулся. В их недавнем разговоре на крыше Гиганта Таль обвинила Роми как раз в том, что она испортила её план. Интересно, что заставило Таль стать покладистей? Куда подевалась эгоистичная самоуверенная стерва, которой ни до кого нет дела? Неужели их близость тому причиной? Или всё это – игра, очередной обман, чтобы добиться каких-то своих целей? Хотелось верить, что нет, но Адан не спешил.
– Хорошо, пусть будет не справилась, – Роми спустила на пол ноги. Выпрямилась. – С чем?
– Ты – истинная атради. Смотритель. Опытный. Но ты отправила их обратно, не задумываясь. Ты не сумела разглядеть в Мире ничего особенного. Если ты и заметила что-то подозрительное в том, как такие оказались там, да ещё и одновременно, то ничего не предприняла, чтобы выяснить, расспросить. Просто вышвырнула обоих туда, откуда они явились, – Таль усмехнулась. – А потом зачем-то бросилась за Аданом, заставила подняться в воздух на кабриолёте, не подумав, что после Плеши это как минимум опасно. В итоге спровоцировала аварию, в которой Адан мог погибнуть, привлекла внимание Гончих, объединила ваши биополя и подвергла Адана ещё большей опасности.
Роми покусала губу, словно размышляла, стоит ли вообще заговаривать.
– А раньше ты обвиняла меня, что мы такие-сякие, отлавливаем, дурим, меняем. Не отловили – тоже плохо, – задумчиво проговорила она.
Алэй положил ей руку на плечо. Роми тут же бросила тихо, чуть раздражённо:
– Не беспокойся, я не собираюсь заводиться.
Он сразу же убрал руку, едва слышно хмыкнув.
– Ты права, Таль. Я ничего не предприняла. Ты, видимо, не так много знаешь о Смотрителях. Мы не спим и видим, как бы захомутать очередного беднягу в свои сети. Не все такие внимательные, как Самар. Не всем есть дело. Мне в тот момент не было, меня ждали в другом месте. Возможно, окажись там кто-то, кто маялся от скуки, всё пошло бы по другому пути. Но не повезло. Я хотела побыстрее со всем разобраться, – она помолчала. – Не знаю, почему вышвырнула Адана из Плеши. Я могла бы даже сказать, что не делала этого. Сознательно – нет. Мира же… – Роми покачала головой. – Ты снова права, я не разглядела. То есть совсем. Мира ведь даже не слышала никогда об атради. Не понимала, кто я и где она находится. Потенциал – в тот момент – почти на нуле. Может, слишком много намешано, чтобы через коктейль легко читать суть. Может, я просто была невнимательной. Но Плешь время от времени затягивает тех, кто не станет атради, и мы просто стираем им память об этом событии, – она перевела взгляд на Адана и опять посмотрела на Миру. – Можете считать жестокостью или эгоизмом, или высокомерием, чем угодно, но какая польза просто знать об атради и Плеши? Когда-то давно мы так решили. Я пошла за тобой в Актарион именно поэтому. А когда увидела взрыв… не знаю, – Роми криво улыбнулась. – Стало интересно. Необычно. Нестандартно. Если бы не это, я бы вернулась за Аданом позже. Просто потому что так мы поступаем. Приходим потом. Объясняем. Или же новичок оказывается в Плеши во второй раз.
– Смахивает на оправдание, – улыбнулась Таль. Как-то очень естественно, совсем без злости или насмешки, скорее, дружелюбно. – Не стоит. Я не обвиняю. Констатирую факт. Своими действиями ты многое изменила, мой план рухнул. Тмиор – тоже. И в это каждый из нас внёс свою посильную лепту.
– О лепте мы уже достаточно знаем, – заговорил Ллэр, – а чего не знаем, можем додумать. Если бы Смотритель повёл себя иначе – Тмиор бы всё равно рухнул.
– Не рухнул бы, если бы вы не притащили Миру в Тмиор. Её надо было всего лишь чуть-чуть задержать в Плеши, а потом вернуть в Актарион. Об остальном я бы позаботилась. Мира бы вылечилась от вируса и продолжила жить обычной жизнью. Я вовсе не собиралась делать из неё подопытного кролика. Я всего лишь не хотела её смерти.
– Если бы Ллэр меня не вытащил вовремя, я бы сгорела заживо, – вмешалась Мира. – Или разлетелась на куски от взрыва в квартире.
Таль покачала головой.
– У тебя нашлось бы достаточно сил выжить и восстановиться. Я бы помогла.
– Уверена? – нарушил молчание Адан. – Что-то я не заметил у Миры никакой способности к восстановлению, когда…
– Ты много чего не заметил. Вы с ней, вообще, не должны были встречаться. Ни в Бэаре, ни в Тмиоре. Особенно там.
Препираться не хотелось.
– Можешь нормально объяснить, чего именно ты добивалась? – уже спокойней спросил он.
– Я уже объясняла. Спасти Миру и получить ПНК.
– Тогда зачем ты взорвала её квартиру? Заметала следы?
– Именно, – она отвернулась и снова уставилась на звёздное небо.
– Взрыв как ещё одна ступень активации способностей? – спросила Роми. – Разве в этом риска не больше, чем в надежде на то, что атради задержит её в Плеши нужное количество времени?
– Не ещё одна ступень, а самая первая. Единственная. Та, что должна была спровоцировать попадание Миры в Плешь, – Таль обернулась, слегка подалась вперёд. – В отличие от твоих экспериментов с ним, – она кивнула на Ллэра, – у меня совсем не было времени. Мира умирала, а Самар не просто отказался помочь – он следил за мной. Подозревал, что я не отступлюсь, что найду способ. И мне надо было его обмануть. Заставить поверить, что Мира… Что её больше нет. Что я предпочла решить проблему таким образом. Поэтому запретила тебе возвращаться в Актарион.
Без каких-либо способностей было заметно – Таль слишком нервничает. Не потому что боится или врёт, а потому что на самом деле переживает. Искренне, но зачем-то изо всех сил старается это скрыть.
– Да, могло не получиться, – она перевела взгляд на Миру. – Твоё яростное желание жить могло не сработать. Ты могла не попасть в Плешь, могла погибнуть. Ты бы ничего не почувствовала. Я позаботилась, чтобы… – она осеклась.
Голос дрогнул, и Адан не удержался. Присел рядом на подлокотник, ласково обнимая её за плечи. Она благодарно сжала ладонь. Продолжила, обращаясь к дочери:
– Я никогда не была настоящей матерью. В привычном понимании. Никогда не старалась ей стать. Я и сегодня не хотела. Наверное, Ади прав. Я – расчётливая стерва. Амбициозная карьеристка. Самоуверенная самка, ненасытная и похотливая.
– Я… Я никогда такого не говорил.
– Ты так думал, – Таль через силу улыбнулась. – Это всё равно, как если бы ты мне сказал. Может быть, даже хуже, – она снова посмотрела на Миру. – Мы с тобой вряд ли сумеем когда-нибудь стать ближе. И вряд ли должны. Но пойми одну вещь. Постарайся. Если бы у нас с тобой ничего не вышло, если бы ты разбилась, я хотя бы знала, что сделала всё, чтобы это предотвратить. Я верю, что это лучше, чем просто смириться и опустить руки.
На пару секунд на террасе повисла тишина. Мира, уставившись в пол, тихо спросила:
– Почему ты не рассказала Ллэру, когда он принёс меня к тебе после…
Таль вздохнула.
– Я испугалась, – она горько усмехнулась. – Только тогда осознала, что произошло, что Самар уже мёртв, что он не врал, что все его опасения были не напрасны, что совсем скоро Тмиору конец. Мне нужно было время осмыслить, что я сделала.
– И как я всё это проморгал? – пробормотал Ллэр. – Собственно, не Роми тебе всё испортила, а я. Потому что потащил Миру в единственное место, которое пришло мне в голову.
– Ты поступил правильно, – возразила Таль.
– Да уж, я всегда поступаю правильно, – горько усмехнулся он.
– Ты спасал Миру и не мог предположить, что она настолько опасна для Тмиора. Никто не мог. И вполне возможно, никаких катаклизмов бы не произошло, если бы Роми не бросилась за Аданом в Эннеру, не натравила на себя Гончих. А дальше – уже по цепочке к Мире. Её встреча с Гончими – вот что стало началом конца Тмиора. Они признали хозяйку, разбудили в ней то, что в итоге погубило Самара и ваш мир, – Таль прерывисто вздохнула. – Я сама только потом поняла, что именно произошло и чем чревато. После того, как вы с Аданом рассказали о Тенях. Потом ко мне пришел Самар. В ярости. Только было уже слишком поздно.
– Самар должен был предупредить остальных, – нарушила молчание Роми. – Возможно, процесс можно было остановить.
Таль обернулась к ней.
– Он считал, что после Плеши Мира стала истинной тлай. Что дальше она возненавидит атради, начнёт вас преследовать. Захочет уничтожить, попытается разрушить Тмиор. И что у неё получится, ведь древние тлай были сильнее доа и атради. Они не нуждались даже в подпитке от светил. Независимая энергия, способная ненавидеть и убивать. Сфера над Бэаром, клетка-вселенная для доани – всё это тоже их изобретения, – перечислила Таль. – Про Гончих Самар ни разу не упомянул до того дня. А я откуда могла знать? Я вообще не подозревала об их существовании. Тем более не могла предвидеть, к чему приведёт.
– Он всё-таки идиот или из ума выжил от старости, – Роми гневно взмахнула руками. – Эль, он ведь знал, чем ты занимаешься! Что ищешь, за чем наблюдаешь. Он долго и упорно направлял тебя по ложному следу, а мог просто рассказать. И тогда вообще ничего этого бы не было. Ничего!
– Самар был помешан на своих тайнах, – хмыкнул Ллэр. – И мне очень хочется сказать, что получил по заслугам. – Он перевёл взгляд на на Таль. – Что именно его убило?
– Я убила. – Мира задалась целью продырявить взглядом каменный пол.
– Не вини себя, – со вздохом отозвалась Таль. – Ты не знала, не могла контролировать.
– Я пыталась… правда… – совсем тихо пробормотала Мира, не поднимая глаз.
– Погодите, – нарушил молчание Адан. Посмотрел на Таль, на Миру, на Ллэра и снова на Таль. – Она ведь спроецировала часть ощущений на меня тогда. И потому, что как это было… Не она убивала, а её убивали! Эти твари такое представление устроили, не говоря о том, что там дальше творилось, – Адан встретился взглядом с Роми, усмехнулся. Вряд ли получится описать словами внезапное падение в пещеру, когда земля из-под ног ушла в самом буквальном смысле. Он уставился на Таль. – Можешь объяснить доступно, что вообще всё это было?
– С Самаром? – спросила она.
– С ним тоже. Но потом. Давай с самого начала. С Плеши. Помнится, ты очень удивлялась, что такое вообще бывает. Таращила на меня свои невинные синие глазки, ресничками хлопала. Убедительно так врала, мастерски. «Значит, Плешь на самом деле существует…» – передразнил он, машинально повторяя голос и интонацию, с какой эту фразу сказала тогда Таль. – «Не могу попасть отсюда в Бэар».
– Ади, всё просто, – она улыбнулась. Поднялась с кресла, прошлась вперёд и остановилась, прислонившись спиной к перилам. – Да, я соврала. Пришлось. Выбора не было. Пойми, ты оказался втянут по уши, уже знал про Тмиор, говорил, что дружишь с атради, разгуливаешь по Бэару со Смотрителем, расспрашивал про Миру. Это стало для меня неожиданностью. Я предполагала, что тебя вернут в Бэар. В худшем случае – предложат сразу вечность, покажут Тмиор. Что у меня будет время найти тебя, объяснить, помочь разобраться. Но всё вдруг пошло совсем не так, вмешались другие, всё запуталось. И тут являешься ты с утра пораньше, злой, устраиваешь погром, угрожаешь, даже, – она окончательно развеселилась, – людей калечишь. Во второй раз ещё и Ллэра с собой притащил, убеждал меня – Мира жива, Мира жива! Ты её убила! Знаешь, что пришло мне в голову? Что за всем стоит Самар. И потом… Многое, из того, что я рассказала – правда. Не считая Миры. Про Способных, про вырождение, про ПНК. Я не собиралась устраивать никаких концов света или видоизменять расы. Пыталась спасти Миру и…
– И заодно выкачать из меня кровь, поставить парочку опытов, свести с ума, одарив всеми этими умениями, да?
– Ладно, – Таль вздохнула.
– Что ладно?
– Ты прав, – она развела руками. – Оправдываться не буду. Могу объяснить, почему так.
– Начинай, – Адан соскользнул с подлокотника в кресло.
– Когда Самар отказался помогать, я помимо рабочих проектов с ПНК для актарионцев искала возможность сделать Миру неуязвимей. Мне нужна была кровь доа, поэтому я искала подходящего донора в Бэаре. Нашла тебя. Потом мне пришла в голову мысль, что не стоит ограничиваться Мирой. Почему бы не попробовать активировать и твои способности?
– Действительно почему? – хмыкнул Адан. – И мне сообщать об этом необязательно.
– Я не успела.
– Нескольких месяцев не хватило прийти и поделиться откровениями? С головой ушла в опыты? – съязвил он.
– Самый лучший способ активировать чьи-то спящие гены или генный потенциал, если хочешь, – продолжила Таль, никак не реагируя на его замечание, – это поместить человека под энергетическое излучение типа Плеши. Самар так и не пожелал объяснить, как именно её создал, каков принцип. Многое из того, что я хотела сделать, основывалось исключительно на моих предположениях и скудном личном опыте. Не было гарантии, что что-нибудь выйдет. Я решила рискнуть. Самым сложным оказалось придумать, как спровоцировать ваш переход в Плешь. А без него никак. Необходимо было дать толчок, стимул. Потом, как я считала, начнутся метаморфозы. Какие именно – не знала. И, представь себе, сомневалась. Боялась. Потом убедила себя, что если не получится сразу, то смогу повторить. Ведь метаморфозы всё равно будут, пусть слабые. Они что-то изменят в тебе, и такие изменения никогда не исчезнут полностью. Не зря же все одарённые, кто однажды побыл в Плеши, но потом по тем или иным причинам вернулся в свой мир со стёртой памятью, снова попадал в Плешь.
– Не всегда, – встряла Роми. – Если потенциал мал, ты не переживёшь дальнейшие метаморфозы, солнце или Море убьют тебя, поэтому тебе нечего делать больше в Плеши. Тем, кто обладает большим потенциалом, бесполезно стирать память. Десять, пятнадцать раз исправляй… всё восстанавливается.
Она бросила быстрый взгляд на Алэя, но тот, казалось, вообще не собирался активно участвовать в разговоре.
– Я и говорю о тех, у кого большой потенциал, – добродушная улыбка учительницы, терпеливо объясняющей нерадивому ученику очередную премудрость, сменилась ехидной, вызывающей ухмылкой.
Адан невольно усмехнулся. У Роми талант вызывать в Таль и Мире желание огрызаться. А может, не только в них. Может, это естественное влияние на всех актарионок. Или вообще на женщин. Интересно, за все прожитые тысячелетия кроме позабытых любовников Роми обзавелась хотя бы одной подругой?
– Если ты… – Таль осеклась, бросила на него хмурый взгляд, опять посмотрела на Роми. Выдавила из себя подобие прежней радушной улыбки.
Адан нахмурился. Наверное, она и сейчас легко читает его мысли, раз так реагирует.
– Если Смотритель не заметил, ещё не значит, что потенциала не было, – заговорила Таль. – И что бы вы там ни чистили, последствия попадания в Плешь даже для обычного человека всегда оставались. Организм меняется. Становится сильнее, пусть это выражается всего лишь в отсутствии банальной простуды. Вы же всегда смотрели на тех, кто попадал в Плешь, только через призму собственной необходимости. Получится ли в итоге новый атради или нет, хватит ли сил у новичка на преобразования или не стоит возиться. Тех, в ком таких сил не видели, считали ошибкой, глюком системы. И совершенно напрасно. Плешь – одна из совершенных систем, которые мне известны. Там никаких осечек и случайностей быть не могло. Она, – Таль кивнула на Миру, – самое лучшее доказательство. В ней не было ни грамма потенциала превратиться в солнечную батарейку, зато достаточно сил, чтобы уничтожить целый мир. Твой мир.
– Хорошо, – вмешался Адан. Не хватало, чтобы Роми и с Таль сцепилась, а она уже явно была к этому готова: даже рот успела раскрыть. А сейчас захлопнула, бросила на Адана колючий взгляд, в глубине которого как будто светилась благодарность. – У тебя получилось. Ты запихала нас в Плешь. Дальше что?
– Дальше я надеялась, что Мира сможет справиться с вирусом. И даже обретёт какие-нибудь способности. Актарионки или тлай. Про доа я не думала. Мечтала об образовании ПНК в лучшем случае.
– А со мной каких результатов ты ожидала?
– Что ты постепенно станешь полноценным доа. Так или иначе выберешься за Сферу. Сам или со мной. Впитаешь необходимое излучение, постепенно завершишь все этапы. Надеялась, что смогу убедить тебя жить в Актарионе. Так тогда казалось проще всего. Правильней. Что бы ты там ни думал, – она улыбнулась, теперь уже по-настоящему. Обвела всех взглядом. – Что бы вы ни думали, я никаких масштабных планов не строила. И прежде чем успела сообразить, что происходит, Адан с Мирой уже побывали за Сферой и торчали в Тмиоре. У неё, – она кивнула на поникшую Миру, – начались совсем другие метаморфозы. Краткого пребывания в Плеши, а позже под вашими лунами, – Таль посмотрела на Ллэра, – хватило, чтобы в ней проснулись древние гены доа и тлай одновременно. И началось противоречие. Две в одной. В результате что-то там в Тмиоре среагировало на тлай. Море Истока вроде бы… Да так бурно, что Самар сразу догадался, вышел на вас, понял, что случилось, и явился ко мне с претензиями. Но не знал, что Гончие уже начали охоту.
– Оно самое. Море, – подтвердила Роми. – Сначала чуть не прикончило меня. По крайней мере у меня было именно такое ощущение, потом… Потом у меня возникло непреодолимое желание прикончить Миру. И если бы не Адан…
– У которого возникло непреодолимое желание прикончить тебя, – с улыбкой прокомментировал он.
Роми тоже улыбнулась.
– Верно. И хорошо, что возникло, и что ты вытащил меня в Эннеру. Но почему тогда Гончие не пришли за нами? Не успели? Или нам просто повезло?
– Не знаю, – сухо бросила Таль. Она, конечно же, радости Роми не разделяла. Но хотя бы не хамила, уже хорошо. – Наверное, вы пробыли там слишком мало. Или были днём, когда слишком активное солнце их отпугнуло. Гончие его не выносят, предпочитают ночь.
– Когда умер Самар, был вполне себе день, – напомнила Роми.
– Правильно, – Таль с усмешкой тряхнула головой. – Поэтому мы сейчас с тобой разговариваем. Появись они там ночью, вам, да и всем атради пришлось бы несладко. Но повезло, – она обвела всех взглядом, – что между Эннерой и Тмиором именно такая разница во времени, хотя… – Таль задумчиво покусала нижнюю губу, посмотрела на Ллэра. – Я почти уверена, что это Самар как раз продумал, когда создавал Тмиор. А может, нет, – она едва заметно пожала плечами, улыбнулась. – В последние дни я склонна преувеличивать его заслуги. В любом случае под солнышком Тмиора Гончим пришлось несладко.
– Так вот почему они решили вернуться в меня, – пробормотала Мира, прекратив наконец созерцать пол. Обернулась к Ллэру. – Помнишь, в моей памяти? – он кивнул. Мира продолжила: – Они захотели обратно, но у меня как-то получилось не пустить…
– И тогда они решили всё вокруг заморозить, – усмехнулся Адан.
– Устроили нам невероятное по красоте и гармоничности шоу, – хмыкнул Ллэр. – А в конце появилась Мира, – он задумался. – Холод – ещё не ночь, но уже ближе к ней, чем жаркий полдень. Тени не замораживали всё вокруг. Они смещали слои. Вытаскивали наружу кусочек пространства между огнём истинной Фахтэ и стерильностью климата Тмиора. Самар должен был остудить горящую планету, как – не знаю, я ведь не подозревал, кого нужно спросить, да и не был уверен до того дня, что такая прослойка существует. Впрочем, это тоже уже не имеет значения, – он помолчал. – Роми, как доани, чьё тело побывало во всех этапах преобразования планеты, чувствовала постепенное понижение температур на протяжении всего процесса. Ты, Адан, как доа, не должен был ничего чувствовать, лишь видеть рисунок пространства и итог, если бы не наручник тайко, который соединял тебя с Роми. Я же, как бывший человек, имел возможность испытывать весь спектр ощущений, пока с пространства шёлухой спадает слой за слоем. Энергетический отлив. Я в тот момент думал, что всё идет к огню и за снегом последует лава. Но появилась Мира, – он повернулся к Таль: – Ты сказала, они почувствовали в ней хозяйку? Что это означает?
