Текст книги "Мой сводный чёрт (СИ)"
Автор книги: Екатерина Котлярова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)
Глава 23
Рома
Девчонка заснула, а я, словно вор, с кровати своей подорвался и медленно приблизился к ней, кривясь, когда половицы тихо заскрипели. Замер над ней. Из окна прямо на её кровать лунный свет падал. Малышка спала, приоткрыв пухлые губы во сне и тихонько посапывая. Чёрт. Сжала кулаки и надсадно задышал. Который раз за день наблюдаю за тем, как она спит. И получаю от этого удовольствие.
Сел на край её кровати, протянул руку, провёл по мягкой сливочной коже её щеки. Скользнул большим пальцем на губы. Сглотнул настолько громко, что не удивлюсь, что в соседней комнате слышно было. Снова возникло неконтролируемое желание поцеловать. С*ка. Сдохнуть готов, поскольку знаю вкус её губ. Поскольку осознаю, что желать её нельзя. Осознаю. Только осознаю. Но вопреки всеми хочу. Дико сильно хочу. Присвоить себе. Чтобы ни один урод больше взгляда не кинул. Что уж говорить о прикосновениях.
В жизни такого бешенства не испытывал, как в тот момент, когда увидел, как рука Антона оказалась на тонкой, кукольной талии Полины, а губы прижались к её. В глазах реально покраснело от ярости. Я готов был вытрясти из друга всю душу, губы его в кровь разбить, чтобы кровью смыть вкус губ девчонки.
Тормоза тогда сорвало основательно. Ко всем чертям. Целуя девушку во дворе, наплевал на всё. Она лишь имела значение. Её губы и тонкие пальчики, которыми она цеплялась за мои плечи. Всё во мне вопило о том, что она должна принадлежать мне. Сам не осознавал, что слова срывались с губ.
А потом начался мой личный ад. Слова, срывающиеся с губ малышки, спалили меня дотла. Выжгли душу. Превратили в пепел. Настолько оглушён, раздавлен был её словами, что даже не смог среагировать адекватно, когда у неё истерика случилась. Стоял столбом, сжимал и разжимал кулаки, пытаясь осознать, что слова не шутка. Что она через это прошла.
В больнице тоже молчал. Не знал, что говорить. В ступоре был. Когда малышка заснула, сжимая пальчиками мою руку, с дерущим чувством в груди смотрел в бледное лицо. Сдыхал от любви и желания защитить от всего мира. Склонялся раз за разом и пальцы её целовал.
– Ром, – в палату неслышно вошёл отец, – нужно поговорить.
Мотнул головой на дверь. Я кинул взгляд на девушку, не желая выпускать её ладонь из руки. Взгляд отца стал тяжёлым. Пришлось всё же уложить ладонь Полины на кровать и подняться. Вышел в коридор, где сидела мать девчонки. Сцепил зубы, захотелось её придушить.
– Как она? – даже её волнение казалось мне фальшивым и наигранным.
Тварь. Бездушная и эгоистичная тварь. На щеке до сих пор щиплет царапина после её острых ногтей. Но самые глубокие в сердце, после слов Полины.
– Спит, – ответил отец. – Пойдём, Рома.
Мы свернули за угол, где стоял кулер с водой и зелёный диванчик. Отец налил себе воды, залпом выпил и сел.
– О чём поговорить хотел? – скрестил руки на груди и облокотился на стену.
– О Полине, – отец взъерошил волосы и низко опустил голову, не давая мне возможности увидеть выражение лица.
– Я слушаю.
– Ром, я ведь просил, чтобы ты держался подальше от девочки.
– Не ты ли просил за ней приглядывать? В школу провожать? – фыркнул, пытаясь скрыть напряжение.
– Я. Но не целовать, Рома, – батя глаза на меня вскинул. – Не целовать.
– Бать, это наше дело. Мы разберёмся.
– Я вижу, как ты разбираешься! Не слепой. Ты понимаешь, что девчонка в тебя влюбилась? – сердце заколотилось в горле. – Осознаёшь это?
– Бать…
– Не перебивай, Ром, – отец поднялся с дивана и стал ходить от окна к кулеру с водой. – Я видел ваши взгляды. И поцелуй видел. Ты понимаешь, Ром, что даже если ты переступишь через все моральные принципы, наплюёшь на мнение общества, проблемы будут уже другого плана? Осознаёшь, что велик риск, что ребёнок родится нездоровым?
– Батя, это всё бред, – прорычал я, ероша волосы. – Ты мл* уверен, что Полина твоя дочь?
– Рома, – голос отца опасно понизился.
– Что мл*, Рома? Семнадцать лет намёка не было, что у меня сестра есть, а тут так удачно обнаружилась? Хрень какая-то. Да и срать я хотел. Даже если сестра. Бать, ты ведь любил маму, – увидел, как боль исказила черты лица отца, делая его на десятки лет старше. – Вы чуть старше меня были, когда поженились. Ты бы отказался от неё? Если бы узнал, что в вас течёт одна кровь? – батя заколебался. – Слушай, ты мне бумажку дай, где будет написано, что мы с ней кровные родственники, тогда и будем разговаривать.
– Рома… Ты осознаёшь, что потом не сможешь выдрать её из сердца?
– Ты же смог маму выдрать, – я горько усмехнулся. Ждал, что отец начнёт злиться и плеваться ядом, но к моему огромному удивлению он промолчал. – Кстати, не поделишься со мной тайной? Как мамашка Полины залетела? Мама тогда явно мной была беременна.
– Рома, не лезь не в своё дело.
– Не моё дело? – усмехнулся. Подался к отцу ближе и практически в лицо прошипел: – Не было бы моим делом, если бы я девчонку не любил.
Отец грязно выругался под нос.
– Так что? Поведаешь тайну? Мама знала о том, что ты ей изменил?
– Знала. Всё Саша знала, – отец отвернулся к окну и засунул руки в карманы штанов. – Простила. И никогда не упрекала.
– А про Полину?
– Нет. Я сам не знал до недавнего времени. А там… Посчитал, прикинул.
– Ясно. Я к Полине.
– Рома, не искушай девочку, – донеслось в спину.
Я ничего не ответил. Только повёл плечом и к малышке вернулся, окинув её мать полным презрения взглядом. Сидит, вся несчастная. Тварь. Снова отцу нап*здела с три короба, руку даю на отсечение. Мой отец настолько слеп? Не видит её гнилой натуры? Списывает всё на гормоны из-за беременности? Захотелось на пол сплюнуть. Как только появится возможность заберу девчонку. Увезу подальше. Никогда не позволю причинить боли. В лепёшку расшибусь, но не позволю.
Слова отца отпечатались в подсознании. Два дня пытался избегать Полину. Пытался… Но ни черта у меня не выходило. Всё равно ночью в её комнату входил. Сидел и пялился, как она спит. От отчаяния крыло. Осознавал, что батя прав. Каждым словом. Нет у нас будущего.
– Не спишь, Ромочка? – голос ба заставил подпрыгнуть и замереть, точно я вор, пробравшийся в чужой дом. – Красивая девочка, – она неслышно приблизилась ко мне, замерла, рассматривая спящую Полину. – И такая чистая. На Сашеньку похожа. Поэтому ты её выбрал.
– Ба, отец не сказал тебе? – посмотрел на мягко улыбающуюся родственницу.
– Что Полина его дочь? – бабушка фыркнула насмешливо. – Ты, внучек, всегда был умён не по годам. Действительно поверил этой ш*л*шовке?
– Вижу, ты её любишь, – тихо фыркнул я, чувствуя удовлетворение от того, что не я один ненависть к будущей мачехе испытываю.
– Пойдём на кухню, Ромчик, раз уж не спишь.
Кинул взгляд на повернувшуюся на другой бок Полину и последовал за бабушкой на веранду. Взял со стула плед и накинул ей на плечи. Сжал. Склонился и поцеловал в висок, вдыхая родной запах.
– Золотой мой, – бабушка провела рукой по моей щеке. – Такой красивый у меня. В отца пошёл, а вот глаза Сашенькины. Такая светлая девочка была. Как же Олеженька её любил, – ба обхватила себя руками за плечи и село в кресло-качалку. – Ты знать хочешь, почему же я Светлану так не люблю, – она усмехнулась. – Она одноклассницей Олега была. Всё вокруг него вилась, внимание пыталась привлечь, а Олег её за подругу принимал. Светлана его и Сашеньку и познакомила. Помню, как мой сыночек в тот день домой пришёл, ошарашенный, бледный. Как увидел Сашеньку, так и пропал. Уже через месяц сделал ей предложение, – по щекам бабушки слёзы текли. – Светлана на свадьбе была, улыбалась, счастья желала, а сама с чёрной ненавистью из угла смотрела. Говорила я Сашеньке, что такую «подругу» подальше держать нужно, – женщина головой покачала. – Я не знаю, что у Олега с Сашей произошло. Поссорились. Ругались так, что стены дрожали. Посуду мне всю побили. Олег ушёл. Утром вернулся, поджавший хвост и виноватый. За завтраком сказал, что со Светой изменил, – бабушка замолчала, вглядываясь в темноту перед собой. – Саша встала из-за стола и ушла. Вернулась вечером. С билетами на автобус. Они уехали на следующее утро.
– Мама простила его? – я сжимал и разжимал кулаки, злясь на отца.
– Да. Сразу. Знала, что Олег был пьян. Осознала, что Света воспользовалась его состоянием. И поступила мудро, когда уехала с ним.
– И что? Эта тварюка не пришла и не сказала, что от отца залетела?
– Она почти сразу уехала.
Я уставился на белого кота, который лениво проходил мимо, задрав хвост.
– И не забеременела она. Точно не от Олега.
– Ты уверена? – ненавидел себя за надежду, проскользнувшую в голосе.
– Да, мой мальчик.
– Так пусть батя тест на отцовство сделает. Она же залетела сейчас. Специально, чтобы он уйти уже не смог.
– Олег… – бабушка покачала головой. – Он будто назад вернулся. В тот год, когда Сашеньку встретил.
– Не понимаю, – покачал головой, взглядом впившись в профиль ба.
– Светлана привела Олега к Саше тогда. Он не принял смерть твоей мамы. Для него Саша просто уехала. И в глубине души Олег верит, что Света приведёт его к Сашеньке снова.
Я уставился в темноту, прокручивая вновь и вновь в голове слова бабушки. Осознавал, что она права. И поймал себя на мысли, что больше не злюсь на отца. Потому что осознал, каково это дышать человеком. И каково это, когда прикоснуться нельзя. Только я-то сорваться могу, смять девчонку в объятиях, сорвать поцелуй с её губ, когда она спит и никто не видит. А батя даже дотянуться не сможет. Только коснуться холодного надгробия.
– Ты смотришь на девочку, как Олег на Сашу.
– Ба, а что если батя прав? Что если она не солгала? – сжал руку бабушки, которой она накрыла мою.
– Верь своему сердцу, внучок. Оно никогда не обманет. Моё сердце чувствует, что эта девочка сделает тебя счастливым, – ба сжала мою руку. – Иди спать, родненький.
Поцеловал бабушку в щёки и вернулся в комнату. Снова замер рядом с кроватью. Девушка спала, свесив тонкую ногу с кровати. Улыбнулся. Не сдержался, провёл пальцами по щиколотке и икре. Полина фыркнула, словно ёжик, и поджала пальчики на ногах. Затопило нежностью.
Всё сделаю, чтобы доказать, что Поля не моя сестра.
Глава 24
Полина
Проснулась почти в обед. Соседняя кровать была пуста. Умывшись и переодевшись, вышла на кухню. Бабушка Ромы стояла возле плиты и что-то готовила.
– Доброе утро, Полина, – она обернулась ко мне и улыбнулась. – Как спалось?
– Доброе утро, – смущённо улыбнулась. – Так хорошо я не спала очень давно.
– Вот и прекрасно. Садись, красавица. Хлеб с домашним маслом и сыром будешь?
– Конечно, – у меня даже слюна во рту скопилась.
Села за стол, разглядывая узоры вышитые на льняных полотенцах.
– Так красиво! Каждый крестик ровный! Поразительно! Это ведь ручная работа?
– Да, – бабушка Ромы довольно улыбнулась. – Вот только вышила недавно.
– Это потрясающе!
Женщина довольно кивнула и поставила на стол передо мной тарелку с бутербродами и стакан молока.
– Спасибо большое, – взяла еду в руки. – А Рома уже завтракал?
Бабушка Ромы хитро улыбнулась, стрельнув в меня глазами.
– Покушал, мой голубь сизокрылый. На озеро пошёл плавать.
– Холодно ведь, – я передёрнула плечами.
– Нет. Вода ещё прогретая. Как молоко, которое ты пьёшь. Купаться, одно удовольствие. Вот моя соседка, дай Бог её здоровья, зимой плавает. Сейчас Ромочка вернётся, сходите с ним на озеро.
Я зарделась и носом в тарелку уткнулась, пытаясь скрыться от внимательного и слишком понимающего взгляда бабушки Ромы.
– Соседка, ты дома? – раздался из коридора голос.
– На кухне.
Раздались тихие шаги, а после в помещение вошла женщина.
– О, у тебя гости. Как чувствовала.
– Ой, ты много чего чувствуешь, – бабушка Ромы махнула рукой.
– Здравствуйте, – с огромным трудом проглотив хлеб под пристальным взглядом, выдавила я.
– Здравствуй, здравствуй, – соседка Роминой бабушки придвинула ко мне стул и села в метре от меня.
– Дарья, не пугай мне девочку, – строгий голос странную гостью только улыбнуться заставил.
– Красивая какая девочка, – подняла руку и коснулась щеки. Захотелось шарахнуться в сторону, но я почему-то замерла, не двигаясь. – Нужно тебе на озеро сегодня сходить.
– Ты сдурела? – бабушка Ромы вдруг ладонью по столу шарахнула. – После этих твоих слов, жена твоего внука забеременела. Она же девчонка совсем!
– Тьфу ты, – странная гостью рукой махнула, – всё виденье своим ворчаньем прогнала!
– Ты лучше скажи девочке, что Ромочка мой ей не брат.
– Ты мне не указывай, Марья! Сама знаю, что говорить. Молчи и не сбивай. Ты, девочка, многое пережила, – её руки коснулись головы. – Придётся ещё со страхами встретиться. Свадьба состоится. Нужно так. Не тебе, ему.
– Кому ему? – спросила шёпотом.
Женщина головой покачала, давая понять, что на мой вопрос не ответит. Признаться честно, я ничего не поняла из того, что она сказала. Не считая того, что наши с Ромой родители поженятся. Я, честно говоря, в этом даже не сомневалась.
– Всё, Дарья, нагрузила девочку своими замысловатыми фразами. Теперь сиди и гадай, что ты имела в виду, – бабушка Ромы грозно потрясла кулаком в воздухе. – Полиночка, ты ещё молочка будешь? – с ласковой улыбкой обратилась уже ко мне.
– Нет, – я головой отрицательно помотала. – Спасибо, я наелась.
– Ох… – женщина покачала головой. – Кушать тебе нужно больше. Такая худенькая. Одни глазища на лице. Ромочка вернулся.
На кухню вошёл парень, тут же поймав мой взгляд и слабо улыбнувшись. Сердце заколотилось в груди, грозясь вылететь на пол к его ногам. Тёмные волосы Ромы были влажными и вились в несколько раз сильнее, чем обычно. На теле майка белая была, обтягивающая тело и подчёркивающая широченные плечи и стройную талию. Сглотнула. Так громко, что каждый услышал, кто на кухне в этот момент находился. Кинула испуганный взгляд на бабушку Ромы и увидела хитрую и понимающую улыбку. Только глаза её были серьёзными.
– Здравствуйте, – парень поздоровался с бабушкой Дарьей.
– Вырос-то как! – женщина встала из-за стола и приобняла парня. – Красавец какой. На озеро ещё раз сходи, девочке красоты наши покажи.
Брови Ромы взлетели, а на лице чуть кривоватая улыбка появилась. Явно он знал о способностях этой странноватой женщины.
– И не смотри на меня так, – она руку подняла и парня потрепала по щеке. – Купаться идите.
Парень вздохнул тяжело и головой покачал. Перевёл на меня взгляд. Улыбнулся так нежно, что моё и без того колотящееся громко сердце застучало в пять крат быстрее.
– Пойдёшь на озеро? – голос парня вызвал мурашки, словно по коже пёрышком провели.
– У меня… – кашлянула, поскольку голос слишком хриплым был. – У меня купальника нет.
– Я сейчас принесу, – бабушка Даша хлопнула в ладоши. – У меня внучка новый оставляла.
Женщина шустро, слишком шустро для пожилого человека, покинула кухню.
– А я пойду курей покормлю, – тут же засуетилась бабушка Ромы.
Через минуту на кухне мы остались одни. В неловком молчании застыли. Только тиканье часов нарушало оглушительную тишину. Рома сделал шаг к столу. Придвинул стул, на котором бабушка Даша сидела, ещё ближе ко мне. Сел ко мне лицом, широко расставив ноги. Я хлопнула ресницами и замерла, глядя в лицо, находящееся так близко к моему.
– Доброе утро, – поздоровался едва слышно.
– Доброе, – выдохнула и глаза зажмурила точно кошка, когда пальцы Ромы прошлись по моей щеке.
– Выспалась?
– Да. Выспалась.
– Купаться хочешь? – зацепил мочку уха и чуть оттянул, вызывая во мне сладкую дрожь.
– Не знаю. Я плавать совсем не умею, – ответила, не открывая зажмуренных глаз.
– Я научу, – подался вперёд, опалив дыханием мои губы.
Тут я глаза распахнула. Со всхлипом втянула в себя воздух. Надавила ладошками на горячие плечи, на которых мышцы были напряжены.
– Ромочка, нельзя.
А сама, вопреки словам и доводам разума, потянулась к нему. Так страстно желая почувствовать его поцелуй. Снова. Чтобы вспомнить, такие ли пьянящие на вкус его губы, как запечатлелось в моей памяти?
– Вот, принесла, – на кухню вернулась бабушка Дарья, заставив нас отскочить друг от друга, точно ужаленным. – Держи, Полина.
Женщина улыбалась хитро, переводя взгляд от меня на Рому. Я покраснела так сильно, что померещилось будто мои уши пылают. Рома забрал из рук бабушки Дарьи купальник и мне протянул.
– Иди, переодевайся, – сжал на миг мои пальцы.
– Спасибо, – я всё же осмелилась вскинуть глаза на женщину и смущённо улыбнуться, ещё сильнее краснея.
– Не за что, красавица.
Женщина покинула кухню раньше меня. В ванной комнате быстро натянула на себя слитный купальник, на котором ещё оставалась этикетка из магазина. Со смущением увидела, что моя маленькая грудь просвечивается сквозь тонкую ткань. Чёрт. Может, в футболке купаться? Собрала волосы в гульку на макушке и вышла из ванной. Рома стоял у стены напротив, скрестив руки на груди и притопывая ногой.
– Готова? – окинул меня нечитаемым взглядом. – Пойдём, – за руку взял и повёл из дома.
Рома шёл медленно, чтобы я за ним успевала. А я головой крутила, рассматривая невероятные пейзажи. Крохотные домики. Бродящих и жующих на лугу животных. Приятный запах деревни хотелось вдыхать снова и снова, что я с наслаждением и делала. Я особо не следила за дорогой. Следовала за Ромой, слепо ему доверяя. Понимая, что даже если он меня в лес поведёт, чтобы там оставит, я последую за ним. Не имеет значения куда идти. Главное, чтобы с ним. Чтобы пальцы его сжимали мою руку. Так же уверенно. Даря чувство защищённости.
Когда мы вышли к озеру, я затаила дыхание от открывшейся красоты. Такой пейзаж я видела только на картинках. Рома выпустил мою ладонь из хватки, стащил через голову майку, заставив меня покраснеть и сглотнуть. Парень усмехнулся, подмигнул мне и следом за майкой на камень бросил шорты, оставшись в одних плавках. Я только рот смогла приоткрыть и заскользить восхищённым взглядом по его фигуре. Он казался худощавым. Но под одеждой скрывался крепкий пресс и крепкие ноги с прокаченными мышцами. Тут же возникло два желания – провести по его загорелой коже кончиками пальцев и нарисовать его. Не просто сфотографировать, чтобы запечатлеть, а нарисовать. С любовью прорисовывая каждую волосинку, каждую мышцу.
Парень пошёл к озеру, а я торопливо стянула с себя шорты. Положила сверху на вещи Ромы, втайне надеясь, что они пропитаются его запахом. Чуть помедлив, всё же стащила с себя футболку. Прикрывая руками грудь, пошла за Ромой. Парень уже по пояс стоял в воде, следя за каждым моим движением. Кончиками пальцев ног тронула воду. Она оказалась невероятно приятной. Точно парное молоко. Медленно стала заходить в воду. Но Рома резко нырнул, исчезая из виду. За спиной послышался плеск, после чего холодные руки легли на мои плечи, согретые солнцем.
– Нравится здесь? – шепнул на ушко, прижимаясь мокрой грудью к моей открытой спине. Я задрожала от контраста температур и его близости. Такой волнующей. Необходимой.
– Очень, – голос дрожал, как и я.
Рома кончиками пальцев заскользил от моих ключиц к запястьям. Провёл по венкам, которые бились в бешенном, запредельном ритме. И переплёл наши пальцы вместе. Обнимая меня собой со спины. Закрывая от всего мира. Поняла вдруг, что никому кроме Ромы не доверяла настолько, чтобы спокойно стоять спиной и не ждать подвоха.
– Я рад, – влажные губы коснулись моего виска, щеки. – Давай плавать научу.
Парень надавил мне на грудную клетку, чтобы я откинулась на его руку, лёгшую между лопаток. Я расслабилась. Я доверяла Роме настолько, что была уверена – утонуть мне не даст. Легла на воде, расслабила мышцы и уставилась в чистое небо, на котором не было ни единого облачка. В теле появилась лёгкость. Так хорошо. Будто я вдруг стала облачком, плывущим по небу. Скосила чуть глаза, увидела, что Рома улыбается. Так ласково и нежно, что в груди всё защемило.
Выпрямилась, ушла под воду. Крепкие руки тут же вытащили на поверхность. Захлопала глазами и приоткрыла губы, ловя воздух. Успела сделать пару вдохов. Жадные и немного прохладные губы накрыли мой рот. Впилась пальчиками в мокрые плечи Ромы, отчаянно цепляясь за него, боясь, что от переизбытка чувств уйду под воду. Язык парня раздвинул губы. Огладил нёбо, коснулся моего языка. Задрожала. Всхлипнула. Дёрнулась, когда руки Ромы легли на ягодицы, сжали и выше меня подняли. На каких-то инстинктах забросила ноги ему на талию, скрещивая их. Я вжималась в него. Чувствовала грохот любимого сердца. Сама целовала его в ответ. Пила его, точно родник с самой чистой водой. Пальцами зарывалась в тёмные волосы на его макушке. Он грел меня в разы сильнее, чем солнце.
Я потеряла себя, потеряла счёт времени. Лишь Рома имел значение в этот момент. Его губы и руки, поглаживающие меня по спине и затылку. Парень оторвался. Дал мне глотнуть воздуха, не спуская чёрных жадных глаз с моего лица, после чего вновь поцеловал, присев и нырнув вместе со мной под воду. Моя гулька распалась, и волосы змеями стали виться вокруг. Я потерялась в своих чувствах. Растворилась в нём.
Рома вынырнул вместе со мной на поверхность. Разорвал поцелуй и вжался лбом в мой.
– Рома, нам же нельзя, – шепнула с отчаянием.
– Плевать хотел, – потёрся носом о кончик моего.
– Что же нам делать, Ром? – прикрыла глаза, млея от его ласки.
– Тест на отцовство, – Рома слизнул каплю воды с моих губ.
Это прикосновение странной волной внизу живота отозвалось. Я дёрнулась, чтобы свести ноги вмести, но у меня не вышло. Я всё ещё сидела на бёдрах Ромы. Шумно выдохнула. Поймала чёрный взгляд Ромы, в котором кроме радужки не было видно ничего.
– Я что-то замёрзла, – соврала я, маскируя своё смущение. – Пойдём домой.
– В пещеру не хочешь? – проехался губами по моей щеке.
– В другой раз может? Сегодня не хочется, – замерла, боясь, что он разозлится и заставит делать так, как ему хочется. Но Рома улыбнулся. Двинулся со мной на руках на берег.
– В другой раз.
Поставил меня на песок, полотенце накинул мне на плечи. Я тут же поёжилась от ветра. Всё же чувствовалось, что уже не лето.
– Снимай купальник, я отвернусь, – голос Ромы царапнул.
Парень отошёл к поваленному дереву и встал спиной ко мне. Прикрываясь полотенцем, быстро переоделась. Окликнула парня. Рома, не заморачиваясь, натянул шорты поверх влажных плавок.
– Не заболеешь?
– Нет, – улыбнулся снисходительно. – Я с детства плаванием занимаюсь. Зимой часто с мокрой головой возвращаюсь.
Меня даже передёрнуло, стоило представить это. Так ведь и менингит можно заработать.
– Да ты не переживай, у нас редко здесь холодно бывает. Зимой средняя температура плюс десять. Снега не дождёшься. Только ветер с моря всегда ледяной дует.
– Я ещё не была на море, – призналась я.
– Скоро будешь.
Мы добрели до дома бабушки Ромы. Тут же услышали возмущённые голоса:
– Нет, Олег, я на свадьбу не поеду! Я сказала.
– Мама.
– Всё. И это прошмандовку в своём доме видеть не хочу. Детей присылай. Сам приезжай. Но её чтобы больше не видела! Приехал к матери, чтобы в город на свадьбу забрать? Только за этим? Потом ещё детей на меня бросить? А сам отдыхать? Нет уж!
Мы с Ромой замерли, наблюдая за Олегом Леонидовичем и его матерью, застывшим друг напротив друга. Оба в ярости.
– Хорошо, я понял тебя, мама. Мы уезжаем. Дети, – перевёл на нас взгляд, в котором клубилась ярость. – Собирайте вещи, мы едем домой.
– Батя, я останусь, – Рома поджал губы. – Меня здесь больше месяца не было.
– Завтра свадьба.
– Что? – не удалось сдержать удивлённого возгласа. – Вы не предупреждали. Почему так быстро?
– Пока живота не видно, – фыркнула бабушка Ромы.
– Мама, – угрожающе прошипел Олег Леонидович.
– Дорогой, – моя мама выплыла на кухню в облегающей майке, которая подчёркивала её живот. Выпирающий живот. – Я уже готова. Едем?
– Ещё как готова, – снова фыркнула бабушка Ромы. – Уже двадцать лет как готова.
– Мама.
– Марья Игоревна, – обиженное со стороны мамы и слёзы в глазах. – Зачем вы так? Я любила Сашу.
– Только не начинай мне здесь, – мать Олега Леонидовича грохнула сковородой по плите. – Собрались ехать, езжайте! У меня дел по горло.
– Полечка, собирай вещи, – впервые за три дня мать посмотрела мне в глаза. Удивительно, но она даже ничего не сказала про то, что Рома стоит рядом и держит меня за руку.
Я молча развернулась и пошла в комнату собирать вещи, которые успела вытащить из сумки. Горько усмехнулась. Свадьба завтра, а об этом никто не сообщил. Я, конечно, знала, что она скоро состоится, но не подозревала, что настолько.
– Мы можем остаться здесь, – почувствовала дыхание Ромы в волосах на макушке.
– А как же свадьба? – пальцами погладила запястье его руки, которую парень положил на живот.
– Плевать. Тебе она нужна?
– Я не могу бросить маму, – с тяжёлым вздохом призналась я. Рома молчал. Только прижал меня к себе теснее.
– Ладно, – поцеловал в макушку. – Фен дать, чтобы волосы высушила. Мамин здесь остался.
Я кивнула. Рома достал из нижнего ящика старого шкафа прибор и протянул мне. Я высушила волосы, не заморачиваясь их мытьём. Новость о том, что свадьба уже завтра выбила почву из-под ног. Я надеялась, что смогу выяснить, является ли Олег Леонидович моим отцом до свадьбы.
– Пока, девочка солнца, – бабушка Ромы поцеловал меня в щёку и сухими подушечками пальцев заправила волосы за уши. – Чувствует моё сердце, что ты будешь счастлива с моим внуком. Вопреки всему.
– Спасибо, – я несмело обняла женщину. – Большое вам спасибо за всё.
– Беги, зайчонок, – она подтолкнула меня к машине, где уже сидели мать и Олег Леонидович. – Счастья тебе.
– И Вам. До свидания.
Я поцеловала бабушку Ромы в щёку и поспешила в машину. Залезла на заднее сиденье и проигнорировала вопрос матери о том, сколько у меня завтра уроков. Дождалась, когда Рома сядет рядом. Больше не робея и не боясь, что меня оттолкнут, протянула руку и сама переплела наши пальцы вместе. Он прав. Плевать на всех. Рядом с ним я готова стоять против всего мира. Только бы он не отпускал мою руку и смотрел своими красивыми чёрными глазами.
