Текст книги "Пара для безжалостного дракона (СИ)"

Автор книги: Екатерина Гераскина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Глава 7

Я открыла дверь и вошла в дом, стараясь не шуметь. Мадам Прайя, возможно, уже спала.

Повернулась, чтобы закрыть дверь, но услышала позади голос:

– Амелия, дорогая. Ты уже пришла?

Я обернулась, спрятав руку за спину.

– Да.

– Проходи, чай попьём, – Мадам Прайя стояла в длинном бордовом халате. Её седые волосы были аккуратно заплетены в толстую косу. Даже в таком простом домашнем одеянии она выглядела прекрасно для своего возраста. Правильные черты лица, голубые, почти бесцветные глаза, излучали мудрость и спокойствие. Годы оставили ей морщинки, но они ее не портили. – Ариша уже уснула. Температура немного спала.

– Мадам Прайя, я устала. Может быть, в другой раз?

– Ну, хорошо. Но ты как-то странно выглядишь. Тебя кто-то обидел?

– Нет, всё в порядке. Просто устала. Хочу увидеть дочку.

Мадам Прайя улыбнулась.

– Если передумаешь, я буду на кухне.

Я кивнула ей и, пока та не скрылась в другой комнате, не сдвинулась с места.

Затем я разулась, убрала сумку в шкаф и поспешила в ванную комнату на первом этаже. На высокой деревянной полке над зеркалом и раковиной стояла коробка с лекарствами, которые постоянно пополнялась после рождения Ариши.

Дочь здоровьем пошла в меня. Помню, как в детстве постоянно болела и как со мной мучилась мама. Разве что продолжительность болезней у Арины была не такой, как у меня. Если я болела, то число дней нужно было смело умножать вдвое.

Сняла коробку и присела на край ванной. Подняла запястье. Края метки вздулись и покраснели. Боль уже была терпимой. Я тонким слоем нанесла противоожоговую мазь, морщась от прикосновений. Приятный холодок окутал рану. Пахло мятой.

Сидела и ждала пока мазь немного впитается.

Теперь передо мной стояла дилемма: взять малышку и бежать из города или остаться и встретиться с Дорианом?

Но Ариша с температурой, ей нужен врач. В дороге разболеется совсем.

И что тогда? Поговорить с ним? Зачем? Нам совершенно не о чем говорить.

Я поставила коробку на пол, больную руку устроила на колене. В другой ладони зажгла небольшой огонёк. Четыре пальца руки покрылись ровным красно-оранжевым пламенем.

А если выжечь метку?

Тогда он не найдёт меня и не сможет «позвать». Хотя я слабо представляла, как работает этот механизм.

Но ведь Блэкбёрну не составит труда узнать мой адрес. Я работаю через гильдию наёмных работников, которое есть в каждом городе Империи драконов. Если он спросит у четы Йелов, откуда я, сразу выйдут на гильдию, а те быстро выдадут мой адрес.

А еще и эта дурацкая ваза!

И я бы могла сказать в гильдии, что это не я ее разбила, что у меня кристально чистая репутация. Но что стоит слово поломойки против слова аристократа?

Патовая ситуация.

Тут в дверь постучали. Я замешкалась, не успела погасить магию на руке. Все же я ей редко пользуюсь. Споткнулась о коробку, она с грохотом отлетела в стену.

Дверь распахнулась. На пороге ванной стояла взволнованная Мадам Прайя. Через свои золотые очки она внимательно посмотрела на меня.

Я не успела спрятать руку.

– Дорогая, что у тебя там? А ну покажи-ка.

– Там ожог, – сказала я полуправду. Врать ей не хотелось. За полгода я сильно привязалась к этой женщине. Она напоминала мне бабушку.

– Дай посмотреть. И почему сразу не сказала? Я бы помогла.

Я протянула руку. Она осмотрела запястье. Я видела, как выражение её лица изменилось. Глаза расширились, лицо стало белее полотна.

– Кхм... откуда у тебя это?

– А что это?

– Это… это… метка Карателя.

– Карателя? Впервые слышу об этом. А это точно? Звучит мрачно.

Глава 8

– Ты забыла, я ведь преподавала в академии. Так что узнать метку могу. И да, это точно она, – женщина то и дело крутила моё запястье, осматривая со всех сторон. Затем подняла на меня взгляд, поправила одной рукой очки.

– Ты хотела её выжечь?

Я покраснела.

– Даже не пытайся. Бессмысленно. Только травму себе нанесёшь. Боль от метки скоро пройдёт. Магия заживит её.

– Он… сказал, что сможет призвать меня через метку.

– Он? Это кто?

– Не хочу говорить.

– Так. Пошли-ка чай пить. Пока Ариша не проснулась.

Женщина настойчиво потянула меня на кухню.

Там горел магический светильник на потолке, на столе уже стояла чашка ароматного чая, а в вазочке лежало печенье. Она усадила меня и налила чаю.

– Вижу, ты не знаешь, что делать, – мадам Прайя была очень наблюдательна.

– Не знаю, – тяжело вздохнула, согнулась над столом, смотря на проклятую метку. Ну хоть боль отступала, как и сказала мадам Прайя.

– Бежать тоже бессмысленно. Метка сначала будет зудеть, а потом начнёт причинять такую боль, что ты сама, рано или поздно, пойдёшь искать этого карателя.

– Я о них никогда не слышала.

– И не услышишь. Об этом не принято говорить. А если и говорят, то только шёпотом, чтобы не накликать беду, – мадам Прайя пододвинула ко мне сахарницу, но я отказалась.

– Возьми хоть печенье. Совсем ты тонкая.

– Нет, спасибо. Пусть Ариша с удовольствием съест.

– Твой ребёнок тоже сладкое не жалует, – улыбнулась мадам Прайя.

Я вздохнула и посмотрела на чашку чая.

– Для чего он поставил эту метку? – спросила женщина.

– Хочет поговорить со мной.

– Тогда лучше так и сделать. Просто так Каратель не станет ее ставить. Значит, дело серьезное.

– А как её снять? И кто они вообще такие?

– Только Каратель может снять. Каратели на особом счету у короны. Элита из элиты. Нет ничего, чего бы они не смогли сделать. Самые сложные дела поручают именно им. Они выполняют особые поручения, то с чем никто не может справиться.

– Но я думала, этим занимается Тайная канцелярия?

– Даже Тайной канцелярии приходится считаться с Карателями. Поверь, если он поставил эту метку, значит, разговор важен. Возможно, этим ты кому-то спасёшь жизнь.

Или скорее лишусь своей…

Знала бы она, что Каратель – это мой бывший…

Мы ещё какое-то время посидели в тишине. Мадам Прайя искренне не понимала, чего я так боюсь, ведь ничего страшного не совершила.

И да, и нет.

Только родила от него дочь… и до жути боюсь, что он отнимет ее у меня.

А еще, разве что Каратель решил наказать меня за вазу. Только это смешно.

И если он хотел поговорить, зачем тогда обронил её и поставил меня в такое положение?

Что он хотел этим показать?

А потом я поняла…

Свою власть надо мной.

Что стоит только ему захотеть и едва «пошевелить пальцами», как моя судьба уже не будет зависеть от меня. Что я никто, чтобы противиться его воле.

Это прозрение заставило задохнуться от несправедливости. Только вот где же искать эту самую справедливость?

А что сам Каратель делал в такой глуши, как этот городишко? Какое у него тут дело?

Вопросы только множились в моей голове. Я накручивала себя всё больше и больше. И это не есть хорошо.

– Я пойду спать, – встала и помыла за собой чашку. – Спасибо за чай, было очень вкусно.

Мадам Прайя ободряюще похлопала меня по руке, когда я прошла мимо. К этому времени боль в запястье уже совсем прошла.

Я тепло улыбнулась ей, пожелала спокойной ночи и отправилась в ванную комнату, чтобы убрать брошенную коробку с лекарствами на полку повыше.

Хотя Ариша у меня была не по возрасту развитой и вряд ли стала бы их брать. Но я помню маленькую сестру лучшей подруги, которая тащила в рот всё, что попадалось на глаза.

Арина же сильно отличалась. Если Инесса в этом возрасте была ещё совсем малышкой, не выговаривала множество букв, говорила мало, плакала и капризничала, если чего-то не получала, то Арина спокойно все выговаривала, была очень сдержанной и спокойной. Это иногда пугало, ведь по моим представлениям ребенок должен бегать, прыгать и скакать. Как та же самая Инесса, сестра подруги.

В моей малышке наполовину течёт драконья кровь. И хорошо, что только половина. Потому что представить, что она могла бы ещё и обращаться… я просто не знаю, как бы справилась.

Слава их драконьим богам, я человек. Простой, среднестатистический. Потому обрести крылья Арине не суждено.

Если бы еще не было этого ужасного дара.

Мечты, мечты…

Я быстро приняла душ, переоделась в халат, подхватила платье и пошла наверх.

Кровать в нашей комнате была одна, и Арина спала, свернувшись калачиком под одеялом. Только голенькая пяточка торчала наружу.

Я улыбнулась. Присела на край кровати, дотронулась до её лба. Температуры, кажется, не было. Но я всё равно измерила её ещё раз, чтобы убедиться.

А потом забралась под одеяло и прижала дочь к себе, уснув почти сразу.

Проснулась от того, что меня гладили по щеке.

Улыбнулась, не открывая глаз. Арина проснулась раньше меня.

Потом открыла глаза и погладила её в ответ. Мы ещё какое-то время лежали лицом к лицу, наслаждаясь теплом и спокойствием.

В окно уже светило раннее солнце. Я посмотрела на тумбочку – было семь утра.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила я.

– Хорошо.

– Кушать хочешь?

– Да. Кашу.

Я, вот, кашу маленькой не любила, а дочь всегда ела всё, что давали, и никогда не капризничала.

Иногда мне становилось обидно, что я не могу позволить ей многого. Все деньги уходили на вещи первой необходимости: лекарства, еду и редкие визиты няни, чтобы я могла работать, если не могу взять дочь с собой.

Кажется нас не обошла стороной ни одна местная болезнь, которой болели дети. А моя дочь была с более слабым иммунитетом, чем обычный человек. Даже её наполовину драконья кровь не помогала не болеть.

Но я и сама была такой в детстве. Это какой-то злой рок всей нашей семьи: слабое здоровье с рождения, да ещё и короткая жизнь.

Мама часто говорила, что это проклятие.

Члены нашей семьи доживали до пятидесяти и буквально сгорали за пару недель после дня рождения от необъяснимых медицинских причин.

Теперь возраст подбирался и к моей маме. Я искренне надеялась, что увижу её хотя бы до пятидесяти. И что у меня есть ещё время.

Только я не знала, как тут текло время и как оно совпадало с земным.

Я очень хотела вернуться обратно, на Землю.

Но… сколько бы я ни искала информации в местных библиотеках, ничего о порталах или попаданцах найти не удалось.

Видимо, эти сведения не были в открытом доступе.

А еще я все чаще думала про Арину. Ведь я не одна. Мне нужно думать о дочери.

Малышка на половину драконица, и я боялась, что безмагическая среда техногенного мира может ей просто не подойти.

И она умрёт.

От этих мыслей сердце сжималось так, что было трудно дышать. Даже просто представить это было больно.

Я испытывала искреннее сожаление. Горькое, отчаянное.

И мысленно просила прощения у мамочки за то, что решила больше не искать путь назад, боясь за жизнь своей дочери.

– Ты снова плачешь? – спросила Арина.

Я моргнула, а потом поняла, что слеза скатилась из уголка глаза. Быстро вытерла её и встала, а затем наклонилась к дочке, чтобы обнять её.

– Нет, уже всё прошло.

– Я выздоровела, – спокойно проговорила она, чтобы утешить меня.

– Слава богам, милая! – я крепко прижала её к себе и вдохнула аромат детского лавандового шампуня, которым мы мыли её волосы. – Пошли умываться, переодеваться и готовить завтрак.

Дочка улыбнулась. Она была моим маленьким светловолосым чудом.

Мы занялись утренними делами. Арина пересказывала мне сказку, которую ей читала на ночь мадам Прайя. В ней был добрый принц, который спас девушку, а потом полюбил её, и они поженились.

Отличная сказка, дочке понравилась.

Только вот в жизни всё не так. Привыкая к таким добрым сказкам, как потом тяжело разочаровываться в реальности.

Но я улыбнулась и спрятала свои мысли от малышки.

Она была слишком не по годам развитой и рассудительной.

А ещё иногда мне казалось, что она видит меня насквозь. Её карие, почти чёрные, пронзительные глаза порой пугали.

Впрочем, у меня были такие же.

А в сочетании с её светлыми, почти белокурыми волосами это выглядело… жутко красиво.

Какой-то потусторонней красотой.

Мы с дочерью дурачились у зеркала в ванной, чистя зубы и корча смешные рожицы. Арина стояла на деревянном стульчике. У неё была паста со вкусом клубники, у меня – мятная.

Мы с ней были так похожи.

И это снова особенность моих генов. Я тоже была похожа на маму.

Высокие скулы, выразительные черты лица, изогнутые брови, пухлые губы. Всё как под копирку, и у дочери то же самое.

«Порода видна», – как говорил тот ректор.

Только вот моего рода тут, в этом магическом мире, не существовало.

А ещё говорят, если дочь похожа на отца, то обязательно будет счастлива.

Не верила я в это.

Только вот я была похожа на мать, и, может, поэтому в личной жизни у меня не сложилось?

Как и у мамы…

Как и у бабушки…

Семейный рок.

Или проклятие.

Мы сполоснули зубы, показали друг другу белоснежные улыбки и рассмеялись.

Болезнь у Арины, правда, отступила. Так же внезапно, как и началась.

Потом мы с дочерью переоделись и пришли на кухню. Там уже сидела и пила чай мадам Прайя. Мы поздоровались, Арина побежала обнять её, и они принялись болтать.

Я приготовила кашу себе и дочке. Мадам Прайя вежливо отказалась, сказав, что уже позавтракала.

И всё было хорошо, пока в дверь не постучали.

Я сразу напряглась.

Гости ранним утром никогда не предвещали ничего хорошего.

Я просто чувствовала это всем своим существом.

Глава 9

Мадам Прайи как раз посмотрела на меня, а потом в сторону двери. Я пожала плечами.

Снова раздался стук. Я посмотрела на дочь. Мадам Прайя молча кивнула, а потом придвинула кашу к Арише.

Я вышла из кухни, но успела заметить, как замерла дочка, как напряглись её плечи.

Предчувствие просто заорало внутри меня. А потом потянуло… холодом.

Дар проснулся.

Я распахнула дверь и уже догадывалась, кого увижу. Сколько раз это уже было? Сбилась со счёта.

На пороге стояла женщина средних лет, облачённая в строгий чёрный наряд, от которого веяло скорбью.

Её платье, длинное и без единой лишней детали, было выполнено из плотной ткани, слегка поблёскивающей в свете утреннего солнца.

На плечи был накинут тонкий черный кружевной платок, спадающий до локтей, а на голове – аккуратно посаженная чёрная шляпка с вуалью, скрывающей половину её лица.

Руки в чёрных перчатках были сложены перед собой, пальцы чуть подрагивали, выдавая волнение.

Её глаза, покрасневшие от слез, смотрели прямо на меня с оттенком печали, которую невозможно было не заметить.

– Доброе утро… – прохрипела она скрипучим, сорванным голосом.

– Доброе.

– Я… меня… мне… – женщина никак не могла решить, с чего начать. Она замялась, сжимая маленькую чёрную сумочку. – Марта сказала… а ей… Луиза…

– Я поняла.

Сарафанное радио, мать его.

Значит, из города скоро надо будет уезжать. Но как быть с меткой? Тогда решу вопрос с Дорианом, а уже потом буду думать о переезде.

– Могу… я… войти… я… – запнулась женщина.

Я обернулась и отрицательно покачала головой.

– Подождите здесь, – Затем посмотрела за спину женщины и увидела того, кого так усердно игнорировала.

– Ваши глаза… они… – голос женщины дрогнул от страха, но она не сдвинулась с места.

– Пугают? – усмехнулась я. Только весело мне не было.

Такие же глаза сейчас будут у Арины.

А я не хотела, чтобы моя малышка видела это.

Не хотела, чтобы сталкивалась с другой стороной дара.

Я закрыла дверь перед женщиной, глубоко вздохнула, натянула улыбку на лицо, чтобы не пугать Арину и мадам Прайю.

Затем вернулась на кухню.

– Мадам Прайя, могу я отойти часа на два-три? Очень нужно.

– Конечно, дорогая. А мы пока с Аришей сходим в парк покормить уточек.

– Замечательно.

Дочь аккуратно отложила свою маленькую ложку и повернулась ко мне. Её зрачки были расширены, карие глаза стали почти чёрными.

Мне нужно было торопиться.

Подошла к Арине, поцеловала её.

– Всё хорошо, малышка. Я постараюсь быстро.

– Ты поможешь ему? – спросила она.

– Да.

Арина улыбнулась и продолжила есть кашу.

Я сжала руку мадам Прайи, улыбнулась на прощание, подхватила сумку в коридоре и вышла.

Женщина продолжала топтаться на пороге.

Я посмотрела на молодого мужчину в рубашке, жилете и строгих брюках. Он был неуловимо похож на женщину. Из этого можно было сделать вывод, что это её сын.

Покойный сын, который не нашёл своего покоя.

Полупрозрачный силуэт утвердился в том, что я вижу его. Он медленно поднял руку в сторону кэба, на котором приехала женщина.

Я кивнула.

– Пойдёмте, – поторопила я женщину.

– К-куда?

Я настойчиво потянула её в сторону кэба, усадила на скамейку, закрыла дверцу на крючок, постучала по деревянной перегородке, и кэб двинулся.

– Как вас зовут? – спросила я.

– Мари Стюарт.

– Госпожа Мари, вы сына потеряли?

– Да, – женщина тяжело и рвано вздохнула. Ей было больно.

– Он сейчас здесь и хочет вам что-то показать.

– Где? – она заозиралась.

Он действительно сидел рядом с матерью и смотрел на неё. На его лице была безмятежная, умиротворяющая улыбка.

– Как он? – спросила женщина. Голос дрожал.

– Думаю, он не чувствует боли, если вы об этом. Ему спокойно.

Женщина снова судорожно вздохнула, достала платок и посмотрела на пустое сиденье рядом с собой.

Я отвернулась от пары и посмотрела в окно. Дала время женщине на тихое горе.

Дар видеть призраков был очень тяжёлым.

Но больше всего пугало то, что это видела моя Арина.

Когда я впервые увидела призрака, то долго не могла прийти в себя.

Господи, как я тогда кричала от страха.

Я не могла спать, а хуже всего было то, что своим поведением пугала Арину, которая реагировала так же. Думала, что сойду с ума, и боялась свести с ума свою малышку.

Найти какую-то информацию о людях, видящих призраков, я так и не смогла. Мы переезжали из города в город, когда количество странных слухов вокруг меня уже становилось критическим.

В новых городах я снова и снова посещала все доступные библиотеки, но ничего не находила.

Если бы мне предложили, я бы с радостью отказалась от этого дара.

Но, увы…

Моим правилом было не привлекать внимания к своей персоне, тщательно скрывая, как я оказалась в этом мире.

К сожалению, сарафанное радио никто не отменял, и иногда оно работало слишком быстро.

Женщина тихо всхлипывала. Я не мешала ей выплёскивать горе. Мы ехали минут двадцать.

Краем зрения я заметила, что призрак исчез. Я быстро стукнула по деревянной перегородке.

Кэб остановился.

Женщина непонимающе посмотрела на меня.

– Пойдёмте. Ваш сын хочет вам что-то показать.

– А что именно? – немного удивленно спросила она.

– Он не говорит. Если вы об этом. Я просто вижу его, и он показывает, что хочет.

Женщина кивала головой, не отрывая взгляда от меня. Я выбралась из кэба первой и подала ей руку. Она воспользовалась моей помощью.

Мы остановились около небольшого каменного двухэтажного домика. Уютного, с аккуратным газоном и одной цветочной клумбой. Скромный, но ухоженный дом.

– Что нужно делать? – спросила у него. Точно знаю, что со стороны это казалось странно.

Глава 10

Посмотрела на молодого мужчину. Тот снова улыбнулся и показал в сторону двери.

Открыла калитку, прошла по дорожке. Госпожа Мари шла за мной. Даже плакать перестала. Я подошла к двери и постучала.

Открыли не сразу.

Когда дверь всё же открылась, я увидела девушку, на руках у которой был маленький годовалый ребёнок.

Девушка была заплаканной, с явными следами недосыпа на лице. Ребёнок беспокойно ёрзал и сучил ногами.

Я посмотрела на призрака, который подошёл к девушке и попытался погладить её по щеке, а потом и ребёнка. Но у него ничего не вышло.

– Доброе утро, – начала я. Вся эта сцена разрывала мне душу, но я ничего не могла сделать. Могла только хоть немного облегчить уход мужчины, который явно задержался здесь только из-за них.

– Доброе… – непонимающе ответила темноволосая девушка в простом домашнем платье.

Малыш продолжал сучить голыми ножками, которые торчали из коротких штанишек.

– Скажите, вы знаете… – я посмотрела на женщину, что стояла позади, подала ей взглядом сигнал продолжить.

Женщина перевела медленный, заторможенный взгляд на меня, а затем на девушку с ребёнком.

– Самуэля… – произнесла она с дрожью в голосе.

– Самуэля? – повторила я.

– Да. А вы знаете, что с ним? Я не видела его уже пять дней. Он ушёл на работу, но так и не вернулся. И ничего мне не написал, – девушка заговорила торопливо, срываясь. Её трясло от волнения. – Я не могу спать, волнуюсь.

Она не знала, что произошло. Не знала, что его уже нет.

В горле образовался ком. Призрак стоял позади девушки, смотрел на неё и сына с мягкостью и теплотой.

Я посмотрела на мужчину, наблюдая за его лицом.

– Могу предположить, что этот мальчик его сын?

– Да. А кто вы? – девушка недоумённо посмотрела на меня, потом на женщину в чёрном.

Мужчина тоже кивнул и склонился над малышом. Девушка перехватила беспокойного сына поудобнее в руках.

У Мари же не было лица. Она успела схватиться за деревянные перила, почти осела, и зашлась в глухих рыданиях. Мне пришлось спуститься, чтобы поддержать её и помочь подняться.

– Я ничего не знала… ничего… – плакала женщина, а потом пошла к девушке с малышом. – У него такое же родимое пятно на ножке, как у Самуэля… – она разрыдалась ещё сильнее, упав на колени и хватаясь за домашнее платье девушки.

Я отошла в сторону.

– Боги, простите! Это всё о тебе говорил мой сын? Что он любит тебя? А я… я так хотела, чтобы он женился на другой… боги… Какая же я… мать… Прости, сынок. Я всё поняла… поняла… Прости меня, нас… с отцом…

– Вы мама Сэми? – спросила девушка, удивлённо всхлипывая в ответ.

– Да, милая. Да. И прошу у тебя прощения. Позволь подержать малыша.

Я помогла женщине подняться. Девушка была слишком шокирована, чтобы сопротивляться.

– Конечно, – девушка передала мальчика.

Та, как величайшее сокровище, взяла его на руки и улыбнулась сквозь поток слёз.

Я положила руку ей на плечо и тихо прошептала:

– Он всё слышал и он прощает…

Призрак кивнул головой и снова улыбнулся. Потом он обнял по очереди своих женщин и сына.

– Он попросил присмотреть за ними, – добавила я.

– Конечно, конечно… – женщина кивала, укачивая ребёнка. – Мы не бросим. Она мне дочерью будет.

Самюэль растворился со следами умиротворения и спокойствия на лице.

– Так что случилось с Сэми? – голос девушки дрожал.

А я… Не стала оставаться.

Ушла.

Тихонько покинула дворик и решила прогуляться.

Мне тяжело давалось всё это. Я так остро чувствовала потери и переживания людей. Но, как только я помогала призракам, на душе становилось чуть легче и спокойнее.

Внутри царило умиротворение.

Дар получил своё и успокоился. Затаился до следующего раза.

Я вытерла слёзы. Оставаться равнодушной к таким сценам было просто невозможно.

Люди шли мимо, меня никто не замечал. Я не привлекала внимание. Привыкла не выделяться. Волосы всегда убирала в пучок, не красилась. Одежду тоже выбирала неяркую.

Глаза опустила, чтобы никого не пугать черными зрачками. Но я улыбалась… потому что помогла женщине найти еще один смысл жизни.

На улице пахло лошадями, сладкими женскими духами, выпечкой и ещё бог знает чем.

Солнышко приятно пригревало.

Но тут я услышала громкий крик мальчишки-разносчика газет. Он был одет в костюмчик тройку из грубой ткани, на голове красовалась кепка, рыжие веснушки ярко выделялись на лице.

Он размахивал газетами во все стороны, так что прохожие сторонились. Но многие останавливались, чтобы купить газеты. На боку висела опустевшая сумка.

– Покупайте! Свежий выпуск! Все должны знать! Зло уже ходит среди нас! Гадалки предвещают конец времён! Истинное Зло вернётся! Исчадье Бездны в нашем мире! Никто не спасётся!