Текст книги "Синяя бабочка плетельщика судеб (СИ)"

Автор книги: Екатерина Черняева

Соавторы: Ариадна Краснопёрова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

Глава 5. Алхимия

Фанатизм до добра не доведёт.

Токвемада

А голос-то женский…

Я замедленно, с показной ленцой повернулся к говорившей. М-м-м, интересная композиция…

Моими новыми клиентами оказалась влюблённая парочка. То есть как влюблённая… Девушка явно питала сильные чувства: несмотря на обще презрительное выражение лица, она бросала на него взгляды полные восхищения и некой боязливой просьбы одобрения. Темно-каштановые тяжелые локоны качались при каждом гордом вздергивании подбородка. Приятные черты лица – пухлые губы; крупный, но изящной формы нос, аккуратные ушки… Манера держаться напоминает аристократическую, но не факт, что она благородных кровей: служанки в богатых домах знают этикет не хуже королев, а зажиточные крестьянки из кожи вон лезут чтобы походить на городских. С другой стороны, по мне никогда не скажешь, что моя мать внучатая племянница нынешнего короля… А ещё существуют ведьмы, которым несмотря на поголовное дворянство, законы этикета глубоко по барабану. Магическая сила позволяет им творить немыслимые для обычных девушек вещи.

Кстати, именно поэтому я стараюсь с магичками не связываться, головы им красивыми словами запудрить не удастся, а даже если что и выгорит, потом сам будешь чувствовать себя наё… Обманутым.

Её спутник уже давно вышел из того возраста, когда безоглядно влюбляются. Примерно сорока лет, подтянутый, справный. Судя по непропорционально развитым рукам – левша. Лук, меч или секира – непонятно, при себе у него оружия, кроме пары кинжалов, не было. Из-под воротника едва заметно высовывается плетёный кожаный шнурок амулета. Сходу определить специализацию не удалось, но качество явно выше среднего – низшим артефактам не свойственно замыкать силу вокруг своего носителя, поэтому они вполне могут обойтись обычным хлопком. Кольчуга двойного плетения смотрелась на нём естественно, словно вторая кожа. И шрамы. Едва заметные, залеченные хорошим целителем так, что не сразу получается определить от чего они. Двадцать с лишним теней от шрамов только на руках и лице.

Везунчик.

Такой побитый жизнью человек если и способен на чувство подобное любви, безоглядно влюбляться неспособен, слишком боится быть обманутым. Но это совершенно не моё дело.

– Да, меня так называют, – спокойно подтвердил я. – С кем имею честь разговаривать?

– Мы от лорда Верденсийского.

Она бы это ещё громче сказала. И да, кажется, это мои новые попутчики.

– Садитесь, пожалуйста, – предложил я. – Стоя вы привлекаете чересчур много внимания.

Девушка огляделась и с тихим «Ой!» плюхнулась на скамейку. Усмехнувшись, мужчина неторопливо последовал за ней. Ясно. Девочка со скандалом напросилась вести переговоры, на самом деле ничего в них не смысля, а её спутник, сказав, что будет просто наблюдать, не позволит на неё слишком давить. Что же, я не против обучения, особенно когда учат не меня.

– Меня называют Сельдем, – повторил я. – А как я могу называть вас?

Начнём с простого.

– Госпожой и господином, – мгновенно ответила она.

Неправильный ответ.

– Госпожой для меня является Владычица Ледяных Чертогов, – сказал я, неуверенный, что меня поймут, если я назову просто имя. – А господином – Владыка Мёртвых. Вы на них ну никак не тянете. Вторая попытка. Сразу предупреждаю, не надо придумывать себе прозвища, которые сами потом забудете. Если так уж хотите остаться неузнанными, лучше просто сократите собственное имя.

Отлично, девушка задумалась, искоса поглядывая на своего спутника, и рубить меня в капусту никто не стал… Мои догадки оказались верны. А девушка – аристократка. Слишком легко, можно даже сказать привычно повелась на мою игру.

Тихонечко попивая сидр, я прислушался. Неудачное место для разговора, слишком много лишних ушей… Впрочем, в этом городе всегда так, и средство борьбы с нежелательными слушателями выработано давно. С легким шорохом развернулся звукоизолирующий щит второго уровня. Было бы кощунством оставлять такой хороший трофей моему сомнительному начальству.

– Хорошо, – наконец решилась она. – Меня зовут Фани, это мой друг Аргах. А вообще, воспитанные люди снимают головной убор в помещении.

– В моём случае будет более вежливым по отношению к соседям всё же носить головной убор, – заметил я, слегка отодвинув капюшон. Пару секунд полюбовавшись на перекошенную физиономию девушки, я вернул ткань на место. – Перейдем к делу. Что вам от меня нужно?

Секундный ступор. Такие неконкретные вопросы чаще всего и ставят в тупик неподготовленных личностей. Чуть более конкретный вариант «Скажи любое слово», но как бы подразумевалось, что я сам всё знаю… Ничего-ничего, пусть учится… Взрослый человек должен чётко выражать свои мысли. Меня, например, по этому признаку взрослым точно не назовёшь.

Девушка растерянно посмотрела на Аргаха и, получив одобрительный кивок, приободрилась.

– Нам нужно как можно скорее добраться до столицы, – произнесла Фани. – Говорят, ты хорошо знаешь Проклятые Пустоши.

– Допустим, – не стал отпираться я. – Каков состав группы?

– А тебе зачем? – мгновенно окрысилась она.

– Чтобы знать, насколько опасным путём вас можно провести, – спокойно отвечал я. Как ни странно, внутренне восстановление положительно сказалось на моём терпении, в другое время я бы эту дуру, лезущую не в свое дело, непременно стукнул бы. – Одно дело, если с тобой едет десяток младших сестричек, тогда о пустошах не стоит даже заикаться; и совсем другое – десяток хорошо обученных сильфов… В последнем случае можно идти не по дорогам, а напрямую… Так как?

Она ещё раз беспомощно посмотрела на спутника. Тот решил её больше не мучить и вступил в разговор сам… Однако следовать линии подруги не стал.

– Если ты так хорош, то почему весь в шрамах?

– Знание тайных троп не спасает от предательства, – усмехнулась я. – Как и покровительство инквизиции от кинжала в горле. Ещё вопросы не по существу?

– Нет, – оскалился Аргах. – Это го достаточно. Едут два лучника, три мечника и целительница.

Произнося последнее слово он с нежностью посмотрел на Фани… То есть, это для девушки могло показать нежностью, а на самом деле гордость «Смотри какую я девушку отхватил!»

– Кони?

– У всех, плюс два заводных.

Везёт.

– Осложняющие факторы типа погони, необходимости успеть раньше зимнего солнцестояния, боязни пауков, аллергии на бруснику, населённые пункты нежелательные для посещения?

– Погоня, – ответил Аргах. Хм, судя по реакции Фани, боязнь пауков тоже присутствует. А зря, пауки же такие милашки.

– Бандиты, инквизиция, аристократы или купцы?

– Аристократы.

Угу, девка из дому сбежала. Глупость. Но похвальная.

– Провизия, теплая одежда?

– А одежда зачем? – не понял суровый воин.

– В северной части Пустошей уже выпал снег, – произнёс я, стараясь скрыть мечтательность в голосе… Снег я видел только на картинках, в Живом Кольце его не бывает. Увидеть снег и сожрать сосульку. Обязательно сожрать сосульку. И заболеть, конечно, как без этого? – Насколько близка погоня?

– В спину не дышат, но и внимания привлекать не хотелось бы, – уклончиво ответил он.

– Замечательно, – кивнул я. Действительно замечательно, я не иронизирую. В большинстве моих путешествий со старым пнём мне о таких условиях приходилось только мечтать. – Предлагаю приобрести две повозки и в каждой из деревень, что попадутся нам на пути до Пустошей покупать недельный запас провизии, чтобы не привлекать к себе особого внимания… В Пустошах, по моим расчётам, мы должны провести как раз около трёх недель. Однако я вас сопровождать буду только до живого кольца… Дальше пойдёте сами. Идёт?

– Хм, то есть ты останешься в Пустошах? – подозрительно спросила Фани. – Ты, случайно, не шпион Императора?

В какой-то мере.

– Нет, к сожалению… Иначе бы меня давно уже исцелили. Просто люди мне уже опротивели до такой степени, что я лучше продолжу в одиночку травы собирать.

– Хорошо. Меня утраивают такие условия, – довольно произнёс Аргах. Наверняка подумывает и дальше брать с собой девушку на переговоры, вон как лихо вызывает откровенность. Три раза. Ха. – Когда выдвигаемся?

– Можно, в принципе, и сегодня, в лесу спать всё же менее опасно, чем в этом городе. Но мне надо ещё кое-что приобрести… Так что лучше классически завтра с утра. Да и, думаю, вам мягкая кроватка важнее фактора безопасности.

Это уже девушке. Интересно, заметит подколку или нет?

Не заметила.

– Прекрасно, – заметил, но не прореагировал воин. – Встретимся завтра на рассвете у главных врат. До встречи.

Ну, хотя бы попрощались, – подумал я, глядя в спины удаляющейся парочке. Мне тоже пора… Хотелось бы зайти к алхимику в рабочее время, а то растащит на реактивы нафиг.

Но сразу к алхимику я не пошёл, сначала мне надо запастись костями… Есть в нашем городе один пересохший колодец, в который годами скидывались никому не нужные трупы. Крысы там откормленные, размером с кошку, но и костей там предостаточно.

Надо только нос заткнуть, а то мне обоняние вылечили… Глаза будет щипать в любом случае.

Я легко и бесшумно крался тенях, незаметным ветерком пробираясь между различными засадами, наслаждаясь ловкостью собственного тела. Быть здоровым всё-таки очень хорошо… Ну, это и так понятно.

Неподалёку обнаружился Сизый в компании своих более дешёвых подельников. Возможно, у меня обострение мании величия, но мне показалось, что ждут меня. Ну-ну, пусть ждут, мне не жалко… Но и останавливаться ради них не буду.

Тихо прокравшись мимо людей Элариса, которые следят, но не вмешиваются в происходящее с черным провалом, я пролез в окошко соседнего подвала. Хм, а раньше мне это казалось сложным…. Вонь не позволяла использовать это безусловно полезное помещение, а для того, чтобы заложить проход к колодцу кирпичом, сюда надо сначала зайти. Когда-то давно хозяин этого дома решил, что он самый умный на свете и прорыл прямой выход к колодцу из-за чего тот вскоре и пришёл в негодность… После того, как затопило весь квартал.

Сейчас же по этому узкому проходу согнувшись можно пройти к хранилищу трупов, если крысы по пути не сожрут. Но они меня любят, я этим очаровашкам проход к еде очищаю.

Несмотря на то, что почти в каждой щели этого города кто-нибудь да живёт, эти подвал остались не занятыми. Даже если кто из не брезгливых сможет перетерпеть запах – что вряд ли, даже мне приходилось закрывать глаза – то тут запросто можно подхватить какую-нибудь заразу. Это если умолчать о крысах, которым что мёртвый человек, что спящий – всё едино. Даже складом не сделали, зайти сюда ненадолго может любой. О нет, это помещение требует больших инвестиций, которых живущие принципиально сегодняшним днем бандиты сделать не могут. Да и окупиться вряд ли.

Ага, вот и грот… Вода, сделав небольшой крюк, пробила себе дорогу обратно под грунт, утекая в другой колодец… Местным плевать, они всё равно воду не пьют. Так же в этом гроте можно найти самые чистые кости… Да и воняет здесь не так уж сильно.

Выковыривать человеческие кости из склизкой тины ещё полгода назад показалось бы мне чем-то крайне омерзительным, а сейчас… Действие как действие, вроде похода в туалет. Можно даже какую-нибудь монетку найти, что раньше была вшита в сапоги или одежку получше снять с трупа посвежее. У меня, кстати, весь гардероб отсюда.

Никакого внутреннего дискомфорта не было и быть не могло. Тело – это вещь, не больше, не меньше. Тело – это уже не человек, и его кости могут послужить в качестве гостинца для цветочков.

Набрав полный мешок костей – путешествие обещает быть долгим – я так же нашёл две серебряные монеты, которые, должно выть, раньше были вшиты в ремень или обувь, плюс вполне приличную одежку почти моего размера.

О Жизнь! До чего ты меня довела!

Хи-хи.

К алхимику я пришёл благоухая как настоящий зомби, даже не пытаясь скрываться в тенях… Увидеть-то меня не увидят, но от обоняния это не спасёт. Погодка немного исправилась, на улицы выползло множество любителей лёгкой наживы… Только её в этом городе нет.

К счастью, к лавке с вывеской в виде колбы я успел до закрытия.

Полутёмное помещение встретило меня острыми запахами аммиака и серы, не такими, впрочем, сильными как в разгар рабочего дня. В качестве освещения служили банки с сотнями люминесцентых мушек в каждой и синий огонь под котлом с «вечным» зельем… Я не знаю из чего конкретно состоит эта болотно-зелёная жидкость, но как она тихо булькала с моего первого появления здесь, так и булькает до сих пор. Полки из химически затемненного дерева были заполнены разнообразными колбочками с подкрашенной водой или заспиртованными животными… А за стойкой из отбеленного, больше напоминающего кость, дерева мрачно протирает колбочки сгорбленный старик в кожаном фартуке. Один глаз у него был выпуклый, страшный, не мигающий – казалось, он видел тебя на сквозь – а второй, маленький, мигающий ровно раз в секунду, был абсолютно чёрным без белка или радужки. Ещё Йон имеет дурацкую привычку к месту и не к месту хихикать, сотрясаясь всем телом. Всё это производило на ультрасуеверных жителей города неизгладимое впечатление.

Не знаю уж от чего, может от недостатка образования, а может, из-за перманентной опасности для жизни, но жители этого города суеверны до чёртиков. Амулеты для удачи, от сглаза и порчи пользуются здесь большой популярностью… Хотя текучесть кадров в этом бизнесе даже больше, чем у грабителей. Чуть какой амулет не подействовал и сразу мастера клеймить. По их представлениям, именно так должна выглядеть лавка, имеющая хотя бы малейшее отношение к магии. Включая целительство.

– Ну здравствуй, Сельдь, – захихикал алхимик. – С чем пожаловал?

Мы с ним, можно сказать, дружим. Обсуждаем западную мифологию, математику, теоретическую магию… Здесь я впервые с огромным удивлением понял, что я не такой уж и безнадёжный идиот, как мне казалось после общения с учителем и Харом, и некоторые вещи, которые казались мне словно сами собой разумеющимися, для Йона оказались открытием. Кроме того, он, как и Эларис, относился к той категории немелочных людей, что не станут продавать за медяк, только за два.

– Да вот, хочу косточек про запас намолоть, – я демонстративно брякнул мешком с костями. – Пустишь на ночь?

– В поход собрался, хе-хе? – изогнул рожу в удивление Йон.

– К весне готовлюсь, – меланхолично произнёс я. Нашёл, кого пугать своей рожей… Сам такой же. – Так как?

– Два медяка, и можешь торчать тут хоть до утра, – деловито сказал он. Дружба-дружбой, но денежку никто терять не хочет. – Тут Эрни остаётся, присмотри за ним, ладно?

Полагаю, что ему тоже скажут не спускать с него глаз.

– Что он опять натворил? – спросил я с интересом.

Йону очень повезло с учеником… Нет, я не издеваюсь, действительно повезло, только старый алхимик не может оценить своего везения. Искренне считающий, что алхимия строго подчиняется определённому набору правил, Йон не может принять творческий, интуитивный подход своего ученика.

– Зачем-то чуть не добавил в микстуру от кашля экстракт зелёного орешника, – проворчал горбун, разворачиваясь к двери в подсобку. – Еле-еле успел отобрать.

Впрочем, его вполне можно понять: незнакомый с базовыми правилами составления зелий, Эрни порой в порыве вдохновения может учудить такое, что даже в пьяном сне не всякому приснится. Это зелье, будь оно приготовлено, действительно смогло бы вылечить кашель за час, что в десять раз быстрее обычного результата, но при этом едкий зелёный пигмент орешника окрасил бы всю слизистую пациента в крайне стойкий салатовый цвет.

– Да ты проходи, не стесняйся, – пригласил Йон.

В лабораториях, казалось, начинался совершенно другой мир: рабочее пространство, за исключением, разумеется, полок с реактивами чувствительных к свету, было ярко освещено, чисто вымыто и вообще нарядно. И запахи совсем другие – едва-едва уловимые нотки хлорки с чем-то съедобным вроде ванили. У полок с жидкими реактивами на цыпочках стоял парнишка лет тринадцати на вид и с благоволением протирал сосуд из зеленоватого стекла.

– Ты что делаешь, балбес?! – взвился Йон. – А ну отойди от туда немедленно!

Благоволение мгновенно сменилось страхом.

– Но вы же сами сказали… – промямлил Эрни, тем не менее послушно меняя дислокацию.

– Кто же в таком неустойчивом положении тянется к зельям! – взвился алхимик, потрясая в воздухе палкой. – А вдруг упадёшь и разобьёшь колбу?! Знаешь, какие они хрупкие?

Выстрел из арбалета в упор точно выдержит.

– Простите, – на горбуна посмотрели зеленые, полные вины и слёз глаза.

Йон осёкся. Привык к сопротивлению и дерзости своих предыдущих помощников, а тут такое быстрое признание вины. Даже как-то обидно, поорать не дали.

– Лестницу возьми, – буркнул алхимик.

Мальчишка буквально сорвался с места в карьер с энтузиазмом кинувшись выполнять пожелание. Я только покачал головой. И где Йон такого нашёл?

Тощий, как маленький скелетик обернутый в пергамент. Загорелый настолько, что, казалось, искупался в бронзовой пыли. Руки натруженные мозолистые с обкусанными ногтями. Светлые, выгоревшие волосы аккуратно подстрижены под горшок, а не висят сальными лохмами, как у наших беспризорников. Явно деревенский, причём вырос в любящей, относительно, семье. А вот одежда с чужого плеча ему сильно не нравилась, он постоянно почёсывался и дёргался… Надеюсь, ему не сказали, что в этой же форме умерли – только на моей памяти! – четыре предыдущих помощника алхимика.

– Располагайся, – радушно предложил Йон. – Мне надо кое-куда сходить.

То есть совсем-совсем уходит? Оставляет меня одного? И не будет даже следить из своего дома через зеркала? Это что-то новенькое… Эрни в любом случае не является серьёзной преградой, и алхимику это прекрасно известно. Наверное, пакость какую-то задумал.

– Двери я запру, уж не обессудь, – развел руками горбун. – Ты хоть мой лучший друг, но бережёного боги берегут.

– Ну и выпер бы меня, – пожал я плечами. – В чём проблема-то?

– Что в фразе про друга ты не расслышал? – хихикнул он. – А отказаться от встречи я не могу, меня молочница на свидание пригласила, – он мечтательно причмокнул губами. – Так что будем считать это актом доверия к тебе.

Экстремал… Молочницей здесь называют бабу поперёк себя шире, которая содержит единственный в городе относительно чистый бордель. Эта баба отличается генеральским характером и на редкость тяжёлой рукой. Поговаривают, что она скалкой уложила отряд Элариса, когда тот вежливо попросил её прикрыть своё заведение. Несмотря на все вышеперечисленное, у неё были толпы поклонников, ни одному из которых она взаимностью не отвечала. Серьёзная, уважаемая женщина… Кроме неё, в этом городе ценилась только ведьма Сластёна, но её стараются вслух не упоминать, особенно на ночь глядя.

– Удачи, – искренне пожелал я, хотя точно знал, что он мне нагло врёт. Интересно, кто, зачем и какую сумму заплатил ему за предательство.

Он молча кивнул и ушёл куда-то в сторону складских помещений. Через пару минут с тихим шуршанием развернулась защитная сеть, закрывая двери и окна. Хм, он меня даже не поправил? Желать удачи в Вээртоге – это очень плохая примета. Точно сдавать меня пошёл… Или я мелкий паникёр и параноик. Взломать такой купол, да ещё и изнутри для меня – плёвое дело, но… Интуиция не вопит, так что пара часов у меня есть.

– Ой! – вскрикнул Эрни, едва не наткнувшись на меня. Разумеется, по всем законам наивных энтузиастов он начал падать, опрокидывая на себя тяжеленную лестницу. К его счастью, я вовремя получил укол совести и подхватил стремянку. Хм, не такая уж она и тяжёлая…

На меня вылупились глаза, полные неземного удивления. Вроде «этого тут не стояло». Действительно, не стояло. Как объяснял учитель, полный уход в свои мысли сродни отводу глаз низшего уровня… Научно доказано, что люди могут чувствовать чужой взгляд, но если он направлен внутрь себя? Получается, и человека нет… Ну стоит у стены колонна, много вы на неё внимания обратите?

– И долго ты валяться собираешься? – осведомился я.

– А… А, да, конечно, – опомнился Эрни. Вскочил, подхватил стремянку и с ещё большим энтузиазмом кинулся к полкам, не забывая, впрочем, опасливо поглядывать на меня.

Ладно, хватит фигней страдать, надо для моих любимчиков гостинец подготовить. Прежде чем совать кости в молотилку их необходимо очистить и просушить, но делать это вручную у меня не было ни времени, ни желания. Запустил их по одной в аквариум с крохотными пираньями, главной гордостью Йона. Десять секунд – и косточка была как после сотни лет в проточной воде.

Алхимика бы хватил удар, если бы он узнал об этом действии. Так же как удар чуть не хватил меня, когда я узнал что главных водных падальщиков Пустошей кормят свежим мясом. Мои хорошие, хоть раз в жизни покушайте качественной гнили.

Эрни пару раз испуганно покосился на меня, но смолчал.

После небольшого прокаливания над алхимическим огнем, кости отправлялись в молотилку… Точнее, в настоящую ручную мельницу, только приспособленную не для мягкий зерновых, а для твёрдых минералов. Десять отдельных жеровен, собранных в одну систему, чтобы превратить булыжник в пыль. Высотой эта махина была мне примерно по грудь, а шириной чуть больше метра. Привести в действие это чудовище было бы нереально тяжело, если бы не система шестерёнок, которая позволяла использовать её даже горбуну… Или калеке. Знай только сиди себе и ручку крути.

Разумеется, мне вскорости стало скучно. Изначально я планировал помедитировать в процессе, но погружаться в глубины сознания мне мешал мальчишка, в самый неожиданный момент звякающий стекляшками. И ладно бы он это делал с какой-то определённой периодичностью, так нет, только настроишься на тишину и мерное скрежетание жеровен, как «Звяк!», и всё настроение сбивает. Подсознание воспринимает неожиданные шумы как знак опасности и не даёт мне расслабиться.

– Как тебя зовут? – решил я развлечь себя беседой, но вовремя вспомнил, что, теоретически, его имени я знать не должен.

– Эрни, – после удивлённой паузы ответил он. – А вас?

Нормальное имя, даже прозвища себе ещё не придумал. Точно деревенский… Кстати, а почему на «вы»?

– Сельдь, – отозвался я.

– А человеческого имени у вас нет?

– Нет, – отрезал я. Во всяком случае, не в этом теле. – Что привело тебя в местный филиал ада?

– А? – не понял он.

Блин, грамотей… Хочу к Гуахаро.

– Как у алхимика оказался, спрашиваю!

– Я младший в семье, постоянно всё взрывал, вот мать и отвела меня сюда.

– А кто твоя мать? – заинтересовался я. Что за сумасшедшая женщина, что отдала своё дитя в это кошмарное место?

– Швея из ремесленного района, – коротко сказал Эрни.

Понятно.

– Из дома сбежал, да? – хмыкнул я. Ну не может он быть городским. Если поведение и имя вполне возможно подделать, то рабоче-крестьянский загар, не задевающий ладоней и даже кожу между пальцами – нет. Дети этого города редко видят солнце, жизнь тут кипит либо в помещениях, либо ночью. Да и молод он ещё, чтобы уметь врать так. Хотя не факт, не факт…

– Угу, – буркнул он. Расстроился, бедненький, что не удалось меня обмануть.

– Почему именно этот город? – не отставал я. – Вээртоге не самое лучшее место для такого как ты.

– Неважно, – невежливо буркнул Эрни.

Я тихонько фыркнул. Малыш обиделся. Ну-ну.

– А где я, по-вашему, должен быть? – через несколько минут, не выдержав, спросил он.

– В Университете, на факультете алхимии, – проговорил я равнодушно, прекрасно осознавая, что это почти не прикрытый комплимент. – Там бы тебя с руками оторвали.

Упс, это явно неудачный речевой оборот.

– Тч! – фыркнул парнишка. – Всю жизнь делать крема от морщин? Ну уж нет! Здесь лучшие алхимики!

Я тихонько, но искренне засмеялся.

– Вы чего-о?.. – обиженно протянул мальчишка.

– А здесь ты всю жизнь будешь делать микстуру от кашля и дымовую завесу, – пояснил я. – Всё тоже самое, только за крем от морщин платят больше… Да и в столице есть шанс попасть в команду разработчиков какого-нибудь нового препарате. А вообще, лучший алхимик этого мира живет в Безлюдных Пустошах.

– Отшельник? – удивился Эрни. Даже тряпкой водить перестал.

– Почти, – опять засмеялся я. – Основательный такой отшельник, с замком и армией, чтоб уж точно никто не побеспокоил.

С тихим щелчком захлопнулся клапан молотилки, сообщая, что весь материал успешно прошёл трансформацию. Нагнувшись с показным кряхтением, я достал из-под низа тазик с костяной пылью. На этот раз получилось гораздо быстрее, всё-таки силушка молодецкая… Теперь надо их расфасовать по мешочкам, которые я, без зазрения совести позаимствовал у Йона. Мальчишка подозрительно покосился на меня, но ничего не сказал по этому поводу.

– То есть, император – алхимик? – уточнил Эрни.

– Ага, – кивнул я, забыв про капюшон. – И чёрный туман всего лишь алхимическая субстанция.

Как-то я неосторожно спросил у Гуахаро про этот туман… Ё-моё, четыре часа подряд я слушал лекцию, из которой понял хорошо если половину слов. И процентов десять предложений. В основном это были риторические вопросы. Заметив – Спустя четыре часа! – мою офигевшую мордочку и судорожные попытки сбежать, Гуахаро, было, собрался объяснить мне базовые понятия химии, как он её называл, но я в ужасе отказался. Ещё два часа он уговаривал меня это изучить, но я был непреклонен… Разочаровавшись в очередной раз в роду людском, Его Величество закусил обиду шоколадкой с жгучим перцем.

Кстати, это очень вкусная штука.

– Жаль, что он учеников не берёт, – глаза, успевшие засветиться предвкушением, разочарованно потухли.

– Берёт, – произнёс я, оглядываясь в поисках поварёшки. И куда Йон её засунул?.. Всегда же висела на видном месте. – С радостью всё расскажет, только успевай слушать и запоминать… Желающих, правда, мало. А что есть, не нравятся самому императору: умные, почему-то, к нему не идут.

Я передёрнул плечами, вспомнив маньячный блеск обычно безжизненных глаз.

– Да уж, кому охота лишиться эмоций, – проворчал Эрни спускаясь со стремянки. – Разве что дуракам и висельникам. Держи.

Он достал из ящика искомую поварёшку. Или как этот инструмент правильно называется?..

– А, спасибо, – поблагодарил я. – На счёт эмоций – миф. Я лично дважды довёл мастера тьмы до неконтролируемого бешенства.

Второй раз это вышло совершенно случайно. Висел на турнике вниз головой, никого не трогал, загорал, птичек слушал – в Пустошах они офигенно поют, между прочим, – с Олестом болтал на отвлечённые темы, ногти кинжальчиком чистил… Началась тренировка. Я упорно изображал из себя гигантскую контуженную летучую собаку. Меня вежливо попросили освободить тренажер. Я не менее вежливо ответил, что мне ещё часа два так висеть нужно. Далее завопила моя пятая точка, и началась сумасшедшая гонка по всем помещениям замка. Спасение я нашёл под столом Гуахаро, воин тьмы при присутствии в нём хозяина вытаскивать меня не посмел. Император отнёсся к моим манипуляциям флегматично: сложил на меня свои холоднющие лапы и напомнил об обещании никого не доводить… Я честно признался, что не понял, за что он на меня взъелся.

– Да, в этом ты мастер, – протянул Эрни каким-то странным голосом.

Интуиция отреагировала слишком поздно, да и сознательно я не ожидал подобной подлости со стороны Йона. Надо бы запомнить уже, что границ нет только у глупости и подлости человеческой.

Меня с силой впечатало в стену, слава всем богам что в незанятую полками, на мгновение выбив дух огромной силой, вонью и жаром трансформированного тела. Жуткая, непропорциональная, негармоничная, противоречащая законам логики и элементарной биологии морда больше всего напоминала некую помесь человека с волком, но очень отдалённо. Жёлтые глаза, передёрнутые кровавой дымкой, кожа в пене от остатков трансформированной органики и вырастающая прямо на глазах шерсть на вытянутой морде. Фу.

Непонятно как, возможно, на чистых рефлексах я подставил в раскалённую пасть руку, не давая чудищу добраться до горла. Два кинжала на предплечье не позволили ему сломать кость и откусить конечность к чёрту, но кожу полностью они защитить не могли… Словно снова вернулся в застенки инквизиции к их любимейшим раскалённым щипцам.

Я ткнул его в шею кинжалом с другой руки, но он оказался слишком мал, чтобы пробраться сквозь проволочно-жёсткую шерсть. В панике я попытался стряхнуть волка с руки, как капли воды. К моему удивлению, зверь болтался на руке свободно, как невесомая тряпка, но после впечатывания его в стену, не такие уж хрупкие полки с реактивами посыпались на пол. Чудище злобно зарычало.

Так, кажется Гуахаро мне чего-то не то сказал…

Паника ушла, как будто её и не бывало, исчез страх, пропала боль… Вернулась спокойная и размеренная уверенность в собственных силах. Пусть даже они и не совсем мои. Только жалко до ужаса парнишку, который больше никогда не станет человеком. Разработка древних алхимиков на основе черного тумана, вещество за пару часов необратимо превращающее человека в бешеное, неуправляемое существо. Очень сильное, почти непобедимое… И совершенно безумное.

– Отпусти, – твёрдо произнёс я. – Сейчас же.

Звериные глаза недоуменно моргнули. Мясо говорит? И даже приказывает?

– Отпусти, – повторил я так же, как дел это с гончими пустошей. Но тогда я был уверен в разумности собеседника.

Волкочеловек в задумчивости пожевал мою руку. Думаю, ему было не очень-то вкусно, моя одежка чистотой не отличается. Глухое рычание и вибрация всем телом стали тише. Волк осторожно расцепил зубы и отошёл назад, опустившись на четыре лапы. Хвост раздражённо хлестал по бокам.

Фух, пронесло…

В следующий момент я уже думал о том, что пркольнее ощущения выращиваемого пальца может быть только ощущение перегрызенного горла.

Это странно – просыпаться в луже собственной крови, особенно в том случае, если крови вылилось гораздо больше чем было изначально в организме. Сразу же возникает вопрос: а какого чёрта я вообще очнулся? Кто-то нашёл утерянные формулы магии смерти или всё это было всего лишь сном и это не кровь? Но нет, липкое и пахнет железом. Всё ещё тёплое… И жутко болит шея. Значит, я жив. Чудесно. Но только вот почему?

Неуверенно попытался перевернуться на спину. Мир весело закружился в ритме вальса, но, судя по общей цветовой гамме, я до сих пор нахожусь в лавке у алхимика. Занятно… Да, и, кажется, в этом танце кто-то шевелиться отдельно. Но, как ни странно, меня этот кто-то убить не пытался, а старательно обходил стороной. Секунды шли, отдаваясь мягким звоном в ушах, но жизнь, казалось, не собиралась утекать сквозь пальцы, наоборот, с каждым мгновением мне становилось всё лучше и лучше.

Тут уж об источнике чуда гадать не пришлось, у меня в жизни в последнее время было только одно событие, выходящее за рамки нормального. Гуахаро. Помниться, он когда-то упоминал о восстанавливающим механизме стражей пустошей… Они не являются самостоятельными живыми существами, у них нет самок, их выращивают искусственно в инкубаторах, загружая в мозг программу поведения и базовые знания. Если бы не это, как объяснял Хар, то они бы давно подмяли под себя все экосистемы империи. Но когда молодые стражи только-только выходят на службу, так как у них не было счастливого детства, в котором они могли бы набраться опыта, который не загрузишь искусственно, стражи весьма наивны, хотя и сильны. Для того чтобы уменьшить текучесть кадров, Гуахаро оставляет в их организме немного клеточной энергии, что позволяет им пару раз восстанавливаться после тяжёлых ран. Считается, что после этого звери быстро умнеют и больше не попадаются, а если и попадаются, то зачем нужен такой дурак?..