Текст книги "Аферистка и Майор Воронцов. Семейное древо (СИ)"

Автор книги: Екатерина Босс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

– Она спокойна, потому что знает, что сможет уйти, – задумчиво протянул Еремей. – Потому что знает, что ей помогут.

– О чём ты? – спросил полковник, наблюдая за тем, как ворота открываются и группа быстрого реагирования, держа в руках автоматы, быстро забегает на территорию дома и прилегающий к нему участок.

– Мы ждём Вашей команды, товарищ полковник, – раздался из рации голос командира, которую Сан Саныч держал в руке.

– Пока ждём, – ответил Радов, переводя взгляд на хмурого младшего лейтенанта Ковалевского.

– Последний вопрос, – послышался голос майора Воронцова, не давая Еремею озвучить свою дикую, не поддающуюся логике, догадку. – Вместо последнего слова.

– Ну, валяй, – усмехнулась Маргарита, но её дыхание осталось ровным. Женщина была спокойна и уверена в собственной победе.

– Как Вы узнали, что мы собираемся Вас арестовать? – спросил Олег, чьё дыхание стало рваным. Майор нервничал и это было очень заметно.

– Нужно вытаскивать их, – обеспокоенно произнёс Еремей.

– Ещё рано, – покачал головой полковник. – Он хочет узнать, кто крыса, – задумчиво кивнул Радов, сжимая в руке рацию. Как только он услышит имя – отдаст приказ.

– О-оу, за это мне стоит благодарить одного из твоих подчиненных, – засмеялась женщина. – Гриша умеет работать не только языком, но и…

– Бл***,– рявкнул Радов, не в силах справиться с гневом. – Старый идиот, – покачал он головой, поднося к губам рацию. – Второй выход с другой стороны дома, чёрная машина, задержать старшего лейтенанта Кукушкина. Будет сопротивляться – стрелять по коленям.

– Принял, – услышал Радов незамедлительный ответ.

– Н-но, – заикнувшись произнёс Еремей. – А как же товарищ майор и Вероника Александровна? – спросил он.

– Милая, в твоём возрасте уже пора понять…

– Сам разберусь, – усмехнулся полковник, взяв из бронемашины автомат, и побежал в сторону дома.

Еремей не смог, да и не стал останавливать полковника. Радов быстро скрылся за высоким каменным забором. Аккуратно зашел в дом, входная дверь которой была открыта. Из гостиной раздавались тихие голоса и мужчина медленно, касаясь спиной стены, пошел прямо на голос. Сан Саныч остановился у самого входа. Боковым зрением он видел Олега, держащего перед собой пистолет, и Веронику, стоящую чуть дальше от Воронцова, но ближе к нему. У Радова было два выхода, либо сразу, без подготовки, выстрелить, но тогда была вероятность задеть дочь, либо сначала выйти на свет – раскрыв себя и потеряв точный выстрел с попаданием в цель.

– Ну что, уступишь право первой пули даме, майор? – усмехнувшись спросила Маргарита. У полковника больше не было времени думать, он вышел из-за угла, направляя на женщину автомат.

– Ещё слово и в твоей голове не будет места без отверстия, – властно проговорил он, поравнявшись с дочерью.

– О-оу, у нас пополнение, – засмеялась Маргарита, теряя интерес к этой беседе. – Давайте уже быстрее закончим этот балаган, меня ждут на Бали!

– Мы задержали Софью Нестерову и Леонида Евгорского, которые прямо сейчас дают показания против тебя, – начал Радов и из рации, что висела на ремне его брюк, раздался довольный голос командира ГБР.

– Товарищ полковник, запасной выход закрыт, старший лейтенант Кукушкин задержан.

– Как видишь, вариантов у тебя немного, – пожал плечами полковник. – Либо ты сейчас кладешь пистолет на пол и аккуратно, ногой, толкаешь его в мою сторону, либо я стреляю тебе в голову!

Маргарита нахмурилась, еще крепче сжав в руке пистолет. Женщина не намерена была сдаваться вот так просто, столько лет, столько сил она потратила, чтобы отомстить за смерть дочери. Она не готова сесть в тюрьму, не готова выйти проигравшей – не сейчас, когда уже так много сделано.

– Есть еще один вариант, – цокнув языком произнесла Толстых, улыбнувшись, обнажая свои белоснежные ровные зубы. – Мне нечего терять, а вот вам…,– протянула она, прежде чем выстрелить.

– ВЕРОНИКА-А! – что есть силы закричал полковник Радов, отталкивая дочь и прикрывая её грудью.

Послышался ещё один выстрел, Маргарита, смеясь, упала на пол, держась за плечо, из которого, по руке к пальцем, текла алая кровь, оставляя ярко-красные капли на ламинате. Пистолет женщины отлетел в другой конец комнаты и в ту же секунду в комнату вбежал отряд ГБР во главе с командиром.

– Нужна скорая медицинская помощь, два огнестрела, – проговорил он, соединяясь с центром. – Повторяю. Два огнестрела, мужчина и женщина…

Глава 29

За небольшим столом на жестком неудобном металлическом стуле сидел Григорий Кукушкин. На коленях он держал свои руки, запястья которых обжигал холодный металл. Его продержали в камере почти двадцать четыре часа, но он не растерял своего веселого настроения, а на лице всё еще присутствовала кривая ухмылка. Ранее, старший лейтенант, а сейчас соучастник преступления, к которому, пожалуй, он не имел никакого отношения, Гриша сидел в допросной по другую сторону стола, нежели обычно. Жизнь – та ещё сука. Молодой человек понял это еще в детстве, когда девушка, в которую он был влюблен, выбрала Сережу Белова, потому что у него были ровные зубы и леденец на палочке.

– Здравствуй, старый друг, – усмехнулся Кукушкин, как только в допросную вошел капитан Кабанов. Игорь проигнорировал бывшего коллегу и сел напротив, включая диктофон.

– В ваших же интересах рассказать следствию всё, что Вам известно об убийстве Толстых Марка Альбертовича, а также откуда у Толстых Маргариты Альбертовны оказался Ваш пистолет и какую роль Вы играли в спланированном побеге из страны, – произнёс Игорь, заполняя протокол. – Вы можете начинать.

– Я ничего не знаю об убийстве, – пожал плечами Кукушкин, он не собирался врать, да и какой был смысл. Сознается он или нет, его всё равно отправят в тюрьму, а Гриша прекрасно знал, что на зоне делают с ментами. – Дружище, ты же знаешь, я не преступник!

– Как у Маргариты Толстых оказался Ваш пистолет? – повторил свой вопрос Кабанов, даже не поднимая на старого товарища взгляд.

– Даже, если я сейчас расскажу все, как на духу, – покачал головой Кукушкин, горько усмехнувшись. – Они же не скостят мне срок, менты своих давят сильнее, чем ходоков в пятом поколении. Если не здесь, то на зоне меня прикончат.

– Максимум покалечат, – ответил Кабанов, поднимая на бывшего друга равнодушный взгляд. – Крыс привыкли травить, такова человеческая природа, – пожал он плечами. – Повторяю свой вопрос. Как у Маргариты Толстых оказался Ваш пистолет?

За стеклом в соседней комнате стоял мужчина, он держался за вывихнутое плечо, которое до сих пор немного побаливало. Этот допрос не представлял никакой ценности для дела, Маргарита Толстых давно призналась во всем и сдала всех своих сообщников. У неё не будет варианта даже забрать все свои слова назад, благодаря Веронике у следствия была запись. Сейчас она находилась в больнице под охраной, пуля застрела между костей. Но совсем скоро она отправиться в СИЗО, где проведёт всё оставшееся время до суда.

Дверь в комнату открылась и порог переступила Ладина. Сегодня она выглядела также шикарно, как и вчера. Можно было подумать, что женщине было абсолютно плевать на происходящий хаос вокруг, но это было не так. Она тоже надела маску спокойствия и равнодушия, которая скрывала страх, боль и сожаление.

– Тебе не стоило приходить сегодня, – покачал головой мужчина, поворачиваясь к женщине всем телом.

– Я хотела узнать, как ты, – неловко улыбнулась она, закрывая за собой дверь. Вероника сделала пару шагов вперед, прежде чем остановиться и посмотреть в светло-серые. Ей было не по себе, за последние двадцать лет они впервые стояли так близко друг к другу.

– Могла бы просто позвонить, – пожал плечами полковник Радов, улыбаясь. – Но я рад, что ты решила прийти.

– Спасибо…спасибо, что…,– Вероники было трудно подбирать слова. С другой стороны, это был первый их нормальный разговор за все эти годы.

– За то, что бросился под пули? – усмехнувшись закончил за неё Сан Саныч. Девушка в ответ пожала плечами, аккуратно кивнув. – Ты моя дочь, я всё сделаю для того, чтобы ты была в безопасности, – произнёс мужчина, сжимая здоровой рукой её плечо.

– Мне хочется в это верить, – кивнула Вероника. – Правда хочется, но пока…

– Пока слишком рано и я это понимаю, – не стал заставлять её снова подбирать правильные слова полковник. – Я просто надеюсь, что ты согласишься со мной поужинать, когда этот балаган закончится.

– Соглашусь, – улыбнулась девушка, положив свою ладонь поверх его. – Завтра…вместе с мамой.

– Вероника, – покачал головой Радов, у которого в одно мгновение всё сжалось в груди. Ему было стыдно смотреть в глаза женщине, которую он когда-то оставил. – Я не могу…

– Она ждёт этого уже очень давно, – пожала плечами Ладина, смотря в глаза своему отцу. В них она впервые увидела сожаление. Будет жаль, если для этого может быть слишком поздно.

– Хорошо, – кивнул полковник. Рано или поздно ему пришлось бы взглянуть в зеленые глаза, а не ограничиваться лишь голосом из динамика телефона или фотографиями, которые ему присылает нанятая охрана.

– Тогда, до завтра, – довольно кивнула Вероника, останавливаясь у двери и посылая отцу воздушный поцелуй.

– Я рад, что твоя работа здесь закончена, – со всей серьезностью произнёс полковник Радов. – К сожалению, я только сейчас понял, что твоё место не здесь.

– А мне понравилось, – пожала плечами девушка. – Майор был отличным напарником.

– Будем надеяться, что это останется всего лишь приключением в твоей жизни, – ответил Сан Саныч. – Он слишком похож на меня, – вырвалось у него, что заставило Веронику усмехнуться.

– Не так сильно, как ты думаешь, – пожала она плечами, выходя в коридор и закрывая за собой дверь.

Веронике очень хотелось поехать домой и еще раз принять ванну. Ей казалось, будто смыть вчерашний день невозможно, но у неё были еще дела, прежде чем она поддастся унынию, утопив этот вечер в бокале красного вина и нарушив свою приверженность к правильной пище парочкой кусочков итальянской пиццы.

Порой мы забываем о вещах, которые делают нашу жизнь по-настоящему счастливой. В погоне за новыми ощущениями, бурей эмоций и чувств теряем то, что, казалось бы, навсегда останется с нами. Богдан всегда думал, что его жена и сын то, что делает его жизнь полноценной, но одновременно с этим обременяют его. Мужчина верил, что наступит момент и он встретит что-то более привлекательное, интересное, взаимозаменяемое тому, что есть у него сейчас. Оказалось, что заменить самое ценное, что есть в жизни человека, любящую семью – невозможно.

– Вадик, убери телефон, пожалуйста, – недовольно произнесла Лена, стоя у открытого багажника машины такси. – Не забудь забрать у папы рюкзак, ты собирался взять его с собой в самолёт, – напомнила она сыну.

Лена суетливо пересчитывала несколько чемоданов, которых было всего три. Ей постоянно казалось, будто она что-то может забыть, а возвращаться в квартиру, в которой они прожили без малого пятнадцать лет, женщине не хотелось. Сегодня они с Богданом подали заявление на развод, а через два часа у них с Вадиком самолёт в Питер, где Лену уже ждёт место главного бухгалтера в одном рекламном агентстве. Оно совсем небольшое, фирме недавно исполнилось только три года, но ей же нужно было с чего-то начинать.

– Богдан, тебе не нужно нас провожать, – произнесла Лена, усаживая сына в такси и отбирая у него телефон. – Я положила тебе электронную книгу, начинай читать «Войну и мир», чтобы в новой школе не было стыдно, – сказала она, прежде, чем захлопнуть дверь автомобиля.

– Я…мне очень жаль, – ссутулившись произнёс Богдан, чьи глаза были полны сожаления.

– Я это уже слышала, – была непреклонна Елена, ей порядком надоело выяснять отношения с мужем, у которого совсем скоро появится приставка «бывший».

Неожиданно рядом с машиной такси остановился знакомый автомобиль, благодаря яркому цвету которого невозможно было перепутать его владелицу. Вероника вышла из машины, оставив ту на проезжей части двора и, весело улыбнувшись, обошла желтое такси, поравнявшись с Еленой и Богданом. Ладина откинула назад карамельные волосы, в руках она держала букет белых роз.

– Спешила поздравить Вас с началом новой жизни, рада, что успела, – улыбаясь произнесла она, вручая Елене букет.

– Не стоило, – поджав губы произнесла та в ответ, но цветы приняла. – Но спасибо, сегодня и вправду весьма необычный день.

– Знаменательный, я бы сказала, – усмехнулась Вероника. – Мне очень жаль, что вы не смогли сохранить семью, порой, мы забываем, что это самое ценное в нашей жизни, – развела она руками.

– Многое мы начинаем ценить, когда теряем, – пожала плечами Лена. – Но конец – это лишь начало нового пути!

– Вы рассказали ей, что ребёнок не Ваш? – спросила Ладина у Богдана и тот кивнул. Она увидела грусть в его глазах, он понимал, что это конец, но ему хотелось верить, что всё еще возможно исправить.

– Рассказал, но мы разводимся не из-за его измены, – усмехнувшись ответила Лена, смотря на мужа…с печалью в карих глазах. Парадокс был в том, что любовь не может умереть в момент, когда ты узнаешь об измене. Настоящая любовь продолжает жить, пусть и слишком глубоко, чтобы её кто-то смог рассмотреть.

– Тогда почему? – спросил Богдан, не отрывая взгляда от жены. Она же старалась не встречаться с ним взглядом, будто его здесь и вовсе не было.

– Мне не хочется этого говорить, – покачала Лена головой, встречаясь взглядом с зелеными кошачьими глазами. – С уходом Марка Альбертовича что-то сломалось. Будто из карточного домика убрали одну карту, и он рухнул, а новый домик никак не строится.

– Это нормально, бояться перемен, – ответила Вероника.

– Если бы я боялась перемен, то не бросила бы работу, город и…Богдана, – усмехнувшись ответила женщина. – Мне нужны перемены, нам всем нужны перемены. Возможно, они позволят понять то, к чему мы так долго шли, – искренне улыбнулась Елена, открывая дверь такси. – Спасибо, что помогли найти убийцу папы и спасибо за шанс, – кивнула она, садясь в машину и хлопая дверью. Через пару минут желтый автомобиль уже покинул двор.

Богдан смотрел вслед удаляющейся машины и не знал, каким будет его завтрашний день. Утром он уже не встанет по будильнику, который ему каждый вечер настраивала Лена, мужчину не будет ждать вкусный завтрак и отглаженная рубашка. Ему уже никто не поможет выбрать галстук и…увы, больше никто не скажет перед выходом на работу, что любит его.

– Как Вы узнали, что Милана носит не моего ребенка? – спросил Богдан, подходя ближе и становясь плечом к плечу с Ладиной.

– Совершенно случайно, – пожала плечами в ответ женщина. – Она хотела попасть на приём к самому лучшему гинекологу, которым оказалась моя мама, – усмехнулась Вероника. – А потом в разговоре случайно проскользнул срок её беременности, который, никак не мог совпасть с тем днём, когда…

– Когда я изменил Лене, – закончил за Веронику мужчина. – Зачем я ей всё рассказал, – покачал головой Богдан, взъерошив тёмные волосы.

– Потому что это было честно, – ответила женщина, ободряюще сжав предплечье Толстых. – В первую очередь перед самом собой!

– Вы всегда честны сама с собой? – спросил Богдан, заставив её на мгновение задуматься.

– Хочется верить, что да, – кивнул Ладина, усмехнувшись. – Но, иногда, бывает страшно сделать шаг, я не верю, что без риска нельзя насладиться шампанским.

– Если это мужчина, – задумчиво произнёс Богдан. – Тогда ему очень повезло, что вы выбрали его, – подмигнул он, делая несколько шагов в сторону входа в здание.

– Какие у Вас планы на ближайшее время, Богдан Маркович? – спросила Вероника, предпочитая не думать о сказанном мужчиной ранее.

– Мы с братом решили издать последний роман отца, – грустно улыбнулся он. – Женя нарисует иллюстрации, а я постараюсь написать заключительную главу сам, рассказать о его уходе…правильно. А потом, – Богдан задумался, будто всё еще не был уверен в принятом решение. – Потом я верну свою семью!

– Это прекрасное решение, – кивнула Ладина.

– Я принял его благодаря Вам, – пожал плечами мужчина, прежде чем скрыться в здании.

Вероника проводила Богдана взглядом и, сделав шаг в сторону своей бабл гам, остановилась. Она знала куда ей нужно было ехать и где она хотела оказаться, жаль, но это были абсолютно два разных места. Девушка думала о том, что быть честной никогда не поздно, честность – это всегда шаг в верном направлении. Загвоздка была лишь в том, что за первым шагом должен последовать второй, третий и даже четвёртый. Вопрос лишь в том, готова ли она бежать?

Её работа в полиции была закончена, а сегодня утром Ладиной позвонил юрист. Теперь её деятельность не нарушает ни один из законов Российской Федерации. С отцом отношения налажены, дело об убийстве Марка Альбертовича закрыто и теперь Веронике остаётся лишь вернуться к прежнему укладу жизни. Всё снова пойдёт своим чередом, разве не этого она хотела с самого начала, когда шла на шантаж полковника?

– Мне просто нужен бокал вина…или два, – хмыкнула девушка, открывая дверь своего автомобиля. В салоне надрывался телефон, который она оставила в сумке. – Азалия Аврамовна, рада Вас слышать, – произнесла Вероника, заводя двигатель.

– А я тебя нет! – недовольно воскликнула женщина. – Ты уволена, Вероника! – прокричала ей в трубку мама Ази, но Ладина лишь насмешливо фыркнула. Она никогда не держалась за клиентов, клиенты держались за неё. Да и потеря одного значит лишь приход нового!

– И почему? – ради интереса спросила она, ставя телефон на громкую и начиная движение.

– Моя лучшая танцовщица, Миланочка, уволилась! – продолжала возмущаться Азалия Аврамовна.

– На мой взгляд, правильное решение, она будет заниматься своей беременностью и воспитывать ребенка. Почему вы за неё не рады? – с нотками удивления в голосе произнесла Вероника.

– Да она приносила мне тридцать процентов от общей прибыли в месяц, была звездой! Ты хоть представляешь какие это убытки для моего клуба! – сетовала женщина, а Вероника с трудом сдерживала смех.

– Знаете, совсем не похоже на то, чтобы Вы были рады за свой цветок так, как пытались меня в этом убедить не единожды, – усмехнулась девушка.

– Если бы ты забрала любую из тех куриц, что способны только на приват, то я бы и слова не сказала…

– Азалия Аврамовна, Милана получила хорошее предложение по работе, будет воспитывать своего ребенка, скоро выйдет замуж…

– За охранника Борю, – зло хмыкнула женщина.

– У неё всё будет хорошо, просто порадуйтесь, – предложила Вероника.

– Больше не смей подходить ни к одной из моих девочек, чтобы ноги твоей не было в моём клубе! – рявкнула она в ответ и бросила трубку. Ладина лишь усмехнулась, она была довольно собой, предложив Милане стать лицом медицинского центра «Фемида». Девушка даже пригласила её на свою скромную свадьбу.

Порой, мы находим счастье не там, где искали. А все встречи не случайны, даже самые маленькие тропинки могут превратиться в длинную дорогу к чему-то большему.

Глава 30

Светлая больничная палата, неудобная жесткая койка с белыми простынями и капельница, капли лекарства из которой медленно через трубку текли в вену. Молодой красивый мужчина лежал, устало прикрыв глаза, и старался не морщиться от боли при каждом случайном движении. На тумбочке рядом лежала книга, которую майор Воронцов, за неделю в больнице, так ни разу и не прочел, стоял стакан воды и ваза с фруктами. Навестить его пришли все – полковник, члены команды и даже те, с кем Олег уже давно не работал. Это было его первое ранение за все годы службы, отличный повод посмотреть на его физически беспомощное тело, лежащее на неудобной кровати. Но если быть до конца честным перед самим собой, майор Воронцов ждал одного единственного человека, из-за которого он, кстати, и поймал пуля, но она так и не пришла. Расстроился ли Олег? Он предпочитал не думать об этом.

Когда Маргарита выстрелила в него, целясь, скорее, в Веронику или в полковника, Воронцов сразу не понял, что пуля прилетела именно ему в живот. Благо, ни один орган не был задет. Но это не отменяла того факта, что майор, очнувшись после операции, был бы рад увидеть рядом со своей кроватью, обеспокоенную Ладину, просидевшую около него всю ночь. Как жаль, что сцены из кино редко случаются в реальной жизни.

Сегодня был седьмой день, как Олег, словно мешок картошки, валялся без дела. Он впервые подумал о том, чтобы попытаться пристраститься к русской классике и увлечься Достоевским, Шолоховым или Толстым. Воронцов так и не прочел название книги, которую ему любезно принёс Еремей. Дверь открылась, запуская в палату гул голосов из коридора. Майору почудилось, что вместо своего лечащего врача, он увидел перед собой Веронику Александровну в красивом зеленом платье, цвета драгоценного изумруда. Женщина вплыла, словно лебедь, а стук её каблуков, эхом разнёсся по одиночной палате. Она улыбнулась ему, словно с нетерпением ждала этой встречи и, наконец-то, решилась на визит. Но Олег сомневался, что эта независимая, умная и прекрасная женщина действительно могла что-то к нему испытывать. Что-то большее, нежели раздражение и недовольство его холодностью и равнодушием.

– Отлично выглядите, майор, – усмехнулась Вероника Александровна, поправляя белый халат, что сползал с плеч, обтянутых шелковой тканью при каждом движении. – Витамины, – хмыкнула она, ставя на тумбочку бумажный пакет.

– Вы как всегда очень остроумны, Вероника Александровна, – поджав губы произнёс Олег, пытаясь сесть, не сморщившись от боли. Ладина решила сделать вид, будто не заметила капли пота на его виске, когда он сморщил лоб от напряжения. Она знала, майор не тот человек, который будет ждать жалости. – Что там, апельсины? – спросил он, нахмурившись. – Ненавижу апельсины.

– А папа сказал, что Вы обожаете апельсины, это Ваш любимый фрукт, – пожала плечами женщина, пододвигая к кровати пластмассовый стул на металлических ножках. – Но, если хотите, я могу забрать их, когда буду уходить, – усмехнулась Ладина, присаживаясь рядом с больничной кроватью.

– Я поделюсь с соседом, – поджав губы ответил майор, продолжая делать вид, будто каждое случайное движение не причиняет ему боль.

– У Вас одиночная палата, майор, – усмехнулась женщина, продолжая любоваться волевым лицом, не лишенным красоты. Даже немного похудев, Олег Воронцов всё еще продолжал оставаться тем, кого Веронике хотелось поцеловать. Прямо здесь и сейчас. Жаль, что это были всего лишь её фантазии. – Я рада, что Вы, более или менее, здоровы и в прекрасном расположении духа. Не терпится вернуться на работу, не так ли?

– Если Вы больше не будете путаться у меня под ногами, то конечно, – не остался в долгу Олег, встречаясь взглядом с кошачьими зелеными глазами. – Но я всё равно удивлен, что Вы пришли меня навестить.

– Вы ждали? – спросила она, лукаво улыбнувшись.

– Не вспоминал о Вас, пока пару минут назад Вы не вошли через эту дверь, – соврал, даже не моргнув глазом майор.

– Так и думала, – кивнула Вероника. – А вот я думала о Вас каждый день, – тихо произнесла она, словно боясь, что её кто-то услышит. Ладина смотрела в голубые глаза, напоминающие ей ясное небо после грозы, и не могла отвести взгляда. И почему она должна признаваться первой? – Но, почему-то, не решалась прийти, – пожала Вероника плечами, сжимая в ладонях кожаные ручки сумочки, которая стояла у неё на коленях.

– Почему…почему Вы думали обо мне каждый день? – спросил Олег, затаив дыхание. Он так хотел услышать один определенный ответ, но боялся, не зная, как должен будет отреагировать на это, чтобы не обидеть эту удивительную женщину.

– Я скучала…скучала по нашим полицейским будням, – выдержав паузу ответила Вероника. Она снова не смогла сказать того, что чувствует к этому мужчине, а ведь, казалось бы, те слова настолько просты и незатейливы. – Мне даже жаль, что моя работа в полиции закончилась.

– Это было увлекательным приключением, пусть оно будет не последним в Вашей жизни, – кивнул Олег, подумав, что Ладина не испытывает к нему тех чувств, которые ему хотелось бы.

– Если следующее будет с Вами, то я, не задумываясь, соглашусь, – засмеялась она, положив свою теплую маленькую ладошку поверх его. Воронцов замер, стараясь не шевелиться, он даже не опустил взгляд вниз, продолжая смотреть в зеленые глаза. Майор понимал, что ей пора идти, иначе он скажет то, о чём пожалеет.

– Не стоит, – покачал мужчина головой, заметив смятение на её лице. – Удачи Вам.

– Рада была нашему знакомству, выздоравливайте, – кивнула Ладина, поднимаясь на ноги. – До свидания, – сказала она, открывая дверь.

Вероника остановилась, сжав в ладони холодную металлическую ручку. Она хотела обернуться, чувствуя, что майор гипнотизирует холодным взглядом своих голубых глаз её спину, но не сделала этого. Женщина вышла в коридор, встала, прислонившись спиной к закрытой двери и прикрыла глаза, тяжело вздохнув.

– Какая же я всё-таки дура, – усмехнулась она, смеясь над собственной дуростью. А ведь Ладина и правда думала, что услышит что-то, что заставит её сказать майору, что она…, что он… – Это уже не важно, – прошептала женщина, натыкаясь взглядом на молодую пару.

Они стояли неподалёку и смотрели друг на друга влюбленным взглядом. В подобные моменты любой, не то, что Вероника, тоже захотел бы прижаться к груди любимого человека и почувствовать то тепло, исходящее, нет не от сердца, от души. Они смотрели друг другу в глаза и что-то шептали, продолжая крепко держать за руки. От них веяло любовью.

– Майор! – воскликнула Ладина, в одно мгновение открывая дверь в палату.

– Вы что-то забыли? – удивленно, даже немного шокировано, спросил Олег, держа в руках полуочищенный апельсин из пакета, что принесла ему Вероника.

– Да, – кивнула она, сильно сжимая кожаные ручки сумки. – Вы мне нравитесь, майор. И…и я бы не отказалась выпить с Вами чашечку кофе, если бы Вы мне предложили, конечно, – сглотнув проговорила женщина.

– Вероника…Александровна, – неловко начал мужчина, смотря на Ладину, стоявшую в дверях его палаты. Он был очарован ею и, признаться, уже давно. Но что-то не позволяло ему произнести того, что чувствовало его сердце. – Мне жаль…жаль, но я не могу ответить Вам взаимностью, – ответил Олег, сильно сжимая в руках апельсин, желтоватый сок которого начал капать ему на простыню.

– Я понимаю, – кивнула она, улыбнувшись. – Выздоравливайте, – произнесла Вероника прежде, чем покинула палату и быстро понеслась по коридору больницы, желая, как можно быстрее убежать от позора, что только что испытала.

Олег смотрел на закрытую дверь палаты одну, две и даже десять минут, но та, так и не открылась. Он почувствовал себя калекой, который не может встать на ноги и побежать за женщиной, которую обидел. Почему, почему он сказал ту несусветную чушь, если чувствует совершенно иное? Всё просто – Олег не сможет сделать её счастливой, у него не было право тратить её время и давать надежду, которая не имела смысла. Майор, что было сил, кинул полуочищенный апельсин в противоположную стену и тот, превратившись в лепешку, медленно съехал вниз, оставляя после себя мокрую от сока полосу.

Спустя еще семь дней майору Воронцову удалось выписаться из больницы, дав обещания, что он не выйдет на работу еще в ближайшую неделю, которое он, конечно же, не выполнил. Олег точно знал, что единственное, что ему сейчас нужно для полного выздоровления, и не только физического, это работа. К сожалению, новых дел пока не предвиделось, и майор целыми днями разбирался с бумажками, тексты которых уже двоились у него в глазах.

Но это было лучше, чем вспоминать пронзительный взгляд зеленых глаз, аромат цитруса, родинку за ушком и шелковистые карамельные волосы, которые никак не хотели затеряться в глубинах памяти мужчины. Олег крутил в руках телефон и думал набрать номер, который, кажется, выучил уже наизусть. Он думал о том, как начнет разговор, пригласит её на чашку чая или кофе, это было не важно. Воронцов просто хотел увидеть её, но каждый раз останавливался, убирая телефон подальше. Он впервые в жизни вёл себя как трус и, осуждая себя за это, продолжал откладывать телефонный звонок.

– Товарищ майор, я могу войти? – спросила Ксения Зимина, чуть приоткрыв дверь в кабинет Воронцова.

– Входи, – кивнул Олег, снова откладывая в сторону телефон.

– Вы о чём-то хотели со мной поговорить? – поинтересовалась молоденькая девушка, останавливаясь в нескольких метрах от стола начальника и заводя руки за спину.

– О твоих…родственных связях, – ответил майор, выкладывая перед собой руки, сцепленные в замок. – Я не собираюсь быть предвзятым к твоей работе, но мне хотелось бы прояснить некоторые моменты. В первую очередь, для себя лично, – объяснил он, а Ксения в ответ смущенно улыбнулась.

Старший лейтенант Зимина ждала этого разговора давно, с того самого момента, как подписала документы о переводе в новый отдел. Она восхищалась мужчиной, сидящим сейчас напротив нее, с любопытством следила за его расследованием из социальных сетей. Когда же ей лично позвонил полковник Радов и предложил поучаствовать в некоем эксперименте Управления, девушка сомневалась, но только до того момента, пока не узнала под чьим руководством будет работать. Ксения никогда не скрывала, с кем в родстве она состояла, она никогда не стыдилась своих родителей. Зимина даже бы не считала этой проблемой, если бы не люди, которые так часто заостряли на этом внимание.

Олег не был одним из тех, кто считал родственные связи главными в принятии решений по тому или иному вопросу. Мы не знали, в какой семье нам суждено было родиться, не влияем на принятые нашими родителями решения, поэтому, не должны нести за них ответственность. Ксения не была исключением, ни до этого момента, ни сейчас, и завтра не будет. Мужчина понимал, как трудно ей пришлось и придётся в будущем, но он не будет одним из тех, кто будет напоминать ей о прошлом. Прошлое лишь пройденный этап в нашей жизни и, порой, о нём лучше просто забыть.

– Я рад, что ты являешься частью моей команды, – произнёс он, заметив, как округлились глаза девушки от удивления. – Впереди у нас еще много дел, в которых ты сможешь проявить себе. И оценивать я собираюсь только твои профессиональные качества и стремления, – пожал плечами майор Воронцов. – Если ты готова работать на ровне со всеми и быть частью коллектива, не зависимо от статуса, груза прошлого и настоящего, то мне всё равно, кем были или являются твои родители. Мы не выбираем, частью какой семьи мы станем, и не нам нести ответственность за их ошибки. Можешь не волноваться, я не стану относиться к тебе предвзято, Ксения.

– Я благодарна за эти слова, товарищ майор, – кивнула девушка, искренне улыбнувшись. – И я постараюсь, оправдать Ваше доверие и не подвести Вас!