Текст книги "Аферистка и Майор Воронцов. Семейное древо (СИ)"

Автор книги: Екатерина Босс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

– У него есть дом в Подмосковье, сейчас скину геолокацию, – радостно произнёс парень и через пару секунд в динамике раздался тихий женский голос. – Я связалась с водителем такси, он сказал, что высадил её на МКАДе. Заплатила она наличкой, скорее всего потом поймала попутку.

– Значит мы едем в дом к её мужу, – ответил Воронцов и сильнее надавил на педаль газа. – Держите нас в курсе.

Какое-то время они ехали в полной тишине, в салоне был слышен только мерный звук работающего двигателя автомобиля. Олег смотрел прямо перед собой, стараясь как можно быстрее доехать. Мужчина уже не сомневался в виновности Маргариты, невиновные, как считал Воронцов, не убегает. Зачем бежать, если не от чего, да и разве можно убежать, если тебя до конца твоих дней будет преследовать знание того, что ты убийца.

– Сейчас нужно будет повернуть направо, – проговорила Ладина, следуя проложенному навигатором маршруту. Олег кивнул, а женщина, не выдержав, спросила. – Как Вы думаете, почему она это сделала?

– Называйте вещи своими именами, Вероника Александровна, – произнес Воронцов, чуть замедляясь, въезжая на неровный участок дороги. – Почему она убила своего брата? Пока не знаю, да и даже если бы знал, это ничего не меняет, – пожал он плечами.

– Вы всё еще считаете, что она сделала это ради денег или наследства?

– Да даже ради мнимой мести, она убийца, – пождав губы ответил Олег. – Мы рядом?

– Сейчас налево, третий по счёту дом, – сказала Ладина, выключила телефон и положила его себе в карман.

Олег остановился у высокого забора из красного кирпича, заглушил двигатель и вышел из машины. Ладина последовала за ним, поймав на себе недовольный взгляд мужчины. Майору очень хотелось силой затолкать её обратно в машину и запереть там – она будет ему только мешать, но намного больше Олег боялся за её жизнь. Еще одной панической атаки не выдержит уже он. Воронцов потянул на себя кованную дверь, но та оказалась заперта, как и ворота. У мужчины оставался только один выход – перелезть через забор.

– Вы что, собралась лезть наверх? – удивленно прошептала Вероника, увидев, как майор ищет более удобное место для маневра.

– А вы предлагаете стоять здесь и ждать, пока она откроет нам дверь? – спросил майор, но не успел получить ответ на свой вопрос. Замок на воротах издал характерный щелчок и металлические створки медленно начали разъезжаться. – Ну или так, – пожал он плечами, достав из кобуры на груди пистолет и сняв его с предохранителя.

– Стойте, – тихо воскликнула Ладина, схватив мужчину чуть выше локтя. – Вы же не собираетесь идти туда один?

– Как раз это я и собираюсь сделать, а Вы, будете ждать меня в машине, – кивнул майор, встретившись с обеспокоенным взглядом кошачьих глаз.

– Но…

– Я могу запереть Вас в машине силой, – усмехнулся он, убирая со своего предплечья женскую ладонь. Вероника открыла рот, собираясь что-то сказать, но у женщины так и не получилось найти нужных аргументов в свою защиту.

– Будьте острожные, – произнесла она, делая шаг назад.

– Конечно, – кивнул, усмехнувшись, Олег и зашел на территорию дома.

Ладина осталась стоять у машины, смотря на открытые ворота. Она прекрасно понимала, что ничем не сможет помочь мужчине, лишь будет для него обузой. Но при одной мысли о том, что с майором может что-то случиться, сердце отказывалось слушать доводы разума. В кармане пальто зазвонил телефон и Вероника, достав мобильник Воронцова, ответила на звонок.

– Олег, слушай меня внимательно! – она услышала обеспокоенный голос полковника Радова и горько усмехнулась. Сан Саныч беспокоился о нём, хотя Олег давно уже вырос из того возраста, когда не мог сам о себе позаботиться. – Не смей входить в дом, я уже еду с подкреплением. Ты меня слышишь?

– Поздно, он уже внутри, – тихо ответила Вероника, сильнее сжав телефон в руке.

– Чёрт, почему ты его отпустила, – выдохнул Радов.

– Потому что было бы бесполезно его останавливать, – закатив глаза ответила женщина.

– Эта…Маргарита сейчас явно находится не в адеквате, – проговорил полковник, заставляя Ладину начать нервничать еще сильнее. – Еремей взломал защиту больницы, в которой она лечилась после аварии, и узнал, что в ту ночь погибла её нерожденная дочь, с тех пор она сидит на сильных психотропных препаратах, которые прописал её психиатр. Мы сразу не смогли узнать этого, скорее всего её бывший муж хорошо заплатил кому надо, и они подчистили её историю болезни.

Вероника, больше не думая ни секунды, сделала пару решительных шагов вперед. Ворота начали закрываться, и она побежала, проскользнув во двор. В панорамном окне она увидела Маргариту, стоящую у окна к ней спиной и майора Воронцова, который держал в руках пистолет, направленный на женщину.

– Вероника, Вероника, ты меня слышишь? – послышался голос полковника в динамике телефона, который она по – прежнему держала в руках. – Бл***, чертова парочка идиотов!

Глава 27

Маргарита Толстых смотрела на экран огромной плазмы, на которую транслировалось видео с камер по всему периметру дома и дороги перед ним. Она не сомневалась в том, что её найдут – если не майор, то та надоедливая девчонка точно догадается, что женщине некуда было идти, кроме дома бывшего мужа. Рита давно уже перестала бежать, давно перестала прятаться, всё равно так или иначе правда бы настигла её. Сейчас у неё на душе наконец-то было спокойно, она давно не чувствовала подобного удовлетворения. А тюрьма, тюрьма никогда не казалась ей чем-то ужасным. От судьбы не убежишь.

– Добро пожаловать, майор, – усмехнулась Маргарита, медленно двигаясь, в сторону панорамных окон. – Как жаль, что ты не захватил с собой ту милую девушку. Испугался, что я могу причинить ей вред? – засмеялась она, поворачиваясь к мужчине лицом.

Толстых еще больше расхохоталась, заметив в руках майора пистолет, курок которого был наведен прямо на её грудь. Она знала, что он не выстрелит, женщина нужна была ему живой, а боль…боль давно перестала пугать её. Душевная боль намного страшнее физической, но ты не понимаешь этого, пока не приходится прочувствовать на себе весь её спектр. И умерев, ты возрождаешься, перестав чувствовать абсолютно всё, кроме ощущения пустоты, которая поглощает тебя изнутри.

– Не злитесь, – отмахнулась Маргарита, положив локать на высокую спинку кресла, обитого бархатом. – Ваше притяжение невозможно было не заметить еще при первой нашей встречи, пусть ты так отчаянно пытался скрыть свой интерес.

– Медленно руки за голову и на выход, тебя ждёт уютная одиночная камера, – холодно произнёс Олег, пропуская мимо ушей все едкие выпады женщины. Она развлекалась, тянула время, пытаясь вывести его на разговор, но мужчине было абсолютно плевать. Воронцов никогда не был одним из тех заинтересованных слушателей, которым злые гении раскрывают свою душу. Олег был черств.

– Как грубо, – закатила глаза Толстых, присаживаясь на подлокотник кресла. – А как же интересная сказочка на ночь, ты обижаешь меня своим безразличием, – обиженно протянула она, вытянув губы трубочкой. – Вероника будет лучшим слушателем, неправда ли, милая? – засмеявшись спросила женщина, переведя взгляд на дверь позади майора.

Олег посмотрел себе за спину и зло скрипнул зубами, в дверях действительно стояла Ладина, сжимая в руке его телефон. Она посмотрела в его холодные голубые глаза, но лишь на мгновение. Вероника пришла сюда не для того, чтобы тонуть в голубых омутах, а для того, чтобы не дать случиться непоправимому.

– Идиотка, – прорычал мужчина, возвращая свой взгляд к Маргарите.

– Это и вправду была больша-ая ошибка, – истерично засмеялась женщина, держа в руках пистолет, который она быстро схватила с подушки кресла. Оружие всё это время лежало на подушке кресла, которое стояло задней частью к Воронцову, поэтому он не мог заметить его. – Но только твоя, майор.

– Маргарита Альбертовна, я знаю, почему Вы убили брата и понимаю…,– попыталась заговорить Ладино, но в ту же секунду лицо женщины исказила гримаса злости и ненависти. Толстых направила на Веронику пистолет и Олег дернулся, пытаясь закрыть её собой.

– Ещё шаг и в твоём психологе станет на одну дырку больше, – насмешливо проговорила Рита, но уже будучи абсолютно серьезной. – Хочешь поиграть с судьбой?

– Мы можем просто поговорить, – тихо проговорила Вероника, делая шаг вперед.

– Ты можешь просто помолчать, – сквозь стиснутые зубы прорычал Воронцов. Он боялся сделать шаг, но только по одной причине – она стояла сейчас за его спиной и нарывалась на неприятности. Как и всегда.

– Да нет, пусть говорит, – кивнула Маргарита. – Застрелить я вас всегда успею, – пожала она плечами, чуть наклонив голову набок. – Ну давай, чего ты там понимаешь?

– Я понимаю, почему Вы ненавидели своего брата, понимаю, почему желали его смерти, – начала Вероника, но Толстых снова перебила её, глядя на девушку с сожалением во взгляде.

– О-у, милая, – поджав губы произнесла Маргарита. – Я не просто ненавидела Марка, я не просто желала ему смерти – я убила его и смотрела, как он корчится в агонии, пока в его глазах не потухла жизнь, – прошептала она. Ладина увидела в её сумасшедшем взгляде наслаждение, когда она говорила об этом. – Жаль только, что это длилось всего секунд десять. Кажется, я перестаралась с дозой, – усмехнулась Толстых.

– Вы пытались простить его? – спросила Ладина, заметив, как плечи Воронцова напряглись. Она понимала, что он боится, боится, что Маргарита выстрелит и попадёт в неё. Но Вероника всего лишь тянула время, она знала, что весь их разговор слышит полковник и подкрепление уже в пути. Им нужно было лишь усыпить её бдительность, заставить рассказать «почему» и «как» убила родного брата.

– Простить!? – удивленно переспросила Маргарита, на мгновение опустив взгляд в пол. – Эта тварь убила мою дочь и лишила меня шанса когда-либо еще стать матерью. Как ты думаешь, я пыталась его простить? – она не хотела услышать ответа, поэтому продолжила говорить. – Мой муж не выдержал и двух месяцев, хотя я его не виню, правда, – кивнула она, кусая губы, накрашенные алой помадой. – Кому нужна молодая, но бесплодная баба, которая еще и сидит на антидепрессантах. Вот тебе бы нужна была такая баба, майор? – спросила Толстых, но, снова не дождавшись ответа, засмеялась, а её глаза наполнились слезами. – Не нужна! – воскликнула она, всплеснув руками.

– Почему Вы так долго тянули, прошло больше двадцати лет? – спросила Вероника.

– Я винила во всём мужа, – ответила она, вздохнув, по её щеке скатилась одинокая слеза. – Ночь, трасса, мы едем домой и спорим. Я помню, как просила отдать Марку его долю, уехать из города и навсегда распрощаться с моей семьёй, чьей частью я никогда не была. Марк же ненавидел меня, я была дочерью его отца от второго брака, он так и не смог смириться, что после смерти его матери папа нашел новую жену, – она замолчала на мгновение, собираясь с мыслями. – Ни один мужчина в моей жизни не любил меня так сильно, как я в этом нуждалась. Не любил меня так сильно, чтобы не оставить без копейки в кармане, завещав всё своё имущество неблагодарному сыну, перед которым чувствовал вину. Не любил так сильно, чтобы плюнуть на долю в типографии и уехать к морю, где бы мы растили нашу девочку. Не любил так сильно, чтобы хотя бы раз за пятьдесят лет, что я есть, назвать меня сестрой. – Маргарита говорила и плакала, слезы просто катились по её щекам, а она продолжала сжимать в дрожащей руке пистолет.

Ей было одиноко, она всю свою жизнь была одна и никому не нужна. Единственный лучик счастья и безусловной любви, который бы подарил ей ощущения того, что она нужна и важна, был убит. Убит тем, чью любовь она пыталась добиться долгие годы. Убит тем, кому она поверила двадцать лет назад.

– Я помню, как он сидел на коленях у моей больничной койки, пьяный, осунувшийся и разбитый, – она покачала головой, вспоминая то страшное утро, как будто это было вчера. – Тогда я думала, что мой брат меня любит, – она засмеялась сквозь слезы, будто сказала несусветную чушь. – А он просто замаливал свои грехи перед богом. Как жаль, что бога не существует, – развела она руками. – Если бы он существовал, я бы в то утро не держала на руках свою мертвую шестимесячную дочь, которой было не суждено увидеть этот мир.

– Мне жаль, – прошептала Ладина, в её глазах стояли слёзы. Ей было трудно представить, какую боль испытывала, стоящая напротив неё женщина, но это не означала, что Вероника оправдывала её поступок. Сделанный нами выбор – это то: кем мы являемся, за что мы берём ответственность, с чем нам приходится жить.

– Тебе жаль? – усмехнувшись переспросила Толстых. – И это всё, что мне может сказать дипломированный психолог? А как же ваше «понять и простить», «принять и пережить» или «отпустить и идти дальше»?

– Зачем Вам нужны были Евгорский и Софья? – спросил Олег, обращая внимание женщины на себя. В голове Воронцова крутились шестеренки, но он всё еще не знал, как им с Вероникой покинуть дом так, чтобы никто не пострадал. Пока он видел единственный выход – дать Ладиной шанс уйти, прикрыв её собой, но майор знал, что она его не оставит. Дура.

– Эта тупоголовая курица была побочным приобретением, – закатила глаза Маргарита и начала рассказывать то, что Вероника с Олегом и так уже знали. – С Лёней мы познакомились около полугода назад, он стал наиболее подходящим вариантом для моего плана, над которым я работала двенадцать лет. Марку тогда просто не повезло, он снова напился в годовщину смерти моей дочери и уснул за написанием своих мемуаров. Именно тогда я решила позаботиться о дорогом брате и принести ему чай, – она усмехнулась. – Лёню не пришлось долго уговаривать, молодой парень, мечтающей о карьере, дорогой тачке и прочем, что показывают в кино. Правда, за всё приходится платить – в его случае приятным времяпрепровождением и…

– И убийством, – закончил за женщину Олег.

– Не такая уж большая плата, не правда ли? – усмехнувшись спросила Толстых. – После того, как я по доброте душевной, очарованная молодым дарованием, обеспечила Лёне ту жизнь, которую он хотел, настал момент моей истории. О-о, он был настолько растроган и благодарен мне, что сам предложил свою помощь, поэтому дело оставалось за малым. Капельки, добавленный во флягу с виски и вуаля – Марк отключился за рулём, благо, застряв в пробке. И именно в этот момент рядом оказался чудо-доктор, который спас ему жизнь, сделав волшебный укольчик!

– Марк Альбертович был суеверен, – задумчиво проговорила Вероника.

– Еще как! Он верил в бога, в судьбу, в черную кошку и бабу с пустыми ведрами. Было не трудно сделать так, чтобы Марк лечился именно у Лёни, – пожала плечами Маргарита.

– Вот только он отказался от лечения, – снова внёс уточнение Воронцов.

– И тут в игру вступает бедная недоучка-уборщица, которая так мечтает выбраться из того дерьма, в котором живёт всю жизнь. Деньги Марка открыли мне столько нужных дверей, смешно, не правда ли? – усмехнулась женщина. – Лёня вовремя подсуетился и нашел Соню, правда на обучение её ушло больше времени, чем я думала. Но это того стоило!

– Она должна была убить Марка Альбертовича? – спросила Ладина.

– Да, ей всего-то нужно было заставить его выпить две таблетки, как доктор прописал, – самодовольно усмехнулась она, отвечая. – Вот только девчонка оказалась не так глупа, как хотела казаться. Поэтому мне пришлось брать дело в свои руки, – недовольно проговорила Толстых, вспоминая ту роковую ночь.

Она уже ехала в машине, находясь в предвкушении завтрашнего утра. Ей было легко обмануть всех, снова надев на себя маску алкоголички, страдающей от одиночества и бездетности. Рита никогда не было частью семейства Толстых, ею никто не интересовался, и никто о ней не заботился. Усадив её в такси, Богдан вернулся в дом, а женщина поехала к себе домой. Машина такси уже въехала в город, как в её сумке зазвонил телефон.

– Вы что с ума сошли, – истерично прошептала Соня в трубку. – Я не собираюсь быть соучастницей убийства, не собираюсь травить его! Хочу свои заработанные деньги и…

– Придержи язык, милая, – резко осадила девушку Рита. – Остановись где-нибудь и выйди из машины, – сказала она водителю и мужчина, удивленно округлив глаза, все-таки подчинился. – А теперь без истерик, я это не люблю.

– Две таблетки для него – это смертельная доза, – тихо проговорила Софья, видимо прячась. Девушка очень старалась, чтобы её никто не увидел и не услышал.

– Не припомню, чтобы у тебя было медицинское образование, – протянула женщина, думая, как ей выйти из сложившейся ситуации. – И о каких деньгах может идти речь, если пока только Я в тебя вкладываюсь?

– Я не буду его убивать, вы с ума сошли! Я прямо сейчас пойду и…

– Ты прямо сейчас заткнешься и сделаешь так, как я тебе скажу, – властно проговорила Маргарита, выходя из такси.

– М-да, от этой тупоголовой курицы не было никакого толка, кишка оказалась тонка, да и, как оказалось, я просто наняла проститутку для своего племянника. Так себе инвестиция, – поджав губы признала собственный просчет Толстых. – Обычная бабочка с трассы обошлась бы мне гора-аздо дешевле, хоть Соня и сыграла некую роль в моей мести, – она устало вздохнула, поправляя любимую брошь в виде бутона пиона и смотря на внимательно слушавшую её парочку.

– Это Вы заперли нас в той кладовке. Забирали таблетки, о которых по глупости проговорился Евгорский, – кивнул Олег, вспоминая о кусочке, что валялся у него в столе. Теперь ему не нужно было гадать, Маргарита давно дала ему все ответы. Вероника же, бросив быстрый взгляд на улицу, увидела, как через забор перелез один крепкий парень в экипировке ОМОНа и теперь пытается открыть ворота.

– Ты не перестаёшь восхищать меня своим умом, майор. Ты прав, в ту ночь, услышав какой-то шорох внизу, то запаниковала, – поджав губы ответила она. – Быстро засунула их между дров для камина, даже удивилась, когда вы их не нашли. А вот когда Лёня рассказал вам двоим о таблетках, мне пришлось вернуться в дом и забрать их оттуда, – пожала плечами Толстых. – Мне нужно было время, чтобы тихо уйти, а вы могли меня заметить. Ничего личного, я надеюсь вы весело провели время вместе, – усмехнулась она, подмигнув майору и Веронике.

Девушка вздрогнула, вспоминая те ужасные минуты в замкнутом пространстве с майором. Она до сих пор так и не нашла в себе силы, чтобы разобраться в своих чувствах. Ладина предпочитала злиться на Воронцова за то, что он её поцеловал, а не быть благодарной за то, что спас. Вероника знала, если она перестанет искать в нём изъяны, если перестанет каждый раз при встречи примерять на себя роль стервы – влюбиться. И вопрос был не в том «хотела ли она этого», а в том «ответят ли ей взаимностью».

– Мне было приятно поболтать с Вами, но у меня самолёт сегодня ночью. Этот дом был временной остановкой, нужно было забрать пару миллионов отступных, – усмехнулась Маргарита, заканчивая эту душещипательную беседу. Она знала, что за воротами её дожидается полиция, но Толстых не собиралась садится в тюрьму. У запасного выхода, с другой стороны улицы, женщину якобы поджидал старший лейтенант Кукушкин. Еще несколько минут и они отправятся в романтическое путешествие на Бали. – Кто первый?

– Последний вопрос, – сглотнув произнёс Олег. – Вместо последнего слова.

– Ну, валяй, – кивнула она, снимая пистолет с предохранителя.

– Как Вы узнали, что мы собираемся Вас арестовать? – картина практически полностью сложилась в голове майора, но оставалась маленькая деталь, которую он никак не мог понять.

– О-оу, за это мне стоит благодарить одного из твоих подчиненных, – хитро улыбнулась Толстых. – Гриша умеет работать не только языком, но и иногда включает голову. Даже пистолет мне оставил на память о себе, правда мило с его стороны?

– Нет, этого не может быть, – покачала головой Вероника.

– Милая, в твоём возрасте уже пора понять, что мужчинами так легко манипулировать, особенно когда ты с ними спишь, – засмеялась Маргарита. – Да и ненависть к тебе, майор, хотя хочу заметить, что я её не разделяю, является отличным рычагом воздействия. Ты умён, но недооцениваешь женщин – и это твоя ошибка, – с сожалением в голосе проговорила женщина, делая шаг вперед и кладя указательный палец на курок. – Ну что, уступишь право первой пули даме, майор?

Глава 28

Полковник Радов уже очень давно не был, как это принято говорить, в поле, но это не мешало ему быть в курсе и во главе всего, что происходит во время расследования. Сан Саныч с тоской вспоминал те годы, когда он еще был простым лейтенантом и брался за любое, даже самое маленькое и простое дело. Потом наступила пора, когда он получил звание капитана и в его жизнь ворвался вихрь перемен. С Мишей Воронцовым они раскрыли много громких дел, которые помогли полковнику в будущем, но то время, несмотря ни на что, было лучшим не только в карьере Сан Саныча, но и в жизни. Теперь у полковника Радова не было напарника, не было семьи, но были те, за кого он бы отдал свою жизнь даже не задумываясь.

Вероника и Олег наполняли жизнь Александра Александровича смыслом, пусть они и не знали об этом. Для мужчины не было того, что бы он не совершил ради этих двоих. Но если раньше полковник был уверен, что их жизням ничего не угрожает и он сможет прийти на помощь в любую минуту, то сейчас его уверенность испарилась. С тех пор, как Вероника вошла в жизнь Олега, Радов ни в чем не был уверен. Мужчина лишь боялся, не только за их жизни, но и того, что они узнают правду. Если они узнают то, что он тщательно скрывал столько лет, он больше не сможет их защитить.

– Товарищ полковник, неужели побоялись отпустить своего нового майора на дело одного, – хрюкнул от смеха командир группы быстрого реагирования, сидящий напротив Радова в бронемашине.

– За десять лет работы, ты все еще не выучил инструкцию, Витя, – без какого-либо намёка на улыбку ответил Сан Саныч.

– И товарищ майор не один, с ним Вероника Александровна, – добавил Еремей, не отрывая взгляд от экрана ноутбука. Парню нужно было еще немного времени, чтобы восстановить удаленные файлы больницы, в которой лечилась Маргарита с бывшим мужем после аварии.

– С женщиной? – удивился грузный мужчина с грушевидным лицом. Он шокировано округлил глаза, почесывая бритый затылок. Витя был знаком с Олегом Воронцовым уже несколько лет, но еще в первую их встречу понял – этот капитан никогда не станет работать с женщиной, уж слишком сильно он ценил свою репутацию. Командир еще не был знаком с Вероникой Александровной, но уже испытывал интерес, он хотел посмотреть на ту, которой удалось приручить одинокого волка. – И в каком она звании? Неужели заставили майора мириться с напарником?

– Вероника Александровна – психолог-консультант, – ответил Еремей, гипнотизируя девяносто девять процентов загрузки на экране. – Она очень помогла Олегу Михайловичу в раскрытии дела.

– Да неужели, – недоверчиво хмыкнул Витя. – Не поверю, пока сам не увижу своими глазами, как Воронцов работает с женщиной, еще и с психологом…как её там?

– Консультантом, – повторил Еремей, поправляя ярко-зелёную шапку, что сползла на лоб. – ЕСТЬ! – радостно крикнул подскочив, и сильно ударился о потолок машины.

Все, кто находился в машине, за исключением полковника Радова, насмешливо переглянулись. Сан Саныч нетерпеливо сжал мобильный телефон в руке, его одолевало нехорошее предчувствие, хоть раньше он со скепсисом относился к подобным вещам. Еремей быстро начал изучать восстановленные файлы и быстро нашёл нужный документ, которых оказалось сразу два. Занимательно, что оба были удалены одновременно и в обоих хранилась важная и ценная, на данный момент, информация.

– Нам нужно срочно связаться с товарищем майором, – обратился к полковнику младший лейтенант Ковалевский. – Я нашел то, что должно помочь им, возможно, Вероника Александровна сможет поговорить с подозреваемой, потянуть время, пока мы едем.

– Что ты нашел? – нахмурившись спросил Сан Саныч.

– В удаленных документах больницы сказано, что Маргариту Альбертовну к ним доставили, когда женщина была на двадцать шестой неделе беременности. Ребенок родился уже мёртвым, тут сказано, что у неё открылось сильное кровотечение, они сделали операцию, в результате которой были удалены маточные трубы, – проговорил Еремей, читая заключение врача. – После этой операции она больше не может иметь детей.

– И это всё, – усмехнувшись спросил Витя. – На моей памяти впервые, когда за это убивают, – пожал он плечами, но заметив властный и злой взгляд полковника, направленный на него, замолк.

– Что ещё, Еремей, – спросил Радов, сильнее сжимая в руке телефон. Казалось, еще чуть-чуть и экран треснет, а корпус разломится пополам.

– Есть еще заключение психиатра, он поставил диагноз – послеродовая депрессия, а после трёхмесячных сеансов – психическое расстройство на фоне потери ребенка. Ей были прописаны антидепрессанты, – ответил Ковалевский. – Если она перестала их пить, то Веронике Александровне будет трудно, – задумчиво произнес парень.

Полковник Радов уже не слушал Еремея, который продолжал строить теории, он судорожно набирал номер Олега. Единственное чего он опасался, это того, что Воронцов, решит не дожидаться подкрепления, и потащит за собой его дочь. Сейчас мужчина был как никогда уверен, если с Вероникой что-то случится – он собственноручно пристрелит майора.

– Олег, слушай меня внимательно! – обеспокоенно произнёс полковник, как только Воронцов принял звонок. – Не смей входить в дом, я уже еду с подкреплением. Ты меня слышишь?

– Поздно, он уже внутри, – тихо ответила Вероника и Радов с облегчением выдохнул. Его дочь была жива, здорова и осталась сидеть в машине.

– Чёрт, почему ты его отпустила? – спросил Сан Саныч, теперь начиная переживать за Олега. Он прекрасно знал Воронцова и понимал, что его потянет на геройство, которое может плохо закончиться. Никто не знал, что можно ожидать от женщины, которой не смог помочь даже психиатр и таблетки.

– Потому что было бесполезно его останавливать, – недовольно ответила ему Вероника.

– Эта…Маргарита сейчас явно находится не в адеквате, – проговорил полковник, желая предупредить дочь. Он надеялся, что, если она поймёт всю серьезность происходящего, точно останется сидеть в машине. – Еремей взломал защиту больницы, в которой она лечилась после аварии, и узнал, что в ту ночь погибла её нерожденная дочь, с тех пор она сидит на сильных психотропных препаратах, которые ей прописал её психотерапевт. Мы сразу не смогли узнать этого, скорее всего, её бывший муж хорошо заплатил кому надо, и они подчистили её историю болезни.

Радов ничего не услышал в ответ, лишь тихое сопение, которое заставляло его нервничать еще сильнее. Мужчина никогда раньше не понимал, что значит бояться за жизнь своего ребенка. Сейчас полковник чувствовал себя по-настоящему беспомощным, он был слишком далеко, чтобы остановить Веронику, чтобы прижать её к себе и не дать чему-либо плохому случиться с ней.

– Вероника, Вероника, ты меня слышишь? – громче произнёс мужчина, пытаясь докричаться до дочери, но в ответ по-прежнему была тишина. – Бл***, чёртова парочка идиотов, – не выдержал Радов, со всей силы саданув ладонью по скамейки, на которой сидели они с Еремеем. – Мы можем ехать быстрее! – рявкнул полковник, снова возвращаясь к бессмысленным попыткам докричаться до Вероники. – Вероника, я прошу тебя, оставайся в машине!

– Попроси Еремея записывать наш разговор и постарайтесь не издавать ни звука, – прошептала девушка и полковник, поняв задумку дочери, передал телефон старшему лейтенанту.

– Записывай разговор, быстро, – тихо произнёс Радов, отдавая мобильник компьютерщику. – А вы все заткнулись!

В следующую секунду в салоне автомобиля послышался тихий, но отчетливый голос Маргариты Толстых:

– Вероника будет лучшим слушателем, не правда ли, милая? – засмеялась женщина и все присутствующие напряглись. Им нужно было добраться до них, как можно скорее.

Прошло двадцать минут, прежде чем машина с группой быстрого реагирования, с полковником Радовым и Еремеем остановилась у высоко забора из красного кирпича. Ворота были закрыты, и у них не было шанса попасть внутрь или хотя бы увидеть то, что происходит внутри. Пока мужчины высматривали место, где им будет удобнее перелезть через забор, полковник внимательно прислушивался к разговору Вероники и Олега с подозреваемой. Хотя, как давно стало понятно, с убийцей писателя.

– Да, ей всего-то нужно было заставить его выпить две таблетки, как доктор прописал, – снова послышался надменный насмешливый голос женщины. Еремей нахмурился, смотря на экран ноутбука.

– Что-то не так? – уточнил полковник.

– Я на протяжении всего разговора слежу за переменой дыхания и интонацией каждого из них, – пояснил свою реакцию младший лейтенант. – Майор и Вероника Александровна испытывают волнение. Олег Михайлович порой даже страх, а Маргарита абсолютна спокойна. Ну, если не обращать внимание на её истеричный смех, – пожал плечами Еремей и мимо них пронеслась машина, со свистом останавливаясь неподалёку от бронемашины ГБР. Через пару секунд из неё выскочил старший лейтенант Кукушкин, направляясь прямо к полковнику Радову.

– Товарищ полковник, – попытался заговорить Григорий, но увидев недовольный, даже злой взгляд, замолчал.

– Я отдал приказ оставаться в отделении и допрашивать соучастников, – властно произнес Сан Саныч. – Мне разжаловать Вас, лейтенант?

– Никак нет, товарищ полковник, – покачал головой Кукушкин, бросая быстрый взгляд на циферблат наручных часов. – Разрешите доложить.

– Разрешаю, – кивнул Радов.

– Просмотрев чертежи дома я увидел запасной выход, через который…подозреваемая может уйти. До Вас мы дозвониться не смогли, поэтому я принял решение, как можно скорее догнать и предупредить Вас, – произнёс Григорий, бросая взгляды туда, где один из ГБР пытался перелезть через забор, становясь на плечи товарищу.

– Мы это и так знали, – закатил глаза Еремей. – Но мы отслеживаем все перемещения в доме, благодаря Веронике Александровне. Она держит нас в курсе, через звонок на мобильный, – усмехнулся парень, указывая на телефон, подключённый к ноутбуку в своих руках.

– Если позволите, товарищ полковник, – снова заговорил Кукушкин, встречаясь с пронзительным взглядом Сан Саныча. – Я бы хотел лично убедиться в том, что убийца не сбежит и сядет, получив заслуженный срок!

– Разрешаю, – кивнул Радов, немного поразмыслив.

Как только Кукушкин сел в машину и уехал, Еремей, проводивший его подозрительным взглядом, вернулся к показателям на экране своего ноутбука. Парню показалась слишком подозрительным инициатива Григория, который раньше не проявлял никакого интереса к работе. Ковалевский давно составил портрет каждого из своих коллег – старший лейтенант был завистлив, алчен, играл только за себя и на своей стороне, а еще не признавал авторитет майора. Еремею было не трудно понять, что Кукушкин ищет свою выгоду в любом деле, вот только какую выгоду он успел разглядеть здесь.