Текст книги "Аферистка и Майор Воронцов. Семейное древо (СИ)"

Автор книги: Екатерина Босс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

Глава 20

Евгорский смотрел из окна своего кабинета на парковку, где разговаривали майор Воронцов и Вероника Александровна. Ему было трудно оценивать незнакомых людей, да и понять их по жестам был явно, не его конёк, но почему-то эта пара привлекала взгляды. Леонид не знал ничего о женщине и мужчине, которые просто работают вместе, но они смотрелись так гармонично, будто были созданы друг для друга. Доктор не был наивным мальчишкой и давно вырос из того возраста, когда люди всё еще верят в любовь. Но, глядя на пару, которая о чем-то беседует внизу и, чьи улыбки видны ему даже из окна второго этажа, он готов был вновь поверить в красные нити, связывающие людей навсегда. В конце – концов сам мужчина был однажды настолько очарован, что готов был пойти на всё, ради той, что воплотила его мечты в реальность.

– Куда мы теперь, майор? – спросила Вероника Александровна, когда они вышли на улицу. Дул холодный ветер, она поежилась, твидовый пиджак особо не грел.

– Я поеду в отдел и отдам Елагину эти документы на проверку, а Вы, Вероника Александровна, можете ехать домой, – ответил мужчина, пожав плечами. Он скрутил в конус сканы медицинской карты и результаты анализов Марка Альбертовича и положил их во внутренний карман пальто.

– Почему Вы вечно хотите меня спровадить, майор, – расстроено произнесла женщина, хотя всё это время старательно скрывала своё недовольство. – Я знаю, что Вы не доверяете мне, как, собственно, и никому в этом мире, но это не значит, что…

– Пока Вы не наговорили ничего лишнего, Вероника Александровна, – вздохнув прервал её Олег, доставая ключи от машины. – Прошу, замолчите.

– Не нужно затыкать мне рот! – грубо произнесла Вероника, которой надоело терпеть холодность и грубость со стороны мужчины.

– Я всего лишь хотел сказать, что после того, как завезу документы Елагину – отправлюсь домой, – спокойно произнес Олег, даже не обратив внимание на подобный тон. – Если Вам будет легче, то впредь больше не буду пытаться спровадить Вас, хорошо? – спросил он, приподняв светлую бровь.

Олег сам не понимал, почему не злился, как прежде, отчего у него больше не было желания держаться подальше и, самое главное, с некоторых пор майору больше всего на свете не хотелось обижать эту женщину. Она стала что-то значить для него? Сущий бред! Он бы никогда не обратил на неё внимание, проходя мимо, или вряд ли бы захотел пригласить её на чашку кофе. Только сейчас, смотря в кошачьи глаза, ему хочется предложить подвезти Веронику Александровну до дома и напроситься на чашку чая…

– Хорошо, – кивнула женщина, опустив взгляд в пол. – Простите за мою реакцию, – произнесла она, снова поднимая взгляд и встречаясь с холодными небесно-голубыми глазами.

– Знаете, я не поверил ни единому его слову, – неожиданно произнёс Воронцов, открывая дверь машины.

– Зачем, Вы мне это говорите? – непонимающе спросила Ладина, сдерживая улыбку. Получалось у неё из рук вон плохо.

– Ну-у, мы же напарники, – усмехнулся майор, садясь в машину. Он засмеялся, увидев, как Вероника улыбается, завел машину и выехал с парковки. Проезжая мимо женщины, он открыл окно, кинул на неё быстрый заинтересованный взгляд. – До завтра, Вероника Александровна.

– До встречи, майор, – кивнула она, смотря вслед удаляющейся машине.

Вероника до сих пор не понимала, почему этот мужчина заставляет испытывать её такие яркие и противоположные друг другу чувства. Она старалась не думать об этом с точки зрении науки, потому что в подобном случае у неё было бы подозрение на психическое расстройство. Женщина не успела подумать об этом и больше минуты, как в сумку зазвонил телефон. На дисплее высветилось имя «Богдан Т» и Вероника, выбросив из головы все ненужные мысли, ответила.

– Добрый день, Вероника, – неуверенно протянул мужчина и замолчал.

– Здравствуйте, Богдан Маркович, – добродушно ответила Вероника, открывая дверь машины и бросая на пассажирское сидение свою сумку. – Вы что-то хотели?

– Нам нужно поговорить, я…мне тяжело принять решение, – вздохнув произнес он. – А поделиться могу только с Вами.

– Конечно, завтра в девять у входа на ВДНХ, договорились?

– До встречи, – согласился мужчина и положил трубку. Вероника подумала о том, что ей стоит рассказать Воронцову, если не о подробностях личной жизни старшего сына Марка Альбертовича, то хотя бы о его алиби.

Когда машина Вероники Александровны покинула пределы территории больницы, Евгорский отошел от окна, поправив пыльные шторы, взял со стола телефон. Он хотел позвонить сразу, как только пара из правоохранительных органов покинула его кабинет, но не решился. Сейчас, ему ничего не мешало набрать её номер, но червяк сомнения продолжал съедать Леонида изнутри. Он не любил врать, жил по законам страны и морали, но ради этой женщины предал собственные убеждения. Теперь у него не остается ничего другого, как идти до конца.

– Да-а? – протянул женский голос в динамике, и мужчина расплылся в улыбке.

– Любимая, – произнес Евгорский, садясь на стул. Каждый раз, слыша нежный ласковый голос, он забывал обо всем и думал лишь о её улыбке, кокетливом взгляде, нежной коже и аромате тела. – У меня недавно были из полиции, тот майор, про которого ты говорила.

– И женщина с ним? – уточнила она.

– Да, расспрашивали о диагнозе Марка Альбертовича, попросили копии документов. Но я всё сделал, как ты сказала! – поспешил заверить любимую Леонид.

– Молодец, – довольно протянула она. – Ты все сделал правильно, главное, направить их по правильному пути и уже совсем скоро они найдут убийцу!

– Ты уверена, что этот майор ничего не заподозрит, – хмуро спросил Евгорский, ему бы не хотелось оказаться в тюрьме, в свои неполные тридцать. – Он не показался мне идиотом…

– Не-ет, его больше заботит та надоедливая психологиня, – фыркнула в ответ женщина. – Она сразу показалась мне проблемной, мужчине не так трудно запудрить мозги, заставить делать то, что надо тебе. Но вот с женщиной, тем более с умной женщиной, могут возникнуть проблемы.

– Я готов помочь, только скажи! – пылко воскликнул Леонид Данилович.

– Пока не стоит, дорогой, – успокаивающе произнесла женщина. – Тебе нужно сидеть и не высовываться, чтобы они и подумать не могли, что ты о чём-то знаешь. Своё дело ты уже сделал, с анализами ведь всё в порядке? – уточнила женщина.

– Чисты, словно слеза младенца! – со всей уверенностью произнес Леонид, самодовольно усмехнувшись.

– Я и не сомневалась в тебе, – ласково протянула в ответ собеседница. – Главное, чтобы они не узнали про таблетки, иначе могут возникнуть проблемы, а в дом сейчас попасть не так уж и просто.

– Н-но, любимая, – жалобно протянул мужчина.

– Что не так? – зло воскликнула она, в мгновение растеряв всю веселость и нотки нежности в голосе.

– Ты ничего не говорила о таблетках, – в своё оправдание попытался сказать мужчина.

– А каким способом еще можно было отравить его, – прошипела она, словно змея. – И что ты им сказал?

– Что у Марка Альбертовича были сильные боли и я выписал ему рецепт, – неуверенно проговорил мужчина.

– М-м, ладно, – недовольно вздохнув сказала женщина. – От таблеток избавлюсь, они всё еще в аптечке на кухне, там, где я их и оставила, – протянула задумавшись, – но стоит поторопиться, пока они не додумались до того, чем же на самом деле был убит этот старикан.

– Прости, я же…,– снова попытался оправдаться Леонид.

– Все, закрыли тему, – грубо осадила она мужчину. – Теперь тебе нужно просто спокойно работать и не привлекать к себе внимания, поэтому, до конца дела нам лучше не видеться!

– Но…,– попытался воспротивиться Евгорский, но услышал не совсем отчетливый мужской голос в динамике.

– Детка, а ты где, – прокричал молодой мужчина. – Я уже соскучился и замёрз-з, – протянул он и звонко рассмеялся.

– Это кто, – обиженно протянул Леонид.

– Мне нужно идти, я позвоню, – быстро проговорила женщина и бросила трубку.

Доктор разозлился и швырнул стопку бумаг со стола, они разлетелись по всему кабинету, медленно приземляясь на неровный, покрашенный ужасной коричневой краской, деревянный пол. Мужчина злился, что, выполнив свою задачу, до сих пор не смог получить награду: обещанные деньги, полку для одежды и теплое место в кровати рядом с любимой женщиной.

Богдан стоял у арки входа на ВДНХ, смотря на блестящих, в лучах осеннего солнца, золотых тракториста и колхозницу. Он так давно здесь не был, что даже уже не помнил, когда вообще последний раз вот так просто прогуливался. Сегодня мужчина отключил телефон, не хотел, чтобы его разговор с Вероникой могли прервать. Впервые за долгие годы он позволил себе подобную шалость, плюнул на нужды и заботы других, и выкрал для себя хотя бы пару часов.

Поправив свой стеганный дутый жилет черного цвета, проверил время на наручных часах. Сегодня Богдан был одет в непривычный для него спортивный костюм темно-зеленого цвета и удобные мягкие кроссовки, а не лакированные туфли и костюм-тройку, что постоянно стесняли движение. Но если внешне он был абсолютно спокоен, то внутри ощущал себя испуганным, загнанным в угол мальчишкой, чья жизнь, лихо сменила направление. Сначала мужчина думал, что это позволит ему дышать свободно и жить так, как хочется, но глубоко подумав понял, что теряет семью – самое ценное в жизни.

– Доброе утро, Богдан Маркович, – улыбнулась Вероника, остановилась напротив него. Улыбнулась, пройдясь по мужчине взглядом сверху вниз, и, подмигнув, сделала комплимент. – Прекрасно выглядите, Вам очень идёт!

– Благодарю, – кивнул Богдан. – Прошу прощения, что не подумал о Вас, – произнес он, смотря на её лакированные ботильоны с квадратным носом на устойчивом каблуке средней длины. Мужчина искренне сожалел, понимая, как глупо выглядит рядом с красивой женщиной, одетой в чёрную плиссированную юбку миди с тонким поясом и золотистой фурнитурой, яркую рубашку ассиметричного кроя цвета фуксия и двубортный тренч насыщенного зелёного цвета.

– Если мне не изменяет память, – усмехнувшись протянула Вероника, зажимая под подмышкой небольшой прямоугольный кожаный клатч в цвет своей рубашки с монограммой известного бренда. – Мы договорились, что теперь Вы думаете в первую очередь о себе!

– Тогда пойдёмте, я угощу себя и Вас кофе, – с благодарностью во взгляде кивнул, предлагая Веронике Александровне локоть.

– С удовольствием, – кивнула она.

Вероника всегда старалась создать дружескую непринужденную атмосферу, чтобы её собеседникам было легко. Им приходилось говорить на тяжелые эмоциональные темы, которые заставляли их вылезать из раковин, поднимая на поверхность боль, страх, отчаяние и многие другие чувства, о которых Ладина могла лишь догадываться. Каждый следующий, не был похож на предыдущего, у всех у них были свои тайны, проблемы и переживания. Кому-то было легче, кому-то сложнее, но результат всегда зависел от желания самого человека разобраться в себе, своём прошлом и настоящем.

– У меня было время подумать, – начал Богдан, спустя пару минут, они прогуливались по ВДНХ, наслаждаясь весьма неплохим кофе и теплыми лучами солнца.

– Мне правда интересно, к чему Вы пришли, – кивнула женщина, вышагивая рядом. Она никогда не назначала следующие встречи, у неё не было графика или расписания. Вероника всегда придерживалась мнения, что человек сам должен захотеть пойти на контакт, и принять данное решение осознанно.

– Понимаете, у меня есть…любовница, – неуверенно протянул мужчина. Ему было неловко, стыдно и некомфортно признаваться в подобном.

Богдан за все годы брака никогда не изменял Лене, с какими бы проблемами они не сталкивались, сколько бы месяцев не прикасались друг к другу, но мужчина даже не смотрел в сторону других. Да, ранее он говорил, что не любит свою жену, но его преданность семье, во всех её проявлениях, была выше и ценнее похоти.

– Которая…,– он снова замолчал, чувствуя себя ребенком, не способным признаться в совершенной шалости. Но разве можно назвать ребенка шалостью? Богдан бы не посмел, не смог бы так окрестить Милану и их ребенка, потому что они ни в чем не были виноваты, в отличии от него. – Которая беременна от меня, – вздохнув признался Богдан.

Вероника Александровна ободряюще улыбнулась мужчине и не произнесла ни слова. Она не хотела прерывать откровение Богдана, которое и так давалось ему очень нелегко. Женщина сегодня была просто слушателем, который, порой, был так необходим каждому.

– Вы не удивлены, – немного шокировано произнес Толстых, сведя темные брови к переносице.

– А должна? – аккуратно спросила Вероника, уж очень сбитым с толку казался её собеседник.

– Обычно реакция людей бывает бурной, – пожал плечами мужчина, смотря перед собой. – Ошибка порой стоит очень дорого, – вздохнул он, крепко сжимая в руке картонный стаканчик.

– А Вы считаете ту женщину ошибкой? – удивленно приподняв бровь спросила Вероника. Милана так воодушевленно рассказывала об их знакомстве, вспыхнувших чувствах и будущем, что у женщины не возникло сомнений в решимости Богдана уйти к матери своего нерожденного ребенка.

– Скорее неудачным эпизодом в моей жизни, – покачал головой мужчина. – Один раз, я изменил Лене всего один раз, но лавина, которая вот-вот обрушится на мою семью…

Вероника нахмурилась, она была взрослой женщиной и знала откуда берутся дети, но откровение Богдана заставило её задуматься. Одна ночь, последствия которой поражали своим масштабом – ребёнок, предстоящий развод, колье за несколько тысяч долларов, планы на будущее, которым, возможно, так и не суждено сбыться. Вероника не знала, какой Богдан настоящий – тот, о котором рассказывала Милана, тот, о котором говорила Алевтина Дмитриевна или тот, с которым беседовала сама Ладина.

– Если Елена ни о чем не знает, почему Вы считаете, что одна ночь разрушит Вашу семью, Богдан? – спросила Вероника.

– Два месяца назад, в мой день рождения, мы с Леной поссорились и я, поддавшись порыву, пошел к другой женщине, – вдохнув признался Богдан. – Я познакомился с ней случайно, спас её от хулиганов. Она была молода и, казалось такой невинной, что я даже не посмел подумать о чем-то пошлом.

Вероника слушала мужчину и понимала, что с его точки зрения всё выглядело совершенно иначе, нежели себе представляла Милана. Но где на самом деле была правда, ей оставалось лишь догадываться.

– Мне было нужно почувствовать, что я кому-то нужен, что кто-то хочет меня в своей жизни. Сейчас понимаю, что мне не стоило идти к этой девочке и портить ей жизнь, – покачал головой Толстых.

– И как же Вы испортили ей жизнь?

– Почти две недели назад я узнал, что в ту ночь она забеременела, – мужчина остановился перед фонтаном «Дружба народов» и, не отрывая взгляда от золотых статуй, продолжил. – Я расстался с ней на следующий день, после проведенной ночи, попросил простить меня и пообещал, что больше никогда не появлюсь в её жизни.

– Она сама нашла Вас? – спросила Вероника, история постепенно начинала обретать смысл.

– Да, подкараулила у офиса типографии и показала снимок узи и заключение врача, – кивнул мужчина. – Я сказал, что не брошу ребенка, буду их обеспечивать, но…

– Но? – хмуро повторила женщина.

– Она сказала, что хочет полноценной семьи. Я умолял её переехать в другой город, обещал часто навещать и содержать, но…

– Она потребовала развод, – закончила за Богдана Вероника, не в силах осмыслить услышанное.

– Теперь у меня осталось всего несколько дней, иначе та женщина, сама всё расскажет Лене, – покачал головой мужчина, на нём не было лица. Он был опустошен и вина съедала его изнутри.

– Но, если Вы не любите Елену, почему Вам так трудно её отпустить? – спросила Вероника Александровна. Комичным было то, что люди действительно начинают ценить лишь тогда, когда теряют. Богдан понял, что уже не представляет свою жизнь без жены слишком поздно.

– Мы не знаем, что такое любовь, – покачал головой мужчина. – Нам кажется, что это ураган эмоций, страсти и желания, который постоянно держит нас в напряжении. Но, как оказалось, любовь – это спокойствие, желание, чтобы каждый день был похож на предыдущий. Рутинность недооценивают, а ведь это и есть главная составляющая любви – находить покой в том, что, казалось бы, совершенно обыденно.

– Вы жалеете? – спросила Вероника.

– Вы даже не представляете, как, – кивнул мужчина и пошел вперед. Богдану хотелось побыть одному, ведь совсем скоро он вернётся домой и будет наслаждаться последними днями в окружении семьи, которую мужчина потерял из-за своего эгоизма и желания показать другим, что он лучше, чем есть на самом деле. Он понимал, что ему просто нужно было ценить то, что имеет.

Глава 21

Полковник Радов стоял в небольшом холле у выхода с нижнего этажа парковки и нетерпеливо поглядывал на минутную стрелку на своих наручных часах. Последние несколько недель мужчина начал ловить себя на мысли, что слишком много времени уделяет работе, которая всегда была для него главным приоритетом. Сейчас ему было трудно начинать всё сначала, выстраивать личную жизнь: найти хобби, прочесть книги, наладить отношения с дочерью, которой у полковника никогда не было. Последнее особенно заставляло нервничать. Сан Саныч не представлял, на какие жертвы ему придется пойти и какие слова подобрать, чтобы Вероника согласилась хотя бы на встречу. Последний их разговор вышел настолько ужасным, что надежда на следующий таяла, словно снежинка на горячей ладони.

Наконец недалеко, заняв свободное место, припарковался спортивный автомобиль ярко-бирюзового цвета, который можно было заметить за милю. Полковник напрягся, выпрямил спину и поправил и так идеально сидящий на нём повседневный китель тёмно-синего цвета. Вероника вышла из машины, легко хлопнув дверью и стремительно пошла в сторону Радова, эхо от стука её каблуков разносилось по всему нижнему этажу парковки.

– Рад, что ты приехала, – улыбнулся мужчина, замирая на месте. Он не хотел признаваться, но понятия не имел, как ему себя вести с собственной дочерью. Обнять? Поцеловать в щеку? У них не настолько близкие отношения, чтобы полковник мог это сделать, но и стоять столбом ему не хотелось.

– Ты настоятельно попросил, вот и приехала, – ответила Вероника, думая, когда терпение её биологического отца закончится и он перестанет играть в доброго и порядочного папочку. Не по своей воле, но она опоздала на целых двадцать минут и сейчас продолжает выводить мужчину из себя своим надменным поведением. Насколько хватит полковника?

– Перестань, Вероника, – покачал головой Сан Саныч. – Мы ведь всё-таки родные люди, – протянул он, но в ответ девушка лишь усмехнулась.

– Ты вспоминаешь о том, что я твоя дочь лишь тогда, когда тебе выгодно, – поджав губы ответила она. – Вот и сейчас! Мне интересно, что мы здесь делаем?

– Мне нужна твоя помощь, – ответил полковник. Проходящие мимо люди начали с любопытством оглядываться. Со стороны они и правда выглядели несколько странно – седовласый широкоплечий мужчина в форме полицейского и молодая женщина в стильной одежде, которая смотрела на своего собеседника с недовольством и капелькой презрения во взгляде.

– Давай ты сразу перейдешь к шантажу, чтобы мы зря не теряли время, – вздохнула Вероника, сложив на груди руки. – Что на этот раз тебе понадобилось? Моя почка? – с насмешкой уточнила она, заставив мужчину злиться.

– Может, я просто хочу провести с тобой время! – воскликнул полковник, разведя руками.

– А тебя не волнует, что Я этого не хочу! – в той же манере произнесла Ладина, повторяя жест отца руками. Со стороны они выглядели глупо, словно два ребенка, ни один из которых не мог уступить другому.

– Ладно, – сдался Сан Саныч, взмахнув руками от недовольства. – Мне нужна твоя помощь в выборе подарка для Олега, у него скоро день рождения, – произнес он, заметив удивление на лице дочери.

Конечно, подарок для Воронцова был предлогом, некой манипуляцией, на которую Вероника поддалась. Она не могла оставить майора без подарка, да и это был повод узнать мужчину получше, поддавшись своему любопытству. Полковник предполагал, что Олег не зря заинтересовался новой коллегой, но и подумать не мог, что Вероника отвечает Воронцову взаимностью. Его мнения никто не спрашивал, но он был против. Слишком тяжелый груз прошлого не позволял Радову принять настоящее, да и не мог мужчина отдать единственную дочь такому, как майор – холодному, своевольному, зацикленному и недоверчивому трудоголику. Он, каким бы плохим отцом не был, хотел для Вероники лучшего.

– Чем интересуется майор? – спросила девушка, заведя разговор.

– Своей работой, – пожал плечами полковник, пока они шли по просторному торговому центру с множеством разнообразных магазинов.

– Что ты планировал купить ему? – продолжала задавать вопросы Ладина, прикидывая в голове примерный размер одежды Воронцова или вспоминая аромат его одеколона. Ей хотелось купить подарок мужчине лично от себя, у женщины было слишком много вариантов, но остановиться она хотела на самом особенном.

– Подарки, в привычном смысле этого слова, я перестал дарить Олегу, когда ему исполнилось восемнадцать, – пожал плечами полковник, когда Вероника остановилась у магазина мужской одежды. Внутри почти не было людей, в просторном светлом помещении лежали на полках и висели на вешалках вещи от известных брендов. Как только они прошли внутрь к ним поспешила девушка в строгом черном платье прямого кроя.

– Могу я Вам чем-нибудь помочь? – спросила она, улыбнувшись. Обращалась девушка именно к Веронике, не обращая на полковника особого внимания.

– Добрый день, нам бы хотелось посмотреть мужские рубашки, свитера, возможно, джемпера, – задумчиво протянула Ладина, и быстро прошлась взглядом по вешалкам.

– Мы ищем что-то на Вашего спутника? – уточнила девушка-консультант, переводя взгляд на полковника Радова.

– Нет, – покачала головой Вероника. – Нам нужен сорок восьмой размер, Вика, – произнесла она, прочитав имя девушки на её бейджике.

– Конечно, – тут же кивнула она. – Пройдите, пожалуйста, к диванам. Там Вам будет удобнее, а я постараюсь найти что-то подходящее.

Вероника усмехнулась и, обернувшись на недоумевающего полковника, прошла к светлым диванам. Она нередко бывала в мужских магазинах, её отчим предпочитал качественные рубашки из сто процентного хлопка под запонки. Да и ничего дороже хорошей рубашки Русанов вряд ли принял от своей любимой приёмной дочери.

– Так почему ты перестал дарить ему подарки? – спросила Вероника, поворачивая голову к сидящему рядом полковнику.

– В восемнадцать Олег потерял мать, с тех пор он не празднует день своего рождения, – пожал плечами Сан Саныч, стараясь прогнать мысли о том дне. Именно он сказал еще молодому парню, что его мать умерла. В тот момент, сидя на кухне в пустой квартире и дожидаясь Воронцова из Академии, полковник не мог выбросить из головы мысль, что он проклятье этой семьи. Отец, потом мать, что ждёт молодого, подающего надежды студента Академии МВД… Впервые за столько лет Радову было страшно.

– Это ужасно, – кивнула Вероника, задумавшись. – Ты заменил ему сначала отца, теперь семью, не так ли? – усмехнувшись спросила она. Женщина сдержала самодовольную улыбку, когда увидела удивление на лице полковника. – Да, я наводила справки, – кивнула она, не дожидаясь ответа.

– Если ты и так это знаешь…

– О-о, я знаю не только это, Александр Александрович, – усмехнулась Вероника. Полковник напрягся, в глазах дочери он увидел нечто, заставившее его замереть в ожидании. – Порой женщины, подавшись необъяснимому порыву, совершают странные вещи. Моим первым пациентом после окончания Академии был подполковник в отставке. Его мучали кошмары, он видел, как стая собак сгрызли его напарника.

Сан Саныч сглотнул, ему понадобилась вся сила воли, чтобы на лице не дрогнул ни один мускул. Вероника не отрываясь смотрела ему в глаза, продолжая говорить.

– Мне буквально за два сеанса удалось сделать так, чтобы он не просыпался в холодном поту каждую ночь. Тогда я еще применяла методы, которым меня научили в Академии, – пожала она плечами, с благодарностью кивая девушке-консультанту и та, увидев легкое движении головой, быстро ретировала. – Мужчина был так благодарен, что сам предложил свои многочисленные связи и я – поддалась тому самому необъяснимому порыву!

– И что ты узнала? – с осторожностью спросил полковник, надеясь, моля бога о том, чтобы его дочь никогда не узнала о Мише и причастности Сан Саныча к его смерти. Мужчина не сможет жить зная, что родная дочь считает его убийцей.

– Я получила прекрасные фотографии, на которых ты был с майором Воронцовым. Вы сидели в кафе, прогуливались по парку, ели шашлыки на даче и куча, ку-уча всего того, чего ты никогда не делал со мной! – произнесла женщина, но в её глазах не было ни боли, ни ненависти. Все обиды прошли, осталось лишь равнодушие, над которым иногда преобладала усталость от того, что полковник так напористо добивается её внимания. – Ты сам выбрал стать отцом для чужого мальчика, а не для родной дочери. Поэтому, даже не рассчитывай на то, что со временем что-то изменится. Никогда! – последнее слово она произнесла тихо, наклонившись к мужчине.

Вероника резко поднялась на ноги и стремительно пошла в сторону выхода. Она поймала на себе удивленный взгляд девушки-консультанта, но молча прошла мимо неё. Она знала о майоре Воронцове гораздо больше, нежели мужчина мог предполагать. Знала о его семье, образовании, счете в банке, месте жительства и даже женщинах, с которыми он когда-то спал. Несколько лет назад, подавшись тому самому порыву обиженной на папу девочки, Вероника узнала об Олеге всё. И, была бы её воля, она бы никогда не встретилась с ним лицом к лицу, тем более не стала работать. К сожалению, у судьбы были на них свои планы.

Ладина быстро шла по просторному холлу торгового центра, направляясь к лифту, но случайно заметила в одном из магазинов Елену Толстых.

Елена ходила между стеллажами в небольшом магазине с эксклюзивными работами ручной работы. Здесь было много разнообразных вещей: одежда, письменные принадлежности, трубки для табака, столовые приборы и даже мебель. Преимущественно всё было сделано из дерева и предметы привлекали взгляд. Вероника медленно подошла к стеклянным распахнутым дверям магазинчика и замерла, наблюдая за женщиной, пока та её не заметила. Лена выглядела удрученной и даже расстроенной, в глазах её не было слез, но читалась усталость и тоска. Она смотрела на вещи, будто с ними у неё была связана целая история. Женщина остановилась у небольшого высокого стеллажа, на котором были выставлены ежедневники в плотном переплете с деревянной резной обложкой из разного вида древесины с изображениями животных, растений, героев известных романов и произведений искусства.

Лена взяла в руки один из них и грустно улыбнулась, погладив корешок. Вероника аккуратно подошла к женщине со спины, хотя стук каблуков по плиточному полу выдавал её присутствие. Толстых обернулась и удивленно округлила глаза, быстро вернув ежедневник на место.

– Вероника, никак не ожидала Вас здесь увидеть, – протянула она, поправляя и так идеально уложенный низкий пучок и уводя взгляд от прямого столкновения с зелеными кошачьими глазами собеседницы. Сегодня Лена плохо скрывала, что нервничает. Наверное, Вероника застала её врасплох.

– Совершенно случайно прогуливалась по торговому центру и увидела Вас, – пожав плечами ответила Ладина. – Решила подойти, поздороваться.

– Добрый день, – кивнула Елена, поправляя кашемировый шарф бордового цвета у себя на шее.

– Добрый, – улыбнулась Вероника, показательно оглядывая всё вокруг. – Какой интересный магазин, а я как раз ищу что-нибудь необычное для подарка своему…другу.

– Да, я не первый раз здесь, – кивнула женщина.

– Тогда, возможно, вы сможете мне помочь? – спросила она, беря в руки один из ежедневников. – Это выглядит довольно неплохо! – воскликнула она, открывая и пролистывая совершенно обычные чистые желтоватые страницы.

– Я всегда покупала что-то подобное Марку Альбертовичу, – грустно улыбнувшись произнесла Толстых, смотря на ежедневник в руках девушки. – Он вел дневник и обожал подобные уникальные вещи.

– Как интересно, – протянула Вероника. – Возможно, мой друг тоже займётся чем-то подобным, – пожала она плечами. – Вы дарили их Марку Альбертовичу постоянно?

– Каждый Новый Год, – кивнула Елена. – Ему хватало ровно на год, он любил записывать всё происходящее с ним. Смеялся, что любит перечитывать и вспоминать то, что забыл.

– О-о, теперь понятно, как он написал свой последний роман, – засмеялась Вероника. – Вы читали?

– Нет, – покачала она головой. – Рита решила, что до издания она будет единственным читателем.

– Богдан Маркович, наверное, расстроен, – как бы невзначай протянула Ладина.

– Не знаю, Вам лучше знать, – пожала она плечами, недовольно поджав губы. – Вы же встречались сегодня.

– Вы следите за своим мужем? – усмехнувшись спросила девушка, вопросительно приподняв светлую бровь.

– В этом нет смысла, – покачала головой Елена. – В последнее время Богдан стал очень открытым, я бы даже сказала…внимательным и нежным, – задумавшись произнесла она, не сразу подобрав слова. Для женщины, последняя неделя, после смерти Марка Альбертовича, стала тяжелой и удивительной. Она открыла в своем муже много новых граней, сторон, который Богдан много лет прятал. Лена думала, что если бы с самого начала мужчина смог быть с ней настоящим, то она бы никогда не сомневалась в своей любви, никогда бы не задумалась о расставании.

– Это прекрасно, – улыбнулась Вероника, чувствуя себя последней тварью. Она улыбалась в лицо женщине, которая только обрела счастье и должна будет его потерять. Она не могла ей рассказать, у нее не было на это права. Но почему-то это не облегчало ужасное ноющее, съедающее изнутри чувство. Именно поэтому Ладина не любила работать с семьями, кому-нибудь обязательно будет больно, кто-нибудь всегда останется за бортом.

– Наверное, я должна быть благодарна за это Вам, – краешком губ улыбнулась Елена. – Возьмите ежедневник своему другу, Марк Альбертович до последнего хранил их у себя, говорил, они согревали его душу.

– Спасибо, – кивнула девушка.

– Всего доброго, – кивнула Толстых и вышла из магазина, оставив Ладину с сожалением в красивых глазах смотреть ей вслед, сжимая в руке маленькое произведение искусства.

– Я могу Вам чем-нибудь помочь? – спросил пожилой мужчина в круглых очках с тонкой металлической оправе и седыми, белыми, словно снег, волосами. Его морщинистое лицо было добрым, а тусклые серые глаза улыбались. Веронике почему-то жизненно необходимо было с кем-то поговорить, она поняла это, ловя на себе теплый взгляд.