Текст книги "Найденыш (СИ)"

Автор книги: Екатерина Бэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

В камине пламя взметнулось едва ли не к потолку. Меор слегка отодвинулся и сказал:

– Тихо. Держи себя в руках. Ты забыла...

– Да, но теперь я могу делать все, что мне нравится, не так ли?

– Но пока, я еще здесь и поверь, у меня хватит сил на то, чтобы с тобой справиться.

Ромейн презрительно фыркнула, и вновь повернулась к двери.

– Не спеши. Сядь на место. Нужно кое-что обсудить.

– А я не хочу ничего с вами обсуждать. Тем более, что вам нужно торопиться, иначе не успеете собраться до того, как вас вышвырнут вон.

– Как мало тебе нужно, чтобы нагрубить человеку, – хмыкнул маг, – а если я скажу, что пошутил? Что никто меня не прогонял?

Ромейн от злости онемела и крепко стиснула зубы.

– Что молчишь? Скажи еще что-нибудь гадкое мне напоследок. Сдается, мне будет этого не хватать.

– Да ну? – фыркнула она раздраженно, – не волнуйтесь, найдутся и другие, если вы со всеми так себя ведете.

Тут Меор рассмеялся.

– Ну, в этом ты меня перещеголяла. Сядь, не дуйся. Я хочу поговорить с тобой именно о твоей семье.

С минуту Ромейн стояла неподвижно, терзаемая двумя противоположными желаниями. Желанием узнать хоть что-то о своей семье и желанием громко хлопнуть дверью. Наконец, первое желание перевесило второе. Она вернулась к столу и села.

– Мне кажется, твой знак оформится очень скоро, – заговорил маг, – ты стала очень агрессивна и тебе трудно сдерживать свои силы. Но помни, когда он оформится, это будет еще труднее, так как они возрастут.

– Намного? – не выдержала девушка.

– Троекратно.

– Ого!

– Я всегда думал, что ты девушка, а не сова.

– Да, разумеется.

– Так вот, мы уже говорили о том, что ты можешь принадлежать к двум семьям: к Рэйвенхиллам, либо к Феррингеймам. Но судя по тому, что мне известно, это будут скорее Рэйвенхиллы. Их знак...

Он не договорил, Ромейн позабыла о правилах приличия и перебила его:

– А что вам известно?

– Ничего. Либо ты слушаешь меня и не перебиваешь, либо не узнаешь более ничего.

– Хорошо, – она устроилась на стуле поудобнее и сжала губы, демонстрируя готовность к вечному молчанию.

Впрочем, Меор слишком хорошо ее знал, чтобы в это поверить.

– Сокол, – сказал он, помедлив, – Рэйвенхиллы имеют знак сокола.

– А Феррингеймы?

– Пять секунд, – отозвался маг, – ровно столько ты молчала, Я так и думал. Хорошо, полагаю, здесь я уже ничего не сумею сделать. У Феррингеймов это ворон. Птица, приносящая несчастье.

Это прозвучало слишком мрачно и Ромейн даже поежилась, ощутив холод, пролетавший по помещению.

– Да, они хорошо поработали в этом направлении, – добавил маг.

– Мне кажется, вам не нравятся Феррингеймы, – тихо заметила девушка.

– Я их просто ненавижу.

– Наверное, я все же Феррингейм, – съязвила Ромейн.

– Ты идиотка, – Меор вновь рассердился, – я не ненавижу тебя, я учу тебя. Точнее, пытался учить, потому что почти все мои усилия пропали впустую. Наверное, я слишком плохой учитель, но если на то пошло, я и не собирался им быть. Я пытался научить тебя сдерживаться для твоего же блага. Мне этого не нужно. Но ты воспринимаешь это так, словно я над тобой издеваюсь. Я не могу все время тебя хвалить.

– Но хотя бы один раз это можно было сделать.

– Да, наверное. Но я уже сказал, что плохой учитель, довольна? А сейчас я уже им не являюсь, поэтому просто прошу: будь осторожнее. Ты не понимаешь, чем все это может обернуться. Здесь не любят женщин, умеющих колдовать. Их называют ведьмами и сжигают на кострах. Вряд ли, это может тебе понравиться.

Ромейн посмотрела на него с изумлением, граничащим с ужасом:

– Сжигают? Как это возможно? Как можно сжечь мага, обладающего силой?

– Можно все, главное, выбрать подходящий момент. Есть множество способов захватить любого мага врасплох. Тем более, неопытного мага.

Некоторое время в комнате стояло тяжелое молчание. Девушка водила пальцем по столу. Меор заговорил первым:

– Я не шучу, Ромейн. Это слишком серьезно.

– Тогда почему я должна оставаться здесь?

– Потому, что здесь ты устроена. О том мире, что находится за пределами замка, ты не знаешь почти ничего.

– А моя семья? Что я буду делать, когда узнаю, кто я?

– Ты будешь держать это при себе.

– Но я хочу их увидеть.

– Я сказал, ты будешь держать это при себе. Ты их увидишь в свое время. А пока будешь находиться при королеве, которая сумеет за тобой присматривать. Ты ей нужна для одного очень важного дела.

– Какого дела?

– Она тебе скажет.

– В свое время, – закончила Ромейн, – всему свое время. Мне все ясно. Вы продолжаете учить меня, как умеете.

Он покачал головой и налил себе еще вина, так как стакан был уже пуст.

– Ты должна принять решение самостоятельно и обдумать то, о чем она тебя попросит. Это только твое решение и я не могу давать тебе советов. Ты слишком к ней привязана.

– Она спасла меня. Она хорошо ко мне относится.

– В отличие от меня, так?

– С вами тяжело. Вы на меня давите, а я этого не люблю.

– Да, это заметно.

Одним глотком Меор допил вино и встал.

– Ты меня поняла? Ты поняла, что должна вести себя разумно? Или мне стоит вздуть тебя, как следует, противная девчонка?

Ромейн показалось, что маг стал значительно выше ростом. В комнате потемнело стол начал мелко подрагивать, где-то наверху задрожали отекла в окнах. Судя по всему, Меор не преувеличивал, когда говорил, что может с ней справиться.

– Я поняла, – сказала девушка, – я все поняла. Я буду сдерживаться. Я обещаю, что буду сдерживаться.

Несколько секунд ничего не менялось, но потом все стадо на свои места. Меор принял прежний о6лик и сел обратно в кресло. Ромейн перевела дух и покачала головой.

– Испугалась, – хмыкнул маг.

– Вовсе нет, – отрезала она сердито, – чего я не видела. После того, как я полчаса провисела под потолком в наказание, я уже ничему не удивляюсь и ничего не пугаюсь.

– И зря. Ты не видела и половины.

– И не хочу, – отозвалась девушка еще более сердито, – вместо того, чтобы пытаться меня напугать, лучше бы...

– Что? – переспросил Меор буднично.

Но этот тон не обманул Ромейн. Она слегка отодвинулась.

– Ничего.

Девушка искоса посмотрела на бывшего учителя, оценила его вид и решила, что он не думает превращать ее во что-либо или грозить каким-либо другим способом.

– Ну что ж, – проговорила она осторожно, – мне все ясно. Вы оставляете меня здесь на попечение королевы Оливетт. Мое обучение закончено. Я должна сдерживаться и держать себя в руках. И насчет моей семьи тоже все понятно.

Она осмотрелась по сторонам, раздумывая, не оставила ли каких-нибудь своих вещей в этой комнате, увидела, что нет и сказала:

– Хорошо, я пойду собирать вещи. До свидания.

Ромейн прошла к себе. Она понимала, что все уже решено и поделать ничего нельзя, но в то же время чувствовала неуверенность и даже беспокойство. До сих пор ее жизнь не была усыпана розами, но по крайней мере все было ясно. Меора трудно назвать хорошим учителем, но он ее все-таки учил и даже научил многим немаловажным вещам. Ее дни были расписаны и будущее не казалось туманным и неопределенным. Хотя, конечно, с таким характером, как у него, терпеть все это было очень сложно. Но теперь... Что ее ждет теперь, когда ее и защитить некому?

Оказывается, за все то время, что Ромейн провела в этом месте, у нее скопилось много вещей. В основном, это были подарки Оливетт, которая внимательно следила за внешним видом своей подопечной. Девушке пришлось использовать свои способности, чтобы уложить их в одном сундуке. И укладывая их, она не переставала думать. Ей всегда хотелось служить королеве, та хорошо к ней относилась, можно сказать, даже любила, как напоминание о том времени, когда все было хорошо. Ну и, конечно, о собственном добром поступке. Но нынешний поступок королевы удивил Ромейн, хотя она прекрасно понимала мотивы Оливетт, что именно заставило ее так поступить. Сам Меор сыграл в этом ключевую роль. Но такая беспардонная ложь, клевета, навет... На королеву это было совершенно не похоже. Правда, с другой стороны, как иначе можно было избавиться от мага? И все-таки Ромейн был неприятен этот способ.

Наконец, вещи были собраны. Ромейн подняла сундук над полом как раз на уровне своей руки. Все же, он был тяжелым и с помощью магии его было гораздо проще держать, чем с помощью примитивной физической силы. Но и пугать людей зря тоже ни к чему.

Проверив комнату еще раз, девушка вышла за дверь и направилась к выходу. Сундук плавно плыл за ней. Сидящий в кресле Меор приподнял брови, заметив эту картину и заметил:

– И это после того, как ты обещала быть осторожной.

– Он тяжелый, – отозвалась Ромейн.

– Все-таки, ты непроходимо глупа. Пошли за ним слугу, вот и все.

Девушка секунду подумала, поставила сундук на пол и признала, что это было куда более разумным решением. Но инсинуации мага насчет ее умственных способностей задели.

– Вам виднее, – сухо сказала она, – вы ведь у нас самый умный.

– Ладно, – Меор поднялся с места, – оставим это. Ты вовсе не глупа, но тебе требуется крепкая рука. Без этого ты будешь совершенно неуправляема, Я просто боюсь оставлять тебя здесь.

– Вам ведь все равно, что будет со всеми, – мстительно напомнила Ромейн ему его недавние слова, – я сотру этот замок в порошок, а вы даже не почешетесь.

– Что за выражения для хорошо воспитанной девицы!

– Ну что вы, воспитана я вовсе не так уж хорошо. Да и чего ожидать от столь плохого учителя, как вы, – надерзила ему бывшая ученица без малейшего опасения.

– Придержи язык, – велел ей Меор, – какая из тебя наперсница? В тебе ведь совершенно нет почтения. Да и откуда ему взяться, если ты считаешь себя умнее, сильнее и значительнее всех прочих. А с некоторых пор ты и меня ни во что не ставишь, ведь я имел неосторожность сказать, что ты сильнее меня. Но это в перспективе. А пока тебе до этого далеко.

– Ясно, – кивнула Ромейн, – я могу идти?

– Можешь.

– Спасибо, – она сделала шаг к двери.

– Может быть, мне наложить на тебя заклятие молчания, – задумчиво проговорил Меор.

– Зачем? Вы ведь все равно уходите и больше не будете выслушивать мои дерзости.

– Да, верно. А королеве это пойдет на пользу.

– Прощайте.

Она открыла дверь и вышла в корридор. Ей почему-то было немного грустно.

5 глава. Наперсница

Оливетт приняла ее на службу с восторгом. Да, вот именно, на ее лице было написано такое блаженство, а глаз сияли как звезды, да что там, королева едва не бросилась на шею Ромейн. Так что, девушка не знала, что и думать после всего этого.

– Я знала! – вскричала Оливетт, подскакивая с кресла, как на пружине, – я уже ждала тебя, Роми! Ну, наконец-то!

И она даже хлопнула в ладоши от переизбытка эмоций. Подобное бурное проявление чувств было для королевы нехарактерно.

– Господин Меор сказал мне, что его уволили, – чопорно произнесла Ромейн.

– Выгнали, причем, с треском, – поправила ее королева, – давно мечтала это сделать. Теперь он не сможет вставлять мне палки в колеса. Роми, ты что, не понимаешь? Это же свобода! – тут она закатила глаза, – полная свобода!

– Конечно, госпожа, – сказала Ромейн.

Оливетт повернулась к ней и приподняла брови:

– Ты как будто не рада. Почему?

– Не знаю, госпожа... Наверное, я привыкла. Но...

– "Но"? – повторила королева.

– Но я чувствую облегчение.

– Еще какое! Огромное. Словно с плеч упала целая гора. Ну что ж, теперь мне никто не помешает назначить тебя моей наперсницей. Считай, что ты уже ею стала. Где твои вещи?

– Их сейчас принесут, госпожа.

– Вот и прекрасно. Я отдам тебе комнату Мэгими. Это очень хорошая и удобная комната, большая, уютная. А главное, расположена совсем близко. Садись же, Роми.

Ромейн опустилась на стул, чувствуя себя немного скованно. И не потому, что находилась в присутствии королевы, к этому она давно привыкла, а потому, что еще не знала хорошенько, что ей теперь следует делать. Обязанности королевской наперсницы были знакомы ей очень смутно. А если вспомнить Мэгими, то по словам Оливетт, она только и делала, что подслушивала чужие разговоры. Вряд ли, это являлось ее непосредственными обязанностями.

Комната бывшей наперсницы королевы в самом деле была очень удобной и уютной, но это была чужая комната, незнакомая комната и Ромейн сперва не почувствовала, никаких положительных эмоций. Право, ее комната в башне была куда приятнее.

Однако наутро при солнечном свете все показалось девушке не так уж и плохо. Девушка поднялась с кровати и встала посреди комнаты на мягком ковре. Тяжелые портьеры метнулись в стороны прежде, чем Ромейн успела это осознать. Да, некоторые действия выходили у нее уже совершенно автоматически. Нужно внимательнее следить за собой. Здесь нет Меора, который за подобные выходки мог ее наказать. Здесь наказание будет куда более серьезным.

Что ж, строго следить за своими действиями нужно было начинать прямо сейчас.

Когда Ромейн привела себя в порядок и уже начала ломать голову, как здесь дела обстоят с завтраком, в комнату вошла Сэлли и мигом разрешила все вопросы.

– Что это ты торчишь посреди комнаты, словно памятник? – ворчливо проговорила она на правах давней знакомой, – завтрак уже пять минут как начался. Не думай, что все будут постоянно тебя дожидаться.

– Я не думаю, я просто не знаю, куда идти, – отозвалась Ромейн.

Сэлли покачала головой и направилась к двери, жестом велев девушке следовать за ней.

– Я так и знала, что тебе особое приглашение требуется, – бурчала она по пути, – все люди, как люди, встали и пошли, спросили, а эта свиристелка все ждет – дожидается, пока ее за ручку отведут.

– Не ворчи, – фыркнула Ромейн.

– Не огрызайся, – привычно возразила Сэлли, – чему тебя учили столько лет?

– Дерзить и огрызаться, – тут девушка захихикала.

– Вот-вот, – подытожила служанка.

Первые новшества ожидали Ромейн на пороге большой комнаты. Если раньше она принимала пищу в обществе мага, то теперь это следовало делать в обществе обслуживающего персонала средней руки. Здесь была экономка, камердинеры, дворцовые музыканты и многие другие в этом же духе. На Ромейн они посмотрели с любопытством. Не потому, что видели ее впервые, нет, ее здесь очень хорошо знали, особенно по детским проказам. Любопытство вызвал ее новый статус наперсницы королевы. Кстати, за столом также сидела и Мэгими, которую разжаловали и отправили экономке в помощницы.

Мэгими окинула Ромейн сумрачным взглядом и отвернулась. Было заметно, что по крайней мере, ей новое назначение девушки не по душе.

Сэлли тоже завтракала здесь, усевшись рядом с Ромейн и поминутно вводя ее в курс дела.

– Завтракают здесь в девять, обедают в два, ужинают в семь. И не опаздывай, сделай милость. Много тебе маг воли давал.

– Я постараюсь не опаздывать, – пообещала ей Ромейн, пропустив мимо ушей шпильку в адрес Меора.

Сидевшая напротив экономка усмехнулась:

– Прогнали мага, Да-а, вот уж сюрприз, так сюрприз. Я сперва удивилась, когда услышала. Ведь король очень ему доверял, прямо шагу не мог ступить без его подсказки.

– Да, нашли на него управу, – хмыкнул мужчина, сидящий с ней рядом и бросил быстрый взгляд на Сэлли.

– Все болтать горазды, – не смолчала та, грозно сдвинув брови, – уж ты бы молчал, Финнери. Чтоб тебя выгнать, достаточно одного из сотни поводов, которые ты уже предоставил.

– Кому-то и одного хватило, – дерзкий Финнери не желал молчать.

– Это смотря какой повод, – туманно произнесла, экономка и взглянула на Ромейн, – как вам нравится ваша новая служба?

– Пока все в порядке, – отозвалась та.

Экономка многозначительно улыбнулась и промолчала.

Покинув обеденный зал, Ромейн думала, что прежний способ принимать пищу устраивал ее гораздо больше. Она б согласилась есть у себя в комнате в одиночестве, лишь бы только не сидеть за одним столом с такой кучей народу, которые все время сплетничают.

Но ведь теперь у нее началась новая жизнь, а стало быть, нужно привыкать. Деваться ей пока некуда. Меор говорил, что со временем ее родственники дадут о себе знать, но когда это время наступит, не уточнил. "Скоро" – понятие растяжимое.

Оливетт вернулась, напротив, в очень хорошем настроении. Мурлыкая себе под нос какую-то песенку, королева прошлась по комнате и остановилась у окна.

– Замечательная погода сегодня, – заметила она, глядя наружу.

– Да, госпожа.

– Ты осваиваешься, Роми? Сэлли объяснила тебе, что следует делать?

– Объяснила, в те редкие минуты, когда переставала ворчать.

Оливетт хихикнула.

– Да, за Сэлли такое водятся. Но лично я давно уже к этому привыкла. По сути дела, все твои обязанности сводятся к одному – выполнять мои поручения. В свободное время ты можешь делать все, что заблагорассудится. Я не хочу тебя сильно нагружать, Роми. Но помни, мои указания тебе нужно выполнять в точности и буквально. А главное, поменьше болтай. Впрочем, к тебе это не относится. Ты такая замкнутая, Роми. У тебя есть подруги?

Девушка покачала головой. Подруг у нее не было и взяться им было неоткуда. Молодые девушки, обитающие в замке, обходили ее стороной, опасаясь приближаться ближе, чем на три шага. Еще бы, ведь она была ученицей мага, а магия – это нечто загадочное и непостижимое. Да и самой Ромейн совершенно не хотелось с ними общаться. О чем она могла бы говорить с ними? К тому же, Меор не одобрял праздных шатаний по замку.

– Как печально, – искренне огорчилась Оливетт, – и как я тебя понимаю. У меня тоже никогда не было подруг, ведь я находилась на особом положении. Как же, сначала принцесса, потом королева. В моем окружении нет равных мне. И с тобой то же самое.

Ромейн приподняла брови. Что-то королева сегодня разоткровенничалась. За ней это редко водилось.

– Да-да, не удивляйся, – заметила ее жест королева, – ты не служанка, не придворная дама. У тебя было совершенно особое положение – ты была ученицей мага. Магов у нас не любят.

– Он учил меня всего лишь грамоте и хорошим манерам, госпожа.

– Я знаю. Но таковы люди. Даже если б он учил тебя шитью и вязанию, обязательно нашлись бы люди, считающие, что тебе передалась его сила. Глупо, конечно. Сила либо есть, либо ее нет. Вот, к примеру, когда наш уважаемый маг, – презрительно проговорила Оливетт, – нашел себе подружку, ее начали бояться, хотя более жалкого создания свет не видывал. Как же, а вдруг он научил ее насылать порчу? – тут она издала смешок.

– Это не так просто, – снисходительно улыбнулась Ромейн.

– Конечно, нет. Но поистине, нет предела человеческой глупости. Ладно, оставим это. После обеда у меня будет к тебе небольшое поручение, Роми. А пока можешь быть свободна.

– Хорошо, госпожа, – девушка присела, – какое поручение?

– Это я скажу тебе после обеда. В три часа я жду тебя у себя. А теперь ступай прогуляйся, Роми. Тебе следует почаще бывать на свежем воздухе. Ты слишком худая и бледная.

Ромейн вновь присела, и вышла за дверь, исполняя первую часть распоряжения королевы. Но на прогулку не пошла. Сегодня ей совсем не хотелось дышать воздухом, каким бы свежим и бодрящим он ни был. Нужно было посидеть в танине и покое и как следует все обдумать.

Поплотнее закрыв дверь и установив мягкое кресло в самом дальнем и темном углу, Ромейн свернулась там калачиком, совершив то, что ей строго-настрого запрещалось делать, и принялась думать.

Кажется, именно об этом ее и предупреждал Меор. Он говорил, что у королевы есть какие-то виды на нее. Говорил и о планах, которые не отличаются скромностью и благопристойностью. Что же такого нескромного могло быть у королевы в мыслях? Ромейн пока этого не знала, но была уверена, что в скором времени все выяснится. И для этого ей даже не нужно пытаться читать чужие мысли. Ромейн почему-то думала, что услышав приказ королевы, она сразу догадается, в чем дело.

Читать чужие мысли было на первый взгляд заманчиво, но неприятно. Во-первых, потому, что именно этим и занимался Меор и Ромейн испытала это на себе. А во-вторых, мысли людей куда менее четкие и ясные, чем они воображают. Это сущая путаница и мелькание образов, в которых подчас сложно разобраться и выудить что-нибудь путное. Чаще всего попадалось именно то, что не относилось к делу. Нужно было обладать большим опытом, чтобы уметь читать чужие мысли ясно и четко, как книгу. Ромейн этим опытом не обладала и не была уверена, что ей этого хочется. Она периодически ловила то, что лежало на поверхности. Только один раз девушка попыталась проникнуть глубже и повторять подобный опыт у нее не было никакого желания.

Однако, для начала следовало решить, как поступить. Меор говорил, что у нее есть выбор, но Ромейн, признаться, не видела достойной альтернативы. Можно, конечно, отказаться, если поручение будет ей не по душе, но что ждет ее потом? Ведь ее сделали наперсницей именно для того, чтобы она выполняла приказы Оливетт, какими бы бредовыми те не казались. И она вдруг возьмет и откажется? Как же тогда быть с устроенностью и защищенностью, которые обещал ей маг? Рассердившись на неповиновение, королева может ее попросту выгнать. А ни для какой другой службы Ромейн не была пригодна.

Правда, может быть Меор имел в виду нечто другое. Но отказываться выполнять приказы, а выполнять их так, как удобнее. Поступать так, как хочется. Это куда более сложный и извилистый путь, но все-таки выход.

Но для того, чтобы прийти к какому-нибудь решению, сначала следовало услышать, какое именно поручение королева намерена ей дать.

Время обеда наступило быстро, наверное потому, что Ромейн была слишком погружена в размышления для того, чтобы следить за временем. Она отправилась в столовую, прибыв туда как могла пунктуально, то есть, опоздав на какие-нибудь полминуты, чего никто не заметил, даже ворчливая Сэлли. Тем более, что некоторые прибыли куда позднее.

К трем часам, как было условлено, Ромейн постучалась в двери королевских покоев. Оливетт приняла ее, с трудом скрывая нетерпение.

– А вот и ты, Роми, – проговорила она, – минута в минуту. Поскольку, что это за наперсница, которую не дозовешься. Итак, теперь поручение. Вот это, – королева разжала руку и Ромейн увидела на ладони сложенный и запечатанный листок бумаги, – ты отнесешь его высочеству, принцу Филиппу и передашь лично в руки. Главное условие – тебя никто не должен видеть за этим занятием. Никто не должен знать об этом, Роми. Понимаешь? Никто, – с нажимом сказала Оливетт.

– Хорошо, госпожа, – присела Ромейн и протянула руку.

Оливетт помедлила, но все-таки отдала ей записку, неохотно, словно расставаясь с невесть какой драгоценностью.

– Дождись ответа, – добавила королева, – ответ должен быть "да" или "нет".

Девушка, кивнула и повернулась к двери.

– Да, кстати, – сказала ей вдогонку Оливетт, – у принца есть доверенное лицо. Можешь сказать ему, чье поручение ты выполняешь, иначе он тебя не пропустит. Филипп очень ему доверяет, – это прозвучало с сомнением, будто она считала, что принц поступает недальновидно.

– Хорошо, госпожа Оливетт.

Ромейн положила записку в кармашек и вышла за дверь.

Хорошенькое поручение, ничего не скажешь. Передать записку принцу, да так, чтобы этого никто не видел и не знал. Каким образом, скажите на милость? Ромейн понятия не имела, где находятся его покои. До сих пор у нее не было необходимости в этом знании. К тому же, принц Филипп не вызывал в ней ничего, кроме неприязни и недоверия, сказались их прежние встречи, во время которых она чудом осталась цела и невредима. И этому отвратительному типу она должна теперь нести записку королевы?

И спросить-то не у кого, У слуг спрашивать нельзя, а возвращаться к Оливетт – неловко.

Впрочем, Ромейн думала над этой проблемой недолго. В запасе всегда оставалась магия.

Вернувшись к себе, девушка заперла дверь на ключ и для верности подпела ее еще и креслом, на случай, если вдруг кому-нибудь вздумается посмотреть в замочную скважину.

Меор обучал ее многим заклинаниям и теперь Ромейн вспомнилось одно из них. Казалось, оно идеально подходило к данной ситуации. Это был магический указатель. Нужно было просто указать место и указатель приведет тебя именно туда, главное, следовать за ним.

Закрыв глаза Ромейн проговорила заклинание про себя, чтобы не было никакой ошибки, убедилась, что запомнила верно и вздохнув, словно приготовилась прыгнуть в холодную воду, сказала вслух все необходимые слова.

Сперва ничего не произошло, Ромейн уже начала думать, что у нее не получилось, но тут воздух в комнате затрепетал, начал сгущаться и перед ее глазами возникло маленькое черное пятнышко. Девушка недоуменно пригляделась. Это была самая обыкновенная муха. Она висела в воздухе, едва слышно жужжа.

– Ты и есть указатель? – хмыкнула Ромейн и не дождавшись никакой реакции, продолжила, – ну, ладно. Мне нужны покои принца Филиппа.

Она приготовилась дожидаться ответа, но мухи, как правило, на редкость молчаливы. Вместо этого муха сорвалась с места и переместилась к двери, зависнув около нее и требовательно толкаясь вперед.

– Ладно, – сказала Ромейн, отправляясь за ней, – я поняла. Только учти, лети медленно. Я так быстро бегать не умею.

Отодвину кресло, она отперла дверь и вышла в корридор.

Следовать за мухой было просто и удобно, и главное, никто не догадывался, что к чему. Мало ли мух во дворце!

3аминка произошла лишь на втором этаже, когда навстречу Ромейн попалась горничная Тэлли. Она тут же вытаращила глаза и остановилась.

– Это вы, госпожа Ромейн, – воскликнула, она, – вы куда-то идете?

– Я прогуливаюсь,– кратко пояснила та.

– Вот ужас-то, – невпопад отозвалась служанка, – у меня до сих пор в голове не укладывается.

– Что не укладывается? – заинтересовалась Ромейн и вздрогнула.

Муха ощутимо куснула ее за ухо.

– Да то, что придворного мага выгнали, – охотно сказала Тэлли и собралась, было, продолжать в том же духе, но девушка прервала ее.

Укусы всегда действовали на нее раздражающе.

– Да, конечно. Извини, Тэлли, я тороплюсь.

И направилась дальше по корридору. Служанка немного обиженно пожала плечами и пошла по своим делам.

– Какая ты нетерпеливая, – заметила Ромейн вполголоса, обращаясь к мухе, хотя понимала, что это глупо.

Это ведь даже не муха, насекомое, напрочь лишенное мозгов, а всего лишь иллюзия, созданная при помощи магии. Она вообще ничего не может понимать.

Идти, как оказалось, оставалось недолго. Муха свернула за угол, Ромейн последовала за ней и уперлась в массивную широкую дверь. Около этой двери иллюзия рассеялась без следа. Девушка поняла, что пришла. Она подняла голову и осмотрела то, что находилось у нее перед глазами. Дверь была очень внушительной и явно прочной, словно на тот случай, если кому-нибудь вздумается ее выбить.

Заходить внутрь Ромейн не спешила. Принц Филипп был не из тех людей, которых хочется видеть снова и снова. Когда они встречались в последний раз, он жутко разозлил ее. Пусть ее злость была большей частью детской, но иных впечатлений, кроме негативных, у Ромейн не было. И вот теперь она пару минут раздумывала, прежде чем поднять руку и постучать.

Впрочем, открыли ей незамедлительно. Охранник окинул ее внимательным взглядом, в котором быстро возник неприкрытый интерес, и посторонился, пропуская девушку внутрь. Она вошла и огляделась.

Это была приемная, почти такая же, как и у Оливетт, только размерами чуть поменьше. Высокий мужнина, до сего момента сидевший на стуле, поднялся ей навстречу.

– Добрый день, сэр, – поприветствовала его Ромейн и присела.

– Добрый день, – отозвался он, рассматривая ее во все глаза, – чему обязан удовольствием видеть вас здесь, мисс?

Ромейн покосилась в сторону охранников, которых, как оказалось, было двое. Мужчина это заметил и отозвался:

– Не обращайте на них внимания, мисс. Они будут немы как рыбы. Проходите, присаживайтесь.

– Благодарю вас, – девушка сделала именно так, как он ей советовал и села на удобный стул, который был услужливо пододвинут к ней.

– Я – Люк Тернер, мисс, – представился учтивец, отвесив ей легкий поклон, – я догадываюсь, что вы пришли сюда явно не для того, чтобы познакомиться со мной, но таковы правила.

Ромейн улыбнулась.

– Прежде, чем допустить вас к его высочеству, я должен узнать цель вашего визита, мисс...

Девушка немного помедлила с ответом. Фамилии у нее отродясь не бывало. Точнее, она ее не знала. После беседы с Меором стала знать чуть больше, но не называть же вслух эту фамилию, в самом деле? Поэтому, Ромейн назвала фамилию Сэлли.

– Мисс Шиниз.

– Очень приятно познакомиться, мисс Шиниз,– судя по всему, так оно и было.

Люк глядел на нее с искренним удовольствием, смешанным с восхищением. Ромейн это было приятно.

– Итак, – произнес он, – какова цель вашего визита, мисс Шиниз?

– Я – новая наперсница ее величества королевы Оливетт, – вполголоса сказала Ромейн, все-таки опасаясь охранников, – и у меня есть от нее поручение для его высочества принца. Именно поэтому я здесь.

– Понятно, – согласно закивал Люк, не сводя с нее завороженного взгляда.

Ему безумно нравилось на нее смотреть. Девушка была совсем молоденькая, но такая хорошенькая, что просто дух захватывало. Трудно было сказать сразу, что именно в ней было лучше всего, но особенно Люка очаровывали черные кудряшки на лбу и висках.

С трудом отведя глаза, он спохватился и проговорил:

– Да-да, мисс Шиниз. Сейчас я доложу его высочеству о вас.

Ромейн наклонила голову:

– Сделайте одолжение, сэр.

Поднявшись с места, Люк направился к двери, ведущей в покои принца. По пути, который был вовсе не длинным, шагов пять, не больше, он умудрился оглянуться раз восемь или даже девять. Когда дверь за ним закрылась, Ромейн тихо фыркнула. Парень показался ей забавным. И она явно ему понравилась. Уж не без того. Девушка смотрела на себя в зеркало и прекрасно отдавала себе отчет в том, что за какой-то год значительно похорошела. На нее многие оглядывались. Конечно, этот факт вряд ли помог бы ей узнать больше о своей семье, но сам по себе был приятен.

Люк вошел в покои своего господина, и закрыв дверь, повернулся, отыскивая его взглядом. Филипп сидел в кресле у окна и читал какую-то книгу. Услышав посторонний звук, он поднял глаза.

– Ваше высочество, – начал Люк, поклонившись, – пришла наперсница ее величества.

– И что ей нужно? – спросил Филипп без особого интереса.

– У нее есть к вам поручение.

– Поручение? – брови принца поднялись вверх, – какие это поручения могут быть у королевы ко мне? Не понимаю.

– Не знаю, ваше высочество. Она не сказала.

– Какая чушь, – Филипп презрительно фыркнул, – отправь ее подобру-поздорову, Люк. Мне ни к чему выслушивать все эти глупости.

Он уже хотел продолжить чтение, но что-то привлекло его внимание. Некоторое время принц рассматривал своего слугу, а после, когда тот повернулся, чтобы выйти, проговорил:

– Постой-ка. В чем дело, Люк?

Тот недоуменно посмотрел на него.

– Ваше высочество?

– Ты как-то странно выгладишь. Словно кот у миски со сметаной.