Текст книги "Найденыш (СИ)"

Автор книги: Екатерина Бэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

– Так стоп, – остановила его Ромейн, – наверное, я очень глупа, но я вас не понимаю, мистер Тернер. Вы сказали, ваш господин хочет поговорить со мной? Он даже в своем нынешнем положении чего-то хочет? По-моему, он переоценивает свои возможности. Вы что, не понимаете этого? Мне достаточно лишь намекнуть кое-кому о том, что его высочество желает обсудить какие-то вопросы с наперсницей королевы и положение вашего господина станет еще более неустойчивым.

– Я знаю, – Люк помрачнел, – но очень надеюсь, что вы не станете этого делать, мисс Шиниз. Вы произвели на меня впечатление девушки, которая не станет доносить на человека, которому и без того несладко.

– Вы простите меня за то, что я вам сейчас скажу, мистер Тернер, – тут Ромейн хмыкнула, – но ваш господин не из тех, кто умеет вызывать к себе жалость или сочувствие. Во всяком случае, не у меня. Но я не стану на него доносить. Не тешьте себя напрасными иллюзиями, не потому, что ему сейчас так несладко, – она выделила последнее слово, – просто потому, что доносить вообще низко.

– Я вас прекрасно понимаю, – закивал парень, – знаю, вы правы, характер у него далеко не сахарный, но он никогда не опускался до каких-нибудь гадостей. И уж если на то пошло, оказался в изгнании только потому, что не захотел поступить низко. Разве я не прав?

Ромейн приподняла брови.

– Я не намерена обсуждать с вами характер и привычки людей, которые по своему положению стоят выше меня. Итак, мистер Тернер, о чем ваш господин хочет поговорить со мной?

– Он не сказал. Но заметил, что это очень важно.

– Для кого важно?

– Я не знаю. Мисс Шиниз, я уже понял, что вы не хотите с ним разговаривать. Но может быть, вы все-таки немного подумаете?

Ромейн хмыкнула. Слегка поостыв, она сама не понимала, что это на нее нашло. Ей предоставилась блестящая возможность выполнить поручение Оливетт. Можно сказать, само в руки плывет. А она тут кочевряжится, изображает из себя обиженную и оскорбленную. К тому же, этот парень вовсе не виноват в том, что случилось. Что это она срывает на нем свое плохое настроение? У королевы научилась? Или у Меора?

– Вы ведь понимаете, чем это может грозить, – сказала девушка после паузы.

– Да, я знаю, но мы будем очень осторожны. И потом, всегда можно сделать вид, что у нас роман.

– Прошу прощения, что у нас? – переспросила Ромейн.

Люк слегка покраснел.

– Ну... что мы встречаемся, потому что... влюблены друг в друга. Почему нет? Такое бывает.

– О да, бывает, – с ехидцей подтвердила она, – но вот, только никто этому не поверит. Это было бы слишком 6ольшим совпадением.

– Это в том случае, если кто-то что-то заподозрит. Но я все продумал, так что ничего подобного не случится. Вы сейчас спуститесь вниз и выйдете во двор. Пройдете к конюшням и возьмете лошадь. Сделаете вид, что хотите прокатиться. Впрочем, этого и не потребуется, поскольку конюх – мой приятель и он предупрежден. Выедете за ворота и подождете меня. А я присоединюсь к вам через несколько минут. Как вам мой план?

– Идиотский, – припечатала Ромейн, – а что, если меня хватятся? И потом, я еще не сказала, что хочу с вами куда-то отправляться.

– Ну, мисс Шиниз, что вам стоит? Вы напрасно считаете, что это столь опасно. Никто вас не хватится. Даже королевские наперсницы имеют право на личную жизнь. А если вы беспокоитесь о ее величестве... Господи, просто скажите ей правду. Думаю, она не будет против. Наверняка еще велит вам что-нибудь передать.

Ромейн смерила его взглядом.

– Вы невообразимо циничны, мистер Тернер. Ну, допустим, я согласилась. Но я не могу отправляться прямо сейчас. Мне нужно время.

– Разумеется, – с облегчением согласился Люк, – сколько угодно, только не очень долго. Тогда сделаем наоборот. Я буду ждать вас за воротами. Ну как?

Ромейн еще немного помедлила с ответом, но потом все-таки кивнула:

– Хорошо. Я постараюсь обернуться быстро.

И она направилась назад по коррндору в свою комнату.

Разумеется, королеве девушка ничего говорить не стала. Только переоделась в платье темных тонов и накинула плащ. На улице было прохладно.

Спускаясь по лестнице, Ромейн раздумывала о том, для чего принцу Филиппу понадобилось говорить с ней. Неужели, он все же хочет встретиться с Оливетт? Странно, а всегда утверждал, что терпеть ее не может. Переменил свое мнение?

Взять в конюшне лошадь оказалось очень легко. Конюх даже не спросил у нее ничего на эту тему, просто пожелал приятной прогулки и на прощанье подмигнул. Ромейн заподозрила, что Люк все-таки поделился с ним своей сказочкой про "роман". Впрочем, какая разница. Главное, чтобы все прошло успешно.

Люк ждал ее за воротами, как и обещал. При виде Ромейн его лицо просияло. Должно быть, несмотря на ее обещание, он все же сомневался в том, что она придет.

– Далеко ехать? – спросила Ромейн, поравнявшись с ним.

– Не очень. Его высочество находится в небольшом охотничьем домике. Здесь всего несколько миль. Недалеко от часовни.

Ромейн едва не расхохоталась. Однако, какое совпадение! Ну что ж, тогда завтра ему будет недалеко идти. Да, в том случае, если он согласится.

Некоторое время они ехали молча, смотря только перед собой. Потом Люк нарушил молчание, видимо, тяготясь им.

– Вам нравится ваша служба, мисс Шиниз?

Ромейн повернула к нему голову.

– В большинстве случаев я делаю то, что должна, изредка – что хочу. Как и вы.

– Но я слышал, что ее величество очень хорошо к вам относится.

– А к вам относятся плохо?

– Нет, что вы, – изумился он, – напротив, это самая лучшая служба из всех, что я знаю. Но королева проявляет по отношению к вам много заботы. Она нашла вам такого учителя, – тут Люк поежился.

– По этой причине мне в замке много сочувствуют, – съязвила Ромейн.

– Да, маг – это серьезно. Но как учитель он на высоте.

– Он плохой учитель.

– Да? – удивился Люк, – но вы так хорошо воспитаны.

– Зато он – хороший дрессировщик, – спокойно добавила она.

На лице ее спутника появилось такое выражение, что девушка не выдержала и хихикнула.

– Попали бы вы к нему в ученики, тоже были бы хорошо воспитаны. Воспитание – это его конек. Он обожает воспитывать, но плохо умеет это делать. Впрочем, не думаю, что мы здесь для того, чтобы обсуждать моего учителя, особенно, если учесть, что он бывший.

– Да, конечно, – с готовностью закивал Люк, – а магии он вас не обучал?

– Вы не оригинальны в этом вопросе, мистер Тернер, а я устала отвечать на него по сто раз на дню. Нет. У меня нет способностей.

– И слава Богу. У нас не любят колдунов.

– Колдуний, – уточнила Ромейн, – вы ненавидите ведьм, но привечаете магов и прекрасно оплачиваете их услуги. Какая избирательная ненависть. К магии вообще или к женщинам, которые сильнее вас?

Люк недоуменно заморгал.

– Лично я, мисс Шиниз, не считаю, что ведьмы – это плохо. Но, вот если бы они еще не творили тех ужасных вещей, в которых их обвиняет церковь.

– В которых их обвиняют или которые они творят?

– А какая разница?

– Разница огромная. Одно дело – быть сожженной за то, что ты сделала что-то ужасное, и совсем другое, просто потому, что ты обладаешь силой.

– Но ведь если ведьма обладает силой, значит она может использовать ее во вред другим, – возразил Люк.

– Да? – Ромейн хмыкнула, – мистер Тернер, вы можете меня задушить?

– Что? – он вытаращил глаза.

– Задушить меня можете, спрашиваю?

– Зачем?

– Я не спрашиваю, зачем. Мне просто интересно, можете ли вы это сделать.

– Нет, что вы, – и он посмотрел на нее как на сумасшедшую, – с какой стати бы я стал вас душить?

– А если чисто гипотетически?

– Как?

– К примеру. Представьте, что я вдруг напала на вас с ножом и хотела убить. Просто представьте. Тогда бы вы меня задушили?

Люк сглотнул, явно тяготясь тем, куда зашел их разговор. А потом все-таки признал:

– Ну... если только предположить... тогда, наверное, мог бы.

– Вот видите. Вы можете задушить меня, потому что обладаете большой физической силой. Вас за это следует посадить в тюрьму.

– За что? Я ведь ничего не сделал! Мисс Шиниз!

– Но можете сделать. Вы ведь обладаете силой? Обладаете.

– Но я ее не использую против вас или кого бы то ни было! – вскричал Люк, – только тогда, когда это необходимо. И вообще, я в жизни никого не душил!

– Именно так могла бы ответить любая ведьма. А их, между прочим, сжигают на кострах. За одну только гипотетическую возможность, что она когда-либо использует свою силу во вред.

Люк надолго замолчал. Минут пятнадцать они ехали в полной тишине, нарушаемой только окружающими звуками. Ромейн изредка поглядывала на своего спутника и втихомолку посмеивалась. Что, призадумался? Вот так задачка.

Наконец Люк сказал:

– Ну... думаю, священникам лучше знать, что они делают. И вообще, не стоит в это вмешиваться.

– Но вы ведь понимаете, что я права, мистер Тернер.

– Да, но... Я... вообще, это слишком серьезные вопросы, мисс Шиниз. И потом, я как-то об этом не думал.

Она понимающе усмехнулась.

– Есть вещи, о которых лучше не думать, – добавил парень.

– Не стану спорить, потому что вы правы, мистер Тернер. Разговаривая о ведьмах, мы ступаем на скользкую почву.

– Да, это правда.

– Спорить с человеком – не одно и то же, что спорить с целой системой. Не стоит и пытаться.

С этим Люк тоже был согласен целиком и полностью. Однако, всю оставшуюся дорогу он был непривычно задумчив и молчалив. Он нарушил молчание лишь тогда, когда впереди показался фасад огромного дома.

– Приехали, – сказал он.

Ромейн подняла голову и осмотрела столь внушительное сооружение, представшее перед ними. Небольшой охотничий домик? Ну, ну.

Люк остановил коня и спрыгнул на землю. Подал руку Ромейн и помог ей спуститься, после чего привязал обеих лошадей к специальным столбикам, врытым в землю.

– Прошу вас, мисс Шиниз. Следуйте за мной.

Девушка кивнула и последовала его примеру, поднявшись на крыльцо и войдя через массивную скрипучую дверь в корридор.

Скромный охотничий домик даже внутри поражал своей роскошью и некоторой тяжеловесностью. Ромейн не стала особо приглядываться к интерьеру да и Люк не задержался внизу, сразу направляясь к лестнице. Наверху он оставил ее дожидаться у одной из дверей, а сам вошел и, разумеется, закрыл ее за собой.

Вот у Ромейн была возможность осмотреться, как следует. Она прошлась по длинному корридору, разглядывая затейливый рисунок на гобеленах и ненадолго останавливаясь у некоторых картин, изображающих охотничьи сценки. Посмотрела в окошко, скупо освещающее мрачное помещение и покачала головой, И это называется изгнанием. Ну что ж, с другой стороны, каждый понимает это по-своему.

– Мисс Шиниз! – окликнул ее Люк, выглянув в корридор и озабоченно вертя головой, – заходите. Да где же вы?

– Иду, – отозвалась она, направляясь к нему.

– Его высочество ожидает вас, – заключил парень, когда Ромейн подошла ближе.

Девушка, вошла в отворенную дверь и повинуясь молчаливым указаниям Люка, прошла через приемную к следующей. И здесь все тоже самое. Не дай Бог, кто-нибудь не догадается, что находится на высочайшей аудиенции.

Принц Филипп сидел в массивном кресле у камина, водрузив ноги на небольшую скамеечку. Он слегка повернул голову на звук и тут же велел:

– Идите сюда и садитесь.

И отвернулся.

Ромейн помедлила, собираясь сначала поклониться, а потом решила, что кланяться спине, пусть даже принадлежащей принцу, довольно глупо. Поэтому она подошла к камину, заметив стоящий невдалеке стул.

– Добрый день, ваше высочество, – проговорила она.

– Да садитесь же, – нетерпеливо отозвался Филипп.

– Непременно, но позвольте мне сначала соблюсти все необходимые формальности.

– Не позволю. Мисс Шиниз, – он указал ей на стул, – сядьте.

Ромейн подавила желание пожать плечами и села.

– Даже меня никогда не приходилось уговаривать трижды, – усмехнулся он, – что еще вы намерены выкинуть? Добавлять через каждое слово "ваше высочество"? Предупреждаю сразу: оставьте ненужные церемонии. Вам хорошо известно, что я в изгнании.

– Но это еще не лишает вас вашего титула, ваше высочество, – не смолчала Ромейн.

– Ясно. Вы намерены и дальше меня изводить. Может, пожалеете? Или считаете, что я недостаточно наказан?

– Никогда не считала упоминание титула наказанием, ваше высочество. К тому же, вы не раз указывали мне на мою излишнюю дерзость и непочтительность.

– В таком случае, я отвечу вам в том же духе, мисс Шиниз, Даже если вы сто раз назовете меня "высочеством" и двести раз поклонитесь, вы не станете менее дерзкой и непочтительной. Иногда у меня создается впечатление, что чем длиннее и изысканнее фраза, которую вы произносите, тем сильнее она направлена на то, чтобы меня уязвить.

Ромейн промолчала, так как крыть было нечем.

– Продолжим обсуждать ваши изысканные манеры, мисс Шиниз?

– Я так и поняла, что вы вызвали меня сюда именно с этой целью, ваше высочество.

Филипп хмыкнул.

– Не только. Но сначала, скажите, есть какие-нибудь новости?

– Новости? – она приподняла брови, – что вы имеете в виду, ваше...

– Стоп. Я понимаю, что вам надо как-то ко мне обращаться, но пусть это будет как можно короче.

– Как? – с интересом спросила девушка.

– "Сэр".

– Хорошо, сэр. Так какие новости вы имеете в виду?

– Хочется узнать, что задумала ее величество королева. Вы ведь пришли сюда не просто так, чтобы меня проведать? Не так ли? Посылая Люка за вами, я был на сто процентов уверен, что вы приедете лишь в том случае, если у вас будет ко мне поручение. Это так?

– Вы очень проницательны, сэр.

– Итак?

– Ее величество завтра будет молиться в часовне с трех до шести часов. Она передает вам просьбу быть там в этот промежуток времени. Она говорит, что это очень важно.

– Молиться? – переспросил Филипп, – три часа? Господи. Да чтобы замолить все ее грехи, и трех дней недостаточно.

Ромейн снова промолчала, хотя ей очень хотелось фыркнуть. Принц Филипп, как всегда, был в этом вопросе просто неподражаем.

– Это все, что она велела мне передать?

– Да, сэр.

– Очень хорошо. Так передайте ей мой ответ. Коротко и ясно: нет. Чтобы больше к этому никогда не возвращаться. Или вы ожидали чего-то иного?

– Я и не должна ничего ожидать, сэр. Мое дело – передать вам просьбу ее величества и выслушать ответ.

– И не думать, – добавил он, – понятно. Но все-таки, хотя бы для разнообразия подумайте, мисс Шиниз и скажите, неужели, вы одобряете все это?

– Сэр, служба у ее величества включает в себя то, что я должна выполнять ее поручения, но ни коим образом не выказывать своего отношения к ним.

– Ей и не надо. Мне скажите.

– Но это будет не совсем...

– Зато ее поручение "совсем", да? – Филипп дернул бровью, – что "не совсем"?

– Не совсем лояльно по отношению к ее величеству.

– Я знаю, вы ее любите. Не пойму только, за что.

Ромейн задумалась. Любит ли она королеву Оливетт? Совершенно точно и недвусмысленно: нет. Но она хорошо к ней относится, правда, доброе и теплое отношение – это еще не любовь.

– Не то, чтобы..., – начала девушка и запнулась.

Что это с ней? Кажется, она вздумала откровенничать? Совсем с ума сошла.

– Не то, чтобы что? – настаивал принц.

Отвечать пришлось.

– Я благодарна ее величеству за то, как она ко мне отнеслась.

– За то, что приблизила к себе? Кстати, она привезла вас из своей страны, так?

– Нет.

– Тогда откуда?

– Странно, что вы не в курсе, сэр. Все знают, что меня подобрали у переправы в тот день, когда его величество возвращался домой с новой женой.

Филиппа от этого напоминания передернуло. Но он быстро справился с собой и продолжал:

– Стало быть, королева подобрала вас у переправы. Что вы там делали, мисс Шиниз?

– Сидела в кустах.

– Зачем? – изумился он.

– Я не помню, сэр. Это было довольно давно. Помню только, что там произошло какое-то несчастье.

– А ваши родители?

– Я не знаю, кто мои родители, где они и как их зовут, если вы это хотите узнать, сэр. Меня подкинули в семью смотрителя переправы. Я – подкидыш без роду и племени.

– Вы намеренно сообщаете мне эти подробности, чтобы я оставил вас в покое? – спросил Филипп, – боюсь, это вам не поможет.

– Не поможет? – переспросила Ромейн.

Он покачал головой.

– А что поможет?

– Не знаю. Может быть, если вы нахамите мне как-нибудь особенно грубо, я разозлюсь и прогоню вас прочь. Оставим это. Мисс Шиниз, попытайтесь оставить свое предвзятое отношение к ее величеству и скажите, что вы думаете о ее планах?

– Не думаю, что они могут осуществиться после того, как о них прознал король.

– Но вам они нравятся?

– А почему они должны мне нравиться? Достаточно того, что они нравятся ее величеству. Она не спрашивала моего мнения.

– Я спрашиваю.

– Если честно, то...

– То что? Мисс Шиниз, я полчаса пытаюсь это услышать. Пожалейте наконец мои нервы.

– Нет, – немного сердито отозвалась Ромейн, – нет, они мне не нравятся, потому что это безнравственно, отвратительно и глупо. Вы это хотели услышать, сэр?

– Именно, – подтвердил принц и издал смешок, – наконец-то. Безнравственно, отвратительно и глупо. Очень точное определение. И тем не менее, вы продолжаете носить мне какие-то записки и передавать поручения невзирая на то, как я это не выношу.

– Вы сами спросили о новостях, сэр.

– Да, – согласился он, – я спросил, потому что вы все равно мне бы это сказали, хотел бы я это слушать или нет.

– Ну, а что мне делать? Это моя работа.

– Ваша работа – портить мне жизнь?

– Что? – Ромейн вытаращила глаза, – я порчу вам жизнь? Ну, это уже слишком!

– А как еще можно назвать то, что я нахожусь здесь?

– Но я в этом не виновата.

– Вы забыли добавить "сэр", – ехидно напомнил ей Филипп.

Ромейн мрачно посмотрела на него.

– Сэр, – припечатала она.

– Так, на чем мы остановились? Продолжайте, мисс Шиниз, вы так хорошо начали.

– Обвинять меня в том, что вы находитесь здесь, сэр, это все равно, что обвинять мистера Тернера в том, что у вас отвратительный характер, сэр.

Тут Филипп расхохотался.

– Мисс Шиниз, вы, как обычно, просто неподражаемы! Теперь вы будете говорить "сэр" до тех пор, пока это слово не завязнет у меня на зубах. Значит, у меня отвратительный характер?

– Я этого не говорила, сэр.

– Считайте, что сказали. Но мой характер, дорогая мисс Шиниз, не идет ни в какое сравнение с вашим. Я даже не могу подобрать ему определение. Когда вы будете выходить замуж, скажите мне об этом, чтобы я мог выразить вашему будущему супругу искреннее соболезнование.

– Хорошо, сэр, непременно так и сделаю, – съязвила Ромейн.

– Ладно, оставим это. Так вот, мисс Шиниз, я вас уже просил и повторяю опять: не носите мне записок и не передавайте идиотских поручений. И не спрашивайте, что вам отвечать королеве. Уверен, что вы сумеете это придумать.

– Хорошо, сэр, – девушка поднялась на ноги, – я передам ее величеству ваш ответ, сэр.

– Мне уже плохо, – проворчал он, – сядьте. Вас никто не отпускал. Что за манера уходить сразу, как только вам перестает что-нибудь нравиться!

– О, сэр, вы ошибаетесь, – с затаенным злорадством отозвалась Ромейн, – если бы я уходила сразу как только мне переставало что-то нравиться, я бы уже давно ушла. Сэр.

– Я сказал: сядьте. Или вы думаете, что я вечно буду находиться в изгнании?

– Нет, сэр.

– Вы сядете или нет? – Филипп повысил голос.

– Мне нужно идти, сэр.

– Вы никуда не пойдете, пока я вас не отпущу. Что за строптивая девчонка! Сядьте на стул, живо!

Ромейн отступила на шаг назад, споткнулась о ковер и свалилась на пол. Принц подскочил и наклонился к ней.

– Что с вами, мисс Шиниз? Вам плохо или вы всегда так реагируете на приказы?

– Прошу прощения, сэр, – девушка попыталась встать, но он схватил ее за руку и рывком поставил на ноги.

Когда Ромейн, пытаясь стоять ровно, покачнулась, Филипп усадил ее на стул. После чего шагнул к столу и налил в стакан воды из графина. Сунул ей в руки и велел:

– Пейте.

Девушка, не сопротивляясь, сделала пару глотков.

– А теперь говорите, в чем дело.

– Со мной все в порядке, сэр. Просто закружилась голова.

– Сэр, – добавил Филипп почти машинально, – вы на себя в зеркало посмотрите. Бледная, как поганка. Когда вы в последний раз ели?

Она ненадолго задумалась, а потом широко распахнула глаза. Так вот, в чем дело!

– Вчера.

– Сэр, – напомнил ей принц.

– Да, сэр. Как скажете, сэр.

– Вижу, вам значительно лучше. Сидите тут и не вздумайте вставать, иначе я привяжу вас к этому чертовому стулу.

С этими словами он вышел за дверь. Ромейн поставила стакан на стол и растопырив пальцы перед глазами, полюбовалась на их дрожание. Вот это да. Кто бы мог подумать, что из-за того, что сегодня она не удосужилась поесть, ее вдруг так развезет. Ведь в конце концов, не так уж это и много. Но с другой стороны, сегодня ей пришлось заниматься лечением, а это отнимает много сил. Нужно было сразу пойти и поесть, невзирая на то, что завтрак закончился, а не позориться перед принцем. Взяла и на пол свалилась, словно истеричная девица. Дура. Идиотка.

Ромейн еще некоторое время ругала себя нехорошими словами, потом вздохнула, поскучнела и стала размышлять на тему куда это пошел принц. Ничего хорошего ей на ум не приходило. Кто знает, что положено за то, что она здесь наговорила.

Еще через пару минут дверь отворилась и вошел Люк, держа в руках большой поднос. Пройдя к столу, он принялся расставлять на нем самые разнообразные блюда, потом не выдержал и скосился на девушку.

– Вам плохо, мисс Шиниз?

– Уже нет, – ответила она с досадой, – что это вы принесли, мистер Тернер?

– Ужин, – пояснил парень, – для вас.

– Для меня? – Ромейн окинула стол изумленным: взглядом, – вы уверены?

– Конечно, мисс Шиниз.

– И вы съедите все до крошки, – добавил Филипп, входя.

– Нет, – девушка покачала головой, – столько я не съем, сэр.

– Поживем-увидим. Можете приступать.

До сих пор Ромейн не приходилось ужинать в такой обстановке. Сперва ей было очень неловко и стыдно за свою слабость. Пересиливая себя, она принялась за еду, понимая, что деваться некуда. Но зверский голод, внезапно давший о себе знать, был чужд смущения. С проснувшимся аппетитом девушка методично уничтожала все, что лежало у нее на тарелке.

Наконец, первый голод был утолен и Ромейн могла позволить себе задуматься, а что, собственно говоря, она делает. Она сидит за столом в присутствии лица королевской крови и уплетает так, что любо-дорого глядеть. Или приговоренных к казни всегда так потчуют?

Филипп только головой качал, наблюдая, как со стола исчезает еда.

– Вы не ели неделю, – наконец, сказал он, – или две. Никак не меньше. Господи, впервые такое вижу. Вас что там, голодом морят?

– Нет, сэр, – ответила девушка, догрызая куриную ножку.

– Хм. С этим номером вам надо выступать на подмостках.

Ромейн ничего не ответила на это, допивая вино из бокала. Она и не ожидала ничего иного. На один более-менее человеческий поступок у принца приходится с десяток поступков иного свойства. Так же, как на одну нормальную фразу с полста язвительных и ехидных.

– Может быть, велеть привести еще?

– Нет, благодарю вас, сэр.

– Рад, что вы наконец наелись.

Со стола было убрано и Люк ушел, украдкой окинув обоих настороженным взглядом.

– У вас сегодня был трудный день, мисс Шиниз? – предположил Филипп, – такой загруженный, что вам даже поесть некогда. Бедняжка, – добавил он ехидно.

– Я просто забыла, сэр, – отозвалась Ромейн, помня о правилах этикета.

– Что же вам помешало?

И так как она не торопилась с ответом, принц добавил:

– И не вздумайте отмалчиваться. Я знаю, вы обожаете оставлять вопросы без ответа. Очень хочется надеяться, что не только мои.

– Не только, – успокоила его девушка и торопливо добавила, – сэр.

– Ладно, успокойтесь. Можете говорить это слово через раз, если это, конечно, не слишком сложно. Итак, расскажите о своем чрезвычайно загруженном сегодняшнем дне, мисс Шиниз.

– Не думаю, что вам это будет очень интересно, сэр.

– Зря вы так думаете. Мне тут скучно и почти нечем заняться.

– О, понимаю, вы пригласили меня сюда, сэр, чтобы я вас повеселила, – съехидничала Ромейн.

– И вам это удалось. Итак, начинайте.

Ромейн вздохнула, понимая, что придется. Она рассказала Филиппу о наказании Оливетт, о том, что к ней приставили Мэгими и также о том, как это назначение разозлило королеву.

– Ничего, ей будет полезно, – мстительно вставил принц, – позлится и перестанет.

– Иногда ее гнев принимает опасные формы, – проговорила девушка и тут же об этом пожалела.

Это совсем ни к чему было говорить. Филипп, разумеется, вцепился в эту фразу, как клещ.

– Что значит "опасные"? Она топает ногами, визжит и бьет посуду?

– Сегодня она чуть, было, не убила Мэгими.

– Что?

– Она ударила ее стилетом. К счастью, порез оказался... неглубокий.

Филипп надолго примолк, глядя на девушку столь пораженно, что она едва не фыркнула.

– Она сошла с ума? – осведомился принц позднее, – она что, бросилась на эту девицу с ножом? Вы уверены, мисс Шиниз?

– А зачем мне это придумывать?

– Да, разумеется, незачем. Но все это..., – он сдвинул брови, – по-моему, королева в самом деле свихнулась.

Ромейн утром и сама думала также, но не соглашаться же с принцем. Поэтому, она промолчала.

– Мисс Шиниз, – проговорил он, – не думаю, что вам стоит продолжать служить у королевы. Я вижу, это становится опасным.

– Нет, – возразила девушка, – уверена, что этого не повторится.

– Да? – Филипп хмыкнул, – не сомневаюсь, что он придет в ярость, услышав мой ответ. Знаете, что, мисс Шиниз, скажите ей, что не нашли меня или... нет, лучше скажите, что я приду.

– Вы придете, сэр? – переспросила Ромейн, приподняв брови.

– Я не приду, но об этом ей знать незачем. Во всяком случае, тогда ее гнев падет на мою голову, а до меня ей будет весьма проблематично добраться.

Господи, что же это творится? Неужели, принц Филипп только что ее пожалел? Уж не заболел ли он часом?

– Уже поздно, – добавил принц, – полагаю, вам пора, мисс Шиниз. Или вы хотите здесь остаться?

Ромейн сдержала смешок. Ну, конечно, хотела, прямо-таки мечтала об этом и всю ночь не спала.

Она поднялась на ноги и поклонилась.

– Думаю, не хотите, – усмехнулся Филипп, – но не надо думать, что я постоянно издеваюсь.

– Что вы, сэр, полагаю, иногда вы делаете кратковременные перерывы.

– Вот, что мне в вас нравится, так это то, что вы за словом в карман не лезете. До свидания, мисс Шиниз.

– До свидания, ваше высочество.

Она почему-то совершенно не беспокоилась о том, что скажет королеве по поводу своего долгого отсутствия. Уж найдет, что сказать. Все, что угодно, кроме правды. Она не без оснований подозревала, что правда Оливетт не понравится.

9 глава. Коварный план

Когда Ромейн вошла в королевские покои, то обнаружила там Мэгими, сидящую на стуле с книгой в руках. Девушка подняла на нее глаза и слегка улыбнулась.

– Добрый вечер, – сказала она.

– Добрый вечер, – отозвалась Ромейн, направляясь к двери, ведущей в комнату, – как самочувствие?

– Хорошо, спасибо. Думаю, тебе не стоит туда заходить.

– Почему? – удивилась та, оборачиваясь к ней.

– Ее величество не желает никого видеть. Тебя в том числе. К тому же, заходить туда бесполезно. Она заперлась в спальне.

– А почему ты сидишь тут?

– Потому что к ней я не подойду и на пушечный выстрел, – серьезно ответила Мэгими, – мне велели наблюдать за тем, кто сюда входит и выходит, но я вовсе не собираюсь подвергать свою жизнь опасности еще раз.

Ромейн кивнула и задумчиво посмотрела на дверь. Стоит ли ей туда входить? Ведь королева дала ей получение и была очень заинтересована в его выполнении. Она очень настаивала на этом. А теперь заявляет, что никого не желает видеть. Странно.

– Я все же зайду на минутку, – приняла решение девушка, – если, конечно, ты не будешь возражать.

– Почему я должна возражать? – Мэгими пожала плечами, – ты же ее наперсница. Зайди, если хочешь. Но все же, я не советовала бы тебе этого делать. Сама знаешь, что бывает, когда попадаешься ей под горячую руку.

Ромейн знала это прекрасно. И совет Мэгими был понятен. Особенно, в свете тех событий, что случились утром.

– Я ненадолго.

Та кивнула, ничуть не сомневаясь в этом.

Девушка вошла в комнату, закрыв за собой дверь и осмотрелась. Мэгими не солгала, здесь в самом деле было пусто. И темно. Не желая бродить в потемках и натыкаться на мебель, Ромейн зажгла огонь в камине и только после этого направилась к двери спальни. Постояла перед ней немного и тихо постучала.

Оливетт на стук не прореагировала. Должно быть, в самом деле не хотела никого видеть, а может быть спала. Ромейн решила не беспокоить ее, но все же стукнула еще пару раз для очистки совести, на всякий случай. Повернулась, чтобы идти обратно и тут услышала:

– Кто там еще?

Голос королевы был на удивление вялым и равнодушным. Таким, словно ей было безразлично все на свете.

– Это я, Ромейн, госпожа. Простите, если побеспокоила. Я сейчас уйду.

– Подожди, – Оливетт чуть помедлила, потом раздался звук отодвигаемого засова, – входи.

Ромейн толкнула дверь и зашла в королевскую спальню. Там было ненамного светлее, чем в комнате и девушка не сразу различила очертания фигуры на кровати. Оливетт сидела на постели, поджав под себя ноги и закутавшись в плед.

– Где тебя носило, Роми? – спросила, Оливетт, – в чем дело? Ты где-то ходишь целый день и заявляешься лишь к ночи? И как это называется?

– Но ваше величество, вы ведь...

– Хватит, – королева махнула рукой, – все это уже неважно. У тебя постоянно находятся какие-то отговорки. Что ты пришла? Полюбоваться на меня? – ее голос становился все более громким и под конец сорвался на визг, – ну на, смотри, любуйся! Что, нравится?

Она придвинула подсвечник ближе и рывком сорвала с себя плед. Ромейн, которая слушала ее вопли с широко раскрытыми глазами, тихо ахнула, увидев зрелище, представившееся ей.

На лице королевы красовался внушительный синяк. Впрочем, одним лицом это не исчерпывалось. Синяки покрывали также руки и плечи женщины, а кожа над бровью была рассечена. Судя по всему, кровь перестала идти совсем недавно.

– О Господи, – вырвалось у Ромейн и она прижала руку ко рту, – что это? Кто это сделал?

– Кто это сделал? – повторила Оливетт, криво усмехнувшись, – мой возлюбленный супруг. Видишь, как горяча его любовь. Нет на свете женщины счастливее меня.

Ромейн ничего не сказала в ответ на эту тираду. Да и что можно было сказать на это? Она поспешно отвела глаза в сторону.

– Эта дрянь доложила ему обо всем, – прошипела Оливетт, – а он явился сюда, чтобы потребовать объяснений. И он их получил. Мерз-завец, – добавила она, – Господи, я его так ненавижу, что у меня темнеет в глазах.

Некоторое время в спальне стояло напряженное молчание, а потом королева произнесла:

– Иди спать. И завтра не приходи, пока я не пошлю за тобой. После столь жарких изъявлений супружеской любви я не горю желанием кого-либо видеть

– Но...