Текст книги "Найденыш (СИ)"

Автор книги: Екатерина Бэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

– Вы часто ездите в гости?

– Реже, чем ты думаешь. Хотя, конечно, мы поддерживаем знакомство с Лэверли и с Малгорианами, это наши ближайшие соседи.

– Малгорианы?

– Что-то знакомое? – развеселился Реджин, – это фамилия твоего бывшего учителя.

– Значит, вы – соседи?

– Мы – соседи. Включай в понятие "мы" и себя. Ты ведь теперь тоже живешь здесь.

– Да, конечно, – кивнула Ромейн, – я просто еще не совсем привыкла. Я не знала, что Меор – сосед. Он никогда не говорил об этом.

– Я смотрю, он вообще очень мало говорил. Наверное, из осторожности. В общем-то, это понятно. Он не знал, кто ты.

– А кем же я могла быть, по-вашему? – приподняла брови девушка, – в магических семьях часто теряют детей?

– Всякое случается, – Реджин пожал плечами, – ты могла быть чьим-то незаконнорожденным отпрыском. Так сказать, плод любви, от которого предпочли избавиться.

Ромейн фыркнула.

– И часто такое случается?

– Бывает. Нечасто, но бывает. Зато теперь мы абсолютно уверены в твоем происхождении. Хочешь прокатиться верхом?

Она не возражала. Новое место всегда привлекательно, тем более, такое, как это, но рано или поздно начинаешь скучать. Сначала немного, потом – все сильнее. Тем более, если почти не с кем общаться.

В королевском замке было по-другому. Там у Ромейн не было подруг, но она каждый день видела много людей, разговаривала с ними и не чувствовала скуки. Здесь же она могла болтать только с Реджином, потому что Роннан редко снисходил до бесед, и вообще, редко появлялся. Иногда Ромейн пыталась поговорить со Станой. Но Стана слишком хорошо помнила о своем месте, куда лучше, чем сама Ромейн, будучи королевской наперсницей. И отвечала на вопросы с готовностью, но без излишней откровенности. Так, как и полагается служанке. Что это за общение!

Неудивительно, что Ромейн скучала. Реджин пытался развлекать ее, но у молодого человека всегда есть более интересные дела, которыми он хотел бы заняться, минуя общество сестры. Однако, он часто катался с ней верхом и даже пытался научить общению с соколами. Но здесь вышла неувязка.

У любого из Рэйвенхиллов появляется собственный сокол с самого рождения. И с этим соколом он общается, как с самым близким другом. При рождении у Ромейн был свой сокол, но когда ее спрятали, птица начала тосковать, потом и вовсе умерла. Другие же соколы девушку сторонились. Когда она приветливо к ним обращалась, они слушали ее издалека, не приближаясь и уж тем более, не садясь на плечо.

Реджин считал, что это поправимо. Просто прошло слишком мало времени. Нужно, чтобы соколы как следует привыкли к девушке, а уж потом она подберет себе спутника. Сама Ромейн не испытывала к птицам большого интереса. Ей куда больше нравилось общаться с людьми.

В один из однообразных вечеров за ужином Ромейн читала книгу, найденную в обширной библиотеке братьев. Раньше ей строго-настрого воспрещалось читать за едой, но те времена безвозвратно прошли. Сейчас она могла делать все, что вздумается. И в этом был огромный плюс ее нынешней жизни. Братья ни разу не сделали ей подобных замечаний. Напротив, тот же Реджин частенько сам читал за едой, не замечая, что именно кладет себе в рот.

Но сегодняшний ужин отличался ото всех за неделю тем, что на нем присутствовал Роннан. Он спустился позднее, когда остальные члены семьи уже сидели за столом в полном молчании.

– Я подумал, что попал в библиотеку, – заявил Роннан, садясь на стул, – и я рад, что вы оба умеете читать. Но сейчас, может быть, послушаете меня?

Ромейн и Реджин подняли на него глаза.

– О, Роннан, – заметил младший брат с легким удивлением, – давненько тебя не видел. Скоро забуду, как ты выглядишь.

– Очень смешно, – отозвался тот.

– А чем ты занимаешься, Роннан? – поддержала брата девушка, – что даже к ужину не в состоянии спуститься?

– Так, – хмыкнул тот, – спелись.

– Ну, надо же с кем-то общаться, – фыркнул Реджин и подмигнул сестре, – мы болтаем друг с другом за неимением лучшего собеседника. Такого, как ты.

И они с Ромейн дружно рассмеялись. Роннан покачал головой.

– Все-таки, где ты пропадаешь целыми днями?

– Занимаюсь делами.

– Какими конкретно?

– Давайте займемся конкретизацией позднее. Сейчас у меня для вас сообщение.

– Потрясающе – выдохнул Реджин, – я чувствую себя в палате министров.

– Помолчи, болван, – не выдержал его брат, – побудь хоть немного серьезным. Какой пример ты подаешь сестре?

– Но у нее есть и другой пример для подражания. И когда она начнет это делать, я останусь в полном одиночестве.

Ромейн захихикала.

– Какое сообщение, Роннан? – спросила она, наконец.

– О, вам интересно, – съязвил он – а я думал, вы так и будете изощряться в остроумии.

– Так что же там такого случилось? – спросил и Реджин, – не томи нас, братец. Мы все во внимании. Или позволишь прочесть твои мысли?

– И не надейся.

– Скрытный у нас брат, – шепнул Реджин девушке.

– Завтра мы едем в гости, – будничным тоном сообщил Роннан, принимаясь за еду, – так что, подготовьтесь, как следует.

– В гости? – заинтересовался Реджин, а Ромейн даже есть перестала.

– Именно.

– И куда же?

– К Седжвудам, – и Роннан сделал глоток вина.

Реджин взглянул на него с интересом. Потом перевел глаза на сестру и снова на брата.

– Ты не торопишься?

– Ничуть. Самое время.

– Ты хочешь сказать, нам еще рано разъезжать по гостям? – вмешалась в столь загадочную беседу Ромейн.

– Разъезжать по гостям никогда не рано и никому не поздно,– со смешком заметил Реджин, – а ты, Роми, ты хочешь поехать?

– Ну конечно, хочу. Иначе, совсем заплесневею от скуки. А Седжвуды, кто это?

– Наши хорошие знакомые, – отозвался Роннан, – тебя, верно, интересует их Сила? Они достойные маги. Одна из самых многообещающих семей. Тебе пора выезжать, Ромейн. За твои манеры я не беспокоюсь. Разве что, только ты должна мне пообещать, что не станешь читать за общим столом. Кстати, всех касается, – и он многозначительно покосился на брата.

– Ну, не такие уж мы тупые, – съехидничал Реджин, – не забудь напомнить, что ни в коем случае нельзя облизывать пальцы и ковырять в носу.

Ромейн прыснула и рассмеялась. Даже Роннан, и тот улыбнулся.

– Я постараюсь, – пообещал он.

Девушка почувствовала себя оживленной. Наконец-то в ее жизни хоть что-то изменится. Замок из черного мрамора – достойное зрелище, но если видеть его каждый день, оно начинает приедаться. А тут новые впечатления, новые знакомства, другая магическая семья. Может быть, в ней есть молодые девушки ее возраста? Это было бы совсем хорошо.

До Станы была доведена новость о том, что завтра все семейство отправляется в гости. Поэтому, служанка тут же занялась гардеробом Ромейн. Она подобрала ей подходящее платье, приготовила нужные драгоценности. Девушка долго рассматривала оригинальное колье из мелких, переливающихся синим пламенем камней и прикладывала к ушам серьги. Потрясающе. Будучи наперсницей королевы, у нее не было возможности щеголять в подобных нарядах. Да и само платье было выше всяческих похвал. Стана хорошо знала свое дело.

Ромейн частенько сравнивала свою прежнюю жизнь и нынешнюю. Само собой разумеется, жить дома было не в пример лучше. Но там, в королевском замке все было настолько привычно и знакомо, там Ромейн могла бы любое место найти с завязанными глазами. Не сказать, чтобы она скучала о прошлом, просто ей хотелось освоиться в своем новом доме также. А то, здесь она иногда чувствовала себя посторонней. Правда, такое случалось все реже.

Седжвуды жили довольно далеко от Рэйвенхиллов, но как совершенно справедливо заметил Реджин, расстояние в данном случае было непринципиально. Существовало много способов скоротить расстояние, и Рэйвенхиллы использовали одно из них. Ромейн смотрела и училась. Все это было очень интересно, а главное, могло пригодиться в будущем.

Ловушки Седжвудов по изощренности не уступали Рэйвенхиллам, наверняка немало простых смертных в них сгинули, прежде чем научились обходить эти места стороной. Для того, чтобы гости не попали в одну из них, их выехал встречать один из сыновей Седжвудов, совсем молодой парнишка лет пятнадцати. На протяжение пути он с интересом поглядывал в сторону Ромейн и пару раз едва сам не угодил в ловушку, что вызвало у братьев Рэйвенхиллов сдержанные смешки.

Зато сам замок не производил особого впечатления, поскольку ничем значительным не располагал. Он отдаленно чем-то смахивал на королевский замок Инвера и ничем не отличался от обычных строений людей. Однако, Ромейн чувствовала исходящую от него Силу. Видимо, он был хорошо защищен от постороннего вторжения.

Они въехали через высокие ворота во двор, мощеный камнем. Здесь не было ни одной клумбы, все просто и функционально. А главное, скучно. Но подобное было знакомо девушке.

Парень спрыгнул с лошади и бросил поводья слуге. После чего резво метнулся к гостье и учтиво подал ей руку, помогая спуститься. Девушка не стала отказываться. Юному Седжвуду явно хотелось отличиться и сделать ей приятное. К тому же, он был ненамного ее младше.

– Бойкий мальчик, – тихо прошептал Реджин брату, – уже сейчас понимает толк в красоте.

Роннан сделал предостерегающий жест, недвусмысленно веля ему помолчать.

Они вошли в просторный холл, следуя за младшим Седжвудом, который вел их в гостиную.

– Все уже собрались, Алан? – поинтересовался Реджин.

– Нет, не все. Малгорианы имеют привычку опаздывать.

"Малгорианы", – повторила про себя Ромейн. Значит, семейство Меора тоже будет здесь.

– Но некоторым из них это вполне можно простить, – лукаво заметил Реджин.

– Замолчишь ты или нет? – прошипел Роннан, теряя терпение.

– А что такое? – невинным тоном осведомился брат.

Ромейн сдержала смешок.

Они вошли в гостиную. Навстречу им поднялась высокая, статная женщина лет сорока пяти на вид. Хотя ей вполне могло быть и больше. Женщина обладала величественной красотой: зачесанные с высокого лба волосы, несколько тяжелый подбородок и безупречно прямой нос. Осанка тоже была величественной. И при всем этом она величаво улыбалась.

– Добро пожаловать, дорогие Роннан и Реджин, – проговорила женщина, – и вы, молодая леди. Прошу простить мне мое невежество, но я не могу признать вас.

– Наша сестра, леди Седжвуд, Ромейн Рэйвенхилл.

У женщины глаза сделались огромными.

– Ваша сестра? О-о! Я прошу прощения еще раз. Я очень рада наконец увидеть вас в нашем скромном жилище.

Она принялась представлять девушке остальных, находящихся в гостиной людей. У леди Седжвуд было трое взрослых сыновей помимо Алана, дочь семнадцати лет и невестка, жена старшего из братьев. Все пятеро дружелюбно улыбались, кивая и рассматривая Ромейн с интересом.

Помимо непосредственных членов семьи, здесь присутствовали и гости. Молодая чета Дэркорт и мужчина лет тридцати, которого Ромейн представили, как Леонарда Лэверли.

– Эта малышка обладает большой Силой, – заметил он, не удосужившись понизить голос.

– Что ты сказал, Лео? – осведомился Роннан.

– Эту Силу трудно не почувствовать. Она исходит от твоей сестры мощными волнами.

– Нет, я не об этом. Как ты ее назвал?

– Прошу прощения, я оговорился, – с улыбкой сказал Лэверли, хотя судя по виду, совсем не чувствовал себя виноватым, – но ты ведь знаешь, что я вполне могу называть малышкой даже леди Седжвуд.

– О нет,– вмешалась хозяйка дома, – прошу вас, Лео, воздержитесь от этого. Не делайте так, хорошо?

Он рассмеялся и пообещал, что не будет.

Улучив момент, Ромейн склонилась к уху Реджина и тихо прошептала:

– А сколько ему лет?

– Хороший вопрос, крошка, – отозвался тот со смешком, – не возражаешь, если я буду называть тебя так?

– Возражаю. Так, сколько?

– Во всяком случае, больше ста. Наверняка.

Ромейн внимательно осмотрела Лэверли. Если судить только по его виду, он ничем не отличался от ее брата Ронанна. На первый взгляд они выглядели одногодками.

– Скажи, Рэд, а тебе сколько?

– Какая ты любопытная! – хмыкнул тот, – меньше знаешь, лучше спишь. Если использовать терминологию Лео, я совсем еще малыш. Мне всего двадцать пять.

Она фыркнула.

– Лэверли – могущественная магическая семья, так?

– Правильно. Но дорогая, ты ведь не собираешься весь день болтать только со мной? Посмотри, сколько здесь народу. Со мной ты еще успеешь наговориться дома. Хочешь, сведу тебя с Анни?

– Анни?

– Анабэль Седжвуд. Очень милая девушка.

– Она тебе нравится?

– Конечно. Как я уже говорил, мне нравятся все без исключения молодые и хорошенькие девушки.

Ромейн хмыкнула и покачала головой. Сейчас Реджин являл собой поистине образец легкомыслия. С него можно было брать пример молодым повесам.

– Но не по сравнению с тобой, – добавил неугомонный братец, – ты не просто хорошенькая. Твоя красота убивает наповал. Смотри, как Седжвуды на тебя пялятся. Того и гляди, заработают косоглазие. Будь я не твоим братом, я бы за тобой приударил.

– Реджин, ты просто нахал, – отозвалась сестра со смехом.

– Точно, – подтвердил он.

Анабэль Седжвуд вовсе не возражала, когда Реджин подсел к ней вместе со своей сестрой и принялся болтать о всевозможных пустяках. Впрочем, он надолго не задержался, перейдя к ее братьям. Вскоре, гостиная огласилась жизнерадостным смехом всех четверых.

– Рэд очень веселый, – заметила Анабэль Ромейн, – с ним не заскучаешь.

– Это верно, – признала та.

– Как вам у нас нравится?

– Здесь очень мило.

– Говорят, вы воспитывались не дома. Это так?

Ромейн подтвердила и это, только не стала уточнять, где именно.

– Как это, должно быть, интересно, – вздохнула Анабэль, – а я всю свою жизнь провела здесь. Не хочу сказать, что тут плохо, но иногда так хочется перемен. Знаете, я – единственная дочь у родителей. Остальные – сыновья. Так что, сами понимаете, я привыкла общаться исключительно с мужским полом.

– А как же миссис Седжвуд?

– Морисса? – Анабэль презрительно фыркнула, – всегда терпеть ее не могла. До сих пор удивляюсь, как Питер мог жениться на этой стерве.

– Она стерва? – и Ромейн с живым интересом посмотрела на Мориссу, сидящую с чинным видом.

– Еще какая, – с удовольствием подтвердила девушка, – можно сказать, образцовая стерва.

Может быть, и так, но невестка леди Седжвуд показалась девушке глубоко несчастной. Впрочем, это был спорный вопрос. Когда-то ей казалось несчастной и Оливетт, а что из этого вышло?

– Скажите, мисс Седжвуд, – начала Ромейн.

– Можете называть меня Анни, – вставила та, – меня все так зовут.

– А я – Ромейн или Роми.

– У вас красивое имя. А я свое не очень люблю. Уж слишком оно популярно. В любом городе каждая третья женщина непременно Анабэль. Но так звали мою бабушку. Вот, и меня назвали в честь нее.

– Я хотела спросить насчет ваших имен. Мне сказали...

– Да-да-да, – Анабэль рассмеялась, – по правилам нас должны называть с определенной буквы. Но этого правила придерживаются не все. К тому же, мы не так давно стали сильной магической семьей. У нас все проще.

– А от чего это зависит?

– Все мои братья – сильные маги. Мне повезло гораздо меньше, но от женщины никогда не требовали слишком многого. К тому же, Пит женился на девушке из сильной магической семьи.

Ромейн приподняла брови.

– Малгориан, – невозмутимо пояснила Анабэль, – но мне всегда казалось, что лучше бы он избрал Мелли. Мне всегда нравилась Мелли.

– Мелли?

– Ах, да, вы же не знаете. Я имею в виду Меллисент Малгориан. Она замечательная девушка. Вы скоро в этом убедитесь.

Было бы очень забавно обнаружить, что эта Меллисент является дочерью Меора. Ромейн даже сдержала смешок. А что, судя по возрасту, это ему вполне подходит.

– Что-то они опаздывают, – продолжала Анабэль, – впрочем, как всегда. Еще ни разу не было так, чтобы Малгорианы являлись вовремя.

Не только она ожидала прихода сих достойных людей. Реджин тоже частенько прислушивался и посматривал в окно.

Но вскоре их ожидание было вознаграждено. Вернулся Алан, сопровождающий на сей раз новых гостей. Знакомого Ромейн Меора, еще одного человека, очень на него похожего и одну из самых очаровательных девушек, какие только встречались.

Меллисент Малгориан была высокой девушкой, но не настолько, что это бросалось в глаза. Стройной и фигуристой, с изумительными синими глазами и волосами, как вороново крыло, прямыми, блестящими и шелковистыми. Ее приход вызвал оживление среди мужской половины гостей. Ромейн с немалой долей изумления заметила, что даже Роннан посматривает на гостью с интересом. Подобного проявления эмоций от старшего брата она никак не ожидала. Впрочем, Меллисент Малгориан этого заслуживала.

– Наконец-то, – заявил Реджин громкогласно, – мы едва не умерли с голоду, вас дожидаючись.

– Тебе полезно немного поголодать, – не смолчал средний Седжвуд по имени Стефан.

– Кому, мне? Ты посмотри на меня, кожа да кости.

– Ну да, Наглядное анатомическое пособие, – хмыкнул Роннан.

Все рассмеялись.

– Мои дорогие, среди нас новое лицо, – выступила вперед леди Седжвуд, – мисс Рэйвенхилл, Ромейн Рэйвенхилл.

Ромейн поднялась и чинно присела.

– Какой сюрприз, – негромко произнес Меор.

Девушка сделала вид, что не слышала.

– А это Меор, Монтего и Меллисент Малгорианы, – продолжала хозяйка дома.

Меллисент улыбнулась. На ее щеках показались очаровательные ямочки.

– Мы рады с вами познакомиться, мисс Рэйвенхилл, – сказала она.

– Да, мне тоже очень приятно.

– Морисса! – Меллисент обняла свою сестру и поцеловала ее в щеку, – как поживаешь?

– Прекрасно, – немного угрюмо отозвалась та.

– Замечательно. Я так давно тебя не видела.Ну что ж, раз все в сборе, пойдемте в столовую, – заметила леди Седжвуд, – у нас давно все готово.

Гости с удовольствием направились по указанному маршруту. По пути Ромейн совершенно случайно, поскольку она к этому не стремилась, оказалась рядом с Меором, который негромко спросил:

– Будем делать вид, что незнакомы?

– Откуда я знаю, можно вас узнавать или нет, – отозвалась она.

– Глупее ничего не могла сказать?

– В следующий раз попробую, но ничего обещать не могу, – огрызнулась девушка.

Привычное раздражение вернулось. Меор, как всегда, был в своем репертуаре.

– О, вы знакомы? – заметила Меллисент, оказываясь рядом.

– Трудно сказать, – проговорила Ромейн, – иногда кажется, что да, а иногда – что нет.

– Как интересно, – улыбнулась девушка, – с моим дядей трудно общаться, но мы с братом давно привыкли.

– О, он вам дядя? – Ромейн приподняла брови, – я думала, двоюродный дедушка.

Проговорив это с подобающим благопристойным видом, она отошла поближе к Реджину, который, разумеется, слышал эту беседу и лихо подмигнул ей.

– Умеешь кусаться, сестричка? – спросил он.

– Это первое, чему я научилась у столь выдающегося учителя.засмеялся.

За столом Ромейн постаралась выбрать место подальше от Меора и это ей почти удалось. Все испортила леди Седжвуд. Она с любезной улыбкой подошла ближе и спросила:

– Вы ведь не возражаете, милая?

И указала Меору на свободное место, единственное свободное место, по левую руку от нее. От неожиданности, изумления и злости Ромейн потеряла дар речи. Реджин, сидящий от нее справа, тихо умирал от смеха.

– Это рок, – изрек Меор с глубокомысленным видом и сел на отведенный ему стул.

Ромейн же считала, что это подлое издевательство.

– Я сюда не стремился, – добавил бывший учитель, словно оправдываясь.

Она промолчала, взяв в руки салфетку. Ну да, не стремился, как же. Он точно сделал это ей назло.

– Не скрипи зубами и отвернись в другую сторону.

Ромейн и сама собиралась сделать это, но после его слов ею овладело чувство противоречия. С какой это стати она должна делать то, что говорит ей Меор? Он ей больше не учитель, просто сосед, а значит, никто, пустое место. И нечего ей указывать!

– Я хочу смотреть именно в эту, – заявила девушка.

– Я думал, ты повзрослела, – усмехнулся он, – а ты всего лишь заважничала. Ты у нас теперь не абы кто, а мисс Рэйвенхилл из Рэйвенхилл-касла. Твои братья рассказывали тебе историю о вражде?

– Да, и что? – нелюбезно осведомилась она.

Меор пожал плечами.

– Ничего. Просил просто из любопытства.

– Вам бывает любопытно? – съязвила Ромейн.

– Бывает, но редко.

Девушка скорчила гримасу. Она повернулась к брату, чтобы хоть немного отвлечься и повысить себе настроение, но обнаружила, что Реджин увлеченно беседует с Меллисент. В этот момент ему ни до чего не было дела.

– Да, – тут Меор хмыкнул, – моя племянница умеет отвлекать внимание.

– Вот и прекрасно, – и Ромейн с угрюмым видом принялась за еду.

– Как поживает королева Оливетт? – осведомился Меор, наверняка из того же чувства противоречия.

– Полагаю, замечательно, если ей еще не успели отрубить голову.

– Отрубить голову? – тут он изумился, – за что?

– За убийство мужа.

– Что?

– Да, к старости у всех со слухом проблемы, – с удовольствием изрекла девушка и злорадно рассмеялась.

Глаза у Меора стали еще больше, хотя, казалось, дальше некуда.

– Ты что, хамишь мне?

– Угу, – подтвердила она, прожевав кусочек мяса.

– Тебе не кажется, что это уже слишком?

– А вы меня заколдуйте.

Он покачал головой, вспомнив, что перед ним стоит полная тарелка.

Некоторое время они молча ели. За столом царило оживление. Все гости переговаривались между собой и судя по всему, были очень довольны обществом. Ромейн им сперва позавидовала, поскольку о себе такого сказать не могла. Ее соседа по столу нельзя было отнести к приятному обществу. Но потом девушка заметила, что она – не единственная. Невестка леди Седжвуд, Морисса, тоже была не в восторге от общества Лэверли, ее соседа, и вообще, ото всех остальных. Как будто, Лэверли говорил ей нечто такое, отчего немедленно хотелось сбежать.

– Значит, она все-таки это сделала, – задумчиво проговорил Меор, отрывая Ромейн от разглядывания гостей, – у меня иногда возникало подозрение, что именно этим все и закончится. Но я никогда не думал, что это случится на самом деле.

– Вы о ком? – полюбопытствовала девушка, хотя и не очень надеялась на ответ.

– О королеве. Тебе ее жаль?

– Она получила то, что заслужила.

– Ты стала думать иначе. Потому, что она – жалкая человечишка?

– Потому, что она – редкостная дрянь. Я еще не научилась презирать людей столь изысканно, как вы.

– Все впереди.

Ромейн хмыкнула.

– Значит, твой знак оформился, – продолжал Меор вполголоса, – и это сокол. Прекрасно. И твои братья тебе все рассказали. И о Флорентис?

Это имя девушка слышала впервые. Она приподняла брови и обернулась к Меору.

– Флорентис?

– Значит, не рассказали.

– Кто это?

– Подумай. В мире магов все предсказуемо. Особенно, имена.

– Имена? Вы хотите сказать...

Ромейн замолчала. Имя "Флорентис" начинается с буквы "Ф". И это значит... это значит...

– Феррингейм?

Меор сдвинул брови.

– Не произноси вслух это имя. Здесь оно непопулярно.

Ромейн осторожно осмотрела гостей. Кажется, никто не услышал ее, все были так же оживлены и довольны. Ну, почти все.

– Что я должна знать о Флорентис? – снова спросила она.

– А ты уверена, что тебе стоит это знать?

– Знаете, что, – сердито проговорила девушка, – если вы начали говорить об этом, говорите. В противном случае, лучше и не начинать.

– Флорентис была самой младшей в той семье, – сказал Меор, – она примерно твоего возраста. Точнее, была бы, если бы осталась жива.

– Она умерла?

– Ей помогли умереть. И не спрашивай, кто.

Девушка и не собиралась этого делать. Все и так было ясно. Кто еще мог желать смерти Феррингеймам? Кто их убивал? Те, кого убивали они. Семейная вражда.

– Ей было шесть, – добавил бывший учитель, – но ее убили, невзирая на столь нежный возраст.

Ромейн посмотрела в свою тарелку и ей внезапно расхотелось есть.

– Зачем вы мне это говорите?

– Ты сама просила, – Меор пожал плечами.

– Вы первый начали этот разговор.

– Я только спросил.

– Нет. Вы начали. Вы знали, что мне об этом ничего не известно.

– Откуда я мог это знать? Ты теперь Рэйвенхилл, а стало быть, целиком и полностью на стороне своей семьи.

– А вы на чьей?

– Ни на чьей. Я на своей стороне.

– Вы говорили, что ненавидите Фер... я хотела сказать, ту семью, – поправилась она.

– Я ненавидел их по своим, личным причинам, не имеющим к вашей вражде никакого отношения. Но мне не нравится, когда убивают детей. Даже тех, чье имя начинается на букву "Ф".

Девушка машинально накручивала салфетку на палец. Обед ее больше не интересовал. До сих пор кровная вражда была для нее просто словосочетанием, ничего ей не говорящим. Да, из-за нее она попала в семью смотрителя, потом ее пытались убить, а потом ее нашла Оливетт. Но она совершенно ничего об этом не помнила, кроме самого факта. Это было не воспоминание, а просто слова. "Вражда", "Смотритель", "Пожар". Даже то немногое, что она помнила о том периоде, было каким-то бледным и смазанным. Словно события чужой жизни, увиденной ею.

Теперь же кровная вражда обрела смысл. Темный и мрачный смысл. Этот смысл гласил, что при кровной вражде следует убивать всех, даже маленьких, беспомощных детей. Только потому, что они носят фамилию противника. Ей не хотелось об этом думать, но не думать было сложно. Почти невозможно.

– Но это твоя семья, – сказал Меор спустя некоторое время, – тебе придется жить с этим. Ничего не поделаешь. Или ты хочешь найти виноватого? Его нет. В подобной ситуации никто не виноват, или все виноваты.

– Но не дети, – прошептала Ромейн одними губами.

Рэйвенхиллы убили маленькую Флорентис. Феррингеймы хотели в отместку убить ее, Ромейн. Кто больше виноват? Тот, кто начал? А кто начал и когда это случилось? На эти вопросы ответов не было.

– Теперь ты будешь злиться на меня, потому что я рассказал тебе это, – заметил Меор, – неведение – блаженство.

– Я не буду злиться, – отозвалась она, – я слишком мало знала о вражде.

– Ты и сейчас знаешь мало. Чтобы знать точно, нужно ее видеть. Хотя я никому не пожелал бы такого. Радуйся тому, что все закончено.

Ромейн было трудно сейчас радоваться чему-либо, но она понимала, что он прав. Вражды больше нет. Она закончилась со смертью последнего Феррингейма.

Оставшееся в гостях время она провела далеко не с тем энтузиазмом, что вначале. Становилось скучно и хотелось уехать домой. Но все же девушке пришлось вытерпеть оставшиеся несколько часов.

Братья были довольны сложившимся визитом. Особенно, Реджин, но и Роннан тоже, хотя это в нем было выражено не столь явно. Все-таки, он был куда сдержаннее брата.

– Ну как? – спросил Реджин, когда они наконец оказались дома, – тебе понравилось, Роми?

– Да, конечно, – ответила она.

– Я же говорил, иногда мы развлекаемся.

– Да, я помню.

– В чем дело, Ромейн? – спросил Роннан,– тебя что-то огорчило?

– Нет, все в порядке. Просто устала.

– Ну, еще бы. Визит был довольно затяжным, – заметил младший брат.

– По тебе этого не скажешь.

– Не порть мне чудесных впечатлений, Ронни.

– Не называй меня Ронни. Не то, я буду называть тебя Джин.

Тот рассмеялся.

– Хорошо – хорошо, не буду. Не заводись.

Ромейн уже направилась к лестнице, как Роннан остановил ее словами:

– Погоди, не уходи так скоро. Нам нужно поговорить.

Девушка обернулась.

– Сейчас?

– Да, сейчас. Пройдем в гостиную.

– Может быть, завтра? – без особой надежды предложил Реджин.

– Нет. Сегодня.

В гостиной, когда все расселись по местам, Роннан заговорил:

– Не скрою, я повез тебя в гости к Седжвудам с определенной целью, Ромейн.

– С какой?

– Для начала скажи, тебе понравился Лео?

– Лео?

– Леонард Лэверли. Ты должна его помнить.

– Да, я помню. Ему больше ста лет.

– Для сильного мага это сущие пустяки. Нашему отцу было сто восемь лет, когда он женился.

– Боже мой! – Ромейн впервые за вечер выказала интерес, – ты серьезно?

– Разумеется.

– Ронни... то есть, я хотел сказать, Роннан у нас не из шутников, – вставил Реджин, – если он говорит "сто восемь", значит, так оно и есть.

– Но почему так поздно?

– Это – не срок для мага, Ромейн. Это просто ерунда. Все равно, что для обычного человека – тридцать лет. Ты должна знать, что мы живем долго. Перестань все мерить человеческой меркой.

Это было трудно.

– О, я понимаю, – вдруг сказала девушка, – ты хочешь побить рекорд отца.

Реджин громко фыркнул и захохотал. Роннан нахмурился.

– Твой сарказм неуместен. Рэд, у нас слишком шумно.

– Да, конечно, – тот сделал над собой гигантское усилие и перестал смеяться, – но это было великолепно. Браво, Роми.

– Так вот, – еще заметнее сдвинул брови старший брат – я спросил у тебя, как тебе понравился Лэверли?

– Ну... он довольно забавен, – отозвалась она, – хотя, если честно, я не знаю. Я с ним не разговаривала.

– Ничего. У тебя еще будет такая возможность.

– Да? Звучит заманчиво.

Фыркнувший Реджин понял сарказм, Роннан – нет.

– Вот и прекрасно. Я рад, что ты так настроена. Я полагаю, тебе нужно знать, что ты с младенческих лет помолвлена с Лео.

Ромейн вытаращила глаза:

– Что?

– Я говорю, ты помолвлена с Лэверли и должна будешь выйти за него замуж. Пока тебе следует привыкнуть к этой мысли.

Девушка молча смотрела на него, не в силах ничего сказать. "Она должна привыкнуть к этой мысли"? Она должна выйти замуж за этого престарелого мага? Ну, пусть не престарелого, пусть он в рассвете магических сил, все равно. Она уже привыкла к мысли, что может делать все, что хочет. Хочет, а не должна. И теперь выясняется, что в мире магов все так же, как и в мире людей.

– Я не хочу, – сказала Ромейн.

Теперь настал черед Ронанна говорить "что".

– Не хочу, – повторила девушка, – она мне не нравится.

– Ничего, понравится.

– Ты еще скажи: "стерпится – слюбится", – не выдержала она.

Реджин захихикал.

– Так, – суровый брат повернул к нему голову, – если не можешь сдерживать свои буйные эмоции, лучше ступай отсюда.

– Я молчу, – торопливо проговорил тот.

– Я не буду выходить замуж за Лэверли, – твердо сказала Ромейн, – я не стану к нему привыкать. Это все? – она встала.

– Нет, не все, – казалось, в комнате похолодало, – сядь.

– Нет.

– Сядь, мы не закончили.

– Я закончила.

В гостиной в самом деле стало намного холоднее. На окнах появились морозные разводы. Стекла задрожали.

– Сядь, – едва ли не по буквам повторил Роннан.

Его глаза сузились.

– Нет.

– Хватит, – не выдержал Реджин.

Он уже не смеялся.

Зрачки Ромейн расширились. Красивый стол из резного горного хрусталя покрылся трещинами, а ваза на нем дрогнула и разлетелась на мелкие осколки. Реджин подпрыгнул в кресле.

– Перестаньте! – взмолился он, – хватит. Вы с ума сошли? Рон!

Тот как не слышал.

– Сядь, – снова сказал он, не сводя глаз с сестры.

– Я не сяду. Ты меня не заставишь.

Неровные, большие осколки, секунду назад бывшие красивым предметом мебели, посыпались на пол.

– Черт, хватит! – рявкнул Реджин, вставая между ними, – не дави на нее, Рон. Это ни к чему хорошему не приведет,– и он пихнул брата в грудь, – остынь!

– Это ты мне говоришь? – словно очнулся тот, – кому из нас следует остыть? Разве Меор не научил тебя сдерживаться, Ромейн?