Текст книги "Недотрога для Сурового (СИ)"
Автор книги: Екатерина Дибривская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)
Екатерина Дибривская
Недотрога для Сурового
Пролог
– Мы не можем быть вместе!
С каждым днём наших невозможных отношений для меня это становится всё более очевидным.
– Конечно, можем, – самоуверенно заявляет Сергей.
Его ручищи обхватывают мою тонкую талию. Одно движение, и я сижу на самом краешке трибуны кафедры.
Мужские губы скользят по шее, и я обхватываю его плечи для опоры и равновесия. Толстые длинные пальцы ныряют под мою юбку, касаются кружевной резинки чулок, и я нетерпеливо ёрзаю.
– Не могу ждать до вечера, – выдыхает Сергей где-то в районе моей груди. – И не хочу.
Я подношу руки к рубашке и медленно расстёгиваю пуговку за пуговкой. Пальцы подрагивают от охватившей меня страсти.
Суровин жадно осматривает полупрозрачное кружево белья и целует прямо сквозь него. С моих губ слетает тихий стон, от которого мужчина довольно усмехается и устремляется к моим губам.
– Соскучилась, – констатирует он, проводя пальцем по средоточию всех моих нервных окончаний в это мгновение.
Пламенный поцелуй стирает волю, заставляет забыть все причины невозможности наших отношений.
Он всё ещё женат.
Он – завкафедрой и мой преподаватель. Он – отец моей подруги.
Разве что-то из этого не решаемо на самом деле?
Может, мне стоит просто положиться на опытность мужчины, которого я люблю, когда он заверяет, что мы со всем справимся?
Под натиском его поцелуев я окончательно расслабляюсь и доверяюсь умелым заботливым рукам.
За нашим ярким единением мы не слышим тихого скрипа двери, не слышим чужих шагов…
– Папа?! – в неверии спрашивает Лена. Её голос звонко разлетается по пустой аудитории и действует на меня подобно пощёчине. – Юля?! Ну ты и дрянь! Что, в нищете прозябать надоело? Ты всегда надеялась найти себе богатого мужика, уж я-то знаю! Но как, скажи, тебе пришло в голову закрутить интрижку с моим отцом?!
Впрочем, ответа она не ждёт. Пулей вылетает из аудитории, даже не потрудившись хорошенько хлопнуть дверью.
Сергей запахивает мою рубашку, окидывает ледяным взглядом и отстранённо бросает:
– Приведи себя в порядок и жди здесь.
У меня не возникает даже крошечной мысли спорить с мужчиной, который тут же бросается догонять свою дочь.
Глава 1.
Подруга смотрит на меня умоляюще:
– Ну, пожалуйста! Пожалуйста, Юль! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!
От этого разговора у меня уже кружится голова! Лена сумбурно вывалила на меня новость, но, признаться честно, я ничегошеньки не поняла.
– Погоди, – повторяю я пересохшими губами, – чего ты хочешь?
И она повторяет ещё раз гораздо медленней:
– За успешное окончание сессии родители подарили мне путёвку в Грецию. На двоих. Для нас с тобой. Они же знают прекрасно, что, если бы не ты, меня давно бы выпнули из универа! – она закатывает глаза, усмехаясь во все тридцать два зуба. – Десять дней греческих каникул, романтика и приключения! Это же просто… то, что сам доктор прописал для нас с Лёхой, чтобы мы наконец продвинулись вперёд.
– Погоди, – снова повторяю я. – Если поездка для нас двоих, то…
– Я уже знаю, как решить этот момент, – успокаивает она. – Но предки в жизни не отпустят меня с парнем, ты же знаешь!
Теперь моя очередь закатывать глаза. Предков Судиловой Лены я знала только по её рассказам, но знала подругу, поэтому смело делила деспотичный характер её отца и склочный – матери на два, а то и на три.
– Папаша расчехлит своё охотничье ружьё и пристрелит Лёшку, зуб тебе даю.
– И ты хочешь?.. – осекаюсь я.
– Чтобы ты прикрыла меня. Мы позвоним маме, попищим в трубку от счастья, скинем фотку из аэропорта, мы с Лёхой улетим в Грецию, а ты… придумаешь что-нибудь на эти весенние каникулы. Но с хаты тебе придётся съехать, – тараторит подруга и быстро добавляет, глядя на моё озадаченное лицо: – Да ты не переживай. Я действительно всё придумала. Полетишь в Сочи, у нас там таунхаус.
– С ума сошла! – вопль недовольства срывается с моих губ. – А если родители решат наведаться туда?
Ленка смеётся:
– Родители никогда не бывают в этой дыре! Папа купил домик по случаю перед Олимпиадой, и теперь он просто… как бы… есть.
– Нет, я уж тогда лучше к матери поеду, – хмурюсь я. – Но не буду так рисковать. С моей удачей, просто поверь, твоим родителям приспичит наведаться в Сочи именно в тот момент, когда я буду коротать там дни в ожидании тебя!
– Юль, – подруга перестаёт метаться по комнате и устраивается рядом. Она берёт в руки маленькую подушку и стискивает пальцами. – Прости, я отвратительная подруга, знаю. Но я не хочу, чтобы из-за меня тебе пришлось провести десять дней в своём Горшково и любоваться бухой матерью.
Я опускаю взгляд. До сих пор не понимаю, как мы подружились. Лена – дочь обеспеченного отца, взрывная и взбалмошная, любящая шумные вечеринки и сладкие клубные коктейли. Родители Судиловой постоянно то сходились, то расходились, неимоверно балуя свою единственную дочь, и она умело крутила ими обоими, пользуясь ситуацией в семье. Я же, напротив, тихоня и заучка, родом из бедной провинции. Кроме вечно пьяной матери, у меня и родни то никакой не было, поэтому с самого раннего детства, можно сказать, я была совершенно одна. Мы с Ленкой даже не из двух полярных социальных групп, а с разных галактик, настолько непохожи как внешне, так и внутренне. Но на первой же паре Судилова уверенно уселась рядом и стала моей подругой. И вот уже несколько месяцев мы делим быт в квартире, подаренной ей отцом. Я подрабатываю после пар официанткой в кафе, хотя Ленка и убеждает, что я ей ничего не должна, но мне неудобно жить за счёт родителей подруги. Наш холодильник всегда полон, счета оплачиваются быстрее, чем мы их получаем, и, пожалуй, самое меньшее, что я могу сделать в ответ на доброту Судиловой, это прикрыть её бурный роман.
– Хорошо, – медленно выдыхаю я. – Но я поеду к матери. Ни о каком Сочи и речи быть не может.
– Нет, – Лена обнимает меня. – Ты летишь в Сочи, и это не обсуждается!
***
Всю дорогу из аэропорта я глазею в окно такси. Внутри меня зреет тревога. Чувствую, что подруга втянула меня в ту ещё историю, но ничего уже не попишешь. Вряд ли денег в моём кошельке хватит и на аренду жилья, и на десятидневный срок пребывания здесь. Хотя стараниями подруги сумма там и увеличилась больше, чем в три раза, я рассчитываю вернуть её подарок сразу по возвращении.
Водитель останавливается у шлагбаума коттеджного посёлка и поворачивается вполоборота:
– Пропускная система, – говорит мне. – Или заказывайте пропуск у охраны, или…
– Я дойду пешком, – торопливо заверяю его.
Расплатившись, выхожу на улицу и с неудовольствием отмечаю, что воздух полон мелкой взвеси дождя.
Просто чудесно! Если мне придётся торчать все десять дней из-за непогоды в горах в совершенно чужом доме и боязливо прислушиваться к каждому шороху… Раздражение вспыхивает на короткое мгновение, но я тут же гашу его. Судилова хотела как лучше, знает ведь прекрасно, что с матерью мне непросто.
Водитель достаёт из багажника мой скромный чемодан, и я иду к посту охраны.
– Здравствуйте, – робко говорю в окошко, и огромный детина лениво окидывает меня взглядом.
– Чего тебе?
– Я приехала в отпуск… – неуверенно начинаю я, но он перебивает:
– Здесь не сдают жильё.
Он мгновенно теряет ко мне интерес, а я предпринимаю новую попытку:
– Вы не поняли. Я приехала в отпуск сюда, в таунхаус 13а, у меня и ключ есть.
Я открываю сумочку, перебираю её содержимое: документы, билеты, бумажные платочки, связка ключей от московской квартиры, гигиеническая помада, пара карамелек, упаковка обезболивающего… и никаких ключей от коттеджа!
Трясущимися руками раскрываю чемодан, игнорируя усиливающийся дождь и насмешливый взгляд сотрудника охраны, перебираю каждую вещичку, даже сумочку с бельём, и начинаю паниковать.
Небо стремительно темнеет, льёт дождь, а я одна-одинёшенька примерно в пятидесяти километрах от аэропорта, высоко в горах, в небольшом уединённом коттеджном посёлке, не знаю ни единого номера местного такси и…
– Что? – насмешливо спрашивает охранник, выходя из добротной будки КПП. – С ключиками вышла накладочка?
– Забыла дома. – понуро отвечаю ему. Надежда тут же вспыхивает во мне, когда я задаю вопрос: – Возможно, у вас есть запасной комплект? Ну мало ли что может случиться в отсутствие хозяев?
Мужчина откровенно потешается надо мной:
– И я должен их давать первым встречным?
За моей спиной шелестят по мокрому асфальту колёса автомобиля. Охранник мгновенно выпрямляется, дотягивается через окошко до пульта и без лишних вопросов открывает ворота перед жителем посёлка. В отличие от меня, он, очевидно, не первый встречный. Но он не торопится проезжать.
Останавливается ровнёхонько напротив нас, тонированное стекло со стороны передней пассажирской двери ползёт вниз, и из темноты салона раздаётся мужской голос:
– Что тут, Иван?
– Не стоит вашего беспокойства, Сергей Дмитрич, – чинно отвечает охранник. – Девушка заблудилась, но уже покидает территорию.
– Я не заблудилась, – раздражённо топаю ногой. И что нашло на меня? Я совсем не такая! – Я приехала в отпуск в таунхаус 13а, но забыла дома ключи и…
Охранник белеет лицом, а за спиной хлопает дверца внедорожника. Раздаются шаги, и рядом вырастает представительный мужчина. Ему лет тридцать пять, стильная аккуратная борода, коротко подстриженные тёмные волосы, карие глаза; огромное мускулистое тело едва ли умещается под белоснежной рубашкой. Он внимательно осматривает меня с головы до ног и спрашивает:
– В таун 13а?
От его звучного голоса по телу разбегаются мурашки. От страха и волнения в горле пересыхает, и я только лишь киваю в ответ.
– Я из 13б, – задумчиво говорит он. – Ты соседская дочка, что ли?
Я убью Ленку! Она уверяла, что вторая половина коттеджа пустует! Она обещала, что ни одна душа не заинтересуется, кто живёт в пресловутом доме! И тут же мой запал гаснет… Это я, растяпа, забыла ключи на прикроватной тумбе.
– Её подруга, – отвечаю тихо. – Приехала в отпуск, а ключи, которые мне дала Лена, забыла дома. Но это мои проблемы, и я их решу, мне бы теперь только найти номер такси и вернуться в город… Спасибо за участие.
– У меня есть запасной комплект ключей, – неожиданно говорит мне этот сосед. – Поехали.
Охранник смотрит на моего спасителя странным взглядом и задумчиво протягивает:
– Сергей Дмитрич, но ведь…
– Иван, – перебивает мужчина. – Оставьте это.
Я смотрю то на одного, то на другого. Между ними идёт какая-то безмолвная беседа, и я искренне понимаю опасения охранника и не понимаю решимость соседа помочь мне, абсолютной незнакомке. Но всё решается твёрдым словом Сергея Дмитрича:
– Под мою ответственность, Вань. – И охранник, дёрнув плечами, удаляется обратно в свой домик, а сосед обращается ко мне: – Поехали.
Даже сам подхватывает мой чемодан, устраивая его на заднем сиденье. Я хочу возразить, но уже слишком поздно. Переживания, что он потребует с меня денег за химчистку салона, когда обнаружит на обивке грязь, едва ли не вызывают потоки слёз, но я заставляю себя подойти к машине, неловко забраться на пассажирское кресло, рядом с хозяином, и молчаливо пристегнуться ремнём безопасности.
Перехватываю насмешливый взгляд мужчины и нервно облизываю губы.
– Что? – поднимаю бровь.
– Ничего, – усмехается он. – Нам ехать минуты три от силы.
– Даже если одну, – пожимаю плечами, – разве не нужно соблюдать правила дорожного движения?
– А ты, значит, из тех, кто всегда соблюдает правила? – он задумчиво смотрит на меня.
– Я из тех, кто старается их не нарушать, – бросаю с вызовом.
– Это не одно и то же?
– Конечно, нет.
– И в чём же разница? – озадаченно спрашивает он.
Смотрит прямо мне в глаза. Прожигает насквозь. Я теряюсь от его взгляда, от этого дурацкого разговора. Вот уж, правду говорят: язык мой – враг мой. И зачем затеяла глупый спор?
– Не знаешь, – удовлетворённо хмыкает он.
«Знаю», – хочет сказать мой глупый рот, но сзади раздаётся гудок, и мужчина переключает внимание на дорогу, въезжая в распахнутые ворота.
Он не соврал, ведь ровно через три минуты мы плавно тормозим перед красивым коричневым двухэтажным домом с белыми рамами. Мужчина заезжает на подъездную дорожку, покидает салон, достаёт мой чемодан и открывает для меня дверцу, протягивая мне руку помощи. И я, опираясь на неё, спрыгиваю вниз с сиденья, врезаюсь в его мощное тело и торопливо отодвигаюсь от него.
– Тебя как звать-то? – спрашивает он. В тёмных глазах пляшут искорки веселья.
– Юля.
– Приятно познакомиться, – говорит мне с улыбкой. – А меня – Сергей Дмитриевич.
– Уже поняла, – киваю ему. – Приятно познакомиться и спасибо, что пришли на помощь. Честно говоря, я была уже близка к отчаянию, когда вы появились. Не переживайте, я в ближайшее время свяжусь с подругой и постараюсь съехать завтра с утра, чтобы у вас не возникло проблем с ключами.
– Зачем? – удивляется Сергей Дмитрич. – За те годы, что я здесь обитаю, соседи нечасто приезжали в свои владения. Не думай, что кому-то помешаешь или кто-то будет против, учитывая, что ключи тебе изначально дали всё-таки хозяева.
– Вы думаете? – я кусаю губу, и взгляд мужчины резко устремляется туда.
– Да, однозначно. – Он на мгновение прикрывает глаза и говорит мне: – Пойдём в дом, я найду ключи.
Проходит минут пятнадцать, в течение которых я, скромно пристроившись на высоком барном стуле в стильной кухне, цежу стакан воды с долькой лимона, когда хозяин наконец входит, подбрасывая ключи вверх.
– А вот и они!
Слава богу! Я даже выдыхаю с облегчением!
Терпеть не могу навязываться, испытывать чьё-то терпение. С самого раннего детства я привыкла полагаться только на себя. Будь то огород, готовка или поход за молоком, я знала, что мне будет нечего есть, если я понадеюсь на свою мать.
Я очень благодарна Ленке за её лёгкий нрав и щедрость, но всегда подспудно жду часа расплаты. Не привыкла я к тому, что бывает что-то просто так. Не привыкла, и всё тут.
Вот и сейчас всеми силами ожидаю подвоха. Огромный мужчина, живущий, судя по всему, в одиночестве, вызывает у меня страх. Где-то глубоко внутри меня всё колотится от одной крошечной мысли, что ему ничего не стоит прямо сейчас оттащить меня в одну из спален необъятного дома, зажать одной ручищей и сделать всё, что ему заблагорассудится.
– Ну, пойдём, Юля, посмотрим, нет ли там сюрпризов, – серьёзно говорит мне Сергей Дмитрич.
– Каких сюрпризов? – ойкаю я.
– Да мало ли! Дом-то сколько пустовал!
И то верно! Я спрыгиваю со стула, беру в руки стакан и выливаю в раковину недопитую воду. Открываю кран, ополаскиваю стакан, ставлю его рядом с мойкой и поворачиваюсь. Мужчина смотрит на меня с престранным выражением на лице, окидывает задумчивым взглядом с головы до ног, и я поджимаю пальцы. Жалею, что не надела в дорогу новые носки, ведь те, что есть… заметно истончились от частых стирок и просвечивают.
– Идёмте? Неудобно вас обременять, и так отняла у вас слишком много времени.
– Любому мужчине всегда приятно помочь очаровательной девушке, – мягко замечает он.
– Я бы с вами поспорила, – с улыбкой закатываю глаза.
– Иногда лучше поверить на слово.
– Незнакомцу? – скептически спрашиваю у него.
– Почему нет? Я же тебе поверил.
На кончике моего языка рождается миллион ответов, но прикусываю его. Он прав. Не люблю признавать собственных провалов, но сейчас он меня уел.
Сергей Дмитрич с моим чемоданом наперевес терпеливо ждёт, пока я обуюсь. Как назло, задники кроссовок подгибаются, и я копошусь так долго, что мне уже неловко задерживать мужчину, но наконец мы выходим в темноту и повышенную влажность. Не верится, что скоро моё безумное приключение закончится, и я смогу в спокойной обстановке связаться с Ленкой. Хотя что-то и подсказывает мне, что подруга слишком занята своим романом, но попытка не пытка.
Мужчина уверенно подходит к соседской двери, изучает замок и ключи в связке. Всовывает один, но он не входит. Повторяет это ещё с парой ключей, прежде чем поднять на меня озадаченный взгляд.
– Что? – нервно спрашиваю у него.
– Тут такое дело… Что-то с замком, кажется.
– Просто чудесно! – стону я и начинаю хохотать как безумная.
Даже не замечаю, как скатываюсь на банальную истерику. Опускаюсь на мокрые от дождя ступеньки и начинаю рыдать в голос. Я точно убью Ленку!
Глава 2.
– Юля, Юль, да не реви, – Сергей Дмитрич наклоняется к моему лицу и мягко отрывает сложенные ладони. – Было бы из-за чего лить слёзы. Завтра приедет мастер, и мы всё решим.
– За-а-а-а-а-а-втра?! – завываю я.
– Сегодня сюда уже никто не поедет.
От его спокойного, уверенного голоса я прихожу в себя.
– Вы можете вызвать мне такси?
– Нет, Юль. Одну не отпущу, – возражает он. Настойчиво так. У меня и мысли не возникает спорить.
– На улице я ночевать не буду.
– На улице тоже не оставлю. – улыбается он одними губами. – Останешься у меня, а завтра будет видно.
– А вы не можете отвезти меня в город? – спрашиваю, утирая слёзы.
– В такое время уже трудно найти жильё. Юль, не глупи. Дом большой, и я точно не собираюсь тебя убивать или насиловать. В отличие от тех, с кем ты можешь столкнуться в городе, в арендованной комнате или на улице. Пойдём.
Он удаляется с моим чемоданом, и я тащусь за ним, пытаясь придумать аргумент, почему мне нельзя слушаться незнакомца и оставаться у него, почему я не должна ему доверять. Но как назло, ничего подходящего в голову не лезет!
Думаю, если бы он хотел надругаться надо мной, то уже давно сделал бы это. Сергей Дмитрич открывает передо мной дверь своего гостеприимного дома и, словно читая мои мысли, медленно говорит:
– Не бойся, Юль. Серьёзно. На дверях каждой спальни есть замок, который не открывается снаружи. Ты просто закроешься, примешь душ и ляжешь спать. После ужина.
Нет, я сегодня явно сама не своя! Ключи забыла, продуктов купить забыла. Хорошо, что голова при мне… вроде. Иначе почему я не могу собрать мысли в кучу рядом с этим мужчиной?
Но он не ждёт, пока я соберусь с мыслями и усмирю чувства. С лёгкостью взбегает по лестнице с моим чемоданом, открывает дверь одной из спален и кричит мне, снова сбегая вниз:
– Вторая дверь слева, не заблудишься? Я поставлю ужин, готового ничего нет. А ты можешь освежиться с дороги и спускаться в кухню, когда будешь готова.
Я краснею и открываю было рот, но он поспешно добавляет:
– Юля, не спорь. Ты устала в дороге, и тебе просто необходимо поесть перед сном. Это нисколько не будет выглядеть неудобно, напротив, мне будет приятно, если ты составишь мне компанию за ужином.
– Ладно, – удручённо отвечаю ему и иду в сторону лестницы.
Я быстро нахожу раскрытую дверь и свой чемодан посреди комнаты. Первым делом проверяю замок. Выглядит надёжно. В выделенной мне спальне имеется отдельный санузел, и я захожу в большую ванную, включаю холодную воду и мою руки. Прикладываю озябшие ладони к пытающим щекам, поднимая взгляд к зеркальному отражению, и разглядываю себя.
Серые глаза лихорадочно блестят, пухлые губы, слишком огромные для моего крохотного детского лица, все искусаны от переживаний сегодняшнего вечера. Происходящее выбивает меня из привычной колеи. Нервирует.
Несмотря на то, что я привыкла полагаться только на себя, сейчас я себе не доверяю. Вдруг моё решение сорваться в город прямо сейчас станет фатальным? А если решу остаться до утра – это не приведёт к трагедии? Как же сложно! И зачем я послушала Судилову?
Откладывая самоистязания в долгий ящик, я набираю номер подруги.
«Абонент находится вне зоны действия сети.» – отвечает механический номер.
Делать нечего. Я быстро переодеваюсь в спортивный костюм и спускаюсь вниз. А там, спиной ко мне, у плиты стоит Сергей Дмитрич. Его литые мышцы перекатываются под тесной рубашкой, и от каждого их движения на моём лице всё ярче вспыхивает румянец.
Я так и стою возле лестницы, разглядывая спину мужчины, когда он резко оборачивается и мы встречаемся взглядами.
– Ты вовремя, – дружелюбно улыбается он. – Присаживайся за стол, я уже накладываю.
Он быстро орудует лопаткой, выкладывая по тарелкам разнообразные овощи и куриную грудку.
– Простенький и лёгкий ужин на скорую руку. – словно извиняясь, произносит хозяин дома. – Могу предложить что-нибудь выпить? Минеральная вода, сок, вино…
– Сок, – выпаливаю я. Ещё не хватало пить в чужом доме вино! – Спасибо большое.
Он разливает сок по высоким стаканам и ставит один передо мной. Занимает место напротив и тут же тянется ко мне своим бокалом.
– За знакомство, девочка Юля, которая старается не нарушать правила!
– За знакомство, – пожимаю плечами и чокаюсь с ним.
Пытаюсь сохранить серьёзное выражение лица, но, стоит только взглянуть в смеющиеся глаза мужчины, начинаю улыбаться. И Сергей Дмитрич улыбается в ответ.
После ужина я порываюсь помыть посуду, но хозяин тормозит, обхватывая моё запястье. Его кожа кажется мне обжигающе-горячей, и я осторожно тяну руку из его хватки.
– Нет нужды, Юля. – говорит он. Поначалу до меня не доходит, что говорит про посуду. – Сиди, сейчас чай пить будем.
Он с лёгкостью поднимается, собирая тарелки и выставляя их в посудомоечную машину, достаёт из холодильника птичье молоко и ставит упаковку поближе ко мне. Пока мужчина заваривает чай, я вскрываю сладости, удивляясь про себя.
Поразительно, какие в жизни только не случаются совпадения! У нас с Ленкой в холодильнике непременно имеется коробочка птичьего молока, и мы едим его по любому поводу. Да и безо всяких поводов едим.
Сергей Дмитрич ставит передо мной чашку ароматного чая, в котором угадываются нотки чабреца и душицы, и блюдце с вилкой для десерта. Сам он тоже устраивается напротив, выложив на тарелку пирожное, и начинает есть воздушное суфле в нежном молочном шоколаде.
Нерешительно я подхватываю эту волну и, ощущая на языке знакомый вкус, кажется, начинаю расслабляться. По крайней мере, я больше не чувствую опасения, находясь в чужом доме наедине с крупным мужчиной, проживающим в одиночестве.«Разве, – думается мне, –стал бы он кормить меня пирожными, если бы собирался навредить?»
Мне кажется, люди, которые способны причинять другим людям настоящую физическую боль, не едят пирожных. Они слишком чёрствые для этого. Сергей Дмитрич, при всех своих пугающих размерах, на чёрствого вовсе не похож. Не прошёл мимо чужой беды, опять же. Не каждый бросится на помощь девушке, попавшей в затруднительное положение, а он, не зная ничего обо мне, так запросто впустил в свой дом и накормил ужином!
– Сергей Дмитриевич? – тихо зову его, и он поднимает глаза на меня. – Спасибо вам большое! Даже не представляю, что делала бы, если бы не вы.
– Не такое уж и большое дело, – крякает он. Мне кажется, что мужчина смущается, но я и сама крайне смущена, поэтому тороплюсь замять тему.
– Большое или нет, просто спасибо. Если честно, я так растерялась, что действительно могла попасть в ещё более глупую ситуацию…
– Попасть в глупую ситуацию не страшно, глупо попасть в страшную, – философски изрекает он. – Юная и красивая девушка легко может стать жертвой преступника, когда за ней некому приглядеть. Путешествовать в одиночестве дикарём – рисковая, а иногда и крайне опасная затея.
– Да я вообще не собиралась ни в какое путешествие! – почему-то начинаю оправдываться я. – Это всё Лена, ну, моя подруга. Она уговорила. Я знала, что это просто отвратительный план, но всё равно поддалась на уговоры. Вот и вышло… как вышло.
– Я склонен полагать, что всё, происходящее в нашей жизни, случается не просто так. Как знать, возможно, именно сейчас ты находишься именно там, где и должна?
– В чужом доме с незнакомцем? – скептически спрашиваю я. – Скажете тоже, Сергей Дмитрич! Я была против Ленкиной затеи, собиралась поехать на каникулы к маме, но она… Впрочем, это всё не важно. Вряд ли вам вообще интересно слушать весь этот бред.
Слова вырываются из меня с подозрительной лёгкостью. Это так не похоже на моё типичное поведение, что я краснею и поспешно отвожу взгляд.
– Ну почему же, Юля. Мне оченьинтересно. В некотором роде я исследователь, и мне нравится живое общение с людьми. Возможно, тебе сейчас просто нужно выговориться? А я могу выслушать: без советов, напутствий и каких-либо осуждений. К тому же, мне крайне любопытно узнать причины, почему судьба привела тебя в мой дом.
Мужчина смотрит прямо мне в глаза внимательным и серьёзным взглядом. Я не могу разобраться: он что, издевается? Но даже спустя несколько мгновений он не начинает улыбаться, продолжая присматриваться ко мне.
– Сама не знаю, – вздыхаю я, быстро облизывая губы. – Точнее, знаю: моя подруга упросила меня провести каникулы здесь, пока она со своим парнем будет развлекаться в Греции. Вы понимаете, я же должна была лететь с ней, но она чуточку схитрила. Я очень волновалась: что её родители узнают каким-то образом правду и приедут в аэропорт, что разразиться скандал; что приеду сюда и кто-то будет в доме… Так переживала, что забыла даже взять ключи, растяпа такая!
– Значит, Лена обманывает родителей, а ты её прикрываешь, – задумчиво протягивает Сергей Дмитрич, и я морщусь.
– Получается, что так. Если хорошо поразмыслить, наверно, так и есть. Но вы поймите, Сергей Дмитриевич, я не считаю это полноценным обманом. Лена – взрослая девушка, ей девятнадцать, я думаю, это логично, что она хочет что-то утаить от родительского внимания.
Немного поразмыслив, он отвечает:
– Наверно. Девочки вырастают и начинают жить своей жизнью, да?
– Да, и это ведь нормально, – я пожимаю плечами. – Ну, это по моему мнению. Всё равно не получится контролировать и опекать всю жизнь… Я вообще рано стала самостоятельной, обо мне некому было позаботиться, вот и пришлось. Так и учусь на своих ошибках, а как ещё? Вот и Лена… Может, конечно, набьёт шишек, зато получит бесценный опыт.
– Поэтому ты прикрываешь её роман? Потому что сама вся такая самостоятельная?
Мужчина смотрит на меня с изрядной долей иронии, и я смущаюсь.
– Нет, что вы. Я желаю Лене только самого лучшего и надеюсь, что она впоследствии не станет жалеть о своём решении. И поддерживаю её не поэтому. Просто она… она, в какой-то степени, заботится обо мне. Я живу в её квартире и могу не беспокоиться о том, что мне нечего будет есть. Или нечем платить по счетам. Это всё благодаря её родителям, конечно, но не всякий позовёт друга в беде разделить кров и быт. Она очень добрая, совершенно не жадная, я помогаю ей по учёбе и работаю, откладывая деньги на собственное жильё. И, конечно, всегда поддержу Лену, вот и не смогла отказать, когда она попросила подыграть.
– Судя по всему, ты очень хорошая подруга, Юля, – улыбается Сергей Дмитрич, однако его глаза остаются серьёзными.
– Надеюсь, что так и есть, – киваю я. – У меня действительно нет никого ближе Лены, и последнее, чего бы я хотела, это подвести её.
– Уверен, что всё будет хорошо, – усмехается мужчина. – Ну, давай расходиться? Утро вечера мудренее.
Я подрываюсь с места.
– Да, конечно! Спокойной ночи, Сергей Дмитрич… Спасибо, что приютили.
– Не мог же я бросить человека в беде и не предложить ему кров… – как-то странно замечает он. Но ничего не добавляет, начиная прибирать со стола.
Я хочу кинуться на помощь, но усилием воли заставляю себя уйти. Он не отправил бы меня спать, если бы нуждался в компании чудаковатой незнакомки!
Ночь проходит беспокойно. Поначалу я прислушиваюсь к каждому шороху, словно всерьёз опасаюсь нападения хозяина, потом меня беспокоят неясные образы, явившиеся во снах. Там и Лена, рассекающая лазурную гладь где-то в Греции. Вот она седлает огромную черепаху и кричит: «Бери от жизни всё, Юлька!». Следом является моя мать. В своём затасканном халате она стоит посреди обветшалой кухни, дрожащими руками наливая водку в две стопки и протягивая одну мне. «Ну ничего, – утешает она. – Где родился, там и сгодился.» Вижу свою руку, такую же трясущуюся, что тянется к стопке, и меня снова перемещает куда-то, где светит солнце. Я поднимаю голову. Надо мной пышная крона пальмы. Внезапно мои глаза накрывают чьи-то ладони, а жаркое дыхание щекочет изгиб шеи. Я испуганно дёргаюсь, а за спиной раздаётся бархатный смех, от которого душа поёт. Руки освобождают меня от шутливого плена, и я поворачиваюсь лицом к их обладателю. Во рту пересыхает, когда я натыкаюсь на тёмные смеющиеся глаза, а голос Сергей Дмитрича говорит: «Юля, Юля, Юленька, не бойся. Меня не бойся. Это всего лишь я, солнышко моё ясное…»
Я резко сажусь на кровати. На часах почти шесть. Сердце колотится на износ, способное, кажется, проломить грудную клетку и шмякнуться оземь. Я прикладываю ладонь к центру груди и сосредотачиваюсь на этих частых ударах, начиная отсчёт. Постепенно сердечный ритм замедляется, и я окончательно прихожу в себя. Это всего-то дурацкий сон! Ненастоящее! И чего распереживалась, глупая?
Приедет слесарь, вскроет чёртов замок, и Сергей Дмитрич исчезнет из моей жизни так же скоро, как и появился в ней.
Я долго лежу без сна, пока не решаю, что времени достаточно и хозяин встал. Быстро собираюсь, пихая вещи в чемодан, и спускаюсь.
– Доброе утро, Юля, – доносится откуда-то со стороны.
Я нахожу взглядом источник звука.
– Доброе утро, Сергей Дмитрич. Вы уже вызвали слесаря?
– Я уже справился с замком, – усмехается он.
– Ой, как здорово! – выкраиваю я. – Так неудобно вас обременять…
– Заканчивай, Юль. Для меня это вовсе не напряжно. – вежливо улыбается он. – Давай завтракать, и я помогу тебе перебраться.
Я хочу отказаться и уйти сразу, но прикусываю язык. Возможно, ему одиноко жить в этом доме совершенно одному? И что я теряю, если составлю ему компанию из благодарности за гостеприимство? Вот и я думаю: ничего. А потому шлёпаю за стол, завтракать со случайным прохожим в моей жизни, с которым наши дорожки навсегда разойдутся уже совсем скоро.
