Текст книги "Возвращение легенды (СИ)"
Автор книги: Екатерина (1) Богданова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)
Принц Грахзыр, значит… А с другой стороны, не так уж и рано мне замуж выходить, в империи брачный возраст с шестнадцати… у некоторых рас, так что я уже почти старая дева.
– Так значит, сегодня приедут посланники императора и нам с Глубиром придётся отбыть с ними? – уточнила я.
– Именно так, но на подъезде к столице вас перехватит Альтанир. И вы обвенчаетесь в храме Прародителя, что на окраине. Но, учитывая тот факт, что все столичные храмы подчиняются власти, к тому моменту Глубир Нептус уже должен быть связан с Шихарой. Пиротэна я уже вызвал. И пока я буду отвлекать посланцев, вы проведёте ритуал единения.
– Как? – неподдельно удивилась я. – Ты же не сможешь задержать их до утра, а обряд единения проводится только при лунном свете.
– Не будь наивной, Фид, – покачал головой маг. – Лунный ритуал, конечно, считается самым действенным, но в древние времена культов было предостаточно, гораздо больше, чем сейчас. Главенствующими среди них были лунный и солнечный.
– То есть, мы будем проводить солнечный ритуал? – растерянно спросила я.
– Именно так, – с готовностью ответил друг. – Там всё немного иначе, проще, насколько я знаю. Но дневные обряды больше распространены в империи, что автоматически даёт нам поддержку родов, их практикующих.
– Я запуталась, – призналась честно. – Зачем же тогда там, в горах, мы провели именно ночной обряд?
Айсек покачал головой, устало вздохнул, но объяснил.
– Понимаешь, тогда была ситуация, в которой наиболее подходящим был именно лунный ритуал, более сильное действие. Стопроцентная гарантия связи на энергетическом уровне, что помогло оградить тебя от стороннего влияния. Сейчас же совершенно другая ситуация, нам важно заручиться поддержкой влиятельных родов, практикующих в большинстве своём именно дневные ритуалы. Тут уже речь идёт не о выживании, а о политической стороне вопроса. Некоторые, придерживающиеся консервативных политических взглядов, лорды весьма недовольны новаторской политикой императора Валинора в отношении водной автономии, они с радостью поддержат твой союз с королём Горных Сариней, ограждающих империю от агрессоров с севера.
– Постой, – перебила я.
С недовольными мирным способом решения «водного» вопроса я уже сталкивалась, встреча была примечательной. Да они же фанатики! И сейчас Айсек предлагал мне заручиться поддержкой именно этих фанатиков, одного из которых я убила под влиянием прародительницы. Как-то это всё было нелогично, если они не пожелали отдать меня водным, то с чего примут брак Глубира с Шихарой? А ответ был прост: союз Нептуса с кланом Хамелеона не давал никаких преимуществ империи. И вот тогда, после того, как план кузена по бескровному объединению провалится, эти консервативно настроенные фанатики смогут настоять на агрессивных действиях! Неужели я ошиблась, полагая, что поддержка клана Шихары позволит водному владыке избежать узурпаторских поползновений со стороны империи?
Айсек терпеливо ждал, пока я всё это обдумывала. Но вопрос мой ему явно не понравился.
– Брак с Шихарой не поможет водным избежать военной экспансии? – буквально потребовала я ответа, нахмурившись и сложив руки на груди.
Друг поморщился, передёрнул плечами, и уже было собрался что-то сказать, но передумал.
– Я жду ответа, – намекнула на то, что отступать не намерена.
– Почему же, Хамелеоны довольно влиятельный клан, пусть император об этом ещё и не достаточно осведомлён. У водных есть все шансы на мирное урегулирование ресурсного вопроса, – нехотя проговорил Айсек.
– А теперь озвучь то, что собирался сказать изначально, пожалуйста, – подчёркнуто вежливо попросила я.
– Как же с тобой сложно, – вздохнул маг. – Но, если так хочешь, я скажу.
И сказал, так сказал, что мне захотелось в него чем-нибудь бросить. А всё потому, что, по разумению Айсека, неприятности водных меня вообще не касаются, и думать мне следует только о том, как наиболее легко, без проблем выйти замуж за Альтанира. Оно может и верно, с одной стороны, а с другой – это что же получается? Я одним махом подставлю и метаморфов и водных. Подставлю под удар, который они точно не выдержат. Мало того, что Шихара пойдёт против воли своего клана и выйдет из тени, так еще и попадёт под направленный на водных удар, вместе со всеми Хамелеонами. Как-то это неправильно, жестоко и необдуманно.
– Я не согласна! – заявила уверенно.
– Чего-то подобного я и ожидал, – неожиданно спокойно отреагировал Айсек. – И потому разработал план, который не хотел пока приводить в действия, из соображений его несвоевременности. Но, если ты настаиваешь…
Тааак, что-то тут нечисто. Я понимала, что друг мне очень сильно о чём-то недоговаривает. И была почти уверена, что не расскажет. Потому, как осознала – речь идёт о каких-то политических играх. А в политике я мало что понимаю… пока, однозначно пока. Очевидно, что этот пробел в образовании стоит восполнить, и как можно быстрее.
– Ты можешь просто по-дружески пообещать мне, что Хамелеоны и водные не пострадают? – спросила прямо, внимательно следя за реакцией Айсека.
А реакция была примечательной, он облегчённо вздохнул, улыбнулся и проговорил:
– Обещаю, Фид. Я обещаю тебе, что по твоей вине не погибнет ни один метаморф или водный.
– Как-то это обтекаемо, – протянула я.
– Не цепляйся к словам, – вспылил друг. – Ты прекрасно поняла, о чём я.
Допустим поняла, допустим поверила, но всё равно было как-то тревожно.
– Всё, время, – напомнил маг. – Пиротэн и имперские посланники уже прибыли. Отправляйтесь с подружками на свадьбу.
И подмигнул мне, задорно, весело, как в былые времена. А я взглянула в окно и поняла, что мы проговорили больше часа… но так и не обсудили, что будет с нашей дружбой.
А Айсек уже открыл дверь и извинялся перед моими соседками за то, что оккупировал их территорию на столь долгое время. И правда, мы же разговаривали в нашей комнате, а девчонкам пришлось ждать в коридоре.
Мгновенно покраснела от смущения и чувства вины. С виной ещё понятно, соседкам пришлось провести более часа вне комнаты, и это на рассвете, когда все адептки ещё мирно спали, а вот причина смущения мне была непонятна. Мы же просто разговаривали, причём на далёкие от личных темы, и тем не менее, я чувствовала себя так, будто уединилась с мужчиной по совершенно иной причине. Как же всё сложно! Напомнила себе, что я уже всё решила, сделала выбор и пути обратно нет, вымученно улыбнулась подругам и проговорила:
– Ну что, устроим тайную свадьбу века?
Русалка и сирена с некоторым подозрением посмотрели на меня, но промолчали, только согласно кивнули. Причиной подозрений, как я поняла, была моя собственная реакция на их появление. И вроде соседки уже в курсе, что я практически супруга Альтанира Самисаля (Айсек расстарался, рассказал), а всё равно что-то заподозрили. Да когда же я уже перестану краснеть?! Отвернулась и приложила ладони к пылающим щекам.
– Фидэлика, ты мне только одно скажи, честно, без учёта всяких там обрядов и политических нюансов, ты действительно любишь именно Альтанира? – спросила Дискония, открывая шкаф. Будничным таким тоном спросила, словно поинтересовалась – который час.
Я резко развернулась, чтобы ответить, и замерла. Сейчас, находясь вдали от Альтанира, и только минуту назад расставшись с Айсеком, я вдруг поняла, что не уверена! Да что же это такое! Там, на необитаемом (после смерти старика) острове, я была абсолютно уверена в своих чувствах. И поцелуи, лишающие разума, воли, чарующие поцелуи в лунном свете… В лунном свете! Неужели дело именно в нём? Нет, я была не готова поверить в то, что чувства, которые я с таким трудом приняла, не истинные. Да и ведьмы, они же всё увидели и подтвердили.
– Время, – проговорила, нервно передёрнув плечами и так и оставив без ответа вопрос подруги.
* * *
Саламандр явился в академию не один, он приволок с собой Пармию и Раникэ. И Аэлиру! Я была искренне рада встрече с, пожалуй, самой близкой подругой, но искренне недоумевала, почему Альтанир и Айсек отпустили ту, в ком всё еще видели прародительницу. На мой молчаливый вопрос ответила сама Аэлира.
– Они сковали меня каким-то заклинанием, я даже шага ступить без их ведома не могу. Ведьмы обещали помочь, но только после того, как выполню свой долг перед тобой, – тихо проговорила иномирянка.
– Какой долг? – искренне удивилась я.
– Вот и мне хотелось бы знать, – резко ответила вмиг ставшая опять высокомерной женщина.
– А это вообще кто? – заинтересованно рассматривая Аэлиру спросила Волния. – Не могу понять.
– Тоже не вижу к какой расе принадлежит, – растерянно добавила Дискония.
Сама Аэлира высокомерно усмехнулась, но уже в следующее мгновение поникла и прошептала:
– И не увидите, нет среди вас подобных мне. Я совсем одна.
Я отстранила от себя Рани, настойчиво обнимающую и не желающую отпускать, взглянула на Аэлиру и заверила:
Ты не одна. Мы поможем и поддержим. И попробуем вернуть тебя домой.
И требовательно взглянула на Пиротэна.
Бакалавр мгновенно приосанился, набрал в лёгкие воздуха, чтобы произнести явно пафосную, судя по выражению его лица, речь и… мгновенно сдулся, стоило только Пармии требовательно посмотреть на него.
– Сами справимся, – проворчала я, возмущённо глядя на саламандра.
– Да я уже начал расчеты! – воскликнул Пиротэн.
– Милый, – практически прошипела кошияра.
– Прости, дорогая, но это не обсуждается, – поверг кошиюру в шок саламандр уверенным заявлением. – Ты полюбила меня таким, каков я есть, и сама будешь недовольна, если я изменю себе.
Пармия обиженно насупилась, но я заметила как дёрнулись от едва сдерживаемой улыбки уголки её подчёркнуто недовольно поджатых губ и поняла, что женщине импонирует стойкость взглядов её избранника, хоть и признавать это она не хочет в силу воспитания.
– Обряд будем проводить прямо здесь? – спросила я. – И где, собственно, брачующиеся?
Мы находились на одном из дальних полигонов, которые использовали только во время подготовки к экзаменам. Сейчас здесь было тихо и безлюдно.
– А вот и виновники торжества! – воодушевлённо воскликнул бывший бакалавр, словно только и ждал моего вопроса.
Они появились из портала, судя по его качеству не кустарного. Глубир уверенно держал за руку Шихару, теперь не скрадывающую свою внешность и представшую перед нами во всей красе. Метаморф из клана Хамелеон блистала обсидианово-чёрной кожей, не менее чёрной гривой прямых волос до талии и светящимися, как звёздная ночь, счастливыми глазами. Её стройное тело было обтянуто чёрным шёлковым платьем, по длинному подолу которого посвёркивая змеился бесконечный рисунок из поглощающих хвост изображённых впереди ящериц. Откровенное декольте было затянуто в прозрачные чёрные кружева, как и плечи и руки невесты. Выставленная вперёд при очередном шаге ножка блеснула лакированной туфелькой на высоком каблуке. Каким образом Шихаре удавалось удерживать равновесие, шествуя по взрыхлённой множеством боевых заклинаний почве, оставалось загадкой. Хотя, вот под её ножку попал особо выдающийся из земли камень и жених мгновенно поддержал любимую. Когда тебя любят и берегут никакие буераки не страшны, даже на высоких каблуках.
– Начнём, – вместо приветствия произнёс Пиротэн. – У нас не так много времени, как хотелось бы.
Ну да, Айсек, конечно, находчивый, но даже он не сможет вечно удерживать имперских посланников.
А обряд оказался значительно проще того, который связал нас с Альтаниром. Пиротэн велел нам расстелить прямо на земле покрывало, на которое и усадил Глубира и Шихару. После чего извлёк из своей сумки многогранный кристалл, явно не магический, и даже не драгоценный. Водрузил прозрачный, замысловато огранённый минерал между жертвами обряда, протянул им по тонкой игле и попросил уколоть пальцы друг друга. Шихара справилась с поставленной задачей намного быстрее долго не решающегося причинить боль возлюбленной Глубира. Но вот они оба окропили кристалл каплями своей крови и солнечный свет заиграл на гранях по новому, более интенсивно, ярко. Саламандр присел рядом с кристаллом, прошептал несколько слов и опалил его огнём из своей руки, сжигая кровавые капли. Именно в тот момент, когда кровь сгорела без следа, весь полигон озарило яркими бликами солнечного света, будто струящегося из кристалла. И это притом, что на небе солнце едва угадывалась сквозь марево намечающегося дождя. А уже в следующее мгновение исходящий из кристалла свет разделился на два луча, один из которых чётко направлялся в центр груди Шихары, другой на Глубира. Вспышка и всё закончилось. Сияющий кристалл превратился в тусклый, закопчённый кусок минерала, волшебство закончилось.
– Всё, – облегчённо вздохнул Пиротэн, сила света приняла ваш союз. Теперь каждый, обладающий магией ниже среднего, увидит вашу связь на энергетическом уровне.
* * *
Дорога до столицы не обошлась без эксцессов. Во-первых, Раникэ не пожелала отпускать меня и настояла на своём сопровождении. Облачив кошияру а одно из платьев Дисконии, чей размер был наиболее подходящим, мы всё же смогли настоять на сопровождении моей персоны подругой. Лорд Тапис – представитель его величества, был весьма недоволен этим фактом, наглядно продемонстрировав, что изначально планировалось моё путешествие наедине с Глубиром, чтобы, так сказать, упрочить положение невесты. А в действительности попросту скомпрометировать меня. Не вышло. А второй неожиданностью стало нападение на нас отряда кошияр, во главе которого была ни кто иная, как Самирунь собственной персоной. Но отряд был мало того, что немногочисленным (всего семь кошияр), так ещё и не организованным. Сопровождающим нас имперским гвардейцам удалось пленить находящихся под каким-то наркотиком кошияр, и почти без повреждений захватить саму Самирунь, продемонстрировавшую всем присутствующим своё очевидное безумие.
– Как дочь одной из главенствующих я имею право представлять род на суде, – тихо произнесла Рани, пребывая в шоке от того, что совершила Самирунь.
– Я поддержу, – прошептала, ободряюще сжав руку подруги. Нападение вынудило нас немного задержаться и отказаться от остановки на ночлег.
А на въезде в столицу наш кортеж был безжалостно захвачен странной магией. Сопровождающие охранники замерли и покрылись инеем, словно превратившись в лёд. Сама карета заскрипела смерзающимися колёсами, пару раз дёрнулась и остановилась. Что примечательно, лошади не пострадали. Когда же распахнулась дверца кареты я радостно улыбнулась, уже приготовившись устремиться в объятия любимого, но растерянно замерла. Так же замер и Альтанир, распахнув руки для объятий и как-то растерянно опустив их спустя мгновение.
– Фидэлика? – как-то растерянно спросил король Горных Сариней, всматриваясь в моё лицо.
А за его спиной стояла и самодовольно ухмылялась Марьянэ, сильнейшая чёрная ведьма. И я бы возможно заподозрила её в чём-то, но глядя на того, от кого захватывало дух и кружилась голова на острове, совершенно чётко осознала – я не люблю его! Передо мной стоял всё тот же Альтанир, но я не испытывала по отношению к нему ничего, кроме дружеской симпатии.
– Фидэлика, – растерянно повторил Альтанир, пристально всматриваясь в меня, будто ища что-то, и не находя этого.
– Вот теперь мы в расчёте, – ехидно пропела Марьянэ. – Я сделала именно то, что было прописано в нашем договоре, не навредила ни тебе, ни твоей невесте. Можете не благодарить за одолжение.
А я смотрела на Альтанира и медленно осознавала то, что он, кажется, уже осознал.
Саринейский король отступил на шаг и хриплым голосом спросил у ведьмы:
– Почему только сейчас? Почему не раньше?
– Не люблю, когда маги считают себя выше ведьм, – просто ответила Марьянэ.
Альтанир сжал зубы, так что желваки чётко выделились, шагнул к карете и прямо глядя мне в глаза спросил:
– Что ты чувствуешь ко мне, Фидэлика?
Это что вообще значит? Король Горных Сариней женится на мне не смотря ни на что, если я сейчас признаюсь, что люблю его? Благородно, не спорю, но от любви-то остались только воспоминания о событиях на острове. И ладно бы, это происходило только со мной. Но я совершенно точно видела, что и от чувств Альтанира ко мне остались только воспоминания.
– Нир, так это было… – растерянно прошептала я.
– Да-да, я всего лишь расплела лунные нити, связывающие вас. Как те, что были наложены предварительно, так и недавние. Выводы делайте сами, – довольно протянула Марьянэ.
А я не хотела делать выводы, я уже ничего не хотела. Мой мир будто не просто перевернули, его подвергли такой встряске, что я совершенно потерялась. И как же мне сейчас не хватало Айсека! Он бы точно знал что делать, успокоил бы и подсказал.
– Фидэлика? – встревожено заглянула мне в глаза Раникэ.
– Хочу к Айсеку, – едва слышно призналась я.
И очередным шоком был облегчённый вздох со стороны Альтанира.
– От плана не отступаем. Вносим небольшие коррективы и следуем к храму, – не оборачиваясь приказал он кому-то.
А я посмотрела на короля Сариней, затравленно, испуганно, сама себе вдруг противна стала от этой слабости. Не я ли всё решила и дала добро на брак с ним? А теперь отступать некуда. И Альтанир тоже так решил. Мне остаётся только принять действительность. Но как же больно! А винить некого, я сама сделала выбор, неправильный выбор. И пути назад уже нет. Как же так? Айсек… Осознание пришло слишком поздно.
* * *
Сумрачный храм прародителя, вздымающаяся над входом драконья голова, статуи драконов по бокам от двери и имитирующий изрыгаемое драконом же пламя алтарь в центре зала. Именно это «драконье» пламя и свяжет меня навеки с тем, к кому я испытываю только дружеские чувства. Именно с ним мне предстоит строить свою жизнь, рожать детей и изображать семейное счастье. А ведь я уже поверила, что смогу избежать участи большинства наследниц высших родов и выйду замуж по любви. Поверила, а не стило. Глупо, глупо и наивно. Как же больно.
– Вы готовы к обряду? – сурово сдвинув кустистые брови вопросил главный жрец храма прародителя, взирая на стоящих перед алтарём. А стояли мы все вместе, и Альтанир, и я, и Раникэ, и Глубир, и даже Марьянэ. То есть этой фразой жрец призывал нас к порядку, намекая на то, что посторонним, в принципе, стоило бы посторониться.
И что же я услышала в ответ? А то, что повергло меня в еще больший шок, чем все предыдущие события.
– Жених немного запаздывает, обождите, – невозмутимо заявил Альтанир.
– Что? – чеканя каждый звук вопросила я, медленно повернувшись к своему жениху.
– Доверься мне, – ласково улыбнулся Альтанир. – Теперь я знаю, кого ты хочешь видеть своим мужем.
– Интерееесно, – нервно протянула я. – А почему я об этом не знаю?
– Разве? – вздёрнув бровь с очевидной издёвкой поинтересовался… вроде как уже и не мой жених.
– Представь себе! – не в силах сдерживаться воскликнула я.
Это что получается? Он, поняв, что не любит, решил воспользоваться ситуацией и отдать меня замуж на выгодных для него, великого короля Горных Сариней, условиях?! Да что это такое? Он за кого меня вообще принимает? Неужели думает, что я безропотно выйду замуж неизвестно за кого?
За спиной послышался грохот словно пинком распахнутой двери. Неужто женишок явился? Ну я им всем сейчас устрою. В жар бросило как-то неосознанно, но распаляла я себя вполне сознательно, намереваясь как минимум спугнуть претендента на мои руку и сердце, а в идеале так и вовсе спалить весь этот балаган. Так и развернулась к двери полыхая не хуже факела. И замерла. В дверях стоял Айсек. Стоял и смотрел на меня… с болью во взгляде. И столько всего я увидела в его глазах: и разочарование что так резко встретила, и неимоверную, граничащую с безумством заботу, и ласковое согласие с любым моим решением. И даже обещание того, что скучно не будет, каким-то образом разглядела, но это, скорее всего, было продуктом моего рьяного воображения.
– Жених? – как-то растерянно спросила я.
– Он самый, – с усмешкой ответил Альтанир.
– Поговорим? – спросил Айсек, продолжая стоять в дверях, но протянув мне руку.
И я пошла к нему, как заворожённая глядя в глаза, которые сказали мне столько всего, о чём их владелец даже и не подозревал, наверное. Я шла и медленно успокаивалась, жар внутри постепенно стихал, превращаясь в затаённое тепло. Но полностью я его не потушила, боясь еще какой-нибудь неожиданности. Теперь ни во что не поверю, пока это ни произойдёт!
А разговора как такового не получилось. Айсек крепко взял меня за руку, вывел из храма и уже собрался что-то сказать, набрав воздуха в лёгкие, как я его огорошила практически приказом:
– Поцелуй меня.
Да, это я сказала. Потому что надоело говорить, выяснять отношения и ошибаться. А с Айсеком нас никакие ритуалы не связывали, так что ощущения должны быть настоящими.
Он посмотрел на меня, внимательно, словно ожидая, что я откажусь от своей просьбы, медленно склонился и поцеловал… в щёчку.
Я уже было собралась возмутиться, но губы мага плавно двинулись к моим губам, прокладывая дорожку из поцелуев, и возмущаться расхотелось. Когда наши губы встретились не было грома небесного, и земля не содрогнулась, и даже кружиться не начала. Но это было такое упоительное чувство тепла и уюта, что я мгновенно расслабилась, отдаваясь новым ощущениям. А тепло всё больше и больше окутывало меня со всех сторон, медленно перерастая в нечто большее, жаркое, терпкое. Я и не заметила, когда Айсек крепко обнял меня, прижал к себе и поцелуй стал глубже, интимнее, чувственнее. Это было так естественно, что даже мысли не возникло о недопустимости подобных ласк.
– Стой, остановись, – отстранив меня вдруг прошептал Айсек.
И я с ужасом поняла, что сама и была инициатором не только поцелуя, но и более чем интимных объятий, в процессе которых запустила руки под его рубашку, уместив их на мускулистой мужской груди. Попыталась отпрянуть, но меня удержали.
– Поймал, – прошептал Айсек, едва касаясь губами моего уха. – И теперь не отпущу.
– Почему? – Да, это я пискнула, плохо соображая, но считая своим долгом сказать хоть что-то.
– Потому что люблю. И ты меня любишь, – уверенно ответил мужчина, победно улыбаясь.
– Правда люблю? – совсем растеряв способность здраво мыслить спросила я, продолжая утыкаться лицом в его грудь и тяжело дыша.
– А ты как думаешь? – ответил он вопросом на вопрос.
Уууу, я много чего сейчас думала, но ни одна из моих дум вообще никакого отношения к заданному вопросу не имела.
В голову лезла такая бессмыслица, что озвучить её я была готова только Айсеку. Что собственно и сделала.
– А когда целуются это следствие чувств, или предпосылки к ним? И вообще, поцелуй это что – показатель того, что человек тебе нравится, или причина того, что он тебе нравится? Как-то я запуталась.
– Тебя сейчас только это волнует? – посмеиваясь спросил Айсек.
– Меня сейчас только ты волнуешь, – призналась я, сама не ожидая от себя такой честности.
А небо медленно светлело, начинался новый день. Казалось бы такой же, как и многие сотни до него. Но для меня этот мир уже никогда не будет прежним, потому что я, кажется, всё-таки выйду замуж по любви. И как же это прекрасно. И едва показавшееся на горизонте солнце, и вялая перекличка редких птиц в ветвях голых деревьев, и даже стылая, подёрнутая инеем от ночных заморозков земля – прекрасным было всё. Но всё это затмевали глаза любимого мужчины, с нежностью и восхищением смотрящие на меня. Захотелось петь, кружиться и танцевать. Взмыть в облака и расшевелить сонных птиц, напомнить им, что вот-вот взойдёт солнышко, согреет землю и озарит всё вокруг своим светом. Рассказать всему миру как я счастлива и поделиться своим счастьем со всеми! Но вместо того, чтобы выполнить всё вышеперечисленное я вдруг вспомнила про родителей, императора и трижды проклятую политику. Плечи поникли, в глазах сами собой появились слёзы, а в голову пришла шальная мысль – бежать!
– Ну что ты, маленькая моя? Что случилось? – обняв ладонями моё лицо, поглаживая большими пальцами побледневшие щёки и всматриваясь в наполненные слезами глаза спросил Айсек.
– Нам не позволят, да? – прошептала, с трудом сдерживаясь, чтобы не разрыдаться.
– Пусть только попробуют, – неожиданно жёстко ответил тот, кого я всё это время считала только другом, не позволяя себе допустить даже мысли о большем.
– У меня через час жертвоприношения, страждущие начнут прибывать с минуты на минуту, – послышался недовольный голос жреца из-за приоткрытых дверей храма, на широком крыльце которого, за статуей дракона спрятались от всего мира мы с Айсеком.
– Идём, – крепко взяв меня за руку проговорил любимый.
И я пошла, доверившись ему, но уже боясь верить во что-то хорошее. Мы так и вошла в храм, держась за руки и глядя друг другу в глаза.
– Вот теперь видно, кто жених и невеста, – неожиданно подобрев улыбнулся жрец. – Давненько мне не доводилось соединять действительно любящие сердца.
Служитель прародителя шагнул к алтарю и зал огласил характерный перезвон. Жрец вороватым жестом придержал внушительный мешочек монет, привязанный к его поясу. Альтанир, Глубир и Айсек криво усмехнулись, а я поняла причину повышенной радости храмовника – ему заплатили, и весьма немало заплатили за это венчание. Ведь у нас не было при себе бумаг, подтверждающих разрешение глав родов на этот союз.
– Свидетели, отойдите на десять шагов, – войдя в образ громогласно приказал жрец, заняв свою позицию за алтарём.
Нам же было велено наоборот, подойти поближе.
– Есть ли вам что сказать друг другу или присутствующим? – вопросил храмовник.
Это он давал нам последний шанс отказаться. Но сказать никто ничего не пожелал. А у меня так и вовсе способность говорить вдруг пропала. Я во все глаза смотрела на стоящего рядом и держащего меня за руку мужчину и не верила, вот просто не верила, что происходящее реально.
– Ну что ж, если вы уже всё решили и не намерены отступать, прострите свои руки над вечным, дарующим жизнь и благословение пламенем прародителя, – произносил жрец по сути ничего не значащие церемониальные фразы. Слабо полыхающий в углублении алтаря желтоватый огонь не имел ничего общего с драконьим пламенем, и уж точно к этому костерку не был причастен прародитель, который вообще прародительница, и та погибла на ниве завоевания мирового господства. Но мы с Айсеком послушно подняли сцепленные руки и протянули их к огню. Он левую, я правую. А всё потому, что женщина в браке является левой рукой мужа, а мужчина, соответственно, правой рукой жены. Помнится, я как-то спросила у мамы – почему так? И если муж правая рука жены, это логично, то почему жена только левая? И и кто тогда правая рука мужа? Ответил тогда папа. «Правая рука мужчины его сын, доченька. А у меня вот нет правой руки, но зато левых целых две» – посмеиваясь проговорил отец, погладив меня по голове и чмокнув в макушку. Мама тогда ещё согласилась, что у папы действительно обе руки левые, потому что он постоянно разбивает её любимые статуэтки. Мы с папой заговорщицки переглянулись и промолчали – статуэтки отец бил намеренно, уж больно они страшные были.
Перевела взгляд с огня на Айсека и подумала, что уж он-то мои любимые вещи тайком портить никогда не будет. Если что не понравится – открыто мне об этом заявит и выкинет без зазрения совести. Улыбнулась уже почти мужу и получила в ответ такую же счастливую улыбку. И пусть выбрасывает, что хочет. Главное, чтобы меня никогда не отпускал! Ладонь согревала рука любимого, запястье алтарный огонь, а сердце грелось в лучах счастья и любви. Но вот жрец произносит церемониальные слова о связующем нас пламенем великого дракона и огонь будто сошёл с ума! От, казалось бы, едва теплящегося костерка отделились два языка пламени, метнулись к нашим рукам и словно плети обвили запястья. Я закричала от боли и попыталась отдёрнуть руку. Айсек только поморщился и… удержал мою руку. А огонь жёг неимоверно, на глазах выступили слёзы, но даже сквозь их пелену я смогла рассмотреть перекошенное испугом лицо храмовника. Он такого явно не ожидал, как впрочем и я. Насколько мне было известно связывающее брачными узами пламя было лишь красивой легендой и в конце обряда брачующиеся обменивались венчальными браслетами.
Пытка продлилась всего несколько секунд, но они показались мне вечностью. Как только огненные плети отпустили наши запястья, Айсек тут же перехватил мою руку чуть выше места ожога, и от его пальцев по моей пылающей коже потекла энергия, подпитывая и ускоряя естественный процесс регенерации.
– Теперь вы единое целое, обменяйтесь браслетами, чтобы подтвердить это перед Великим и всеми, кто живёт под его сенью, – растерянно произнёс жрец заключительную фразу.
– А стихия-то союз приняла, кто бы мог подумать, – послышалось удивлённое из стана свидетелей.
Удивлялась Марьянэ, она же и заявила:
– Хоть раз не схалтурили храмовники. Отработали плату.
– Да я… – начал было жрец, но развивать мысль не стал. Только кивнул, преисполнившись гордостью и величием. Хотя для всех было очевидно, что служитель храма не имеет к произошедшему никакого отношения.
От раздумий всех отвлекли странные звуки со стороны входа. Дружно обернувшись мы так и застыли. В дверях, пыхтя и отдуваясь стоял рослый дородный мужчина в помятых штанах, заправленных в грязные сапоги и испачканной в крови куртке. А рядом с ним лежала туша огромного кабана.
– Куды несть? Это, стало быть, купца Мартоко подаяньице. Сразу в кострище, али как водится, опосля тайком спалите? – вопросил мужчина, утирая шапкой пот со лба.
Синхронно повернув головы мы узрели багровеющего жреца и всем стало ясно, что «опосля» это «подаяньице» конечно будет отправлено на огонь, но только не в качестве жертвоприношения, а как вполне не жертвенный ужин. Не зря в народе ходили слухи, что храмовники верой питаются, потому что по лавкам и магазинам не ходят и продукты не покупают.
На этом было решено распрощаться с храмом прародителя и его внутренними неурядицами. Мы все стояли на улице, чуть поодаль от входа и потрясённо молчали, когда храмовый секретарь вынес скреплённые всеми нужными подписями и печатями документ, подтверждающий состоявшееся па всем правилам и традициям империи бракосочетание. Юноша немного растерянно осматривал нашу немаленькую компанию, к которой присоединились доверенные люди Альтанира и неизвестно откуда взявшиеся Пиротэн с Пармией, Аэлирой и Шихарой. Айсек вышел вперёд и протянул руку, юноша благодарно улыбнулся, отдал ему свиток и поспешил скрыться в боковой двери храма.
– Ну вот и всё, – будто подводя черту под свершившимся проговорил Альтанир. – Дальше действуем по тому же плану. Встретить меня соберётся весь цвет столичной знати, не стоит упускать такой шанс объявить о заключённых союзах во всеуслышание, при наибольшем скоплении свидетелей.