Текст книги "Возвращение легенды (СИ)"
Автор книги: Екатерина (1) Богданова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
– До ночи мы точно не сможем уйти незамеченными, – констатировала я.
– Да и ночью тоже, – добавила моя паракоши.
– Да, я даже отсюда чую собак, видимо держат их, чтобы отгоняли грызунов и птиц от урожая, и выпускают на ночь, – кивнула Пармия.
– И вариант с приглашением на охоту не подходит. Если девушка не в себе, нас взашей выгонят, стоит нам только потревожить её, – покачал головой бакалавр.
– И что будем делать? Надо решать быстрее. Не стоит ждать возвращения лорда Тадора, – проговорила я.
– По глазам вижу, что ты уже поняла – другого выхода нет, – тихо произнёс преподаватель, положив руку мне на плечо.
– Поняла, – кивнула я. – Так давайте поскорее найдём её и сделаем это.
– Что вы задумали? – насторожилась Раникэ.
– Ты не горячись, котёнок. На кону слишком многое. Но мы не оставим вас. Я клянусь своей последней жизнью, что сделаю всё, чтобы помочь тебе и Фидэлике, – глядя в глаза младшей подруги проговорила Пармия.
– Рани, так нужно. Я уже знаю, что это такое и готова принять дух прародительницы в себя. А вместе мы со всем справимся, – прошептала я, прижавшись лбом к горячему лбу своей паракоши.
Она всё поняла и не стала спорить, но я чувствовала её беспокойство. Или это были мои эмоции, передавшиеся подруге?
Крадучись мы вышли из комнаты и, как ночные тати, пошли по коридору, прислушиваясь и заглядывая в комнаты. Мы не боялись встретить Оливию и двух её дочерей, все они покинули дом и отправились помогать рабочим в сборе фруктов. Увидев их во дворе мы и решились обыскать особняк.
Дверь за дверью мы проверяли все комнаты, пока не натолкнулись на дородную смуглую женщину в замысловато повязанном на макушке платке, чёрном мешковатом платье и сером переднике.
– Это точно не она, – прошептала Пармия, – замерев под испытующим взглядом служанки.
Пиротэн выступил вперёд, чтобы усыпить нежелательного свидетеля, но не успел он даже слово вымолвить, как женщина засмеялась и проговорила глубоким грудным голосом:
– Даже не старайся, плевок вечного костра. Тебе не затушить моё сознание.
Саламандр замер, так и не произнеся ни слова.
– Что, не ожидал, что такая, как я будет в услужении у дракона? – продолжила служанка. – Да подишь ты. Долг платежом гладок, он мне, я ему. Не каждая тёмная ведьма оплатит долг, да долги бывают разные. Он мою дочь спас, а я его семью берегу. Как вернулась девка ночью, так меня и пробрало всю, сразу почуяла неладное. И знаю, за ней вы пришли, за той морью, что в ней сидит. Забирайте её, и уходите.
– Где она? – напряжённо проговорил Пиротэн.
Я про тёмных ведьм знала только то, что они крадут младенцев и вытягивают жизнь из счастливых, то есть – страшилки. Даже магистр Жринкер о них не рассказывал. И, сложив это с реакцией бакалавр, поняла – не тот случай, когда стоит вмешиваться.
– За мной идите, – коротко бросила ведьма и вышла из комнаты.
Мы все отпрянули от неё, как от чумной. Ведьма только усмехнулась и пошла по коридору, грузно переваливаясь и шаркая большими разношенными тапками по полу. Пиротэн последовал за ней, а мы за ним.
Ведьма остановилась у одной из дверей, ничем не отличающейся от остальных. Мотнула головой и произнесла:
– Там она, мается, бедная.
– Спасибо, – натянуто улыбнувшись поблагодарил бакалавр.
– Не убьёте? – нахмурившись спросила она.
– Нет, только раним, потом залечишь, – сухо ответил Пиротэн.
– И память подчищу, – кивнула тёмная ведьма, распахивая дверь. Пиротэн вошёл первым, Пармия, Раникэ и я поспешили за ним.
Когда я проходила мимо ведьмы, она схватила меня за локоть и прошептала:
– Для тебя говорю, не для них. Не ходи за огоньками, за светом иди, не ошибёшься. Не твоё – что горячо, а твоё – что холодно.
Ведьма отпустила мою руку, а я ещё какое-то время не могла пошевелиться, словно душу вынули из тела на мгновение, рассмотрели со всех сторон и вернули на место, помятую и растрёпанную.
Когда же я вошла в комнату, пожалела, что не осталась в коридоре, пусть и с жуткой тёмной ведьмой. Мебель, какие-то вещи, осколки зеркала и других стеклянных предметов – всё было изломано и перемешано в хаотичном порядке. И среди всего этого беспорядка, забившись в угол, сжавшись и дрожа от страха, на нас смотрели огромные, полные ужаса глубокие, как небеса, голубые глаза. Девушка была настолько испугана и измотана, что даже не шевелилась. Её ладони и обнажённые ступни кровоточили от многочисленных мелких порезов, дорожное платье было испачкано и изорвано, а заплаканное лицо исцарапано, толи ветками, толи ногтями.
– Это я её так? – схватив меня за руку и судорожно сжав ладонь похолодевшими пальцами, едва слышно прошептала Раникэ.
– Не ты, она – прародительница, – ответила я, ободряюще улыбнувшись подруге.
– Я подержу, воткните кинжал в плечо, – сухо проговорил Пиротэн, подавая артефакт мне.
Но держать Кариссу не было нужды, она совершенно не сопротивлялась, пребывая в состоянии нервного оцепенения.
– Перенесём её в другую комнату? – предложил саламандр сжалившись.
Ведьма молча поманила нас за собой, бакалавр подхватил девушку на руки и легко, как пушинку, вынес из разгромленной спальни. Мы с кошиярами последовали за ними.
Пиротэн уложил несчастную девушку на кровать в другой комнате и протянул руку, чтобы я отдала ему кинжал.
– Может я сама? – предложила я, рассудив, что если уж мне снова принимать эту ношу, то я и заберу её.
– Нет. Кто знает, как она поведёт себя, если артефакт будет в твоих руках, – покосившись на ведьму ответил преподаватель.
– Пошли все вон, внизу подождём, – распорядилась тёмная ведьма, каким-то непостижимым образом ставшая служанкой дракона. – А ты уж оставайся, коли решилась, – добавила она, обратившись ко мне.
В комнате остались только я, бакалавр Протэн и Карисса, в чьём теле сейчас затаилась сущность древнейшей из драконов.
– Готова? – спросил у меня саламандр.
– Да не тяните уже, – нервно ответила я, чувствуя, что ещё немного и не выдержу, сорвусь. А то и убегу, трусливо понадеявшись, что дух прародительницы развеется в пространстве, не найдя поблизости подходящего тела.
Преподаватель склонился над девушкой, прошептал «прости» и без колебаний воткнул кинжал в её плечо. Иногда мне кажется, что у этого саламандра полностью атрофировались все человеческие чувства, остались только любопытство и амбиции. Но потом он совершает очередной бескорыстный поступок и полностью разрушает ореол бездушного исследователя, который так тщательно создавал.
Карисса слабо вскрикнула от боли, но уже в следующее мгновение взгляд её стал осмысленным, и девушка испуганно отпрянула, громко завизжав. Пиротэн обернулся, ободряюще улыбнулся мне и одним резким движением выдернул кинжал из плеча драконессы.
Меня отбросило к стене обжигающей, неимоверно болезненной волной. Но почувствовала её только я, преподаватель стоял на том же месте, пристально следя за каждым моим не движением даже, вздохом, держа наготове окровавленный артефакт.
Да, когда я вступила в источник драконьей силы, всё было иначе. Теперь я поняла, почему Рани так обессилила, а Карисса обезумела и разломала всё в своей комнате. Меня буквально выворачивало наизнанку от боли и бессильной ярости. Словно моё тело медленно разрезали на множество частей, а потом пытались собрать заново, но уже по – другому. Резкая боль в плече неожиданно принесла облегчение. Удивительно, но так действительно бывает – боль приносит облегчение. Я опустила взгляд, увидела короткую рукоять кинжала-артефакта, торчащую из своего тела и, немного успокоившись, прошептала «Спасибо».
– Посмотри на меня, Фидэлика. Это ещё ты? – заглядывая мне в глаза спросил саламандр.
– Она слабее, – превозмогая боль от режущего мою плоть кинжала ответила я. – Когда она попала в меня в первый раз, через источник, я даже не почувствовала этого. Сейчас же она что-то вроде паразита, и моё тело борется с ней. Это больно, но она слабее.
Карисса немного пришла в себя, сжалась у изголовья кровати и, зажав рану на плече ладонью, громко рыдала, умоляя не убивать её. Пиротэн было попытался успокоить девушку, но стоило ему только сделать один шаг к кровати, как она закричала, опять переходя на визг.
В комнату вошла ведьма, лишь мельком взглянула на нас с саламандром и неожиданно резво для своей комплекции подбежала к Кариссе. Она склонилась над девушкой и только прикоснулась к её лбу двумя пальцами, как несчастная тут же уснула. Ещё одно движение и рана от кинжала затянулась. В комнате запахло гарью и какими-то травами, а служанка продолжала бормотать какие-то бессмысленные рифмы, закрыв глаза и поводя руками над спящей кариссой.
– Ведьминская ворожба это нечто непонятное и нелогичное. Магия это наука, ей учатся, её просчитывают, ведьмы же либо с рождения имеют дар, который развивается по мере использования, либо, в редких случаях, приобретают его испытав сильный стресс. Наверное, именно поэтому мы так мало знаем о них. Потому что не можем изучить природу их сил, – шёпотом рассказал мне саламандр.
– Всё, она ничего не вспомнит, – медленно выпрямившись устало проговорила ведьма.
– Благодарю, – кивнул Пиротэн.
– Пока не за что. Я забочусь об этой семье в уплату своего долга, не твоего, – усмехнулась ведьма. – Но и вам помогу, не по доброте душевной, сам знаешь – нет у меня её, а для общего дела.
Что бы я ни слышала о тёмных ведьмах, и как бы ни старалась эта женщина казаться бесчувственной и злой, я видела – она искренне переживала за Кариссу и всех её родственников.
– Оставь свои мысли при себе, проклятая девочка, – резко повернувшись ко мне прошипела ведьма. – Я выведу вас за ворота, дальше вы сами по себе.
Под её колючим неприязненным взглядом мне захотелось извиниться, но извиняться было не за что (если не считать мыслей, не понравившихся ведьме, на которые я имела полное право), да и чувствовала я себя сейчас настолько слабой, что предпочла поберечь силы.
– И правильно, драконочка, они тебе еще пригодятся, с твоей-то ношей, – подтвердив мои подозрения об умении читать мысли произнесла ведьма. – Идите за мной. Помогу выйти, – добавила она, с нежностью заботливой нянюшки взглянув на Кариссу напоследок.
Ведьма действительно помогла нам. Ещё в коридоре второго этажа она толкнула меня к стене, положила тёплую сухую ладонь на мой лоб и прошептала всего несколько слов (что-то о судьбе, воле, силе и боли), после которых лишающая способности здраво мыслить, проникающая во все уголки тела при каждом движении боль в плече почти прошла. Осталось только навязчивое ощущение холода и дискомфорта в области раны. Но это было несравнимо с тем, что я чувствовала до ворожбы. Пожалуй, если действие заклинания ведьмы будет длительным, я смогу выдержать присутствие кинжала в своём плече столько, сколько это будет нужно.
– Не надейся на это, плоть возьмёт своё, боль вернётся. И кровь тоже пойдёт, как только ты начнёшь сдаваться, – в очередной раз продемонстрировала умение читать мысли ведьма. – Но только от тебя зависит, как скоро это произойдёт.
Я невольно опустила взгляд и с ужасом уставилась на своё плечо. Через прореху в блузе было хорошо видно, что вокруг лезвия, утопающего в моём теле, образовалось нечто похожее на рубец шрама. Рана обросла бугристой грубой кожей, плотно сжимающей лезвие и препятствующей кровотечению.
– Словно металл врос в меня, – прошептала я.
– Да, доставать его будет очень неприятно, если ты продержишься до конца и сама не разрушишь силу моего слова, – кивнула ведьма.
– Нам нужно поспешить, – подал голос саламандр.
И мы побежали на первый этаж, где нас ждали кошияры. А потом всё закрутилось с такой скоростью, что я даже не пыталась что-то сделать, всё необходимое было совершено без моего участия.
Ведьма каким-то образом сделала так, что никто из работников усадьбы просто не обращал на нас внимания на пути к конюшням. Когда же мы нашли Сола и Брунгильду, она велела нам немного подождать, а уже через пару минут принесла две большие дорожные сумки, доверху наполненные припасами.
– Расходуйте без спешки, ничего не испортится, – проговорила она, отдавая сумки Пармии и саламандру.
Для кошияр нашлись осёдланные лошади, оленю тоже подобрали некое подобие седла, а Брунгильда притихла в присутствии ведьмы и выполняла все её приказания еще до того, как они были озвучены. Мы беспрепятственно проследовали до ворот усадьбы, которые открылись за мгновение до того, как мы к ним подъехали.
– Теперь вы сами по себе. Но знайте, ведьмы на вашей стороне. Это на крайний случай, – проговорила тёмная ведьма, чьего имени мы так и не узнали, подав Пиротэну чёрную ленточку. – Завяжи её в узел, если всё станет совсем плохо, и мы придём.
– Благодарю, – склонил голову саламандр, принимая дар ведьмы.
– Вижу, ты не готов, но всё может обернуться гораздо хуже, чем ты думаешь. Не сомневайся, если так будет, – покачала головой женщина. – На кону не только ваши жизни, так пусть твоё последнее решение будет правильным, если до этого дойдёт.
Бакалавр кивнул и спрятал ленточку в нагрудный карман.
– Надеюсь, она никогда не понадобится, – сухо проговорил он.
– Надежды наша боль и беда, но в них мы и черпаем силы, – витиевато ответила ведьма и, развернувшись, медленно пошла к дому.
– Поспешим, пока лорд Тадор не вернулся, – произнёс Пиротэн и неожиданно резко велел Бруне ускориться.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ: БОГИ ПОЮТ СЛАВУ НАМ
Мы довольно быстро отдалились от имения Вар’Салио, саламандр нещадно подгонял Брунгильду, Сол тоже был неспокоен и едва ли не опережал ящера. Пармия и Раникэ едва поспевали за нами, их кони нервничали, а сами кошияры чувствовали себя некомфортно в роли наездниц, а не вольных кошек.
Но мы покинули владения драконов, унося с собой то, за чем и пришли. Прародительница была во мне, и я пока не чувствовала её влияния на себя. Артефакт работал, ни беспричинной нервозности, ни желания обратиться не было. Да и ведьма потрудилась на славу, избавив меня от боли. И теперь ничто не мешало мне постоянно грызть себя, утопая в нерешительности и опасениях.
Мы уже давно преодолели засеянные поля и деревушки, окружающие их, но я не могла избавиться от ощущения, что меня кто-то преследует.
– Стойте! – потянув Сола за рог выкрикнула я, когда тревога возобладала над логикой.
– Что не так? – спросила Пармия, завернув коня и первой подъехав ко мне.
– Не знаю, но что-то не так, – растеряно ответила я.
– Я тоже чувствую какое-то беспокойство, – поддержала меня Рани.
– Ещё бы, вы же паракоши, – улыбнулась Пармия. – Разберитесь в своих предчувствиях. Возможно, это наложение ваших переживаний друг за друга.
Пиротэн наконец-то совладал с Бруней и присоединился к нам. Мы сейчас находились в небольшом лесочке, покидать который мне совершенно не хотелось. И это не было беспричинным страхом или влиянием прародительницы. Я чувствовала приближение чего-то, но чего – объяснить не могла.
– Опиши свои ощущения, – попросил бакалавр, когда я не нашла нужных слов, чтобы объяснить причину волнения.
– Это сложно, я не могу понять, в чём причина, но чувствую – скоро произойдёт что-то очень важное. Словно источник тепла всё ближе и ближе, а мне так холодно. Я хочу согреться, но боюсь обжечься, – попыталась я облечь в слова свои эмоции.
– Я чувствую только угрозу, будто кто-то хочет отобрать у меня что-то дорогое, – вставила Раникэ.
– Разве они не должны чувствовать одно и тоже? – спросил Пиротэн у Пармии.
– Должны, – задумчиво ответила она. – Но, если речь идёт о мужчине… Паракоши это нечто большее, чем любовь, но каждая из них может влюбиться. И вот тогда наступает момент накала. Если влюбляется одна, а другая свободна, может случиться отторжение. И это очень похоже на него.
– Что за отторжение? – враждебно навострила ушки Раникэ.
– Если твоя паракоши встретит своего мужчину, ты почувствуешь себя отвергнутой. Но это ложное чувство. Никакой мужчина не заменит часть твоей души, – попыталась успокоить её Пармия.
А я уже поняла, в чём причина моей нервозности – Альтанир, он был где-то рядом. И продолжал приближался.
– Нам нужно скрыться, спрятаться как можно лучше, иначе я найду его, – прошептала я, пятясь вглубь леса.
– Ты хотела сказать, он тебя найдёт, – поправила Рани.
– Нет, я сказала то, что сказала. Я найду его, – заикаясь ответила я.
– Ах да, принц Альтанир, – протянул саламандр. – Не думаю, что мы сможем скрыться от него. У этих двоих настолько сильная связь, что даже боги обвенчали их дважды.
– Да какая там связь? Вы посмотрите! – воскликнула Раникэ. – Там армия, и она надвигается на нас!
Пиротэн достал из дорожной сумки складную подзорную трубу, какой, как мне казалось, пользовались толь моряки, и посмотрел через неё в том направлении, куда указывала Раникэ.
– Она права, это армия, – констатировал он, одним резким движением сложив трубу.
– Альтанир идёт войной на Саринеи, чтобы вернуть себе трон, – пояснила я.
– Так ты знала об этом! – возмущённо воскликнула Раникэ. – Может еще и поджидала его?
– Конечно, – язвительно произнесла я, нервно передёрнув плечами. – Более того, он мой жених. Хотя, судя по двойственности лунного обряда, скорее всего уже муж. И меня это, к твоему сведению, совершенно не радует, но боги велят мне быть рядом с ним. А богам перечить – себе дороже.
– Так иди к нему, ты же у нас практически принцесса, а с ним так и королевой станешь, – злобно выкрикнула Рани.
– Ты обвиняешь меня в том, кто я есть? – спросила я, с возмущением и недоверием глядя на паракоши.
– Ты та, кем хочешь быть, и не более. Не нужно рассказывать мне про судьбу, мы сами её создаём. И даже не пытайся оправдываться, – прошипела Рани, выпуская когти.
– Мне не в чем оправдываться! И обвинения твои смехотворны. Я тебе не принадлежу и отчитываться не обязана, – выпалила я, жалея в этот момент, что не могу превратиться в дракона, чтобы в полной мере продемонстрировать степень своего негодования.
– Успокойтесь. Не забывайте, наша миссия важнее ваших глупых обид, – резко произнёс саламандр.
Но меня его слова только больше распалили, как и Раникэ.
Кошияра зашипела, уши её прижались к голове, а клыки и когти удлинились.
– Ты никуда не пойдёшь, ты моя, – прорычала она, спрыгнув с коня и преградив дорогу Солу. Её конь тут же воспользовался возможностью и умчался вглубь леса, подальше от распространяющей запах звериной агрессии кошияры. Пармии же пришлось спешиться только потому, что её лошадь обезумела от страха и встала на дыбы.
– Замечательно, теперь мы обе остались без транспорта, – проворчала она. – Рани, успокойся, иначе я тебя укушу.
– Я не могу успокоиться, когда меня опять пытаются лишить моей паракоши! – выкрикнула Раникэ, схватив Сола за рога.
Олень на удивление спокойно воспринял этот жест агрессии. Он только фыркнул, наклонил голову и отступил на пару шагов назад.
– Они приближаются, нужно срочно что-то решать, – попытался воззвать к логике Пиротэн. И у него, как ни странно, получилось!
– У нас еще есть время, следуйте за мной. Я попробую сбежать ночью. Но сейчас мне необходимо увидеться и поговорить с ним, – решилась я.
– Да-да, обязательно поговори, попрощайся, потому что когда я до него доберусь – разорву его глотку вот этими когтями, – прошипела Рани, демонстрируя мне длинные, острые как ножи, загнутые кошачьи когти.
Я с трудом сдержала слёзы, наблюдая за тем, как Пиротэн и Пармия силой уволокли сопротивляющуюся Раникэ вглубь леса. Мне и самой с трудом удавалось удержаться от соблазна спрыгнуть с Сола и броситься в драку. Ведь мы делили одни и те же эмоции на двоих. Но мою агрессию заглушали другие, более сильные и не поддающиеся контролю, граничащие с инстинктами чувства. Противоречия раздирали меня надвое. С одной стороне нестерпимо хотелось умчаться вслед за друзьями вглубь леса, и затеряться в зарослях, чтобы Альтанир никогда меня не нашёл. А с другой – меня непреодолимо тянуло к нему. Кажется наложение прямо-противоположных желаний друг на друга в результате привело к небольшому нервному истощению. А впала в ступор, потеряв нить размышлений и не совсем понимая где нахожусь и что мне делать. Но уже через пару минут взяла себя в руки, встряхнулась, приказала себе держать марку и выехала навстречу даймирской армии, во главе которой, гордо восседая на великолепном сайларском скакуне, шествовал ни кто иной, как принц Горных Сариней, Альтанир Самисаль.
Рядом с Альтаниром присутствовали двое знакомых мне через отца военачальников. Когда я выехала на дорогу прямо перед ними, оба они спешились, преклонили колено, коротко кивнули и тут же выпрямились. Так оказывать почести умели только воины, совершенно естественно и с лёгким налётом высокомерия. Но, прежде чем кто-то из военачальников успел сказать хоть слово, Альтанир тоже спешился, подбежал ко мне, крепко обнял и спросил:
– Что ты делаешь здесь, жизнь моя?
– Не спрашивай, – прошептала я в ответ. – Возможно, позже расскажу.
– Тебе угрожает опасность? – нахмурился саринеец.
И мне так захотелось разгладить тревожные морщинки на его лбу, успокоить его, сказать что-то приятное. Но не успела я и слово вымолвить, как Альтанир отстранился.
– Что-то не так, я чувствую в тебе перемену. Расскажи мне всё, милая. Я пойму и помогу, – прошептал он, поймав мой взгляд и погладив меня по щеке пальцами.
«Если бы ты только знал, если бы мог помочь», – подумала я, роняя не прошенную слезу. И это снова случилось. Рядом с Ниром я опять полностью расклеилась, стала слабой и беспомощной, плаксивой девчонкой.
– У нас нет времени на задержки, ваше высочество, я позабочусь о вашей невесте, – послышался до боли знакомый и такой родной голос.
– Головой за неё отвечаешь, – обернувшись резко ответил Альтанир. – Позже всё расскажешь, – шепнул он мне и отпустил.
А в следующее мгновение я увидела Айсека и поняла – всё будет хорошо.
Я без сопротивления позволила другу усадить меня перед собой, но шепнула Солу, чтобы не отставал. И я не сомневалась – верный олень не оставит меня. Но сейчас думать о нём было выше моих сил. Я была так рада встрече с Айсеком, и в то же время едва сдерживала панику. Как он поведёт себя если заметит рукоять кинжала, воткнутого в моё плечо, и залитую кровью блузу? Что я скажу ему? Как заставлю поверить и не трогать артефакт?
Ответ на все эти вопросы был рядом. Мне нужно было только довериться другу.
– Рассказывай, – прошептал Айсек. – Я чувствую твою агонию и страх. Пока не понял, в чём причина, но, думаю, мы во всём разберёмся.
– Почему ты здесь? – в свою очередь спросила я, оттягивая момент истины.
– А ты не догадываешься? Я сын военного министра Даймирии. Переворот у соседей – довольно значимое событие. Отец предложил мою кандидатуру на руководящий пост в армии Горных Сариней, император и Альтанир одобрили. Всё уже оговорено, мы вернём королевство его истинному правителю, и я стану военным министром Сариней.
– Как у вас всё просто, – покачала я головой.
– Так только кажется, впереди еще много препятствий, преодолевать которые придётся с потом и кровью. Но сейчас речь не об этом, не тяни время, выкладывай.
Айсек не приказывал, не требовал, он просил, хотя, со стороны могло показаться иначе. Но стоило посмотреть ему в глаза и все сомнения отпадали – он выслушает, поймёт и обязательно придумает как помочь.
И я не смогла обмануть друга. Взяла Айсека за руку, прошептала «только не вынимай» и положила его ладонь на своё плечо, предусмотрительно обхватив пальцами рукоять кинжала, на всякий случай.
Айсек повёл себя совсем не так, как я ожидала. Он не пытался вытащить артефакт, не возмущался, а словно окаменел на какое-то время. Потом убрал руку с моего плеча, поправил накидку, чтобы никто другой не заметил окровавленную блузу, и прошептал:
– Это явно не то, чего я мог ожидать.
Хоть кровь на ткани уже высохла, а рана больше не кровоточила, благодаря заговору ведьмы, Айсек брезгливо вытер ладонь о полу дорожной куртки и пару раз встряхнул рукой.
– А теперь выкладывай, как тебя угораздило связаться с тёмной ведьмой, и за что она так с тобой обошлась. И даже не надейся, что получится отделаться какой-нибудь выдумкой, – на этот раз потребовал он.
– Ты всё не так понял, – покачала я головой. – Ведьма не прокляла меня, она помогла. Этот нож – единственное, что сдерживает меня от обращения.
Айсек помолчал с минуту, пока Альтанир, обернувшись, пристально смотрел на нас, переводя взгляд то на него, то на меня. Потом принца отвлёк один из военачальников, и ему пришлось вернуться к обсуждению плана действий на момент прибытия в Саринеи.
– Знаешь, я не думал, что ты настолько ненавидишь дракона в себе, – произнёс друг. – Неужели ты готова отказаться от него, даже не попробовав приручить?
– Всё намного сложнее, – ответила я, ещё колеблясь, стоит ли рассказывать всю правду.
– Так объясни! – слегка повысил голос маг, невольно сжав мою талию почти до боли.
Рассказать? Не рассказать? Будь что будет, в конце концов, если миссия по водворению прародительницы обратно в источник провалится, эта информация перестанет быть моей тайной, она превратится в общую проблему. И я рассказала. И про прародительницу, своевольно заселившуюся в моё сознание, и про предательство Самирунь, и даже про то, как мы потеряли, а потом вернули дух древнего дракона, заперев его в моём теле с помощью артефакта. Умолчала я только о том, что каким-то непостижимым образом моя жизнь оказалась связана с жизнью одной из кошияр. Вряд ли Айсек смог бы правильно понять эту связь, если даже я сама ещё не разобралась в ней. Ну и еще не стала распространяться о планах старушки на мировое господство. Жалко было парня, пусть выспится перед боем. Если же он узнает об угрозе таких масштабах, вряд ли сомкнёт глаз до утра.
– Так значит, кошка была права, изначальный дракон был женщиной, – пробормотал друг задумчиво. – И теперь эта тварь хочет вернуться, используя твоё тело как сосуд. Я знал, что ты не способна на убийство!
– Тебя только это заботит? – удивилась я.
– Нет, меня заботит, как мы вытравим её из тебя. Нужно подключить имперских магистров, специализирующихся на драконах и источнике. В пещере тогда погибли далеко не все специалисты в этой области. Я сегодня же свяжусь с отцом и попрошу посодействовать, а то если этих умников не подгонять они могут на месяц зарыться в бумажки.
– Нет! – воскликнула я, но тут же умолкла.
Альтанир услышал мой возглас и, бесцеремонно прервав разговор с военачальниками, завернул своего коня.
– Что-то не так? Он обидел тебя? – с подозрением поглядывая на Айсека спросил жених. Или всё таки муж? Нужно разобраться с этим, но позже… если выберусь живой из истории с прародительницей.
– Успокойся, мы, кажется, всё обсудили и пришли к согласию, – усмехнулся друг.
– Извини, но в том, что касается Фидэлики, я не склонен доверять твоим обещаниям, – с такой же пренебрежительной ухмылкой ответил Нир.
– Вообще-то я здесь и всё слышу. И мне это не нравится. Я не приз, и не вещь, которую вы имеете право делить. И я уже сказала тебе, Альтанир, что я с тобой. Да и выбора у нас нет, если задуматься, – гневно проговорила я. – Не трать время на пустые подозрения, тебе предстоит сражаться за своё королевство, на этом и сосредоточься.
– Извини, милая, я не хотел обидеть тебя подозрениями, – виновато улыбнулся северянин и вернулся в авангард.
– Ты же потомственный военный, подумай, – прошептала я Айсеку, когда на нас перестали коситься. – Если на кону будет стоять благополучие императора, что перевесит – моя жизнь, или угроза власти правящего рода? Император Валинор не станет рисковать своим положением ради меня. Да я даже не уверена, что отец будет на моей стороне. Если ты мне друг и не хочешь моей смерти, то никому не расскажешь.
Да, я немного слукавила, но общую суть проблемы изложила.
– И что же мы будем делать? – поинтересовался Айсек, состроив недовольную гримасу.
Другу, видимо, не понравилось, что я подвергла сомнению его стремление защитить меня. Но уж лучше пусть обижается, чем наделает глупостей, предав огласке то, что я стала носительницей смертоносной древней сущности. Да, это было эгоистично с моей стороны, но я не была готова пожертвовать собой, чтобы свести риск порабощения империи древним могущественным узурпатором до минимума. Для меня сейчас на весах были моя жизнь и её, не более того. А за себя я собиралась бороться до конца, хотелось верить – победного.
– Мы пока ничего не будем делать. Бакалавр Пиротэн и верные мне кошияры следуют за нами. У Пиротэна есть некоторые соображения о том, как справиться с прародительницей. Нам нужно только немного подождать. И позаботиться о том, чтобы моих друзей не поймали.
– А ты доверяешь им? – спросил Айсек.
– Как самой себе, – кивнула я.
Ещё бы я не доверяла им. Ведь я так и не решилась рассказать Айсеку истинную историю Даймирии, он не знал, что прародительница не только желает завладеть моим телом, чтобы возродиться, но и жаждет уничтожить множество рас, не достойных существования, по её мнению. А Пиротэн и кошияры об этом знали, они были в курсе того, какой хаос может привнести в наш устоявшийся мир древний могущественный дракон, и сделают всё возможное, чтобы не допустить этого.
* * *
Расспрашивая Айсека об академии и планах Альтанира по возвращению трона, я и не заметила, как наступили сумерки.
Как оказалось, Айсек и Нир покинули академию буквально через несколько часов после моего отъезда, двое суток они провели в столице, разрабатывая безупречный план свержения узурпатора и возвращения власти над Горными Саринеями Альтаниру. Верные истинному наследнику люди были предупреждены и готовы действовать, армия ополченцев ждала на границе, и уже к завтрашнему вечеру незаконнорожденный брат принца Альтанира Самисаль будет свергнут с престола. Но эту ночь мы проведём на границе Даймирии и Сариней, объединяя и перестраивая войска.
Нас действительно ждали у подножия горного хребта, за которым и находилась столица северного государства. Армия приверженцев истинной власти оказалась не такой большой, как я ожидала, но, учитывая население небольшой северной державы, она была довольно впечатляющей. Это окончательно убедило меня в преданности большинства подданных Альтаниру.
Когда же встреча и распределение войск закончились, я уже едва держалась на ногах. Сказывались как усталость, так и изматывающее назойливое ощущение инородного тела в плече. Это не было болью, как таковой, но чувствовала я себя прескверно. Прародительница пока не пыталась подавить мою волю, но я не могла избавиться от чувства, что нечто чуждое затаилось в глубинах сознания, норовя захватить, поработить, подчинить.
Да, артефакт сдерживал её, но не мог блокировать мои мысли. А Айсек и Альтанир были заняты, со мной же оставили двоих помощников военачальников, приказав им не спускать с меня взгляда.
