Текст книги "Клан (ЛП)"

Автор книги: Эдвард Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

Глава 37

Джервис, как и всё остальное сейчас, считал, что радио имеет особое значение, символы, подобные теням его новой, таинственной жизни. На станции в кампусе играли «Отрезанные головы» группы Banshees, «Резак» Echo and the Bunnymen и «Тонкие резаки» группы Throwing Muses.

– Что-то сегодня много резаков, ребята, – сказал ди-джей.

Джервис согласился.

«Много резаков».

Он нежно посмотрел на завёрнутый букет роз.

«Для тебя, Сара. С любовью от Резака».

Он одевался щепетильно – можно сказать, чтобы убить. Он надел те же джинсы, что и при первой встрече, те же туфли, тот же ремень. Он заткнул пулевые отверстия салфеткой и надел чёрную рубашку, которую она подарила ему на первое Рождество вместе. Это была символика. Это было прошлое, переходящее в будущее. Для такого важного события он должен был выглядеть в самый раз. Он должен был выглядеть идеально.

Последней песней по радио была песня Bauhaus «Изысканный труп». Джервис в последний раз причесался. Он зализал волосы со лба, но не гелем, а кровью Вильгельма.

Он зажёг Carlton, схватил букет и ушёл.  Он весело вышел в ночь. По другую сторону было освещено окно Сары. Несомненно, она ждала Вильгельма, и эта мысль заставила Джервиса улыбнуться.

«Вильгельм не приедет сегодня вечером, Сара. Он сейчас немного занят».

Букет был тяжёлым, а упаковка влажной. Когда он постучал в комнату 202, дверь сразу же открылась.

Сара завизжала:

– Вилли! Ты так опоздал! Я волновалась!

– Да, тебе лучше волноваться, – сказал Джервис.

В груди Сары остановился вздох. Она смотрела. На ней были канареечно-жёлтые брюки, канареечно-жёлтые туфли и футболка Ram’s Head Tavern.

Незваный, Джервис вошёл. Он закрыл дверь.

– Джервис, я… – начала она. Затем её глаза сузились. – Ты выглядишь ужасно.

– Но чувствую я себя прекрасно, – сказал он. – Как дела, Сара?

Она уже дрожала, готовясь сделать жёлтые канареечные штаны ещё более жёлтыми. После долгой задумчивой паузы она ответила:

– Я в порядке.

– Это хорошо. Разве ты не собираешься меня спрашивать, как я?

Этот вопрос, казалось, озадачил её. Она даже не моргнула.

– Хорошо, Джервис. Как ты?

– Как я? – он взорвался. – Я тебе скажу, как я! Я чертовски мёртв!

Он совершил безумный круг вокруг неё, а она вообще не двигалась. От его шагов завибрировала вся комната, возможно, и всё здание. Кот Фрид запрыгнул на холодильник, а Сара оставалась на месте. Когда Джервис вытащил из-за пояса револьвер Webley, на канареечно-жёлтых штанах Сары действительно появилось мокрое пятно. Это было большое пятно.

– О, я не собираюсь стрелять в тебя, – извинился он. Он положил револьвер. – Я пришёл сюда… чтобы передать тебе это.

Он подарил ей букет. Она взяла его, на удивление, без особого сопротивления.

– Они милые, Джервис. Спасибо, – сказала она.

Конечно, она притворялась, потому что боялась. Она понюхала розы и остановилась. Она заглянула в букет.

Потом она закричала.

Джервис засмеялся как Титан. Букет упал на пол и разлетелся. Среди красивых свежесрезанных роз лежал он, некогда величественный, но теперь сморщенный, пародийный.

– Что ты сделал! – она запнулась. – Что… что…

– Угадай, – предложил Джервис, – я даже дам тебе подсказку. Это не так уж и сложно.

– Что ты сделал? – закричала она.

– Я отрезал ему член, – сказал Джервис.

Она кричала очень громко и не утихая. Теперь она отступала, а Джервис шагал вперёд.

– Но это ничто по сравнению с тем, что я собираюсь с тобой сделать.

Фрид спокойно наблюдал с его высокого насеста. Как и все кошки, казалось, он заботился только о себе. Сара продолжала кричать, бросая вещи, отступая по кругу.

«Люди всегда кидают в меня вещи», – заметил Джервис.

Печатная машинка Brother отскочила от его головы. Стереоресивер попал ему в лицо. Джервис пожал плечами, сохраняя размеренную улыбку. Жизнь одарила его только слабостью. Смерть же дала ему силу, физическую и духовную. Он был Провидцем, Знающим, Разрушителем.

– Хватит, – сказал он. – Ты последняя потеря моей старой жизни. Пришло время проститься с ней.

Он бросил её на пол и оседлал её. Как ему это сделать? Сломать ей шею? Раздавить ей глотку?

«Нет, – подумал он. – Будь изобретательным».

Он должен исполнить этот последний акт символично и стильно. Его мозг, казалось, тикал, пока он размышлял.

Она извивалась под ним, её крошечные кулаки били его в грудь.

– Почему я был недостаточно хорош? – спросил он.

Она не ответила, только продолжала извиваться.

– Ты выбросила меня, как мусор. Почему? Скажи!

Она поцарапала его руку ногтями, нарисовав бескровные полосы. У него действительно начало перехватывать дух?

«Прислужники тьмы не плачут», – приказал он.

Что с ним не так? Это был момент его истинного экзистенциального триумфа. Тем не менее его хватка ослабла. Слеза выступила в его мёртвом глазу.

– Как ты могла так поступить со мной?

Она пыталась царапнуть его лицо, выбить ему глаза.

«Я знаю!»

– Ты забрала моё сердце, – сказал он. – Теперь я возьму твоё.

Это было идеально. Он разорвёт её сердце, как она сделала с ним. Вырвет его и съест, полакомится…

Он стянул футболку Ram’s Head, снял розовый кружевной бюстгальтер. Её груди были намного красивее, чем он помнил. Когда он прикоснулся к ним, тёплый контакт отбросил образы любви. Вскоре его руки дрожали…

«Сделай это! Вырви суке сердце! Съешь её кишки и вырви их обратно ей в лицо! Просто сделай это!»

Его пальцы напряглись, опускаясь…

– Нет! – она скулила. – Ты не можешь!

– Почему нет? – спросил он.

– Потому что ты любишь меня!

Он ожидал любого ответа, кроме этого. Это заставило его мысли затихнуть, как ветер задувает свечи. Под ним её корчущиеся движения прекратились; её жар поднялся до его мёртвого паха. Что могло побудить её сказать такие вещи? Внезапно её голос стал тихим, мягким, как шёлк.

– Ты всё ещё любишь меня, – прошептала она.

Джервис вздрогнул. Именно правда – настоящая правда – вызвала эти слова к её устам. Сразу же он оказался беспомощным, как никогда. Было одно существо, которое обладало даже бóльшей властью, чем он. Она была права. Он всё ещё любил её.

– Чёрт побери, – пробормотал он. Он поднял её, вложил ключи от машины ей в руку и вытолкнул за дверь. – Садись в машину и езжай! – закричал он. – Езжай подальше, потому что в полночь меня не будет, и все в этом кампусе будут мертвы!

Сара не подвергала сомнению это необъяснимое откровение. Она побежала прочь, в лифт и вниз.

Джервис наблюдал из окна. Он видел, как она в отчаянии запрыгнула в машину и уехала.

«Слюнтяй даже после смерти, – подумал он. – Я оказался каким-то неправильным прислужником тьмы. Да, какой-то плохой машиной для убийств».

– Но, чёрт возьми, – сказал он вслух, – я должен кого-нибудь убить.

Он осознал жертву ещё до того, как повернулся. Фрид зашипел на него с холодильника, обнажив кошачьи зубки. Улыбка Джервиса чуть не сломала ему челюсть. Он поднёс Webley к усатой кошачьей мордочке Фрид и выжал один патрон. Волна снесла злое животное через кухню, где оно грандиозно разбрызгалось о стену.

«« – »»

– Куда мы едем?

– Не знаю, – сказал Уэйд. – Который сейчас час?

Уэйд заплатил обслуживающему персоналу на заправке и был благодарен за возможность полного сервиса. Он не мог сейчас ничего делать сам, не так скоро, после того, как чуть не перенёс операцию на мозге без анестезии. Лидия произвела уместное расследование. Куда они теперь поедут?

– Та записка, которую ты оставил мне, – вспоминала Лидия. – Разве ты не упоминал что-то о бомбе?

«Бомба!» – он ахнул.

Он вылетел с автозаправочной станции, сжигая резину.

– У Джервиса есть бомба, и она должна взорваться через минуту после полуночи.

– Что они хотят взорвать?

– Я не знаю, – сказал Уэйд, но он знал одно…

Он выехал на трассу и вдавил педаль газа в пол.

– Что ты делаешь? – пожаловалась Лидия, её волосы растрепались.

– Просто успокойся.

– Не говори мне успокаиваться!

– Тогда просто заткнись.

Спидометр довольно быстро поднялся с шестидесяти до ста двадцати. Затем до ста тридцати, ста сорока.

– Куда мы едем? – Лидия закричала, преодолевая сопротивление ветра.

– Как можно дальше, – сказал Уэйд. – Кто знает, насколько мощная эта бомба? Когда это произойдёт, я хочу быть как можно дальше от кампуса.

– Ты струсишь? Мы должны что-то сделать! Позвонить в государственную службу по обезвреживанию бомб, позвонить в Национальную гвардию…

– Верно, и что им сказать? Что пришельцы здесь?

Уэйд не обращал внимания на её жалобы. За двадцать минут он преодолел около пятидесяти миль по Шоссе#13, что было легко, когда у него был твин-турбо 455. Затем он свернул на обочину и остановился.

Лидия снова выглядела рассерженной.

– Выйди из машины, – сказал Уэйд.

– Что за…

– Просто выйди из машины. Я должен кое-что сделать.

– Что?

– Найти бомбу, обезвредить её. Джервис – единственный, кто знает, где она, поэтому я собираюсь его выследить.

Лидия засмеялась.

– Если ты подойдёшь к нему хоть немного, он утащит твою тупую задницу обратно в лабиринт.

– Нет, не утащит. Я буду хитрее.

– Хитрее! Он ходячий труп-убийца!

– Не могла бы ты выйти из машины, – умолял Уэйд.

– Нет, – сказала Лидия.

– Выйди из машины! – он закричал.

– Заставь меня.

Уэйд ударил её по лицу. Это было нелегко, но выбора у него не было. Удар сбил её с ног. Он вытащил её в полубессознательном состоянии из Corvette и посадил.

– Мне очень жаль, Лидия.

– Ублюдок, – пробормотала она.

– Просто иди на север. Ничего не поделать. Даже если ты доберёшься до Эксхэма автостопом, никто тебе не поверит.

Уэйд вернулся в Corvette. Он сел внутрь и завёл мотор. Лидия вставала с четверенек.

– Ещё кое-что, – позвал её Уэйд.

– Что?

– Я люблю тебя!

Глаза Лидии уже блестели. Она ухмыльнулась в совершенной женской ярости:

– Тебе лучше действительно любить меня, засранец!

Уэйд рассмеялся.

«Что за женщина», – подумал он.

Он нажал на педаль акселератора и, сжигая резину, направился на юг.

—

Глава 38

«Пора домой», – подумал Джервис.

Он пил Kirin и курил, управляя своим Dodge Colt в центре города. Его последняя ночь в этом мире была просторной и красивой. Как будут выглядеть ночи в других мирах?

– ДЖЕРВИС.

Его мёртвое сердце колотилось по зову хозяина.

– Я иду, господин. Я иду домой.

– ЕЩЁ РАНО, МОЙ СЫН. НАС НАСТИГЛА БЕДА.

Джервис остановился посреди дороги, закрыл глаза, чтобы более отчётливо разглядеть своего хозяина. Он видел только туман.

– ТЫ – ВСЁ, ЧТО У МЕНЯ ОСТАЛОСЬ.

– Что случилось?

– УЭЙД СБЕЖАЛ.

Но как такое могло быть? Уэйда заперли в трюме; выбраться из лабиринта было невозможно.

– ВРЕМЯ ПОЧТИ ПРИШЛО. ТЫ ДОЛЖЕН НАЙТИ ЕГО, ПРИВЕСТИ ЕГО, ВЕРНУТЬ ЕГО.

Было ли это ухудшение состояния Джервиса или голос Властителя стал слабым? Когда-то великолепная труба в его голове превратилась теперь в луч статического электричества.

– МЫ ДОЛЖНЫ ВЕРНУТЬ ЕГО ПЕРЕД ПЕРЕЗАРЯДКОЙ.

– Мы это сделаем, я обещаю. Но… – часы на приборной панели показывали 22:21. – Мне нужна помощь! Нет времени!

– С МОЕЙ БЛАГОДАТЬЮ, ДЖЕРВИС. Я ПОМОГУ ТЕБЕ. Я ОТДАМ ТЕБЕ СВОЮ КРОВЬ. ИСПОЛЬЗУЙ ЕЁ РАЗУМНО И СО СПЕШКОЙ – НАЙДИ ЕГО.

– Я сделаю это, хозяин!

Голос Властителя почти исчез. Хозяин действительно истекал кровью, но Джервис запомнил последнее рукоположение своего лорда:

– МОЙ СЫН. ТЫ – КОНЕЧНАЯ МОЛИТВА СУДЬБЫ.

«« – »»

Джервис вернулся в кампус через несколько минут. Он знал, что сейчас в лабиринте идёт предварительная подзарядка. В полночь лабиринт уходил, и это был тот автобус, который Джервис не хотел пропускать.

«Кровь», – подумал он.

Да, он мог это почувствовать, попробовать на вкус, даже услышать. Чёрная рукоять его трансцептрода становилась тёплой от крови Властителя.

Уэйд и девушка, вероятно, уносили ноги из города. Но теперь это не имело значения, ведь разве в них не было крови Властителя?

«Кровь ведёт к крови, как влюблённые находят друг друга в темноте».

Кровь его лорда приведёт его прямо к ним.

«« – »»

Уэйд направил Corvette обратно в кампус. Лидия оставила УФ-корректировщик и ключ-экстромитер Тома на сиденье. Против Джервиса корректировщик будет бесполезен – любое оружие будет бесполезным. Итак, даже если он найдёт его, что он сделает? А Уэйд ничего не знал о природе бомбы. Лидия была права в своих возражениях. Попытка установить местонахождение бомбы пришельцев у ходячего мертвеца, по крайней мере, гневила судьбу. В лучшем случае это было грёбаное самоубийство.

Но ему нужно было что-то, ради Бога, какое-то средство защиты, прежде чем он мог всерьёз рассчитывать снова противостоять Джервису. Оружия явно не было. Уже было доказано, что стрелять в Джервиса пулями так же эффективно, как и стрелять в него резиновыми патронами. Ножи и тупые предметы были одинаково бесполезны. Но как насчёт коррозионных веществ, серной кислоты или чего-то ещё?

«Да», – подумал Уэйд.

У них в научном центре было много такого…

Он ехал быстро. Несколько прохожих направлялись на вечеринку на холме. Уэйд завидовал их беспечности.

«Вы ведь не видели ходячего мёртвого парня?» – ему так и хотелось спросить.

Он припарковался у научного центра. Здание было тёмным и, что неудивительно, заперто. Отсутствие замешательства у Уэйда произвело бы впечатление на любого преступника. Он разбил передние стеклянные двери железной монтировкой и вошёл внутрь.

Кабинет химии был не за горами. Полосы лунного света разливались по блестящим столешницам. С помощью фонарика он нашёл шкаф с химическими веществами. Он был открыт и…

– Чёрт! – крикнул он.

…Пуст.

Затем снаружи хлопнула дверца машины.

Уэйд стоял ошеломлённый, как фигура в стоп-кадре. Шаги по парковке. Они звучали ужасающе небрежно. Уэйд выглянул из-за жалюзи и увидел Dodge Colt Джервиса, припаркованный рядом с его Corvette.

«Дерьмо, дерьмо, дерьмо!» – думал он.

Он кинулся к двери, но шаги уже были слышны в холле. Он огляделся, обезумевший и довольно глупый. Затем он проскользнул в шкаф и запер замок изнутри.

Он задержал дыхание. Джервис вошёл прямо в кабинет и включил свет. Он насвистывал, обыскивая комнату. Мрачно Уэйд узнал мелодию Eno «Вот он идёт».

– Я чувствую твой запах, Уэйд, – объявил голос за дверью. – Я чувствую запах твоего страха.

Уэйд сглотнул, широко раскрыв глаза в темноте.

– Шкаф? Нет, Уэйд, я уверен, что ты недостаточно глуп, чтобы спрятаться в самом очевидном месте.

«Достаточно», – подумал Уэйд.

В мгновение ока дверь шкафа была разрублена пополам. Его половинки разлетелись, и на их месте встал Джервис, опуская массивный топор.

Уэйд ударил Джервиса по голове железной монтировкой. Она издала ужасный звук, но Джервис почти не вздрогнул. Он взял железную монтировку и согнул её пополам.

– Знаешь, Уэйд, я действительно устаю от людей, бьющих меня по голове.

– Прости, – извинился Уэйд. – Как ты меня нашёл?

Джервис прислонил топор к стене и зажёг Carlton.

– Ключ-экстромитер Тома находится на твоём переднем сиденье, – пояснил он. – Властитель поставил на него радиопеленгатор. Это привело меня прямо к тебе.

Уэйд поник. По крайней мере, ему больше не нужно было беспокоиться о том, чтобы найти Джервиса.

– Я хочу знать о бомбе, – потребовал он.

– А тебе какое дело? К тому времени, как бомба взорвётся, ты окажешься на полпути через Млечный Путь.

– Я не собираюсь быть вашим проклятым экземпляром, – сообщил ему Уэйд. – Я лучше убью себя.

– Чем? Своим фонариком? – Джервис ухмыльнулся дымом. – Ты собираешься вернуться, и на этот раз не будет побегов в последнюю минуту. Я лично запру тебя в трюме.

Уэйд вспомнил экстромитер, установленный в офисе Бессера, который находился прямо здесь, в этом здании. Джервис отправит его в лабиринт за считанные минуты.

«Я просто не могу выиграть», – подумал Уэйд.

Джервис схватил Уэйда за ворот рубашки и спокойно вытащил его из шкафа. Уэйд, полная противоположность спокойствию, сопротивлялся изо всех сил – не особо в этом конкретном сценарии. Его сердце безумно стучало от адреналина, его конечности дёргались, как при отдаче пушки, но его самые жестокие усилия сводились к приседанию по сравнению с физической силой Джервиса Прислужника тьмы, истинного призрака зла.

Уэйд бешено и бесполезно бился.

Затем он подумал:

«Дровосек».

Джервис оставил топор прислонённым к стене. Если бы Уэйд мог заполучить его…

Его руки поднялись вперёд, пальцы вытянулись. Его руки, хотя он не мог в это поверить, коснулись рукоятки «железного дровосека».

«Возьми! – думал он. – Возьми!»

Сразу выплеснув все свои силы, он снова поднялся. Его пальцы сомкнулись на ручке. Затем топор уходил вместе с ним от стены, а Джервис тянулся вперёд.

– Ты никогда не сдашься, не так ли?

Теперь Джервис оглядывался через плечо. На его сером лице появилась тень неодобрения и веселья. Он быстро дёрнул тело Уэйда…

Топор упал из его пальцев на пол.

Уэйд повернулся, всё ещё тщетно пытаясь протянуть руку. «Дровосек» становился всё меньше и меньше по мере того, как его тащили всё дальше и дальше из комнаты, по коридору, к кабинету Бессера и неизбежному экстромитеру, который вернёт его раз и навсегда в лабиринт.

«« – »»

По крайней мере, этот придурок сказал, что любит её. Но что хорошего в этом, если она больше никогда его не увидит?Его либо убьёт бомба, либо Джервис вернёт его обратно. И синяк под глазом, и боль в голове не помогли ей почувствовать себя более обязательной.

«Сукин сын», – подумала она.

Лидия шла на север по Шоссе#13. Она была в пятидесяти милях от Эксхэма, и никаких машин не было видно. Она думала о Уэйде и о том, как они занимались сексом. Но заниматься сексом – это не значит любить, особенно в наши дни. Нет, оргазм – это не любовь.

Но она знала, что всё равно любит его.

Вопрос был в том, действительно ли он её любит? Он так сказал, но парни всё время говорят такое дерьмо, не так ли? Она не хотела умирать. За последние несколько дней она уже рискнула жизнью. Она хотела жить.

Она продолжала идти на север, прочь от кампуса.

«Что я должна сделать?»

В миле впереди в темноте засветились фары. Подъезжала машина.

Она направлялась на юг.

—

Глава 39

Джервис толкнул дверь кабинета Бессера и загнал Уэйда в угол. Так близко к перезарядке точка экстромитера действительно светилась. Чёрная, но светящаяся.

Голова Уэйда замоталась из стороны в сторону.

– Джерв, мы дружим уже много лет!

– Годы – это доли секунды там, куда мы идём. Брось ныть и прими свою судьбу.

– Как будто ты принял свою?

– Ага, – сказал Джервис и зажёг ещё одну Carlton.

– Позволь мне рассказать тебе кое-что о твоей судьбе. Я знаю об этом гораздо больше, чем ты.

– Ты нихрена не знаешь, Уэйд, – Джервис схватил Уэйда за руку, а другой взял ключ на шее. Он подошёл к экстромитеру. – Попрощайся с этим миром, Уэйд.

Но когда Джервис вставил ключ, Уэйд сказал:

– Властитель бросит тебя.

Джервис остановился. Не вызвал ли комментарий подавляемых подозрений? Его рука дрогнула. Его мёртвые глаза моргнули.

– Властитель сделает меня бессмертным, – заявил он.

– Нет, не сделает. Он приготовит из тебя мясной фарш. Когда ему что-то больше не нужно, он избавляется от этого.

– Сёстры – просто игрушки, – оправдывался Джервис. – Они бездушные. Властитель может делать их в любое время, когда захочет.

– Это правда. Так зачем ты ему нужен?

Казалось, что снова загорелся ещё один мёртвый тлеющий уголёк.

– Ты относишься к этому засранцу Властителю как к богу, – продолжил Уэйд. – Он не бог!

– Что он тогда?

– Просто ещё один жадный до власти говнюк, ничем не отличающийся от здешних людей. Он похож на любого человека во власти – политика, корпоративного юриста, промышленного магната…

– Что ты имеешь в виду? – поинтересовался Джервис.

– Он грёбаный лжец!

Джервис уставился и моргнул. Уэйд продолжил:

– Он пользователь, Джервис. Это может увидеть любой идиот. Он обещал тебе бессмертие в обмен на службу только потому, что он нуждался в тебе для выполнения его дерьмовой работы. Когда вся эта дерьмовая работа закончится, ты ему больше не понадобишься. Что ты можешь сделать в лабиринте такого, что сёстры не умеют делать лучше?

– Я могу думать, – ответил Джервис.

Уэйд рассмеялся.

– Мышление – последнее, чего хочет этот ублюдок. Как любой монарх сохраняет власть? Подавляя индивидуальность – подавляя мышление.

Был ли Джервис глупым, или предложения Уэйда попали в точку?

– В системе Властителя нет места для отдельных лиц, – продолжал говорить Уэйд. – Что касается генерального плана, то ты всего лишь винтик в большой машине. Властитель солгал всем вам, чтобы получить то, что он хотел. Бессер сказал мне, что они бросят тебя после перезарядки. Он сказал, что ты расходный материал.

Джервис всё больше погрузился в размышления. Уэйд понял, что здесь действуют две силы: Властитель против Уэйда – не совсем равные. Если Уэйд собирался сделать ход, сейчас было самое время.

– Подумай об этом. Ты действительно нужен Властителю?

По редеющим волосам Джервиса легко обнажилась ручка его трансцепторного стержня. Уэйд догадался, что это был своего рода терминал, восходящий канал связи с боссом. Как бы то ни было, это должно быть очень важно, учитывая, что Джервис был мёртв, но всё ещё ходил и разговаривал. У Уэйда не было выбора, кроме как попробовать. Он качнулся вперёд.

– Что ты… – крикнул Джервис, и Уэйд схватил чёрную ручку и потянул вверх изо всех сил.

Трансцептрод не вышел, но соскользнул на дюйм вверх. Джервис вздрогнул, как человек, который только что воткнул отвёртку в блок предохранителей.

– Не-е-е-т! – его голос прогремел, разбивая окна офиса и сотрясая комнату.

Он отпустил запястье Уэйда, прижимая обе руки к стержню, чувствуя его неумело, как будто исследуя внезапную глубокую рану.

Пока Джервис содрогался, Уэйд убежал.

«« – »»

Боже, это было больно, о Боже, о Боже. Боль вспыхнула, как раскалённый добела свет. Он подумал о том, как с него заживо содрали кожу и бросили в соль, о побегах бамбука, вонзённых под ногти, о пламени паяльной лампы для яичек, о клизме со щёлоком. Это та боль, которая его мучила. Действительно, весь его мозг чувствовал себя как мягкую пульпу коренного зуба, в которую вторглась дрель дантиста.

Он трясся на месте, лицо поднялось вверх. Шаги разносились прочь. Уэйд. Проклятый Уэйд сделал это. Он чуть не выдернул трансцептрод из головы.

Джервис бродил по озеру боли. Он не видел ничего, кроме белого тумана. Его ноги были похожи на цементные колонны. Он ощупывал стол Бессера, пока его руки не упали на каменное пресс-папье с изображением И. С. Баха. Он схватил его, поднял и…

КЛАЦ!

…Полностью вбил трансцептрод себе в голову.

Раскалённая добела боль улетучилась, его зрение вернулось обратно. Он чувствовал, как восстанавливаются его нервы. Джервис снова был здоров. Он знал, что случится, если стержень будет полностью удалён.

Прерывание длилось всего несколько мгновений, но в эти моменты Уэйд сбежал.

Джервис бежал так сильно, что его ноги ломали кафельный пол. Когда он затопал по лестнице, лестница за ним рухнула. Вниз по коридору манила входная дверь. Он побежал туда.

Он предположил, что Уэйд сбежал к Corvette. Но ведь всегда была старая поговорка о предположении. Что-то было не так. На полпути к двери Джервис остановился.

Он понюхал воздух.

Страх.

И снова он почувствовал его запах, его продажный аромат.

Он повернулся и направился обратно в кабинет.

Почему Уэйд вернулся туда? Джервис заметил вырубленную дверь шкафа, но не обратил на неё внимания. Уэйд должен быть безмозглым, чтобы вернуться туда. Однако он не заметил, что топора больше не было на полу.

– Произноси свои молитвы, – посоветовал Джервис.

Уэйд выпрыгнул из шкафа. Джервис повернулся. Сверкнула серебряная вспышка, свист…

БАЦ!

Внезапно Джервис лёг на спину. Сбитый с толку, он поднял глаза. Перед ним стоял Уэйд, держа в руке «железного дровосека».

А рядом с Уэйдом стояла… пара штанов.

«Подожди, – сообразил Джервис. – Это МОИ штаны».

Действительно, это были они. И они же были ногами Джервиса, которые наполняли их.

– Как тебе это нравится? – сплюнул Уэйд.

Потом это дошло до него. Талия Джервиса была разрезана пополам. Его нижняя часть тела стояла перед ним. Его верхняя часть тела лежала на полу.

Уэйд запрокинул голову и торжествующе рассмеялся.

Джервис нахмурился. Пришло время поговорить о мелких неудобствах.

– Ты всё ещё не понимаешь, не так ли?

– Я понимаю, что ты разделён на две части, – ответил Уэйд.

Джервис подпрыгнул на руках. Его ноги остались стоять.

– Всё, что ты сделал, – сказал он, – это разделил меня надвое.

Уэйд завопил. Ноги Джервиса начали преследовать его по кабинету.

– Ты, должно быть, издеваешься надо мной! – крикнул Уэйд.

Живой торс Джервиса зажёг ещё одну Carlton. Обошёл лабораторные столы – ходил, то есть на руках, по всему кабинету. Это было не так уж плохо; по крайней мере, это дало ему другую точку зрения. Теперь он знал, каково это быть карликом.

Уэйд бегал по столам безумными кругами. Раньше за ним гнались разъярённые подруги, их разгневанные отцы и полиция – но никогда… ноги. Оценить эту ситуацию было непросто. Он схватился за окно. Ноги Джервиса пнули его по заднице. Джервис засмеялся, ковыляя перед следом из внутренностей.

– Двое против одного. Я знаю, что это несправедливо, но такова жизнь.

– Ты мудак! – крикнул Уэйд, пиная ноги. – Я разрезал тебя пополам, а ты всё ещё возишься со мной!

– Отстой, не так ли?

Уэйду противостояли обе стороны. Ноги Джервиса пинали его спереди, в то время как верхняя часть тела Джервиса хваталась за него сзади, пытаясь стащить вниз. Топор лежал в ярдах от него.

Уэйд сделал то, что сделал бы любой мужчина, когда его терзали две половинки воскресшего трупа: он напал на более слабую половину. Он взялся за ноги, поднял их. Он пополз вперёд, когда туловище Джервиса держалось за пояс, одна рука скользила по его яйцам.

Уэйд схватил топор и развернулся. Внезапно Джервис оказался в собственных ногах. Это замешательство дало Уэйду время подняться.

Джервис попытался освободить себя. Наконец его ноги распутались и снова встали.

«Железный дровосек» полыхнул. Первый удар разрезал ноги пополам. Без основы единства ноги теперь бесполезно подпрыгивали независимо друг от друга.

Джервис, ходячий торс, в ужасе поднял глаза. Второй удар топора попал в правую руку Джервиса, третий – в левую.

– Теперь я сделал пятерых из тебя, – заметил Уэйд. – Что ты собираешься делать сейчас? Катиться за мной?

– Вот дерьмо, Уэйд. Ты всё испортил, – пожаловался Джервис, расчленённый.

– Давай приступим к делу, – Уэйд упал на одно колено. – Где бомба?

– Не могу тебе сказать, чувак. Это против правил. Через минуту после полуночи взрывается бомба, и с этим ничего не поделать.

– Всего через минуту? Но лабиринт уходит в полночь.

– В эту минуту, Уэйд, лабиринт будет за миллион миль, – Джервис повернул голову к настенным часам. Он улыбнулся. – Двадцать пять минут.

– Скажи мне, где она!

– Нет, дружище. Однако у этой дурочки такая же мощность, как у боеголовки Pershing II. Всё – кампус, город и все люди в нём – испарятся. Мы говорим о радиусе десяти миль выжженной земли.

Уэйд оцепенел от отчаяния.

– Властитель любит оставлять свой след, – продолжил Джервис. – Просто маленький сувенир, как обещание на ветру.

– Но тысячи людей умрут! – крикнул Уэйд.

– Да, но когда-нибудь Властитель вернётся для фазы восстановления населения. Когда это произойдёт, он убьёт ВСЕХ на Земле.

Теперь Уэйд стоял на обоих коленях, просящий.

– Джервис, пожалуйста!

– Придётся просто обойтись без земного экземпляра. Уверен, что в трюмах они найдут что-нибудь подходящее, в этом нет ничего страшного. Так что посмотри правде в глаза, Уэйд. Ты облажался.

—