Текст книги "Бункер из Дождя (СИ)"

Автор книги: Эдуард Ларин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Ларин Эдуард
Бункер из Дождя

Любое совпадение – это совпадение и ничего кроме совпадения.

БУНКЕР из ДОЖДЯ

Часть 1.

1.

– Взвод стройся!

Сдвигаемые стулья заскрипели по крашеному коричневой краской полу.

– Равняйсь! Смирно! – Через паузу произнёс тот же голос.

Именно произнёс, а не прокричал. Строевым шагом, но без грохота сапог, потому что и сапог на ногах не было, подошёл к двум мужчинам. Один был высокий, красивый, стройный офицер с погонами капитана. Второй – кургузый, толстоватый, с пухлым, слегка красноватым лицом в несколько помятом сероватом костюме ширпотребовского выпуска советской швейной промышленности, который обычно носят бухгалтера.

– Товарищ майор! – Обратился он, как оказалось, не бухгалтеру. – Взвод "А" проводит чистку оружия и занимается топографической подготовкой. Заместитель командира взвода прапорщик Алексеев.

– Вольно! – Слегка кивнул ему майор. – Это ваш новый командир роты. Присаживайтесь товарищи.

Снова заскрипели отодвигаемые стулья. Удивление капитана читалось только в глазах. И было от чего. Семь человек сидело за столом. Все они были одеты в синие динамовские костюмы и кроссовки "Адидас", с недавних времён, выпускавшимися московской экспериментальной фабрикой "Спорт".

– Это первый взвод вашей роты. – Обратился майор в гражданском к капитану. – Алексеевы.

– Все? – Уже не скрывая своего удивления спросил капитан.

– Все. Причём всех их зовут Алексей Алексеевич. Второй взвод – Борисовы ушёл на обед. Третий – Васильевы – в спортзале. Всего в вашей роте восемь взводов. В расположении находятся только два. Остальные кто где: на полигонах, бассейне, в общем, на работе.

– Топографическая подготовка заключается чтобы рассматривать карту? – Уголками губ усмехнулся капитан.

– Пройдёмте! – Широким жестом показал на стол майор. – Покажите упражнение. Точка "А". – Отвернувшись, ткнул он пальцем в карту. – Теперь вы капитан.

Тот тоже проделал всё, как и майор. Майор поднёс "Командирские" на уровень груди и уставился на секундную стрелку.

– Стоп. – Прервал он созерцание. – Докладывайте!

Четверо встали и начали рассказывать о маршруте, который они проложили из одной точки в другую. Они уточняли старшего группы, который начал говорить первым. Предлагали свои варианты. По ходу доклада объясняли почему, из-за чего, для чего. Капитан и майор внимательно смотрели на карту. Докладывающие неожиданно замолчали.

– Доклад закончил. Старший группы старшина Алексеев.

– Но ведь точка "Б" несколько дальше! – Уважительно, но и ехидно сказал капитан и посмотрел на майора.

– Это же элементарно! – Голосом Ливанова ответил майор. – Дальше трясина, а это самое удобное место для посадки вертолёта. Бессмысленная работа. Непрактично. Продолжайте.

Майор вежливо подхватил капитана под локоток и повёл к выходу.

– Вы обедали? Пойдёмте ко мне. А как вас зовут? Фамилию мне назвали, но мне нужно имя.

– Юрий.

– Отлично. Значит будете Юрий Юрьевич Юрьев.

– Но я Юрий Павлович Юрьев.

– Это плохо. Значит будете Павел Павлович Павлов.

– Почему?

– А что, в управлении вам не рассказали о некоторых особенностях службы в нашем батальоне? Вот лентяи! Как обычно повесили на меня. Вы же у них подписались о высшей степени секретности?

– Да, но...

– Я тоже не Сергей Сергеевич Сергеев. И все эти Алексеевы, Борисовы, Дмитриевы, Егоровы, Захаровы, Кирилловы – тоже. Отныне вы Павлов. Идите на второй этаж в строевую часть комната двести шесть. Вставайте на довольствие оформляйте все остальные документы, потом к зампотылу, получайте ключи от квартиры, заказывайте грузовик с солдатами...

– Но у меня есть...

– Не все наши живут в нашем военном городке, но вы, первое время будете. Карантин, знаете такое понятие? Семью будете навещать по выходным. Их порядок уточнят в строевой части.

– У меня мало вещей, ни грузовик, ни солдаты не нужны.

– Вот и славно. Жду вас через час. Мой кабинет двести первый.

Когда Павлов, постучав, вошёл в кабинет, то увидел на неказистом столе застрявшим здесь из шестидесятых годов, два подноса, от глубоких тарелок из нержавейки шёл лёгкий парок.

– Вешалочка за дверью, вешайте фуражечку, шинельку, да и кителёк. У нас тепло, но не жарко. Умывальник за шкафом. Отведайте что бог послал.

– А бог это вы? – Спросил Павлов направляясь к умывальнику.

– В данный момент да. Начинайте с супа, я специально принёс капитошный. – Сергеев, откусил кусочек чёрного хлеба и взялся за ложку. Когда Павлов устроился напротив него он продолжил.

– Впервые нам прислали сотрудника и не просто сотрудника, а командира роты со стороны.

– А вы возражаете?

– Ну раз вы со мной трапезу делите, я же яду вам не насыплю? Обед из общей столовой. Ваши подчинённые принимают пищу в своей. Вот наш общий обед в два-двадцать обходится, а у них четыре рубля, кроме этого у них ещё здесь завтрак и даже ужин, кто на ночь дежурит.

– Кормят на убой.

– Так им и положено Пал Палыч.

– Что положено?

– На убой. Они же солдаты, в отличие от нас. Как говорят: в бой – на убой... Мне сообщили, чтобы вам занять более высокую должность в минобороны, необходимо иметь опыт командования настоящим подразделением, а не отрядом клерков или кадрированной частью.

Павлов кивнул, но не ответил, суп был действительно горячий. А он привык к более тёплому.

– Поэтому я предлагаю. – Майор прожевал и продолжил. – Ближе к концу лета я должен уйти в отпуск и на это время я назначаю вас временно исполняющим.

– Да вы что? Я без году неделя... других, более заслуженных нет?

– Есть. Но... имеет ли смысл тратить время на вашу бессмысленную подготовку? Вы нам в верхах пригодитесь. Больше пользы принесёте. Вы кушайте, кушайте. Конец лета время спокойное. Кого бы я из бывалых не отставил вместо себя, для него лето считай пропало. А хотелось бы чтобы и они в Крыму пополоскались. Так что вернётесь к себе уже майором.

– Да я только капитана в прошлом году получил, мне ещё...

– Если ничего не произойдёт, будете майором.

– Широкая у вас душа. Слишком щедро. В чём подвох?

– Ни в чём. И вам удобно и мне и службе и, главное, начальству.

– Вы же отдельный батальон связи, но кроме телефонов на вашем столе, других средств связи я не то что не увидел, но даже и не услышал.

– Всему своё время. Современная армия без лучшей связи, чем у противника, просто толпа. Вспомните Отечественную. До конца войны посыльными пользовались. Помните, как в анекдоте: Петька скачи в станицу, узнай, там ли белые. Если нет – папаху с головы снимешь...

– А если есть?

– То они снимут с тебя и папаху и голову. – Сергеев принялся за второе.

– Я не слышал такой анекдот.

– А я только что придумал. Значит так. Сейчас пройдите, проверьте квартиру. С утра с вещами. О форме забудьте. Только гражданское. В девять у проходной. Назовёте водителю фамилию. Как приду – сразу едем.

2.

– Юра, ну как? – Обняла его жена, когда ушедший с утра Юрьев, но уже вернувшийся Павлов, разделся и разулся.

– Как тебе Танюша сказать? Странный батальон. Сплошные секреты, никакой дисциплины, все ходят в гражданке. Начальник так вообще душка, как из чеховских рассказов. Лицо красноватое, как у алкаша. Не постеснялся для меня притащить из столовой обед. Я думал, что он и стакан спирта предложит за знакомство.

– Зато в Москве и никуда ехать не надо. А что ещё?

– Обещал, что к осени меня майором сделает.

– Вот что значит мой дядя! Так тебе недавно только капитана присвоили. Такое даже ему не по силам.

– Вот то-то и оно! Шарашкина контора какая-то.

– Суп греть?

– Я же говорю обедал. Водка есть?

– Только коньяк.

– Тогда собирай мне вещи. Обычные вещи, не форму. Пару комплектов постельного. Там в наличие, но я брезгую. Приезжать буду только на выходные. Квартира ничего, но не общага же!

– Ну это не на долго, я думаю, тебе сделают исключение. – Татьяна одарила его ласковым и нежным взглядом и пошла в комнату, а он на кухню.

Без десяти девять Павлов на своей «девятке» был у проходной. Он вообще не понимал, как можно ездить на машине Юрьева, имея документы Павлова. Этот казус он намеревался и выяснить у Сергеева во время поездки.

Он отнес чемодан и пару сумок в свою квартиру, а когда вернулся к воротам, там стояла черная "Волга" с гражданскими номерами. Рядом с капотом стоял водитель. Уже не молодой, за пятьдесят, грузный, но с крепкими толстыми пальцами. На улице минус двенадцать, а его руки только слегка покраснели.

Павлов назвал себя. Тот открыл ему заднюю дверь, но не захлопнул, как ожидалось, а аккуратно прикрыл. Через пару минут рядом разместился и Сергеев. Павлов поздоровался и даже не заметил, как водитель оказался за рулём.

Машина завелась. Ворота открылись.

– Сергей Сергеевич, а можно вопрос?

– Не можно, а нужно. Всегда спрашивайте. Не стесняйтесь. Смогу – отвечу. Нельзя – не замечу.

– А как мне? Павлову, ездить на машине с...

– У вас есть машина Пал Палыч?

– "Девятка".

– Это модно. Сейчас, на ниве кооперативов, появилось такое явление как криминал. Они тоже на таких гоняют. Пользуйтесь общественным транспортом. Где вы целую неделю её держать будете? Ни у ворот, ни внутри нельзя. За углом – угнать могут. Зачем вам, на пустом месте проблемы?

– Логично, а почему в части такой номер? Тоже секретный?

– Это личная машина Иван Иваныча. – Встретился Сергеев взглядом через зеркало заднего вида с водителем. – Сейчас на всё лимиты. Двадцать литров на день. УАЗик хорош на полигонах, а по городу? Нам тут до Госпитального Вала где-то десять км, потом ещё пара мест и обратно, максимум полтинник накрутим. Остальное Иванычу за работу.

Оказывается, когда приехали к госпиталю имени Бурденко, там уже стояла другая «Волга», но с уже нормальными армейскими номерами Генштаба. Из машины вышел настоящий генерал в серой папахе. На чёрных петлицах расположились родные пауки связистов. Генерал скользнул по ним взглядом.

– Что опаздываете? – Недовольно рыкнул он.

– Авиамоторная на развилке была перекопана, пришлось в объезд. – Пояснил Сергеев и, они обыденно пожали друг другу руки.

– Веди.

Первым пошёл Сергеев, следом генерал. Замыкал группу Павлов. Судя по всему, охрана госпиталя хорошо знала Сергеева. Начальник караула вышел из своего помещения и поздоровался с ним.

В больничной палате на двоих разместилось трое. В больничном халате, поставив голые ноги на войлочные тапочки сидел то ли больной, то ли раненый. Напротив него, на паре табуретов, расположились двое в форме. На их петлицах были перекрещенные мечи за щитом. Черепахи на армейском сленге. Медленные, неповоротливые, непробиваемые и жрущие всё подряд. В природе они пресмыкающиеся, а в социуме – наоборот.

– Алексей Алексеевич как-то не складывается наша беседа. Это наша работа. Мы должны вас опросить. А вы всё талдычите: не знаю, не знаю. Как была получена вами травма?

– Я уже вам говорил. Шел по улице, поскользнулся, упал. Очнулся с кирпичом в плече.

– А вот это что? – Потряс тот куском рваного куска металла, на ладони.

– Неужели метеорит?

– Хватит паясничать Алексеев! Не было у вас в плече кирпича.

– Правда, что ли? Я вам прокурорам верю!

– Я не прокурор, а следователь!

– Ничтожно извиняюсь, я в ваших названиях не разбираюсь. Вам виднее, может в меня не кирпич, а метеорит попал. Да не понимаю я! Что вам надо от меня?

– Это недогляд вашего командира... Как его? – С надеждой на Алексеева посмотрел прокурор.

– Какого командира? У меня их много.

– Главного командира.

– Дмитрий Тимофеевич, а второй, ещё более главный Михаил Сергеевич!

– А фамилии, фамилии!

– Горбачёв, Язов.

– Вот видите, а то в несознанку играли. Мы уже хотели позвать конвой из комендатуры.

– Зачем?

– Чтобы арестовать вас!

– За что?

– За укрывательство преступления. В армии черте что творится. Дедовщина, воровство...

– Есть такое, но не я это устроил и я в этом не участвовал.

– Подписывайте протокол.

– Я не могу рукой пошевелить.

– Тогда левой.

– А на левой, пальцы не шевелятся. Видите, как скрючило. Можно ртом? А вы приписку об этом сделаете.

– Производите!

Алексеев подписал. Прокурор подошёл к окну и замахал руками.

– Что это означает?

– Чтобы ваши отцы-командиры вас не достали и не ухлопали, мы вас спрячем. Сейчас машинка подъедет. Вас там тоже будут лечить. Как на дому. – Сладко улыбнулся следователь.

Сергеев уверенно вёл группу по коридорам сворачивая то налево, то направо. Поднялись на третий этаж и увидели четырёх солдат из комендатуры гарнизона.

– Это что? – Недобро посмотрел генерал на майора.

– Не знаю, но нам сюда.

– Выяснить!

– Любезнейший! – Обратился Сергеев к ближайшему бойцу. – Что тут происходит?

– Не лезьте дядя, берём опасного преступника. Отойдите в сторону.

В отличие от солдат, одетых в шинели, все трое были в накинутых на плечи белых халатах. Генерал так быстро скинул халат с плеч, что Павлов, еле успел его подхватить.

– Бойцы! – Обратился к ним генерал. – Позвольте нам туда пройти.

– Что не ясно сказано? Валите отсюда, а то штык в задницу засунем! – Сказал, не оборачиваясь, сержант, стоявший у двери.

Зря сказал. Павлов даже не успел заметить, как генерал-майор Пётр Петрович, значит по принятому здесь уложению и по фамилии Петров и похожий на пьяненького бухгалтера Сергеев моментально снесли двух ближних к ним солдат, и, непонятно как, у них в руках оказались автоматы этих солдат. Сержант начал поворачивать голову на шум, но дверь комнаты резко открылась, автомат был сдернут с плеча и наставлен на единственного солдата с оружием.

– Сам отдашь или пристрелить?

– Сам! – Солдатик отдал автомат, до сих пор державшему только генеральский белый халат Павлову.

– Зашли! – Приказал генерал. Пленных расположили у окна. – Держи под прицелом, даже если пошевелятся, стреляй.

– Слушаюсь! – Павлов наставил на стоящих у окна солдат автомат.

– Так кто мне штык хотел в задницу засунуть?

– Я..я.. – Слегка дрогнувшим голосом ответил сержант.

– Снимай штаники и нагнись. Это приказ солдат.

– За...за...чем?

– Каков наглец, генералу вопросы задаёт. За наглость прощаю, поэтому отвечу: засунуть тебе штык в задницу. Вот если бы ты мне засунул – тебя бы расстреляли, а если я тебе, то мне ничего не будет.

– Это же не это.... Не по уставу...

– Устав уже вспомнил. А где в уставе сказано, что генерала можно нахуй посылать? А уставовед? Да не переживай ты так. В госпитале находишься. До дембеля сколько?

– Полгода!

– Вот здесь и перекантуешься. Для многих солдат – это рай, в госпитале от службы шарить. Доктора и не такие раны штопали. Снять!

Хлюпая то ли носом, то ли глазами, тот начал снимать брюки. Мешали шинель, ремень и подсумок, но он справился и нагнулся.

– Вот так и стой!

– Кто здесь? – Тихо спросили из под кровати.

– Кто тут? – Спросил генерал Алексеева.

– Два жмурика.

– Они же говорят.

– Значит будут.

– Товарищ генерал, спасите нас!

– Вылезайте! – Генерал уселся на кровать Алексеева.

Из-под другой кровати неуклюже начали выбираться военные юристы. Их соседние руки были спутаны поясным ремнём.

– Он псих! Мы не успели глазом моргнуть, как бах...

– Присядьте! – Генерал жестом показал куда надо присесть. Они плюхнулись на кровать, которая стояла за их спиной.

– Вы что медики?

– Мы...

– Понятно. Что скажете...

– Алексеев! – Подсказал Сергеев.

– Считаю, что они сбежали из психического отделения, добыли форму и выбивали показания на министра обороны СССР маршала Язова и генерального секретаря ЦК КПСС Горбачёва.

– Логично. – Ответил, немного подумав генерал. – Не изменники же они и не шпионы? В стране такие разве есть? Или? А доказательства?

– Вот! – Протянул Алексеев протокол допроса.

– Мы не изменники! – Пробормотал прокурор.

– И не психи! – Добавил следователь.

– Тогда кто вас послал?

– Прокурор гарнизона.

– Предписание, или что там у вас!

– Было устное распоряжение.

– Пишите. Объясни им как надо! – Посмотрел Петров на Сергеева.

Прокурор и следователь синхронно вздохнули, взяли по листку из своих папок и начали давать пояснения о том, как они оказались в госпитале Бурденко. Притом один быстро писал правой, а второй медленно левой. Развязывать их, пока, никто не собирался.

– Поклёп на начальника! Все слышали? И ты безштанный? Можешь оправиться. И помни мою милость.

– Да уж на всю жизнь! – Тихо пробормотал тот, быстро натягивая на себя и подштанники и штаны.

Сергеев очень внимательно смотрел за их писаниной, и сразу предупредил. – Переписывать заставлю! Если что не так!

Сергеев вслух прочитал их показания.

– Сойдёт! – Милостиво кивнул головой генерал.

– Подписывайте бойцы. Фамилия, имя, отчество, звание, должность, воинская часть, звание и должность командира. Вот здесь слово "свидетели" напишите, а то как соучастники пойдёте. – Предупредил Сергеев. – Наручники есть? – Спросил он сержанта. Тот кивнул. Сергеев посмотрел на Петрова.

– Сковать сзади и доставить в комендатуру. Никого к ним не допускать. Так и скажете приказ генерал-майора Петрова. Будут недовольны – пусть мне звонят.

– А из машины можно! – Заметил Сергеев.

– Правильно. Через полчаса позвоню. Отдать оружие.

– На, ремень, прокурор! А то брючки свалятся! – Отдал тому поясной ремень Алексеев.

Конвойные увели арестованных. Когда дверь за ними закрылась, генерал лукаво улыбнулся.

– Порадовал ты меня Алексеев. Звание?

– Младший лейтенант.

– Подать представление на лейтенанта. Да что мелочиться? Старлея!

Павлов офигевал. Да что же это за связисты такие? Получается, что майор не врал? И ему, бывшему и настоящему Юрьеву дадут майора за ненастоящего Павлова?

3.

– Коротко, по существу. – Посмотрел генерал на Сергеева.

– Так точно. В тот день дежурной по батальону была первая рота. У соседей смылся крот, которого хотели повязать.

– Это я в курсе. Хотелось бы подробностей.

– Они хотели решить это своими силами, но у кого-то возобладал разум и обратились к нам. Мы предложили им взять на себя Закавказье. Места привычные. Была объявлена тревога, объяснена ситуация и поставлена задача. Первому взводу досталась Армения и Нахичевань. Прикрывать границу с Турцией. Понятно, что в Иран он не сунется. Вертолёт МИ-8 погранвойск в качестве транспорта. Взвод находился в нём. Беглец оказался умным парнем. В этот день у них на работе был чей-то день рожденья. Он взялся купить подарок. Утром прибыл, отметился, вспомнил что забыл подарок и отпросился за ним. Всё. Больше они его не видели. Он не мудрил. Билет в Ереван был заранее куплен, причём на своё имя. Уже в Ереванском аэропорту переоделся в пограничную форму и на такси, судя по всему на деньги, собранные на подарок, поехал в Нахичевань, но только до границы с азерами, там уже пересел к частнику. Рисковый парень, азеры могли завезти его куда угодно и прикончить. Они же в Сумгаите живых армян в костёр кидали, а всем остальным кричали: "не свалите, с вами тоже будет!". Он на это и рассчитывал. Показывал ложный маршрут на Иран. Хотя маленький турецкий крючок соседствовал с Нахичеванью. Там шестьдесят шесть км от Еревана. Подошёл к запретной зоне, вызвал наряд. Пока пограничники разбирались что это и зачем, может проверка какая?

Перекусил кусачками проволоку. Спустился вниз. Перешёл реку Аракс. В это время она мелкая. Его заметили, но было поздно. На наше счастье их патруль уже ушёл с этого места. Погода пасмурная, низкая облачность. Там в Аракс впадает, а сначала параллельно течёт река, даже не река, система каналов Сорая. Плодородная араратская долина. За этим турецким носиком уже Иран. Вот и разберись в этом хаосе. В этом пятачке они и вертелись. Хорошо, что ушли из долины вверх в горы. Доклад закончил. Алексеев!

– Товарищ генерал. Соседи предложили спрыгнуть на парашютах или парапланах на запредельную сторону. У нас хоть и есть некоторый опыт, но...

– Это глупость! – Кивнул головой Петров. – Дальше.

– Через час горы накроет темень и уже никуда не вылетишь. Мы предложили не скрывать побег, а устроить шум вдоль границы, но немного в стороне. Мы проанализировали карту. Там две крупные параллельные дороги и только одна дорога вглубь и через тридцать км какая-то база НАТО, где только штатники. Они и нас и Иран контролируют. Прямо у самой ноздри этого носика. Высадиться, оседлать её и действовать по обстоятельствам. Получилось. Засаду организовали в пяти км от этой базы. Пришлось ждать всю ночь.

– Не замёрзли?

– Шерстяные нательники, утеплённые куртки и штаны. Верхняя одежда местных людей. Которых там почти нет.

– Оружие?

– У семерых снайперские винтовки "Хекклер и Кох -33" под мелкокалиберный патрон, ёмкость магазина двадцать пять патронов, дальность 600 метров. Начальная скорость 920 метров. Вес пустой винтовки меньше четырёх килограмм. Моя: Вальтер 2000. Калибр 7,62, а вот патрон .300 Winchester Magnum. Даже на тысячу метров отклонение одна угловая минута. Отдача как у крупнокалиберного оружия. Долго берёгся, но пару раз чуть глаз не выбил. Магазин шесть патронов. Свыше семи кг вес, но она стоит того.

– Знакомо. Дальше.

– Позиция была на переломе. Если ехать от границы, то подъём. Поворот и дорога идет уже с уклоном вниз. Она идёт вдоль восточного склона, достаточно широкой долины, поэтому солнце появилось в пять двадцать. Наблюдатель увидел, как с базы выехал автомобиль Хамви с брезентовыми дверьми. Когда проезжал мимо нас, там было трое. Через час десять он возвращался. Там уже четверо. Я стрелял снизу в правое колесо холостым с насадкой 30мм гранаты. На переломе колесо наиболее выпукло, сидящим впереди, из-за капота – мёртвая зона. Дистанция двести метров. У авто двигатель шесть литров, ревёт как зверь при подъёме. Граната была ослаблена. Вырвало кусок шины. Я снял насадку и повернулся в сторону базы, чтобы остановить любого, кто с их стороны появится. Ребята сработали точно. Предатель был вытащен и поднят на скалу. Трупы американцев обысканы, ничего полезного. У нашего с собой была планшетная сумка. Карта, билеты, деньги, нож, еда. Оказывается он, к ночи, добрался до погранзаставы супостатов. Хамви прострелили бензобак, вывернули руль влево, под уклон, под собственной тяжестью он не спеша уехал в пропасть.

– А бензин зачем?

– Наши запахи и следы скрыть. Спустились с другой стороны хребта в тень. Он ухмыльнулся и спросил, как же мы его вернём обратно?

– Зачем? – Спросил я его. – Мы заберём только собственность государства, в том числе и форму. Идите на базу голеньким. Американцы накинут саван какой-нибудь.

Я попросил выдать все носители наших секретов. Его раздели, но ничего не нашли. Одежду сложили в пакет. Я надел резиновые хозяйственные перчатки и его собственным ножом вскрыл ему желудок. Там оказалось три капсулы.

– У живого?

– Так точно.

– Не поверят.

– Зато задержатся. Его собственный нож в его собственной руке. Пусть думают, что ему стыдно стало за предательство и он покончил с собой. Для нас и пять минут задержки – подарок.

– А одежда?

– Забрали местные жители.

– А по гуманней нельзя было?

– Никак нет. Если два удара – убийство и подозрение что что-то искали. Там под скалой и похоронили. Могу показать на карте. Побежали в обход базы. В сторону границы пролетел их вертолёт.

– Вы бежали от границы?

– Так точно.

– А на машине? – Прервал своё молчание Сергеев.

– А куда на машине свернёшь? С одной стороны – пропасть, с другой – скала. Манёвра нет. Сами в лапы к ним придём. Вертолёту лишних двадцать-сорок километров пролететь, что плюнуть, зато у нас есть шансы выбраться. Так и оказалось. Их стража перекрыла выход к реке, а вертолёт высадил группу загонщиков и полетал над горами. Мы выиграли три с половиной часа.

– Далеко ушли?

– Это же горы! Но до точки недалеко оставалось. Надо было только пересечь невысокий хребет. Вот тут и появился вертолёт. Мы его заметили вовремя. Попадали, но и он какое-то движение засёк. Обстрелял из пушки. Снаряд отколол кусок камня, который и попал в меня. Камень выдернули. Он торчал из мышцы. А осколок снаряда только здесь вытащили. Ребята меня перевязали. Мы сменили направление. Вернулись обратно. Пошли вдоль дороги, ну по ней не столько ездят, как овец гоняют. Хребет, да он всего-то высотой с метров сто, заканчивался у реки. Надо было его обогнуть и идти в обратную сторону.

– А что за обувь?

– Снаружи овечья шкура, а внутри кроссовки. Очень удобно. Чем быстрее мы передвигались, тем быстрее шла кровь. Сняли верхнюю одежду. Перевязали. Всё равно. Даже на дорогу капать начала. Я снял овчину с ног, утеплёнку, рюкзак, отдал. Оставил только сумку с оптикой, насадками, приспособлениями и патронами, халат, повязку на голову, и гранату. Сам остался прикрывать. В общем шёл, отдыхал, оглядывался. Появился вертолёт. Прямо на хребет высадил десант. Взлетел, увидел меня. Обстрелял. Улетел. Я опять пошёл. Оглянулся. Позади меня, вертолёт пытался высадить десант прямо на дорогу. Стрелял навскидку. Вертолёт сразу приподнялся и дал такую очередь из пушки, что, глядя на дорогу, казалось это сухим дождём. Залети хоть осколок в ту щель, в которую я забился, мне бы конец. Но теперь мне удалось выстрелить прицельно. Ужалило, он отлетел на километр, спрятавшись, как нашкодивший кот за углом. Я вылез и опять пошёл. Вертолёт улетел. Я остановился и решил передохнуть, заодно посмотреть преследователей. Трое с собаками и десяток солдат. Тут я заметил осыпь. Я снял ошмёток засохшей крови и зарыл в камни и пыль, положив в кучу гранату с выдернутой чекой. Заковылял дальше. Если они спустят собак, то я пропал. Тем более ещё непонятней и неприятней что, если, собаки рванут по следам остальной группы, то всем хана.

Где-то полгода назад, увидев соседа, спросил его, кто ему обивку входной двери порвал?

У его собаки течка, кобеля проникли в подъезд и бросались на дверь. Вот тут-то я и решил попробовать. Бедная сука. Всё что могли собрали в пузырёк. Потом я это запаял в ампулу, а её убрал в гильзу, засыпав солью. До реки мне осталось пройти совсем немного. Я сломал ампулу и содержимым, а я его разбавил маслом, натёр подошву. Баранья дорога спустилась к брошенной кошаре. Потом был резкий подъём на берег и опять пологий спуск к водопою. Воды в реке было мало и посредине был остров. Это меня воодушевило. Раздался взрыв гранаты. Я выбрал удобную позицию и залёг. У меня осталось двадцать патронов.

Теперь они шли очень осторожно. У них остались две собаки и их выпускали вперёд на длинный поводок. Я навернул насадку скрывающую звук и пламя. Они вынуждены были выйти из-за скал. Подождал, когда они отойдут подальше и убил одну собаку. Потом ранил её поводыря. Они залегли. Я специально старался их только ранить. Стрелял редко, наверняка. Вот тут на простор и выскочил ещё один Хамви, но уже с железными дверьми. Я целую обойму выпустил по нему и в стёкла и капот.

Сполз к реке. Перешёл на островок, пересёк его вдоль. Вошёл в воду по течению. Обогнул его против течения. Вошёл в ущелье. Берега сужались. Еле устоял. Течение стало сильным. Я смог заползти за скалу, которая зажимала реку. Там и устроился в углу. Нагрёб на себя как можно больше камушков. Ждал долго.

Вертолёт появился снова. Сел, потом взлетел. Сначала полетел в мою сторону – вверх по течению. Там было узко, да и вода бурлила. Развернулся и полетел вниз, вдоль реки. Я выглянул. Летел медленно и низко. Я выждал ещё. Скоро должен прилететь наш вертолёт. Решил попробовать добраться до своих. Эйфории не было. Обидно бы стало, если бы они ушли без меня. Я вылез на берег. Хамви сумел выскочить на пригорок. Двери были распахнуты. На задних сиденьях расположилась собака. Лапы её были перевязаны. Значит они её таскали по реке и берегу, мои следы искали, а там очень много острых камней. Получается что она часовой и где-то караул.

Долго, прямо по миллиметру рассматривал. Ничего и никого. Тогда взял ночной прицел. Вертолёт разметал кошару. Караул устроил из её останков маленький загончик. Три солдата и сержант или офицер. Торчала антенна рации. Они вздумали перекурить. Сигарету передавали. Там все и остались. У меня, как и положено, осталось два патрона. А у них гранатомёт. Значит, на всякий случай, или ждали вертолёт, или тех, кто полезет в машину. Собака меня приняла. Течка ещё пахла. Про такие машины я ещё и не слышал. Мощная рация, работающая в разных диапазонах. Я бы сказал комплекс раций. В одном приборе угломер, дальномер и топопривязчик. На крыше то ли радар, то ли локатор, то ли ещё что. Включил рацию и вышел на волну наших ребят.

– Эй Алексеевы. Что у вас там за шухер? Я тут к дядюшке Али заскочил за барашком. Его нет, зато много чачи. Идите к его кошаре у реки. Моё авто на пригорке. МИ... лую маму предупредите, что вы к нему отправились, чтобы не волновалась.

– Только из-за чачи. Закуску свою принесём. – Они отключились.

– Рискованно.

– Да, товарищ генерал. Но трофей очень интересный. Тем более МИ-8 на подвеску его взять по силам. Четыре тонны, да не утащить? А у вездехода устанавливаемая лебёдка с тросом.

– Да. – Как-то грустно или устало произнёс Петров и повернулся к Сергееву. – А это ещё кто?

– Павлов. Новый командир первой роты.

– А почему я не в курсе?

– Как это не в курсе? Вчера в секретку пришла шифровка на него. Потом по вашему телефону, по которому вы звоните или по вашему поручению помощники, позвонили и подтвердили шифровку. Я проверил в нашем отделе Главного управления кадров. То же самое. Два месяца проходил проверки.

– Разберёмся. В комендатуру. Свою машину отпусти. Его с собой.

4.

– Давайте ключи от вашей машины! – Протянул ладонь Сергеев к Павлову. – Отгоним к вашему жилью. Блокнотик есть? Чиркните адресок, где поставить машину, кому ключи отдать. Чую долгонько у вас выходных не будет.

– А кто...

– Иваныч. Он город хорошо знает. Что вы роетесь? Генерал ждать не любит! – Сергеев протянул ему блокнот и ручку. Павлов начал торопливо писать.

– Вот здесь неясно. Уточните! – Попросил Сергеев внимательно наблюдавший, как Павлов рисует схему. – И ключи!

Сергеев завернул ключи в листок и отдал Иван Иванычу, после чего вернулся и, они оба сели в машину.

В комендатуре Петрова уже ждали. Он прошёл туда один, держа в руках только потёртую кожаную папку Сергеева. Провели к коменданту.

– А прокурор где? – Пожав руку спросил Петров коменданта гарнизона и тоже генерал-майора.

– Был очень недоволен, но обещал прийти.

– И долго ему идти?

– Да с этажа спуститься! Я допросил своих бойцов и всё мне непонятно.

– Поэтому я к вам первым и приехал, а не сразу в политуправление или контрразведку махнул! Вы мне без надобности. Я, как связист, иду по телефонному проводу и стараюсь найти обрыв.

– А вот и прокурор! – Тихо заметил комендант.

– Что вы себе позволяете? Я к себе вызываю! Я не шлюха по вызову и не мальчик на побегушках! Кстати, где мои? – Свирепо посмотрел он на коменданта.

– Вы нам не подчиняетесь, а я своим подчиняюсь. Ситуация очень скользкая, а мне бы не хотелось на ней шлёпнуться в грязь, мягко говоря. Ни с вашей стороны, ни с нашей.