Текст книги "Взмах крыльев (ЛП)"

Автор книги: Эдриан Феникс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

Глава 7
Ближе, чем она когда-либо была

Обнаженное тело лежало лицом вверх на смятой постели, руки были прикованы наручниками к изголовью, ноги раздвинуты, черный чулок обернут вокруг горла и завязан. Колотые раны покрывали грудь и живот. Лицо, повернутое к двери, частично скрывали черные длинные волосы. Губы и язык были испачканы кровью и пеной. Тушь, подводка для глаз и слезы оставили сухие дорожки на лице. Взгляд из-под полуприкрытых век, казалось, был направлен прямо на Хэзер. На молочно-белой внутренней поверхности каждого бедра был вырезан символ анархии.

Кровь капала на ковер. Хэзер окинула взглядом пропитавшиеся кровью простыни и руки, вертикально исполосованные от запястья до локтя. Остановившись на падающих каплях. Смерть наступила только что. Считанные минуты назад? Максимум полчаса?

Позади кровати неровными косыми буквами было написано сообщение, занимающее большую часть стены:

«Просыпайся С».

– Джина, – прошептал Данте.

Хэзер резко посмотрела на него.

– Ты знал ее?

Данте кивнул, неверие, шок и что-то ещё, что Хэзер не смогла определить, омрачили его лицо. Он нащупал свои солнечные очки на макушке и опустил их вниз.

Переложив кольт 38-го калибра в другую руку, Хэзер достала сотовый из сумочки и набрала номер восьмого округа.

– Агент Уоллес, – сказала она в трубку. – На Сент-Питер-стрит 666 произошло убийство. Клуб «Преисподняя».

Выключив телефон, Хэзер положила его обратно в сумочку, взгляд ее зацепился за влажные от дождя шторы рядом с открытым французским окном.

Возможно, убийца сбежал, когда они вошли в клуб. Или...

Хэзер оттолкнула Данте от дверного косяка.

– Оставайся на месте.

Или у него не было даже шанса...

Держа 38-й обеими руками, Хэзер пересекла комнату, пройдя мимо кровати к французским окнам. Выйдя на балкон, она пригнулась и повернулась влево. Пусто. Она перегнулась через черные железные перила, опустив оружие, и посмотрела вниз на улицу. Несколько гуляк шатались по мокрому тротуару в преддверии Марди Гра. Смех, словно дым, поднимался вверх.

Стерев капли с лица, Хэзер на мгновение закрыла глаза. Две смерти в одном месте. Еще одно изменение почерка. Потребность убивать возросла. Почему сейчас? Почему здесь?

От рева автомобильных двигателей Хэзер открыла глаза. Две полицейские машины мчались вниз по узкой улице, сопровождаемые еще одной без опознавательных знаков с синей мигалкой. Все три, издав резкий звук, затормозили перед клубом. Когда офицеры вышли, Хэзер взмахнула рукой.

– Наверху, – позвала она. – Дверь открыта.

Посмотрев наверх, один из полицейских помахал.

Хэзер отодвинула занавески в сторону и вошла в комнату. Данте не остался на месте. Он сидел на окровавленной кровати рядом с телом девушки, его кожаная куртка укрывала тело жертвы – Джины, он сказал, ее имя Джина.

Хэзер не могла видеть лица Данте, все его внимание сосредоточилось на порезанных запястьях жертвы. Его руки были сжаты в кулаки. Зловоние крови, сохранившийся отголосок насилия и страха, пустой стеклянный взгляд девушки – ничто из этого не пугало Данте. Большинство людей не смогли бы просто оставаться в комнате с телом своего друга, не то что сидеть рядом на окровавленной кровати.

Но Данте отодвинул на задний план свои чувства, чтобы прикрыть ее, вернуть немного достоинства.

– Она все еще теплая, – сказал он.

Присев на корточки рядом с кроватью, Хэзер коснулась плеча Данте.

– Я знаю, это сложно, – произнесла она. – Я знаю. Но ты должен убрать куртку. Мне нужно сохранить место преступления.

Данте обернулся, чтобы посмотреть на нее, его взгляд скрывали темные очки.

– Он отнял у нее все, – его голос был низким и надломленным. – Куртка останется.

– Я понимаю, – сказала Хэзер. Хоть кто-то сделал тоже самое для ее матери? Или хотя бы захотел сделать? – И я бы хотела оставить ее на ней. Но это может уничтожить улики.

Она слышала, как из зала поднимаются полицейские Нового Орлеана, тяжело ступая по лестнице. Данте встал. Хэзер потянулась и сняла его куртку с тела.

– Мне жаль, – произнесла она.

Данте убрал куртку.

– Знаешь, я верю, что это так.

Хэзер коснулась его локтя.

– Давай поговорим в коридоре, – ее голос звучал ровно, и она надеялась, что успокаивающе. – Ты не можешь оставаться здесь, и мне нужно задать несколько вопросов.

Она хотела, чтобы он снял очки. Из-за невозможности заглянуть в глаза, его выражение лица ускользало от нее. Но плотно сжатые челюсти, напряженность и лихорадочный язык тела говорили о многом. Хэзер не хотела заставлять его уходить из комнаты, но если придется, она это сделает.

Коротко кивнув, Данте вышел в коридор. Он смотрел в конец коридора в направлении лестницы. Облегченно вздохнув, Хэзер последовала за ним.

– Какие вопросы?

– Когда ты в последний раз видел Джину?

– Прошлой ночью.

Уоллес смотрела на Данте с чувством, будто ее только что окатили ледяной водой.

– Прошлой ночью? Ты уверен?

Еще одно изменение почерка. СК, если это был СК, всегда держал жертв несколько дней. Интуиция подсказывала, что это, несомненно, он.

– Да, я уверен, – ответил Данте. – Мы даже были в этой комнате.

Никаких совпадений. Данте должен был найти ее. Хэзер посмотрела на измазанную кровью стену позади кровати. «Просыпайся С». В прошлый раз он написал просто «Просыпайся». Что означает С?

Могла ли одержимость Данте быть причиной изменения почерка? Сообщение предназначалось ему? Лафайетт. Выжженный автомобильным прикуривателем символ на груди Дэниела Спаррелла. Фото, где Данте в капюшоне с символом анархии на цепочке на шее или вокруг запястья. Что если Данте предназначалось найти тело... Ее пульс ускорился.

Он общается. С Данте.

Она была близка к убийце. Ближе, чем когда-либо.

– Надпись «Просыпайся С» значит что-либо?

Хэзер повернулась к двум полицейским, появившимся из-за угла лестничной площадки.

– Специальный агент Уоллес, ФБР, – сказала она. – Я собираюсь достать удостоверение.

Когда она скользнула рукой в сумочку, первый коп, раскрасневшийся от волнения и адреналина, сфокусировал внимание на Данте и положил ладонь на кобуру.

– Ты, – рявкнул он. – На пол! Живо!

– Скажи своему напарнику отступить, – сказала Хэзер, показывая значок второму офицеру, старшему и более мощному мужчине, надежнее, чем тот, который тявкал, как терьер, на Данте. – Он владелец клуба и знал жертву.

– Джефферсон, – вздохнул коп,– достаточно. Прекрати.

Покачав головой, он остановился перед Хэзер.

– Мэннинг, – сказал он и кивнул в сторону своего напарника. – Новобранец и все еще зеленый, как задница крокодила.

Хэзер улыбнулась.

– Без шуток.

Она посмотрела на Данте. Он стоял расслабленно, делая вид, что не замечает замолчавшего новобранца. Он даже зевнул. Однако ее это не обмануло: по тому, как расправились его плечи и напряглись мышцы, она заметила, что он взвинчен и готов к нападению.

– Иисусе…

Хэзер посмотрела на Джефферсона. Он застыл в дверях, глядя на связанное тело и послание на стене, его рот был открыт, когда он вдыхал вонь от крови и смерти. Джефферсон побледнел. С трудом сглотнув.

– Не вырви здесь, мудак.

Двое мужчин поднялись по лестнице в коридор. Говоривший протиснулся мимо Джефферсона и вошел в комнату. Упрек в его низком голосе, помятый костюм и легкая уверенная походка дали понять Хэзер, что вновь прибывший – детектив, как и мужчина, следовавший за ним. Напарники, без сомнений. Скучающим взглядом он осмотрел место преступления, глаза, словно объектив камеры, запоминали каждую деталь, запечатлевали каждую тень и каплю крови, оставляя след в памяти.

Его напарник кивнул Хэзер, с незажженной сигаретой зажатой между губ и камерой в руках. Он шагнул в комнату, остановившись в проеме двери. Камера защелкала, когда он стал снимать место преступления.

Мэннинг и его новенький напарник стояли по другую сторону от входа, охраняя место преступления. Цвет лица Джефферсона стал зеленоватым, а взгляд был прикован к полу.

– Вы, должно быть, федерал, о котором говорил Коллинз, – сказал первый детектив.

– Верно, – ответила Хэзер. Она вошла в комнату, пройдя мимо фотографа. – Специальный агент Хэзер Уоллес. А вы?

– ЛаРусс, – сказал он, поворачиваясь к ней. – Отдел по расследованию убийств. – Он наклонил голову в сторону своего напарника. – Это Дэвис.

– Привет, – кинул Дэвис, убирая сигарету за ухо.

Он повесил камеру себе на шею. И, вытащив из пиджака блокнот с закрепленной ручкой, начал делать заметки, царапая ручкой по бумаге.

 ЛаРусс прошелся взглядом по всему телу Хэзер.

– Коллинз никогда не упоминал, что вы красотка. – Он подмигнул.– Предполагаю, он хотел оставить эту информацию при себе.

Улыбаясь, он встряхнул головой, каштановые волосы упали на глаза, придав ему смущенный вид.

– Должно быть, он профессионал, – голос Хэзер повысился. – Возможно, он больше заинтересован в поимке плохих парней, чем во флирте.

Улыбка ЛаРусса исчезла. Он указал пальцем в направлении Данте.

– А вот эта рок-звезда подходит для флирта?

Хэзер взглянула на Данте. Он стоял в дверном проеме, куртка висела на одной руке, взгляд за очками следил за ней и ЛаРуссом. Мог он убить девушку до того, как ДеНуар привез его домой в фургоне? Не потому ли ДеНуар соврал о присутствии Данте в клубе?

Она была все еще теплая.

Кровь капала на ковер.

Ошеломлённое выражение его бледного, очень бледного лица.

Слишком много времени прошло с момента, когда Данте прибыл в загородный дом, и они вернулись в клуб. Окна оставили открытыми. Холодный воздух охладил бы тело; кровь свернулась бы за это время. Нет, Джину убили, когда Хэзер везла Данте в Новый Орлеан.

Она посмотрела на ЛаРусса, в его холодные глаза. Вся непринужденная доброжелательность исчезла, и во взгляде появился бледно-голубой лед.

– Нет, – сказала Уоллес, – но я хочу получить объяснение от него.

Вынув мини-диктофон из сумочки, Хэрез прикрепила его к воротнику плаща.

– Данте, почему бы тебе не подождать внизу? Я хочу...

– У меня есть идея получше, – прервал ее ЛаРусс, ткнув пальцев в Данте. – Мэннинг, отведи Прейжона в участок. Я думаю, мы сможем найти пару старых ордеров.

– Какого черта вы делаете? – Хэзер с недоверием уставилась на ЛаРусса.

– Преступное причинение ущерба. Вандализм, – сказал ЛаРусс, взгляд застыл на Данте. Жесткая улыбка искривила его губы. – Эти чертовы символы анархии, нарисованные баллончиками повсюду.

Данте бросил куртку, которая упала на ковер с приглушенным звоном.

– Ничего подобного, разве что ваши личные счеты, – сказал он. Его руки в перчатках сжались в кулаки.

 – Подождите минуту… – начала Хэзер, но ЛаРусс кивнул Мэннингу.

Коп в форме отцепил наручники с пояса и двинулся к Данте.

Данте переместился.

По крайней мере, Хэзер только мельком увидела движение; потом Мэннинг пролетел через всю комнату и врезался в стену. Его голова стукнулась об штукатурку, оставляя вмятину. Наручники выпали из рук. С выражением боли на лице ошеломленный Мэннинг схватился за пистолет в кобуре.

Данте стоял в дверном проеме, одна рука все еще поднята, тело напряжено.

– Замри, ублюдок! – завизжал Джефферсон, наставляя на него пистолет.

Скрытый за очками взгляд Данте застыл на Джефферсоне. Наклонив совсем немного голову, он опустил руку только затем, чтобы обе сжать в кулаки. Хэзер достаточно видела уличных боев, чтобы понять, что он собирается атаковать новичка.

Вытянув руку, Хэзер закричала:

– Нет! Подождите! – не понимая, кому именно, Джефферсону, Данте или обоим.

Она побежала вперед, но время замедлилось. Ее обзор сузился на пистолете Джефферсона. Его палец коснулся курка. Взвел его. Боковым зрением Хэзер заметила движение – Дэвис и ЛаРусс помогают? Пытаются помешать? – и выхватила свой пистолет.

В момент, когда она это сделала, поняла, что не успеет.

Джефферсон выстрелил.

* * *

Э сделал еще один глоток виски, затем поставил охлажденный стакан на тумбочку около наполовину пустой бутылки Canadian Hunter. Лед треснул. Он растянулся на кровати, поворачиваясь на груде подушек.

Э скрестил щиколотки, взял заляпанный кровью томик поэзии «Внутри Сердца монстра и другие стихи» Хуана Алехандро Наварро и принялся читать. Он читал одни и те же строфы снова и снова, но не вникая в смысл. В течение нескольких минут смотрел на страницу, не переворачивая её, после чего захлопнул книгу и швырнул на кровать.

Ему нужно было поспать, но он не мог. Был слишком взвинчен. Ему не терпелось что-нибудь сделать. Он услышал её голос, умоляющий почитать ей, и начал. Вежливым тоном.

– ...обожженное морозом и иссушенное временем, это сердце

черные края которого сморщились

как лапки мертвого паука...        

И при этом она рыдала.

Он залез в карман брюк и вытащил новый сувенир. Закрыв глаза, натянул на лицо шёлковую эластичную подвязку. Она шуршала, соприкасаясь со щетиной на коже. Он чувствовал её аромат, вишнёво-мускусную сладость. Открыл глаза и взглянул на мир через тёмную пелену.

Она просила его продолжать чтение, чтобы не дать добраться до сумки с острыми безделушками? Или правда хотела услышать его голос, музыку прочитанного слова?

– Пожалуйста, нет, нет, читай для меня, пожалуйста... продолжай читать.

Всматриваясь в темный мутный свет, Э снова слышал ее шепот, он слышал ее голос – низкий, дрожащий и соблазнительный.

– Читай мне, пожалуйста… пожалуйста…

На мгновение, читая Джине, он внезапно ощутил тепло в груди. Подняв глаза от страницы, увидел золотой луч, тянущийся от её сердца к его. Золотой луч задрожал и превратился в бледный туман, растворяющийся между ними, разливаясь как горячий мёд между губ Джины. Когда она снова открыла глаза, они стали золотыми.

– Пожалуйста... читай мне... Будь моим богом.

Ладно, возможно, она не говорила последнего. Все равно он это видел в ее изменившихся глазах.

Отбросив книгу, Э опускается на колени перед кроватью и целует её в обнажённое плечо. Она вздрагивает, дыхание становится прерывистым. И, присмотревшись, он замечает вымученную, искусственную улыбку, осыпанную золотистым свечением, покрывшим её губы и затуманившим взгляд.

Лед крепнет у него в животе, замораживая внутренности и подавляя огонь, бушующий в венах.

– Назови имя того, кого ты любишь, – говорит он, присев на корточки, чтобы видеть ее лицо.

Ее взгляд пробегает по его лицу в поисках каких-нибудь подсказок. А он все так же ничего не показывает.

– Он придет за мной, – наконец, выдыхает она, – он создание ночи.

Э засовывает дрожащую руку в свою сумку; холодное оружие касается его ледяной кожи. Пальцы обхватывают рукоятку ножа.

– Назови его имя.

Она рыдает. Закрывает глаза. Возможно, знает, что он может заглянуть в них и увидеть ложь. Ее предательство.

– Он придет.

– За тобой? – заканчивает Э. – Нет, не придет.

Он вытаскивает нож из сумки; лучи восходящего солнца вспыхивают на лезвии.

– Данте не заботится о тебе. Почему он должен? Ты всего лишь шлюха.

 Ее глаза распахиваются, когда она слышит имя, которое не произносила. И в этот момент Э вонзает нож в ее живот.

Э повернулся набок, вокруг его руки был обмотан чулок Джины, который он использовал как четки для размышлений о тайнах врущих сук.

Она предлагала ему любовь в своем золотом взгляде, соблазняла его обожанием и мольбами. Но он был умнее и сильнее. Он видел ложь, извивающуюся под ее кожей. И под ее ароматом черной вишни он чувствовал обман, переспевший и омерзительный.

Он, возможно, дал ей слишком много. Он, возможно, стал ее богом.

Поэтому появился интересный вопрос: будучи богом, зачем ему нужен этот чертов кровопийца Ронин, чтобы вести его... контролировать?

Он разбудит С сам.

* * *

Пуля вылетела из дула пистолета, резко разрезав воздух, и, отрикошетив от стены, раскололась. Сердце Хэзер остановилось на секунду, а затем события пронеслись с оглушительной скоростью.

Она прижала Джефферсона к стене, удерживая своим телом. Схватив его запястья, вздернула руку с оружием вверх. Дэвис выкрутил пистолет из пальцев Джэфферсона.

– Твою мать, придурок, – его голос был резким. – Ты хотел всех нас убить?

– Не о чем беспокоиться, – сказал ЛаРусс, – он промазал.

Хэзер посмотрела в дверной проем. Данте там не было. На самом деле он стоял в центре комнаты. И она наблюдала, как он возвращался к двери, прижимая руки в перчатках к бокам. Выглядел он при этом так, будто был готов напасть на Джефферсона. Опять.

Хэзер почувствовала себя так, словно груз упал с ее плеч. Она сделала глубокий вдох, затем медленно выдохнула, ощущая, как облегчение забирает ее силы, оставляя с ослабшими ногами.

Она поймала мрачный взгляд Данте, или ей показалось... и покачала головой. Не двигайся. Больше никаких глупостей. Данте остался стоять, облокотившись на косяк, тело напряжено. Она почти чувствовала запах адреналина и ярости, исходящий от него. И тестостерона. Не забывай об этом. Со всеми находящимися в комнате мужчинами воздух трещал только из-за него.

Хэзер повернулась к Джефферсону.

– Какого черта вы делаете?

Джефферсон встретился с ней взглядом, открыл рот, затем снова закрыл. И опустил глаза вниз.

– Защищал своего напарника, агент Уоллес, – вмешался ЛаРусс. – Или вы в Бюро этого не делаете? Здесь мы делаем то, что необходимо.

Хэзер закрыла на секунду глаза, затем повернулась. ЛаРусс стоял на коленях около Мэннинга, одна рука лежала на плече полицейского.

– Прейжон был безоружен, – сказала она напряженным голосом. – Не было необходимости стрелять на поражение. И вы знали это.

ЛаРусс фыркнул. Покачал головой. Он помог Мэннингу с ногой.

– Отведи его в отделение скорой помощи, – сказал ЛаРусс Джефферсону, – и напиши детальный рапорт.

– Я в порядке, – сказал Мэннинг, его лицо покраснело, – Господи!

Джефферсон обхватил протестующего напарника рукой и повел к выходу. Данте все еще стоял там, опираясь на косяк. Уголок его рта приподнялся в кривой улыбке. Опустив руку, он вошел в комнату.

– Je va te voir plus tard[17]17
  Je va te voir plus tard – увидимся позже.


[Закрыть],– сказал он Джефферсону.

Краски отхлынули от лица копа.

– Я не знаю канжунский диалект, – заикаясь, ответил он.

Проводя Мэннига сквозь дверной проем, Джефферсон поспешил в коридор.

Хэзер откинула волосы с лица и сердито посмотрела на Данте.

– Так ты не шутил о проблемах с сотрудничеством?

– Он сказал Джефферсону, что встретится с ним позже, – ответил ЛаРусс, – звучало как угроза.

– Это не угроза, – произнес Данте, – просто то, что обязательно произойдет.

Развернувшись, чтобы оказаться перед ЛаРуссом, Хэзер уточнила:

– Прейжон не соучастник. Я думаю, его нужно перевезти в безопасное место и приставить охрану.

– Нет, спасибо, – ответил Данте, – и мое имя не Прейжон.

– Заткнись, – сказала Хэзер. – Ты не помогаешь.

– Он будет помещен под предварительный арест, – произнес ЛаРусс, натянутая улыбка исказила его губы. – В тюрьму. За нападение на офицера и сопротивление аресту.

– Давайте расставим все на свои места прямо сейчас, ЛаРусс, – сказала Хэзер, подходя ближе к детективу, мышцы напряжены, руки сжаты. – Я отвечаю за это расследование...

Он наклонился и встретился с ней лицом к лицу.

– Тут вы ошибаетесь, агент Уоллес, – возразил он. – Вы не ведете это дело. Вы консультант. Черт, вы даже не сказали нам, здесь ли проклятый Странствующий Киллер или нет.

Слова ЛаРусса ударили Хэзер, словно пощечина. Ее щеки горели, но она не отвела взгляда и не отступила, ногтями впиваясь в ладони.

– Я жду подтверждения анализа ДНК, – ее голос звучал ровно.

– Даже если он здесь, и вас поставят во главе, я этого просто так не оставлю, – ответил ЛаРусс. – Этот мудак, – он ткнул пальцем в Данте, – напал на одного из моих офицеров.

Все еще удерживая взгляд Хэзер, ЛаРусс продолжил:

– Дэвис, надень на этот кусок уличного мусора наручники и передай его копам внизу.

– Мы еще не закончили, – произнесла Хэзер низким голосом и развернулась.

Дэвис подошел к Данте осторожно, держа наручники в свободной руке.

– Полегче, – проговорил он, словно общался с рычащей собакой. – Не обязательно должно быть трудно. Мы можем сделать все просто.

Настороженное лицо Данте и его напряженное тело говорили, что все будет не так просто.

Послушайте, мы не должны преодолевать такой сложный путь.

Это единственный путь, который я знаю.

– Подожди. Отойди, – попросила Хэзер. – Я надену на него наручники.

Подняв руки в знак капитуляции, но по-прежнему смотря на Данте, Дэвис сдался:

– Хорошо. Он весь ваш.

Прекрасно осознавая, что ЛаРусс следит за каждым ее шагом, Хэзер взяла наручники из протянутой руки Дэвиса и сделала пару шагов по ковровому полу. Данте наблюдал за ней с настороженным выражением лица, сжав руки в кулаки.

– Что ты сделал? – пробормотала Хэзер, когда остановилась перед ним. – Продинамил ЛаРусса на выпускном? Что за осел.

Улыбка тронула уголки губ Данте. Он, расслабившись, разжал руки. Но его пальцы остались согнуты, словно в любой момент могли сжаться в кулак.

В этот момент Хэзер осознала, что на лице Данте было выражение жажды, такое же, как когда он смотрел на Джину, жажды смешавшейся с шоком и неверием.

Комната пахла кровью, кровать пропиталась ей. Он верил, что вампир... Была ли это вампирская жажда? Или что-то более темное...

– Просто расслабься, ладно? – попросила Хэзер. – Доверься мне. Я все улажу.

Пот выступил на висках Данте, челюсть сжалась. Мигрень? Энни постоянно выглядела так перед появлением головной боли.

– Я никогда не верил копам, – сказал Данте хриплым голосом.

– Я не прошу тебя доверять копам, – возразила Хэзер. – Я прошу доверять мне.

Данте надолго задержал на ней взгляд. Внезапное головокружение накрыло Хэзер, зарождаясь водоворотом в черепе и проходя через весь позвоночник. Как только паника коснулась ее, ощущение исчезло.

Не говоря ни слова, Данте стянув перчатки, бросил их в кресло. Затем развернулся и завел руки за спину.