Текст книги "Тайны волхвов. В поисках предания веков"

Автор книги: Эдриан Джилберт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

Если судить по надписям, вырезанным на спинах колоссов, Антиох соорудил это захоронение с определенной целью. Оно строилось не как простая усыпальница, а как место, где он мог бы собирать свой народ для религиозных празднеств, посвященных его дню рождения либо коронации. Сознавая власть символов, как любой священник, Антиох построил храм богам на вершине местного эквивалента горы Олимп. Здесь люди явно поклонялись планетарным богам и отправляли таинства, связанные с восходом и заходом. Будучи высочайшей точкой его царства, эта вершина была символически ближайшей точкой к небу и местом, где люди могли общаться с богами. Я заподозрил, однако, что это было чем-то большим, нежели тщательно продуманной усыпальницей с олимпийскими претензиями. Здешняя необычная атмосфера напоминает чем-то египетские пирамиды. Может ли этот комплекс, подобно Гизе, быть тем, что Гурджиев называл «легоминизмом»? Короче говоря, не содержит ли он секретное послание, обращенное в будущее? Многое подсказывает, что так оно и может быть, в том числе и любопытный «Гороскоп Льва». Я решил, что займусь этим вопросом по возвращении домой.

Спускаясь с горы Нимруд той же ухабистой дорогой, мы заглянули в другое известное святилище Коммагена в Эски-Кале (Старая крепость). Здесь мы посетили то, что когда-то было главной духовной святыней древнего Коммагена, поскольку она была гораздо доступнее жителям столицы – Арсамеи-на-Нимфее, и, в отличие от пика горы Нимруд, они могли посещать ее круглый год. Поднимаясь по крутой тропинке по обрывистому склону утеса, мы наслаждались великолепными видами, открывавшимися на этот раз на долину реки Нимфеи. Поблизости оказался разбитый рельеф с изображением Антиоха, пожимающего руку богу, которого опознали как Аполлона-Митру. Выше по склону находится пещера, которая, как полагают археологи, могла быть усыпальницей отца Антиоха Митридата I. Сама по себе пещера была бы неинтересна, если бы не заканчивающийся тупиком ход неизвестного назначения в ее задней части. Перед самой пещерой, на краю откоса находились фрагменты рельефа, на котором могли быть изображены отец с сыном, также, видимо, обменивающиеся рукопожатием.

После посещения пещеры мы поднялись выше по склону к тому, что очевидно является самым важным и лучше других сохранившимся святилищем на этом холме. Здесь находится еще один огромный рельеф с изображением царя Коммагена – то ли Митридата, то ли Антиоха, – обменивающегося рукопожатием с Гераклом. Как и на рельефах на Нимруде, последний изображен как мощный обнаженный мужчина с бородой и огромной дубиной в левой руке. Рядом с рельефом в скале выбита длиннейшая в Малой Азии надпись на греческом языке. Она объясняет, как Антиох соорудил этот памятник своему отцу Митридату и повелел проводить здесь ежемесячно определенные церемонии в его честь. Под надписью в склоне холма прорублен еще один тупиковый ход. Этот тоннель, расчищенный немецкими археологами в 1953–1956 годах, простирается на 158 метров и имеет наклон в 35 градусов. Немцев, надеявшихся в результате своих усилий найти усыпальницу Митридата в египетском стиле, ждало разочарование. Цель прокладки тоннеля остается загадкой, никто не знает его назначения, а предположение, что он не был закончен и должен был служить путем спасения из замка, расположенного наверху, в настоящее время отвергается в пользу неизвестного ритуального использования. Осматривая этот шахтный ствол в поисках ключей, я вынужден был признать, что сбит с толку. Но, вспомнив «Тайну Ориона» и тот факт, что так называемые «вентиляционные шахты» внутри Великой пирамиды имели ритуальное назначение в том смысле, что они указывали на определенные звезды, я невольно подумал, что то же самое могло иметь место и в Арсамее.

Покинув мемориал, мы спустились с холма и вновь сели в микроавтобус. Окружавший нас ландшафт обладал некой магической красотой, и мы представили себе Митридата, Лаодис и Антиоха, наслаждающимися жизнью в такой среде. Мы обратили внимание на отсутствие крупных деревьев. Если бы коммагеняне и сегодня должны были передавать ассирийцам в качестве дани 300 бревен в год, им пришлось бы трудно. Утрата лесного покрова привела – как и во многих других районах мира – к тяжелым последствиям. Склоны холмов сильно эродировали, и ныне на удалении от речных берегов мало что растет, кроме кустарника. Но и последний регулярно обгладывают козы из-за частого отсутствия кормов, так что невелик шанс возрождения лесов, когда-то украшавших ныне голые холмы. Все это выглядело довольно трагично и резко противоречило описанию Беннеттом долины шейха Ади, где еще в 50-х годах нынешнего столетия живые деревья считались священными (местными жителями-езидами) и где их запрещалось срубать. И они росли во множестве, жаря тень, спасая почву от эрозии и добавляя красоты долине.

Оставив позади страну холмов, мы достигли моста через ручей Сендере, приток Нимфеи. Это удивительное сооружение 7 метров шириной и 120 метров длиной было построено по приказу римского императора Септимия Севера (193–211 гг. н. э.). На обоих его концах были воздвигнуты парные колонны – в честь, на одном конце, его самого и его супруги Юлии, и на другом – его сыновей Каракаллы и Геты. После смерти Севера возникла ожесточенная борьба за трон, и Гета был убит по приказу Каракаллы. Как следствие этого, была снесена и посвященная Гете колонна, так что теперь остались только три. Глядя на этот мост, невольно задумываешься о том, как часто тщеславие, архитектура и политика идут рука об руку. Тем не менее мост многое говорит о римском инженерном искусстве, поскольку остается целым и невредимым до сих пор после примерно 1800 лет постоянного использования.

Перед тем как покинуть Коммаген и вернуться в Урфу, мы посетили еще один необычный курган, считающийся некоторыми исследователями местом захоронения женской половины царствовавшей династии. Другие полагают, что его использовали для ритуалов в зимние месяцы, когда оказывались недоступными другие святилища, расположенные выше в горах. Как бы то ни было, этот курган всё еще производит сильное впечатление, хотя при высоте всего метров в 35 он ниже своего аналога на вершине горы Нимруд. Здесь нет сидящих статуй богов, вместо них были поставлены прямостоящие колонны. Изначально они стояли на равном удалении (группами по три колонны) к югу, северо-востоку и северо-западу от кургана. Их ритуальное значение неизвестно, и до сих пор стоят только четыре из них. На верхушке одной помещен орел (давший памятнику турецкое название «Каракус», или «Черный дрозд»), на другой – безголовый лев, а на третьей – сцена «рукопожатия», возможно, одной из цариц с одним из богов.

Оставив позади все эти любопытные памятники пропавшей цивилизации, мы снова оказались в Кахте. Близилась ночь, и мы стремились скорее вернуться в Урфу. День стоял неплохой, хоть и облачный, но погода быстро переменилась. Небо заволокли темные тучи, и в путешествии на микроавтобусе из Адьямана мы испытали все «прелести» месопотамской бури. Гигантские молнии рассекали небо, и ливень лил как из ведра. Вскоре дорога оказалась полностью затопленной, как если бы прорвало плотину Ататюрка. Когда мы прибыли в Урфу, главная городская магистраль, естественно, названная бульваром Ататюрка, накануне сухая и пыльная, превратилась в реку. Таково было неудачное начало следующего этапа нашего путешествия, когда замерзшие и заляпанные грязью мы поселились в единственном приличном пристанище города – отеле «Харран».

В ту ночь я разболелся не на шутку. Я отказался от жаркого из перцев, предложенного нашим добрым гидом-курдом, и на протяжении всей недели, что мы находились в Турции, старательно избегал есть кебабы. Нам никогда не узнать, была ли вызвана моя болезнь свежеиспеченным хлебом из питты, который мы ели в деревенской пекарне близ Кахты; ледяной ключевой водой, выпитой на полпути вверх по склону Нимруда, или чем-то несвежим, съеденным в гостинице Адьямана. Ясно было одно: я серьезно болен, а мы по глупости оставили нашу аптечку вместе с половиной нашей одежды в гостинице близ Фесии, в которой мы поселились после нашего возвращения с востока. Наступил вечер пятницы, и вскоре должно было закрыться все, в том числе и соседняя аптека. В отчаянии мы поспешили в нее, и я попытался объяснить, что мне нужно, а обслуживающий персонал не менее отчаянно пытался понять меня. Но между нами был языковой барьер, и, как мы ни старались, нам не удалось понять друг друга. В конце концов мне продали какие-то таблетки от несварения и бутылочку с аспирином. Совсем не то, что нужно. Страдая инсулинозависимым диабетом, я оказался не просто в незавидном, но и прямо-таки опасном положении. Так как аптеки закрылись на выходные и невозможно было достать нужное лекарство, я вынужден был поддерживать содержание глюкозы в крови, ничем не загружая свой желудок. Худшее же заключалось в том, что наш рейс в Анкару и, следовательно, наше возвращение в Фесию откладывались до вторника. Как бы ни повернулись события, мы должны были улететь этим рейсом. Тем временем суббота плавно перетекла в воскресенье, а воскресенье в понедельник, и мне не становилось лучше. Мы поняли, что не сможем не только посетить Харрон, но и даже осмотреть Урфу.

В тот вечер, когда я был прикован к постели уже третий день, я впал в бредовое состояние, сопровождавшееся сильными галлюцинациями, во время которых перед моим мысленным взглядом проносились живые сцены, разворачивавшиеся в роскошных дворцах, храмах и замках. В этом полусонном состоянии я повстречался с мужчиной, которого принял за монаха. Он повел меня вверх по винтовой лестнице, дабы показать мне то, что он называл чудесами Эдесы (древнее название Урфы, о котором я практически забыл). Ступеньки, балюстрады и многое другое из окружавшего меня были сделаны из изящной филиграни, из тщательно вырезанной древесины, инкрустированной перламутром. Все это походило на Багдадскую беседку у самых красивых палат стамбульского дворца «Топ-капи», только еще больше и даже изысканнее украшенную. Так – объяснил монах – выглядела когда-то Эдеса, город, великолепию которого завидовали во всем мире.

Я начал понимать, что здесь пыльные улицы и разбитая каменная кладка скрывали тайну, которую мне предстояло отгадать. Тайну, которая теперь могла проясниться. Однако, что бы там ни было, скрыто, я не смог бы найти это в данных обстоятельствах. Наше путешествие, казалось мне, ограничится только Коммагеном. «Монах» сообщил мне, что сейчас ворота Эдесы закрыты для меня. Если же я вернусь на следующий год лучше подготовленным, чем ныне, то найду то, что ищу. На этой заключительной ноте я проснулся или, вернее, пришел в себя, весь омытый потом, но уже выплывший из лихорадочного состояния. Чувствуя себя как сэр Персиваль, который, когда ему показали чашу Грааля, забыл задать главный вопрос и вследствие этого упустил возможность разглядеть как следует волшебную чашу, я вновь оказался в грязновато-коричневом интерьере нашей гостиничной комнаты, слыша назойливый шум уличного движения. Аналогия с Граалем, как мне предстояло выяснить позже, полностью соответствовала тому, что случилось.

На следующий день, уже чувствуя себя лучше, я смог отведать что-то за завтраком – первую пищу за три дня, прежде чем мы отправились в аэропорт. У нас не осталось времени на посещение рыбных садков Авраама, осмотр замка, рынка, развалин церкви Святого Иоанна и иных чудес древней Эдесы. Все было так, как и говорил монах в моих фантазиях: на этот раз ворота оказались закрытыми для нас. Мы побывали, не подозревая о том, в одном из самых необычных городов на земле, а я даже не догадывался об этом, пока не было слишком поздно. Однако я знал, что, как бы ни обернулись наши дела, мы еще вернемся в Урфу. В следующий раз я буду лучше подготовлен и задам нужные вопросы сторожу ворот: что это за город и кто его страж? Однако приходилось подождать с этими вопросами. Сначала мне предстояло распутать тайну Коммагена и отправлявшегося Антиохом странного культа богов. Я не имел ни малейшего представления о том, к чему это приведет, но догадывался, что это будет нечто волнующее.

ГЛАВА 7

ЛЕВ КОММАГЕНА

По возвращении домой из Урфы мне предстояло множество дел. Находясь в Коммагене, мы купили два маленьких путеводителя – единственные источники информации на английском языке, которые мы смогли найти об Антиохе и его любопытных памятниках. В них упоминалось исследование Отто Нойгебауэром «Гороскопа Льва». Еще работая над «Тайной Ориона», я встречал его имя: вместе со своим коллегой Ричардом Паркером он долгие годы работал в университете Брауна на острове Родос, и оба они считались признанными специалистами по египетской астрономии. Они первыми узнали в человекоподобной фигуре Саху, которую можно увидеть на потолках египетских усыпальниц и замковых камнях пирамид, созвездие Ориона. Поэтому меня очень интересовало то, что он имел сказать о Коммагене. Лучшим источником подобной информации представлялся Британский музей, и уже через несколько недель я связался с отделом древностей Западной Азии, дабы узнать, смогут ли мне там помочь. Меня отослали к одному из помощников хранителя, весьма услужливой леди по имени Доминик Коллон. Она поняла, что именно меня интересует, и любезно предложила выслать мне фотокопию одной статьи Нойгебауэра (на этот раз в соавторстве с другим коллегой – Х. Б. ван Хосеном), озаглавленную «Греческие гороскопы», а также полезную библиографию по другим источникам сведений о Коммагене, если они потребуется. Поблагодарив ее за услугу, я с нетерпением ждал прибытия посылки.

Присланный материал оказался совершенно бесподобным. Нойгебауэр и ван Хосен внимательно изучили расположение звезд на стеле Льва в мемориал € Антиоха, которое все вроде бы признают своего рода гороскопом, и увязали его с точной датой – 62 год до н. э. Тело Льва украшено рядом звезд, явно представляющих созвездие Льва. Hoйгебауэру это совершенно ясно, и он сравнивает их расположение с «Катастеризмами» Эратосфена:

«Лев представляет собой «созвездие Льва» – в этом нет никаких сомнений, поскольку 19 звезд, изображенных на теле льва и вблизи от него, очень близко согласуются с положением 19 звезд, приписываемых этому созвездию в так называемых «Катастеризмах» Эратосфена».

Очень любопытна увязка с Эратосфеном (ок. 276–194 гг до н. э.), гениальным ученым и писателем из Александрии, величайшим достижением которого было измерение длины окружности земли. Узнав, что во время солнцестояния солнце светит вертикально вниз в колодец, не отбрасывая тени, в Сиене на Тропике Рака, он измерил угол расположения солнца в полдень того же дня в Александрии. Зная расстояние от Сиены – 5000 стадий, он смог подсчитать, что это соответствует ¹/₅₀ большого круга земли, которая, следовательно, имеет окружность в 250 000 стадий^[45]. Позже он поправил самого себя и остановился на 252 000 стадий. Утверждение Нойгебауэра о том, что изображенные на фигуре льва звезды соответствуют звездному атласу Эратосфена, подсказывает, что автор рельефа имел в своем распоряжении эту книгу, что вовсе не представляется невероятным, если иметь в виду, что царская династия претендовала на греческую родословную. Позже мне предстояло убедиться, что это почти наверняка правда, и прийти к другим удивительным выводам.

Затем Нойгебауэр и ван Хосен обсуждают три наиболее крупные звезды, изображенные над спиной льва. На рельефе они обозначены названиями «Юпитер», «Меркурий» и «Марс», причем первая расположена ближе других к голове. Ниже головы льва, с его шеи свисал полумесяц. Это – по мнению авторов – является самой примечательной чертой общей картины, ибо если звезды и льва можно было бы объяснить как символику царской власти или покровительства любимых богов, то луна, строго говоря, не имеет никакого отношения к знаку Льва. Ее присутствие на скульптурной фигуре льва указывает, что все изображение представляет собой гороскоп, причем созвездие Льва принимает в качестве гостей три планеты и луну. Число возможных дат, когда такой рисунок можно увидеть на небе, не так уж велико, как можно было бы подумать. Планета Юпитер движется довольно медленно: ее двенадцатилетний цикл означает, что она окажется в созвездии Льва только водном из двенадцати лет. Если Меркурий появляется в нем ежегодно, то Марк движется медленнее и пересекает это созвездие в течение приблизительно двух месяцев только один раз в два года. Дальнейшее уточнение даты связано с тем, что луна совершает полный цикл по зодиаку лишь за 29 ¹/₂ дней. Поэтому в созвездии Льва она будет находиться около 2 ¹/₂ дней. Принимая в расчет все эти факторы и возвращаясь назад во времени по небу над Коммагеном в подходящую эпоху, Нойгебауэр и ван Хосен определили пять возможных дат для привязки гороскопа (все годы – до нашей эры):

а) 15 июля – 108 год;

б) 16 июля – 97 год;

в) 7 июля – 61 год;

г) 4 августа – 61 год;

д) 13 июля – 48 год.^[46]

Так как Гороскоп Льва не включает ни солнце, ни планеты Венера и Сатурн, можно исключить даты а), г) и д). Тем самым остаются только 16 июля – 97 год и 7 июля – 61 год. Поскольку гороскоп считается привязанным к дате коронации Антиоха, 97 год можно списать как слишком раннюю дату. Это оставляет нам только дату в), которая по григорианскому календарю совпадает с 7 июля 62 года до н. э.

Толкование значения этой даты оказывается, однако, не столь простым, как можно было бы подумать. История свидетельствует, что Антрох был царем Коммагена уже в 69 году до н. э., когда он вынужден был сдаться римскому полководцу Лукуллу. Если Гороскоп Льва представляет день его коронации, значит, имела место повторная коронация. В подкрепление этого обстоятельства авторы указывают на тот факт, что вслед за проведенной Помпеем реорганизацией восточных провинций римляне подтвердили царское положение Антиоха и позволили ему сохранить свое маленькое царство в качестве буферного государства. Вот это-то сохранение трона за Антиохом, полагают авторы, послужило поводом для празднования и обусловило появление гороскопа.

Вчитываясь в их подробные аргументы и проверяя их на компьютере по программе моделирования Скайглоуб, я не мог не согласиться с тем, что авторы, вероятно, правы относительно даты 62 года до н. э., хотя 6 июля представляется более подходящим, нежели 7, поскольку именно 6-го Луна должна была в самом деле находиться под «головой» Льва, а не где-то посередине его фигуры. И все же мне не верилось, что Антиох пожелал отпраздновать вмешательство римлян во внутренние дела Коммагена. Еще меньше мог он желать рекламировать – если все действительно так и обстояло – тот факт, что своим троном, на котором он просидел уже много лет, он обязан Помпею. Что-то большее должно было быть связано с рассматриваемым нами мемориалом, и я все еще был убежден в том, что он содержит некое тайное послание – глубокую тайну, зашифрованную в камне. И искать этот скрытый код надлежало в самих статуях, поэтому я вернулся к изучению путеводителей и собственных видеофильмов в поиске возможных ключей.

_{Действительный гороскоп на 6 июля 62 года до н. э если смотреть из Арсамеи.}　

Рассматривая западную террасу, на которой стоит Гороскоп Льва, я сосчитал статуи. Их было пять (не считая пары орлов со львами): Зевс-Охрмазд, Лев-Геркулес-Артагнес, Аполлон-Гелиос-Митра-Гермес, Коммаген и сам Антиох. Аполлон с Гелиосом и Митрой были богами света, связанными с солнцем, а Гермес вроде бы не имел к ним отношения. В греческой мифологии он был богом дорог, письма, математики и медицины. Его планета не Солнце, а Меркурий – таково имя соответствующего римского бога. Почему Антиох совершил столь очевидную ошибку, задавался я вопросом. Зачем путать Гермеса с богом Солнца, под какими бы именами он ни был известен? Возник и вопрос с богиней Коммаген. Была ли она лишь духом земли, или ее тоже следовало приравнять к небесному телу? Во втором случае можно было рассматривать только две кандидатуры: Венеры и Луны. Поскольку Луна представлена в гороскопе Льва, а Венера нет, я был склонен думать, что именно это небесное тело больше всего подходит для отождествления с Коммаген. Это и понятно, ибо Луна в мифологии почти всегда связана не только с женской половиной жизни, но и с водой. Я сам видел, что Коммаген – это страна, в которой господствуют реки, выглядящие мирными и спокойно текущими летом, но могущие в другие сезоны разлиться и превратиться в свирепые потоки. Таяние снегов в горах Антитавр в сочетании с дождями может легко вызвать разлив не только Евфрата, но и его менее полноводных притоков. Неудивительно поэтому, что местные жители поклонялись Луне и старались умилостивить ее, дабы она не гневалась.

_{Вид сверху на западную террасу мемориала Антиоха Епифания I. Дата эквивалентна 6 июля 62 г. до н. э.}

Если признать, что статуя Коммаген символизирует Луну, то станет очевидным, что статуя самого Антиоха, а не бога Солнца Аполлона-Митры, должна в действительности представлять Меркурий. В этом, вполне вероятно, и состоит эзотерическая тайна статуй: все они представляли небесные тела и с добавлением Солнца были вписаны в Гороскоп Льва. Дабы найти подтверждение, я задумался над рассадкой статуй на их тронах. Она различается на восточной и западной террасах, а поскольку все статуи потеряли свои головы, мнения экспертов относительно рассадки расходятся. Однако, согласно Акгуркалу и большинству других авторов, кроме Дорнера, если стать к статуям на западной террасе лицом, то они будут расположены в таком порядке: Аполлон, Коммаген, Зевс, Антиох и Геракл. Если смотреть на них со спины, то есть со стороны кургана, под которым, предположительно, похоронен Антиох, их положение точно соответствует порядку размещения Солнца, Луны и планет 6 июля 62 года до н. э. И все же остаются вопросы: почему он выбрал эту дату и что она означает? Какими бы ни были соображения, побудившие Антиоха соорудить свой мемориал, ключи, возможно, следовало искать в оставленных им письменах, объясняющих его намерения будущим поколениям. И я решил еще раз взглянуть на них.

ТЕКСТЫ ДЛЯ НОВОЙ ЭРЫ

Нам повезло, что Антиох, подобно некоторым египетским фараонам, с которыми его можно сравнивать, оставил после себя большое число надписей. Самые значимые из них сделаны на спинах колоссов Нимруда и были переведены в 1883 году двумя турецкими учеными: директором Оттоманского императорского музея Османом Хамди-беем и Османом Эфенди с факультета изящных искусств. Эти надписи свидетельствуют, что Антиох был не тираном, а весьма религиозным человеком, который считал себя существом, пользующимся покровительством богов. Он написал:

«Я всегда считал, что из всех добродетелей больше всего мне свойственна набожность – наиболее кроткое удовольствие для смертных: именно набожность составляет счастье власти и вызывает зависть к пользованию ею, и всю свою жизнь я почитал богов как самых верных хранителей моего величия и как несравненное наслаждение для моего сердца».

После еще нескольких благочестивых слов Антиох объясняет, почему он сооружает свой мемориал:

«Так я оправдываю свое намерение воздвигнуть ближе к небесным тронам и на фундаменте, недоступном разрушительному действию времени, свою усыпальницу, где мое тело, состарившееся среди всех этих благодеяний, заснет в вечном покое, отделенное от благочестивой души, отлетающей в небесные сферы Юпитера-Оромазде.

Я решил посвятить это место сооружению одинаковых тронов для всех богов не только для того, чтобы воздвигнуть памятники моим предкам, которых вы видите, но и для того, чтобы благочестивые люди, посвятившие себя высшим духам, постоянно имели перед своими глазами в качестве свидетеля моей набожности это самое место, где они испытают те же самые чувства. Вот почему я воздвиг эти статуи в божественной форме, которые вы видите, Юпитера-Оромазде, Аполлона-Митре-Гелиоса-Гермеса, Артагнеса-Геркулеса-Льва и моей родине – плодородной Коммаген…»

Объяснив учреждение особой группы священнослужителей «в одеждах персидской расы» для осуществления жертвоприношений и выделение на вечные времена земли для оплаты их услуг, Антиох объявляет дни своего рождения и коронации новыми праздниками, которые следует отмечать вечно. На пьедестале статуи Зевса его мемориала написано так:

«Потому я посвящаю день моего рождения – 16 айднайоса и день моей коронации – 10 лооса благочестивым проявлениям великих богов, которые всегда служили моими проводниками во время моего счастливого царствования и единственным источником всеобщего благосостояния по всему моему царству, и, принимая во внимание множество жертвоприношений и установив, что каждый из этих двух дней станет ежегодным праздником, я соответственно разделил всю протяженность моей империи для собраний, праздников и жертвоприношений и приказал всем городам отмечать праздники в ближайших храмах, которые по той же причине окажутся наиболее удобными для них. Касательно же остального года я указал, что священнослужители будут чтить 16-й и 10-й дни каждого месяца как годовщину дней моего рождения и моей коронации».

Нойгебауэр и ван Хосен утверждают, что Гороскоп Льва представляет праздничный день 10 лооса и что именно этот день символизируют боги, сидящие на западной террасе. Они пришли к такому заключению считая, что Антиох пользовался тем же календарем, что и поздняя римская

Азия, в котором месяц айднайос выпадал на декабрь-январь, а лоос – на середину лета:

«Наконец наступило время календаря. Мы знаем, что время года должно выпадать на июль, поскольку при присутствии Меркурия в созвездии Льва Солнце должно находиться внутри Льва или близко к нему. С другой стороны, мы знаем, что Антиох родился 16 айднайоса, а его коронация состоялась 10 лооса. Как замечает Пухштайн, гороскоп не мог быть составлен на день рождения, потому что айднайос в римском календаре провинции Азия (прибрежный район Западной Турции) приблизительно соответствует декабрю месяцу… Следует принять дату коронации 10 лооса как дату гороскопа, так как лоос приблизительно соответствует июлю месяцу, как на то указывает и гороскоп».

Согласившись с авторами в том, что западная терраса с ее символической датой 6 июля 62 года до н. э., записанной на льве и представленной статуями, указывает на дату в июле, я все же не был полностью удовлетворен их доводами. Справившись с «Британской энциклопедией» – подлинным кладезем информации, я обнаружил запись по поводу календарей, которая показалась мне весьма примечательной:

«Для поздних времен также важен македонский календарь, изначально состоявший из двенадцати лунных месяцев, называвшихся диос, апеллайос, аудинайос, перипи-ос, дустрос, ксанфикос, артемисиос, дайсиос, панемос, лойос, горпьяйос, хиерберетайос».

Поскольку Коммаген не входил в Римскую империю до 17 года и даже не был государством сателлитом до проведенной в 62 году до н. э. Помпеем реорганизации, выходит, что во времена Антиоха коммагеняне все еще пользовались лунным македонским календарем. Так как двенадцать лунных месяцев по 29½ дней составляют в сумме 354 дня, лунный «год» отставал от солнечного года в 365¼дней на Нудней. Это означает, что без поправки начало каждого месяца отодвигалось назад год за годом на 11¼ дней. Таким образом «замечанием» Пухштайна можно спокойно пренебречь в связи с месяцем айднайос. Ему не обязательно было выпадать на декабрь, и он, подобно мусульманскому Рамадану и по той же причине, мог начинаться в любое время в зависимости от года.

Поняв это, я уверился в том, что, какое бы событие ни отражала западная терраса, восточная терраса должна была быть приурочена ко дню рождения Антиоха. Порядок расположения статуй здесь отличается от западной террасы, но замешаны, похоже, те же самые планеты. Если стать к ним лицом, они окажутся в следующем порядке слева направо: Аполлон, Коммаген, Зевс, Антиох и Геркулес. Я заподозрил, что день рождения Антиоха мог оказаться близок к нойгебауэрской дате б), то есть 16 июля 98 года до н. э. Освободившись от ограничивающего условия, устанавливающего, что месяц айднайос должен приходиться на середину зимы, я посчитал это вполне возможным. Мы знаем, что Антиох был уже царем (и наверняка довольно долгое время) в 69 году до н. э. Мы также знаем, что он умер стариком где-то между 35 и 31 годами до н. э. Так что вполне могло быть, что он родился в 98 году до н. э.

Используя программу Скайглоуб, я снова совершил путешествие назад через века. Я обнаружил, что 13 июля подходит больше, нежели 16. В тот день избранные планеты располагались в должном порядке, если на них смотреть с могильного кургана. Еще более поразительным оказался гороскоп на этот день – таким любой был бы доволен. В гороскопе Антиоха имелось то, что астрологи определяют термином «стеллиум», при котором его родное Солнце находилось в наибольшем кажущемся сближении с Марсом и Юпитером в знаке Рака, но в созвездии Льва^[47]. Лишь в 11 градусах перед этой группой находились его же родные Меркурий и Луна, сами соединенные в Раке^[48]. Как дрлжно быть известно каждому астрологу, это удивительно сильный гороскоп, указывающий на человека с огромной харизмой и напористостью, с хорошим умом и любовью к дому и одновременно со склонностью к тщеславию. Даже будучи столь удаленными во времени, мы можем утверждать, что такое описание прекрасно подходит Антиоху. В его гороскопе явно отсутствуют планеты Венера и Сатурн. Это можно объяснить тем, что они находились за горизонтом в момент его рождения, поскольку астрологи его времени были склонны пренебрегать планетами, еще не поднявшимися над горизонтом, при толковании гороскопа. Поскольку Сатурн заходил в 7.15 утра, а Венера не взошла до 8.30, Антиох должен был родиться – если это действительно его гороскоп – в указанный временной промежуток. Все это прекрасно совпадает с расположением богов на восточной террасе его мемориала.

_{Вид сверху на восточную террасу мемориала Антиоха Епифания I, царя Коммагена. Дата эквивалентна 12 июля 98 года до н. э.}

И все это показалось бы нереальным, если бы не еще одно обстоятельство. Можно было понять и так, что его «день рождения» 16 айднайоса, в особой важности которого он пытается убедить нас, не был действительным днем его рождения, а избранной им самим датой подобно тому, как июнь считается «официальным» днем рождения королевы Англии. Получается, что у него одинаковый день рождения с его отцом – Митридатом I – и что он подается как день рождения царей. Это становится ясным из длинной надписи в горном каньоне Арсемии, которая детализирует обязанности жрецов Антиоха: