Текст книги "Заколдованный замок"

Автор книги: Эдит Несбит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

– Ничего, что веснушки, – уверила братьев Кэтлин. – Если спать сто лет на таком солнце, еще и не то высыпет. Рот у нее, пожалуй, не слишком похож на розовый бутон, но все же она самая настоящая красавица, – восторженно прошептала Кэтлин.

– Неплохой кадр, – боюсь, что Джеральд ответил именно так.

– Давай, Джерри, – подтолкнула его сестра, – Ты самый старший.

– Ну да, я старший, – подтвердил Джерри безо всякого энтузиазма.

– Давай же, разбуди Принцессу.

– Никакая она не Принцесса, – ввязался Джимми, глубоко запихав руки в карманы своих коротких штанишек. – Просто маленькая девочка, которая вырядилась и воображает о себе невесть что.

– Какая же она маленькая, когда на ней такое длинное платье, – не сдавалась Кэтлин.

– Ага, длинное – даже ног не видно. С мамы сняла – если бы она встала во весь рост, ты бы увидела, что она ничуть не выше Джерри.

– Не слушай его, Джерри, – ты должен это сделать!

– Что я должен сделать? – переспросил Джеральд, в смущении ковыряя носком ботинка землю.

– Ты должен поцеловать ее, чтобы она проснулась.

– Чур меня! – отшатнулся Джеральд.

– Но кто-то же должен это сделать.

– Ну да – она проснется и тут же набросится на меня, – сказал многоопытный Джеральд.

– Я бы сама ее поцеловала, – сказала Кэтлин, – только это наверное не поможет.

На всякий случай она попробовала – и безуспешно. Принцесса по-прежнему спала.

– Теперь ты, Джимми. По-моему, у тебя получится. Поцелуй ее – и сразу в сторону, чтобы она тебя не треснула!

– Его-то она не треснет, – заметил Джеральд. – Не станет она связываться с таким малышом.

– Сам ты малыш! – заявил Джимми. – Ладно же, я ее поцелую. Я ведь не такой трус, как некоторые. Но зато на весь сегодняшний день я буду безупречным предводителем и все такое прочее.

– Нет уж, постой! – завопил Джеральд. – Лучше я сам.

Но он опоздал. Джимми уже бодро-весело чмокнул спящую Красавицу в бледную щечку и все трое замерли, ожидая последствий его подвига.

Принцесса открыла большие темные глаза, потянулась, слегка зевнула, изящно прикрыв рот загорелой ручкой, и произнесла первую свою фразу – отчетливо, спокойно, словно регистрируя научный факт:

– Значит, сто лет уже прошло? Как разрослась изгородь! Кто из вас Принц, пробудивший меня от многолетнего сна?

– Это я, – сказал бестрепетный Джимми. Судя по всему, Принцесса не собиралась набрасываться на него.

– Мой спаситель! – воскликнула Принцесса, томно протягивая ему руку. Джимми крепко пожал ее.

– Но ведь вы вовсе не Принцесса, верно? – счел он нужным заметить.

– Конечно же, я Принцесса, – отозвалась она. – Кто же я еще, по-твоему? Посмотри, вот и корона, – Она лихо сбила набок серебристую вуаль, и дети увидели небольшую корону, в которой – тут уж Джимми крыть было нечем – посверкивали бриллианты.

– И все-таки… – пробормотал он.

– Да как же это так! – сказала Принцесса, изумленно раскрыв глаза, – Вы же знали про меня, иначе зачем бы вы пришли? Только как вам удалось пройти мимо драконов?

Этот вопрос Джеральд пропустил мимо ушей.

– Скажите, – поторопился спросить он, – вы сами-то верите в колдовство и все такое прочее?

– Кому же не верить, как мне, – ответила Принцесса. – Смотри, вот след на руке, в том самом месте, где я оцарапалась веретеном. – И она протянула ему руку, отмеченную узким шрамиком на запястьи.

– И это вправду заколдованный замок?

– Конечно, вправду, – рассердилась Принцесса. – А ты неверующий дурачок!

Она поднялась во весь рост, и розовое расшитое платье тяжелыми складками коснулось земли.

– Говорил я, что это платье ей слишком велико, – пробурчал Джимми.

– Когда я легла здесь и заснула, оно было мне как раз, – ответила Принцесса. – Наверное, оно выросло за последние сто лет.

– Все равно я не верю, будто вы Принцесса, – упорствовал Джимми. – Разве что…

– Не хочешь – не верь, – спокойно произнесла Принцесса, – Важно не то, во что ты веришь, важно – кто я на самом деле.

– Пора возвращаться в замок, – сказала Принцесса, одним взглядом охватив своих гостей. – Там я покажу вам мои драгоценности и прочие прекрасные вещи. Хотите?

– Конечно, – сказал Джеральд, но в голосе его отчетливо слышалось тяжкое раздумье. – Вот только…

– Что «только»? – нетерпеливо потребовала Принцесса.

– Мы страшно проголодались.

– Ой, и я тоже! – воскликнула Принцесса.

– Мы с самого завтрака ничего не ели.

– А сейчас уже три часа, – молвила Принцесса, бросив взгляд на солнечные часы. – Конечно, вы очень давно не ели – много-много часов. Но как же я – я-то ведь уже сто лет ничего не ела! Скорее, скорей идем в замок!

– Там, наверное, уже все съели мыши, – вздохнул Джимми, который наконец поверил, что перед ним и вправду Принцесса.

– Только не мыши, – весело вскричала Принцесса, – Ты что, забыл – здесь же все было заколдовано. Время просто остановилось на сто лет. Вперед – и пусть кто-нибудь несет мой шлейф, а то он так ужасно вырос, что я с ним и шагу ступить не смогу.

Глава вторая

Есть много вещей, в которые в детстве очень трудно поверить – но до скучного разумные взрослые непременно подтвердят, что все это истинная правда. Например, они заверят вас, что Земля круглая и что она вращается вокруг Солнца. А вот про то, во что в самом деле стоит верить – про сказки и волшебство, – взрослые непременно скажут, что это одни выдумки. А ведь в них-то поверить гораздо легче, особенно когда чудеса совершаются прямо у вас на глазах. Сколько раз я уже говорила вам, что с самыми разными людьми происходят самые удивительные события, только они не хотят о них рассказывать, потому что знают, что им никто не поверит – вот они и молчат и только со мной делятся своими тайнами. А мне они рассказывают о них потому, что знают – уж я-то верю всему.

Итак, после того как Джимми разбудил Спящую Красавицу, она пригласила всех троих в свой дворец – надо же им было наконец подкрепиться. Теперь дети уже не сомневались, что попали в заколдованное место, где происходят всякие чудеса. Медленно, растянувшись цепочкой, шли они во дворец по заросшей травою тропе. Впереди шла Принцесса, Кэтлин несла ее переливавшийся блестками шлейф, за ними следовал Джимми, а Джеральд замыкал процессию. Все трое были уверены, что попали в самое сердце волшебной сказки, и они поверили в это тем более охотно, что очень устали и проголодались. По правде говоря, они настолько устали и проголодались, что едва разбирали дорогу и уже не замечали красот великолепного сада, через который вела их одетая в тонкий розовый шелк Принцесса. Они двигались, словно во сне, и очнулись только в огромном зале, вдоль стен которого выстроились рыцарские доспехи и старые знамена, а на полу лежали большие звериные шкуры. Посреди зала стояли тяжелые дубовые столы, окруженные скамьями.

Медленно и торжественно вошла в свой замок Принцесса, но, едва оказавшись внутри, поспешно вырвала нарядный шлейф из рук Джимми и пристально глядя на трех своих гостей, предупредила:

– Подождите меня минутку – и не вздумайте разговаривать, пока я не вернусь. Здесь полно всяких чудес, и я сама не знаю, что может случиться, если вы без меня начнете болтать, – После чего она подхватила тяжелые шитые золотом складки платья, обернула их вокруг локтя и выскочила («Тоже мне Принцесса», – как позднее бурчал Джимми), показав на бегу черные чулочки и черные башмачки.

У Джимми язык так и чесался сказать, что он не верит, будто что-то может произойти, если он даже и заговорит, но он боялся, как бы это «что-то» не произошло в тот самый момент, когда он откроет рот, а потому он удовольствовался страшной гримасой, причем нос его свернулся набок, а язык язвительно вылез изо рта на довольно-таки изрядное расстояние. Остальные сделали вид, будто ничего не заметили, и это сокрушило Джимми куда сильнее, чем любой словесный отпор. После этого они сидели молча – лишь Джеральд чуть слышно притопывал пяткой по мраморному полу. Затем вошла Принцесса. На этот раз она двигалась очень медленно и осторожно, на каждом шагу осторожно раздвигая ногой тяжелые складки платья – теперь она не могла подхватить их руками, поскольку в руках она несла поднос.

Поднос, против ожидания, оказался вовсе не серебряным – это был обычный овальный жестяной поднос. Она с грохотом поставила его на ближайший угол длинного стола и облегченно вздохнула.

– Ой! Какой же он тяжелый! – пожаловалась она.

Не знаю, на какую волшебную трапезу рассчитывали к тому времени дети, но только все их надежды лопнули – на тяжелом подносе был один большой ломоть хлеба, головка сыра и коричневая кружка с водой. Поднос оказался таким тяжелым потому, что Принцесса навалила на него множество тарелок, чашек и ножей.

– Наваливайтесь! – гостеприимно предложила Принцесса. – Мне удалось найти только хлеб и сыр, но ничего страшного – здесь полно всяких чудес, и если только у вас на совести нет какого-нибудь страшного смертного греха, хлеб и сыр превратятся в ту самую еду, которую вы хотите вкусить. Итак, что вам угодно? – обернулась она к Кэтлин.

– Жареного цыпленка, – мечтательно протянула девочка, и шелковая Принцесса, отрезав ей кусочек хлеба, церемонно положила его на блюдо. – Прошу вас, – произнесла она, – вот жаренный цыпленок. Вам нарезать – или вы справитесь сами?

– Нарежьте, пожалуйста, – попросила Кэтлин, и кусочек сухого хлеба перекочевал к ней на тарелку.

– Добавить зеленого горошка? – спросила принцесса, отрезая кусочек сыра и и выкладывая его на блюдо рядом с хлебом.

Кэтлин принялась за хлеб, разделывая его ножом и вилкой, словно жареного цыпленка. Не стоило признаваться, что перед ней вовсе не цыпленок с горошком, а попросту сыр да сухой хлеб – не то вышло бы, что у нее на совести есть какой-то смертный грех.

– Во всяком случае, я об этом «смертном грехе» ничего не знаю, – пробормотала она себе в утешение.

Мальчики выбрали жаренную баранину с капустой – и, по всей видимости, получили, что хотели, хотя Кэтлин по-прежнему видела только сухой хлеб да черствый голландский сыр.

– Хотела бы я все-таки знать, какой такой грех у меня на совести, – размышляла она, когда Принцесса, объявив, что ей по вкусу крылышко фазана, подхватила вилкой второй кусочек черного хлеба и с удовольствием отправила его себе в рот, прибавив: – На этот раз получилось просто замечательно.

– Это такая игра, верно? – не выдержал наконец Джимми.

– Ты о чем? – нахмурилась Принцесса.

– Будто бы это баранина – когда на самом деле это хлеб с сыром.

– Будто бы? Но ведь это и есть баранина. Посмотри хорошенько, – сказала Принцесса, широко раскрыв глаза.

– Ну конечно, – промямлил Джимми. – Я только хотел пошутить.

Конечно, хлеб с сыром – это совсем не так вкусно, как баранина или жаренный цыпленок или крылышко фазана (правда насчет фазана я не уверена, ибо никогда его не пробовала, а вы?), и все же куда лучше, чем совсем ничего, особенно после такой длинной прогулки, когда ты ничего не ел с самого завтрака (не считая лимонада с крыжовником), а время обеда давно уже миновало. Так что дети беспрекословно съели хлеб с сыром, запили его водой и почувствовали себя намного лучше.

– А теперь, – сказала Принцесса, отряхивая хлебные крошки с зеленого шелка, – если вы вволю наелись мяса, мы можем пойти и посмотреть на мои сокровища. Может быть, ты хочешь еще кусочек цыпленка? Точно нет? Ну, хорошо, тогда за мной!

Она встала из-за стола. Дети последовали за ней через весь большой зал – туда, где разбегались в обе стороны широкие каменные лестницы, вновь соединявшиеся наверху в широкую светлую галерею. Внизу, под лестницей, висел достававший до полу занавес.

– За этим покровом находится дверь в мои личные покои, – произнесла Принцесса, обеими руками приподнимая занавес, который оказался достаточно тяжелым. За ним открылась небольшая дверка.

– Ключ висит над дверью, – сказала она.

В самом деле, там он и висел – на большом ржавом гвозде.

– Вставляй ключ, – велела Принцесса, – и поверни его направо.

Джеральд повиновался, и большой ключ заскрипел, проворачиваясь в замке.

– А теперь толкните дверь, – сказала Принцесса, – Все трое толкайте изо всех сил.

Они дружно навалились, дверь поддалась, и они повалились друг на друга, вдруг оказавшись в глубокой тьме.

Принцесса опустила занавес и вошла вслед за ними, затворив за собой дверь.

– Осторожнее! Осторожнее! – окликнула она их. – Здесь где-то есть две ступеньки.

– Благодарю вас, – буркнул Джеральд, потирая ушибленное колено. – Мы уже их нашли.

– Мне очень жаль, – извинилась Принцесса. – Но вы же не очень сильно ушиблись, правда? Идите теперь прямо вперед. Там больше нет ступенек.

И они пошли вперед в кромешной тьме.

– Когда дойдете до двери, поверните ручку и сразу же входите. И стойте там тихо, пока я не отыщу спички. Я знаю, где они лежат.

– Разве сто лет назад были спички? – поинтересовался Джимми.

– Я имела в виду трут, – ответила Принцесса, не моргнув глазом. – Мы всегда называли его спичками – а как говорите вы? Дайте-ка я пойду первой.

Она проскользнула вперед и исчезла в темноте. Когда дети наконец добрались до двери, она уже ждала их со свечой в руке. Свечу она тут же протянула Джеральду.

– Держи ровно! – наказала она и занялась рамами высокого окна – сперва ей удалось раздвинуть их настолько, что первый желтоватый луч проник в комнату, затем рамы сильно заскрипели и солнечный свет широким потоком хлынул в комнату.

– Теперь и свечка не нужна, – сказал Джимми.

– Вот именно, – откликнулась Принцесса и задула огонек. После этого она выдернула ключ из замка с наружной стороны двери, вставила его в замок изнутри и заперла дверь.

Они оказались в небольшой комнате с очень высоким потолком. Сводчатый синий потолок был вдобавок изукрашен золотыми звездочками. Стены здесь были деревянные, резные, и никакой мебели не было видно.

– Вот! – горделиво произнесла Принцесса. – Здесь хранятся мои сокровища.

– А где эти сокровища? – очень вежливо спросила Кэтлин.

– Разве вы их не видите? – удивилась Принцесса.

– Нет, не видим, – сердито заворчал Джимми. – Не видим и не видим. И не не рассчитывайте, что я еще раз буду играть в поддавки, как вышло с хлебом и сыром. Только не два раза подряд, уж извините!

– Ну, если вы и вправду ничего не видите, – задумчиво сказала Принцесса, – придется произнести заклинание. Зажмурьтесь, пожалуйста. И дайте честное слово, что вы не станете подглядывать, пока я не скажу «Можно!», и что вы за всю свою жизнь никому не расскажете о том, что вам довелось увидеть.

Пожалуй, дети предпочли бы обойтись без подобных клятв, но делать было нечего – они поклялись и тут же крепко зажмурились.

– Смогадотригади-тегаде игади погадовегаде-ригадитегаде! – на одном дыхании произнесла Принцесса и они услышали, как зашуршало ее шелковое платье, когда она проносилась по комнате. Потом до их слуха донесся тревожный скрежещущий звук.

– Она нас заперла! – завопил Джимми.

– Ты же обещал не открывать глаза! – яростно шепнул ему Джеральд.

– Скорей бы уж! – жалобно вздохнула Кэтлин.

– Можно! – раздался голос Принцессы, и они открыли глаза. Они оказались совсем в другой комнате! Нет, комната была та же самая – вот и синий сводчатый потолок, и резная панель. Но резная деревянная стена была видна только высоко под потолком, а ниже начиналось сплошное сияние – белое и синее, красное и зеленое, серебряное и золотое! Стены комнаты были целиком опоясаны рядами полок, на которых красовались золотые чаши и серебряные блюда, усеянные драгоценными камнями бокалы и кубки, золотые и серебряные украшения, алмазные короны, рубиновые ожерелья, бусы из жемчуга с изумрудами – и все это сверкало и переливалось на фоне занавеса из тусклого синего бархата. Все это было похоже на драгоценности Короны, которые хранятся в Тауэре – наверное, ваш самый добрый дядя водил вас туда, – только здесь было гораздо больше драгоценностей, чем выставлено в Тауэре или в каком-либо другом месте.

Все трое разинули рты и едва переводили дыхание, таращась на окружавшие их блистательные сокровища, а Принцесса стояла посреди комнаты, повелительно простирая руку к своим драгоценностям. Ее губы сложились в горделивую усмешку.

– Ну и ну! – сумел наконец выдавить из себя Джеральд. Но и он говорил шепотом, потому что вслух никто из них заговорить не осмеливался. Словно зачарованные, они ждали, пока Принцесса сама прервет молчание.

Наконец она заговорила.

– Так что же – хлеб с сыром? – торжествующее воскликнула она. – Умею я колдовать или не умею, а?!

– Умеете, правда, умеете! – заверила ее Кэтлин.

– А потрогать можно? – попросил Джеральд.

– Все мое принадлежит вам, – сказала Принцесса, величественно и мягко поводя загорелой рукой. – Только не вздумайте прихватить что-нибудь с собой! – поспешно прибавила она.

– Мы вовсе не воры, – возмутился Джимми. Его брат и сестра уже накинулись на сокровища, трогая их и поворачивая в разные стороны на полках, затянутых синим бархатом.

– Пускай не воры, – огрызнулась Принцесса, – зато ты самый недоверчивый мальчишка, какой только бывает на белом свете! Думаешь, я не знаю, что у тебя делается в голове? Я же тебя насквозь вижу и прекрасно знаю, о чем ты сейчас думаешь.

– Ну и о чем? – поинтересовался Джимми.

– Сам знаешь! – отмахнулась Принцесса. – Ты все еще думаешь о хлебе и сыре, которые я превратила в баранину и о том, какой у тебя на совести смертный грех. А вот лучше давайте переоденемся, и тогда вы тоже станете принцами и принцессами.

– Увенчать нашего героя было делом одной минуты, – произнес Джеральд, выуживая золотую корону с алмазным крестом наверху. Он возложил корону себе на голову и прибавил к ней витую хитросплетенную цепь и пояс из сверкающих изумрудов. Пояс никак не хотел сходиться у него на талии, но он ухитрился пристегнуть его к своему старому ремню. Когда он завершил свои труды, то обнаружил, что и остальные успели расхватать диадемы, кольца и ожерелья и отменно украсить себя ими.

– Какие вы теперь нарядные! – восхитилась Принцесса. – Жаль только, что на вас такая скучная одежда. Как плохо люди стали теперь одеваться! Вот сто лет тому назад… – но тут Кэтлин, все еще вертевшая в руке алмазный браслет, перебила ее.

– Послушайте, – сказала она, – а как же Король с Королевой?

– Что – Король с Королевой? – сердито переспросила Принцесса.

– Ваши папа с мамой… Они же, наверное, беспокоятся за вас. Они ведь тоже уже проснулись, – продолжала Кэтлин, – и, наверное, им не терпится вас увидеть. Ведь последний раз они видели вас целых сто лет тому назад, верно?

– Ах, да!.. – неуверенно отозвалась Принцесса. – Но я уже успела обнять моих царственных родителей, когда бегала за хлебом с сыром. Они сейчас обедают. Они тоже проголодались, так что я им сейчас не нужна. Вот, – поспешно прибавила она, схватив рубиновый браслет и надевая его на запястье Кэтлин, – смотри, как красиво!

Что касается Кэтлин, то она могла бы провести здесь целый день, перебирая всевозможные украшения и созерцая свое отражение в маленьком зеркальце в серебряной оправе, которое Принцесса отыскала на одной из полок, да только мальчикам очень быстро наскучило это развлечение.

– Послушайте, – попросил Джеральд, – раз вы уверены, что ваши папа с мамой вас еще не хватились, то давайте выйдем в сад и хорошенько поиграем. В том лабиринте можно было бы здорово поиграть в осажденный замок – или, скажем, вы могли бы еще чего-нибудь наколдовать.

– Вы забываете, что я уже взрослая, – суховато ответила Принцесса. – Я не собираюсь с вами играть. И колдовать я тоже больше не буду, ибо это слишком утомительно. К тому же, нам еще надо как следует разложить по местам все эти драгоценности.

Это и впрямь заняло немало времени. Ребята, конечно, побросали бы все украшения как попало, но Принцесса сказала им, что у каждого ожерелья, перстня или браслета есть строго определенное место на полке – этакое чуть заметное углубление в синем бархате, соответствующее форме украшения, так что каждый камешек укладывается в свое собственное гнездышко.

Укладывая на место последнюю сверкающую драгоценность, Кэтлин обнаружила на полке рядом с ней не те привычные уже блестящие камушки, которыми она успела вволю наиграться, но кольца, брошки, цепочки и еще какие-то совсем уже странные вещи, которые она и по имени-то не знала, сделанные из тусклого металла и почему-то тревожные с виду.

– А это что за чепуховина? – непочтительно спросила она.

– Как же, чепуховина! – возмутилась Принцесса. – Это и есть самые волшебные вещи. Вот, например, этот браслет: каждый, кто наденет его на руку, будет говорить одну только правду. А с этой цепочкой ты будешь сильней, чем десять силачей вместе взятые; наденешь эту шпору – и лошадь под тобой пробежит милю за минуту, а можно и пешком идти – это все равно, что семимильные сапоги.

– А эта брошка? – Кэтлин потянулась было к ней рукой, но Принцесса успела ее перехватить.

– Ничего не трогай! – предупредила она. – Если кто-нибудь кроме меня возьмет в руки эти вещи, все волшебство уйдет из них – навсегда! С этой брошкой будет выполняться любое твое желание.

– А кольцо? – спросил Джимми, указывая издали пальцем.

– Оно превратит тебя в невидимку.

– А это что? – Джеральд показал на причудливой формы пряжку.

– А это… Это прекращает действие любого волшебного предмета.

– В самом деле? – недоверчиво спросил Джимми. – Вы не выдумываете?

– Сам ты выдумываешь! – взвизгнула Принцесса. – Мало я тебе чудес показала – пора бы уж тебе научиться выказывать почтение Принцессе.

– Пожалуйста, – взволновано попросил Джеральд, – покажите нам, как это работает. Можно каждому из нас задумать по желанию?

Принцесса помолчала. Все трое поспешно обдумывали желания – поистине потрясающие, но вполне разумные, не то что люди в волшебных сказках, которые почему-то всегда склонны профукать свои три желания, если им удастся набрести на волшебника.

– Нет, – внезапно решила Принцесса, – ваши желания я исполнить не могу, потому что брошка выполняет только мои желания. Тут уж ничего не поделаешь. Но зато я покажу вам, как это кольцо сделает меня невидимкой. Вы должны зажмуриться, пока я буду колдовать.

Они зажмурились.

– Досчитайте до пятидесяти, – сказала Принцесса. – Потом можете открыть глаза и увидите, что я исчезла. А потом снова закрывайте глаза и считайте еще раз до пятидесяти – и я предстану перед вами.

Джеральд начал считать вслух. Снова послышался странный скрежещущий звук.

– Сорок семь, сорок восемь, сорок девять, пятьдесят! – заторопился Джеральд, и дети открыли глаза.

Они были в комнате одни. Драгоценности исчезли, и вместе с ними исчезла Принцесса.

– Открыла дверь и ушла, – решил Джимми, но дверь по-прежнему была заперта изнутри.

– Значит, это настоящее колдовство! – задохнулась Кэтлин.

– Обыкновенные фокусы! – проворчал Джимми. – Лучше бы мы вернулись домой хотя бы к чаю.

– К чаю! – возмутился Джеральд. – Едва наш герой досчитал до пятидесяти, прекрасная принцесса вновь предстала перед ним. Раз, два, три, четыре…

Джеральд и Кэтлин зажмурились, но у Джимми глаза остались открытыми. Он не собирался мошенничать, он просто забыл. И вот, когда Джеральд произнес «двадцать», Джимми увидел, как под окном раздвигается деревянная панель.

– Ага! – сказал он про себя. – Я так и знал, что это просто надувательство, – и тут он поспешно зажмурился, поскольку был честным мальчиком и вовсе не хотел подглядывать.

Джеральд досчитал до пятидесяти, и три пары глаз разом раскрылись. Панель за это время успела вновь сдвинуться – но Принцессы в комнате не было.

– На этот раз у нее не вышло, – удивился Джеральд.

– Давай посчитаем еще раз, – предложила Кэтлин.

– Наверное, там под окном есть шкаф, и в нем она прячется, – заметил Джимми. – Обыкновенная раздвижная доска – вот и все колдовство!

– Ах, ты подглядывал! Так нечестно! – завизжал голосок Принцессы у самого его уха.

– Я не нарочно, – Джимми чуть не подпрыгнул, так неожиданно и близко прозвучал этот упрек.

– Но где же вы, правда, где? – и все трое оглянулись в растерянности.

Принцессы среди них не было.

– Принцесса, дорогая, станьте снова видимкой, ну пожалуйста! – испуганно попросила Кэтлин. – Хотите, мы опять зажмуримся и посчитаем до пятидесяти.

– Хватит дурака валять! – на этот раз Принцесса, кажется, всерьез прогневалась.

– Это мы-то валяем дурака?! – уж в способности гневаться Джимми не уступал Принцессе. – Вы бы лучше вылезали из своего шкафа, и дело с концом. Будто мы не знаем, что вы просто спрятались.

– Перестань, – вступилась Кэтлин. – Она же и в самом деле стала невидимкой.

– Так и я могу быть невидимкой – стоит только залезть в шкаф, – не сдавался Джимми.

– Ах, вот как! – прошипел сердитый голос. – Вы очень умные, да? Ну и пусть, если вам так хочется, можете делать вид, будто меня не видите.

– Но мы и вправду вас не видим, – сказал Джеральд. – И нечего лезть в бутылку. Если Джимми прав и вы спрятались, то по-моему, вам пора вылезать. А если вы и в самом деле превратились в невидимку, вам бы лучше расколдоваться.

– Вы по честному хотите сказать, – прозвенел испуганный голосок, в котором они едва узнали голос Принцессы, – будто меня не видно?

– Вы что, сами не видите, что мы вас не видим? – спросил Джимми (что, по-моему, было не только грубо, но и глупо).

Солнце сильно нагрело стекла высокого окна, в комнате стало жарко и душно, и все чувствовали, как к ним все ближе подступает раздражение.

– Не видите… Не видите меня? – в голосе Принцессы-невидимки послышались слезы.

– Да нет же, говорят вам! – сказал Джимми. – И вообще, я предпочел бы выпить чаю – и…

Чего бы там он ни хотел, ему пришлось подавиться своим желанием, ибо тут посреди бела дня случилось поистине ужасное событие: Джимми отшатнулся назад, потом сложился пополам и резко наклонился вперед. Глаза у него выпучились, рот беспомощно распахнулся. Внезапными, резкими толчками он пытался шагнуть то вперед, то назад, а потом так же внезапно замер неподвижно.

– У него припадок! – завопила Кэтлин, бросаясь к брату. – Ой, Джимми, Джимми, милый! Что с тобой случилось?

– Какой там припадок! – из последних сил огрызнулся Джимми. – Просто она навалилась на меня.

– Вот именно! – произнес голос Принцессы. – И я еще задам тебе хорошую взбучку, если ты будешь твердить, будто я невидимка.

– Попробуйте лучше потрясти меня! – разозлился Джеральд. – По крайней мере, мы с вами одного роста.

В ту же минуту Принцесса набросилась на него. На этот раз все сошло не так гладко: едва Джеральд почувствовал ее руки у себя на плече, он крепко вцепился в них где-то возле запястья. Он замер, поняв, что держит руки, которых он не видит. На миг ему стало страшно, но тут сильный пинок заставил его пошатнуться и еще крепче ухватиться за невидимые руки.

– Кэтти! – позвал он. – Помоги мне, подержи ее за ноги, а то она пинается.

– Где она? – Кэтлин всегда с готовностью помогала брату. – Где она, Джерри? Я даже ног ее не вижу.

– Я держу ее за руки, – проревел Джеральд. – Она и впрямь стала невидимкой. Хватай эту руку и спускайся вниз, пока не найдешь хотя бы одну ногу.

Кэтлин повиновалась. Хотела бы я вам объяснить, да так, чтобы вы хорошенько поняли и чтобы мурашки пробежали у вас по спине, как это было страшно: средь бела дня ощупью искать чьи-то невидимые руки и ноги.

– Не смей ко мне прикасаться! – вопила невидимая Принцесса, яростно пытаясь освободиться.

– И что вы так злитесь? – спокойно недоумевал Джеральд. – Вы же сами сказали, что станете невидимой – вот вас никто и не видит.

– Неправда!

– Чистая правда. Пойдите и поглядите в зеркало.

– Неправда, неправда, быть этого не может!

– Посмотрите в зеркало, – повторил непоколебимый Джеральд.

– Тогда отпусти меня! – потребовала она.

Джеральд выпустил ее руки – и в ту же минуту ему показалось невероятным, что он и вправду держал за руки невидимку.

– Вы все просто притворяетесь, будто вы меня не видите, – тревожно сказала Принцесса. – Ведь правда, вы просто пошутили? Ну скажите, что это неправда! Хватит уже дразнить меня. Пожалуйста, довольно. Мне это очень не нравится.

– Даю вам священное слово чести, – произнес Джеральд, – что вы по-прежнему невидимы.

Наступило молчание. Наконец Принцесса произнесла:

– Сейчас я отворю дверь – и проваливайте отсюда! Я не хочу с вами больше играть.

Следуя за ее голосом, они добрались до двери, прошли по узкому коридору и вышли в зал. Все трое молчали, ощущая какую-то непонятную неловкость.

– Давайте скорее удерем, – прошептал Джимми, как только они вошли в зал.

Но голос Принцессы остановил их:

– Вам лучше выйти здесь: так быстрее. По-моему, вы все просто омерзительны. Даже досада берет, что я вздумала связаться с вами! Сколько раз мама советовала мне не играть с чужими детьми.

Тут дверь в стене резко распахнулась, хотя вроде бы никто к ней не притрагивался.

– Уходите! – еще раз потребовала Принцесса.

Перед ними открылась маленькая прихожая с вытянутыми узкими окнами, между которыми были установлены такие же высокие и узкие зеркала.

– Всего доброго! – сказал Джеральд. – Мы очень приятно провели время, спасибо. Расстанемся друзьями, – и он протянул руку. Невидимая рука медленно опустилась ему на ладонь, и, почувствовав прикосновение, он внезапно сжал эту руку.

– Так, – сказал он. – А теперь вам придется все-таки заглянуть в зеркало и убедиться, что лжецов среди нас нет.

С этими словами он подвел невидимую Принцессу к зеркалу и поставил ее перед ним, придерживая за плечи.

– Ну вот, – сказал он. – Убедитесь сами.

На миг в зале повисла тишина, а затем раздался отчаянный вопль.

– Ой! Ой-ей-ей! Что мне делать?! Я и впрямь стала невидимкой!

– Снимите кольцо! – посоветовала разумница Кэт.

Еще минутка тишины и…

– Не могу! – воскликнула Принцесса. – Ничего не получается – оно не хочет слезать с пальца. Дело же не в кольце – нельзя стать невидимкой просто оттого, что наденешь кольцо.

– Почему нельзя? – возразила Кэтлин. – Вы сказали, что это кольцо сделает вас невидимой – и так оно и вышло.

– Но это же все чепуха! – рыдала Принцесса. – Я только играла в сказки. Я пряталась в шкафу под окном. Это же просто игра! Что же мне делать, что мне делать?

– Игра? – переспросил Джеральд. – Но ведь все это было колдовством – я имею в виду невидимые сокровища, которые вы вызвали и которые мы видели?

– Просто-напросто секретная пружинка! Нажмешь ее – и панель в стене сдвигается. Ой, что же мне теперь делать?

Кэтлин шагнула вперед – туда, откуда доносился голос, нащупала платье из розового шелка, которое они теперь не могли разглядеть, и обвила руками невидимую талию. Невидимые руки обняли ее в ответ, невидимая, но горячая щека прижалась к ее щеке, и она почувствовала, как невидимые слезы упали ей на лицо.