Текст книги "Игра в безумие. Прощай, сестра. Изверг"

Автор книги: Эд Макбейн

Соавторы: Джулиан Саймон,Жан-Пьер Конти
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 30 страниц)

Глава V

Время для Гарри тянулось непереносимо. Он чувствовал себя другим человеком, с того момента, когда у него в кармане очутилось пятьсот долларов. «Мистер Стирлинг», – так представила его старуха Торнбридж – согласился выплатить ему королевский аванс. И еще он должен получить столько же, если гость останется доволен. Старый сатир готов был пойти на любые траты, чтобы получить тело первой свежести; обычно он приговаривал, что «все остальное можно найти на любом углу».

После третьей порции виски рисунки комикса, в который был погружен Гарри, заплясали у него перед глазами. Он курил сигару – решил докурить ее и потом пойти взглянуть, что происходит. Вообще-то клиент договаривался на час, но уже два часа Гарри торчал в этом кафе на углу, ждал машину Стирлинга, который должен был остановиться рядом. Расчет договаривались произвести через окно машины.

Не в силах больше ждать, Гарри вернулся в пансион и постучал к старухе Торнбридж, занимавшей бельэтаж. Окно было непрозрачным, с маленьким круглым отверстием, которое позволяло мегере видеть все, оставаясь незамеченной.

Гарри немного волновался, стуча в двери.

– Входите! – сказала старуха своим сиплым голосом. На этот раз она была очень вежлива. Ему это показалось недобрым знаком. Старуха спросила его почти уважительным тоном, совершенно непривычным для нее.

– Ну что? Доволен?

– Доволен чем? – удивился Гарри, наморщив лоб. Он спрашивал себя, не обобрала ли его старуха. Судя по ее довольной ухмылке, ей достался, видимо, немалый куш.

– Все еще ничего не слышно? – Гарри не знал, как выйти из положения. Теперь уже удивилась старуха.

– Но ведь все в порядке, – ответила она. – Все прошло отлично.

– Что? – удивился Гарри. – Вы хотите сказать, что старый мерзавец сбежал?

– Вы его не видели? Я напомнила, что вы его ждете в кафе на углу.

Гарри побледнел.

– Послушайте, – начал он зло, – а вы случайно не заначили мои деньги?

Теперь побледнела и позеленела старуха. Она и вправду была сводней, но очень заботилась о приличиях, играя роль почтенной матроны. Теперь, однако, она поняла, что дело плохо – секунды размышления хватило ей, чтобы перейти от возмущения к страху.

– Мистер Стирлинг вышел полчаса назад, – неуверенно сообщила она. – Поблагодарил и сказал, что он полностью удовлетворен.

Гарри тупо уставился на нее, наморщив лоб. Он закипал по мере того, как в нем вздымался гнев.

– Ну ладно, – сказал он.

Старуха услышала, как он взбегает на второй этаж, прыгая через четыре ступеньки. У двери он остановился, задохнувшись скорее от ярости, чем от усталости. Его вдруг потрясла перспектива встретиться лицом к лицу с Лорин. «Бедная девочка – сказал он себе, – ей пришлось пережить ужасные минуты». Старуха Торнбридж ведь предупреждала, что Стирлинг не тот мужчина, которому можно доверить свою дочь. «Он довольно груб, знает, чего хочет».

Гарри легонько постучал. Подождал. Ответа не было. Постучал еще раз, сильнее, потом еще. Ничего. Начал колотить в дверь, зовя Лорин. Напрасно. Ключа у него не было. Эта старая свинья Стирлинг забрал его с собой. Торопливо сбежав по лестнице, он молча протянул руку и старуха, сразу поняв его, дала запасной ключ. Гарри снова взлетел наверх и судорожно распахнул двери. Комната была пуста.

«Она не могла этого сделать, – говорил он себе. – Сбежать с деньгами! Или дать себя увести такому уроду!»

Постель была в ужасном состоянии. Бюстгальтер и трусики валялись на полу по дороге в постель, словно отмечая этапы борьбы.

Гарри вбежал в ванную. На первый взгляд в ней никого не было. Он осмотрелся. За матовой перегородкой, отделявшей душ, заметил нагое тело. Сердце у него замерло. Тело помещалось как-то выше, чем позволял это пол. С трудом он решился отодвинуть пластиковую перегородку и оказался лицом к лицу с Лорин. Та показывала ему язык. Огромный и фиолетовый, он безобразно вываливался у нее изо рта. Все лицо словно сделано было из голубого мрамора, нежное тело свисало с румбы душа, на шее затянут был чулок.

Гарри, стоял, окаменев, повторяя:

– О Господи Боже! О Боже мой!

Лорин словно хотела его напугать своими вылезшими из орбит глазами. Ему вдруг захотелось напомнить ей, как им было хорошо вдвоем, и попросить прекратить эти игры. Понадобилось несколько секунд, чтобы он осознал, что Лорин в самом деле мертва. Его словно обухом по голове ударили. Он заметался, из горла его вырвалось что-то вроде хрипа. Ему хотелось выть. Казалось, земля расступается под ногами. Он вынужден был опереться плечами о стену. Что-то странное, душащее, разрывающее ему внутренности подступало к его горлу. Казалось, притаившийся в его теле дикий зверь пробудился и ищет выхода. Гарри обезумел от страха.

Выбежал из квартиры, не закрыв за собой дверь. На лестнице поскользнулся и упал, вскочил, хромая. Шум привлек внимание старухи Торнбридж, которая вышла на площадку и с возмущением оглядела своего жильца. Весь зеленый, он пытался что-то сказать, но тут его вырвало прямо под ноги. Содрогаясь от спазмов, он вытирал рот рукавом. Подумав, что, потеряв сознание, он рухнет прямо на нее, она отскочила.

– Нет, вы посмотрите! Вы посмотрите! – кричал Гарри срывающимся голосом. – Вы должны видеть, что сделал ваш знакомый.

Потрясение придало ему сил, и он вылетел из дома.

Глава VI

Гарри казалось, что он мчится на месте, как белка в колесе. Он чувствовал себя пленником, пленником улиц, небоскребов, низко нависшего неба, уличной толпы, спешащих людей и всеобщего равнодушия. Кто интересовался им? Разве только полиция. Он задумался, не началась ли уже охота на него. Задавал себе вопрос о старухе Торнбридж, что она сделает или уже сделала. Неясное ощущение, что он совершил непоправимую ошибку, не поговорив со старухой перед бегством, угнетало его, делало неспособным принять хоть какое-то осмысленное решение.

Вначале он кинулся к Бадди, но по пути передумал. Перед дверьми его квартиры развернулся, сел в такси и поехал на Центральный вокзал. Прежде всего он хотел оказаться как можно дальше, сесть в первый попавшийся поезд. Не отдавал себе отчета, что это был лучший способ оставить след.

Потом он пришел к выводу, что поезд идет слишком медленно и что полиции не составит труда схватить его на любой станции – достаточно одного звонка. Он сел в автобус, идущий в аэропорт Кеннеди. Там он купит билет в Канаду и присоединится к Джо. Но передумал, потому что при выезде за границу нужно показывать документы. Решил взять билет в Буффало, а потом доехать до канадской границы автобусом. Убеждал себя, что, добравшись туда, найдет способ разыскать Джо Хаммера. Джо означал для него спасение, тихую пристань, покой, опеку. Джо наверняка найдет способ все устроить. Но в то же время что-то говорило ему, что, убегая, он был неправ, что таким образом он признавал свою вину, хотя не имел никакого отношения к смерти Лорин. Он даже не знал, что все-таки произошло. Старуха Торнбридж сказала, что все прошло хорошо, она точно повторила слова Стирлинга. Или обманывала? Зачем ей обманывать? Стирлинг отдал старухе ее долю – вот доказательство, что он был всем доволен.

Значит, следовало считать, что Лорин повесилась после его ухода. Не могла пережить позора, предпочла бежать на тот свет. Это была единственная логичная гипотеза.

К паническому страху добавились угрызения совести. Бедная Лорин! С другой стороны, Гарри не забывал, что Стирлинг не передал ему его долю, чтобы не попадаться на глаза в его обществе. Это противоречило версии самоубийства Лорин.

– Как только я приеду в аэропорт, – решил Гарри, – позвоню в полицию и сообщу описание убийцы. Наверняка его адрес найдется в книгах старухи Торнбридж. Она запираться не сможет. Этот мерзкий сатир окажется на электрическом стуле.

Автобус то и дело застревал в пробках, это ужасно его нервировало. Но пассажиры не обращали на это внимания. Они болтали, шутили, смеялись. Прошло уже три четверти часа, а они все еще не выбрались из Манхеттена!

В аэропорту Гарри купил билет в Буффало. Он уже совсем позеленел. Выпил подряд две порции виски. Взглянув в зеркало, он ужаснулся.

«Меня не впустят в самолет, – говорил он себе, – стюардессы сразу заметят и начнут расспрашивать, не болен ли я. А мои приметы уже, наверное, разосланы».

Время шло.

– Я позвоню в полицию в последний момент, – уговаривал себя Гарри, – иначе мне не дадут вылететь, сразу перекроют все аэропорты.

Суета в аэропорту действовала на него успокоительно, он полагал, что в толпе он сумел затеряться. Углубившись в чтение газеты, старался не обращать внимание на мелькавших вокруг полицейских.

В конце концов он решил не звонить в полицию. Лучше напишет из Канады, посоветовавшись с Джо. Он был уверен, что легко доберется и до Аляски, и до Канады. «Дождемся результатов следствия, это будет умнее. Ведь если Лорин совершила самоубийство, следствие завертится после вскрытия. Никто не потребует от меня объяснений, уголовное дело буде закрыто».

Тут хрипловатый голос диктора из репродуктора объявил посадку на Буффало.

Гарри, все более нервничая, присоединился к кучке пассажиров, шедших на посадку. Еще несколько минут, и он спасен. Он сказал себе, что старуха Торнбридж, видимо, не сообщила в полицию. В ее интересах было, чтобы все шло своим чередом. Лучше сделать вид, что она ни о чем не знает.

Гарри жалел, что оставил дверь в квартиру открытой, какой-нибудь сосед мог оказаться слишком любопытным. Ведь в квартире уже начинал распространяться трупный запах.

Пассажиры, беседуя, входили в «Боинг», который садился в Буффало по пути в Торонто. Кое-как Гарри улыбнулся стюардессе, ответившей ему широкой фирменной улыбкой.

И снова ему казалось, что ожиданию не будет конца.

Самолет вырулил на взлетную полосу. Еще минутку терпения… Двигатели набирали обороты, самолет задрожал. «Боинг» наконец оторвался от земли.

Выходя в Буффало, он не заметил ничего необычного. Направился прямо к выходу, ибо был без багажа – только маленький чемоданчик, купленный в Нью-Йорке. Чтобы сэкономить время, решил не ехать автобусом и стал в очередь на такси. Когда подошла машина, какой-то штатский, которого Гарри до того не замечал, приблизился к нему и показал полицейский значок.

– Мистер Гарри Уэст, прошу за мной!

Гарри даже не взглянул на него. Он походил на осужденного, который кладет голову на плаху, не желая видеть топора. Второй штатский, такого же солидного сложения, приблизился к ним. Мужчины зажали его посередине и направились к неприметной машине, стоявшей поблизости.

Гарри продолжал молчать.

В машине на него надели наручники, и один из мужчин обыскал его карманы, достал бумажник и просмотрел бумаги. Сделав это, кивнул коллеге, сидевшему за рулем.

Гораздо позже водитель дружелюбно спросил:

– Что вы натворили, молодой человек?

– Ничего. Это недоразумение.

Полицейские промолчали.

– Мы, – снова начал водитель, ничего не знаем. Просто выполняем приказ.

Глава VII

По пути назад у Гарри невыносимо разболелся желудок. Таких диких болей не было у, него со времени выхода из исправительного дома. Он ничего в рот взять не мог. Кое-как проглотил пиво и кофе, но спазмы стали еще сильней. Он ужасно боялся тюрьмы, представляя ее на манер исправительного дома с дополнением в виде допросов третьей степени, круглосуточно горящих ламп и тому подобного. Тем временем его доставили в монументальное здание Дворца юстиции. И всюду нужно было ждать часами: чтобы снять отпечатки пальцев, чтобы составить список личных вещей и денег, чтобы оформить все бумаги. После первого допроса его отправили в камеру. Гарри рассказал полицейскому краткую версию событий: вернувшись домой, он нашел Лорин в петле и сбежал, собираясь поехать к своему другу Джо Хаммеру и попросить совета, что делать, и дал понять, что старуха Торнбридж, хозяйка дома, знает обо всем больше него, но полицейские не настаивали и больше ни о чем не спрашивали.

На другой день после ареста его отвели в большой кабинет. На дверях было написано имя и звание: «Инспектор Самбер». Человек в штатском лет сорока показался Гарри симпатичным. Его поведение резко отличалось от манер чиновников и охранников.

Самбер начал с вопроса, не беспокоит ли его желудок. Казалось, он знает обо всем; опирался он на толстые папки, как на постамент. Гарри сказал, что он голоден. Самбер тут же предложил ему выбирать бутерброды – с ветчиной, с курицей, с огурцом – предложенные молчаливым официантом. Гарри выбрал сандвич с корнишонами и горчицей и еще попросил бутылку пива. Все тут же было доставлено. Похоже, буфет находился тут же, в здании. Во всяком случае, организовано все было здорово. Правда, подороже, чем в баре, но ведь все-таки это тюрьма! Явно все это было неспроста…

Инспектор, одобрительно улыбаясь, наблюдал за тем, как Гарри ест. Потом заговорил, обращаясь к нему со странной смесью откровенности и подозрительности.

– Ну, Гарри, – начал он, – во время первого допроса ты заявил, что обнаружил свою Лорин висящей в петле…

– Да, – подтвердил Гарри, – это правда. Я сидел в кафе, это может подтвердить кто угодно. В то время, когда повесилась Лорин, меня не было дома.

– Это еще не доказано, – возразил инспектор, листая страницы его дела. – Ты же не меньше получаса находился с ней в квартире до того, как сбежать…

– Это неправда! – крикнул Гарри. – Я только поднялся и сразу побежал вниз.

Гарри еще раз рассказал все, как было, со всеми подробностями, ничего не упуская. Инспектор, казалось, слушал его вполуха.

– Твои показания абсолютно противоречат показаниям миссис Торнбридж – заметил он и прочитал показания старухи, бывшие, разумеется, массой бесстыдной лжи.

Там не было ни слова о ее приятеле Стирлинге. Она утверждала, что никто не мог проскользнуть мимо нее не замеченным, – так, она отлично видела, как вошел Гарри и как он выбежал полчаса спустя. Утверждала, что Гарри упал на лестнице и это привлекло ее внимание. Из-за того, что его даже вырвало и, вообще, вел он себя очень подозрительно, решила подняться на третий этаж. Двери она нашла открытыми, и, войдя, обнаружила бедняжку Лорин. В полицию она позвонила немедленно, чтобы передать приметы убийцы.

Ловко было придумано, ничего не скажешь. Гарри, обнаружив тело, не вернулся в кафе и не мог опровергнуть показания старухи насчет тридцати минут.

Инспектор заметил, что слова Гарри немногого стоят, если принять во внимание его преступное прошлое.

– Вернемся к нашему делу, – продолжал он. – Этот Стирлинг, о котором вы говорили… Вы видели его только раз?

– Да, у старухи Торнбридж. Он дал мне пятьсот долларов. Я хотел тысячу…

Наступила напряженная тишина.

– Вы в первый раз принимали подобного гостя? – спросил полицейский.

– Первый, первый…

– Но миссис Торнбридж…

– Старуха Торнбридж бесстыдно врет, чтобы выйти сухой из воды. Но, я надеюсь, вы поймаете Стирлинга рано или поздно. И тоща она заговорит по-другому.

Тут Гарри поразил взгляд, которым окинул его полицейский. Он явно не только не разделял его надежды на розыск Стирлинга, но, казалось, и вообще не верил, что тот существует.

– В своих первоначальных показаниях ты дал понять, – продолжил инспектор допрос, – что твоя приятельница Лорин совершила самоубийство. Именно это ты имел ввиду?

– Есть только две возможности, – ответил Гарри. – Или Лорин покончила с собой, или ее повесил Стирлинг.

– Ну ладно, – подвел итог полицейский, – твоя подружка вовсе не повесилась, и ты прекрасно об этом знаешь. Это практически невозможно.

– Это не мое дело, – заявил Гарри. – Если она не повесилась, значит была убита.

– Именно это я и хотел услышать, точнее, хотел услышать, что ты в этом сознаешься.

– Что? – выкрикнул Гарри. – Вы подозреваете меня?

– Я никого не подозреваю, – возразил инспектор. – Попросту должен тебе сказать, что результаты вскрытия однозначны: речь идет, без всяких сомнений, об убийстве, о садистском убийстве, которое пытались замаскировать под самоубийство. Твоя подружка была убита в постели, когда ее вешали в ванной, она уже была мертва. Смерть наступила в результате повреждения щитовидной железы – так записано в протоколе вскрытия.

– Ах, мерзавец! – воскликнул Гарри. – Попадет он ко мне в руки рано или поздно, хоть всю жизнь буду искать!

– Гарри, – спросил полицейский, – ты не замечаешь за собой раздвоения личности?

– Да вы с ума сошли!

Полицейский не возмутился, просто не обратил внимания.

– Внутри тебя сейчас двое: Гарри – приятель Джо Хаммера и Гарри – любовник Лорин Смит. И один не желает знать другого.

Гарри онемел. Он тут же решил, что копы, увлеченные психологией, еще опаснее, чем мордовороты старой школы – тупые костоломы, которые умели только работать кулаками.

Инспектор нажал кнопку и появился полицейский в мундире. По знаку инспектора он удалился снова, оставив двери открытыми. Потом в кабинет вошла старуха Торнбридж в сопровождении сотрудника в штатском. Тот тут же сел за пишущую машинку, а инспектор снова углубился в бумаги.

Появление старухи ошеломило Гарри. Она же делала вид, что его не замечает. Одета была по такому случаю, прямо как капрал Армии спасения. И хоть раз была не под хмельком.

Некоторое время инспектор вообще не обращал внимания на нее. Потом сказал:

– Во время предварительного допроса вы отрицали существование некоего Стирлинга.

– Я такого не знаю, – решительно подтвердила Торнбридж. Высоко подняв голову, она словно пыталась придать себе смелости и подчеркнуть, что скомпрометировать себя она не позволит. Воинственно выглядела даже ее шляпка из черной соломки, отделанная черными же цветами из лакированной кожи.

Все свои предыдущие показания она подтвердила. Следователь задавал вопросы со скучающим видом, а его младший коллега непрерывно стучал по клавишам.

– Подлая лгунья! – бросил Гарри. – Она же заработала на этом деле не меньше тысячи… Взяла с него наличные и до, и после.

Ну, тут старуха Торнбридж на него напустилась, потребовав, чтобы полиция занесла в протокол оскорбления, оговор, клевету и еще Бог весть что. Но оба чиновника остались невозмутимы, делая вид, что ничего не слышат.

Старухе дали подписать показания. Она долго их изучала, прежде чем сделать это, потом поднялась и с гордой миной вышла. Полицейские с усмешкой переглянулись.

Гарри сначала подумал, что они на его стороне, поскольку не захотели зафиксировать старухины жалобы, но, подумав, пришел к выводу, что такой способ ведения следствия совершенно не отражает то, что было в действительности. Вот если бы снять на пленку сцену, разыгравшуюся между ним и старухой, любого зрителя убедила бы его чистосердечность. А протокол, сухой и безжизненный, фиксируя их противоречивые свидетельства, не придавал этому никакого значения.

Он решил, что на сегодня допрос окончен. И в этот момент инспектор извлек из папки треугольный клочок бумаги и положил его перед Гарри. Тот уткнулся взглядом в бумагу, а инспектор – в него. На треугольнике была записана колонка из семи чисел, сумма которых превышала десять тысяч долларов.

– Вам это знакомо? – спросил инспектор.

– Нет, – недоуменно ответил Гарри.

– Вы официально заявляете, что не знаете о происхождении этого предмета?

– Если вам это нужно – да, заявляю официально.

Гарри все не мог прийти в себя. Растерянный, он разглядывал бумажку со все возрастающим интересом.

– А что это такое? – спросил наконец.

– Об этом я вас и спрашиваю.

– Но какое отношение это имеет к моему делу?

– Улика найдена на месте преступления, – пояснил инспектор, – между изголовьем постели и входной дверью.

– Ну вот! – заорал Гарри. – Вот, я же говорил! Это не мой почерк, не Лорин и не Джо. Значит, потерял это Стирлинг! Вот доказательство, что Стирлинг существует!

Инспектор в сомнении наморщил лоб, но аккуратно уложил улику в папку.

Глава VIII

После допроса Гарри перевели в другую тюрьму, огромную каторжную тюрьму в Нью-Джерси. Поместили его в камеру с двумя другими заключенными. Кормежка, будь у него здоровый желудок, была бы вполне приемлемой, сокамерники ни о чем другом не говорили, кроме как сравнивали достоинства разных тюрем, с которыми они успели познакомиться.

Гарри предстояло найти адвоката. Попросив двое суток на обдумывание, он посоветовался с соседями. Оба сошлись на том, что лучше всего подойдет некий Бен Хехт из Нью-Йорка.

– Он разденет тебя до нитки, – сказали они, – но зато будет шанс уберечь свою шкуру.

Потому Гарри и выбрал Бена Хехта.

Первая их встреча прошла довольно холодно. Бен Хехт был человеком дела, кругленьким толстячком с курчавым седыми волосами и в очках с толстыми стеклами. Костюм, с виду дорогой, элегантности ему тем не менее не прибавлял. Маленькие хитрые глазки были вечно прищурены в профессиональной улыбке. Позднее адвокат не раз преподносил Гарри сюрпризы.

Судебный следователь, которому поручили вести это дело, вручил все бумаги Хехту перед его визитом к обвиняемому. Но адвокат не подал и виду, что ознакомился с ними.

– Ну, расскажите-ка мне свою историю, – сказал он пренебрежительным тоном.

Как и добродушный инспектор, допрашивавший Гарри, адвокат, казалось тоже не верил ни единому слову своего клиента. Гарри закончил свой рассказ словами:

– Я требую освобождения – и немедленно.

Адвокат усмехнулся еще шире и еще более скептически.

– Вначале найдем истинного виновника, – предложил он. – Вы упоминали какого-то Стирлинга.

– Он и есть убийца, в этом нет никаких сомнений.

– Но никто его не видел.

– Найти свидетелей – дело полиции.

– Вы же ничем не можете им в этом помочь, – сказал Бен Хехт и добавил: – Ваша хозяйка хорошо известна полиции, видимо, не раз оказывала им услуги, наверняка выдала им немало преступников, к чему же ей покрывать этого?

– Он ее сообщник. Она его привела, она все организовала, пусть отвечает.

– Это нужно доказать. Пока что она утверждает, что Стирлинга не существует.

– Вы хотите сказать, что полиция его не ищет?

– Не слишком энергичные поиски никогда не дают результатов, – пояснил адвокат. – А без Стирлинга вам ничего не остается, как признать свою вину.

Эти слова адвоката потрясли Гарри.

– На признание вины я никогда не пойду, – решительно отрезал он.

– Убийца, неизвестный и невидимый, – постарался убедить его Бен Хехт, – появляется только в момент убийства, делает свое дело и исчезает, не оставляя следов – это старая история, она тянется из процесса в процесс во всех судах присяжных. И производит на них очень плохое впечатление.

– Но не тогда, когда известно, что Торнбридж – это старая сводня.

– А вот об этом никто не узнает. И полиция этого не подтвердит ни в коем случае.

– Вы считаете, полиция ее бережет?

– Уголовная полиция на многое готова прикрыть глаза, чтобы поймать убийцу.

– Вот именно! – не выдержал Гарри.

– Что «вот именно»? – оборвал его Бен Хехт. – Старуха бы слишком рисковала, выдав Стирлинга. Она предстала бы перед судом вместе с ним. Кстати говоря, и имя «Стирлинг», думаю, придумано специально, оно наверняка фальшивое, а его настоящего может не знать и Торнбридж.

– Тогда мы сами его найдем, – решил Гарри.

– Во всяком случае, это единственный выход, – согласился адвокат.

– Ага! – вспомнил Гарри. – Вы говорили, что Стирлинг не оставил следов. Не совсем так, он оставил какой-то треугольный листочек с цифрами.

– Это правда, у меня есть его фотокопия, давайте обсудим.

Бен Хехт открыл папку, набитую бумагами, и кое-как отыскал в ней снимки, показывавшие обе стороны треугольного листка.

– Я потребовал передать мне оригинал, – сообщил адвокат. – Они согласны, как только с ним закончат эксперты. Следователь не придает ему особого значения.

– Но ведь это же главное доказательство.

– Я предпочел бы приличные отпечатки пальцев. Клочок бумаги кто угодно может найти где угодно. Ничто ведь не доказывает, что владелец счета был в вашей комнате и что именно он – убийца.

Еще раз взглянув на документ, – точнее, фотокопию, – он подал его клиенту. На фотокопии виден был счет, состоящий из семи чисел и суммы:

9.890,00

102,00

4.00

1.50

2.50

3.00

1.00

= 10.004,00

– Ничего себе! – прокомментировал Гарри. – Во всяком случае, я не мог бы себе позволить покупки на такую сумму.

– Ну что же, – согласился адвокат, – эта бумажка позволяет мне поверить в существование Стирлинга. Остается вопрос, позволит ли этот счет его отыскать.

– Для хорошего детектива ничего больше и не надо!

Бен Хехт понимающе улыбнулся.

– К несчастью, в полиции нет Шерлоков Холмсов. А частные детективы обычно занимают сторону того, кто предложит больше. Есть несколько приличных сыскных фирм, способных сотворить чудо, особенно в делах о разводах, где на кон ставятся миллиарды. Их специалисты способны начинить микрофонами и машины, и спальни и Бог весть что еще. Но с таким делом, как наше, они и связываться не будут. И, кроме того, запросы у них нешуточные. У вас есть деньги?

«Вот шило и вылезло из мешка», – подумал Гарри.

Пришлось пояснить, каково его материальное положение: осталось кое-что из тех денег, что доверила ему Лорин, да еще пятьсот долларов Стирлинга.

Бен Хехт подытожил:

– Значит, у вас нет ни гроша на приличного частного детектива. Едва ли хватит на мой гонорар. Есть у вас родственники?

Помявшись, Гарри ответил:

– У меня только мать, больше мне рассчитывать не на кого. Разве что Джо… Если узнает, как я влип, тут же примчится с Аляски. Деньги у него наверняка будут…

– Неплохо, – подытожил Бен Хехт. – Тогда пишите матери и постарайтесь связаться с Джо.

Возвращаясь к разговору, он продолжил:

– Почему вы вначале утверждали, что это самоубийство? Такая перемена показаний производит фатальное впечатление, особенно когда речь идет об убийстве, выдаваемом за самоубийство.

Гарри попытался объяснить: он думал, что Лорин покончила с собой после ухода клиента, не перенеся того, что произошло. Бен Хехт слушал насупившись: по ходу рассказа Гарри позволил себе несколько неприличных комментариев по поводу женщин вообще и пресловутой женской чести в частности; адвокату это очень не понравилось.

– Девушка была убита, когда пыталась защититься от садиста, которому ее продали, – запротестовал он. – Любой порядочный человек признает вас ответственным за ее смерть.

Только тут до Гарри дошло, как низко он пал. Если его собственный адвокат считает его виновным, чего же ожидать от присяжных?

Мужчины враждебно уставились друг на друга.

– Ладно, – бросил Гарри. – Я найду адвоката, который сможет меня понять.

– Ради Бога, – сказал Бен Хехт. – Я буду только рад. Только сообщите мне его имя, я передам документы. – Он принялся собирать бумаги.

Гарри, не глядя на него, недовольно бурчал что-то под нос. – Нет, ну это же надо! – жаловался он, – вы так еще заявите, что я – убийца! Вам бы надо стать копом, а не адвокатом.

Бен Хехт собрался уходить. По ту сторону матового стекла уже показался силуэт охранника.

– До свидания, мистер Уэст, желаю вам найти такого адвоката, который вас поймет и больше вам понравится.

– Эй, – напомнил ему Гарри, – верните мне доверенность, вы же не хотите зажать мои деньги?

Адвокат раскрыл папку, долго искал в ней доверенность, подписанную Гарри, и наконец отдал ему.

– Вам эти деньги еще очень пригодятся, – сказал он.

Взбешенный Гарри разорвал документ в клочья.

– Значит, и вы меня бросаете, – заявил он, – позволите казнить невиновного?

– Я не тот адвокат, который вам нужен, – пояснил Бен Хехт. – Моей дочери восемнадцать лет…

– Понимаю, – поник головой Гарри.

После долгого молчания, когда стражник уже отворял адвокату дверь, он в отчаянии спросил:

– Но что же мне делать, чтобы из всего этого выкарабкаться?

– Ваше дело безнадежно по нескольким причинам: первое – речь идет об убийстве, инсценированном под самоубийство. – Жестом он приказал молчать Гарри, пытавшемуся протестовать, и продолжал: – Второе – нет никаких доказательств, что пресловутый Стирлинг вообще существует, и ваша хозяйка нам тут не помощник. Третье: ваши возможные свидетели – личности, мягко выражаясь, несолидные, в то время как родители Лорин – люди порядочные, известные и уважаемые у себя в Шамокин. Их дочь вела себя безупречно, пока не встретилась с вами.

– Вывод, – перебил его Гарри, – лучше бы мне самому убить девушку, тоща был бы шанс спасти свою шкуру!

– Вы попали в точку, – подтвердил адвокат. – Мужчине всегда простят убийство женщины, при условии, что он якобы ее безумно любил.

– Должен сознаться, я никогда не сходил по бабам с ума. Лорин была очень мила, но хотела трахаться без перерыва.

– Вы ее не любили, и вот именно этого присяжные вам не простят.

– Но мы любили друг друга, с ней было хорошо. Я не «любил безумно» как вы говорите, но, во всяком случае, не убивал. Кто бы мог предвидеть…

Стражник все еще ждал у открытых дверей. Адвокат дал ему знак запереть их снова, вернулся к столу, положил папку и сел.

– Я принципиальный противник смертной казни, – заявил он, – и это единственная причина, заставляющая меня заняться вашим делом. – И к тому же вам палец в рот не клади, и вы не имеете себе равных в умении давить на эмоции судей.

– Вы посмотрите! Кто это вам сказал?

– Да я тут интересовался… В тюрьме адвокаты котируются вроде как акции на бирже.

Гарри подписал новую доверенность. Бен Хехт, спрятав ее в карман, похлопал его по плечу, словно пытаясь придать отваги, и постучал в стекло, чтобы стражник отпирал.

– Да, – вспомнил он вдруг, – вас направят на психиатрическую экспертизу. Не пытайтесь прикинуться ненормальным, как делают некоторые. Лучше будьте естественным и расслабленным. Отвечайте на все вопросы и не считайте психиатров дураками. Их заключение будет иметь огромное значение. Вы увидите, просто так мы не сдадимся. До свидания!

Помахав Гарри рукой, он исчез. Гарри пришлось ждать, пока за ним придет стражник и отведет его в камеру.