Текст книги "На цепи (СИ)"

Автор книги: Эд Качалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Вещий Андрей. На цепи

Глава 1

Глава 1

Черт! Я попытался подняться, но что-то меня не пускало! Зацепилось сзади за куртку, и не пускало! Извернувшись, увидел, что куртка зацепилась за копье, торчащее из груди раздавленного тела.

Тело было огромным, с большими руками и ногами. Одетое только в набедренную повязку и безрукавку. Слегка с зеленоватым оттенком. В общем странный был труп, – не человеческий.

Впрочем, по сравнению с остальными странностями эта была, сущая мелочь.

Еще мгновение назад я сидел с лучшими друзьями в баре и потягивал пиво, отмечая наступление вечера пятницы.

И тут в зал вошел он. Его не обремененное интеллектом лицо с ярко выраженными надбровными дугами, трудно было не узнать. Хотя прошло больше десяти лет. Еще бы! Матерый рецидивист, два побега! После последнего, – мой оперотдел три месяца ловил этого типа по всей стране.

В общем узнал его мгновенно. Севастьянов Иван Семеныч по кличке Бармалей! Интересно, что он делает на свободе? Ему еще сидеть и сидеть. Когда задержу – выясню, сейчас главное его не спугнуть.

Я уткнулся в свое пиво и лишь исподволь наблюдал за вошедшем.

Бармалей обвел настороженным взглядом гомонящий зал и начал пробираться сквозь толпу. Но направившись было к стойке бара, остановился и стал снова осматривать зал. Чутье у него по-прежнему – звериное.

Надеясь остаться не замеченным, я сделал вид, что нагнулся, чтобы поднять, упавшую под стол картонку для бокала. Авось за суетящимися в зале официантами не увидит.

Однако, бандит, скользнув по нашему столику взглядом, замер и медленно потянулся к карману куртки.

Я почувствовал опасность, одной рукой взял с пола кругляш, другой выхватил пистолет из плечевой кобуры, стал распрямляться. Раздался треск выстрела, что-то обожгло мне грудь, я дернулся и больно ударился головой о край столешницы. В глазах потемнело.

Когда темнота прошла, в руке почему-то оказался мокрый скользкий камень. Рядом высокая крепостная стена. Очень старая, сложенная из огромных валунов, покрытых склизким мхом. Кругом какие-то средневековые дома.

Отцепившись от копья, пошел вдоль стены.

Черт возьми, где бар? Где я? Жутко болела и кружилась голова, тошнило.

Из ближайшего переулка выглянул благообразного вида мужик. Лицо его было встревожено. Он то и дело смотрел вверх и в сторону крепостной стены:

– Андрей Борисович, быстрей сюда, не медли! – позвал он и призывно махнул рукой.

Мне в общем то было все равно куда идти, а мужик опасений не внушал. И судя по тому, что назвал по имени – отчеству, меня знал. Я и пошел. Может он расскажет, куда это я попал.

Раздался свист рассекаемого воздуха, и сверху, задев мой рукав, в землю вонзилось жуткого вида копье. По руке потекла теплая струйка. Я увидел, что рукав моей кожаной куртки распорот и измазан в крови.

Судя по всему, копье задело какую-то предыдущую рану на руке. Во всяком случае рука выглядела распухшей и была сине-черного цвета. Очень похоже на гангрену.

Запахло гноем. Потом в нос ударил запах пороха, лошадей и вонь застарелого пота. Потянуло дымом. Явно что-то где-то горело.

Вместе со свистом копья в мои уши ворвались звуки боя. Сверху орали, слышался лязг металла, выстрелы. По относительно широкой улице, которая была видна впереди, бежали и суетились странно одетые люди с огромными мечами, копьями и старинными тяжелыми ружьями.

Ружья были похожи на мушкет, которым хвастался мне старейшина одного рода во время моей командировки в Сирию. Говорил, что ему триста лет. В общем полный сюр кругом! Где я?

Мимо проскрипела телега, нагруженная каменными ядрами. Под моими ногами забренчала, похожая на шляпу, ржавая каска.

Сопровождавшие телегу трое оборванцев с копьями на плечах недружелюбно покосились в мою сторону.

Один что-то невнятно бросил остальным, взял копье на перевес и направился ко мне. Остальные последовали за ним.

Трое вооруженных холодняком на меня одного? На безоружного? С одной целой рукой? С одним, ну двумя, справился бы. А трое – многовато! И еще группа поддержки на заднем плане! Фанаты хреновы!

Нет, пора валить! Стоп! А почему безоружного? Я раненной рукой выдернул из земли повредившее меня копье. Оперся на него, и поухватистей перехватил здоровой – булыжник, который еще пару минут назад был картонкой под пиво.

Бежать поздно! Пока поднимал копье троица перекрыла единственный переулок куда можно было нырнуть и куда я как раз направлялся вслед за позвавшим меня мужиком.

Чуть поодаль за ними собралось еще с десяток, вооруженных чем попало любопытствующих. На их лицах ясно читалось желание при первой удобной возможности присоединиться к потехе. Слегка повернув голову, быстро глянул назад: крепостная стена никуда не делась.

– А кто это к нам забрел, такой хорошо одетый. Никак богатый барин удостоил своим посещением наш квартал, – самый мелкий из троих в самом рваном плаще, сделал шаг вперед и гаденько улыбнулся, демонстративно поигрывая копьем. – Мы, знаете ли, сударь здесь стену от орков защищаем. Не хотите ли помочь защитникам копеечкой, али одежонкой? Вон она у вас какая справная?

Я ничего не ответил, в голове мелькает мысль: «Шафка! Гопота везде одна и та же, что здесь, что у нас. Мочить надо не эту шестерку, а того – высокого, стоящего рядом! С холодным насмешливым взглядом, с мечом за спиной – он вожак этих драных джентльменов».

Сделал шаг навстречу, второй, третий. Камень полетел в нос плюгавого. Тот упал. Правой рукой я метнул копье в высокого. Тот едва успел отвести летящее копье своим и запутался в плаще. Третий, самый толстый присел от страха и заверещал.

Одним прыжком я подлетел к высокому и со всей дури заехал ему кулаком в челюсть. Тот упал. Я рванул в узкий проход между домами.

Я мчался по улице и думал куда скрыться. Если бы это была одна из главных улиц, ведущих к городской стене, мой забег безусловно привлек внимание. Однако это была узкая улица, упирающаяся в какой-то наглухо закрытый склад. До него оставалось не более пятисот метров. Не прошло и минуты, как за мной бросились в погоню. Топот одетых в деревянные башмаки ног был слышен даже сквозь шум недалекой битвы. И этих ног точно было больше, чем три пары. Пройдет еще несколько минут, и я снова окажусь в западне.

Вокруг только склады с глухими стенами, у которых второй этаж почему-то выдвинут над первым. Почему, черт его знает. Но у каждого, в полу нависающего над улицей второго этажа проделаны люки. К сожалению, все наглухо закрытые. Деваться некуда! Лишь где-то в конце улицы у предпоследнего склада парковалась телега, запряженная парой лошадей и нагруженная мешками. Люк второго этажа открылся, оттуда спустился крюк лебедки, и возница вместе с помощником стали быстро привязывать к нему мешки. Несмотря на то, что они явно спешили, они то и дело приостанавливали работу и тревожно прислушивались к битве. И дождались!

Когда я был уже в метрах тридцати от телеги, в воздухе раздался противный свист и в телегу угодило ядро. Возницу убило сразу, его помощника откинуло в сторону.

В отличие от них я легко отделался. Меня слегка посекло гранитной крошкой от мостовой. Но перепуганные лошади, волоча за собой оторванные оглобли, помчались прямо на меня. Я едва успел вжаться в стену, а вот моим преследователям не повезло. Позади меня раздалось дикое ржание, крики ужаса и проклятья, переходящие в стоны и мольбы о помощи.

Но я не стал возвращаться к незадачливым грабителям. Их много, справятся как-нибудь. Сами виноваты. Никто их не заставлял гоняться за честными гражданами. В том, что я честный гражданин, я нисколько не сомневался.

Я поспешил к помощнику возницы. Это оказался тот самый мужик, который позвал меня идти за собой. Он, хватаясь за стену пытался встать. Подставив плечо, помог ему подняться. Раненую руку пронзила резкая боль, я почти отключился, но мотнув головой вернул себе резкость изображения, и мы медленно направились к тому, что осталось от телеги.

Впрочем, люк был по-прежнему открыт и из него свисал крюк лебедки. Я действуя одной рукой за пояс привязал к лебедке раненного и подергал за канат. В люке мелькнуло симпатичное девичье лицо. Лебедка заскрипела и раненый начал медленно подниматься к люку. Мгновение, помедлив, я тоже ухватился за канат и стал подниматься вместе с раненым. Лебедка замерла, но потом продолжила подъем.

Наверху меня встретила та самая симпатичная девушка, чье лицо мелькало в люке и какой-то долговязый парень. Это он крутил колесо лебедки и поднял нас. Силен, нечего сказать – двоих вытянуть.

– Барин, барин, Андрей Борисович, сюда Федора кладите, – девушка показала на какой-то топчан, прятавшийся в углу среди мешков.

Странно, походу и она меня знает. Откуда? И мужика этого тоже. Значит и я их должен знать: и Федора, и ее, и этого долговязого. А я ведь никогда в этом месте не был, хотя старый город кажется мне смутно знакомым. Чудеса какие-то. Впрочем, не первые за последние полчаса. Ладно потом с этим разберемся.

Сначала приведем себя в порядок. Рану промоем, может даже повязку наложим. Иначе никак. Иначе сами кони двинем и этих людей подставим. И первого, и второго нам не надо. Особенно первого.

Да и гопота наверняка видела, куда я делся и вполне может вернуться и тогда этим хорошим людям придется плохо. А они действительно хорошие, раз меня знают – и явно не по работе.

Я с плохими только по работе сталкиваюсь, а такие фигуранты ни по одному делу у меня не проходят. Значит уже молодцы. Да и относятся друг к другу вроде по-человечески.

Положив Федора на топчан и предоставив его заботам девушки, я пошел в сторону дверей, видневшейся у дальней стены. За первой дверью оказалась еще одна комната, за другой лестница, ведущая вниз.

Во второй комнате стояла деревянная кровать, шкаф, комод, конторка со множеством ящичков и чернильницей с торчащим из нее гусиным пером. Такую комнату я видел на рисунке в школьном учебнике истории. Под картинкой была подпись «Контора европейского купца в 16-18 веках»

В общем это была бы весьма мрачная конура, если бы ни небольшое оконце, забранное кованным переплетом. Через него в комнату пробивался хоть какой-то свет.

В углу, рядом с окном на трехногой табуретке стоял таз и кувшин воды. Освежиться – это как раз то что мне нужно сейчас.

Подошел к тазу, снял куртку и уставился на нее. Как там сказал этот бомж с копьем: «Хорошо одетый…, справная одежка». Ну по сравнению с его тряпьём, может быть. Хотя ничего хорошего в плохо сшитой из грубой вонючей кожи куртки я не увидел. А вот рубашка мне понравилась. Похоже тонкий, отлично выделанный лен. Самое то в летнюю жару. Штаны тоже не порадовали. Толи из мешковины, толи еще из какой-то дерюги, они были только до икр. Ниже шли шерстяные чулки, ноги под ними жутко чесались.

Обут я был в странные не то туфли, не то казаки, сделанные из грубой кожи. И они были на одну ногу. Не было ни левой, ни правой. То-то мне было жутко больно ступням, когда бежал. Скинув чеботы, я увидел мокрые красные пятна на чулках в районе больших пальцев и мизинцев.

Вошла девушка, неся таз воды.

– Барин, Андрей Борисович, садитесь на кровать – с едва уловимым акцентом сказала она.

Я сел. Девушка аккуратно сняла с меня куртку, увидела рану и ойкнула. На ее глазах выступили слезы, а губы задрожали:

– Андрей Борисович, откуда такая страшная рана? Рука же гниет уже несколько дней! С такой не живут!

Чувствовал я себя и правду хреново. Еще немного и готов был отъехать, но не хотелось пугать девушку. И так, вон глаза на мокром месте.

– Тоже мне скажешь не живут! – я почувствовал, что комната начинает вращаться.

– Я же немного училась аптекарскому делу. То, что у вас с рукой, очень похоже на магическое отравление. Видимо кто-то поранил вас отравленным магией оружием! Было такое?

– Не помню – выдавил я через силу.

Девушка внимательно осмотрела рану и выбежала из комнаты. Вернулась с сундучком, из которого вытащила пару баночек и чистую материю, нарезанную на полосы.

– Ну и здоровье у вас, Андрей Борисович! Получив такую рану, умирают часа через три, а вы, судя по ране, с ней уже дня два живете! – девушка тщательно промыла мне руку, нанесла на нее мазь и обмотала полосками ткани.

Потом она стянула с меня чулки и бережно поставила мои ноги в таз с прохладной водой. Присев передо мной на корточки, стала нежно обмывать мои содранные в кровь ступни.

– Разве можно бегать в новой обуви! Ее разносить сначала надо! – возмутилась девушка.

Почувствовав непередаваемое блаженство, я слегка прикрыл глаза. Хотелось просто отдохнуть и спокойно обмозговать положение, в которое попал. Сквозь полуприкрытые веки стал наблюдать за крепкими грудями девушки, аппетитно видневшимися в большом вырезе ее блузы.

– Как там Федор? – через силу спросил я девушку.

– Плохо ему, хрипит, бредит, кровь горлом идет. Переломан он внутри.

– Жаль, хороший мужик!

– Известно, хороший, ведь он вас вырастил. Мне он сам рассказывал. Так ему в удовольствие было рассказывать, как он за вами ходил, какой вы бойкий были малышом. Так, бывало, позовет меня, иди говорит Илзе, что расскажу. Ну вот мы и садились, и он мне начинал рассказывать, как он у вас был, этим как его, ну как будет по-русски, нянька, но только мужчина, – Илзе забавно наморщила нос, – А! Вспомнила – дядька.

Дальше я не слышал – вырубился.

Казалось, я только расслабился, как в комнату ворвался долговязый парень:

– Барин, там эти собрались, которые за вами гнались. Стоят внизу, орут!

– Чего хотят?

– Известно, чего! Вас!

– Ну и пошли их!

– Так их много, человек десять может! – поежился парень.

– Ах десять. – я почесал нос, – Понятно. А ружья в доме есть?

– Как не быть. Два ружья и ваши два пистоля.

– Заряди и тащи сюда. Пистолеты мне, ружья тебе. И холодняк тоже тащи!

– Чего? – не понял парень!

– Сабли, палаши, копья, что там еще есть.

Судя по всему, проспал или пробыл в забытьи я не долго, но чувствовал себя не плохо. Головокружения не было, тошноты тоже. Раненую руку слегка подергивало, но в целом она тоже хлопот не доставляла.

Вооружившись до зубов, пистолетами саблей и парой кинжалов, я снова спустился на улицу. Парень остался торчать в люке выставив наружу стволы обоих ружей.

В нескольких шагах от люка стояло девять человек весьма поношенного вида. У всех испитые лица. Все вооружены, но чем попало. Дубинами со вбитыми гвоздями, копьями, какими-то ржавыми палашами. Огнестрела не было.

Самым опасным среди них был тот высокий, что отгреб от меня в челюсть. За спиной у него по-прежнему весел меч.

Спустившись на кучу разбросанных после взрыва мешков, я положил руки на пистолеты и молча уставился на полу благородное собрание.

Увидев мой решительный настрой, собравшиеся заволновались. Высокий с мечом обернулся, что-то рыкнул неразборчивое и бравое воинство притихло, крепче сжало оружие и плотнее придвинулось к предводителю.

– Парень, ты нанес мне оскорбление и лишил дохода, и ты должен ответить за это! – высокий вытащил свой меч.

Я промолчал. Убивать не хотелось, но видимо придется. Не дождавшись ответа высокий, ринулся на меня.

Я чуть было не пропустил его атаку.

Глаза на мгновение заволокла какая-то рябь. Все вокруг вдруг распалось на фрагменты, как будто это был не реальный мир, а картинка с помехами в телевизоре.

Когда зрение вернулось, меч уже был занесен. Еще секунда и высокий опустит его мне на голову. С гарантированным для меня летальным исходом. Дури у него для этого хватит. Саблю достать не успею. Выхватываю кинжал и вонзаю в горло меченосца. Из горла брызнула кровь. Торжество в его взгляде сменилось удивлением. Поднятый меч вывалился из ослабевших рук, больно ударив меня сначала по голове, потом по плечу.

Моя рука будто отсохла. Я начал оседать на мешки, но предупредительный окрик сверху заставил меня прейти в себя и вспомнить, что есть и другие.

Вооруженная банда местной гопоты видимо еще не поняла, что ее предводитель убит и решительно бросилась в дело. Здоровой рукой я выхватил пистолет и разрядил его в толпу. Но вместо одного, раздалось сразу три выстрела. Парень с ружьями не оплошал. Бомжи бросились в рассыпную.

Один из них упал и затих, еще двое катались по земле. Один держался за лицо, второй за живот. Через минуту, тот, что зажимал живот, вытянулся в судороге и затих навсегда.

Мой воодушевленный помощник спрыгнул, сверху сжимая в руках два палаша и бросился в погоню. И таки догнал, и ввязался в драку. Да так, что четверым из бомжей пришлось прервать побег и отбиваться от парня.

Поначалу беспорядочные движения бандитов с каждым ударом приобретали некоторую согласованность. В их глазах появился блеск азарта.

Парень, наоборот, выдыхался, его атаки становились все реже. Бандиты отбивались с таким успехом, что казалось еще мгновение, и пацан погибнет. Пришлось вмешаться.

Я подскочил и сходу врубился в драку. Первым же ударом я выбил дубину у самого шустрого. Тот, оставшись без оружия бросился на утек.

Следующим я вырубил того, кто очень уж опасно тыкал в нас копьем. Убивать не стал. Заехал плашмя клинком по его плешивой башке. Тот выронил копье, схватился за голову и присел. Я пнул его ногой, он завалился. Потом встав на четвереньки, тоже сделал ноги.

Оставшиеся, двое, увидев, что силы сравнялись в последний раз насели на моего партнера, дождались пока тот оступиться и задали стрекача.

Я вернулся и устало опустился на мешки.

Война, две драки, два, нет, уже три трупа. И это за каких-то полтора часа. Что ж это за место такое? Пора уже выяснить иначе следующем трупом может стать мой. И довольно скоро.

Словно в подтверждение моих слов где-то рядом снова раздался свист ядер и как следует рвануло.

Я поднял голову и посмотрел вдоль улицы. Банды и след простыл. Только в трех домах от меня от стены отделилась какая-то невнятная фигура и пошатываясь направилась прочь.

Поднявшись наверх на склад, я перевел дух. Долговязый парень и Илзе чистили ружья. Федор спал, тяжело, со свистом дыша во сне.

Посмотрев на Илзе и на парня, увидел, что они очень похожи.

– Илзе, напомни, как зовут твоего брата?

– Янис, – удивленно ответила Илзе, – вы не помните?

– Не удивляйся, Илзе. За последние полтора часа я несколько раз получал по голове. Сначала столешницей в баре, потом камнем от мостовой после взрыва, потом мечом еще. В общем чувствую провалы в памяти. Что-то помню, что-то нет.

– Ой Андрей Борисович, так вас еще подлечить надо. Давайте я вам еще раз раны обмою.

– Подожди Илзе! Янис, ты чего это один на шестерых попер. Жить надоело?

– Не подумал я, Андрей Борисович! Спасибо, что жизнь спасли, век не забуду. Ну вы и сами хороши, один на девятерых не забоялись выйти.

– Ну так я знал, что у меня позади такой надежный тыл, как ты Янис. Как ты, кстати, умудрился сразу из двух ружей залпом пальнуть?

– Нее, я из одного. Из второго Илзе стреляла.

Я посмотрел на девушку. Илзе покраснела и потупила взор.

– Пойдемте, Андрей Борисович, я вам таки раны обмою.

Я позволил себя увести в соседнюю комнату и опять усадить на кровать. Пока она мне промывала раны на правой руке, я внимательно рассматривал левую. Рука была моя. Но такая, какой она была лет двадцать пять назад, когда мне было восемнадцать-двадцать лет.

– У тебя зеркало есть?

– Есть! – радостно воскликнула Илзе и убежала в соседнюю комнату. Через минуту вернулась, таща в руках зеркало в тяжелой раме.

– Во! Федор Иванович с самого острова Мурана привез. Таких в Риге штук двадцать только, не больше! Дорогущие.

Илзе прислонила зеркало к стенке.

Я подошел к нему и глянул на свое отражение. На меня смотрело мое собственное лицо, но на те же двадцать пять лет моложе, что и руки. Такое каким оно было после службы в армии, когда я вернулся с Кавказа. Только без шрама на щеке.

Голубые глаза. Полуприкрыты веками. Смотрят спокойно, пронзительно и слегка иронично. Высокие скулы, жесткая складка вокруг рта, еще квадратный подбородок с двухдневной щетиной. На голове копна непослушных тёмно-русых волос.

Тело тоже мое, но молодое. Спортивное, жилистое, подтянутое. Но без шрамов от пулевых ранений.

Я снова сел на кровать и задумался.

Даа, дела! Интересно девки пляшут по четыре штуки в ряд!

Мне снова восемнадцать – двадцать лет и я в Риге. Только в какой-то не современной Риге. Кругом говорят на русском, значит эта Рига уже в составе Российской Империи. И, судя по всему, ее кто-то штурмует. И меня здесь знают под моим настоящем именем и фамилией. Ээ, нет, стоп! Поправка! Под моим настоящим именем и отчеством: Андрей Борисович. Фамилия пока ни разу не всплывала.

Похоже в этом времени жил мой двойник и жил он в Риге. Хорошо, что хоть в Российской Империи, а не в какой-нибудь Швеции. И был он молод. И, судя по всему, он умер от ранения каким-то отравленным оружием и в его тело попал я, – убитый в баре. Или мое сознание.

Впрочем, это уже похоже на гадание на кофейной гуще.

Пора, пора было уже задавать вопросы и получать ответы! Вот только кому? Начнем хотя бы с Илзе.

– А скажи-ка мне, Илзе…

В комнату ворвался Янис: «Орки снова пошли на штурм! Орки уже захватили стену!»