Текст книги "Неспящая красавица (ЛП)"
Автор книги: Э. Бейкер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
10
Хотя на следующее утро Анни с Лиамом были готовы пуститься в дорогу чуть свет, им пришлось дожидаться принца Андреаса, который еще спал. Принцесса хотела пойти разбудить лежебоку, но когда попыталась выяснить у леди Хиллари, где расположены его покои, фрейлина с потрясенным видом заявила, что это неприлично. Не зная, кого еще спросить, Анни маялась, пока принц наконец-то не прислал за ней, сообщая, что готов отправляться и что дает лошадей гостье и ее сопровождающему. От известия о лошадях настроение у нее стало получше, но вскоре после того как путники пересекли границу между Сердцелией и Древогорьем, его высочество потребовал, чтобы они остановились подкрепиться в придорожном деревенском трактире.
– Мы же только-только выехали! – возразила Анни. – Еще и часу не прошло!
– Торопились отправиться пораньше, вот я и не позавтракал перед дорогой, – объяснил принц, перебрасывая ногу через лошадиный круп и слезая с коня.
– И это было пораньше? – возмутилась Анни, в то время как Андреас исчез в трактире.
Лиам пожал плечами.
– Вы сами захотели, чтобы он поехал с нами.
– Да, но я не ожидала, что принц окажется таким копушей. Будем надеяться, он не слишком голоден, и мы скоро двинемся дальше.
Переступив порог, они увидели, что Андреас уже уплетает за столом кусок жареной говядины с внушительным ломтем хлеба.
– Садитесь. – Принц махнул рукой на скамью напротив и кивнул стражнику: – И ты тоже. Я не особо соблюдаю придворные церемонии, когда путешествую.
Лиам, усаживаясь, выглядел недовольным, а вот Анни была обеспокоена. Она снова и снова раздумывала о заклятии, но по-прежнему не понимала, что на деле означают слова про сто лет. Придется ли Гвенни проспать целый век, после чего какой-нибудь принц сам по себе найдет ее? Или спаситель может объявиться раньше, и все равно у него получится разбудить сестру, как и пыталась устроить Анни? Она старалась изо всех сил, сзывая принцев, но что, если только поцелуя недостаточно? Что, если заколдованная должна к тому же долгие годы провести во сне?
Принцесса потягивала из кружки тепловатый сидр, и тут в трактир шумно протопал пожилой крестьянин, оббивая с сапог куски засохшей грязи. Устроившись через несколько столиков от Анни и ее спутников, он насупился на подошедшую к нему жену трактирщика.
– Ну что, Добс, – с широкой усмешкой поинтересовалась та, – нету у тебя больше цветов?
– Нету! – ответил фермер. – Но если такое случится еще раз, я продам эту вредную животину. Жалко, конечно, будет. Она же моя лучшая дойная корова.
– Пожалуй, я бы купила ее, – рассмеялась собеседница и кивнула на великолепный букет тюльпанов, ирисов и нарциссов, стоявший в большом медном чайнике на столе в центре комнаты. – Мы с дочерьми любим цветы.
Приняв у старика заказ, хозяйка задержалась возле столика Анни узнать, не желают ли путешественники еще чего-нибудь.
– О чем это шла речь? – спросил Лиам, кивая на крестьянина.
– У фермера Добса на прошлой неделе отвязалась корова. Он кругом ее обыскался, да только никак не мог найти, и никому его Ромашка не попадалась на глаза. На следующий же день Добс услышал стук в дверь и что увидел, когда открыл? Свою Ромашку, убранную цветами с головы до хвоста! Фея Сладколюбомилосвета привела ее из своего сада на веревке из ромашек. Вот так у Добса появилось столько цветов, что он не знал, куда их девать, поэтому раздал всем жительницам деревни. Мои вон до сих пор такие свежие, словно их только вчера сорвали.
– А что еще было с ними делать? – проворчал старик. – Жена моя померла два года назад, а мне цветы без надобности.
Пока трактирщица поддразнивала Добса, Анни перегнулась к Лиаму:
– Ты слышал? Недалеко отсюда сад феи Сладколюбомилосветы. Именно она изменила те жуткие чары. Мне надо съездить поговорить с ней, раз уж есть такая возможность, и расспросить о заклятии.
– А с ним как? – покосился стражник на их попутчика.
Принцесса вздохнула. Андреас уже разделался с одной тарелкой еды и принялся за вторую. Не похоже было, чтобы он собирался скоро заканчивать свой завтрак.
– Вы не против поехать дальше без нас? – поинтересовалась у принца Анни. – Мне нужно повидать одну фею. Это не займет много времени, и мы сможем встретиться с вами возле замка моих родителей.
– За меня не беспокойтесь, – заверил его высочество с набитым ртом. – Я тут через пару минут управлюсь и двину. Где-то за день должен добраться до вашего замка.
– При его проворности, – пробурчал Лиам, – мы можем искать фею долго-долго и все равно догоним этого тихохода прежде, чем он доберется хоть куда-нибудь.
Уходя, принцесса со стражником спросили жену трактирщика, не знает ли она, где живет Сладколюбомилосвета.
– Да это все знают, – вытирая руки о фартук, ответила хозяйка, вышла на обочину улицы и указала в сторону леса: – Поезжайте по дороге до поворота, там увидите тропку между деревьями. Сад счастья всего в нескольких верстах вглубь чащи. Если с тропинки не сворачивать, вы его не проглядите. Дорожку феи держат в порядке, только там мало кто хаживает.
– Я никогда раньше не бывала в гостях у феи, – призналась Анни Лиаму, когда они тронулись в путь. – После того, что случилось с Гвенни, родители больше не приглашали в замок никаких волшебниц, а мне бы не разрешили пойти туда, где можно их встретить.
– Большинство людей не хотят иметь дело с феями, – отозвался спутник. – Очень уж они непредсказуемые. Даже у добрых иногда ум за разум заходит. – Стражник махнул рукой на широкую полосу высаженных рядом с дорогой цветов: – Вот, должно быть, та самая тропинка. Теперь понятно, почему трактирщица упомянула, что ее трудно пропустить.
Здесь с обеих сторон буйствовали самые разные растения: от низенького каменника до подсолнухов высотой с человека. Поначалу лошади были больше расположены жевать цветы, чем рысить по дорожке, но после понукания все-таки двинулись в прохладный сумрак леса.
Как заметила Анни, солнцелюбивые растения сменились теми, что хорошо чувствуют себя в тени, но цветов на них меньше не стало. Любуясь этим красочным многообразием, она уловила шум воды, поверх которого слышался шепоток магии. Заглянув за клумбу, принцесса увидела журчавший по разноцветным камням ручей. Но никак не ожидала, что он заговорит с ней.
– Куда путь держите? – мелодично пропел ручеек. – Идете в гости к феям? До чего же они обрадуются, если это так! Вы с ними знакомы? А я отлично знаком и могу все-все о них рассказать. Вот, например, Сладколюбомилосвета. Такая славная! Хотя с ней надо держать ухо востро, потому что она… Ой, смотрите – листочек упал! Щекотно! А на солнышке, где оно пробивается между деревьев, так тепло! Правда, чудесный день? Мне нравится этот цвет неба, а вам? Хотите загадку? Что есть и в озере, и в море, и в океане, а в реке нет? Буква «О», вот что! Ух ты, гляньте, какой красивый камушек!
– Вы рассказывали о феях, – напомнила Анни.
– Да? – удивился ручей. – И что же?
– Предупреждали, что со Сладколюбомилосветой надо держать ухо востро, а то…
– А то что? Вы знаете о чем-то, о чем не знаю я? Поделитесь! Обожаю сплетни. Постоянно слушаю, как судачат феи. Они любят болтать ногами в моей воде и болтать о всякой всячине. Может, и вы так хотите?
– Нет, спасибо, – отказалась принцесса. – У нас нет на это времени.
– Не поощряйте этого пустомелю, – тихонько проворчал Лиам, – иначе он никогда не замолкнет. Терпеть не могу потоки слов.
– Если он так близко знаком с феями, может, сообщит что-нибудь полезное, – шепнула в ответ Анни и обратилась к ручью: – Расскажите нам про Сладколюбомилосвету.
– У нее красивые пальцы. О, а еще она любит петь. А вы? Я очень!
Стражник застонал, когда ручей затянул песню о камушках. Куплеты повторялись уже по третьему кругу, когда путники вышли на открытое пространство.
– Вот и прибыли! – воскликнул проводник.
– Наконец-то! – фыркнул Лиам.
– Вы только посмотрите на это! – охнула Анни. Вообще-то, она не знала, чего ждать, но такого никогда не вообразила бы. Лесную чащу сменила огромных размеров поляна. Ее заливал теплый розовый свет, смягчавший резкость очертаний и придававший всему вокруг вид красивее обычного. Хотя дорожка заканчивалась у входа в сад, говорливый ручей бежал дальше, петляя между маков и анютиных глазок, дельфиниума и лилий. Во владениях Сладколюбомилосветы росли как все до единого цветы, которые принцесса когда-либо видела, так и те, о которых она даже не слышала. Поднимавшийся от них аромат был бы восхитительным, не будь он чересчур душистым, отчего у Анни начала болеть голова.
– Никогда не встречал столько фей сразу, – пробормотал стражник.
Хотя гости не заметили ни одной феи ростом с человека, цветочные феечки здесь были повсюду: они перепархивали с лепестка на лепесток, танцевали в тени мальв, прыгали, держась за руки, через мох на берегах ручья. Многие смеялись, но внимание Анни в первую очередь привлекло их пение. Голоса были такими чистыми и нежными, что казалось – это звучат сами цветы. На заднем плане без умолку играла веселая мелодия – свидетельство присутствия магии.
– Меня, похоже, сейчас стошнит, – заявил Лиам. – Слишком уж приторное здесь место. Неудивительно, что сюда мало кто заглядывает. Давайте уйдем из этого сада так быстро, как только получится.
– Как же нам найти Сладколюбомилосвету? – задалась вопросом Анни. – Могут ли большие феи превращаться в таких вот маленьких? Мои родители всегда отзывались о ней так, словно она наших размеров.
– Она, скорее всего, нормальной величины. Волшебницы, которые помогущественнее, могут быть и большими, и маленькими, а вот цветочные феи, как мне думается, всегда крошечные.
– Сладколюбомилосвета сейчас сидит возле моего сверкающего пруда! – сообщил говорливый ручей. – Следуйте за мной, я укажу вам дорогу.
– Только бы это не заняло много времени, – буркнул стражник.
Путники слезли с лошадей, привязали их к дереву на краю сада и дальше двинулись пешком. Землю укрывало такое множество цветов, что Анни с Лиамом с трудом находили место, куда поставить ногу, и в конце концов зашагали гуськом по узкой полоске мха, окаймлявшей ручей.
Они прошли совсем немного, когда перед ними, преграждая путь, собралась толпа цветочных фей, одетых в юбочки из лепестков и шапочки из бутонов.
– Добро пожаловать в Сад счастья! – пропели феечки хором.
– Проходите и чувствуйте себя как дома! – воскликнула одна.
– Может, хотите поесть? – спросила вторая.
– Или попить?
– Посидеть отдохнуть?
– Поиграть?
– Давайте поиграем, – предложил Лиам. – В прятки. Вы спрячетесь, а мы будем вас искать.
Феечки затрепетали крылышками от радостного волнения. Одна, одетая во все розовое, запрыгала, восклицая:
– Игра! Мы обожаем играть!
– И очень хорошо умеем прятаться, – добавила крошка в шапочке из колокольчика.
– Э-э, Лиам, – начала Анни, – у нас на самом деле нет времени…
– Я сосчитаю до десяти, а вы прячьтесь, – велел стражник феям. Те бросились врассыпную. -…Девять, десять. – Закончив считать, Лиам сказал: – Идемте, это их на сколько-нибудь займет.
– Так не очень-то вежливо, – шепнула принцесса, когда они торопливо зашагали вдоль берега.
– А мы здесь не для того, чтобы быть вежливыми. Я хочу отыскать эту Сладколюбомилосвету и убраться отсюда. Чувствую себя, словно попал в одну из тех сказок, которыми няни пичкают малышей. Всегда терпеть не мог такие истории.
Обогнув невысокий ромашковый холмик, ручей устремился вниз по склону к крошечному водопаду. Со звуком, похожим на переливчатый смех, вода каскадом сбегала в небольшой, поросший желтыми кувшинками пруд. На краю пруда сидела фея ростом с Анни, удерживая на мелководье вырывающегося барсука и натирая его мылом с ароматом розы. Волосы феи, цвета персиковых лепестков, были собраны на макушке в красивый пучок. Когда Сладколюбомилосвета подняла взгляд, на ее круглых, румяных щечках показались ямочки, а голубые, словно яичко малиновки, глаза прищурились.
– А вот и гости дорогие, – сладким как мед голосом поприветствовала фея Анни и Лиама. – Ручей сообщил, что вы идете повидать меня. Добро пожаловать в мой сад! Не вертись, милое создание, – обратилась она к барсуку. – Зато после купания ты будешь чист и свеж.
Заметив, каким несчастным выглядит зверек, Анни поинтересовалась:
– А зачем вы купаете барсука? Он что, наткнулся на скунса?
– Нет, просто я встретила его в лесу и поняла, что ему совершенно необходимо помыться. А потом я собираюсь почистить зубки вот им, – указала Сладколюбомилосвета на несколько перепуганных мышей, съежившихся в клетке из стебельков одуванчика.
– Как… мило, – заметил Лиам, хотя по выражению его лица принцесса поняла, что думает он совершенно иначе.
– Не правда ли? – улыбнулась гостям фея. – Я так люблю помогать окружающим. Когда они счастливы, довольна и я. Пожалуйста, садитесь, устраивайтесь поудобнее. – Путешественники опустились на покрытый мхом берег. – Вот и хорошо. А теперь скажите, что я могу сделать, чтобы вы стали счастливы?
– На самом деле, – заговорила Анни, – я хочу расспросить вас о том, что вы уже сделали. Я – принцесса Аннабель. Однажды вы помогли моей сестре, Гвендолин. Это произошло на ее крестинах, примерно шестнадцать лет назад, – добавила она, поскольку фея продолжала смотреть на нее с озадаченным видом.
– Извините, – сказала Сладколюбомилосвета, – я хожу на столько крестин…
– Это было здесь, в Древогорье. Королевская семья…
– Ой! – отдернула фея палец от барсука. – Ты укусил меня! Никто из тех, кому я помогаю, никогда меня не кусает.
В горле у зверька зарокотало глухое рычание. Поспешно отодвигаясь подальше, Анни заметила, что мыши перегрызают прутья одуванчиковой клетки. Мелодия магии, звучавшая на заднем плане, стала немного нестройной.
– Этот жуткий свет тускнеет, – прошептал Лиам на ухо принцессе. – По-моему, вы действуете на хозяйку сада. Лучше бы поторопиться.
– Вы были там, когда фея Ненасыта наложила заклятье на мою сестру из-за того, что ее не пригласили на крестины, – уточнила Анни.
– Твою сестру не пригласили на ее собственные крестины? Как странно. Прекрати кусать меня, ты, негодник! – цыкнула Сладколюбомилосвета на барсука. Тот ощерился и бросился на руку волшебницы. Фея выпустила зверька и откинулась назад, пока он улепетывал прочь. – Ну и оставайся вонючкой, если так себя ведешь! – выкрикнула она вслед барсуку, и ее голос больше не был медовым.
– Это Ненасыту не пригласили, – объяснила Анни. – Она наколдовала, что моя сестра умрет, если уколется веретеном до того, как ей исполнится шестнадцать. А ваш дар изменил чары, с тем чтобы Гвенни не умерла, а погрузилась в сон.
Сладколюбомилосвета дунула на выпавший из пучка и болтавшийся у нее перед лицом локон.
– Теперь припоминаю. Принцесса должна проспать сотню лет и проснуться от поцелуя своей настоящей любви.
– Точно! – воскликнула Анни с облегчением от того, что фея вспомнила. – Гвенни укололась о веретено и уснула, а вместе с ней и каждый, кто был в замке. Теперь я стараюсь помочь сестре, чтобы всех их разбудить. Уже нашла несколько принцев, готовых поцеловать Гвенни, но мне надо выяснить про срок в сто лет.
– Не понимаю, – заметила волшебница. – Если всех-всех свалил сон, как же ты оказалась здесь? Разве ты не должна была тоже заснуть? А-а, ясно. Тебя не было дома, когда это случилось. Тогда откуда ты узнала?
– Я была дома, но чары на меня не подействовали. Другая фея заколдовала меня еще в колыбели. Магия на меня не влияет и…
Сладколюбомилосвета отпрянула с выражением ужаса на лице.
– Так это ты! Я слышала о такой девочке, но не увидела связи. Неудивительно, что барсук… Посмотрите на мои цветы! Вьюнок закрывается! Ой-ой-ой! И мыши сбежали! А я столько времени потратила, чтобы их изловить. Это ужасно! Вы должны сейчас же уйти.
– Уйдем, как только вы ответите на вопросы принцессы, – вмешался Лиам.
– Ну так поторопитесь! – вскричала фея, между тем как остатки розового света над поляной развеялись, и та стала выглядеть совершенно заурядной.
– Неужели моей сестре придется ждать сто лет, прежде чем она сможет проснуться? Если в моих силах сделать что-нибудь, чтобы разбудить моих родных, я готова. Только скажите, что именно.
Цветочный наряд феи засох. Когда Сладколюбомилосвета сорвала один из лепестков, тот рассыпался от ее прикосновения.
– Лишь Ненасыта может отменить эту часть заклятия. Понимаете, наши с ней чары связаны. Обмену полагалось быть равноценным – сто лет сна и поцелуй суженого вместо смерти. Если я правильно помню, суженый тоже должен быть принцем. Но если он окажется не настоящей любовью твоей сестры, его поцелуй не будет стоить выеденного яйца, и принцесса будет спать вечно. Что касается ста лет… Чтобы этот срок истек раньше, Ненасыта должна его отменить.
– Где можно ее найти? – спросила Анни, перекрикивая водопад. Вместо переливчатого смеха теперь он грубо улюлюкал и уже начинал раздражать.
– Кто-кто, а я так точно не знаю, – буркнула фея. – Кажется, на западе. Или на юге? Это все, что я могу сообщить. А сейчас уходите. И больше никогда не возвращайтесь, а не то… Ну, тебя-то заколдовать не получится, а вот твоего спутника – другое дело. Держитесь подальше от моего сада, или я превращу паренька во что-нибудь мерзкое.
– Уже идем, – скривила губы принцесса. – Спасибо за помощь.
Пение, которое еще несколько минут назад звучало так волшебно, теперь потеряло свою слаженность, а мелодия магии начала фальшивить. Когда Анни с Лиамом поднялись на ноги, феи и вовсе замолчали, но режущий ухо мотив не стихал.
Хозяйка сада насупилась и оглянулась на цветочных фей:
– Почему это вы перестали? Вы же знаете, ваше пение делает меня счастливой. Пойте или я сделаю так, чтобы ваши цветы завяли!
Феечки снова завели песню, хотя с куда меньшим рвением. Когда гости уходили, Сладколюбомилосвета все так же сидела у пруда с кислой улыбкой на лице.
– Ты заметил, что ручей больше с нами не разговаривает? – спросила Анни, пока они шли по берегу обратно к лесной тропинке. – Как думаешь, это потому, что я долго находилась рядом, или же он сердится?
Лиам рассмеялся:
– Мне все равно, почему ручей затих. Я счастлив, что это так!
– По крайней мере хоть кто-то счастлив, – отозвалась принцесса. – А я вот была бы гораздо счастливее, если бы Сладколюбомилосвета сказала, что все эти слова про сто лет ничего не значат. Да она бы даже и той малости не сообщила, не пригрози ты, что мы не уйдем, пока фея не ответит на мои вопросы. Если бы она хотела, чтобы мы были счастливы, она бы помогла нам по-настоящему.
– Эта Сладколюбомилосвета только рассказывает, будто ей приятно видеть других людей счастливыми, – фыркнул стражник. – А мне вот кажется, что для нее имеет значение лишь собственное удовольствие.
Путники уже почти достигли границы сада, когда цветочная фея в шапочке из колокольчика уселась Лиаму на плечо и пожаловалась:
– Вы так нас и не нашли!
– Верно, – кивнул он. – Думаю, это доказывает, как хорошо вы умеете прятаться!
– О-о! – воскликнула кроха с довольным видом.
Когда фея улетела к своим подружкам, Лиам повернулся к Анни:
– Видели? Я могу делать окружающих счастливыми, даже не прилагая никаких усилий!
– Отлично, – отрезала она. – Тогда найди мне Ненасыту и еще парочку принцев. Я не буду по-настоящему счастлива, пока все не станет, как прежде.
11
– Куда желаете отправиться дальше? – спросил Лиам. Конь его нетерпеливо гарцевал, не в силах стоять смирно. Лошадь Анни навострила уши, словно ожидая ответа хозяйки.
Уже вечерело – устраиваться на ночлег рановато, но и до ночи слишком далеко не уйти. Анни посмотрела на дорогу, рукой прикрывая глаза от солнца.
– А куда ведет этот путь?
– На юго-запад, – отозвался Лиам. – Если пойдем туда, то в конце концов окажемся в Кривологе.
– Сладколюбомилосвета не знала, живет ли Ненасыта на юге или на западе, так что юго-запад вполне приемлемый выбор. Мы поспрашиваем о ней у прохожих.
Анни с облегчением вздохнула и направила лошадь по дороге рядом с Лиамом. В округе слышалось лишь цоканье копыт и мелодичная перекличка певчих птиц. После неумолкающего шума сада Сладколюбомилосветы эта тишина была прямо бальзамом на душу. Принцесса только собралась что-то сказать, как раздался голос Лиама:
– А вы уже знаете, что делать, когда найдете Ненасыту?
– Без понятия, – ответила Анни. – Но не сомневаюсь, что как всегда что-нибудь придумаю.
– Другими словами, плана у вас нет.
– Точно! – Принцесса ослепительно улыбнулась.
Лиам помрачнел и собрался было поспорить, но Анни не хотела обсуждать эти вопросы, так что отвернулась, чтобы полюбоваться сельским видом.
Они проскакали по лесу и полям, не встретив ни единой души, и забрались в другой, более древний лес, где деревья, казалось, были выше, а темнота – гуще. И тут послышалось тихое лошадиное ржание, на которое ответили скакуны принцессы и стражника. Через минуту позади появился всадник и стал приближаться, окликая и маша рукой, чтобы привлечь их внимание.
– Не нужна ли вам компания? – подъехав настолько, что ему не пришлось кричать, спросил незнакомец. – В этом лесу опасно бродить в одиночку после наступления темноты.
– Конечно, – согласился Лиам. – Чем больше вооруженных мечами спутников, тем лучше. А что вас привело сюда в такое время?
– Меня зовут принц Козвальд из Красохвастии, – представился всадник, направляя коня рядом с Лиамом. Анни даже в лесном полумраке заметила, что этот принц, с длинными светлыми волосами и точеными чертами лица, невероятно красив. – Людоед похитил любовь моей жизни, так что я отправился ее спасать. Чудовище забрало ее в своей замок, который стоит во-о-он за тем холмом.
– И вы отправились спасать ее в одиночку? – изумился Лиам.
Принц Козвальд кивнул:
– Одолжил у отца волшебный топор. Папа унаследовал его от дяди, а тот, в свою очередь, от свекра, который купил оружие на магическом рынке. Говорят, им можно прикончить людоеда одним ударом. И пока со мной топор, помощники мне ни к чему, – пояснил красавец, похлопывая по оружию, притороченному к луке седла.
Пока молодые люди болтали, сумерки все сгущались, и Анни стало не по себе. Вскоре и ее спутники замолчали и внимательно осмотрелись. Как только дорога пошла в гору, Козвальд покрепче схватил поводья, заставив коня встать на дыбы от волнения.
– Замок находится вон там, за лесом, – пояснил принц, вглядываясь в темноту. – Мне говорили, что эта дорога ведет прямо к воротам. Я собирался остановиться на ночлег в чаще, а на рассвете войти в замок. Говорят, людоеды днем спят.
– Тогда мы тоже разобьем здесь лагерь, если вы не против, ваше высочество, – предложил Лиам, обращаясь к Анни.
– Согласна, давайте, – ответила принцесса, уверенная, что Лиам назвал ее «ваше высочество», дабы Козвальд понял: не он один тут королевской крови. Вот уже несколько дней верный стражник называл свою подопечную просто Анни.
– Я принцесса Аннабель, – представилась она, наклоняясь, чтобы увидеть принца за Лиамом. – Из королевства Древогорье.
– Для меня честь познакомиться с вами, принцесса, – ответил Козвальд, снимая шляпу и кланяясь. – Позвольте задать вам тот же вопрос, что задал мне ваш друг: что вас привело сюда в такой час?
– Мы ищем злую фею, чтобы заставить ее снять проклятье, – пояснил Лиам.
– Или по крайней мере изменить его, – продолжила Анни. – А затем нам нужно найти много принцев. Я бы пригласила и вас, но, похоже, у вас уже есть дама сердца.
– А на что вам сдались принцы? – удивился Козвальд.
– Ищем суженого для моей сестры. Вы наверняка слышали о принцессе Гвендолин.
Козвальд кивнул:
– Прекраснейшая принцесса во всех королевствах?! О ней знают все! Кстати, у меня есть кузен, который не прочь жениться. Он живет совсем рядом. Я могу вас представить… разумеется, после того, как спасу мою принцессу.
– Это было бы замечательно! – воскликнула Анни.
Лиам резко остановил коня и указал направо:
– Тут есть тропинка.
Анни заметила лишь просвет в подлеске, но двинулась вслед за принцем. Лиам замыкал шествие, сжимая в руке меч. Троица углубилась чуть дальше в чащу, когда до них донесся запах дыма от горящего дерева, что исходил из замковых дымоходов. В темноте путники спешились и привязали поводья лошадей к ветвям деревьев. Мужчины не расставались с оружием, собирая дрова, но, когда пришло время разжечь костер, принц встал на страже, а Лиам сложил круг из камней и поджег внутри него ветки. Затем приготовил скудный ужин, раздал порции и тут обратил внимание на топор, свисающий с пояса Козвальда.
– Это и есть волшебный топор? Можно посмотреть?
Взяв протянутое принцем оружие, Лиам перевернул его, внимательно изучая резьбу на обоюдоостром клинке и надпись на рукоятке. Взвесив топор в руке, он похвалил:
– Прекрасно сбалансированное оружие, но вы уверены, что оно волшебное? Клинок новее ручки, и, похоже, его еще не использовали по назначению. Анни, взгляните.
Принц Козвальд неловко промямлил:
– Мой отец говорил, что его дядя клялся…
Лиам попытался передать оружие принцессе, но та покачала головой.
– Лучше пусть оно останется у вас, – попросила она, пытаясь почувствовать хоть какую-то магию, но без толку. – Простите, но если в топоре и было волшебство, сейчас от него не осталось ни следа, – сообщила Анни Козвальду.
– Почему вы так уверены? – поинтересовался тот, забрав оружие у Лиама.
Анни вздохнула:
– Да потому, что чувствую магию, а в топоре ее нет. Либо волшебство испарилось, либо вашему дяде… брату… родственнику продали фальшивку.
– Быть того не может! – воскликнул принц. – Мой отец бы знал…
– Откуда, если никто не пользовался этим топором? – спросил Лиам.
Козвальд шлепнулся у костра и уставился на пламя:
– Если топор бесполезен, как же я убью людоеда и спасу любимую?
– Я пойду с вами, – предложил Лиам. – У меня есть кое-какой опыт в таких делах.
– Правда? – спросила Анни. – Нам обязательно надо будет поговорить, когда все закончится. Ты настоящая тайна за семью печатями.
Лиам посмотрел на нее и отвернулся, как будто не обрадовался мысли о предстоящем разговоре.
– Давайте подкрепимся. Еда стынет, а утром нам понадобятся силы.
– Вам не нужно сопровождать меня, – буркнул принц, вешая топор на пояс. – Благодарю за предложение, но это моя битва, и я не рассчитываю, что вы рискнете жизнью ради незнакомца.
– Я же пообещал, что пойду. Вам нужна моя помощь, и я предлагаю ее добровольно, – сказал Лиам.
– И я тоже пойду, – заявила Анни. – Ведь мне нужно, чтобы вы остались в живых и представили меня кузену. У нас мало времени, но чем больше принцев я приведу с собой домой, тем выше вероятность найти нужного.
– Но… но… – лепетал принц. – Вы же принцесса! Вы не можете просто зайти в замок людоеда. Ни одна принцесса добровольно не проведет и секунды в компании чудища. Вы подвергаете себя огромной опасности!
– Анни окажет неоценимую помощь. Поверьте, я видел, на что способна эта принцесса. К тому же мне не хотелось бы оставлять ее одну. – Повернувшись к спутнице, Лиам продолжил: – Думаю, со мной вы в большей безопасности, чем ночью в лесной глуши. Однако требую слушаться меня и держаться позади, пока я не скажу, что угрозы нет.
– Обещаю. – Анни подняла руку, будто присягая на верность, затем взяла чашку с похлебкой и замочила в ней твердую как камень хлебную корочку. И только собралась откусить кусочек, как в тишине леса раздался женский крик.
Лиам и Козвальд схватились за мечи, вскочили и стали всматриваться в окружающие деревья.
– Это, должно быть, моя любимая принцесса Лизетт! – воскликнул принц. – Нужно немедленно спешить к ней на помощь. Нельзя ждать до утра, чтобы вызволить ее. Вы со мной? – спросил он Лиама.
– Мы оба пойдем с вами, – заверила Анни и, с сожалением взглянув на корочку хлеба, оставила ее.
В темноте путники то и дело налетали на деревья и спотыкались о корни и упавшие ветки, так что добрались до замка не сразу. И тем не менее Анни совсем не жалела, что тоже пошла, пока Козвальд не заявил, мол, им придется карабкаться по крепостной стене по веревке с утяжеленным крюком.
– Сомневаюсь, что у меня получится, – скептически пробормотала Анни, глядя, как принц раскрутил веревку и забросил крюк вверх в нижнее оконце одной из башен. Крюк ударился о парапет и со стуком грохнулся к их ногам.
– Похоже, мне стоило потренироваться, – проворчал принц, и снова раскрутил веревку над головой и выпустил. На этот раз крюк на секунду зацепился за оконную раму, но соскользнул, стоило Козвальду потянуть.
Лиам, в которого чуть не угодил падающий крюк, подсказал:
– Знаете, в чем дело? Кончик крюка сломан.
– Как же тогда мы попадем в замок?! – взвыл расстроенный Козвальд.
– Предоставьте это мне. Я люблю лазить по скалам, а эта стена мало чем отличается от скалы, – предложил Лиам.
Улыбнувшись Анни, он повесил крюк на пояс, подошел к каменной стене и поднял руки так высоко, как только мог. Принцесса с удивлением смотрела, как стражник схватился за крошечный выступ и подтянулся. Втискивая ступни в углубления между камнями, цепляясь за такие мелкие трещинки, что Анни их даже не видела, Лиам карабкался все выше по внешней стене замка. Скрывшись за окном, через пару мгновений он вновь появился без крюка.
– Прекрасная идея, – похвалил Козвальд и, обращаясь к Анни, добавил: – Ваш спутник привязал к чему-то веревку. Смотрите, он возвращается.
Лиам, держась за веревку, спустился по стене даже быстрее, чем взбирался наверх.
– Теперь моя очередь, – заявил Козвальд. И с проворством белки быстро вскарабкался по стене.
– Не знаю, смогу ли так… – пролепетала Анни, повернувшись к Лиаму.
– Вам и не нужно. Вот, – указал он на завязанную петлю. – Когда я доберусь до окна, поставьте ногу сюда и обвяжитесь веревкой вот так, а я уж подтяну вас наверх. – Лиам доходчиво показал Анни, что делать. Подготовив принцессу, он сжал в кулаке веревку и посмотрел вверх, на окно. – Вы же понимаете, что вам нет нужды в этом участвовать? Я уже сражался с людоедами в одиночку.
– С людоедами-волшебниками?
– Вообще-то нет, но…
– Значит, я иду с вами, потому что этот людоед обладает магией. Я чувствую ее отсюда, пусть и едва-едва, но чувствую.
Лиам улыбнулся и наклонился. Анни не успела понять, что он задумал, как стражник поцеловал ее в щечку и забрался по веревке, оставив принцессу внизу, изумленную и задыхающуюся. А с оконного выступа тихонько спросил:
– Готовы?
– Подожди минутку, – ответила Анни. С тех пор, как на нее наложили чары, защищающие от магии, никто ее не целовал. Родители никогда и близко к ней не подходили, слуги не осмеливались, а друзьям такое и в голову не приходило. А тут Лиам, стражник без капли аристократической крови, поцеловал ее.
Анни дотронулась до щеки и долго бы так стояла, наслаждаясь потрясающим и ошеломляющим теплом, если бы ее не окликнул Козвальд:
