Текст книги "Неспящая красавица (ЛП)"
Автор книги: Э. Бейкер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
– Рапунцель, Рапунцель, – снова прокричал кто-то. – Спусти свои волосы!
Аннабель выронила косу и вскочила на ноги. Кто бы это ни был, возможно, он поможет ей выбраться из башни. Принцесса подбежала к окну и свесилась через край. Внизу, у подножья башни, стоял молодой мужчина; в одной руке он сжимал шляпу, а в другой – букет цветов.
– Я начинаю понимать, что за особа эта Рапунцель, – пробормотала Анни чуть слышно, а затем прокричала незнакомцу: – Рапунцель здесь нет! Скажите, она принцесса здешнего королевства?
– Это что, вопрос с подвохом? – отозвался молодой человек. – Моя дорогая Рапунцель не принцесса. Она прекрасная дочка родителей-крестьян, ее растила в этой самой башне злая ведьма. А теперь не могли бы вы спустить свои косы, чтобы я забрался наверх и провел день с моей возлюбленной? Передайте ей, что прибыл принц Ладлоу.
– Я же вам уже сказала, ее здесь нет.
– Что значит «ее нет»? Сегодня четверг. Я уверен, что она меня ждет.
– Она ушла. Я везде искала и могу сказать вам с абсолютной уверенностью: я здесь совершенно одна.
Даже с такого большого расстояния Анни увидела, что принц Ладлоу выглядит разочарованным. Он держал цветы так, будто собирался их выбросить, но затем помедлил и вновь посмотрел вверх, на Анни:
– Полагаю, вы не можете спустить свои косы и…
– Нет! Мои волосы недостаточно длинные. Дайте угадаю: лестницы у вас нет.
– Нет, конечно, она мне никогда не требовалась.
Принцесса вздохнула:
– И у вас нет другого способа подняться или спуститься, так?
Принц Ладлоу покачал головой.
– Послушайте, ваше высочество, – начала Анни, – я замурована в этой башне, но мне нужно выбраться. Может, вы могли бы вернуться сюда завтра с лестницей – или что там вам нужно, – и помочь мне спуститься?
– Вообще-то, завтрашний день я планирую провести с женой. Я навещаю Рапунцель только по четвергам. Наши встречи продолжаются уже много лет.
Анни тихонько рассмеялась:
– Все лучше и лучше… – А затем вновь обратилась к принцу: – Рапунцель знала, что вы женаты?
– Мы никогда не обсуждали этот вопрос, – ответил тот натянутым, раздраженным голосом. А затем, добавив: – Очевидно, я зря трачу здесь свое время, – повернулся, чтобы уйти.
– Постойте! – крикнула Аннабель. – Если вы вдруг повстречаете юношу по имени Лиам, прошу вас, передайте ему, что принцесса Анни находится в этой башне и ждет спасения!
– Спасайтесь сами! – рявкнул в ответ принц Ладлоу. Бросив цветы на землю, он широкими шагами направился туда, где привязал свою лошадь.
– Это как раз то, чем я тут пытаюсь заниматься, – пробормотала Анни, вернувшись к стулу и снова взяв в руки веревку из волос.
Она плела косу весь остаток дня и вечером отправилась спать, чуть-чуть не закончив работу. Взволнованная и обеспокоенная, принцесса плохо спала и встала, как только первые лучи солнца проникли в комнату через выходящее точно на восток окно. Анни понадобилось не так уж и много времени, чтобы закончить косу, завязав на ее конце небольшую петлю для ступни.
Коса получилась толщиной в два пальца принцессы и выдержала испытание на прочность. Так что Аннабель собрала свои собственные волосы в хвост на затылке, подоткнула вверх юбки и принесла веревку к столу. Обвив ею ножку стола, Анни просунула ступню в сделанную петлю и обмотала косу вокруг талии точно так, как учил ее Лиам перед замком людоеда. А затем, взобравшись на подоконник, свесила ноги через край и выбросила из окна второй конец косы-веревки. Та падала вниз золотистыми кольцами, разматываясь у самой стены башни, пока конец косы не достиг земли, свернувшись витками.
Принцесса с трудом сглотнула. Сейчас земля казалась ей такой далекой! «Если я поскользнусь или сделаю неверное движение…» Решив, что не будет больше смотреть вниз, Аннабель ухватилась за болтающуюся веревку обеими руками и принялась спускаться по стене. Первые несколько метров все шло хорошо, но вскоре руки у принцессы начали дрожать, и ей пришлось заставлять себя двигаться дальше.
Анни спустилась почти наполовину, когда услышала, что к башне подъехал всадник на лошади, но не посмела глянуть вниз. Дыхание резкими толчками вырывалось у нее из горла, а сердце бешено колотилось, так что все, что принцесса могла сделать, – это сосредоточенно перебирать руками веревку. Анни оставалось спуститься совсем немного, когда чьи-то сильные руки крепко, до боли, ухватили ее за талию и поставили на землю.
– Я думал, что потерял вас навсегда, – произнес знакомый голос, и принцесса встретилась взглядом с Лиамом. – Было очень страшно? – спросил он, посмотрев вверх, на башню.
– Ты понятия не имеешь, насколько, – ответила Анни, положив голову ему на плечо. – Кто рассказал тебе, где меня искать: Мортимер или Ладлоу?
– Ни тот, ни другой, – отозвался сбитый с толку Лиам. – На самом деле я нашел ваших похитителей. Они были так учтивы, что поведали мне, где вы находитесь, едва только я их связал и предложил укоротить их никчемные жизни.
Анни улыбнулась, хотя стражник вряд ли это заметил:
– Ты и правда умеешь убеждать людей!
14
Анни повернулась в седле, оглядываясь назад, но они уже довольно далеко отъехали, и башня скрылась за верхушками деревьев. И вот, снова смотря вперед, принцесса вдруг поняла, что не все ладно.
– Ты уверен, что это дорога в Древогорье? Солнце перед нами, а это значит, мы едем на запад.
– Мы сделаем небольшой крюк, – ответил Лиам. – Я хочу, чтобы вы встретились еще с одним принцем.
Анни дернула за поводья, резко останавливая лошадь.
– Но мне ведь надо скорее попасть в Древогорье. Давно пора быть там: принцы-то, наверное, уже ждут меня.
– И еще подождут, – успокоил Лиам. Он так близко подъехал к Анни, что они касались друг друга коленями. Потянувшись, Лиам накрыл ее руку своей и мягко пожал. Принцесса взволнованно посмотрела на него и почувствовала, что краснеет, когда он, глядя ей в глаза, добавил: – Клянусь, это очень важно. Иначе я бы не стал вас просить.
Анни пришлось прочистить горло, чтобы вымолвить:
– И как далеко этот принц?
– Мы успеем добраться до его замка засветло. Можем переночевать там, а утром отправимся в Древогорье.
– И кто этот принц?
– Его зовут Кларенс. Он наследный принц Загорделлино… и мой брат.
– Хочешь сказать, ты питаешь к нему родственные чувства? Что он сделал: спас тебе жизнь? Или ты ему спас?
Лиам покачал головой:
– Ни то и ни другое. Я имею в виду, он мой настоящий брат. Именно с ним мы должны повидаться. Однако я подумал, тебе следует узнать, кто я, до того как мы туда прибудем.
– Что за чепуха! Ты служил стражником в замке моих родителей и охранял меня последние несколько дней. Зачем принцу выдавать себя за стражника? О, поняла! Приехав туда, мы собираемся сделать вид, что ты принц, точно так же, как делали вид, что я мальчик, по дороге в Клин-клинье.
– Нет, я вовсе не то имел в виду, – ответил Лиам, отпуская руку Анни и снова усаживаясь в седле прямо. – Я в самом деле принц! Знаю, что, скорее всего, не очень на него похож, не то что Кларенс. Он вот красавец.
– Выходит, ты и Кларенс – все равно, что я и Гвендолин? Один получил все волшебные дары, а другой – обычный человек?
– Вроде того, – согласился Лиам.
– Понятно, – кивнула Анни. – То есть дело не в том, что ты не хочешь сейчас выдавать себя за принца, а в том, что ты все это время притворялся стражником. Мои поздравления. Ты обвел вокруг пальца всех в нашем Древогорье. И зачем ты к нам явился? Шпионить? Я чувствую себя такой глупой!
И злой. И чем больше Анни думала о том, как они стали близки и как она ему доверяла, тем сильнее злилась.
– Я не шпионить за вами приехал! – запротестовал Лиам. – Я все делал только из добрых побуждений.
– Неужели? – засомневалась в его словах Анни. – Отчего тогда не рассказал нам правду?
– Потому что не мог, – ответил Лиам. – Я хотел тебе признаться. Обманывать тебя было мне тяжелее всего на свете.
Он говорил столь искренно, что Анни вдруг захотелось ему поверить. Но если он скрыл от нее, кем на самом деле являлся, что еще мог утаить?
***
Анни нашла, что замок красив. Возведенный на вершине высокого холма, он открывал его обитателям прекрасный вид на сельскую округу. Замок был столь густо усеян узкими башенками и полукруглыми арками, что все белокаменное строение казалась легким-прелегким – вот-вот воспарит. Даже ворота белоснежно сияли, от чего представлялись хрупкими, точно кружево. Проезжая мимо них, Анни расслышала магическое пение и любопытства ради осторожно коснулась рукой белого металла – тот мгновенно окрасился в унылый серый цвет. Она-то думала, что магия делала ворота прочнее, а получается, всего лишь скрывала их истинный вид.
Лиам, опередив принцессу, поехал поговорить со стражей, стоявшей у ступеней замковой крепости. И хотя Анни не слышала беседы, однако видела, как стражники склонили головы в знак почтения, прежде чем один из них развернулся и побежал в замок. Принц спешился, и к нему мигом подскочили мальчишки с конюшни, беря его коня под уздцы.
Поведение Лиама изменилось сразу, как только они подъехали к замку, и теперь он держался величественно, как подобает принцу: спина прямая, голова высоко поднята. Он помог Анни спуститься с лошади и, казалось, хотел еще что-то сказать, но их отвлек подошедший юноша, с виду лет около двадцати. Красивый невероятно. Один из самых красивых людей, каких Анни встречала на своем веку. Волосы у него были цвета солнечных лучей, глаза ярко голубые – очень похожие на глаза ее сестры.
– Лиам! – воскликнул юноша. – Где ты пропадал? Я-то надеялся, мы тебя больше не увидим. Отец, правда, поговаривал о том, чтобы отправить за тобой поисковый отряд. Король ждет твоего возвращения с той поры…
– Кларенс, – прервал его Лиам. – Позволь представить тебе принцессу Аннабель из Древогорья, младшую дочь короля Алебарда и королевы Каролины. – Взяв Анни за руку, Лиам подвел ее к брату.
– Что на тебя нашло? Зачем ты ее сюда привез? – возмутилась женщина постарше, вышедшая вслед за принцем Кларенсом из дверей.
– У меня есть на то причины, – ответил Лиам. – Анни, это моя матушка, королева Ленор. Я посчитал, что настало время вам встретиться.
– Стоило бы припасти объяснение получше, – сказала королева и, развернувшись, направилась обратно к замку.
Анни то и дело поглядывала краешком глаза на Лиама, которого держала под руку, пока он вел ее в замок. Приметив, как настороженно смотрел Лиам на мать с братом, она решила, что в их присутствии лучше с ним не говорить. Пройдя за королевой вверх по ступеням и по длинному просторному коридору, они попали в Большой зал. Его двери охраняли два деревянных солдата с оружием, остальные статуи солдат по стойке смирно вытянулись под висящими на стенах гобеленами. Комната была впечатляющей и по своим размерам превосходила Большой зал в Древогорье.
Королева остановилась у стола, показала на скамью подле него и приказала Анни:
– Будешь ожидать здесь. Я желаю переговорить с моим сыном с глазу на глаз.
Одних только манер королевы было довольно, чтобы Анни ее невзлюбила, однако та стала ей еще более неприятна оттого, каким презрительным взглядом смерила Лиама. Анни полагала, что ни одна мать не должна смотреть так на своего сына, и, наблюдая, как Лиам покидает залу, внезапно поймала себя на том, что сочувствует ему.
– Не хотел бы я сейчас оказаться в его шкуре, – заметил Кларенс. – Матушка не любит сюрпризов. Должно быть, все не так просто, как кажется, раз он решился привезти тебя сюда. Ты не красавица, уж определенно не такая красивая, как все те принцессы, которых мне доводилось видеть.
– Неужели? А вот ты похож на принца.
Кларенс нахмурился, прямо как Гвенни, если бы кто-то не отметил ее непревзойденной красоты, а назвал всего лишь красавицей.
– Что бы ты там ни говорил, но Анни настоящая принцесса и заслуживает подобающего обхождения, – донеслись от входа в Большой зал слова Лиама. Он и королева уже вернулись, и, судя по лицам, беседа у них вышла не из радостных.
– Значит, она будет спать в Спальне для принцессы, – изрекла королева. – И поскольку там ничего не менялось с прошлого раза, как нас посещала так называемая принцесса, дополнительных приготовлений не понадобится.
– Как вы заботливы, матушка, – произнес Лиам. Однако та, похоже, не заметила в его словах сарказма.
– Ты же знаешь, своим мальчикам я всегда желаю самого лучшего, всем сердцем, – сказала она, повернувшись с лучезарной улыбкой к Кларенсу.
– Да, я прекрасно об этом знаю, – откликнулся Лиам, тоже посмотрев на брата. – Анни, – позвал он, увидав ее сидящей за столом. – Нам следует о многом поговорить.
– Не сегодня, – отрезала королева Ленор. – Девица отправится в спальню сейчас же. Поговоришь с ней завтра утром, и потом я отошлю ее восвояси.
Анни пришла в смятение. Ей очень нужно побеседовать с Лиамом наедине. Столько вопросов накопилось, что она даже не знала, с чего начать. Почему он изображал из себя стражника? Зачем привез ее сюда? Почему его мать ведет себя так, будто не верит, что она, Анни, принцесса? Почему принц Кларенс снова смотрит на нее с пренебрежением? И хочет ли она на самом деле, чтобы такой человек, как он, боролся за руку ее сестры?
– Мой сын настаивает на том, что ты настоящая принцесса и заслуживаешь должного почтения, – заговорила с Анни королева, задрав голову вверх так, что смотрела прямо себе на нос. – Посему тебя сопроводят в спальню, специально отведенную для принцесс, где ты останешься до утра. И только после этого я решу, как мы будем действовать дальше.
Королева выхватила взглядом одного из стражников и скомандовала:
– Ты! Отведи эту девицу в Спальню для принцесс и, пока я не пошлю за ней утром, следи, чтобы она оставалась там. Что до тебя, – добавила она, обращаясь к Лиаму, – наш разговор еще не окончен!
Спальня для принцесс располагалась в середине длинного коридора, в конце которого виднелось высокое узкое окно: сквозь него, служа единственным освещением, пробивались последние лучи заходящего солнца. Анни вся обратилась в слух, стараясь обнаружить магию, когда стражник остановился и открыл одну из множества дверей. Едва Анни переступила порог, как дверь за ней захлопнулась и послышался скрежет засова.
Принцесса нахмурилась. Ей не нравилось сидеть под замком, особенно после того, как она столько дней провела заключенная в башне. Надеясь отыскать вторую дверь или любой другой выход, Анни принялась изучать комнату. Длинные, от пола до потолка, гобелены отделяли переднюю часть спальни от задней. Позолоченный столик и три неудобных кресла стояли с одной стороны двери, а с другой пристроился у стены высокий буфет. Канделябры, тут и там расставленные по комнате, были богато усыпаны конусообразными свечами. Анни ожидала увидеть за гобеленами обычную кровать, однако, пройдя сквозь занавес, с удивлением обнаружила огромную, выше ее головы, кипу матрасов.
– Должно быть, это шутка! – пробормотала Анни, обходя и оглядывая матрасы со всех сторон. – Эта женщина сошла с ума, если полагает, что я буду спать наверху этой горы.
Матрасы источали затхлый запах, а по бокам пестрели пятнами плесени. Сомневаться не приходилось: лежали они здесь очень давно.
Скрип двери заставил Анни вернуться в переднюю часть комнаты. Служанка расставляла ужин на позолоченном столике. Положив рядом с тарелкой розу, она подняла голову и увидела Анни.
– Добрый вечер, ваше высочество. Меня зовут Мег. Я принесла вам ужин. Роза от принца Лиама. Он просил передать вам извинения, правда, не уточнил за что.
– Благодарю, – ответила Анни. – И пожалуйста, поблагодарите от меня Лиама. И передайте ему, раз уж на то пошло, что я вряд ли смогу спать на этой груде матрасов. Я даже не знаю, как на нее взобраться.
– Это довольно просто, – уверила Мег, которой на вид было столько же лет, сколько принцессе. – Есть лестница. Я помогу вам ее поставить.
Анни проследовала за служанкой обратно за занавеси, где под единственным окном в комнате лежала на полу длинная деревянная лестница.
Подтянув рукава, Мег наклонилась за ней.
– Вот, залезайте, – сказала она, подтащив лестницу и приставив ее к одной стороне матрасов. – Теперь можете уютненько устроиться наверху и сладко почивать.
Анни ткнула пальцем в один из матрасов – пыль облаком взвилась ей в лицо. Принцесса закашлялась и отерла глаза рукавом.
– Я не буду спать на груде вонючих старых матрасов! Можете передать королеве, что я сказала…
– Ах, ваше высочество, но вы должны! – запротестовала служанка, широко распахнув глаза. – Королева ожидает этого, и если вы не станете там спать, она весь гнев обрушит на меня!
– Я могу ей ничего не рассказывать, если и ты будешь молчать, – заверила Анни. – Все, что мне нужно, это одеяло, и я смогу лечь тут, внизу. Этот пол ничем не хуже того, на котором мне пришлось спать последние несколько ночей.
– Прошу вас, не надо, ваше высочество. Что, если королева явится посреди ночи и увидит, что вы спите не на матрасах?
– Думаю, она способна… – сказала Анни.
– Вы же можете поспать одну ночку наверху? – добавила Мег.
– Полагаю, да… – вздохнула Анни.
– Отлично! Значит, все улажено. Утром я вернусь со свежей едой. А пока, если вам что-то понадобится, только позовите. Я буду спать прямо за дверью. – Служанка, довольно улыбаясь, погасила бòльшую часть свечей и быстро удалилась, оставив принцессу взирать на кипу матрасов.
Анни проверила ногой первую ступеньку лестницы, но запах жареного цыпленка приманил ее к столу у двери. И хотя все на вид выглядело очень вкусным, из-за густого, обильного соуса на цыпленке, гороха и картофелинок она не решилась съесть больше, чем несколько кусочков. Сделав маленький глоток вина, Анни отставила бокал. Должно быть, что-то с ней не так: все на вкус было похожим на травы, какие няня давала ей в детстве, чтобы лучше засыпалось.
“Может, – подумала принцесса, – это из-за плесневелого сыра, который я ела в башне, вся пища теперь кажется странной”.
За окном уже было темно, когда Анни наконец принялась взбираться по лестнице, считая попутно матрасы:
– Двадцать, двадцать один, двадцать два… Двадцать два матраса. И готова поспорить, что королева Ленор не дала мне ни одной приличной подушки. Мать Лиама ведет себя так, словно она лучше всех, а сама-то никудышная хозяйка.
Однако наверху Анни ожидал сюрприз. Самый последний матрас был набит пухом и накрыт одеялом столь же мягким и теплым, как шерсть котенка. На кровати лежали три подушки – все сплошь пуховые. Принцесса попробовала лечь на одну из них, и голова ее тут же в ней утонула. И подушки, и одеяло пахли лавандой, запах которой всегда расслаблял Анни.
Зевая, она свернулась калачиком под одеялом, закрыла глаза и, чувствуя себя совершенно измотанной, приготовилась мигом провалиться в сон. Однако, к своему удивлению, несколько минут спустя все еще не спала. Тогда она легла по-другому, надеясь, что это поможет. Потухла последняя мерцающая свеча – и Анни уставилась в темноту. Она передвигала ноги с одной стороны кровати на другую. Переворачивалась и пыталась заснуть на другом боку. Взбивала подушки, комкала из них шары и подбивала кулаком. Бесполезно: как принцесса ни укладывалась, удобно устроиться не могла.
Анни приказала себе расслабиться, принуждая обмякнуть свое тело, каждую частичку, начиная с бровей и попыталась думать о чем-то приятном. Однако все ее мысли в итоге свелись к Лиаму. Принцесса перебирала все злые, обидные слова, какие хотела сказать ему за то, что он ее обманул – притворялся стражником, – и с каждой секундой в ней росло напряжение. Опомнившись, Анни вынудила себя снова расслабиться. И теперь она уже размышляла о том, как много Лиам ей помогал и как – за исключением лжи о себе самом – показал, что он во много раз честнее большинства знакомых ей мужчин. Лежа в темноте, принцесса пришла к выводу, что Лиам заслуживает право быть выслушанным; и что бы он ни собирался сказать – пусть только попробует не быть убедительным!
Она снова перевернулась и широко раскинула руки. Вероятно, ей уже никогда не заснуть. Наверное, совсем забыла как.
Анни лежала на спине, свесив ноги на одну сторону матрасов, когда снова послышалась музыка. Нежные, успокаивающие звуки лютни, похожие на поющий колыбельную голос. В детстве такая мелодия неизменно убаюкивала ее, но теперь, глубокой ночью, когда Анни пыталась заснуть, эта музыка раздражала. Принцесса села и прислушалась. Похоже, музыка лилась прямо из-под двери.
Анни плюхнулась обратно на спину и закрыла уши краями подушки. Когда это не помогло, она повернулась на бок и спрятала голову под подушку, оставив небольшую щель, чтобы не задохнуться. Музыка все равно была слышна.
Закончилась первая мелодия, и незримый музыкант принялся за новую.
– Нет! – вскричала Анни, хватая подушку с кровати и швыряя ее в гобелены. – Прекратите играть! Тут пытаются заснуть!
Музыка внезапно оборвалась. На мгновение Анни показалась, что она слышит перешептывающиеся голоса. Когда же все стихло, она снова легла, надеясь, что теперь-то обязательно заснет. Но не тут-то было. Анни вдруг осознала, что даже несмотря на безмерную усталость, совсем не может удобно улечься. Она перевернулась еще раз – и оказалась так близко к краю, что едва не упала. Ощутив, что половина ее тела висит в воздухе без опоры, принцесса откатилась на прежнее место и замерла, вцепившись в матрас.
Когда ночное небо посерело от первых лучей солнца, Анни все еще лежала на спине с широко открытыми глазами. Она знала, что если сядет и потянется, сможет достать до потолка, но для этого надо двигать руками и ногами, а те сейчас, казалось, налились свинцом. И принцесса погрузилась в дрему, но стоило скрипнуть двери, как Анни тут же проснулась.
– Это ты, Мег? – спросила она, не будучи уверенной, а спала ли вообще.
– Да, ваше высочество, – ответила Мег. – Королева Ленор желает, чтобы вы пришли и… если, разумеется, уже проснулись.
– Да не сплю я, не сплю, – мрачно произнесла Анни. – Впрочем, как не спала и всю ночь.
Принцесса ожидала, что вернется в Большой зал, однако, проследовав за Мег, попала в комнату гораздо меньших размеров. В конце комнаты, за круглым столом, восседала королева Ленор. По обе руки ее расположились сыновья, а напротив – мужчина постарше, чья нога, обутая в мягкую туфлю, покоилась на диванной подушке.
– Подойди, девочка, – повелительно махнув рукой, произнесла королева Ленор.
– Ее зовут принцесса Аннабель, – нахмурившись, заметил матери Лиам.
– Гм, – хмыкнула королева. – И как же тебе спалось, моя дорогая? – спросила она у Анни. – Говори правду. Я узнаю, если ты врешь.
– Вот я спал очень плохо, – сказал пожилой мужчина. – Если это кого-то интересует.
– А я вообще не спала, – зевая и потирая слезившиеся глаза, ответила Анни. – Не смогла удобно устроиться на вашей башне из матрасов.
– Я тебе не верю. Кто-то надоумил тебе так сказать, – возмутилась королева, гневно глядя на Лиама.
– Не смотри на меня, – откликнулся Лиам. – После того как ты отправила принцессу в спальню, я с ней не говорил. Скажи, – обратился он к Анни, – башня из матрасов по-прежнему высокая?
– Двадцать два матраса, – сказала Анни. – Сидя на верху, можно даже коснуться потолка. И все-таки зачем мне надо было спать на всех этих матрасах?
– У моей матушки есть теория, – начал Лиам. – Королева полагает, настоящая принцесса столь чувствительна, что не сможет спать, если под матрасом будет хотя бы горошинка. Поэтому и проверяет каждую девушку, заявившую, что она принцесса.
Судя по виду королевы Ленор, та в сию минуту была занята совершенно иными думами, и Анни обратилась к Лиаму:
– Почему она им не доверяет?
– Не считает любую принцессу настоящей. А все оттого, что для Кларенса, как она полагает, подойдет не любая девушка. Вдобавок королева любит изводить, кого может.
Анни подавила очередной зевок.
– Но я не понимаю: разве матрас не раздавит горошину? Она же станет плоской, и никто ее не почувствует?
Лиам усмехнулся про себя и громко зашептал:
– Сомневаюсь, что матушка об этом задумывалась. Воображение у нее не ахти.
Королева Ленор пронзила сына недовольным взглядом. Задрав нос еще выше, она махнула стражнику и приказала:
– Эй, ты, подойди.
Быстро поговорив с королевой, стражник поспешил прочь из комнаты.
– Пойду-ка я понаблюдаю за строевой подготовкой войска, – подал голос пожилой мужчина. – Скакать на коне я уже не в силах, но еще могу возглавлять войско, находясь в одной из карет. Лиам, почему бы тебе ко мне не присоединиться? Твоего брата никогда не интересовало военное дело.
– Я бы с удовольствием, но мне нужно сопроводить принцессу домой.
– Очень хорошо, мой мальчик. Очень хорошо. Я учил тебя быть рыцарем и рад, что ты превосходно усвоил уроки.
В комнату вошел стражник в сопровождении Мег и юноши с лютней, и все взоры обратились к ним.
– Ты спала у двери в Спальню для принцессы, как я приказала тебе прошлым вечером? – спросила королева Ленор у Мег.
– Да, ваше величество, – подтвердила служанка, быстро присев в коротком реверансе. – После того как я принесла принцессе ужин, никто не заходил и не выходил из комнаты.
– Ты слышала ее храп или иные звуки, которые свидетельствовали бы о том, что она спит?
– Нет, ваше величество. Все, что я слышала, это прекрасную колыбельную. – Мег улыбнулась юноше с лютней.
– Ты видела резные поделки Лиама? – спросил у Анни пожилой мужчина. – Он вырезал для меня единорога, будучи еще совсем мальчишкой. Вот. У меня даже есть специальный карман для него. Единорог размером не больше ладони, но выглядит как живой, правда? И эти статуи в Большом зале – тоже его работа. Хотя деревянные солдаты больше обычных воинов, зато оружие по своим пропорциям равно настоящему.
– Они производят ошеломляющее впечатление, – ответила Анни. Она так устала, что с трудом держала глаза открытыми.
– А ты, – обратилась королева к музыканту, – играл колыбельные, как я тебе велела?
– Да, – подтвердил тот. – Играл, пока принцесса не остановила меня.
Королева Ленор нахмурилась.
– Я же тебе говорил, что она принцесса, – заметил Лиам.
– Как бы там ни было, я все равно не понимаю, зачем ты притащил ее сюда, – недоумевал Кларенс.
– Потому что подумал: пришло время вам встретиться, а тебе узнать о поисках принцессы Аннабель. Сопровождать ее, пока она ищет принцев, готовых поцеловать ее сестру, было моей привилегией.
– В чем тут дело? – произнес старик. – Почему твоя сестра нуждается в поцелуе?
– Отец, прости, вас с Аннабель не представили друг другу. Прекрасная юная леди, что стоит перед тобой, – принцесса Аннабель из Древогорья, младшая дочь короля Алебарда и королевы Каролины, которые сейчас спят в своем замке. Они буду спать до тех пор, пока их старшую дочь, принцессу Гвендолин, не поцелует принц – ее настоящая любовь. Кто разбудит принцессу, тот получит ее в жены, а значит, в один прекрасный день станет править Древогорьем бок о бок со своей королевой.
– Хочешь сказать, если Кларенс поцелует ту девушку, она выйдет за него замуж и он станет следующим правителем Древогорья? – спросила королева.
– Если она проснется, да.
– Конечно же она проснется, если Кларенс ее поцелует, – вознегодовала его мать. – Он самый желанный принц во всех известных королевствах.
– А принцессу Гвендолин считают самой прекрасной из принцесс. Даже сейчас принцы толпятся у замка, страстно желая заполучить ее в жены.
– В самом деле? – потрясенно произнесла королева.
– Я должен ехать, матушка, – провозгласил Кларенс, вскочив на ноги.
Та вскинула руку, словно останавливая его.
– Но все наши приготовления…
– Что за приготовления? – удивился король.
– Приготовления очень дорогие, – произнес Кларенс. – А длительная кампания будет стоить и того дороже. Однако, если я заполучу руку принцессы на глазах у всех тех принцев…
– Никто не сможет усомниться в твоем праве на трон! – воскликнула королева. – Блестяще, мой дорогой мальчик.
– Какие приготовления? – снова спросил король. – Что ты затеяла, Ленор?
– Полагаю, нам пора уезжать, Анни, – сказал Лиам. – Я прикажу кухарке собрать для нас еды в дорогу.
– Какой бы нестерпимой ни казалась мне мысль путешествовать с тобой, думаю, раз мы направляемся в одно и то же место, то могли бы поехать вместе, – заявил Кларенс Лиаму.
– Превосходно! – пробурчал тот себе под нос.
– Что, прости? – переспросил братец, приподняв бровь.
– Превосходно! – громче произнес Лиам.
Кларенс с довольным видом отправился собирать вещи.
Анни прикрыла ладонью рот, снова зевая и мечтая о том, чтобы ей нашлось время для долгого, хорошего сна.
