Текст книги "Дороги Аннуина (СИ)"
Автор книги: Джулс Бичем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)
О чем он думает? Киан отбросил странно волнующие мысли. Его цель – одолеть стену и вызволить девчонку из плена хищного лабиринта. Он не сомневался в том, что лабиринт решил начать с неё лишь потому, что сам Киан настолько долго пробыл в Аннуине, что не показался хищному месту важнее, чем его спутница, не так давно попавшая в Потусторонний Мир.
Там, где их руки соприкоснулись, неожиданно появилось туманное пятно. Будто бы по стене пошла испарина, обнаруживающая её и снимающая чары невидимости. Киан напряженно следил за тем, чтобы его пальцы ни на миллиметр не отдвигались от побелевших пальчиков. Он плохо верил в богов, когда был первым воином Тары. Боги не слушали молитв простых смертных, а потому Киан предпочитал полагаться на свой меч и хитрость. Он слишком хорошо знал правду жизни – никому нет дела до него и ему подобных людей. Боги предпочтут вступиться за своих детей и то – лишь тогда, когда этого требует их гордость, планы или веление судьбы. Уж это – то было Киану слишком хорошо известно.
Туманная испарина, покрывавшая стену, становилась всё сильнее. Киан ощущал, как преграда становится тоньше и тоньше – словно медленно тающий на солнце лед. Он с трудом подавлял желание проломить стену и вытащить девушку. Кто знает, как поведут себя чары – в том, что главную опасность представляет для них сам лабиринт, Киан уже понял. Был ли лабиринт живым существом или магической преградой – одно было понятно: эта часть Аннуина пожирала всё, что попадало в её владения.
Когда пальцы Киана соприкоснулись с абсолютно холодной рукой девушки, он обхватил её запястье, стараясь быть осторожным. Было сложно терпеливо ожидать, когда стена разрушится настолько, чтобы он мог в образовавшуюся прореху вытянуть полумертвое тело.
Он ощущал слабые толчки крови в тонких венах, и каждый последующий удар становился тише предыдущего. Киан не мог больше ждать, паникуя так, что его собственное сердце угрожало разорвать ребра. Медленно потянув девушку на себя, он ухватил край друидского плаща второй рукой и проволок абсолютно безвольное тело сквозь разрушающуюся стену. Теперь, когда девушка находилась рядом с ним, ему стало немного легче. Однако он понятия не имел, как вернуть ей силы и заставить открыть глаза.
Тонкий плащ совершенно не согревал её, и Киан, не долго думая, стянул с себя свою накидку, набрасывая на девушку. Ткань, возможно, не вернет ей жизнь, но хотя бы не выпустит последние остатки тепла, едва хватавшего для того, чтобы бедняга не уснула вечным сном.
Прореха в стене застыла, туманная испарина больше не продвигалась, словно замерла. Им стоит убираться отсюда, пока чары не вернулись. Но Киан не представлял – как побыстрее уйти, если девушка на его руках почти прекращает дышать.
Боги всемогущие, он вовсе не желает через пару минут остаться с холодным трупом на руках.
Киан сорвал с себя рубаху, превратившуюся после его схватки с ядовитым деревом в замке в жалкие лохмотья, накинул на плечи свою накидку и прижал к обнаженной груди девушку. Тепло человеческого тела способно вернуть жизнь даже тому, кто замерз в холодную стужу. А уж тепла Киана должно хватить для того, чтобы согреть небольшую женщину.
Сага плохо понимала – что происходит. Она помнила, как закрывала и открывала глаза лишь для того, чтобы понять, что с каждым разом дорога и стена кустарника кажутся всё более и более тусклыми. А затем ей стало так сложно разлеплять веки, будто они налились свинцом и весили по килограмму. Хотелось спать. Ни о чем не думать и спать. Она попыталась заставить себя вспомнить о том, что должна бороться если не ради спасения Эдуарда, то хотя бы для того, чтобы выжить и не остаться навечно в безмолвной аллее лабиринта. Но чем дольше она лежала, тем спутанней и бессвязней становились мысли, удаляясь куда – то за пределы мозга. Теперь Сага хотела лишь спать.
Затем, сквозь вязкую дрему она услышала голос. Он неимоверно раздражал, заставляя её приближаться к хрупкой границе между сном и явью. И Сага хотела лишь одного – чтобы голос замолчал и не беспокоил её больше. И он затих, словно подчиняясь её пожеланию.
Она завозилась, стараясь свернуться удобнее и крепче уснуть. Кончики пальцев словно обожгло, казалось, что она касается холодной, зимней льдины, чья обжигающая поверхность замораживала плоть. Но у Саги не было сил пошевелиться и отдернуть руку от источника боли.
Какая – то часть её настойчиво просила открыть глаза. Ей надо встать, надо идти дальше, ведь она должна добраться до своей цели. Но куда Сага должна была идти – она никак не могла вспомнить. Зачем шевелиться и напрягать усталое тело, если можно нырнуть поглубже в черный омут сна и забыться?
Затем по руке внезапно разлилось жгучее тепло. Оно проникало через кожу и вливалось в жилы и сосуды, словно кто – то вводил в тело Саги раскаленную воду. Это было почти больно, и Сага с недовольством устремилась вверх, к границе сна. Ей совершенно не хотелось расставаться с ним, но боль была такой сильной, что сон медленно отступал. «Нет, не хочу открывать глаза!» – мысленно кричала Сага, из последних сил стараясь удержаться под напором обжигающего тепла. Не нужно ей просыпаться, ничего хорошего там нет, и не будет такого блаженного спокойствия.
Она с трудом разглядела вокруг себя темное пространство, словно находилась под тканью. Прямо под её щекой находилось горячее человеческое тело, и мозг Саги моментально стряхнул оцепенение. Она лежит в обнимку с мужчиной, который гол по пояс и прижимает её к себе.
О боже.
Сага забрыкалась, пиная незнакомца и стараясь высвободиться из его рук. Что за хрень собачья. Она ощущала, как уши не то, что пылают, они сверкают двумя огненными факелами. Никогда Сага не была скромницей и ханжой, но это было чересчур.
К слову, незнакомец отпустил её после некоторого сопротивления. Сага сорвала с себя ткань, которой была укрыта, и отползла в сторону на ещё слабых ногах. Заняв угрожающую позу, она наконец оглядела того, кто так вольно повёл себя, воспользовавшись её сном.
И тут же задохнулась от возмущения.
– Ты! – Гневно ткнула она пальцем в охотника, который, как ни в чем не бывало, спокойно надевал на себя изорванную рубаху.
Он поднял на неё глаза, и Сага не увидела в них ничего – ни насмешки, ни раскаяния, ни угрозы. Он просто смотрел на неё, и ей стало понятно, что всё её возмущение пройдет мимо него.
Сага злобно запахнула свой плащ и поднялась на ноги.
Она сделала всего лишь пару шагов, как её схватили за руку мертвой хваткой. Рука охотника была похожа на железные оковы, и Сага неожиданно поняла, что он не отпустит её, даже если ей придется сломать себе руку, чтобы попытаться освободиться.
– Теперь мы идём всюду только вместе, – произнёс охотник, и на его лице показалось подобие удовлетворения.
– То есть, если мне надо будет отлучиться по нужде, ты тоже пойдешь за компанию? – Язвительно поинтересовалась Сага, нехотя признавая, что больше не готова брести по лабиринту в одиночестве.
Он на секунду отпустил её руку и жестом предложил сделать шаг назад. Сага моментально воспользовалась шансом и решила отойти как можно дальше. Не тут-то было. Врезавшись спиной в невидимую стену, она охнула от боли и завертела головой, пытаясь разглядеть препятствие.
– Полагаю, что больше ты не будешь спорить, – подытожил охотник, – а значит, мы можем попытаться выбраться отсюда.
Сага сжала губы и поравнялась с ним, вновь попадая в плен его руки, намертво завладевшей её запястьем. Ладно, пусть тащит её за собой, как мешок, лишь бы поскорее убраться из проклятого лабиринта.
– Как тебя зовут? – Поинтересовался охотник. Очевидно, что пока Сага спала, в его голове разошлись какие – то винтики и шурупы, заставив потерять прежнюю надменность.
– Какая разница, – буркнула Сага.
– Я должен знать твоё имя, чтобы при необходимости обращаться. Нам ещё слишком далеко идти до Каэр Сиди, – напомнил он ей.
– Сага, – нехотя сообщила Сага, стараясь не обращать внимания на то, что цепкие мужские пальцы удерживают её руку, и ей даже приятно их теплое прикосновение. Ведь холод всё ещё удерживал позиции в её теле, и Саге с трудом удавалось не стучать зубами.
– На северном языке твоё имя означает «колдунья», – охотник, кажется, разглядывал её с высоты своего роста, но Сага не стала проверять свои подозрения. – Что ж, Сага, моё имя – Киан, и я – первый воин Тары.
Лабиринт не собирался отпускать их просто так. Плетясь следом за Кианом, Сага с трудом подавляла желание держаться как можно ближе к нему. Куда уж ближе – он не выпускал её руку так, словно решил, будто ей хватит глупости снова удрать от него. Наверняка, скажи она, что больше не станет испытывать судьбу, он не поверит. А потому Сага придержала при себе это признание и позволила ему практически тащить её за собой.
Мужчина шел довольно быстро, внимательно осматривая каждый камень под ногами, каждый изгиб веток, и периодически поглядывал вверх, на однотонное небо. Казалось, что они никогда не выберутся на свободу. Сага уже начала бояться, что зря отправилась в светящийся проход, посчитав это верным решением. Возможно, она как раз и обрекла их на такие проблемы из лучших побуждений.
– Как ты сможешь вывести нас из Аннуина? – Прервал её размышления голос Киана. Впервые после их стычки он обратился к ней, нарушая тревожную тишину.
Сага удивленно посмотрела на него и пожала плечами:
– Не понимаю – о чем ты говоришь.
– Ты пришла сюда, – нетерпеливо произнёс Киан, запрещая себе раздражаться и пугать её, – значит, ты владеешь искусством прохода в Аннуин.
Он не стал говорить, что грифон сообщил ему, будто эта мелкая девчонка является его шансом на свободу. Киан с трудом мог поверить в то, что она обладает какими – то колдовскими силами, при мысли о том, что он тащит за руку, как маленького ребенка, ведьму ему становилось не по себе. Конечно, причин для того, чтобы любые чары вызывали у него отвращение, было более, чем предостаточно.
– Тебе то какая разница? – высокомерно бросила Сага. Её раздражало всё в нём – начиная от самоуверенного тона, будто он командует ею. Заканчивая тем, что его рука казалась слишком теплой и слишком сильной. Если разобраться, он раздражал её просто одним своим существованием.
Киан резко остановился, и Сага споткнулась о камень, налетая на него. Ощущения были такими же, как когда она врезалась в волшебную стену – кажется, его тело было сделано из камня.
– Не вздумай играть со мной, – его голос прозвучал неожиданно угрожающе, и Сага поняла, что он вполне может напугать её до мурашек. Однако она решила, что раз уже ей придется довольствоваться его компанией до самого конца путешествия, неплохо бы расставить всё на свои места. Пусть командует где – то в другом месте, а не здесь, где они вляпались в неприятности и находятся в одинаково плохой ситуации.
– Если бы мне вздумалось поиграть, то ты явно стар для того, чтобы быть моей игрушкой, – Сага постаралась держаться так же беззаботно, словно сидела дома, на краю крыши и разглядывала ночные созвездия, – так что не стоит тратить на меня свой командирский тон.
Губы Киана дрогнули, словно он хотел что – то произнести, но вместо этого мужчина снова огляделся.
– Нам надо идти, – он перехватил руку Саги поудобнее, и она запротестовала:
– Абсолютно ни к чему цепляться за меня! Почему бы тебе не отпустить меня? Боишься, что я удеру?
Киан наклонился, приближая к ней своё лицо.
– Если понадобится, я сделаю веревку и привяжу тебя, женщина.
Он слишком много о себе думал. Однако холодный ветер, пронесшийся по ногам Саги, заставил её вздрогнуть. От платья, которое она носила во время своего пребывания в замке Каэр Вэддвида, остались лохмотья, которые плохо защищали тело. Но этот ветер был не просто атмосферным явлением, Сага ощущала его как что – то живое, словно потёршееся о кожу и промчавшееся вперед.
Она без колебаний прибавила шаг и почти побежала, пытаясь идти рядом с Кианом.
– Ты тоже почувствовал это?
Саге становилось жутко. Сложно противостоять тому, чего не видишь, особенно когда холодный ветер вернулся вновь и скользнул по телу так, что сомнений о его живой природе у Саги вовсе не осталось.
Киан хмуро кивнул. Он пугал Сагу своей худощавой, но мощной фигурой, хотя сейчас она была несказанно рада тому, что он находится рядом.
– Есть хоть какие – то мысли о том, как нам выбраться?
Киан сбавил шаг и принялся озираться вокруг. Сага ничего не видела, кроме очередной развилки и высоких стен кустарника.
– Ты спрашиваешь меня? – Несмотря на отвратительный липкий страх, заполнявший Сагу, она не могла не посмотреть на него со всем имеющимся в её распоряжении снисхождением:
– Ты страшно удивишься, узнав, что в мире полно людей, которые не высекают искру щелчком пальцев.
Кажется, он почти удивился.
Внезапно что – то вновь скользнуло вокруг ног Саги, но на этот раз наградило её резкой болью в районе правой лодыжки. Она тихо охнула, когда на пальцах, которыми провела по ноге, заалела свежая кровь.
Вот проклятье.
Казалось, что невидимая тварь перешла в наступление. Она снова скользила вокруг Саги, наградив её в этот раз порезом на локте.
Киан коротко выдохнул, наблюдая, как новая глубокая царапина расцветает на теле девушки. Он заставил себя огромным усилием не схватиться за меч, понимая, что против невидимки ему не выстоять. Кажется, лабиринт имел твердые планы сожрать его спутницу не путём поглощения жизни, так натравив на неё какую – то местную тварь.
Он не стал дожидаться новой атаки и молниеносно подхватил Сагу на руки. Возможно, что это даст какую – то передышку и позволит выиграть несколько секунд.
– Бог мой, – охнула Сага. Она не успела понять, что Киан задумал, когда оказалась на его руках. Секундой позже до неё дошло, что он так пытается защитить её от твари, которая стремилась пустить ей кровь. Через несколько мгновений Киан надменно бросил:
– Если ты не смогла пока ещё ничего придумать, то поразмышляй – куда нам теперь идти.
Прямо перед ними дорога вновь разбегалась на одинаковые тропы. Сага зажмурилась, с отвращением представляя, как по каждой из них бродят невидимые кровожадные создания. Пять новых троп, целых пять.
Киан вздрогнул, и Сага постаралась ослабить хватку, с которой она вцепилась в его шею, боясь, что он её уронит. Однако, совсем не её пальцы вызвали его беспокойство.
Тварь только что разрезала его ногу под коленом.
Если они продолжат стоять на одном месте и не решат – куда им двигаться, их изрежут на лоскуты. Пара кинжально острых взмахов в нужном месте, и кровь вытечет сама из тела. Но тварь явно не торопилась убивать свою добычу, казалось – она сперва хочет позабавиться.
– Туда, – почти крикнула Сага, изо всех сил надеясь, что ей не показалось, будто из одной аллеи повеяло свежим ветром. Таким свежим, чистым и ровным ветром, какой бывает в рассветный период, когда ничто его хрустальное спокойствие ничто не нарушает.
Киан моментально бросился с места вперёд, и Сага подумала, что сейчас он впервые не противоречит ей, не пытается руководить. Очевидно, что он вполне разделял её страх, а угроза их жизням придала их отношениям даже что – то вроде командного духа. Ну, хоть какие – то плюсы.
Сначала казалось, что аллея ничем не отличается от остальных троп лабиринта. Испытывая укол разочарования, Сага закрыла глаза. Она и только она виновата в том, что они попались в смертоносную ловушку, из которой им никак не выбраться. Ей стало почти жалко мужчину, которого она затащила за компанию в этот лабиринт. Вряд ли он заслуживал смерти здесь.
Киан почти бежал, преодолевая фут за футом. Сейчас, с ношей на руках он был уязвим для того, кто бы не преследовал их, прячась под покровом чар. Киан думал только о том, что обязан сделать всё, чтобы девчонка выжила. Она была такой уязвимой, и тепло её рук, сцепившихся вокруг его шеи, заставляло его ускорять шаг.
Они миновали пару поворотов, когда вокруг начались изменения. Живые стены из кустарника стали тускнеть, на ветках было всё меньше и меньше листьев. Казалось, что растения на глазах превращались из вечнозеленых и сильных побегов в засыхающие старые заросли. Камни под ногами Киана прорастали желтоватой травой, редея так, словно половина их рассыпалась со временем. Ожидая новой ловушки, Киан напрягся. Он не мог позволить Саге бежать рядом, боясь, что её поранят. Однако изменившийся вокруг пейзаж тревожил его всё сильнее.
Внезапно аллея резко закончилась обрывом. Осыпающиеся камни и грязь превратили его склон в идеальную подножку – Киан не успел затормозить, когда вся его сила обратилась против него, увлекая вниз.
Всё, что он мог сделать – это закрыть голову девушки и надеяться, что сможет принять удар на себя, когда они рухнут на землю.
Глава 9
Отец часто говорил: «Если бы упрямством можно было бы торговать, моя дочка владела бы миллионом». Папа не представлял, как сейчас она жалела о том, что из всех недостатков владеет именно упрямством. А не умом и хитростью.
Сага парила над изрытым полём, покрытым руинами. Кое – где обгорала трава, и выбоины от разорвавшихся снарядов уродовали землю безобразными черными провалами.
– Эд! – Закричала Сага, надеясь, что он отзовется, что окажется цел и невредим. Нет, не может такого быть. Не смотря на то, что вокруг него война, он должен жить, иначе чего ради она прошла так много – болота Уфферна, замок разврата и отвратительный лабиринт, поглощающий жизнь?
Другая фигура парила на другом конце поля, как раз напротив Саги. Темная ветхая накидка, которая сплошь была покрыта прорехами, закрывала лицо незнакомца. Однако одного взгляда на него было достаточно, чтобы Сага узнала того, кто оставил ей наяву и во сне царапины своими длинными когтями.
Фигура медленно поплыла к ней, и Сага поняла, что ей становится ужасно страшно.
– Он мертв, – прошелестел голос в голове Саги, – мертв, и ветер веет над его костями. Ты опоздала. Теперь остановись и возвращайся обратно, откуда пришла.
– Нет! – Прорыдала Сага, запрещая себе верить отвратительному призраку. С самого начала она была уверена, что он лжет ей преднамеренно, стараясь остановить. Но почему – то незнакомец имел власть над её рассудком, заставляя одним звуком голоса испытывать отчаяние и такую боль, словно в груди проворачивали несколько ножей.
Вместо ответа призрак застыл на месте, словно позволяя Саге разглядеть всё – себя, умирающее поле. Краски стали тускнеть, предметы расплываться и уменьшаться, и она словно удалялась вверх от них.
Кажется, она просыпается.
Головная боль становилась настолько нестерпимой, что Сага решила, будто её череп раскололся. Она помнила, что в последний миг до сна земля неслась навстречу с бешенной скоростью, и Сага ощущала, как быстро бьется в прижавшейся к ней мужской груди сердце.
Она открыла глаза и с шипением зажмурилась. Кажется, если держать их закрытыми, голова болит меньше.
Большие теплые ладони осторожно повернули лицо Саги, и на губы попало немного воды. Она была божественно вкусна, даже отдавая травянисто – болотистым запахом. Сага облизала пересохшие губы и повторила попытку открыть глаза.
С третьего раза она смогла оглядеться, прищурив глаза, чтобы свет не так сильно их раздражал.
– Не шевелись, – низкий голос звучал совсем рядом, и, скосив глаза, Сага обнаружила, что Киан сидит на земле, придерживая её голову.
В первые секунды после того, как она смогла повернуть глаза без риска вытошнить свои внутренности наружу, Сага обнаружила, что они с Кианом находятся на очередном зеленом лугу Аннуина. Словно и не было никаких тварей и лабиринтов, словно они мирно бредут по травке вперед.
Лицо Киана было напряженным настолько, что радужка его глаз исказилась, меняя свой насыщенно – серый цвет на почти что черный. Сага подумала, что на поле битвы он выглядел ужасающе. Эта мысль лениво проскользнула в её голове и улетела дальше, на свалку того хлама, который медленно перемещался в мозгу.
– Я могу встать, – возразила Сага. Киан изменился в лице так, словно видел что – то ужасное.
Сага осторожно дотронулась до головы и почувствовала, как рука становится теплой и липкой. Ах, вот оно что. Очевидно, что её голова удачно приземлилась на какой – то камень.
– Думаешь, что я возьму и умру? – Поинтересовалась Сага, испытывая невыразимое желание посмеяться. Нет, действительно – было ужасно забавно столько пройти, чтобы пробить себе голову и выйти из игры вот так просто.
– Я видел воинов с ранами и похуже, – насмешливо произнёс Киан, но лицо его явно противоречило словам.
Сага оттолкнула его руку и перекатилась на живот. Неловко загребая, как плохой пловец, она подползла к небольшому ручью. Каждое движение отдавало такой тошнотой, что свет переворачивался вверх ногами.
Отражение в воде выглядело ужасно. Кажется, Киан попытался стереть кровь с её лица, но багровые разводы под глазами намекали на то, что она вполне могла сломать себе основание черепа. Будь Сага дома, она бы точно лежала пластом и берегла свои мозги. Но вокруг был враждебный Аннуин, и её цель маячила уже не так – то далеко.
Горная цепь была почти близко.
Киан позволил ей проползти по земле к воде, запретив себе повышать голос. Упрямую девчонку любой приказ выводил из себя, как хлыст – необъезжанного жеребца. Прямо сейчас Киан не мог позволить себе думать о том, что ходит по тонкому краю, граничащему с проигрышем. Казалось, что всё оборачивается против них – сначала неожиданно возникший лабиринт, затем падение из его угодий вниз. Киан отделался лишь ушибами, тогда как одно неловкое движение, призванное, как он рассчитывал, обезопасить девушку, привело к её травме.
И всё же она упорно пыталась отказаться от передышки, желая продолжить путь к Каэр Сиди.
– Кто такой Эд? – Неожиданно для себя спросил Киан. Он и не думал стесняться того, что запомнил слова Саги, находившейся в отключке, и интересовался услышанным. Интересно, кто занимает её мысли даже тут, в Аннуине.
– Не твоё дело, – наградила она Киана своей обычной дерзостью. Он с облегчением подумал, что возможно преувеличил её ранение.
Она раздражала его и вызывала желание защитить. Раньше Киан никогда не позволял никому заставить себя вызвать эти эмоции. Они были опасны для него и для другого человека. Сейчас он ничего не мог с собой поделать.
Сага осторожно зачерпнула в ладони воды и плеснула в лицо. Это поможет её мозгам утихомирить свою пляску. Вторая пригорошня воды и следующие за ней сопровождались старательными попытками оттереть подсыхающую кровь и грязь с лица.
Действительно, сейчас Сага ощущала себя гораздо лучше.
Она приподнялась на локтях, пытаясь усесться на земле. Волосы, которые всё это время Сага туго заматывала в бесформенный пучок, развалились и лежали на плечах спутанной копной. Кажется, что от платья остался только верх и небольшая часть юбки, которая уцелела во время падения. Сага ухватилась за торчащий лоскут кармана и отодрала непригодную деталь туалета. Вот так – то лучше. Ещё одной дырой больше, одной меньше – никакой разницы.
– Думаю, что мы можем идти дальше, – бодро сообщила Сага, заканчивая с платьем и спотыкаясь на последних словах при виде лица Киана.
Вместо тревоги в его почерневших глазах бушевал гнев. И Сага подозревала, что он ещё умудряется удерживать его в узде.
– Ведьма, – выдохнул Киан, приходя в себя. Его пальцы вцепились в предплечья Саги, борясь с искушением отшвырнуть её в сторону. Прямо на его глазах за считанные секунды ни единого синяка не осталось на её лице. Более того – она сидела, как ни в чем не бывало, и поправляла своё платье. И это при том, что только что лежала, истекая кровь с разбитой головой.
– Какие ещё трюки ты прячешь от меня? Морочишь мне голову?
Глаза Саги испуганно метнулись в сторону. Проклятая ведьма искусно прикидывалась изумленной.
– Отпусти меня! – Она изо всех сил лягнула его под колено, но Киан даже не поморщился. Теперь он понял, что её сложно убить, как и большинство тех существ, в чьих венах текла древняя кровь, а значит никакого сожаления больше к ней испытывать не собирается.
Не вызывала ли она его страх за свою жизнь искусным мороком?
Сейчас, когда её тело практически прижималось к нему, он неожиданно ощутил, что замер. Жар, который разливался по его крови, не имел ничего общего с ненавистью. Маленькая ведьма была хорошо сложена, чего раньше Киан не замечал из – за постоянных тревог за её безопасность, их стычек и друидского плаща.
И у неё были шикарные волосы цвета спелого ореха. До самой талии.
Киан на мгновение увидел её другой – обнаженной, с распущенной гривой, лежащей на его постели в покоях первого Меча Тары посреди шкур и мехов. Это мимолетное видение заставило его превратиться в камень.
О чем он думает? Желает женщину, когда его ждёт свобода?
Он отдернул руки, словно обжегшись. Сага возмущено потерла руки, думая, что на коже, там, где Киан держал её, точно появятся синяки.
– Да что такое, – взвилась она, – то ты адекватный, то в твоей голове явно происходит короткое замыкание! Держись от меня подальше, а то в другой раз тебе вздумается свернуть мне шею!
– С удовольствие, – угрожающе ответил Киан, и Сага подумала, что он ответил разом и на требование держаться подальше, и на предположение о её шее. Она понять не могла, что в голове этого ненормального, а потому дернула к себе плащ, на котором до этого лежала в отключке. С неё хватит.
Отражение в ручье было абсолютно нормальным, и Сага, наклонившаяся за секунду до этого к воде, желая ещё попить, невольно провела рукой по лицу. Никаких синяков.
– Пойдем, – голос Киана по – прежнему звучал низко и грозно. Но Сага пропустила мимо ушей его требование. Что – то здесь не так.
– Покажи мне свой меч, – попросила она. Киан прищурился, стараясь распознать её маневр. Он не даст ведьме обдурить себя. Хватит и того, что всё это время он, как последний идиот, трясся за неё.
– Боишься, что я отберу его у тебя? – Сага подбоченилась, понимая, что выглядит по сравнению с высоким Кианом достаточно смешно. – Скажите на милость, первый солдат, или как там тебя, боится просто показать мне свой меч!
Все мужчины одинаково горды. Это Сага знала ещё по своим одноклассникам – сколько бы им не было лет, они всегда будут заносчивыми в том, что касается их смелости.
Киан смерил взглядом ведьму. Она может выкинуть любой фокус, например – зачаровать его оружие или заставить обратить против самого себя. Но затем он рассудил, что у неё нет выбора – без его компании она окажется уязвимой и не доберется до желанного Каэр Сиди. Поэтому Киан потянулся к мечу и вытащил его из кожаных ножен.
– Довольна? – Он обнажил его и продемонстрировал сверкающую сталь. Конечно, этот меч значительно уступал тому, которым он прорубал себе дорогу сквозь ряды врагов на поле битвы. Но Киан знал так же, что любое оружие ценно там, где повсюду таится опасность.
Сага осторожно протянула руку к поблескивающему клинку. То, что она задумала, было неприятным, но иного способа проверить свои предположения у неё не было. Не обращая на грозный вид Киана, она прикоснулась к самому краю лезвия и резко провела по нему, разрезая кожу.
Кажется, заносчивый верзила растерялся, увидев, как с её пальцев капает кровь.
Теперь надо проверить первый вариант.
Сага обмакнула один из пострадавших пальцев в воду. Алые разводы в чистой воде сворачивались в причудливые узоры и растворялись через короткий промежуток времени. Выждав пару секунд, Сага вытащила руку и проверила состояние раны. Порез оставался на своём месте.
Она потрясла рукой, смахивая воду и мысленно пугаясь тому, что будет, если не вода исцелила её. Затем приблизила к глазам пальцы, сдувая воду.
Края раны медленно соединялись, оставляя на месте пореза лишь розовую полоску.
Сага пришла в ужас, подозревая, что Аннуин снова сыграл с ней злую шутку. Неужели она превращается в одно из его созданий? Может, от того, что она так долго путешествует по Иному Миру, её тело стало изменяться по воле магии?
– Ты никак удивлена тому, что видишь? – Саркастично поинтересовался Киан, борясь с мыслью о том, что ведьма выглядит подозрительно искренней в своем удивлении и испуге, – для женщины с именем ведьмы ты ведешь себя слишком наивно.
Сага яростно запахнула плащ, игнорируя Киана, и прошла мимо него. Киан двинулся следом, держась в паре шагов позади и не выпуская её из виду.
Прямо за полем возвышался небольшой замок, больше похожий на квадрат с двумя башнями при входе. Его стены были абсолютно безукоризненными, что создавало ощущение, будто каждая сделана из цельного куска янтаря. Неяркий свет неба Аннуина окрашивал их в ровный мягкий цвет мёда, и это заставляло замок излучать тепло при одном лишь взгляде на него. Ни в поле, ни перед округлым входом не было видно ни души.
Кажущаяся безмятежность и безопасность были слишком обманчивыми. Не было в Аннуине такого места, где можно было расслабиться и наслаждаться его чудесными видами – уж это Сага усвоила слишком хорошо. Поэтому она промолчала, когда Киан вышел вперёд, оттесняя её за свою спину. На мгновение Саге показалось, что он колебался, это она успела заметить в мельком брошенном взгляде.
Киан не доверял ей особенно сильно с того момента, как она внезапно залечила свои раны. Очевидно, что он вообще не переносил магию, что было слишком странно для того, кто находился не одно десятилетие в Ином Мире.
Спрашивать его о причинах такой неприязни она, конечно же, не станет. До тех пор, пока не выяснит – что с ней происходит.
А с Сагой явно творилось что – то странное. Например, прямо сейчас она могла поклясться, что уверена – в янтарном замке нет никакой опасности. Она ощущала желание зайти внутрь, словно кто – то невидимый звал её переступить порог и оказаться внутри. Сообщать о своих мыслях Киану она не собиралась, поскольку не доверяла самой себе.
– Ни шагу без моего приказа, – пророкотал его голос над её ухом.
Подавив вздох раздражения, Сага послушно кивнула.
Медового цвета двери распахнулись без скрипа, и путешественники оказались внутри. Собственно, ничего внутри не было – весь замок представлял из себя огромную залу без крыши, по углам которой уходили небольшие лестницы к двум башенкам над входом. Посреди зала росло рябиновое дерево, и на его ветках наливались алым цветом кисти плодов. Корни рябины уходили вниз, под основание замка, само же дерево росло на небольшом земляном холме. Совсем как священное дерево Каэр Вэддвида.
Небольшая черная кошка прыгала по дереву, одиноко стоящему посреди круглой залы. Она выгибала спину и прыгала вверх по стволу, ловя невидимую добычу.
Маленькое животное одно в янтарном замке. Сага испытывала невероятное сочувствие к бедному зверьку, коротавшему дни в игре с пустотой.
