Текст книги "Скандальная женитьба"

Автор книги: Джулия Лэндон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Глава 27

Быстро сняв фартук, Лиззи как могла привела себя в порядок и отправилась к сестре. Погода испортилась, скоро пойдет снег, а целая толпа рассерженных мужчин в доме вызывала у нее беспокойство.

К счастью, Шарлотта еще не знала о драке, казалась вполне умиротворенной и спокойно читала у себя в комнате. Лиззи тысячу раз видела подобную сцену, но теперь в ней что-то изменилось.

– Прическа у тебя выглядит так, словно ты гуляла без шляпы, – сказала Лиззи, вынимая из ее волос шпильки. – Разве миссис Кинкейд не приходила к тебе?

– Приходила, – лениво ответила сестра. – Но мистер Ньютон вывозил меня из дома.

– Что? Он вывозил тебя из дома? Как он посмел?

– Все в порядке, Лиззи. День выдался замечательный, а я давно не была на воздухе.

– Но…

– Это очень любезно с его стороны. В конце концов, я только и делаю, что сижу. – Шарлотта перевернула страницу книги. – Я уже забыла, как она пахнет.

– Кто?

– Зима.

Лиззи сочувственно погладила сестру по голове.

– А мистер Ньютон случайно не говорил тебе о Карсоне? Что-нибудь, что могло бы нам помочь?

– Ни слова. Он готов развлекать меня всякой болтовней, но упорно верен Карсону и не скажет о нем ничего плохого.

Говоря это, Шарлотта, по своему обыкновению, не ехидничала, не строила гримасы. Необычное поведение сестры удивило Лиззи, и она испытующе посмотрела на нее в зеркало. Шарлотта не отвела взгляд.

– Что миссис Кинкейд приготовит на ужин? У нас ведь не хватит кур, чтобы накормить всех?

– Тушеного кролика с овощами, – сказала Лиззи.

– Боже, тушеного кролика! Разве это не говорит о том, что мы совсем нищие?

Шарлотта начала жаловаться, как трудно прокормить столько людей, когда в доме ничтожные запасы еды, что сейчас один Христос с его способностью превращать воду в вино может их спасти. Лиззи молча наблюдала за ней. И без слов понятно, что ее упрямая сестра почему-то стала уважать и ценить мистера Ньютона, вне зависимости от того, признает она это или нет. Лиззи была рада за нее. Шарлотте очень нужен друг, а Ньютон, даже при всей невероятной преданности своему лэрду, добр и внимателен к ней, как никто другой. Она нехотя призналась себе, что рада его присутствию в доме.

– У меня новости, – сказала Лиззи, в последний раз проведя щеткой по волосам сестры. – Приехал мистер Гордон.

– Наконец-то! – просияла Шарлотта. – Но… почему ты выглядишь несчастной? Я думала, ты будешь вне себя от радости.

Лиззи вздрогнула, Неужели она выглядит несчастной?

– Конечно, я счастлива. Просто… были кое-какие разногласия между графом и мистером Гордоном.

– Естественно! – засмеялась Шарлотта. – А чего ты ожидала?

– Не знаю, – честно ответила Лиззи.

– Давай не будем медлить. Нужно поприветствовать мистера Гордона.

Когда Лиззи вкатила сестру в гостиную, вернее, попыталась это сделать, ибо на пороге их встретили четыре собаки, они увидели там мистера Гордона и мистера Ньютона. Даже на расстоянии сестры почувствовали между ними такое густое напряжение, как туман в горах. Джека, с разочарованием заметила Лиззи, не было.

– Мисс Шарлотта, – сказал мистер Гордон, забирая у Лиззи кресло, – вы сегодня прекрасно выглядите.

– Я так рада, что вы приехали, мистер Гордон, – ответила Шарлотта, взглянула на Ньютона и улыбнулась: – Мистер Ньютон.

– Всем добрый вечер, – произнесла Лиззи.

Кивнув, Ньютон внимательно наблюдал, как Гордон катит Шарлотту к камину. Бин прыгнул ей на колени, уселся там и подозрительно следил за Ньютоном. Самые большие собаки, Фингал и Тавиш, бродили вокруг, обнюхивая комнату, а Ред плюхнулся возле двери.

– Виски, господа? – спросила Лиззи.

– Нет, благодарю вас, – ответил мистер Гордон.

Хотя Ньютон тоже покачал головой, Лиззи подошла к буфету, не собираясь отказывать себе в глотке вина, раз выдался такой напряженный вечер. А если не поможет глоток, то щедрая порция наверняка избавит ее от беспокойства. Налив полный бокал, Лиззи поставила второй для Джека. Он появится, она в этом не сомневалась. Вопрос, когда и в каком настроении.

– Вы познакомились с Ньютоном? – спросила гостя Шарлотта.

– Меня вынудили это сделать, – бросил мистер Гордон.

– То есть?

– Мистер Гордон хотел, чтобы Ламборн покинул Торнтри, – объяснила Лиззи, поймав взгляд сестры. – Однако Ньютон считает, что, возможно, уедет мистер Гордон.

– Почему? – нахмурилась Шарлотта.

– Потому что Ньютон – человек Карсона, а тот предпочитает фальшивое обручение законному браку, – раздраженно произнес мистер Гордон.

В этот момент, к облегчению Шарлотты, появился мистер Кинкейд, и она бодро спросила:

– Мистер Гордон, вы любите тушеного кролика с овощами?

– Блюдо подано, мисс Шарлотта, – с поклоном доложил старик.

– Но… мы пока не все в сборе, мистер Кинкейд, – улыбнулась Лиззи, зная, что престарелый слуга не привык играть роль дворецкого. – Граф Ламборн еще не присоединился к нам.

– Граф поел со мной и миссис на кухне, мисс Лиззи. Они с мистером Дугалом стелют подстилку для скотины. Миссис говорит, ночью будет снег.

– Давайте ужинать.

Мистер Гордон кивнул Шарлотте, взял Лиззи под руку и вывел из гостиной.

Пока Гэвин помогал ей сесть за стол, она размышляла, почему ее так удивило, что Джек не придет на ужин. Ведь он сделал именно то, чего она всегда от него требовала: оставил ее мистеру Гордону. Это был джентльменский поступок, не так ли? А если учесть, что тем самым он мог навредить себе, это был великодушный жест человека, не привыкшего делать великодушные жесты. Тогда почему она чувствует себя задетой? Почему она думает сейчас о нем, практически не слушая человека за которого надеялась выйти замуж? Неужели Джек настолько очарователен, что мог…

– Лиззи, вам не нравится еда? – спросил мистер Гордон, внимательно глядя на нее.

– Что вы, еда вкусная. Просто сегодня у меня нет аппетита.

– У тебя? И пропал аппетит? – недоверчиво спросила Шарлотта.

– Сегодня – да. – Лиззи многозначительно посмотрела на сестру.

– Я вас утомляю, – произнес мистер Гордон.

– Нисколько.

– Меня вы совершенно не утомляете, – заверила Шарлотта. – Продолжайте, мистер Гордон. Так вы говорите…

– Что овцы – будущее Шотландии. Чем больше овец мы сможем разводить на этих скалистых холмах, тем больше шерсти сможем экспортировать, а потребность в ней очень велика.

Лиззи не слышала ответ Шарлотты, она пыталась изгнать мысли о Джеке.

Когда тарелки опустели, мистер Гордон предложил сестрам вернуться в гостиную. Ньютон встал.

– Без вас, – холодно заметил мистер Гордон.

– Тогда я сам приглашу себя, – так же холодно ответил Ньютон.

– Может, Ньютон почитает нам вслух? – быстро вмешалась Шарлотта. – Я нахожу его более сносным, когда он чем-то занят, а не просто сидит, глядя на меня. Он читает мне роман «Цецилия». Я получила книгу от графа, она действительно интересна. Я хотела бы послушать, если это подходит мистеру Гордону и тебе, Лиззи.

– Мистер Ньютон может почитать вам, Шарлотта, а я, если не возражаете, хотел бы поговорить с Лиззи наедине.

Ньютон предупреждающе кашлянул.

– Прекратите, сэр, – раздраженно произнес мистер Гордон. – Я не собираюсь ее похищать. Мы только поговорим.

– Все в порядке, Ньютон, – тихо сказала Лиззи.

Но тот явно так не думал. Тем не менее, когда Шарлотта кивнула, он в сопровождении Фингала и Реда покатил ее в гостиную.

– Здесь начинаются большие неприятности, – пробормотал он, ставя кресло перед камином.

– Неприятности уже давно начались, – ответила Шарлотта. – Продолжайте, Ньютон. Мы остановились на том, что Цецилия в Лондоне.

Устало вздохнув, Ньютон раскрыл книгу на заложенной странице.

– «Она встретила героя, отвечавшего всем ее желаниям, кому она могла вверить свое будущее, чей образ мыслей, так похожий на ее собственный, обещал ей величайшее семейное счастье, к этому предмету ее любви невольно склонялось…»

Пока он читал, Шарлотта, подперев кулаком подбородок, смотрела на его красивые губы.

Глава 28

Гэвин настоял, чтобы в библиотеке затопили камин. Он лично отправился на поиски мистера Кинкейда, и оба вернулись с брикетом торфа. Пока разжигали огонь, Лиззи достала с полки книгу и перелистывала страницы. Сзади подошел Гэвин, обнял ее за талию и прижался лицом к ее шее.

– Мистер Гордон! Я не слышала, как вы подошли.

– Давайте сядем, я хочу с вами поговорить.

– Конечно.

Гэвин усадил ее на кушетку, сел рядом и какое-то время изучал ее лицо, пока Лиззи смущенно не улыбнулась.

– Когда перестанет снег, Ньютон отошлет меня из Торнтри, – вдруг сказал Гэвин.

– Он этого не сделает, – попыталась заверить Лиззи.

– Сделает. После чего я намерен обратиться за помощью к судье.

– Но до весны судья не вернется в Гленалмонд.

– Тогда я поеду к нему. А пока меня не будет, вы должны пригласить сюда кого-нибудь. Возможно, миссис Сорли-Бил.

– Но зачем?

Лиззи слегка нахмурилась, что выдало ее смущение.

– Зачем?! – удивленно воскликнул Гэвин. – Неужели требуется объяснение? Чтобы защитить вашу репутацию, Лиззи.

Она покраснела.

– Боюсь, для этого уже слишком поздно.

– Наверно, я слишком долго ждал, чтобы сделать вам предложение, – сказал он с внезапным чувством вины. – Если я должен выразиться определенно, Лиззи, то я хочу жениться на вас. В случившемся я виню только себя. Но мне хотелось устроить все наилучшим образом, прежде чем попросить вашей руки и назначить дату.

– Нет, мистер Гордон, вам не в чем себя винить.

– Есть. Но я все исправлю, даю честное слово, Лиззи.

Неожиданно встав, Гэвин начала ходить перед кушеткой. Она красива. Сознавал ли он, насколько она красива? Он снова взглянул на нее и вдруг сел рядом.

– Я обязан вам кое-что сказать.

– Да?

– Я давно… очень давно… ваш искренний поклонник. Вы это знаете. Но я был не столь внимателен, как следовало бы.

– Вы упорно работаете, – заметила она.

– Да. И пока я упорно работал, видите, что произошло? Конечно, мы сможем это преодолеть, я уверен. Но я должен знать, каковы ваши чувства, Лиззи.

Она покраснела и неуверенно улыбнулась:

– Что вы имеете в виду?

– Кажется, вы почти симпатизируете Ламборну.

– Это не так!

Она еще гуще покраснела.

– Я должен знать, Лиззи. Ваше отношение ко мне осталось прежним? Вы хотите этого брака?

Она изумленно смотрела на него.

– Иначе бы я не послала за вами. Кроме того, полагаю, этот вопрос должна задать вам я. Что, если… если случившуюся катастрофу невозможно преодолеть?

– Можно, – без тени сомнения заявил он.

– Карсон полон решимости, – предупредила Лиззи.

– Да, это потребует кое-каких усилий. Но вряд ли Карсон может принудить вас к обручению против вашего желания.

– А если… по какой-либо причине… этого нельзя избежать, вы станете ждать целый год?

Гэвин колебался, потом решительно сказал:

– Такого не случится.

Фингал начал скрестись в дверь, и Лиззи встала, чтобы выпустить его.

– Я считаю, Джек прав, – сказала она, вернувшись на свое место. – Тут есть нечто, чего хочет Карсон.

– Ничего здесь нет, – усмехнулся Гэвин.

Будь здесь нечто ценное, он бы, при своей-то осведомленности, знал об этом.

– Но поискать все же стоит, – упорствовала Лиззи. – Для нас.

Гэвин снова почувствовал себя на твердой почве.

– Как мне приятно это слышать. – Он взял ее за подбородок и поцеловал. – Боже, Лиззи, я до сих пор не сознавал, как сильно вас люблю. И как вы нужны мне.

Он снова хотел ее поцеловать, но Лиззи колебалась. Глаза у нее блестели, полные надежды. По крайней мере он думал, что это надежда, и приписал ее колебание девическому волнению. Он не позволил себе думать об иной возможности, когда она так смотрела на него. Он прикоснулся губами к ее рту, ласкал ухо, шею, выпуклость грудей над лифом. Поцелуй был почтительный, нежный, противоречащий его сильному возбуждению. Он хотел ее всю и мысленно называл себя глупцом, что ждал слишком долго.

Гэвин прижал ее руку к своей груди, чтобы она почувствовала, как он ее хочет. А когда поднял голову, она смотрела на руку, прижатую к его бьющемуся сердцу. Он коснулся пальцами ее щеки.

– Даю вам слово, – торжественно произнес он, – что мы пройдем это суровое испытание. Я буду чтить и защищать вас, как должен, мы поженимся, и тогда вы узнаете истинную силу моей любви. Я дам все, чего вы заслуживаете, Лиззи… все, что вам требуется.

– Да, – тихо сказала она. – Вы даже не представляете, как я вам благодарна.

– С нетерпением жду того времени, когда вы сможете это показать, – с улыбкой произнес он.

Тут они услышали голоса в коридоре, и Гэвин посмотрел на открытую дверь.

Час поздний, а он еще должен обдумать предстоящие действия.

– Может, пойдем спать?

– Конечно, идите. Я подожду, пока Шарлотта дослушает свое чтение, и отвезу ее в спальню.

Ему совсем не хотелось оставлять ее одну, пока в доме находится Ламборн, но ведь он взял с Ньютона слово, что тот не подпустит к ней графа.

– Очень хорошо. – Гэвин наклонился и по-хозяйски поцеловал ее в лоб. – Спокойной ночи, Лиззи.

– Спокойной ночи, мистер Гордон.

Когда он вышел из библиотеки, Лиззи откинула голову на спинку дивана и уставилась в потолок. Странно, она так долго мечтала об этом, а теперь едва могла поверить, что это случилось. Гэвин Гордон спасет ее от гибели. Он джентльмен, надежный спутник, любая женщина была бы счастлива выйти за него. И она была счастлива. Да, была!

– Пожалуйста, скажи мне, что не упала в обморок от восторга.

Удивленно вскрикнув, Лиззи вскочила и повернулась к двери. Там с кривой улыбкой стоял Джек.

– Боже, мисс Лиззи, как ты раскраснелась. Что, поцелуй Гордона настолько возбуждающий?

– Вы шпионите за мной! – гневно воскликнула она.

– Я не шпионю. – Оттолкнувшись от косяка, он вошел в библиотеку. – Я только проходил мимо.

– Черта с два! Вы почему-то всегда проходите мимо, когда другие разговаривают наедине.

– А вы не оставляйте дверь открытой.

– Я… – Лиззи сердито взглянула на дверь. – Значит, она была открыта?

– Широко раскрыта, – подтвердил Джек. – Настолько, что весь разговор о сильной привязанности донесся через коридор до моих ушей.

Лиззи покраснела. Джек усмехнулся и посмотрел на камин.

– Вижу, Гордону позволено брать торф. Значит, ты выходишь за него?

Она поджала губы. А разве есть другие варианты? Разве кто-нибудь вроде Джека заглянет в Гленалмонд и внезапно решит, что сельская жизнь нравится ему больше, чем лондонское общество?

– Да, – столь же прямо ответила Лиззи.

– Замечательно. Гордон выглядит милым парнем… если ты предпочитаешь деревенский стиль.

– А что в этом плохого?

Джек пожал плечами и оттолкнул сапогом Реда.

– Ничего. Он действительно кажется хорошим решением для тебя. Очевидно, ты хочешь вести спокойную жизнь в сельской местности. Удобную, безопасную жизнь. Без настоящей страсти, – вкрадчиво добавил он.

– Благодарю за ваше непрошеное мнение, Джек, – сказала она, подавив желание броситься на него с кулаками. – Теперь, полагаю, я могу спокойно отдохнуть, а? Я собираюсь лечь спать.

– В свою безопасную, удобную постель.

Этого Лиззи не могла стерпеть, хотя не знала, что разозлило ее больше: его способность быть таким грубым или собственное опасение, что он прав. Она развернулась и, не доверяя себе, прижала кулаки к бокам. Когда она сделала шаг, то ли от него, то ли к нему, Джек с улыбкой протянул ей руку. По-хозяйски, как будто имел на это право.

Она непроизвольно положила руку на его ладонь, и он притянул ее к себе. Между ними возникло нечто осязаемое, и Лиззи, уже не в первый раз, почувствовала головокружение. Она слегка испугалась.

– Что такое, Джек? Вы чувствуете себя отвергнутым?

– Нет, девушка. Я чувствую некоторую жалость к тебе.

– Ко мне? – фыркнула Лиззи, пытаясь отстраниться.

Но Джек не позволил: положив руку ей на плечо, он поглаживая пальцем мочку ее уха.

– Полная нелепость. Я счастлива. Я горжусь, что буду его женой, пока вы бегаете от кого-то или от чего-то.

– Может, ты и гордишься, что будешь его женой, девушка. Но, выйдя за него, ты никогда не узнаешь, что такое быть с мужчиной, который хочет тебя больше воздуха, которым дышит.

– Он меня хочет.

Джек улыбнулся, словно знал нечто такое, чего не знала она.

– Конечно, хочет. Кто бы не захотел цветущую и соблазнительную женщину вроде тебя? Правда, он не знает, что с тобой делать. Он предлагает тебе домашний очаг вместо страсти. Я видел этот поцелуй. Твой Гордон хочет стать мужем, а не любовником.

Да. Лиззи вдруг осознала, что поцелую мистера Гордона не хватало той страсти, жара, силы, которые она чувствовала у Джека. Не хватало опыта, чтобы побудить ее к чему-то большему, а не просто к выполнению супружеской обязанности.

– Думаете, вы такой всезнающий, – раздраженно сказала она. – Но вы не знаете ничего!

– Я знаю, что женщина вроде тебя заслуживает страсти и любви, каких она хочет. – Он заставил ее посмотреть на него. – Лиззи, ты заслуживаешь, чтобы тебя целовали.

– И, полагаю, вы именно тот, кто это сделает? Вы с легкостью обучаете женщин, как их нужно целовать, лишь для того, чтобы на рассвете уйти навсегда?

– Именно я. Не отрицай этого, Лиззи. Ты хочешь, чтобы я снова тебя поцеловал. Хочешь узнать настоящую, всепоглощающую страсть. Ты хочешь любви, но во всех ее формах. Хочешь чувствовать ее трепет, наполняющий тебя, заставляющий кричать в экстазе. Я могу дать тебе это, прежде чем ты навсегда свяжешь себя с человеком вроде Гордона.

– Нет, – прошептала она, но Джек остановил ее слабое возражение поцелуем.

Разум приказывал Лиззи немедленно прекратить это, но безумное желание испытать все, о чем говорил Джек, к чему вел ее теперь своими поцелуями, казалось, превращало в ничто и голос разума, и приличие.

– Ты достойна узнать, что такое быть полностью соблазненной, – хрипло произнес он. – Достойна узнать, что такое быть возбужденной до боли, а потом освободиться от мучительного возбуждения способом, который оставляет тебя без сил, задыхающейся. Ты достойна узнать, что такое настоящая близость мужчины и женщины.

– Я думаю, вы сошли с ума.

– Если я сумасшедший, тогда половина мира сошла с ума вместе со мной. Думаю, ты хочешь узнать, чему можешь научиться от меня. Думаю, ты хочешь этого больше, чем смеешь признаться себе.

Он погладил костяшками пальцев ее грудь.

Слова Джека рассердили и одновременно возбудили ее. Да, она так сильно хотела этого, что ее тело дрожью отзывалось на простую ласку. Но как она могла поддаться столь явному соблазнению? Она не из тех женщин, кто губит себя ради мимолетного удовольствия. И тем более не пойдет на это, ведь мистер Гордон приехал ее спасти.

Взгляд Джека опалял ее с очевидным намерением возбудить, соблазнить, пьянящее ощущение распространялось по всему телу. Лиззи смотрела на его влажные губы с вожделением, какого никогда раньше не испытывала, и ей безумно хотелось почувствовать их на своем теле.

Джек наклонился, почти касаясь ртом ее щеки, а теплое дыхание еще больше воспламеняло ее.

– Думаю, ты хочешь быть полностью и окончательно соблазненной, – прошептал он и снова поцеловал.

Во время поцелуя он крепко прижался к ней, чтоб она могла чувствовать твердость его желания, упиравшуюся ей в живот. Затем бесстыдно прижал ее бедра к своему паху, чтобы не осталось никаких сомнений, что она чувствует это.

Внутри у нее разгорелся опасный пожар, лишив ее разума. Лиззи захотелось сорвать всю одежду и голой отдаться его восхитительным ласкам.

Да, ей хотелось узнать все, чему он мог ее научить. Она вдруг осознала, что сама настойчиво прижимается к нему, чтобы почувствовать каждый дюйм его тела, и задохнулась от наслаждения, когда он высвободил из лифа грудь. Джек скользил губами по ее шее, одновременно катая сосок между большим и указательным пальцами.

– Дверь… открыта, – выдавила она.

Но Джек не остановился. Просто отнес ее в угол комнаты, где их не могли увидеть из коридора, и с чувственной улыбкой приложил палец к ее губам, чтобы она успокоилась. Но разве это возможно, когда он бесстыдно взял в рот ее грудь?

Диззи подавила всхлип удовольствия. Прижав его голову к своей груди, она тонула в ощущении влажного натиска его рта и языка, его рук на ее теле. Джек опять нагнулся, провел ладонью по лодыжке, затем двинулся под юбкой вверх, и она, согнув ногу, уперлась ею в стену, чтобы облегчить ему путь к самой интимной части тела. Джек издал какое-то рычание и медленно выпрямился.

Он снова ее целовал, а пальцы двигались по внутренней стороне бедра, пока не коснулись завитков между ног, и один палец тут же скользнул внутрь. Она громко охнула.

– Тс-с, – предупредил он, вставая на колени.

Лиззи недоверчиво смотрела на его темную голову.

Она инстинктивно поняла, что он собирается делать, знала, что должна остановить это, но когда он коснулся ее языком, взрыв чувственного удовольствия застал ее врасплох. Откинув голову и закусив губу, Лиззи безоглядно отдалась настойчивому движению его языка, вызывающего у нее ошеломительные судороги наслаждения.

Ее тело будто свернулось, как спираль, с каждым ударом языка она кипела на медленном огне, пока это не превратилось в невыносимую муку. Наконец спираль лопнула, бросив ее в экстаз. Ощущение было настолько сильным, что Лиззи не могла сдержать рыдание, когда ее затопил поток блаженства. Она упала на Джека, впиваясь ногтями в его спину. Осторожно поднявшись, он подхватил ее, и Лиззи бессильно повисла в его объятиях.

Но когда туман начал рассеиваться и до нее стало доходить, что сейчас произошло, она медленно высвободилась из его объятий и смущенно поправила лиф платья.

– Лиззи, – прошептал он.

– Я не знаю, что сказать. Я не знаю, как такое могло со мной случиться.

– Лиззи…

– Я совершенно подавлена.

Она посмотрела в его серые глаза, ища там… обещание?.. надежду? Она чувствовала непреодолимое желание и страсть, но в то же время чувствовала себя униженной.

Джек коснулся пальцем ее щеки.

– Девушка, ты… сокровище. Ты знаешь это?

Его тон, нежный, почти благоговейный, еще больше смутил Лиззи.

– Прекрасное, необыкновенное сокровище.

Возможно ли, чтоб он чувствовал к ней то же, что и она к нему? А если да, что это могло означать? Это ничего не меняет: человек вроде Джека не создан для жизни в Торнтри, а она не может уехать отсюда из-за сестры.

– Я уже не знаю, кто я, – ответила Лиззи, отходя от него.

– Соблазнительная, чувственная женщина, – искренне сказал он.

– Я действительно такая? Или это вы сделали меня такой? Я женщина, у которой слишком много обязанностей, чтобы рисковать всем… ради этого…

– И ты что, откажешься от всех радостей жизни?

– А вы рискнете всем ради этого? – парировала она.

Джек не ответил, и она повернулась, чтобы уйти.

– Не уходи, Лиззи.

Но Лиззи вместе с Редом уже вышла в открытую дверь, которую так бесстыдно игнорировала и которая так приятно возбуждала ее несколько минут назад.

Кто она?

Лиззи чувствовала его взгляд, уходя от самого необычайного переживания в своей жизни, от человека, имевшего над ней такую необычайную власть, что она даже не знала, как этому противостоять.