Текст книги "Навсегда"

Автор книги: Джудит Гулд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 34 страниц)

– И вместо меня убили кого-то другого?

– Конечно.

Эдуардо уже не чувствовал боли. В нем клокотали отвращение, ненависть, ярость – более сильные, чем он когда-либо испытывал в своей жизни. Повисла долгая тягостная тишина.

– И как же мы объясним все произошедшее? – спросил Джонни.

Это были первые его слова за все время разговора, и все обернулись к нему.

– Почему бы не сказать правду? – предложил Эдуардо. – Пусть узнают об этих чудовищах, моих, так сказать, родителях. Шумиха вокруг их имени теперь уже не потревожит их.

–  Нет, – резко выпрямилась Заза. – Мир не должен об этом узнать. Никогда.

– А как же убитые дети? Кто потребует для них правосудия?

– Никто, – спокойно ответила старая леди. – Никто.

Эдуардо хотел было возразить, но что-то в лице Зазы остановило его.

– Неужели ты так погружен в собственные переживания, что не можешь понять всего значения открытия Васильчиковой?

– Начинаю понимать, – ответил Эдуардо.

Заза холодно смотрела на внука.

– Я думаю, это самое страшное знание, которым когда-либо будет владеть человечество. Только представь себе, что начнется, если станет известно, что вечная молодость и вечная жизнь возможны. Ученые захотят повторить результаты Васильчиковой. Про этику никто и не вспомнит! Вся планета превратится в обиталище каннибалов – стариков, пожирающих своих детей. Религия, этика, мораль – все будет поставлено под угрозу!

Эдуардо молча слушал Зазу.

– Твоя бабушка права, – успокоил его Джонни. – Если люди узнают, что ключ к вечной жизни находится не в божьих, а в человеческих руках, последствия будут катастрофическими. Детей начнут выращивать на фермах, как цыплят, – только для того, чтобы умертвить их.

– Значит, об этих тысячах уже загубленных надо просто забыть? Так?

– Нет, – ответила Заза. – Но мы должны быть уверены, что будущих детей не постигнет эта ужасная судьба.

Эдуардо сидел выпрямившись, два ярких пятна пылали на скулах. Он вздохнул.

– Наверное, вы правы, – согласился он скрепя сердце.

– Я знаю, что права, – ответила Заза. – И это зависит от нас – сделать так, чтобы это никогда не повторилось. – Она оглядела всех. – Значит, мы с вамидоговорились?

Стефани и Джонни кивнули. Эдуардо, чуть поколебавшись, тоже кивнул.

–  Хорошо, – заключила Заза. – Значит, это решено. – Она опять посмотрела на них. – Кто-то хочет еще спросить?

Стефани кивнула. Одно обстоятельство продолжало беспокоить ее.

– Когда я была в Рио, – начала она, – мне звонил какой-то незнакомец. Единственное, что он говорил, – «Умри». Вам что-нибудь известно об этом?

– Это была я, дорогая, – ответила Заза.

–  Вы! – Стефани оторопела. – Но зачем?

– Я хотела спасти твою жизнь. Я подслушала разговор Лили и полковника Валерио. Они обсуждали, как тебя убрать. Я надеялась, что таким образом смогу спугнуть тебя.

– Но вы меня до смерти напугали! Заза кивнула.

– Этого я и хотела. Но мне следовало догадаться, что тебя не так легко заставить отступить.

Стефани наморщила лоб.

– Я не понимаю, если вы хотели меня спугнуть, зачем вы дали мне номер «Опуса»?

– На всякий случай. Если бы мне не удалась моя идея, я, по меньшей мере, могла бы тебе помочь сделать то, что ты задумала.

Стефани была потрясена.

– Так вы знали, что я задумала? И кто я такая?

– Я незнала, кто ты. Я не знала, но я прекрасно поняла, что у тебя на уме.

– Но почему вы были так уверены, что я не собираюсь употребить во зло то, что я узнаю?

– А я и не была уверена. Приходилось полагаться на интуицию. После стольких прожитых лет я, знаете ли, научилась понимать людей. С самого начала чувствовала, что ты действуешь не ради себя. Иначе я никогда бы не стала поощрять ухаживания Эдуардо.

Стефани пыталась осознать только что услышанное.

– Во всяком случае, теперь вы знаете, почему я отравила свою сестру, ее любовника и Васильчикову. Да, я чувствую угрызения совести. Больше того, я чувствую свою страшную вину. Но она не в том, что я убила их. Я никогда себе не прощу, что не сделала это значительно раньше. Я знала об этом кошмаре – и молча соглашалась с ним.

– Все уже кончено, – тихо проговорила Стефани. – Не надо винить себя.

– Дорогая моя, я такая же преступница, как и они. Моя любовь к сестре заставляла закрывать на это глаза, я знала все – и ничего не предпринимала. Я виновата больше, чем кто-либо.

И опять в комнате воцарилась тишина.

– А теперь, – сказала Заза, – я, пожалуй, выпью. Из-за всех этих разговоров у меня в горле першит.

Стефани потянулась к бутылке с ликером.

– Нет, спасибо, – старушка отрицательно покачала головой. – Мне этот ликер не очень нравится. – Она подкатила к столику, на котором стояли напитки. Взяв графинчик, она откупорила его и налила себе маленькую рюмку. Затем снова его закрыла.

– Что это? – спросила Стефани.

– Это? – Заза подняла свою рюмку. – Миндальный ликер.

– Я никогда не пробовала такой ликер. Можно?

Заза улыбнулась.

– Боюсь, он тебе не понравится. У него очень специфический вкус.

Она подняла рюмку, как будто собиралась произнести тост.

– За естественный ход вещей, – сказала она. – За жизнь и за смерть – за вечность, будь она проклята! – Она поднесла рюмку к губам и выпила ее до дна.

–  Не-е-ет! – раздался крик Эдуардо, до которого в ту же секунду дошел смысл происходящего. Он прыгнул со стула к Зазе и вышиб рюмку из ее руки. Рюмка упала на пол и разлетелась. Но было уже поздно.

– Прости меня, мальчик, – прошептала Заза. Тело ее уже свела судорога. Она схватилась рукой за горло, лицо исказила боль.

– Бабушка! Бабушка! – шептал Эдуардо. – Не оставляй меня! Не уходи!

Заза нащупала его руку. Выражение боли покинуло ее лицо, и она спокойно посмотрела на внука.

– Не бойся смерти, дитя мое, – промолвила она, – потому что нет ничего прекраснее, чем вечный покой.

29 Рио-де-Жанейро, Бразилия

Стефани еще никогда с таким нетерпением не ждала возвращения в город. На этот раз путешествие на «Хризалиде» было мучительным. У нее волосы поднимались дыбом при мысли о том, что в морге яхты лежат четыре трупа. Она едва дождалась следующего утра, когда можно было сойти на берег с этого корабля мертвых.

– Я только что говорила с Эдуардо, – сообщила она Джонни, когда они вышли на палубу. – Официально будет объявлено, что причина смерти – пищевое отравление.

– Ты думаешь, власти этому поверят?

– Миллиарды де Вейги заставят поверить чему угодно. Наверняка половина правительства от них в свое время что-нибудь да поимела.

– Да, действительно, – согласился Джонни. – Я все время забываю. Ведь они фактически были хозяевами страны.

– Кроме того, он считает, что нам лучше не присутствовать на похоронах. И он понимает наше желание как можно быстрее отправиться домой.

Подойдя к нему поближе, она обняла его и положила голову на плечо.

– Курьер из Ситто-да-Вейга уже везет нам паспорта, которые забрал у нас Валерио. Нам доставят их прямо в квартиру. Так что единственное, что теперь осталось сделать, – это идти домой и собирать вещи. И тогда – прощай, Рио.

«Хризалида» была сейчас в сотне ярдов от причала, и специальные подводные приспособления медленно подвигали к нему гигантскую яхту.

– Чудеса технологии, – пробормотал Джонни. – А что случилось с буксиром?

– А ты разве не слышал? То же самое, что с телексами.

– Кстати, о телексах. Пока ты будешь укладывать вещи, мне тоже надо кое-чем заняться. Я потом к тебе зайду, хорошо?

– А куда ты все-таки собрался?

– Позаботиться о наших билетах. К тому же есть еще всякие мелочи, которые надо уладить.

– Ой-ой! Да ты просто вихрь! – сухо заметила Стефани. – Ты, видимо, быстро идешь на поправку.

– Ну что тебе сказать? Я же не могу быть камнем на шее у моей девочки, правда?

«Хризалида» пришвартовалась. В мгновение ока выстланные голубым ковром сходни соединили палубу с причалом.

Полиция и служащие морга поднялись на борт. Только после этого Стефани смогла спуститься на берег.

На середине мостика ее догнал Эдуардо.

– Стефани! – он задыхался от быстрого бега. Она, остановившись, обернулась.

В его влажных глазах застыла глубокая тоска.

– Я не хочу, чтобы мы расстались так, – сказал он сдавленным голосом. – После того, что было… После тех испытаний, которые мы прошли…

Стефани, не отвечая, смотрела на него. Сердце ее разрывалось от боли. Она едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться.

– Если ты не возражаешь, – продолжал Эдуардо, – когда привезут твой паспорт, я сам принесу его тебе домой. Мы должны попрощаться как следует.

Стефани кивнула.

– Если ты так хочешь, – тихо ответила она. – Хотя, похоже, дел у тебя по горло.

Эдуардо печально улыбнулся.

– И тем не менее я всегда буду винить себя, если мы не простимся по-человечески. Я не хочу, чтобы со мной у тебя были связаны воспоминания только о том, что произошло на яхте и на острове. Нас связывало значительно большее.

Стефани посмотрела в самую глубину его темных глаз.

– Да, – подтвердила она. – Большее.

– Я рад, что ты тоже так считаешь.

Он посмотрел мимо нее, на залив, и как-то сжался. На пристани царила особенная суета: там стояли несколько полицейских машин, лимузинов, машин «Скорой помощи». Собралась толпа зевак, набежали невесть откуда взявшиеся репортеры.

– Как быстро стервятники слетаются на запах смерти, – пробормотал Эдуардо. Он поглядел на Стефани. – Что ты будешь делать, когда вернешься в Нью-Йорк?

– Что я буду делать? – отвернувшись, она уставилась в пространство, на огромные белые небоскребы, напоминавшие кусочки сахара, набитые в коробку. – Постараюсь начать с того места, где я остановилась, – тихо ответила она. – Стану снова самой собой.

По дороге домой Стефани заскочила в офис. Она быстро собрала со своего письменного стола вещи и сложила их в два пластиковых пакета.

«Хорошо, что Лии нет, —подумала она.  – Ненавижу прощаться. В этих прощаниях всегда присутствует какая-то безнадежность».

Стефани почувствовала укор совести. Она не любила прощаться, но она не любила и безмолвно исчезать. Ее помощница заслужила по меньшей мере слова благодарности. Стефани быстро набросала записку. Она решила, что, когда Эдуардо придет к ней домой, она порекомендует ему перевести Лию на свое место.

«Лия будет хорошим начальником отдела. Я помогу ей продвинуться, и это будет моим лучшим подарком на прощание».

Оставив записку на столе Лии, она спустилась вниз и забросила сумки в багажник лимузина.

Стефани отперла квартиру. Двери на балкон первого этажа были раскрыты, и сильный сквозняк с грохотом захлопнул позади нее входную дверь.

– Э-эй! – крикнула она, опуская на пол пакеты. – Барби? Уальдо? Кто дома?

Тишина.

Ее охватило какое-то неясное чувство страха. Но потом раздался знакомый скрежет:

– Стеф! Стеф! Я люблю тебя, Стеф!

Стефани улыбнулась. «Старый, верный Уальдо!»– подумала она. Пройдя через гостиную, она отодвинула бьющиеся на ветру длинные занавески и вышла на балкон. На дальнем конце балкона за пышно вьющимися растениями она увидела клетку с Уальдо и направилась к ней. Приблизившись, она вдруг нахмурилась в тяжелом предчувствии. Что-то не так. Уальдо должен был возбужденно разгуливать по клетке, цепляться за прутья, лохматить перья.

– Привет… привет… – доносился до нее пронзительный голос Уальдо.

Внезапно она закрыла рот рукой, подавляя стон, поднявшийся из груди. Она чувствовала, что теряет сознание.

Потому что ее любимый попугай, ее Уальдо, неподвижно лежал на спине на дне клетки, и две его лапки застыли в воздухе.

Холодок страха, коснувшийся ее, когда она вошла в дом, перешел в леденящий ужас. У нее подкашивались ноги.

– Уальдо хочет крекер. Уальдо хочет крекер!

Она обернулась в нерешительности. Уальдо мертв. Откуда же доносятся крики?

– Я люблю тебя, Стеф!

Звук шел со стороны самой толстой пальмы.

Внутренний голос говорил ей: убирайся отсюда, поскорее! Беги!

Ей вдруг стало трудно дышать – будто стальная полоса стягивала ее горло.

– Стеф, Стеф! Я люблю тебя, Стеф!

«Быстро! Беги! Убирайся отсюда, с балкона, из этой квартиры!»

Нет! Сначала она должна выяснить, откуда взялся этот голос! «Я хочу это увидеть своими глазами!»– подумала она и неуверенно двинулась к пальме.

Магнитофон! Голос Уальдо был записан на пленку! Не обращая внимания на бритвенно-острые зазубренные края пальмовых листьев, она протянула руку и нашла клавишу «стоп».

В тот же миг наступила тишина. Сейчас до нее доносились только звуки далекой нормальной жизни: слабое шуршание покрышек по мостовой, крики и смех детей, перебрасывающих волейбольный мяч на пляже, шум прибоя. Но страх не проходил. Она слышала его в бешеном стуке сердца.

А потом ее пронзило ужасное ощущение: «За мной кто-то наблюдает!»Слух ее обострился, отсеивая, подобно фильтру, фоновый шум: гудки машин, голоса и смех людей. «Я здесь не одна, не одна… Я, бедный Уальдо и… кто еще? Что еще?»

Ее глаза шарили по густой листве, по заросшим бугенвиллеей окнам по обеим сторонам балкона…

«Я что-то забыла… Что-то важное, чего нельзя было забывать…»

Она резко обернулась на каблуках, затаив дыхание. Ничего. Это ветер.

А затем вдруг она вспомнила! Вспомнила насмешливый голос полковника Валерио– и душа ее затрепетала. Лоб покрылся испариной, по спине потекли ручейки пота.

«В любом случае тебе не жить. Они уже наняли убийцу, чтобы убрать тебя… того, кто взорвал квартиру твоего деда…»

Эти слова молнией пронеслись в ее памяти. Фам, Винетт Джонс, Аарон Кляйнфелдер и…

Астрид Безерра!

Озарение обожгло ее, как огнем. Как же глупо было считать, что Астрид погибла от рук каких-то случайных грабителей!

Она чувствовала себя на балконе так, как будто ее заперли в клетку, ощущение замкнутого пространства давило на нее.

Убирайся отсюда!

Она заставила себя собраться с мыслями. Нет, она не должна убегать. Она должна позвонить! Да! Она должна позвонить в полицию.

Скользя по терракотовому кафелю, она пробежала через зеленые заросли, запуталась в бьющихся, как привидения, занавесках, сдвинула их в сторону…

Вот! Телефон! Она схватила трубку. Гудка не было.

Она в отчаянии побарабанила по рычагу. Молчание.

Звук дверного звонка пронзил ее как электрическим разрядом. Боже! Застонав, она выпустила из рук трубку и в панике оглянулась . «Он здесь! Убийца здесь! Он пришел, чтобы убить меня!»

– Эй!

Стефани обернулась. Барби, ее единственная подруга! Она спускалась по винтовой лестнице. Стефани облегченно вздохнула.

– Ох, Барби! – всхлипнула она. – Слава Богу! Как же я рада тебя видеть!

– В чем дело? Что случилось? – Барби провела рукой по щеке Стефани. – Ты побледнела как мел! И вся дрожишь!

Стефани кивнула.

– Кто-то… кто-то хочет меня убить.

– Да зачем кому-то убивать тебя? – успокаивала ее Барби. – Такая милая женщина…

Снова задребезжал дверной звонок.

– Ты ждешь кого-нибудь? – спросила Барби, направляясь к двери.

–  Нет! – крикнула Стефани. Схватив Барби за руку, она дернула ее назад. – Не впускай никого!

Звонок продолжал звенеть: один длинный – два коротких.

– Что же мне делать? – простонала Стефани. – Мне надо убираться отсюда! А здесь только одна дверь!

– Я знаю! – ответила Барби. – Ты можешь воспользоваться соседским балконом! Балконы разделены щитом. Там есть карниз. По нему ты можешь обойти щит.

Взяв ее за руку, Барби потащила ее к балкону.

– Ты только приди в себя. Пока я здесь, с тобой никто ничего не сделает.

Голос Барби успокаивающе подействовал на Стефани и как-то обнадежил ее. Сюда, на балкон, уже не доносились резкие звонки, удары кулака в дверь, приглушенные крики.

Стефани с благодарностью взглянула на Барби . «Пока я с ней, меня никто не убьет, – подумала она. – Убийцам не нужны свидетели».

Барби подвела ее к щиту, разделявшему балконы. Он был увит бугенвиллеей, покрытой россыпью розовых цветов.

Барби показала ей узкий бетонный карниз.

– Нужно пройти всего пять футов. Давай, запрыгивай туда и держись за щит. Здесь нечего бояться. Только старайся не смотреть вниз.

Стефани с опаской взглянула на карниз. Он показался ей вдруг страшно узким.

– Я… Я не смогу там пройти, – неуверенно произнесла она. – Это рискованно.

– Сними туфли, – бодро ответила Барби. – И давай, вперед.

Стефани колебалась, втайне надеясь, что есть еще какой-нибудь путь в соседнюю квартиру.

– Давай скорей, – поторопила ее Барби, оглянувшись назад, на балконную дверь, на развевающиеся занавески.

– Ладно, – хрипло ответила Стефани.

Скинув туфли, она глубоко вздохнула, чтобы подавить страх, и взялась за шаткую раму. Осторожно встала на карниз.

– У тебя отлично получается, – подбадривала ее Барби. – Не волнуйся. Я все время буду рядом с тобой.

Неуверенно кивнув, Стефани стала медленно продвигаться по карнизу. Звуки машин, доносившиеся снизу, стали громче, океанский ветер, казалось, задул сильнее. Ей было холодно, она все время помнила о двенадцати этажах под ней, уходивших вниз отвесной скалой. Хватаясь за козырек и сжимая зубы, она прошла еще несколько дюймов, потом еще. «Может быть, это и не так страшно, как кажется», – подумала она.

В следующую минуту кусок бетонного карниза обрушился у нее под ногой, и она повисла в воздухе.

30 Рио-де-Жанейро – Париж – Гонконг – Франкфурт – Ситто-да-Вейга – В полете

– Стефани! – кричал Эдуардо. Он не отрывал пальца от кнопки звонка. – Стефани! Открой!

Он знал, что она там, ему сказал об этом консьерж. «Почему она не открывает дверь? Я знаю, что она хочет видеть меня, да и паспорт ее у меня».

Он снова забарабанил в дверь. На шум открылась соседняя дверь. Бросив на него неодобрительный взгляд, соседка снова исчезла за дверью.

–  Сте-фа-ни!– снова крикнул он. – От-крой!

Прекратив барабанить, он приник ухом к двери. Ничего. Непонятно. Она же знала, что он должен прийти.

Убийство, насилие, самоубийство – если после всего этого кто-то причинит вред Стефани – он никогда себе этого не простит.

Он уже собирался бежать вниз за запасным ключом, хранившимся у консьержа, когда ему показалось, что из-за двери послышались какие-то звуки. Нет, не звуки!

Крики!

Не обращая внимания на подсматривающую соседку, он снова приложил ухо к двери. Да, это крики – едва слышимые, они определенно шли из квартиры. Наверное, с балкона!

– Звоните в полицию! – крикнул он соседке. – Пусть поторопятся!

Женщина не шелохнулась.

– Звони в полицию! – заорал Эдуардо.

Это заставило ее двигаться. Она нырнула к себе, дверь захлопнулась.

Разбежавшись, он со всей силой ударил в дверь. Дверь затряслась, но не подалась. Он повторил еще раз.

На этот раз дверная рама, в том месте, куда входил язычок замка, затрещала и раскололась. Дверь растворилась. В холл влетел сквозняк. Эдуардо упал вперед, перевернулся и вскочил на ноги. Оглянулся, решая, в какую сторону ему двигаться.

А затем опять раздались крики, заставившие его дернуться. Они доносились откуда-то с балкона.

Эдуардо рванулся к балкону, широко распахнул двери.

– Ради Бога, помоги! Я сейчас сорвусь!

Стефани висела, держась за раму, отчаянно болтая ногами, пытаясь нащупать упор. Она чувствовала, что руки ее ослабевают.

– Помоги же! Барби, пожалуйста! Помоги!

Барби ухмыльнулась. Глаза ее ярко сияли. Она не торопясь протянула Стефани красную розу.

– Да схвати же меня! Барби! Вытащи меня! Я больше не могу держаться!

Вытянув руку, Барби погладила лицо Стефани нежными лепестками розы.

– Ты когда-нибудь слышала о Духе? – тихо спросила она, как будто у них впереди была вечность для беседы.

Стефани попыталась сосредоточиться на словах Барби. «Кто такой Дух? И почему она не схватит и не вытащит меня отсюда?»

Как будто прочитав ее мысли, Барби сказала:

– Дух – это лучший наемный убийца в мире. – В голосе послышалась усмешка. – И знаешь что?

– Пожалуйста, пожалуйста, Барби, – шептала Стефани. Силы покидали ее, она уже чувствовала, как земное притяжение неумолимо влечет ее вниз.

– Меня зовут не Барби. Меня зовут Шенел, и ты единственный человек на земле, который узнает, что Шенел и есть Дух! – Она с силой ударила розой по лицу Стефани. – А теперь пора выполнить мои обязательства по контракту!

– Не-ет!

Роза просвистела в воздухе, как кнут, и со всей силой обрушилась на лицо Стефани. А потом Шенел начала отдирать пальцы Стефани от рамы. Стефани сильнее сжимала руки, закрыв глаза в беззвучной борьбе.

– До свидания, – сказала Шенел. – Мягкой посадки. А теперь умри, сука!

Джонни выходил из такси, когда его внимание привлекли крики, доносившиеся откуда-то сверху. Закинув голову, он посмотрел на верхние этажи здания и застонал. Даже отсюда, с земли, было видно, что Стефани висит в воздухе, – он знал, что это была Стефани. Он помчался в дом так быстро, как никогда еще не бегал. Но еще прежде чем он успел вбежать в подъезд, он услышал, что звуки стали слабее. В следующий момент два тела, слившись в смертельном объятии, полетели вниз.

Он с ужасом видел, как они ударились о крышу такси с такой силой, что крыша выгнулась, а лобовое стекло брызнуло дождем осколков.

За несколько мгновений до этого Стефани, старавшаяся не разжимать пальцев, сопротивлялась крепким рукам Шенел. Стефани очень хотелось повиснуть на одной руке, а другой отбиваться от убийцы, но вместо этого она только сильнее сжимала пальцы.

–  Отпусти! – шипела Шенел. – Если потребуется, я переломаю твои чертовы пальцы!

Тело Стефани болталось из стороны в сторону. Колени и ступни царапались о шершавый бетон. Изо всех сил сопротивлялась она ударам кулаков, обрушившимся на ее пальцы.

– Прекрати! Прекрати! – слышала она свой стон, не сознавая, насколько ее еще хватит…

А затем на балконе появился Эдуардо, рыцарь в сияющих доспехах, вызолоченных солнцем. Шенел, заслышав его яростный рык, отпустила пальцы Стефани и обернулась к неожиданному противнику. Но Эдуардо уже метнулся к Шенел и схватил ее поперек туловища.

Шенел закричала и потеряла равновесие. Ее вес и сила толчка Эдуардо были слишком велики, чтобы препятствовать законам тяготения. Стефани увидела, как он и Шенел перевалились через ограду и, словно любовники в объятиях друг друга, пролетев мимо нее, стали падать вниз, вниз, к земле, а потом раздался звук удара.

Наступила тишина.

– Нет! – крикнула Стефани пересохшим ртом. – Эдуардо! Эдуардо!

Ей казалось, что она разрывается на части, что ее мускулы, кости, связки растянулись настолько, что вот-вот порвутся, лопнут.

«Но я не хочу умирать! Я еще не готова к смерти!»

– Сте-фа-ни!!!

Звуки машин внизу перекрыл крик Джонни. Неужели это возможно?

– Держись! – кричал он.

Сердце Стефани бешено заколотилось от появившейся надежды. Это был Джонни! «Мне бы еще чуть-чуть продержаться! А потом еще чуть-чуть! Совсем немного!»

Но было все труднее и труднее заставлять себя сжимать пальцы. Руки стали скользкими от пота, пальцы и запястья онемели. Она держалась каким-то чудом.

«Все, что от меня сейчас требуется, – это еще несколько мгновений продержаться», – сказала она себе.

Эти несколько мгновений растянулись до еще нескольких мгновений, а эти мгновения перешли в вечность.

Голос Джонни, стоявший в ушах, – единственное, что удерживало ее. Сражаться за жизнь. Ради Джонни.

И вдруг она поняла, что все, руки ее больше не держат.

– Не-ет! – крикнула она в последний миг, и рама выскользнула из ее рук.

Дальнейшее произошло так быстро и неожиданно, что она даже не поняла, что это было. Рука Джонни схватила ее за запястье, и он втянул ее на балкон. Когда она была уже на балконе, его здоровая рука обвилась вокруг нее. Крепко держа Стефани, он покрывал поцелуями ее лицо, повторяя:

– Я люблю тебя, Стеф! Боже, как же я люблю тебя, любимая! Все в порядке. Больше никто никогда не причинит тебе боли… никогда…

Она слушала его бормотание, и вдруг пришла ясная мысль: кошмар кончился, они снова вместе.

Со смерти Эдуардо прошли сутки. Поскольку больше было некому ежедневно входить в программу, вирус, дремавший в компьютерных сетях Группы де Вейги, ожил.

Незамеченный, он носился по миру в телефонных сетях, оптико-волоконных линиях связи, спутниковых передачах. Из основной сети он прыгнул на индивидуальные терминалы и программы. И когда он достиг самых отдаленных уголков империи де Вейги, когда окопался в каждой программе, в каждом диске, он начал выполнять свое предназначение.

И во всем мире империя де Вейги стала медленно пожирать самое себя.

Вирус распространялся со скоростью лесного пожара.

В течение часа вся принадлежавшая де Вейге система заказа билетов «Уинг Эйрлайнс», используемая десятью международными и шестью местными компаниями, – не говоря уже о двадцати шести тысячах туристических агентств во всем мире, – дала сбой. Компьютеры начали выплевывать чушь, а потом смолкли.

В результате воцарился хаос во всех крупнейших аэропортах мира.

Расписаний полетов больше не существовало, исчезли списки команд и пассажиров. Компьютеризированные системы аренды машин, бронирования отелей стали следующей жертвой вируса.

Через три часа вся система полностью перестала существовать. Как будто ее поглотила черная дыра.

На всех заводах де Вейги компьютеризированные роботы начали работать все быстрее, быстрее, быстрее– пока весь комплекс, все машины, сотворенные по последнему слову техники, не замерли.

Во Франции третья в стране по величине страховая компания, контролируемая де Вейгой, потеряла три миллиарда долларов в инвестициях – не говоря уже о полутора миллионах клиентов.

Информация была утеряна безвозвратно.

Все система операций на биржах Гонконга и Франкфурта, запланированных одной из дочерних компаний де Вейги, прекратила существование – а затем и сама программа канула в небытие.

В Ситто-да-Вейга вышла из строя система поддержки искусственной окружающей среды. Автополивалки затопили растения, а система контроля температурного режима так подняла температуру, что сами компьютеры перегорели, а обитатели закрытого города поспешили выбраться наружу. А потом раздался взрыв и весь стеклянный город закачался. Комплекс разлетелся, брызнув миллиардами осколков.

Стефани и Джонни смотрели на Рио из окна самолета, набиравшего высоту.

– Наверное, ты будешь скучать по Рио? – спросил Джонни.

Стефани отвернулась от окна.

– Джонни, – с терпеливой покорностью проговорила она. – Неужели ты думаешь, что после этих пяти дней допросов в полиции и во всяких прочих инстанциях я буду жалеть, если никогда больше не увижу даже фотографию Сахарного города?

– Говорят, время – лучший лекарь.

– Может быть, – вздохнула она. – Но для меня этот день наступит не раньше, чем прохлада в аду, это я тебе точно говорю.

– Ну что ж, есть две вещи, от которых, возможно, тебе полегчает.

– Правда? – неуверенно вопросила Стефани.

– Во-первых, это твое воскрешение…

– Я знаю, – мрачно ответила Стефани. – Я довольно много об этом размышляла.

– Ну что ж, больше не ломай голову. Как только мы приземлимся в аэропорту Кеннеди, представители всех крупнейших газет и телекомпаний соберутся на пресс-конференцию.

– О нет! – простонала она. – Ну скажи, что этого не будет, Джонни!

Джонни улыбнулся.

– Как поется в песне, «не волнуйся, живи счастливо». Тебе не придется рассказывать о вечной жизни, о ПД, о генетике. У нас еще есть восемь с половиной часов до посадки, и за это время, учитывая наши блестящие умственные способности, мы успеем сочинить какую-нибудь историю.

– Да! Но что же мы скажем?

– Очень просто. Ты решила под чужим именем выследить и установить личность самого страшного наемного убийцы в мире – Духа. Это ответ на все вопросы. Что касается Эдуардо, ты можешь ответить, что случайно оказалась там в тот момент, когда он дрался с Духом.

– Гм… Неплохо.

– Неплохо! По-моему, просто великолепно! Да, пока не забыл!

Он полез в нагрудный карман, вытащил маленькую зеленую коробочку, на которой золотом были выдавлены буквы и марка «Стерн», и вручил ее Стефани.

Она медленно подняла крышку.

– Изумрудное кольцо! – выдохнула Стефани. – Боже мой! Джонни, да в нем, наверное, два карата!

– Почему бы тебе не примерить? Знаешь пословицу: если кольцо по пальцу, так носи.

– Да оно, наверное, стоит целое состояние!

– Ну в общем-то нет. Или, может, ты забыла, что Рио – столица драгоценных камней в Западном полушарии?

– Ты мой герой! Охотник за удачными покупками! – Голос ее был теплым, в нем не чувствовалось и тени сарказма. Она медленно вынула кольцо из коробочки и посмотрела на свет. Зеленый камень красиво переливался.

Она торжественно надела кольцо.

– Что ты скажешь! – с изумлением воскликнула она. – В самый раз!

Джонни усмехнулся.

– Ты забыла? Это второе кольцо, которое ты получаешь от меня в подарок. То, первое, ты вернула мне.

Стефани нежно поцеловала его.

– Это, – прошептала она, – будет всегда со мной.