Текст книги "Вожделение жизни"

Автор книги: Джуди Спенсер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

20

Больше всего на свете Тини хотелось выяснить личность великолепной брюнетки, подруги Евы Леланд. Кэтрин висела на телефоне, устраивая все дела, связанные с обеспечением Джилли самой высокой ставкой при возвращении в телесериал. Так что Тини решила, что может позволить себе сделать несколько личных звонков.

Она все думала о таинственной брюнетке. Такая красивая девушка могла быть либо манекенщицей, либо актрисой, либо профессиональной проституткой. Если она проститутка, потребуется какое-то время, чтобы узнать, кто она. В иных случаях это только вопрос, как найти нужных людей. Тини листала свою записную книжку с телефонами, пока не наткнулась на телефон парня, с которым познакомилась как-то в "Ритце". Его отец – ассистент режиссера, занимающийся подбором актеров.

– Привет, – обрадовался парень, когда Тини назвала себя. – Это поразительно, что ты звонишь именно сейчас, я как раз думал о тебе. Когда встретимся?

– Как-нибудь. Сейчас я несколько занята. Я звоню тебе потому, что пытаюсь найти кое-кого. Может, ты можешь посмотреть в папках твоего отца?

– Конечно. Как она выглядит?

– Рост примерно пять футов восемь дюймов. Черные волосы, очень прямые, до плеч. Голубые глаза. Лет двадцать. Очень хороша собой.

– По описанию смахивает на последнюю любовницу моего отца. Я поищу и перезвоню тебе. Мы встретимся?

– Обязательно, – пообещала Тини. Потом она постучала в кабинет Кэтрин и спросила, не может ли она уйти на ленч пораньше. Время было всего половина двенадцатого, но Кэтрин к таким делам относилась весьма легко.

Тини взяла свою большую сумку, отправилась в дамский туалет и смыла весь свой грим. Все правильно, она выглядела как школьница старших классов, особенно когда завязала свои шатенистые волосы в хвост на затылке. Потом она сменила свою одежду на ту, которую принесла в сумке, и спрятала сумку в ящике стола.

Она проехала в метро и потом прошла еще немного, пока не оказалась перед большим зданием в пригороде на Западных Пятидесятых улицах. Внутренне она подготовилась и прорепетировала, как ей расплакаться.

– У меня украли сумочку, – всхлипывала она, стоя перед дежурным полицейским сержантом. – У меня все там было, деньги, школьное удостоверение…

– Ладно, миленькая, – утешал ее сержант, – мы сейчас найдем кое-кого, кто поможет тебе.

В полицейском управлении все были заняты. Пока Тини ожидала, она наблюдала, как снуют взад и вперед полицейские, кто с бумагами, кто с бумажными стаканчиками с кофе, а некоторые сопровождали странно выглядевших мужчин.

Наконец появился полицейский, занявшийся ею. Она присела на металлический стульчик, металл был очень холодный, она чувствовала это своими голыми ляжками. Тини отметила для себя, что в следующий раз, когда она отправится в полицейский участок, не одевать короткую юбку. Своим видом она была довольна. Школьница из католической гимназии.

– Вы можете описать парня, который украл вашу сумочку?

– Ростом около пяти футов восьми дюймов, стройный, волосы темные, темные глаза. Латиноамериканец с очень выразительной татуировкой на руках и на груди. Его рубашка была расстегнута, и я могла заметить ее. Большая зеленая татуировка. Змея или дракон. Что-то с чешуей.

– Змея или дракон, – повторил за ней полицейский. – Вы можете подождать минутку? – Он ушел и вернулся с другим полицейским и попросил Тини повторить ее описание. Второй полицейский ушел к своему столу и вернулся с фотографией и показал ее Тини.

– Этот?

На фотографии был заснят тощий испанец, голый по пояс, улыбающийся в камеру, демонстрируя свою татуировку. Тини вглядывалась в его лицо, особенно в глаза. В них светился ум.

– Да, – сказала она, – это он.

– Вы уверены?

– Абсолютно. Это он.

Первый полицейский посмотрел на второго.

– Очень странно.

– Весьма странно, – согласился второй.

– Это не его специальность. Вырывать сумочку у девочки.

Второй полицейский пожал плечами.

– Может, дела у него пошли плохо с тех пор, как мы последний раз задерживали его.

– Я не понимаю, – вмешалась Тини. – Кто этот человек? Чего он хотел? Изнасиловать, бить?

– Нет, он занимается подделками.

– Фальшивомонетчик, – кивнула головой Тини.

– Нет, – сказал полицейский. – Подделка картин.

Возвращение «Испанской дамы». Это походило на кинематограф пятидесятых годов. Эндрю Олден, которого неприятности любили как родного брата, смотрел на «Испанскую даму» так, словно никогда раньше не видел ее. Он всего-то вышел погулять. Когда он вернулся, швейцар сказал ему, что кто-то оставил для него пакет. Когда Эндрю увидел размер и форму пакета, в его сердце вспыхнула надежда, что Джанетт раскаялась в своих воровских наклонностях и решила вернуть картину и выручить из беды отчима, который никогда не причинил ей ничего плохого. И вот перед ним стояла картина, в целости и сохранности, там, где ей надлежало стоять, – на мольберте в мастерской Эндрю. Почему же он чувствовал себя не спокойно?

Кто-то стучался в дверь. Эндрю глянул в глазок.

– Хэлло, это опять я, – сладким голосом пропела Ева. – Со мной адвокат.

Она отодвинулась, чтобы Эндрю мог разглядеть мужчину, стоявшего позади нее.

Эндрю увидел лысого мужчину в костюме с жилетом. Подумав о жаре, стоявшей сейчас в Нью-Йорке, Эндрю почувствовал некоторую жалость к этому человеку.

– Откройте эту проклятую дверь, мистер Олден, – сказала Ева, теряя терпение, – или я предъявлю вам повестку.

– При этих обстоятельствах повестка не подходит, – прошептал лысый человек.

– Заткнитесь, – прошипела Ева, когда Эндрю, изрядно напуганный, открывал дверь. – Благодарю вас. – Она вошла, адвокат за ней. – Мистер Олден, я пришла за своей картиной. Собираетесь ли вы вернуть ее мне, или я должна дать делу законный характер?

Адвокат прочистил горло.

– Мистер Олден, я предлагаю, чтобы вы немедленно вернули картину или моя клиентка вынуждена будет возбудить против вас судебное дело.

Эндрю прикинул, какой у него есть выбор. Он решил избавиться от всех этих сумасшедших, которые преследуют его. Если мистер Гордон Леланд будет недоволен тем, что его картина возвращена домой без его разрешения, он может сам разбираться со своей женой и оставить его в покое.

– Хорошо, миссис Леланд. Если вы подождете минутку, я принесу вашу картину.

Он прошел в мастерскую и бросил долгий взгляд на "Испанскую даму". Что-то в ней выглядело иначе, подумал Эндрю, но решил, что это плод его воображения. И все-таки ему казалось, что что-то тут не так…

– Будьте добры отдать мне мою картину. – Ева и ее адвокат прошли за ним в мастерскую.

Эндрю капитулировал.

– Вот она. А вы прелестно одеты. Эта водолазка не слишком теплая для лета?

– Она без рукавов. Кроме того, не так уж жарко. – Зная, что они собираются проделать с Эндрю, Ева подумала, что не слишком щедра в отношении выреза на груди. – Благодарю вас, мистер Олден. Я не буду больше вас беспокоить. Прощайте.

– Прощайте, – проводил ее до дверей Эндрю.

Адвокат следовал за Евой.

– Не произносите ни одного слова, пока мы не выйдем из здания, – предупредила его Ева.

Как только они оказались на улице, он взорвался.

– К чему было все это? Я полагал, что это какой-то розыгрыш.

Ева открыла свою сумочку.

– Пятьсот долларов за десять минут работы это не шутка.

Он какое-то мгновение колебался, прежде чем взять деньги. Когда они исчезли в его кармане, он недовольно сказал:

– Я не стал бы браться за эту работу, если бы знал, что тут что-то противозаконное.

– Ладно, – зевнула Ева, движением руки отпуская актера.

– Ну, как? – спросила Делия, когда Ева села в машину. – Как прошло?

21

– Как по маслу, – сказала Ева. – Он отдал ее без звука. Чувствовал, что не все в порядке, но у него не было времени разобраться. Понимаешь…

– Что еще?

– Делия, мне не нравится идея вовлекать в это дело полицию. Мы сами не так чисты, как только что выпавший снег.

– В отношении преступлений я знаю одно правило, – улыбнулась Делия. – Никто не спрашивает, говорит ли правду жертва, их интересует только подозреваемый. – Она нагнулась, чтобы достать из бара в лимузине бутылку содовой. – Все, что от тебя требуется, это сегодня Днем тихо сидеть дома. И позвонить в полицию, как мы с тобой отрепетировали. Все остальное я беру на себя.

– Зачем нам полицейские? – снова пробормотала Ева.

– Потому что неизбежно кто-нибудь обратится в полицию, – объяснила Делия. – Лучше будет, если это сделаем мы. Отправляйся и возьми урок каратэ, это тебя всегда успокаивает.

– А что ты собираешься делать?

– У меня свидание.

– С этим татуированным слизняком? – спросила Ева. – Делия, будь с ним осторожна.

– Где мне тебя высадить? – спросила Делия, давая понять, что разговор закончен.

Ева вышла в районе Шестидесятых улиц, а Делия приказала шоферу отвезти ее на Пятьдесят пятую Западную авеню. Перед тем как вылезти из машины, она спросила у шофера:

– Как сыграли вчера вечером "Мустанги"?

– Три ноль. "Ангелы" проиграли.

– Дерьмо они, – заметила Делия.

Она планировала позвонить Бобби просто, чтобы отметиться, но при этом совершенно не собиралась играть роль капитана болельщиков. Если уж быть до конца честной, ей вообще не хотелось звонить Бобби. Хотя она все еще была уверена, что испытывает чувство по отношению к Бобби, на самом деле он был ей совершенно не нужен. Если бы его еще какое-то время не было в городе, она была бы только рада.

Делия поднялась в нужную ей квартиру. Татуированный копиист ожидал ее.

– Хэлло, – сказал он, – хотите чаю?

Похоже было, что это единственные английские слова, какие он знал.

– Да, чай это будет хорошо. – Она огляделась вокруг. – Ты попросил своего друга прийти, чтобы переводить нам?

Он улыбнулся ей по дороге на кухню, но ничего не сказал.

– Твой друг, – повторила она, – твой приятель, амиго. Тот, который говорит по-английски.

Он вернулся с чайником.

– Чай это прекрасно. Когда придет твой друг?

– Хэлло.

Делия вздрогнула от этого голоса, раздавшегося у нее за спиной. Человек, дышавший ей в затылок, тоже был латиноамериканец, но в отличие от первого толстяк. Он, видимо, вышел из спальни.

– Отлично, – сказала Делия. – Я вижу, твой приятель здесь. Вы говорите по-английски?

– Конечно. Вы хотите чаю? Феликс, приготовь чай.

Он сел за кухонный стол и стал барабанить пальцами по клеенке.

Феликс хлопотал около плиты. Он прекрасно понимал по-английски, но говорил с сильным акцентом и ему надоело все повторять, поскольку с первого раза его не понимали. Кроме того, ему нравилось слушать, что говорят люди, предполагающие, что он их не понимает. А он многое понимал. Трагедия его жизни заключалась в том, что он не мог найти женщину, которая была бы прекрасна и умела бы слушать.

– Вы привезли остальные деньги? – спросил друг Феликса.

– Вот они, – Делия протянула ему плотно набитый конверт. – И скажите, что будет лучше, если он на некоторое время заляжет на дно. У нас появились некоторые проблемы.

Феликс обратился к своему другу:

– Она великолепна, но тебе не кажется, что голос у нее, как у Оливкового Масла из мультиков?

Делия подозрительно глянула на него. Она могла поклясться, что расслышала знакомые слова.

– Он говорит по-английски? – спросила она.

– Нет, – ответил более или менее правдиво друг. – Почему вы хотите, чтобы он залег на дно?

– Для его же блага. Скажите ему об этом.

Друг повернулся к Феликсу и стал объяснять ему по-испански, что груди Делии не того размера, какой он предпочитает, но, по его мнению, их великолепная форма компенсирует недостатки объема.

Феликс ответил, что он понимает, почему его друг находит столько извинений малому объему ее грудей. Оба начали горячиться.

Глядя, как спорят эти мужчины, Делия гадала, о чем. Она не доверяла Феликсу.

– Ты ведь понимаешь то, что я говорю? – спросила она, глядя в упор на Феликса.

Он глянул на своего друга, прежде чем кивнуть.

– Тогда отошли этого типа, и мы поговорим.

Феликс так и поступил. Потом он уселся в кресло и вперил в нее гипнотизирующие глаза.

– Люди смеются, когда слышат, как я говорю.

– Феликс, – рассмеялась Делия, – тебе совершенно нечего стесняться.

Он ухмыльнулся.

– Мне нравится, как вы разговариваете.

– Прекрасно. Организуйте клуб фанатов.

– Мне нравятся умные девушки.

Ее глаза сверкнули из-под приспущенных ресниц.

– Тогда ты знаешь, что не надо становиться мне поперек дороги.

– О чем ты говоришь? – спросил он. – Я никому не становлюсь поперек дороги. Я просто делаю свою работу. – Он добавил с большой искренностью: – Я люблю мою работу.

– Это видно.

Ему это понравилось.

– Мы еще будем делать дела?

– Нет, не думаю. Мы долго и плодотворно сотрудничали, но, я полагаю, что на этом кончено.

– Очень жаль. Мне нравилось работать на вас. – Его пальцы стучали по столу в завораживающем ритме. – У вас проблемы? Кто-то вас беспокоит? У меня много друзей. Свободные художники. Могут быть полезными моим друзьям.

Делия на мгновение задумалась. Им с Евой могут понадобиться сильные мужчины.

– Возможно. Я дам тебе знать.

Она подумала обо всех делах, которые за последнее время шли неправильно, включая ее отношения с Бобби. Ее надежды использовать его известность, как трамплин, для своей карьеры оказались беспочвенными, если только она не решится на операцию голосовых связок. Делия жаждала встретить мужчину, который поймет ее.

Феликс все еще отчужденно улыбался. Он никогда еще не встречал такую красивую женщину. Многие женщины выглядят очень хорошенькими на расстоянии, но как только посмотришь на них вблизи, выясняется, что они не так искусны в обращении с гримом, или улыбки у них слишком широкие, или черты лица неправильные. Феликс подумал, что может оказаться лицом к лицу с Делией и все равно она будет выглядеть безукоризненно. А он, как художник, был очень взыскателен. Мысль о том, чтобы оказаться с ней лицом к лицу, возбудила его.

– Тебе действительно нравится, как я размышляю? – недоверчиво спросила Делия.

Феликс взял ее руку и поцеловал. Потом он стал делать что-то такое с ее пальцами, от чего у нее дрожь пробежала по всему телу. У него был очень упругий язык.

Ее тело оставалось неподвижным. Феликс заглянул ей в лицо, не зная, продолжать или нет.

Делия моргнула.

– В ближайшие часы я нигде не должна быть.

Феликс наклонился и поцеловал ее. Его язык начал быстро двигаться у нее во рту.

Прошло несколько часов, а Ева никак не могла разыскать Делию. Она оставила послание на автоответчике: «Где ты, черт тебя возьми, пропадаешь? Я больше не могу ждать. Я буду звонить. Ты должна знать об этом, Делия. Я буду отвратительно выглядеть в тюремной одежде. Ты тоже». Ева повесила трубку, глубоко вздохнула и набрала номер телефона полиции.

Тини торопилась домой на такси, насколько это позволяло уличное движение. Она подъехала к дому как раз вовремя, чтобы увидеть, как двое полицейских выводят Эндрю.

– Что тут происходит? – спросила Тини у отца.

– Меня арестовали, – ответил он, совершенно потрясенный.

– Арестовали? – Глаза у Тини расширились. – За что?

– Мошенничество, – сказал один из детективов. – Мы получили телефонный звонок от миссис Леланд, что картина, которую она дала для реставрации, ей не возвращена.

– Она приезжала за ней сегодня днем.

– Нет, сэр. Картина, которую вы ей отдали, подделка. Мы смотрели ее, она не подлинная.

– Миссис Леланд лжет, – ровным голосом заявила Тини. – Если эта картина подделка, то ответственна за это она.

– Марта, – осторожно вставил Эндрю, думая о своей скитающейся где-то падчерице, – я уверен, что произошла какая-то ошибка. Я поеду с ними и все проясню. Сделай мне два одолжения. Во-первых, позвони моему адвокату, а, во-вторых, если позвонит твоя сестра, скажи ей, что мне необходимо поговорить с ней.

Как раз в те минуты, когда ее отчима запирали в камеру, Джейд Олден пыталась протиснуть свое тело сквозь маленькое оконце дамского туалета в ресторане «Тик-Так динер». У стойки ее поджидали двое мужчин со шрамами на лицах. Она поклялась им, что у нее есть пятьдесят тысяч долларов – деньги, которые она проиграла в покер.

Плечи Джейд протиснула без особого труда, но бедра застряли. Она уже готова была сдаться, когда в туалет вошла одна из официанток. Она глянула на Джейд, половина туловища которой было за окном, а вторая, нижняя половина еще в туалете, и заметила:

– Надеюсь, что вы смываетесь не потому, что не можете заплатить по счету, но если это так, то лучше, если бы сидели не за одним из моих столиков.

Джейд просунулась обратно в туалет.

– Нет, нет. Мой друг застал меня со своим приятелем.

Официантка никак не показала, верит ли она версии Джейд.

– Я хотела бы выйти отсюда так, чтобы он не увидел меня, – намекнула Джейд, – но как только я отсюда выйду, он меня засечет. У вас тут можно выйти через кухню?

– Да, но вам придется пройти мимо стойки, и он наверняка увидит вас.

– Я дам вам пятьдесят долларов за вашу форму.

– Черт побери, она стоила мне двадцать долларов, а в моем шкафчике здесь у меня есть запасная. Вам повезло.

Джейд дотянулась до своей туфельки и вытащила из нее пятидесятидолларовую купюру, все, что у нее осталось.

Официантка расстегнула свое коричневое платье, сняла, взяла у Джейд деньги и сунула себе в лифчик.

– Кухня направо, – сказала она, – за дверью. Идите прямо.

Сердце у Джейд ушло в пятки, когда она шла через кухню. Однако форменное платье официантки делало ее словно невидимой. Никто не обратил на нее никакого внимания.

Сложнее была задача у официантки, которой предстояло пройти в комнату, где находились их шкафчики, в одном белье. Но и она шла беспрепятственно, пока один мужчина у стойки не глянул в ее сторону. Он смотрел на дверь дамского туалета в ожидании роскошной блондинки, которой так ужасно не повезло в картах. Вместо нее он увидел девушку в шапочке официантки и комбинации. Он пихнул своего напарника.

– Вот дерьмо, она опять проделала этот фокус. Она, видимо, вылезла в окно. Пойдем, может, мы еще поймаем ее.

Джейд знала, что попала в серьезную переделку. Выбраться из ресторана было сравнительно легко по сравнению с задачей перейти на другую сторону скоростной магистрали.

Джейд обернулась и увидела двух мужчин, направляющихся к ней. Ей ничего не оставалось. Она подбежала к полицейской машине, открыла дверцу и скользнула на заднее сиденье.

Ошеломленный полицейский, сидевший за рулем, обернулся и уставился на нее.

– Вы не должны этого делать.

– Видите этих двух мужчин? – показала Джейд. – Они собираются убить меня.

– Что?

– Это удивительная история. Она вам понравится. Увезите меня отсюда, и я вам все расскажу.

Двое мужчин неторопливо шли мимо. Они явно выжидали.

В машину вернулся второй полицейский.

– Это еще кто? – спросил он у своего напарника.

– Не знаю.

– Я все объясню, – пообещала Джейд. – Только увезите меня отсюда.

– Как вас зовут?

– Джейд Олден.

– Почему это звучит как-то знакомо? – пробормотал первый полицейский.

– Я была манекенщицей.

– Нет, тут что-то другое. – Он включил мотор. – Я вспомню. Вы не можете здесь оставаться, мисс.

– Почему?

– Вы не сделали ничего противозаконного.

– А как насчет тех двоих? Они хотят убить меня.

– Как только они это сделают, я смогу арестовать их. А сейчас вылезайте. – И когда он уже хотел вытолкнуть ее, его осенило. – Вы ведь знали Эдди Кендрикса? – вкрадчиво спросил он. – Вы жили пару лет с Проворным Эдди Кендриксом?

– Да, да, – призналась взволнованная Джейд. – Теперь вы можете увезти меня?

– Наверняка можем, – улыбнулся полицейский.

Полицейские в участке были очень милы с ней. Они дали Джейд монетку, чтобы она позвонила по телефону-автомату. Кайла все еще не было дома. Это было огорчительно, потому что полицейские задавали ей кучу вопросов о Проворном Эдди, таких вопросов, про которые она подозревала, что Эдди вряд ли хотел бы, чтобы она на них отвечала. Джейд очень любила Эдди. Она никогда не огорчала его, кроме как в случаях крайней необходимости. Она просто хотела вернуть себе картину, найти на нее покупателя и уехать куда-нибудь в теплые края. Она закрыла глаза и представила белый песчаный пляж, где никого нет, кроме нее и Кайла. Он втирает лосьон в ее обнаженные плечи. С легким вздохом удовольствия она еще раз набрала номер Кайла. Телефон не отвечал.

К ней подошел молодой человек с атташе-кейсом.

– Миссис Олден? Джанетт Олден? Известная также как Джейд?

Она кивнула.

– Вы не знаете, у них тут есть кофе? Мне очень хотелось бы чашку кофе. И пирожное. А вы кто такой?

– Я ваш адвокат. Из отдела правовой помощи.

– Это очень мило с вашей стороны предлагать мне помощь, но я не думаю, что нуждаюсь в ней. – Она остановила проходившего мимо полицейского. – Как вы думаете, я не могла бы получить чашку кофе и пирожное?

Полицейский глянул на нее и растаял.

– Конечно. Может, вы хотите сандвич?

– Нет, вот пирожное было бы очень кстати.

– Миссис Олден, – сказал адвокат, – нам надо поговорить. Пройдемте со мной, пожалуйста. – Он провел ее в одну из пустых комнат и предложил сесть. – Миссис Олден… – начал он.

– Пожалуйста, называйте меня Джейд, – улыбнулась она ему.

– Миссис Олден, – вновь начал адвокат, – боюсь, что вы не совсем верно представляете себе вашу ситуацию.

– Вполне представляю, – сказала она. – Я попала в переплет, полицейские помогли мне, и я им благодарна. Чрезвычайно благодарна. Как только я свяжусь с моим бывшим мужем, я уеду и все будет кончено.

Адвокат прокашлялся.

– Миссис Олден, у полиции такое впечатление, что вы готовы рассказать им все, что вы знаете о делах Эдди Кендрикса.

– Знаю. Я сама создала у них такое впечатление. Иначе они не стали бы помогать мне. А в чем проблема? Скажите им, что я передумала.

– Это не так просто.

– Я никогда не предам Эдди. Во-первых, он меня убьет. Во-вторых, Эдди всегда был очень мил со мной. Нет, я никогда этого не сделаю, даже если я что-то и знаю.

– Как я уже сказал вам, это не так просто. Люди окружного прокурора давно уже пытаются найти что-нибудь конкретное против Эдди Кендрикса. Естественно, что когда вы материализовались из воздуха, они решили, что наконец-то взяли след. Если же вы будете колебаться, как сейчас, они полагают, что сумеют как-то подстраховаться. Сумеют найти нечто такое, что будет гарантировать ваше сотрудничество. Они пропустили вас через компьютер, чтобы выяснить, были ли заведены на вас полицейские дела.

– И вы предлагаете мне сотрудничать с ними?

– Да.

– У меня нет выбора.

– Совершенно верно, миссис Олден.

– Пожалуйста, – сказала она с несчастным видом, – называйте меня Джейд. А то мне кажется, что вы относитесь ко мне как к преступнице.

– Практически вы и являетесь преступницей.

– Ладно, я взяла картину. Вам не нужно раскапывать это дело. А теперь скажите мне, это считается крупным преступлением или мелким?

– Судя по всему, достаточно крупное. – Он помолчал. – Вы можете ответить мне на один вопрос, миссис… Джейд? – поправил он себя.

– Конечно, могу.

– Как вам удалось, судя по компьютеру, набрать две сотни штрафных талончиков за парковку в неположенных местах?