Текст книги "Возвращение в летний домик"
Автор книги: Джуд Деверо
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)
Глава 5
Шестнадцать лет назад.
– Эй! – крикнул Тай, открыв окно в спальню Фэйт и начиная карабкаться внутрь.
– И что, по-твоему, ты творишь? – Фэйт подбежала к нему, намереваясь спихнуть его обратно, но он уже находился внутри. Она выглянула на улицу, проверяя, сколько народу стало свидетелями его вторжения в спальню. Но огромная лоза глицинии, протянувшаяся за окном, мешала обзору.
– Неплохо, – сказал он, окинув её оценивающим взглядом, когда она наклонилась.
– Прекрати! – прикрикнула она, выпрямляясь и захлопывая окно. – Мы уже не в третьем классе.
– Я не смотрел на тебя так, когда мы были в третьем классе, – сказал он, разглядывая постеры на стенах её спальни. – Если бы я это сделал, то меня должны были бы запереть на замок.
– Просто прекрати, – потребовала она, уперев руки в бока и уставившись на его спину.
– Прекратить что? – спросил он в своей ленивой манере. Это привлекало к нему многих девчонок, в том числе и её. И как бы ей ни хотелось, она не могла не заметить, насколько он изменился с их последней встречи три года назад. Казалось, что каждый раз, когда она возвращалась из колледжа, что-то удерживало её от встречи с ним. За эти годы умер его отец, и она слышала, что его братья покинули город. Прошлым летом ей рассказали, что в лесном доме живут теперь только Тай и его мать. Фэйт хотела навестить его, но не стала этого делать. Зная, что он останавливался у её дома несколько раз и звал, она не откликалась. Возможно, она не встречалась с ним, потому что знала, что он спросит о них с Эдди, а ей не хотелось ему рассказывать. Она могла лгать матери и всему городу, но Тай видел её насквозь.
– Мы уже не дети, и ты не можешь в любое время, когда захочешь, просто так запрыгивать ко мне в комнату, – сурово заявила она.
– А это так? – он растянулся на её кровати, застланной розовым кружевным покрывалом, которое она выбрала в девять лет, и на нём он выглядел ещё мужественнее. Он был выше, чем она помнила, и его ноги свешивались с кровати. Совсем не желая того, она начала сравнивать его с Эдди. В то время как Эдди был голубоглазым блондином с невинным и добродушным взглядом, Тай был смуглым, поджарым и… И сексуальным, подумала она. Словно её детскую спальню оккупировал некто, о ком не следовало знать детям.
Что Фэйт хотелось сделать, так это лечь рядом с ним в кровать и прижаться к нему. Целуется ли он всё ещё так же хорошо, как раньше? Он был её первым любовником, и их последние два школьных года прошли весьма горячо. Она ещё чувствовала кожу заднего сиденья его автомобиля под своими голыми бёдрами.
– Так? – спросил он. – О чём ты думаешь? Ты смотришь на меня ужас как тяжело.
– Мне интересно, как ты можешь на такое отважиться после стольких лет.
– Верно, – ответил он. – Я подумал также, когда увидел тебя. Ты хорошо выглядишь. Похоже, у тебя появились кое-какие мускулы.
– Спорт, – ответила она. – В колледже.
Последнее слово по её мнению должно было его оскорбить, но Тай только улыбнулся. Он был в джинсах и чёрной рубашке, выгодно подчёркивающей его мускулатуру, но она не собиралась сообщать ему об этом.
– Я думаю, тебе следует уйти, – сказала она, насколько сумела чопорным тоном.
– А я думаю, что тебе следует снять это модное платье, надеть джинсы и поехать со мной.
– Куда?
Он пожал плечами. Этот жест был слишком хорошо ей знаком.
– Просто покататься. Весь уикенд я ремонтировал свой старый кабриолет, он стоит на улице. Не хочешь прокатиться со мной, распустив волосы? Кстати, что ты сделала со своими волосами? Они у тебя всё ещё есть?
– Да, – ответила она, поднимая руку. – Просто лучше, когда они стянуты назад. Более аккуратно.
– И кто тебе такое сказал? Эдвард? – приняв сидячее положение, он взял в руки фотографию с ночного столика. На ней они все трое были запечатлены детьми, счастливые, в обнимку друг с другом. Грязные, они смеялись от радости, держа в руках верёвку с пойманной в тот день рыбой.
Тогда Фэйт видела только радость этого дня, но сейчас вспомнила и взрослый поступок, который они совершили. Они отдали рыбу Таю, поскольку знали, что его большая семья всегда нуждалась в еде. Мать Эдди наказала сына за то, что он появился запачканным и вонючим, – ему не позволяли выходить из дома две недели. Мать Фэйт накричала при виде грязной дочери и прочитала двухчасовую лекцию о том, как быть «леди».
Фэйт шагнула к Таю и выхватила фотографию из его рук.
– Я думаю, тебе следует уйти.
Не успела она отступить на шаг, как он схватил её за талию и прижался головой к её животу.
– Я скучал по тебе, – тихо произнёс он. – Я скучал по тебе каждую минуту все эти годы. Я думал, что умру, когда ты вернулась и не встретилась со мной. Я не думал, что сделаю это, пока ты не покинула эту проклятую школу и не вернулась домой ко мне.
Она понимала, что должна была бы оттолкнуть его, но не могла. Она прикоснулась к его волосам. Густые и мягкие, они напомнили ей о теплых летних деньках, которые она и Тай проводили вместе. Она помнила каждую ночь, когда зарывалась лицом в его волосы и вдыхала, втягивая глубоко в себя, его аромат, позволяя запаху пропитать её.
Он взглянул на неё снизу верх.
– Пойдём со мной на озеро. Только на этот денёк. У меня в машине холодильник забит едой.
– Я… – начала она. Она знала, что у неё полно дел. У Эдди было что-то, что он хотел, чтобы она сделала вместе с ним, а её мать наметила для неё полдюжины мероприятий в городе, но в этот момент Фэйт не могла вспомнить ни одно из них. – Хорошо, – как бы со стороны услышала она свой голос.
Тай поднялся, скользя вверх по её телу.
– Прекрасно. Одевайся. Встретимся внизу через пять минут. Если потребуется шестая минута, я поднимусь за тобой, – сказав это, он запечатлел на её губах короткий, сладкий поцелуй, затем открыл окно и выскочил наружу.
Целую минуту она стояла на месте и в замешательстве глядела в окно. Она только что завершила четырехлетнее обучение в Северном колледже, и там она была девушкой Эдварда Уэллмана. Она старалась стать достойной его внимания, его друзей и его имени.
Её первый год был трудным. Она ходила на занятия, одетая в короткую, почти бесстыжую юбку, короткий топ облегал её, как вторая кожа, а её волосы густыми завитками ниспадали на плечи. И когда она шла по территории университета, молодые ребята похлопывали себя по сердцу и драматично падали к её ногам. Она смеялась, наслаждаясь каждой минутой.
Это случилось, когда при встрече с девушками она столкнулась с насмешками. Когда одна девушка с прямыми каштановыми волосами, стянутыми назад с помощью повязки на голове, бросила ей вслед «северная провинциалка», Фэйт осознала, какой они видят её. Она поняла, что бунтуя против матери и Эдди, зашла слишком далеко.
На следующий день она подстригла волосы и пошла на занятия в такой же одежде, какую носили другие девочки: джинсы и скромный топ. Ей потребовалось почти всё оставшееся до конца года время, чтобы изменить свой имидж, но она справилась, занимаясь этим упорнее кого бы то ни было. Благодаря её высоким оценкам к ней частенько стали обращаться за помощью в учёбе. Когда она по окончании колледжа получила диплом с отличием по курсу английской литературы, то снискала уважение и учителей, и однокашников.
Но что было лучше всего, так это её уверенность в том, что она изменилась настолько, что мать Эдди примет её. А чтобы добиться одобрения той, ей следовало настоятельно по возвращении домой держаться подальше от Тая. Её не должны видеть катающейся по городу в кабриолете с парнем, похожим на персонаж из «Южного парка» [1]1
«Южный парк» (англ. South Park) – американский мультсериал, созданный Мэттом Стоуном и Треем Паркером. Выпускается кабельным телеканалом Comedy Central с 1997 г. Основу сюжета составляют сюрреалистические приключения четырёх мальчиков и их друзей, живущих в маленьком городке Саут-Парк, штат Колорадо. Сериал высмеивает американскую культуру и текущие мировые события, а также подвергает критике множество глубоких убеждений и табу, благодаря пародии и чёрному юмору.
[Закрыть]. Чего Фэйт хотелось больше всего в жизни, так это, чтобы на неё смотрели как на скромную молодую женщину, которая имела право стать женой Эдди Уэллмана.
Но сейчас в её девичьей спальне витал запах грубой сексуальности Тая. Казалось, что не было и в помине четырёх лет колледжа и её прилежного поведения. Она бездумно выдернула шпильки из волос, затем развязала тугую ленту, и распустила волосы. Волосы у неё были густыми и натурального тёмно-рыжего оттенка. Она понимала, что один взгляд на них наводит мужчин на мысль о сексе – так любил говорить Тай, когда она лежала в его объятиях и смотрела на звёзды.
«А что там было по поводу плохих мальчиков?» – спросила она себя, почти срывая платье и натягивая джинсы, которые не носила вот уже два года. Они с Эдди решили подождать с интимными отношениями до свадьбы. В кампусе была небольшая группа студентов, которые обещали сделать то же самое. Они не сделали это… «Это только наше дело и ничьё больше», – говорил Эдди, и они предавались ласкам, но никогда не доходили «до конца».
Фэйт была уверена, что Эдди знал о том, что они с Тайем были любовниками, но он никогда не заговаривал об этом, да и она, конечно, тоже.
Одевшись, Фэйт открыла окно спальни. Услышав голос матери, доносившийся из кухни, она начала спускаться вниз, прежде чем поняла, что делает. Спустившись, Фэйт почувствовала себя снова молодой, что было абсурдным, ведь ей и сейчас было чуть больше двадцати. Но побег из дома, чтобы побыть с Таем, как она делала много лет назад, заставил почувствовать её себя шестнадцатилетней.
Она услышала глубокий рёв машины Тая ещё до того, как увидела её. Она знала, что он припарковал машину за углом, чтобы её мать не заметила его. Она недолюбливала Тая. Не потому что он не был вежливым и учтивым, и не потому что он бесплатно косил их лужайку с тех пор, как ему исполнилось одиннадцать лет, причина была в его семье.
– Рождённый ползать, летать не может [2]2
В оригинале: Born from nothing, will always be nothing – Рождённый из ничего, всегда будет ничем.
[Закрыть], – так любила она повторять.
Фэйт чувствовала, как её длинные волосы взлетали, когда она бежала, и Фэйт понимала, что соседи наблюдают за ней. Она также знала, что они поспешат всё доложить её матери, но Фэйт это не волновало. Она чувствовала, как четыре года прилежного поведения покидают её.
– Детка, ты прекрасно выглядишь! – воскликнул Тай, когда она садилась на соседнее сиденье. Затем, как он всегда делал, Тай положил руку ей на затылок и поцеловал в губы. Они оба рассмеялись, и Тай дав газу, переключил скорость и сорвался с места, оставляя за собой длинный след от шин.
Фэйт откинула голову назад и рассмеялась, охваченная чувством свободы. Она была вольна смеяться, кричать, идти, делать и смотреть – всё то, что она прятала глубоко внутри себя во время учёбы.
– Ты чему-нибудь научилась в колледже? – спросил Тай, сворачивая на шоссе и включая третью скорость.
– Всему. Спроси меня о Шекспире или Вордсворте [3]3
Вордсворт (Уордсуорт) (Wordsworth) Уильям (1770–1850), английский поэт-романтик, выдающийся представитель «озёрной школы», воспел уходящий мир сельской жизни и людей, не испорченных промышленной цивилизацией.
Озёрная школа – наименование группы английских поэтов-романтиков конца XVIII – первой половины XIX, названная так по месту деятельности её важнейших представителей, которые, образовав тесный дружеский кружок, воспевали на берегах озёр северной Англии – Камберланда и Уэстморленда (другое название этой школы – лейкисты, от англ. lake – озеро) чарующую прелесть безыскусственной жизни на лоне живописной природы.
[Закрыть]. Спроси о Готорне [4]4
Речь может идти о двух Готорнах – отце или сыне.
Натаниэль Готорн (Nathaniel Hawthorne) (1804–1864), американский писатель, автор романов «Алая буква», «Дом о семи фронтонах», «Эксперимент доктора Хайдеггера», «Септимиус» и др.
Джулиан Готорн (Julian Hawthorne) (1846–1934), американский писатель, журналист и биограф, сын Н. Готорна, автор сборников «Исчезновение Дэвида Пойндекстера и другие рассказы», «Эллис Квентин и другие рассказы», «Смеющаяся мельница и другие рассказы», «Шесть центов Сэма», биографии «Натаниэль Готорн и его жена», составитель 6-томной «Библиотеки лучших мировых загадочных и детективных рассказов», 10-томной «Библиотеки замка и ключа».
[Закрыть].
– Нет, спасибо, – ответил Тай, поворачиваясь, чтобы взглянуть на неё, – ты выглядишь лучше, чем когда уезжала. Это возможно?
– Если бы моя внешность не принесла мне неприятности в колледже, я бы назвала тебя лгуном.
– Что это значит?
– Это очень консервативный колледж, – сказала Фэйт с закрытыми глазами, наслаждаясь ветром, который дул ей в лицо, – им не очень были по душе взрывные рыжеволосые.
– А мне – да, – произнес Тай, искоса глядя на неё.
Они рассмеялись.
Она открыла глаза, когда он сворачивал с шоссе.
– Это ведь не дорога к озеру. Если конечно, её не перенесли, пока меня не было.
– Для этого было достаточно времени, – сказал он, давая ей понять, как долго она отсутствовала. – Я хочу показать тебе кое-что.
Он повёл машину вниз по старой дороге, всю поросшей травой, и он был вынужден ехать медленно, почти ползти, чтобы не повредить днище автомобиля.
– Итак, что ты хотел мне показать? – спросила она. – Какое-нибудь уединённое место, которое ещё никто не видел? – она посмотрела на него, изогнув брови.
– Не можешь дождаться меня, верно, детка?
Часть Фэйт, которая оставалась здравомыслящей, понимала, что наступил момент, когда ей следовало бы рассказать о них с Эдди, но она ничего не рассказала. Ей было как никогда хорошо, и она не хотела разрушать это состояние. Она отлично знала Тая, и если бы рассказала ему, что собирается замуж за Эдди, он бы отвёз её обратно домой и покинул, и возможно, она бы его больше не увидела. Как-то она заметила ему, что он на девяносто процентов состоит из гордости, а он ответил, это потому, что у него больше в жизни ничего нет.
Дорога, по которой они ехали, перерезала поле, на котором некогда паслось множество молочных коров, но теперь оно заросло сорняками. Человек, некогда владевший этой землёй, умер, когда Фэйт было восемь лет, а его наследники жили на востоке, так что никто ничего не делал на этой земле все эти годы.
Тай съехал с дороги на засыпанную гравием площадку перед старым кирпичным зданием с тремя открытыми отсеками. На одном конце располагался разрушенный старый офис. Раньше здесь размещалась автомастерская, а теперь сорняки покрыли бетонную стену на фасаде. Вокруг здания не было ничего, и только ветер свистел среди стен и деревьев. Заброшенное и пустынное место.
Она наблюдала за Таем, когда он вышел из машины и осмотрелся с совсем незнакомым ей выражением лица. Ей хотелось уехать отсюда, но она тоже вышла из машины и встала рядом с ним.
– Зачем ты притащил меня сюда?
– Ты помнишь это место?
– Конечно, – ответила она, потирая руки. Стоял тёплый денек, но из-за ветерка она покрылась гусиной кожей.
– Мне здесь не нравится.
Положив руку ей на плечо, он притянул её к себе, но она не сводила глаз с заброшенного старого здания.
– Это потому, что ты не знаешь, что это.
– Что-то, что ждёт сноса?
Улыбаясь, он крепко обнял её на мгновение, затем выпустил и направился к зданию. Он бережно, с любовью прошёлся рукой вниз вдоль стены.
– Оно моё.
Она ошарашено уставилась на него.
– Твоё? Только не говори, что купил этот ужасный старый участок, – ей хотелось узнать, откуда у него деньги, но она не стала спрашивать.
– Ты помнишь старика Нельсона, на которого я обычно работал?
– Как я могу забыть? Мы с Эдди сотню уикендов провели без тебя, поскольку ты был его рабом.
– Да, ну, в общем, это окупилось.
– Он подарил тебе это? – спросила она, словно спрашивая, а что было вторым призом?
– Подарил мне? – произнес Тай – Ты, должно быть, шутишь. Этот мужчина никогда никому ничего не дарил. Вся его семья презирала его, и после своей смерти он ничего им не оставил, передав всё своё имущество церкви. Он заявил, что та больше заслуживает богатства, чем его дети-лентяи.
– Хороший человек.
– Нет, не хороший. Но никто не знает, что он дал мне на смертном одре.
– В благодарность за все те годы, что ты работал на него? Я помню, как по воскресеньям ты даже не мог стоять на ногах от усталости, потому что до десяти вечера копал или делал ещё что-нибудь по его поручению – и это в двенадцать лет.
Тай пожал плечами.
– Он платил мне за каждый час, а мне всегда нужны были деньги, – на мгновение он замолчал, посмотрев на старые здания с любовью.
– Ну? – спросила она. – Что он дал тебе?
– Информацию.
Фэйт понимала, что он дразнил её, оттягивая то, о чём хотел сообщить, чтобы заставить её умолять рассказать. Это была игра, в которую они играли всю свою жизнь. Он имел привычку доводить их с Эдди до желания избить его, не отвечая на вопрос.
– Я сдаюсь! – воскликнула она. – Что этот ужасный человек рассказал тебе?
– Что государство планирует проложить через этот участок дорогу.
– Здесь? – спросила Фэйт, оглядывая местность.
– Они собираются проложить трассу, которая свяжет две автомагистрали.
Подумав, она поняла, что в этом был смысл. Всю свою жизнь она слышала жалобы взрослых, что приходится огибать озеро и добираться до шоссе объездными путями. Слух о том, что государство собирается строить новую дорогу, был всегда, но…
– Я об этом давно слышала, – произнесла Фэйт. – То, что он тебе рассказал, – не новость.
– Да, но у старика Нельсона были дата и карта. Строительство начнётся в будущем году, а я являюсь владельцем большей части земли, по которой пройдёт дорога. Контракты подписаны.
Она больше не могла скрыть своего удивления.
– Ты купил землю? – выпалила она. – Как?
– После вашего с Эдом отъезда, я только и делал, что работал. А с уходом отца и моих беспутных братьев не составило труда обеспечивать себя и маму. Вот так я и накопил всё, что смог, и вложил в эту землю.
Она смотрела, как Тай пожал плечами, словно то, что он говорил, было пустяковым делом. Но она почти видела всё, что он сделал за последние четыре года. Должно быть, он работал днём и ночью, без выходных и праздников.
Она задавалась вопросом, почему он посвятил большую часть своей жизни погоне за деньгами. Она знала почему. Он сделал это ради неё. Она не могла удержаться от того, чтобы не взглянуть на его джинсы. Зная его так хорошо, она была уверена, что в его кармане находится бриллиантовое кольцо. Обручальное кольцо. Для Тая не имело значения, что они не виделись несколько лет. Не имело значения, что она ходила на свидания с другими парнями. Она была уверена, что и у него было немало женщин за это время. Тай всё решил за них обоих много лет назад и не отступал от своего решения.
Часть её сознания уверяла, что если у неё осталась хоть капля рассудка, она расскажет о себе и Эдди прямо сейчас. Но она не сделала этого. Вместо этого, она улыбнулась.
– Хорошо, покажи мне всё и расскажи. Если ты что-нибудь упустишь, я начну читать стихи.
Она заметила, как напряжение покинуло его тело. Он схватил её за талию, приподнял и закрутил.
– Ты всё ещё моя девушка! – воскликнул он. – Всегда была и всегда будешь. Давай! – он опустил её на землю и, взяв за руку, потащил через сорняки, доходившие до пояса, к старому ветхому дому, который стоял в четверти мили от гаражей.
Это был двухэтажный сельский дом, высокий и большой, нуждающийся в капитальном ремонте. Тай потянул её на веранду, в то время как она отдирала от рубашки колючки.
– Осторожно с той доской, – предупредил он её, когда она сделал шаг в сторону двери.
Ему не нужен был ключ, потому что дверь разбухла от сырости, но он знал, что открыть её можно, всего лишь повернув ручку и с силой толкнув. Ему пришлось три раза толкнуть дверь плечом, чтобы она открылась, и когда он это сделал, ручка осталась у него в руках.
– Нужно закрепить её, – пробормотал он и зашёл внутрь первым. Она услышала шелест крыльев – в доме обитали птицы – Тай вернулся и протянул ей руку.
Изнутри дом был грязным, и какие-то дети краскораспылителем расписали стены своими именами. Фэйт узнала имена детей, с которыми ходила в школу. Она кивнула в сторону одного из них.
– Я могу поверить, что он проводил свободное время, бесчинствуя в старом доме.
Тай склонил голову, когда она увидела его имя, нарисованное на стене. Ухмыляясь, он повел её внутрь.
Фэйт смотрела на дом как взрослый человек, размышляя о том, как тут можно жить одному. Она решила, что в больших с высокими потолками комнатах будут гулять холодные сквозняки. Богатая лепнина красовалась на потолках, и у одной стены – расписное нечто, выглядевшее как великолепный камин. В своё время он был грандиозным.
Он повёл её наверх показать четыре спальни и ванную комнату.
– Можно перестроить всё так, чтобы было больше ванных комнат, – сказал он, ведя её за руку из одной грязной комнаты в другую. Слои обоев были содраны со стен, и её взору предстали образцы, начиняя с пятидесятых годов и заканчивая, вероятнее всего, периодом до Гражданской войны – самый нижний (первый) слой.
– Ты не собираешься здесь жить, – сказала она. – Если построят трассу, здесь будет ужасно.
– Нет, – ответил он медленно. – Не здесь.
Она ждала, что он скажет ещё что-нибудь, но он молчал. Тай повёл её к окну хозяйской спальни и показал, где будет проходить новое шоссе. Всего лишь в нескольких шагах от дома.
Она размышляла над тем, что он сказал. «Не здесь».
– Ты ведь подумываешь о том, чтобы перенести этот дом в другое место, не так ли?
Тай пожал плечами, и она поняла, что он не хочет говорить ничего, боясь быть осмеянным. Снова его гордость.
– Тебе нравится дом?
Фэйт вздохнула. Ну конечно же! она знала, что он строил планы об их совместной жизни. Дом мог бы принадлежать ей, а у Тая были опыт и знания, чтобы перестроить его.
– Да, мне он нравится, – ответила она честно.
Он хотел заключить её в объятия, но она оттолкнула его.
– Тай, мне нужно тебе кое-что рассказать.
Он опустил руки и сделал несколько шагов назад.
– Ты имеешь в виду свои планы выйти замуж за Эдди?
– Как ты…? – удивилась она, затем сделала глубокий вдох. – Ты говорил с ним, не так ли?
– Нет, – ответил Тай. – Я говорил с ним не больше, чем с тобой за последние четыре года. Вы уехали в колледж, бросив меня, помнишь?
– Это не так, – запротестовала Фэйт, но почувствовала, как её лицо стало пунцовым.
– Да нет, именно так, и я вас нисколько не виню. Вам нужно было уехать отсюда, подальше от матери Эдди. И тебе было необходимо уехать от матери.
Спина Фэйт напряглась.
– Не думаю, что у тебя не было родственников, от которых нужно было убежать.
– Нет, – возразил он. – Они никогда ни в чём не руководили мной. Я всегда знал, кем были они и кем были мы. Я знал, как жители города смотрят на нас. Я всегда держался от них в стороне, но ты и Эдди… – он замолчал и покачал головой, словно не понимая. – Вы оба были под контролем. Вами управляли ваши матери.
– Мной нет! Последние два года школы я делала всё наперекор маме. Помнишь, как я ходила с тобой повсюду, – не успела она произнести это, как тут же пожалела. Её слова звучали так, словно Тай был самым низшим существом, и она испортила себе репутацию, бегая к нему на свидания.
– Я не это имела в виду.
Тай ухмыльнулся.
– Я знаю. Твоя мать пыталась сделать из тебя сноба, но у неё не получилось. Также и у Эдди почти получилось сделать из тебя монашку. Когда я тебя вчера увидел, мне захотелось спалить этот дом. Я подумал, что он одержал над тобой вверх и сделал копию своей матери.
– Ничего подобного он не делал! – воскликнула Фэйт, но не смогла сдержать улыбку. – А что заставило решить тебя, что он потерпел неудачу?
– Я увидел тебя, когда ты впервые вернулась город, но ты не заметила меня. Ты стояла с Эдди и со своей матерью, вся такая чопорная и правильная, что я едва узнал тебя. В первую минуту я подумал, ты постриглась, но оказалось, что просто туго стянула волосы назад. В любом случае, ты стояла там с ними, и я приказал себе вернуться домой, потому что ты была для меня потеряна. Но тут небольшой жёлтый кабриолет промчался мимо, и мне показалось, что ты растаешь прямо на улице. Всего лишь на какую-то долю секунды я увидел в твоих глазах страстное желание.
– Вряд ли, – возразила она, вспоминания ту машину. За рулем сидела девушка, одетая в кофточку без рукавов и с волосами, свободно струившимися по спине. А на Фэйт было надето почти девять килограмм одежды, капельки пота стекали по её спине и груди. При виде этой девушки Фэйт охватила такая зависть, что ей нестерпимо захотелось побежать за машиной и запрыгнуть на пассажирское сиденье.
– Ну, хорошо. Это было страстное желание, – сдалась она, снова улыбаясь. – В тот день было жарко, а девушка выглядела превосходно. Но Тай, у меня ведь негласная помолвка с Эдди. Мы с ним говорим о свадьбе вот уже два года.
– Но он ведь ещё не рассказал своей матери, верно?
– Нет, – ответила она. – Но ты ведь знаешь, какая она.
– Она тиран, и людям приходиться противостоять ей. Вы с Эдди никогда не сможете заставить её уступить.
– Но полагаю, что ты смог бы.
– Я могу, и делаю это, – как-то буднично произнёс он.
Фэйт на мгновение отвернулась, но она знала, что он имеет в виду. Да, Тай много раз противостоял миссис Уэллман, когда они были детьми. Эдди и Фэйт боялись её, но Тай – никогда. Она вспомнила, как однажды он стоял на кухне и смотрел прямо в глаза матери Эдди, пока та говорила то же, что и много раз до этого: что он был никем и никогда никем не станет. Тай спокойно ответил, что легче верблюда провести через ушко иголки, чем богатому человеку попасть на небеса. Миссис Уэллман в буквальном смысле метлой выгнала его из дома. Позже, Эдди и Фэйт, сидя с ним у озера, удивлялись смелости Тая.
– А что метла? Волноваться надо, когда над тобой нависает человек с ножом.
Эдди и Фэйт удивлённо переглянулись, но не стали ничего спрашивать. Кроме того, Тай всё равно бы не ответил.
– Ну хорошо, я попалась, – сказала Фэйт. – Я боюсь мать Эдди, немного больше меня пугает моя собственная мать. И мне нравится ездить на кабриолетах. Какие ещё неблагоприятные черты характера у меня есть?
– Ого, неблагоприятные? – удивился Тай.
– Это значит…
– Я знаю, что это значит, – прервал он её. – Или могу предположить. Видишь ли, Фэйт, тебе не нужно высшее образование, чтобы быть достойной чего-то в жизни.
– Конечно, нет, – ответила она поспешно, но почувствовала, что покраснела.
– Будет жаль, если ты перестанешь быть сама собой, – произнёс он, спускаясь по ступенькам. – Готова пойти к озеру?
– На самом деле, я слишком долго отсутствую. Я не оставила записки для матери, так что, наверное, мне следует вернуться домой.
– Хорошо, – ответил он быстро. – Всё что ты хочешь.
Он подошел к входной двери, и подождал, пропуская её вперёд. Она постояла на веранде с минуту, пока Тай с силой закрывал дверь, и сделала глубокий вдох. В течение четырёх лет она сидела взаперти, уткнувшись носом в книгу. Казалось, всё это время она ни разу не покидала пределы бетонных стен. Когда же она вернулась домой, то нашла огромный список дел, который приготовила для неё мать. Последние два года, в летние каникулы, Фэйт вместе с матерью ходила оказывать косметические услуги. Она ненавидела каждую минуту… особенно педикюр.
– Может… – начала она.
– Да? – спросил Тай, его прекрасное лицо ничего не выражало.
– Ну, поскольку мы так близко от озера, наступило время ленча, а я умираю от голода…
– Продолжай, – произнёс Тай.
– Временами ты становишься настоящим идиотом. Ты об этом знаешь? Так, что у нас на ленч? Если жареные свиные рубцы, то я ухожу прямо сейчас, даже если придется возвращаться пешком.
– Кукурузная лепешка, – ответил он серьёзно. – Поссум [5]5
Поссум – животное из семейства сумчатых млекопитающих.
[Закрыть]. Всё, на чём я вырос.
– Потом это станет Макдональдсом, – ответила она, отворачиваясь от него.
– Ну же, давай. Я обгоню тебя до автомобиля, – Тай побежал, а позади него не отставала Фэйт.
Когда они достигли машины, одежда на Фэйт насквозь промокла от пота, а Тай выглядел таким же свежим, словно только что вышел из душа.
– Не было практики, так?
– Совершенно верно. Я не обгоняла парня до машины с тех пор как мне было… Сколько? Десять лет?
– Я знал, что ты скучала по мне! – воскликнул он, поворачивая ключ зажигания в машине. Немного отъехав, Тай остановил машину, чтобы она смогла посмотреть на силуэт дома под ярким голубым небом. Немного труда, и дом мог быть стать прекрасным. Когда она взглянула на Тая, то заметила, что он улыбается, словно знает о её согласии. Когда он сворачивал на дорогу, ей пришла в голову мысль, что необходимо настоятельно объяснить, что она собирается замуж за Эдди и ничто не может это решение изменить.
Тай поехал к озеру, и Фэйт уже заранее знала, к какому именно месту они поедут. Это было «их» место. Это было местечко, куда они с Эдди ходили ловить рыбу, а позже стало местечком, где они с Тайем занимались любовью.
Она стояла у озера и глядела на воду, пока Тай вытаскивал вещи из машины. Она не предложила свою помощь. В некотором роде она чувствовала, что и не уезжала из маленького городка. Как если бы и не было тех лет, что она провела в колледже. Если бы её голова не была набита содержанием кучи книжек, и не тысячи долларов, что она осталась должна за обучение, можно было бы подумать, что Фэйт и не уезжала никогда.
Повернувшись, она смотрела, как Тай расстелил старое одеяло на траве под огромным ивовым деревом, которое они считали своим. Так же, как и они, дерево выросло и повзрослело. На нём всё ещё можно было увидеть то место, где они пытались вырезать свои инициалы небольшим перочинным ножиком, который Тай всегда носил с собой… Одеяло, что он постелил, было тем же самым, на котором они впервые занимались любовью.
Он посмотрел на неё, и как часто случалось, прочитал её мысли.
– Не волнуйся, оно постирано.
Улыбнувшись, она села на край одеяла, пока он опустошал холодильник и расставлял еду. Тут были сэндвичи из салата и тунца, порезанные фрукты и выпечка домашнего приготовления.
– Ты ведь это не готовил. Тогда кто?
– Мама.
Фэйт взглянула на него удивлёнными глазами.
– А! Ты редко упоминал о матери. Знаешь, я думаю, что видела твою мать не более, чем дюжину раз в своей жизни, – она поддразнивала его, но в то же время была серьёзна.
– Она была там, – ответил Тай с серьёзным лицом. – Мы с ней всегда были друзьями. Она говорила, что мы с ней выжили, потому что я похож на неё, а не на отца.
Он вытянулся на одеяле по другую сторону от еды и посмотрел на озеро.
– Это правда, что вся твоя семья уехала? – тихо спросила она, садясь рядом с ним.
– Мои братья – да, – он взял в руки половину сэндвича и взглянул на неё. – Произошло очень странное событие. После смерти отца три моих старших брата получили предложение о работе на Аляске.
– В…? – начала она, затем ухмыльнулась. – Понятно. Это действительно совпадение. Представить только. Три предложения для трёх братьев.
– Это удивительно, не так ли?
Она взяла сэндвич.
– Только три брата? Как насчет остальных?
– Они все решили попытать счастья на Аляске, и уехали все вместе. Я подарил им свой двухкабинный грузовик, и они умчались прочь.
– Но полагаю, они часто пишут.
– Каждую неделю. Они звонят нам с мамой каждый вечер воскресенья.
Фэйт рассмеялась.
– Ты ужасен!
Он согласно улыбнулся ей и добрался до следующего сэндвича.
Фэйт открыла пластиковую упаковку фруктового салата.
– Кто их резал? Твоя мать?
Тай кивнул.
– Думаю, тебе следует провести с ней немного времени. Она хорошая женщина.
Фэйт была в шоке, у неё в буквальном смысле слова отвисла челюсть. Он приглашал её к себе? Ни разу в жизни она не была у него дома. В городе она встречала его отца и братьев, но также как и все обходила их стороной.
– Хорошо, – согласилась она. – Буду рада.
Не сказав ни слова, Тай повернулся к озеру. Но она знала, что он был доволен.
– Ладно, расскажи мне о колледже, в который ты ходила, – попросил он.
Час спустя они съели всё до последнего куска и убрали за собой. Они лежали на одеяле, подложив руки под голову и глядя вверх на ивовое дерево.
– Как насчёт того, чтобы поплавать? – предложил Тай.
– Нет купальника, – ответила Фэйт, затем, не дав ему ответить, добавила. – И я не стану купаться голышом.
Тай вскочил на ноги и пошёл к машине. Вернувшись, он подбросил ей полотняной мешок.
– Посмотри, может, сможешь найти что-нибудь.
Она расстегнула сумку и обнаружила там четыре купальника разных размеров. Один купальник был раздельным, а остальные цельными. Один выглядел старым и слишком большим, но один, красный, вроде бы, был её размера.
