Текст книги "Возвращение в летний домик"

Автор книги: Джуд Деверо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

Глава 24

– Хорошо, – произнесла Эми, разливая вино. – Я хочу услышать все подробности. Утро она провела в библиотеке, а днем приготовила обед для двух возвратившихся женщин.

Потребовались все силы, чтобы преодолеть то, что по ее опасениям могло стать глубокой депрессией. Да, она спасла Тристана, но она также и потеряла его. Это чувство было понятным, но ей не нравилось разочарование от того, что в ее жизни, казалось, ничего не изменилось. Но разве она не говорила, что ее жизнь идеальна? Соответственно, должна радоваться, что ничего в ней не изменила.

Она позвонила домой, поговорила со свекром, и он был тем же грубым мужланом, каким она его всегда знала. Чего она ожидала? Что если спасет жизнь его предку, то Льюис Хэнфорд станет джентльменом? Этого не случилось.

Стивен с мальчиками все еще были в лагере, но они вернутся, чтобы встретить самолет Эми. Она с нетерпением ждала встречи с ними, хотя знала, что не расскажет ни Стивену, ни кому бы то ни было о том, что с ней случилось. Стивен сказал бы, что она начиталась любовных романов, и посмеялся бы.

За приготовлением еды она поняла, что единственными людьми, с кем можно поговорить о случившемся, были Зои и Фэйт. Ирония в том, что эти две женщины, которых она опасалась как незнакомцев, могли стать ее подругами на всю жизнь.

Эми оставила их за столом и пошла на кухню за хлебом, который испекла. «Без зависти!» – сказала она себе. Чтобы не произошло с Фэйт и Зои за три недели в прошлом, – а в настоящем за пару минут, – это, несомненно, сильно их изменило.

Эми вспомнила, как впервые увидела Фэйт сгорбленной старой женщиной, ожидавшей, что люди на нее рассердятся. Теперь в летнем домике стояла женщина с прямой осанкой, и выглядела она так, словно ей принадлежал весь мир. Что, черт возьми, произошло?

Зои тоже выглядела прекрасно. На ней была одежда Нью-Йоркского типа, словно с подиума. Ее глаза светились, и она смеялась над каждой шуткой.

На обеих женщинах были обручальные кольца.

Эми глубоко вдохнула и вошла в столовую.

– Расскажите мне! – произнесла Эми, разрезая хлеб. – Во всех подробностях. Единственное, что они сказали ей, – это что обе хотели запомнить обе все жизни, как новую, так и старую.

– Это все кажется было так давно, – сказала Зои, обращаясь к Фэйт. – Не так ли?

– Целая жизнь. Принимая во внимание, что мы провели три недели в восемнадцатом веке, а когда вернулись – наши жизни были прежними, на этот раз моя жизнь совершенно другая, – произнесла Фэйт. – Как насчет тебя?

– Совершенно другая, – сказала Зои.

Она посмотрела на Эми.

– Та же самая, – сказала она. – Ни одного изменения, о котором можно было бы сказать.

Фэйт и Зои взглянули на нее с сочувствием.

– Что произошло с Тристаном? – спросила Фэйт.

– Он жил. Помните, я рассказывала, что отправила его в Лондон, чтобы нанять генеалога? Итак, кажется он нашел моих предков и женился на девушке, которая является мои прародителем, и у них родилось четверо детей. И знаете что?

– Что? – спросила Фэйт вежливо.

– Двое его сыновей стали докторами, а дочери вышли замуж за врачей.

– Боже мой! – удивилась Фэйт. – Вся семья из них. Как замечательно.

– Плохие новости заключаются в том, что сразу после Первой Мировой Войны титулы исчезли, и имение было продано. Мы не спасли его род навсегда, но он смог протянуть подольше благодаря нам.

Возникла пауза.

– Это выглядит замечательно, – сказала Зои, уставившись на еду. – Я умираю с голоду.

– Итак? – спросила Эми. – Вы замужем? Дети?

Фэйт и Зои кивнули и молча опустили головы.

Эми стукнула деревянной разделочной доской по столу.

– Вот оно что! Я не собираюсь смотреть, как вы обе сочувствуете мне. Вы забыли, как выглядит мой муж? А мои дети? Всего лишь день назад, вернее, всего лишь день назад в настоящем времени, вы обе жалели себя, потому что у меня было все. А теперь вы жалеете меня, потому что у вас есть все. Вы не можете чувствовать сожаление в обоих случаях!

Фэйт и Зои переглянулись и начали смеяться.

– Она права, – сказала Фэйт.

– Совершенно права. Итак, кто первый?

– Зои, – спросила Фэйт. – Я хочу знать, почему город ненавидел тебя.

– Они не ненавидели, – ответила Зои, затем выдержала паузу в нерешительности.

– Они ненавидели человека, который заставил мужчину покончить с собой. Но они просто осуждали меня, – она положила руку на руку Фэйт. – Тебе понравится то, что я сейчас скажу: всему причиной моя сестра.

– К черту мою талию, дай еще пасты! – сказала Фэйт. – Я хочу узнать все подробности. Не упускай ничего.

– Вы должны понять, – начала Зои, – что когда я отправилась назад, я знала не больше, чем когда прибыла сюда. Моя память не вернулась до…

– До ночи автокатастрофы, – сказала Эми.

– Верно. Откуда ты знаешь?

– Это сделало бы историю хорошей, – ответила она, неопределенно помахав рукой. – Продолжай. Извини что прервала.

– Я отправилась за две недели до аварии, – сказала Зои. – И все было в порядке. Никто не ненавидел меня. Не уделял излишнего внимания. Я была просто обычной девушкой из обычного городка, где ничего существенного не происходит. Я закончила школу, но не планировала поступать в колледж.

– С твоим талантом? – удивилась Фэйт. – Ты была сумасшедшей?

– Это странно, – сказала Зои. – Я была настолько ординарной, что не знала о наличии у себя таланта. Вы, девчонки, может быть, слишком стары, чтобы помнить это, но в школах очень сильно сократили финансирование, и поэтому уроков рисования больше не было. Мои учителя обычно просили нас нарисовать ферму, и мы делали это. Ни один из них не просил нарисовать лицо одноклассника, и поэтому я никогда не пыталась. А дома меня не окружали творческие люди.

Она съела совсем немного.

– Я должна рассказать предысторию. Когда умерли мои родители, мне было всего лишь тринадцать, и меня отправили жить к сестре. Она была на десять лет старше, замужем, с двумя детьми, так что не очень ждала меня. Все, о чем она говорила в мой последний учебный год, это как ее радует, что я могу устроиться на работу и помогать с расходами.

– Приятная женщина, – произнесла Эми.

Зои никак не прокомментировала.

– Тогда, когда я была там, я не видела, насколько все плохо. Вернувшись назад со своими знаниями, я поняла как это ужасно. Моя сестра была самой красивой девушкой в школе. Она ездила на всех местных праздничных платформах и выиграла все конкурсы красоты. Весь город праздновал, когда она выходила замуж за свой мужской аналог, красавца и капитана футбольной команды в одном наборе.

– Золотая пара, – произнесла Эми, отворачиваясь. Это было похоже на нее и Стивена. – Но настоящий мир другой, ведь так?

– Верно, – сказала Зои. – Она была беременна, когда выходила замуж, а он устроился на работу по продаже поддержанных машин. Удивительно как исчезает школьная слава. Когда я вернулась назад, моя сестра выглядела старой и изнуренной.

– А что ты сделала с автокатастрофой? – спросила Фэйт.

– Ты однажды сказала мне, что если тебе придется пройти через это снова, то ты просто покинешь город.

– Это я и сделала, – ответила Зои. – Я поняла, что бы ни собиралось произойти, это все равно случится, со мной или без меня, а я не хотела в этом участвовать. У меня был доступ к ста пятидесяти долларам, и я взяла их, немного одежды, и покинула город никому ничего сказав. Я поехала в Нью-Йорк.

– Полагаю, ты разыскала того человека, о котором узнала в интернете, – произнесла Эми просто.

– Да, – Зои ухмыльнулась.

– Вы обе не обращаете на меня внимания, – возмутилась Фэйт. – Какого мужчину ты нашла в интернете?

– Кто сказала, что это мужчина? – удивилась Зои.

– О, извини, – произнесла Фэйт. – Уверена, ты узнала о своей сводной сестре, с которой не была раньше знакома. Итак, ты нашла ее, и именно она вернула тебе улыбку.

Эми посмотрела на Зои.

– Ты украла мою идею?

– Да, – ответила Зои. – Я украла твою идею. В ночь, когда мы вернулись из восемнадцатого века, я стала искать информацию о Расселе Джонсе в интернете. Я читала много книг по истории живописи, но не помню, чтобы слышала его имя. Но после нашего возвращения сеть полна им. И знаете, чем он известен?

– Картинами простых людей, – предположила Эми. – Во времена Тристана он всегда рисовал нас, когда мы пекли хлеб. Ему нравились прачки. Эй! Думаете, мы есть в его картинах?

– Не знаю как насчет вас, но я видела несколько своих изображений в обнаженном виде, – сказала Зои, и все они рассмеялись.

– В Лувре, – добавила Фэйт, и они засмеялись еще громче.

– Так, а что с ним произошло? – спросила Эми, разрезая ломтик хлеба. – Он был таким талантливым человеком.

– Он женился, и у него были дети, – сказала Зои просто. – Я плакала от ревности, когда прочитала это.

– Но не сейчас, – сказала Эми, указывая на обручальное кольцо на пальце Зои.

Зои покрутила кольцо на пальце.

– Никогда больше. Видишь ли, я воспользовалась идеей Эми о потомках, и разыскала генеалогическое дерево Рассела.

– Не говори мне! – сказала Эми. – Ты нашла одного из потомков, живущих в Нью-Йорке, запомнила адрес, и когда покинула сестру, уехала к нему. Он художник?

Фэйт и Зои изумленно уставились на нее.

– Когда ты стала так хороша в рассказах? – удивилась Фэйт.

– Думаю, я похожа на Зои и ее искусство. Думаю, всегда была хороша, просто не знала об этом. Итак, я права?

– Да, – ответила Зои, – но он не художник, он…

– Фотограф, – сказала Эми, но заметив выражение их лиц, добавила. – Хорошо, молчу. Рассказывай сама, Зои.

– Спасибо. Но, да, он фотограф. Он делает коммерческие работы, но имя он сделал… – она взглянула на Эми, опасаясь ее вмешательства.

Эми жестом закрыла рот на замок.

– Расс фотографирует людей в обычных ситуациях за обычными делами. Он выиграл много наград.

– Расс? – удивилась Фэйт.

Зои пожала плечами.

– Фамилия – Эндрюс, но имя совпадает.

– Ты безумно любишь его, – произнесла Эми, затем добавила, взглянув на них. – Могу я это сказать?

Зои рассмеялась.

– Конечно. Хотите услышать нечто странное?

– Не знаю, выдержу ли, – сказала Фэйт. – Я немножко в шоке.

– Когда Рассел и я были вместе, он задавал мне много вопросов о моей жизни. Я не могла ему рассказать об Орегоне, поскольку его тогда не существовало, и я рассказала ему все, что знаю о своем роде того времени.

Она посмотрела на Эми, словно подначивая ту закончить историю за нее. Эми сосредоточенно нахмурилась, затем ее лицо просветлело.

– Ты не сделала этого! Он не сделал этого!

– Я запуталась, – произнесла Фэйт.

Зои улыбнулась.

– Кажется, великий художник Рассел Джонс поплыл в американские колонии осенью 1797 года. Он поселился в Вильямсбурге, и сегодня вы можете увидеть написанные им портреты наших предков.

– Надеюсь, он познакомился с другом Эми Томасом Джефферсоном, – невозмутимо произнесла Фэйт.

– Кто тебе рассказал? – удивилась Эми. Она посмотрела на Зои. – На ком он женился?

– На девушке с фамилией Прентисс.

– Полагаю, фамилия твоей семьи, – произнесла Эми.

Фэйт на мгновение нахмурилась.

– Если ты в родстве с женой Рассела, а твой муж потомок их детей, значит ли это, что ты и твой муж кузены?

– Как в королевских семьях, – произнесла Зои, и они рассмеялись.

– Хорошо, теперь расскажи нам, что заставило город ненавидеть тебя, – сказала Фэйт.

– Ах, это, – ответила Зои. – Память об этом полностью вернулась ко мне в тот самый момент, когда, я полагаю, произошел несчастный случай. Я собиралась запомнить дату и уберечь себя, но, оказавшись в Нью-Йорке, в первый же день поехала к Рассу. И мы тут же отлично поладили, и, гм…

– Ты была с ним в постели, когда случилась авария, не так ли? – спросила Эми.

Когда Зои кивнула, Фэйт спросила:

– Как ты это делаешь?

– Не знаю, кажется, будто я вижу это в печатном виде. Я, кажется, просто знаю. Но я буду молчать. Зои, расскажи, что ты вспомнила.

– Я не люблю вспоминать это, даже понимая, что оно на самом деле не произошло. По крайне мере без моего участия.

– Что твоя сестра сделала тебе? – спросила Фэйт, тем самым вызвав у них улыбку.

– Теперь ты рассказчик, – сказала Зои. – И ты совершенно права. Во всем виновата моя сестра.

* * *

– Я не хочу слышать ни слова больше, – сказала Зои своей сестре Карен. Она закрыла уши руками. Зои сидела в гостиной Карен на старой изношенной кушетке, а ее сестра вышагивала по комнате.

– Ты должна помочь мне. Ты единственный человек, кому я могу доверять, – Карен схватила запястья Зои и открыла сестре уши.

– Как насчет Боба? – спросила Зои. – Как ты могла так поступить с ним?

– Боб? – с отвращением сказала Карен. – Что его заботит в жизни? Высшим его достижением был тройной тачдаун в одной игре. С тех пор он катился вниз. Пожалуйста, Зои, это для всей моей жизни.

Зои взглянула на сестру, и задумалась, как это ей удалось закрутить роман с важнейшим человеком в городе. Алан Джонсон был старшим сыном самого богатого человека в городе. И он был на вершине успеха. Он участвовал в каждом благотворительном фонде. У него была жена и двое детей, мальчик и девочка, вежливые и приятные. Пока дети были в школе, его красавица жена проводила время волонтером в больницах и в домах престарелых.

– Я не понимаю, почему он завел с тобой интрижку, – произнесла Зои.

Карен гневно вспыхнула.

– К твоему сведению, за всем этим, – она указала на дом с алюминиевыми окнами, выцветший ковер, на котором дети разбросали яркие пластиковые игрушки, и на себя в извечно чистом платье без рукавов, – за всем этим стоит очень желанная женщина.

Зои на самом деле пыталась понять, но не могла этого представить. Да, ее сестра красива, но не звездной красотой. Просто красивая провинциалка. И годы замужества не были к ней так уж добры. Не помог и тот факт, что она курила две пачки сигарет и пила на обед коку, наполовину разбавленную бурбоном.

– Он действительно любит тебя? – спросила Зои.

– Ты считаешь это таким невероятным? Алан действительно любит меня, и он собирается развестись с той холодной сукой и жениться на мне.

Зои просто сидела на старой софе и глядела на сестру. Карен всегда говорила Зои, что она ничего не понимает в жизни. Но даже Зои понимала – эта история настолько стара, что комики часто импровизируют на эту тему. Но Зои также понимала, что сестру не образумить. Когда она была такой, курящей сигарету за сигаретой и твердящей что ей нужно сделать то и ей нужно сделать это, с ней невозможно было говорить.

– Я хочу, чтобы ты пошла со мной, – сказала Карен.

– Куда? – Зои спрятала свои скрещённые пальцы. Пожалуйста, пусть это будет не мистер Джонсон. В один год он нарядился пасхальным кроликом и подарил Зои приз за большое количество найденных яиц. Она не хотела встречаться с ним на этом омерзительном свидании. И, конечно же, еще из-за мужа Карен. Может он и не самый выдающийся человек в мире, но он любит детей и полностью им предан. В прошлом году его обошли вниманием в поощрении на работе, поскольку он пропустил много дней, оставаясь дома с детьми, потому что Карен не могла «привести себя в порядок».

– Увидеться с Аланом.

– Карен, – сказала Зои жалобным голосом. – Я не хочу делать это. Пожалуйста, не заставляй меня.

– После всего, что я сделала для тебя! – начала она говорить то, что повторяла до этого миллион раз. Казалось, Зои должна отдать жизнь Карен в вечную благодарность за то, что та приняла ее сиротой. Не учитывая, что сестра получила бесплатную няню.

– Я останусь с детьми, а ты иди. Ты должна быть с ним одна, – сказала Зои.

– Нет. Я хочу, чтобы Боб остался с детьми. Это удержит его от копания в моей жизни.

– Он знает о тебе и мистере Джонсоне? – с ужасом спросила Зои.

– Может, прекратишь называть его так? Ты говоришь так, как будто он… опора общества, а я его распутная секретарша. Это унижает меня.

Зои опустила взгляд на свои руки, избегая встречаться с ней глазами.

– Послушай, Зои, – ее тон изменился. – Просто мне нужно его повидать. Я позвонила ему сегодня по важному делу и…

– Что он сказал?

– Ничего, что касалось бы тебя, но если хочешь знать, то я думаю, что у него есть сомнения насчет нас, – она неопределенно махнула рукой. – Это ничего. Я сказала ему, что могла бы рассказать его жене, но, конечно же, не стану этого делать. Кто меня знает, понимает, что я на это не способна. Нет, Алан собирается противостоять всему городу и рассказать им, что любит меня и только меня.

– А как же дети? – спросила Зои.

– Не смей напяливать на лицо этот ханжеский вид. Ты ни разу не была в ловушке как я. Знаешь, я могла бы пойти в колледж. Я могла бы получить полное образование. Но я все бросила, чтобы выйти за Боба. Я думала, что он устроится в жизни, будет чем-то заниматься. Какой дурой я была.

Зои не осмеливалась поднять глаза. Ее сестра еле на тройки училась. Кто собирался дать ей образование, за что? Зои прекрасно помнила, как Боб пытался порвать с ней до окончания школы. Он получил предложение от университета штата на четырехгодичное футбольное образование. Но когда Карен забеременела и настояла на сохранении ребенка, он все оставил, чтобы жениться на ней.

Карен смотрела на сестру.

– Я сделала все для тебя, Боба и детей. Теперь настало время тебе сделать что-то для меня. Ты пойдешь со мной сегодня и все. Не хочу больше ничего слышать. Теперь иди одеваться. Мы выйдем, как только Боб вернется.

Это значит, что ему придется готовить ужин для детей, подумала Зои.

Спустя полтора часа она сидела в машине с Карен. Ее сестра надела короткое красное коктейльное платье с фальшивым бриллиантовым ожерельем.

– Обязательно было это надевать? – спросила Зои сестру, когда та затягивалась сигаретой. И опять она забыла опустить стекла.

– Я хочу выглядеть как можно лучше, – ответила Карен. – Когда-нибудь, когда у тебя появится бойфренд, не этот чокнутый, который вертится около тебя, ты поймешь, что женщине иногда нужно одеться во что-то другое помимо джинсов, – она ухмыльнулась, глядя на Зоины левисы.

Доехав до дома мистера Джонсона, Карен выключила фары.

– Это одно из небольших дел, которые мы должны были сделать, – произнесла она, с улыбкой глядя на Зои, словно они были в сговоре. Сделав небольшой маневр, она спрятала машину позади мусорных баков.

В доме только в одной комнате горел свет.

– Это его рабочий кабинет, – сказала Карен. – Там мы встречаемся, когда нам необходимо уединиться.

Взгляд, брошенный на Зои, намекал на то, что она имела в виду.

– Я не собираюсь входить, – сказала Зои.

– Конечно, нет, – ответила Карен. – Мне нужно было, чтобы ты приехала со мной лишь для того, чтобы Боб остался с детьми. Не хочу, чтобы он сегодня ночью был свободен.

Она опустила козырек и повторно использовала губную помаду, глядя на слабоосвещенное зеркальце.

– Просто жди здесь. Я не должна пробыть там долго. Но, возможно, я задержусь.

Зои знала, что если она что-нибудь возразит на это, то Карен обругает ее, а ей не хотелось этого слышать. Она глядела, как ее сестра направлялась к дому мистера Джонсона, покачивая бедрами и стуча каблуками по дорожке.

«Я должна покинуть этот город», думала Зои, сидя в машине и ожидая сестру. Карен сказала, что сестра обязана ей за все те годы, которые та заботилась о ней «бесплатно», но теперь Зои была достаточно взрослой, чтобы понять – она отдает сверх меры. До Зои дошло, что если бы она не присматривала за ее детьми, то у Карен не было бы времени завести интрижку.

Когда распахнулась дверца машины, Зои чуть не выпала наружу. У Карен был безумный взгляд, а макияж растекся по щекам.

– Ты должна поговорить с ним, – сказала она. – Он сошел с ума.

– Я? Что я могу ему сказать?

– Не знаю, – ответила Карен, – но он не хочет меня слушать. Он все время говорит о деньгах, но какое это имеет отношение ко мне? Он купил мне всего лишь несколько ничтожно маленьких подарков и только. Зои, ты ему всегда нравилась, может, он послушает тебя.

– Я не могу… – запротестовала Зои, но Карен схватила ее за руку и вытащила из машины. – Я не собираюсь входить туда! Впервые Зои почувствовал силу. Сестра запугивала ее всю жизнь. Она была красивой, общительной и той, что собиралась преуспеть в жизни. Родители никогда не говорили этого, но они считали Зои «странной». Девочка, которая любит одиночество и редко разговаривает с кем-то. Отшельница.

– Я не собираюсь туда входить, – запротестовала она вновь. – Это твоя проблема, ты сделала это. Я не собираюсь впутываться в твои истории.

– Это не из-за меня, – сказала Карен, закрывая лицо руками. – Здесь кое-что другое. Я не знаю, что именно, но он…

Она посмотрела на сестру умоляющим взглядом:

– Думаю, он собирается покончить с собой.

– Позови полицию, – сказала Зои и потянулась в машину за своим сотовым телефоном.

– Нет! – закричала Карен. – Послушай, Зои, я сделаю все, что ты хочешь, если ты поможешь мне в этом. Я не могу допустить, чтобы Боб узнал. Или дети. Ты подумала о них?

– Ты не можешь спихнуть это на меня! – прокричала Зои. – Ты…

– Пожалуйста, – взмолилась Карен. – Пожалуйста. Просто пойди поговорить с ним.

– Если я сделаю это, то собираюсь потом уехать, – сказала Зои. – Ты всегда говоришь, что я обязана тебе жизнью, но это оплатит все счетам.

– Конечно, – сказала Карен. – Я дам тебе все, что ты хочешь. Я помогу тебе найти квартиру и помогу обставить ее. Боб достанет тебе машину. Как насчет БМВ с откидным верхом? Тебе нравится эта машина, не так ли?

Она не была настолько наивной, чтобы поверить, будто Карен на самом деле поможет ей. Когда она сказала «уехать», Зои не имела в виду квартиру в двух милях от Карен. Но помощь сестре в этом деле избавила бы ее от бремени благодарности, с которой она жила.

Карен шагнула в сторону, чтобы Зои могла войти в дом. Ее сердце сильно стучало с каждым шагом. Она оставила дверь открытой, на случай если захочет выскочить отсюда. Дом был темен за исключением огонька, светящего у полузакрытой двери слева от нее, и тишина казалась зловещей.

– Мистер Джонсон? – позвала она, но не получила ответа. Зои подошла к двери и толкнула ее. Это был рабочий кабинет с книжными полками вдоль двух стен и огромными стеклянными дверьми, ведущими в патио. За светлым дубовым письменным столом сидел мистер Джонсон. Он держал пистолет у виска.

– Пожалуйста, – взмолилась она. – Мистер Джонсон, пожалуйста, не делайте этого.

– Зои, я не могу так больше жить, – произнес он, затем выстрелил в себя.

Она застыла. Она просто стояла, уставившись на него.

В следующую секунду в комнату вбежала жена. Она посмотрела на мужа, на его окровавленную голову, упавшую на стол, затем посмотрела на Зои. Она сжала руки в кулаки, направляясь к ней.

– Ты убила его! – закричала она. – Ты убила моего мужа.

– Я… я не делала этого, – сказала она, заикаясь и шагая назад к книжным полкам. Она обхватила лицо руками, чтобы защитить себя. Когда Карен появилась позади женщины, Зои обрадовалась ей как никогда в жизни. Карен побежала к Зои, схватила ее за плечи и вывела из дома, пока жена звонила по телефону.

– Он выстрелил в себя, – сказала Зои, содрогаясь всем телом. – Я видела это.

– Этого я и боялась. Послушай, я должна кое-что сделать, так что ты возьми машину, и…

– Карен, ты не можешь вернуться туда. Там заряженный пистолет. Она убьет тебя.

– Я должна сделать кое-что. Послушай, Зои, возьми машину и поезжай. Встретимся у кинотеатра на Четвертой. Я буду там, как только смогу добраться туда. Все, о чем я прошу, чтобы ты сказала полиции, если они спросят, что я была с тобой.

– Ты не можешь… – начала Зои, но у нее перед глазами все еще был мужчина, выстреливший в себя.

– Доверься мне, – сказала Карен, ведя Зои к спрятанной машине. – Знаю, что не была самой покладистой сестрой в мире, но ты ведь не хочешь видеть меня в тюрьме?

– Тюрьме?

– В том доме есть вещи, которые заставят людей посчитать, что я связана с его смертью.

– Вещи? – спросила Зои. Она не могла ясно мыслить.

– Письма. Я должна найти и избавиться от них. И у меня должно быть алиби. Запомни! Я была с тобой всю ночь. Теперь иди.

Она подтолкнула ее за руль и дала ключ. Когда Зои не среагировала, она включила зажигание за нее, затем закрыла дверь. Она не задержалась, чтобы помахать на прощание, а просто побежала к дому.

* * *

– Итак, я уехала, – сказала Зои подругам, – и через милю врезалась в дерево. А когда очнулась, была вся обмотана бинтами, ничего не помнила и весь город меня ненавидел.

– Она посадила тебя за руль машины, после того что ты видела, – изумилась Фэйт.

– Твоя сестра сказала всему городу, что у мистера Джонсона была интрижка с тобой, не так ли? – спросила Эми.

Зои пожала плечами.

– Когда все это происходило, я лежала без сознания в больнице. А когда я переписала историю, несчастный случай не произошел. Но, да, я думаю, она сделала именно так.

– Рекордная низость, – сказала Фэйт. – даже для сестры.

Зои кивнула.

– Как ты предположила, в ночь, когда я должна была попасть в аварию, я лежала в постели с мужчиной, за которого вышла замуж.

– И что случилось на этот раз? – спросила Фэйт.

– Выйдя из квартиры Расса, я осознала, что это был за день, и мне было интересно, выстрелил ли в себя мистер Джонсон. Или я изменила события настолько, что он не сделал этого? Я проверила информацию в интернете, и выяснила, что он на самом деле покончил с собой.

– Твоя сестра была там? – спросила Эми.

– Да, – ответила Зои. – Она говорила мне, что на самом деле не нуждалась во мне той ночью. Я была просто прикрытием. Когда я уехала, она пошла туда в одиночку. Она оставила детей с Бобом, надела красное платье и отправилась к мистеру Джонсону.

Зои глядела на пустую тарелку.

– Я выяснила кое-что позже, но ничего не знала в тот день в Нью-Йорке. Вернувшись в свою квартиру, я нашла четыре безумных сообщения от Карен на телефоне. Она говорила, что я должна позвонить ей, должна вернуться домой, и она нуждается во мне. Она сказала, что я не могу покинуть ее, после всего того, что она сделала для меня.

Фэйт положила руку на запястье Зои, чтобы успокоить ее.

– Мне понадобилось время, чтобы собрать кусочки истории о том, как все произошло в первый раз, но… – она посмотрела на Эми.

– Не думаю, что со стороны твоей сестры понадобилось много усилий, чтобы заставить женщину полагать, будто у ее мужа был роман с тобой, а не с потрепанной матерью двоих детей, – сказала Эми.

– Думаю, что так, – сказала Зои. – Когда я попала в аварию, и так удачно пролежала в коме, думаю, сестра сделала все, чтобы запятнать мое имя и спасти свою шкуру.

Она улыбнулась.

– Во второй раз все произошло по-другому. Когда миссис Джонсон вернулась домой, ее муж был мертв, а моя сестра энергично рыскала в кабинете в поисках писем. Миссис Джонсон сразу же позвонила в полицию, и они…

– Они что? – спросила Фэйт.

– Упрятали мою сестру за решетку на несколько дней.

– Поделом ей! – воскликнула Эми.

– Согласна, – сказала Зои. – Но она умоляла меня вернуться и быть рядом с ней. Я не стала этого делать. Слава Богу, я провела время вдалеке от нее, не говоря уже о трех неделях в восемнадцатом веке, и поэтому я смогла сказать ей «нет». Если бы это случилось сразу после моего отъезда…

– Ты могла бы застрять там на всю оставшуюся жизнь, – предположила Эми.

– Возможно.

– Итак, что случилось на этот раз? – спросила Фэйт.

– Они отпустили мою сестру, когда выяснили, что это был суицид. Но, конечно же, все хотели знать, почему настолько значимый человек покончил с собой.

– И, конечно же, они обвинили женщину, – сказала Фэйт.

– Совершенно верно. Полиция нашла письма, которые сестра написала ему. И все знали об их интрижке.

– Почему же он на самом деле покончил с собой? – спросила Эми. – Не думаю, что мужчины нашего столетия убивают себя из-за любви.

Зои не сдержала улыбку.

– Как дипломатично с твоей стороны. Они, конечно же, не кончают с собой из-за таких дрянных женщин, как моя сестра, – она сделала глоток вина. – Похоже, у него были проблемы с азартными играми, и он был по уши в долгах. Потребовался год, чтобы обнаружились все ужасные подробности. Все чем он занимался было фальшивкой. У него не было денег, не было ничего. Его жена все потеряла и была вынуждена устроиться на работу.

– А твоя сестра? – спросила Фэйт.

– Боб развелся с ней и не отдал детей. Карен уехала оттуда и в последний раз я видела ее…

– Что? – спросила Фэйт.

– Она навестила меня в Нью-Йорке, думая, что я все еще маленькая девочка, которую она запугивала всю жизнь. Но я изменилась. Когда она сказала мне кое-что мерзкое, я просто рассмеялась. Я все еще помнила, что пока лежала в больнице и боролась за свою жизнь, моя сестра заставила весь город поверить, в роман между мной и мистером Джонсоном.

– В том, что он предпочел девушке из бедного сельскохозяйственного района такую великолепную даму как ты, больше смысла.

Зои рассмеялась.

– Вы тешите мое эго.

– Как насчет Расса? – спросила Эми. – Она не попыталась отбить его?

– Она сделала это снова, – сказала Зои Фэйт. – Да, моя сестра в полиэстеровом платье с привычкой с обычными четырьмя пачками в день начала приставать к моему парню. И когда он ее оттолкнул, она настолько разозлилась, что пыталась заставить меня поверить в то, что он приставал к ней.

– Классический вариант, – сказала Эми. – Бьюсь об заклад она в гневе уехала.

– О, да, – сказала Зои, – в неистовстве. Но это меня не заботило. В моей памяти были годы страданий по ее вине. Тогда я не понимала этого, но была раздавлена тем, что город мне сделал. Я лежала в больнице с переломанными костями, а они ненавидели меня даже не пытаясь выяснить правду.

– Думаешь, она чувствовала вину? Я имею в виду в первый раз, – спросила Фэйт.

– Немного. Я помню выражение ее лица, когда я сожгла машину в центре города. Она не смогла достаточно быстро убежать от меня. Я стыжусь, что не могу простить ее.

Эми посмотрела на Зои.

– Примроуз сказала, что во всех действиях Мадам Зои замешана настоящая любовь. Где была твоя настоящая любовь?

– Я не уверена, – ответила Зои. – Я знаю, что у меня был бойфренд. Мы проводили вместе все время в старших классах, но он отвернулся от меня, как только возник скандал. Я не скучаю по нему.

– Думаю, твоя настоящая любовь – твое творчество, – сказала Фэйт. – Когда ты решила что потеряла свой талант, ты готова была ненавидеть весь город и свое поврежденное тело. Если не это настоящая любовь, то тогда я не знаю что.

– Никогда так не думала, – сказала Зои. – Но в этом есть смысл. Теперь моя любовь распространяется на моего мужа и дочь. Но да, если у меня и была настоящая любовь – так это талант, который я получила. Творчество привело меня к двум мужчинам моей жизни.

– Как сильно Рассел похож на твоего нового парня? – спросила Фэйт.

Зои рассмеялась.

– Подожди, пока мы не доберемся до тебя. Я собираюсь задавать тебе только личные вопросы.