Текст книги "Лавандовое утро"
Автор книги: Джуд Деверо
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)
Глава 25
– Вот и все, – сказал Дэвид Олдридж.
– Что вы имеете в виду? – спросила Джос.
– Это все, что написала Эдилин, или по крайней мере все, что у меня есть. Алекс Макдауэлл завещал эти записи мне, но я не знаю, все ли это, что у него было, или Эдилин написала больше, но часть потеряна. В конце своей жизни Алекс был очень плох.
– Плох? – переспросила Джос.
– Болезнь Альцгеймера. Он не помнил, кто он такой, и, разумеется, не помнил и ту историю, которую описала мисс Эди. Однако… – Доктор Дэйв сделал паузу, собираясь сообщить что-то особенно важное. – Несколько лет назад я обнаружил нечто интересное. Вы знаете, как это бывает, – пасмурный день, забавляюсь с Интернетом и просто так впечатываю имя доктора Джеллико. Это отрывок из серии книг о Второй мировой войне. Насколько я знаю, это единственное место, где упоминается имя доктора Джеллико. Вы позволите мне прочитать это вам?
– Да, конечно, – хором воскликнули Джос и Люк.
«Вклад доктора Себастьяна Джеллико в историю Второй мировой войны никогда не был признан ни при его жизни, ни позже. После встреч с ним ни у кого не возникало впечатления о его выдающемся уме. Но в воспоминаниях людей он всегда был прекрасным рассказчиком. Он мог пойти в бакалейную лавку и вернуться с историей, достойной романа.
Для меня самого, в то время молодого и пылкого студента, стремящегося учиться на примере мастера, самой запоминающейся историей из всего рассказанного им была история об одной молодой паре, спасшей жизнь доктору Джеллико. Все произошло как раз перед днем высадки союзников в Нормандии, в начале июня 1944 года. Доктор Джеллико, сидя у камина холодной дождливой ночью, дремал в своем кресле, когда услышал стук копыт и голос человека, выкрикивающего проклятия. В тот момент доктор подумал, что на крышу его дома свалился сам Санта-Клаус.
Но оказалось, что это два молоденьких симпатичных американца, которые посреди ночи пробирались по разбитым проселочным дорогам на старой развалюхе соседа, сварливого Хэмиша. Доктор Джеллико сказал, что Хэмиш не мог ни с кем ужиться и в результате остался один. Раньше он был жокеем и выиграл почти все возможные призы, но несчастный случай заставил его выйти из игры. Он уехал на ферму отца и провел остаток своей жизни, вымещая недовольство на своей многострадальной жене и детях.
В эту холодную, промозглую ночь у дома доктора появилась одна из колясок Хэмиша, в которую была запряжена лошадь, почти такая же старая, как и ее хозяин. А управляла этим экипажем такая высокая и прекрасная девушка, что доктор Джеллико подумал, что он уже умер и возносится на небеса. Она была подобна прекрасной королеве Боудикке, несущейся в битву.
Молодой мужчина, сопровождавший американку, был под стать ей – высокий и красивый, но, очевидно, езда в коляске не приносила ему удовольствия.
– Ты, безусловно, отплатила мне, – сказал он после того, как слез с коляски.
– Я не люблю твою езду, а ты не любишь мою. Мы квиты, – ответила девушка, улыбаясь доктору Джеллико. Она представилась как Эдилин, а своего спутника назвала Дэвидом. Прошли годы, и доктор Джеллико забыл их фамилии, а я часто спрашивал себя, Kтo они были и что случилось с ними впоследствии.
Он пригласил их войти в дом и выпить чаю. Молодой Дэвид последовал за ним, но Эдилин, как и подобает хорошей наезднице, сначала завела жеребца в сарай. Когда она вошла в дом, ее темные волосы были влажными, а одежда прилипала к телу, и мужчины молча смотрели на нее, не в состоянии отвести глаза.
Эдилин первая нарушила тишину:
– Пожалуйста, посмотрите вот это. – Она протянула доктору Джеллико экземпляр журнала «Тайм».
– И что с этим делать? – удивленно спросил доктор.
– В нем послание от генерала Остина, – ответила она. – Я его секретарь.
– Бульдог Остин! Боже мой, я не видел его целую вечность. Вы хотите сказать, что его еще никто не пристрелил?
– Многим хочется, – усмехнулся Дэвид, – но никому не удается.
– Посмотрите послание, – настаивала Эдилин. – Я полагаю, это важно. Вы поедете с нами в Лондон.
– Я?
– Кажется, кому-то стало известно, что вы работаете на нашу армию.
– О, да это всем известно. Миссис Петтигру приносит донесения вместе с моим ленчем. Они все имеют пометку «совершенно секретно».
Давид и Эдилин удивленно переглянулись.
– Но… – забормотал Дэвид.
– Я думаю…
Доктор посмотрел на журнал.
– Я видел этот номер. Это тот, который взяла Агги? А вы те два американца, которые искали его?
– Мы представления не имели, что вы так близко, – сказала Эди. – Но мы не могли приехать раньше, потому что у нас не было этого журнала. Я все же настаиваю, чтобы вы посмотрели его. Там есть что-то очень важное.
– О, чепуха, – отмахнулся доктор. – Они никогда не указывают на то, что действительно важно. В этих конвертах, на которых написано «совершенно секретно», просто-напросто каталоги семян. Вот письма от моей дочери действительно содержали секреты.
– Ваша дочь работает в Лондоне? – спросил Дэвид.
– У меня уже нет дочери.
– Извините, – сказала Эдилин.
В следующую секунду доктор Джеллико бросил журнал в камин.
– Единственное, для чего он годится, – объяснил он. – Я уверен, что все в деревне запомнят это происшествие. Вы устроили целый переполох, не заметив моста и утопив в реке машину.
– Мы не… – пробурчал Дэвид, но замолчал, взглянув на журнал, горящий в камине. – Боюсь, мы пришли сюда зря, – сказал он и бросил в сторону Эдилин такой взгляд, который мог бы спалить весь дом.
– Остин дал вам еще что-нибудь, кроме журнала? – поинтересовался доктор.
– Ничего существенного, – ответила Эдилин. – Он дал мне карту, которая, по-моему, не слишком отвечает действительности, и еще пакет с деньгами. Я оставила все это на ферме Хэмиша. Вернуться и забрать?
С улицы донеслись раскаты грома.
– Нет, дорогая, не надо. Я думаю, это может подождать, – ответил доктор Джеллико и обернулся к Дэвиду: – А вы? Он дал вам какие-нибудь документы?
– Нет. Остин надел на мою ногу стальную скобу, очень похожую на средневековое орудие пытки, и…
– И никаких бумаг?
Дэвид отрицательно помотал головой.
– Разве что вот это приглашение…
– Покажите мне его, – сказал доктор.
– Что за приглашение? – поинтересовалась Эди.
– На танцы, куда ты ходила в синем платье.
– Офицерский бал, – вздохнула Эдилин. – Но это не имеет никакого отношения к делу. Такие приглашения рассылаются массе людей.
Дэвид вытащил бумажник из бокового кармана и достал конверт. Оказалось, что он даже не намок, хотя побывал под водой.
– Как ты сумел сохранить его сухим? – спросила Эдилин.
– Вы ведь всегда бережете важные для вас вещи, – заметил доктор и улыбнулся Дэвиду.
– Да, сэр, вы правы.
– Защитный воск? Курьерский пакет?
– Да, – улыбнулся Дэвид. – Мы выудили наши чемоданы из реки, конверт лежал в моем чемодане и остался совершенно сухим.
– Молодец, – сказал доктор Джеллико, поднимаясь с кресла. Он положил приглашение на стол и открыл ящик, в котором находились стеклянные банки, по виду содержавшие легкое спиртное.
–Я бы с удовольствием попробовал это, – сказал Дэвид, протягивая руку.
– Выпьете каплю, и ваш язык растворится с противным шипением.
Дэвид отдернул руку.
– Теперь позвольте мне провести испытание, – сказал доктор.
Дэвид взял Эдилин за руку и отвел ее к камину, предоставив доктору свободу действий. Наконец доктор сказал:
– Итак, я получил указание. Я еду с вами в Лондон. Остин собирается переправить меня в США.
Дэвид пришел в себя первым.
– И это все? Но мы уже знали это. Мы ведь сообщили вам об этом.
– К сожалению, тайные агенты имеют привычку исчезать, поэтому считается, что бумага надежнее.
– Но эта бумага вполне могла закончить свое существование на дне реки!
– Я думаю, Остин знал, что она будет настолько бесценна для вас, что вы постараетесь сберечь ее.
– Да, – согласился Дэвид, с улыбкой глядя на Эдилин. – Абсолютно бесценна.
– Хорошо, дело сделано. А теперь, я думаю, нам всем надо хорошенько выспаться и утром отправиться в Лондон. Вам нужна одна комната или две?
– Одна! – мгновенно воскликнула Эди и подняла левую руку, чтобы показать кольцо. – Мы обвенчались.
– Прекрасно, – ответил доктор Джеллико, пряча улыбку.
Он рассказал, что на следующее утро прекрасная Боудикка умчалась в коляске, чтобы вернуть ее Хэмишу, и часом позже вернулась пешком. Доктор говорил, что никогда в жизни не видел картины прекраснее, чем эта высокая девушка, сбегающая с холма к своему возлюбленному.
Доктор рассказал, как они втроем вернулись на поезде в Лондон. Никогда в жизни ему больше не довелось встретить такую влюбленную пару. Они не сводили друг с друга глаз и не расставались ни на минуту. В Лондоне прекрасная Эдилин и ее возлюбленный Дэвид навсегда исчезли из жизни доктора. Он никогда больше не видел их и никогда о них не слышал».
Глава 26
Джос тихо сидела напротив доктора Дэйва и думала о мисс Эдилин и ее возлюбленном Дэвиде. Она знала, что случится потом. Его убьют, а Эдилин получит страшные ожоги ног.
– Это только начало истории, – мягко сказал Люк.
– Начало? По-моему, это было окончание.
– Нет, – возразил доктор Дэйв. – После того, что вы рассказали мне о генерале Остине, я решил поехать в Нью-Гемпшир и выяснить, не могу ли я получить эти письма.
Джос посмотрела на Люка:
– Так вот что вы обсуждали в тот вечер?
– Да, – подтвердил он, – и поэтому я, как мог, сопротивлялся, не желая, чтобы ты ехала со мной. Но ты ныла и настаивала, пока я не согласился…
– Вы спорите, как старая семейная пара, – заметил Дэйв. – Оставьте это на будущее. Покажи ей письма.
Люк вынул несколько листов бумаги из портфеля деда и передал их Джос. Она боялась читать эти письма, потому что была уверена, что в них описывается несчастный случай и то, что пришлось пережить мисс Эдилин на пути к выздоровлению.
«6 октября 1944 г.
Помнишь Харкорт, мою лучшую секретаршу? Я послал ее на задание с моим водителем, и, кажется, они умудрились сделать даже больше, чем я просил. Харкорт на четвертом месяце беременности. Я был таким безумцем, что позволил им пожениться! Но потом водитель был направлен в другое подразделение, и даже я не смог найти его. Харкорт тоже хотела перевестись, но я не разрешил».
«18 декабря 1944 г.
Помнишь Харкорт? Парень, за которого она вышла замуж, убит. Их ребенок должен родиться весной, поэтому я отошлю ее отсюда после Рождества. Слава Богу, живот у нее не большой, поэтому до сих пор никто не замечает. Без нее мой офис придет в полный упадок».
«21 апреля 1945 г.
Помнишь Харкорт? Я только что услышал, что произошел несчастный случай и она получила сильные ожоги. Считают, что она не выживет. Медсестра, с которой я беседовал, сказала, что ребенок родился мертвым. Думаю, что никакие другие потери в этой войне не ранили меня так сильно, как эта. Я отправил Харкорт в Штаты, так что она сможет умереть дома».
Джоселин прочитала эти письма трижды, прежде чем смогла взглянуть на Люка и доктора.
– Ребенок, – прошептала она, и слезы полились из глаз. – Бедная, бедная мисс Эди. Она потеряла даже больше, чем я думала.
– Нет, – сказал доктор Дэйв, потянулся и взял руки Джоселин в свои ладони. – Вы можете поблагодарить моего внука, потому что он – единственный, кто усомнился и настоял на продолжении поисков.
– Усомнился в чем? – спросила она.
– Это не было похоже на правду, – пояснил Люк. – Если бы ты знала дядю Алекса, ты поняла бы это. Он говорил, что обязан Эдилин Харкорт всей своей жизнью. И хотел отплатить ей за это. Он дал ей работу, разрешил бесплатно жить в доме, но это ничего ему не стоило и не было чем-то исключительным. Он и прежде делал подобное для людей, которые работали на него всю свою жизнь.
– Люк, что ты пытаешься сказать мне?
– С помощью деда я нанял целую команду специалистов, которые провели в Англии исследования и изучили массу записей времен Второй мировой войны.
– Чтобы найти место, где похоронен ребенок?.. – тихо поинтересовалась Джос.
– И да, и нет. – Он сел перед ней на оттоманку. – Все дело в слове «Клер», оно вызывало у меня подозрения. Помнишь, мисс Эди постоянно звала Дэвида, когда все думали, что она умирает?
– Да.
– Дэвид Клер.
Джос посмотрела на доктора Дэйва:
– Я что-то не улавливаю…
– Это слово ничего не говорит тебе?
– Я не знала никого с такой фамилией.
Люк и доктор продолжали смотреть на нее.
– Ой, конечно… Мою маму звали Клер. Подождите! – прошептала Джос. – Не хотите же вы сказать, что моя мама…
– Была дочерью Эдилин Харкорт и Дэвида Клера. Да, это так. Покажи ей, – сказал Люк.
Доктор Дэйв протянул Джос заполненные бланки, которые она часто видела по телевизору. Карты ДНК. Она беспомощно посмотрела на них.
– Извините нашу секретность, но мы не хотели ранить вас, если бы все это вдруг не подтвердилось, – сказал доктор. – Было легко получить вашу ДНК и не так трудно получить ДНК Эди. Она часто писала письма и поэтому лизала массу конвертов.
– Мисс Эди… была моей бабушкой? – тихо прошептала Джос.
– Она не знала этого, – уточнил доктор. – Если бы она знала, я уверен, она сказала бы вам. Думаю, что только Алекс знал о ее беременности.
– Но генерал сказал, что ребенок родился мертвым.
– Так ему сообщили. Мы не имеем никаких документальных свидетельств, но картина выглядит так, что Альфред Сковилл находился в то время в Европе, заключал контракты на военную амуницию и, видимо, узнал об умирающей женщине, которая только что родила ребенка. В свидетельство о рождении в качестве родителей были вписаны Альфред и Френсис Сковилл – что, конечно, было неправдой, потому что его жена в это время находилась в Штатах. Но продолжалась война, кругом было много сирот и масса трагедий. То есть было не до вопросов. Я думаю, мистер Сковилл забрал ребенка в США, и они переехали в Бока-Рейтон, где их никто не знал. Сковилл согласился назвать ребенка именем Клер, которое все время повторяла умирающая мать.
Джоселин попыталась подняться, но вдруг почувствовала, что ноги не держат ее. Она покачнулась, и Люк обнял ее и несколько минут не отпускал. Наконец она высвободилась и посмотрела на него.
– Поэтому ты сказал, что мне, возможно, потребуется доктор? – Она хотела пошутить, но никто не улыбнулся.
– С тобой все в порядке? – спросил Люк.
– Да, хотя, конечно, это такое потрясение… Как бы я хотела, чтобы она была жива! Чтобы она узнала! Тогда мы могли бы разделить радость этого открытия. Мы обе!
– Можно сказать, что вас и так связывали родственные узы. Алекс выяснил правду о вашей матери, о людях, которые удочерили Клер, и купил дом рядом с ними. Он организовал все так, чтобы Эди управляла фондом, но, к сожалению, начал терять память.
– Болезнь Альцгеймера, – кивнула Джос.
– Да. Он придумал, как сделать так, чтобы вы и Эди снова породнились. Мы предполагаем, что Алекс намеревался дать Эди некоторое время, чтобы она могла получше узнать вас, а затем он хотел рассказать ей всю правду. Но его болезнь… он просто забыл.
Люк подошел к столу и, налив виски в стакан, протянул Джос.
Она взяла стакан и сделала пару глотков.
– Я чувствую, что у вас есть еще что-то. Лучше расскажите сразу, пока я не упала в обморок оттого, что уже услышала.
– Мы нашли родственников Дэвида Клера.
Она подняла голову и посмотрела на двух высоких мужчин, склонившихся над ней и внимательно следящих, чтобы она действительно не потеряла сознание. Но их слова шокировали ее меньше, чем то, что она уже услышала. Ей потребуется очень много времени, чтобы свыкнуться с тем, что мисс Эди так никогда и не узнала, кем они приходились друг другу.
– Вы хотите сказать, что у меня есть родственники с ай-кью выше семидесяти, которые не собираются унижать меня и делать мне гадости?
– Ну, вообще-то я думаю, что все родственники делают гадости, – сказал Люк. – Мои кузены туда же… ой! – вскрикнул он, когда дед ткнул его кулаком.
– У тебя есть номер телефона? – спросил доктор Люка.
– Конечно. Я позвоню, а потом Джос сможет…
Она выхватила записку из его рук.
– Раз они мои родственники, то звонить должна я. – Она подошла к большому аппарату на столе доктора Дэйва. – Я включу громкую связь?
Оба согласно кивнули.
Сделав пару глубоких вдохов, Джос набрала номер в северной части штата Нью-Йорк. Мужской голос ответил немедленно.
– Извините за беспокойство, сэр, но я ищу кого-нибудь, кто бы знал человека по имени Дэвид Клер, ветерана Второй мировой войны.
– Говорите.
Джос удивленно пожала плечами.
– Вы знали его?
– Полагаю, да, – покашливая, ответил он.
– То есть вы могли бы рассказать мне о сержанте Дэвиде Клере, который служил с генералом Остином?
– Юная леди, я не знаю, как еще сказать вам, что я и есть Дэвид Клер… и что именно я служил со старым Бульдогом Остином.
– Вы?.. – пробормотала Джос… и задохнулась. – Но ведь вас убили!
– Прошло сообщение, что я погиб. Но в действительности я до конца войны находился в плену. Уверяю вас, я живой. Не слишком здоровый, но живой.
– И вы знали… Эдилин Харкорт?
На другой стороне повисла долгая пауза.
– Да. Она… погибла в 1944-м.
– Нет. Мисс Эди умерла только в прошлом году.
Старик закричал, едва сдерживая ярость:
– Не говорите ерунды! Эдилин Харкорт погибла при взрыве джипа.
– Нет, – возразила Джос, с трудом сдерживая слезы.
Действительно ли она разговаривает сейчас о мисс Эди с Дэвидом, то есть со своим собственным дедом? – Она выжила. Ее ноги были ужасно обожжены, но она осталась жива. Я познакомилась с ней, когда мне было десять лет, и она воспитывала меня, заменив мне мать. Когда мисс Эди умерла, она оставила мне свой старый дом.
– Эдилин-Мэнор, – прошептал он.
– Да. Мисс Эди так никогда и не вышла замуж. Большую часть своей жизни она провела, путешествуя по миру с доктором Бреннером и помогая ему лечить людей. Они… – Джос замолчала и, прикрыв трубку рукой, прошептала Люку: – По-моему, он плачет. – Но и сама Джос больше не могла сдерживать слезы.
Люк взял у нее телефонную трубку и услышал, как какой-то человек кричит:
– Я не знаю, кто, черт побери, заставил плакать дядю Дэйва, но…
Однако тут вмешался другой голос:
– Нет, нет! Это об Эди. Они знали Эди.
Молодой человек сменил тон:
– Вы знаете что-то о мисс Эди?
– А вы слышали о ней? – спросил Люк.
– Вы шутите? Я вырос с этим именем. Потерянная Любовь, единственная женщина, которую любил дядя Дэйв. Вы что-то знаете о ней? Может быть, вам известно, где она похоронена? Подождите! Дядя Дэйв хочет говорить сам.
Люк снова переключил телефон на громкую связь.
– Кто вы? – спросил Дэвид Клер.
– Я ваша внучка, – успела сказать Джос, но горло перехватило, и она зарыдала. И ее дед тоже дал волю слезам.
Молодой человек снова взял трубку:
– Сумасшедший дом! Что там с вашей девушкой?
Было слышно, как Дэвид говорит: «Приезжайте. Сейчас. Сегодня. Я хочу видеть вас сейчас же».
– Похоже, он хочет, чтобы вы приехали сюда. Если вы приедете, мне нужно держать наготове дефибриллятор.
– Думаю, нужно приготовить не один, а два, – ответил Люк.
Затем, отключив громкую связь, он быстро рассказал о том, как все выяснилось. И то, что мисс Эди была беременна и после несчастного случая родила ребенка, и то, что никто не думал, что она останется жива, и, наконец, как человек по фамилии Сковилл удочерил родившуюся девочку.
– Вы хотите сказать, что у дяди Дэйва был ребенок?
– Да, девочку назвали Клер.
– Клер Клер, – с изумлением произнес молодой человек.
– Да, – подтвердил Люк, глядя на рыдающую Джос. – Клер Клер. Мы можем приехать?
– Да, какого черта вы еще на телефоне? Вы можете прилететь ночным рейсом?
– Не знаю, – ответил Люк, глядя на Джос. – Мы можем быть там завтра?
Она кивнула, глотая слезы.
– Послушайте, мистер… – Он не знал имя этого человека.
– Эдди, – ответил тот. – Меня зовут Эдвард Харкорт Клер. Мои родители позволили дяде Дэйву выбрать для меня имя. Если бы я был девочкой, меня назвали бы Эдилин.
Люк посмотрел на Джос:
– Его зовут Эдвард Харкорт Клер.
Теперь Джос и смеялась, и рыдала одновременно.
– Хорошо, – сказал Люк. – Позвольте мне уточнить рейсы, я перезвоню вам через час и скажу, когда мы приедем.
– Когда вы приедете, тут будут бесконечные рыдания. – После паузы Эдди понизил голос: – Я только хочу сказать, что это великое дело. Дядя Дэйв обожает детей. Слов не хватит, чтобы рассказать все, что он сделал для нашего маленького города. Он не очень хорошо себя чувствует, причем уже давно, но увидеть собственную внучку… Все, что я могу сказать вам, – это тысяча благодарностей.
Глава 27
В конце концов, после долгих обсуждений, Дэвид Клер решил, что лучше он приедет в Эдилин, чем они поедут к нему.
– У меня не так много времени, – объяснил он. – И я хочу наконец увидеть ее дом.
Он рассказал, что за прошедшие годы не раз пытался заставить себя приехать в Эдилин и однажды даже купил билет на самолет, но потом все-таки отменил поездку. Он знал, что воспоминания об Эди будут слишком сильны и такую боль он вряд ли сможет вынести.
Люк и Джос провели безумные два дня, готовя дом к приезду Дэвида Клера. Женщины из баптистской церкви принесли в дом кровати, постельное белье, другую необходимую мебель, а мать Люка взяла на себя встречу Дэвида Клера. Дэвида Клера доставили из аэропорта Ричмонда в Эдилин в машине «скорой помощи», в сопровождении двух врачей, наблюдавших за его состоянием.
– Ваша внучка очень похожа на вас, – сказал ему Люк. – Слезы на ее глазах появляются при первой возможности.
– Прекрати, а то снова начнется плач, – остановил Люка дед.
Первая встреча была настолько переполнена эмоциями, что не нужно было никаких слов. Взявшись за руки, Джоселин и Дэвид Клер вглядывались друг в друга.
Нижняя гостиная стараниями Джос была переделана в спальню для сержанта Клера. После отдыха он смог передвигаться, опираясь на два костыля, точно так же, как мисс Эди в конце своей жизни. И первое, что он захотел увидеть, – это ее могилу.
– Рядом с ней найдется местечко для меня?
– Да, – ответила Джоселин, поддерживая его под руку.
Эта история не оставила равнодушным ни одного жителя города, и все поражались, как же похожа Джос на своего деда. Этот упрямый подбородок с ямочкой, бледная кожа, темно-голубые глаза. И даже сложены они были одинаково.
– Больше похожа на меня, чем на Эди, – заметил Дэвид, с любовью глядя на свою внучку. – Досадно только, что ты не унаследовала ее прекрасные ноги.
– Это правда, – согласился Люк. – Но она обладает не меньшей привлекательностью. Особенно некоторые части есте…
– Люк! – вмешалась Джос, и Дэвид расхохотался так, что даже закашлялся.
– Она сложена, как моя мать, а мой отец, видимо, очень любил ее, так как у меня было восемь братьев и сестер.
– Как интересно! Значит, у меня есть троюродные братья и сестры?
– Сотни, – добавил Дэвид.
– Это значит, что у меня их больше, чем у него, – гордо сказала она, глядя на Люка.
– Типичная семейная пара, – рассмеялся Дэвид.
На могиле мисс Эди лежал небольшой камень.
– Мы поставим памятник, – сказал Дэвид и посмотрел на Люка. – Держу пари, что вы, «Колледж-бойз»,[8]8
«Колледж-бойз» – известная музыкальная группа в США.
[Закрыть]знаете, где найти скульптора.
– Конечно, я найду.
– «Колледж-бойз»? – удивленно переспросила Джос. – Люк работает у меня. Правда, я не могу сейчас платить ему, но он мой садовник.
Дэвид взглянул на Люка и покачал головой:
– Может быть, я и стар, но мои мозги еще работают. Одна из моих внучатых племянниц стояла в очереди, чтобы получить ваш автограф, и пришла домой, восторгаясь вами даже больше, чем альбомом. Она скачала в Интернете ваше фото и повесила его над своим рабочим столом. Я узнал вас сразу, как только увидел.
Джоселин замолчала, глядя на Люка, а затем отпустила руку деда и медленно пошла в сторону дома.
– Вот те на! – воскликнул Дэвид. – Я сказал что-то лишнее? – Он повернулся и увидел, что Люк направился следом за Джос.
– Ты чудовище! – воскликнула Джос, когда Люк догнал ее.
– Я не собирался обманывать тебя, но…
– Разве? Все вокруг лгут.
– Я хотел, чтобы ты видела во мне только меня, – ответил Люк. – Прости, что я не сказал тебе, что я автор книг и песен. Прости, что я не сказал, что был женат, но ведь Ингрид интересовал не я, а мои гонорары.
– Все в этом городе знали о твоей женитьбе и о твоих занятиях, но никто не сказал мне. Поразительно!
– Я попросил их не говорить.
– Как это? Ты попросил их не говорить, и они подчинились?
– Да, – просто ответил Люк.
– Ну, это потрясающе, оказывается, есть люди, которые любят тебя так самозабвенно. У меня-то уж точно таких никогда не было. – Она повернулась и снова направилась к дому.
– Нет, у тебя тоже есть. Я. Я очень люблю тебя. Я полюбил тебя с того самого вечера, когда заляпал горчицей твое белое платье.
– Не нарочно, – бросила она через плечо.
Люк загородил ей дорогу.
– Да, не нарочно, и мне понравилось, что ты честно сказала об этом Рамзи.
– Честно? Ты знаешь значение этого слова?
– Я учусь этому, – ответил он. – Но прежде все учили меня обратному – как скрывать правду. Ты, Ингрид, моя семья, Рамзи, даже мисс Эди.
Джоселин уперлась руками ему в грудь.
– Хорошо, так что ты пишешь?
– Истории Томаса Кэнона, – ответил он.
Ничего не понимая, Джос нахмурилась. Томас Кэнон был основным персонажем очень популярной серии книг.
Действие начиналось в восемнадцатом веке, как раз перед Американской революцией. Томас любил молодую девушку по имени Батшеба, с которой они вместе росли, но родители выдали ее замуж за богача, которого она, естественно, не любила. С разбитым сердцем Томас переходил из книги в книгу, путешествуя по формирующейся стране и попадая в различные переделки.
– Люк Адамс? – Джос растерянно назвала имя автора.
– Это я.
– А как же садоводство?..
– Я имею ученую степень по биологии, и после Ингрид я… – Он пожал плечами.
– Кто же получает степень по биологии? – спросила Джос. – И как ты можешь жить с такой специальностью? Тебе нужно… – Она замолчала, потому что он привлек ее к себе и поцеловал.
– Джоселин, я люблю тебя. Прости, что я так долго молчал, я давным-давно должен был сказать тебе это. Извини, что я так много скрывал от тебя. Но я должен был убедиться… Ты сможешь простить меня?
– Конечно, сможет, – сказал подошедший к ним Дэвид Клер. – Если Эди смогла простить мне мою необразованность и неотесанность, то Джос простит вас за то, что вы хотели, чтобы она видела в вас прежде всего человека.
Люк и Джос улыбнулись, потому что знали, что после войны на основе своего маленького гаража он построил систему франшизы и охватил ею весь северо-восток. Сейчас Дэвид был мультимиллионером. И весь свой бизнес он вел от имени своего любимого брата Баннермана, погибшего на войне. Изменение имени и оказалось причиной того, что Эди так никогда и не узнала, что ее Дэвид остался в живых.
– Так ты сможешь простить меня? – переспросил Люк.
Но Джос не хотела сдаваться так легко.
– При одном условии. Ты должен сказать мне, сможет ли в конце концов Томас Кэнон соединиться со своей Батшебой.
– Ну, это слишком! – застонал Люк. – У меня дома стоит огромный ящик, полный писем от читателей, и все они задают мне тот же проклятый вопрос. Я не знаю.
– Как это не знаешь? Ты же создаешь этих персонажей. Ты контролируешь их поступки.
– Не совсем.
– То есть как?
Дэвид рассмеялся.
– Вы лучше уступите, – посоветовал он Люку. – Внешне она похожа на меня, но характер у нее Эди.
– Я не во всем похожа на нее, – не согласилась Джос.
– Копия, – сказал Дэвид. – Она вам рассказывала о том, как…
– Подождите, – сказала Джос. – Мне придется взять магнитофон. Я не то, что некоторые, я не приукрашиваю своих героев.
Когда Люк и Дэвид остались одни, старик рассмеялся:
– Ты по уши влюбился, мальчик.
– Похоже, так, – улыбаясь, ответил Люк.
После обеда Люк и Джос сидели вдвоем на кухне и разговаривали. Она все еще таила обиду из-за того, что он скрывал от нее суть своей жизни, но Люк всячески старался заработать прощение.
– Вчера вечером моя мать рассказала мне очень странную историю, – сообщил он и увидел, как Джос вздрогнула при слове «история». – Она заходила в дом мисс Эди за полгода до ее смерти.
– Зачем? – спросила Джос.
– Не знаю… – сказал Люк. – Мама никогда не умела лгать…
– В отличие от тебя.
– Да, – усмехнулся Люк. – Она говорила о какой-то несправедливости, которая должна быть исправлена. Но пока все это секрет…
– Какой секрет?
– Я не знаю. Она не сказала мне, но, по-моему, она знает, чем Алекс Макдауэлл был обязан мисс Эди.
– В этом и заключается секрет? – спросила Джос. – И твоя мама знает его?
– Может быть. Почему бы тебе не спросить ее?
– Обязательно спрошу.
– Она сказала, что они с мисс Эди много говорили обо мне, о моей писанине, о моей неудачной женитьбе, о том, почему я так любил проводить время с ее старым свекром. Знаешь о том случае, когда дед Джо помог мне сбежать из дома на рыбалку? Мама об этом знала. Она сказала, что со старыми людьми я всегда чувствую себя лучше.
– И я тоже, – сказала Джос. – Приемный отец моей мамы… У нее никогда не было времени, чтобы подумать о людях, которых она горячо любила, но которые никогда не говорили ей, что они удочерили ее. Сначала те самые бабушка и дедушка, потом мисс Эди. – Джос посмотрела на Люка. – А что с Рамзи?
– Все знают, что он и Тесс…
– Нет! Почему его имя упомянуто в завещании? – Джос обхватила голову руками. – Теперь я понимаю. Мисс Эди знала, что я ненавижу, когда мне говорят, с кем нужно встречаться. Она знакомила меня с несколькими действительно приятными мужчинами, но я всегда шла на свидание с мыслью, что ненавижу их. Я отказывалась смеяться над их шутками. Мне не нравилось все, что они говорили или делали… – Она снова взглянула на Люка. – Может быть, мисс Эди написала, что именно Рамзи подходит мне, потому что не хотела, чтобы я была с ним?
Люк удивленно взглянул на нее:
– И моя мать тоже говорила, чтобы я держался подальше от тебя. Она знала, что я всегда сопротивляюсь запретам.
– Думаешь, они работали сообща? И манипулировали нами?
Они посмотрели друг на друга.
– Нет, – решил Люк.
– Уж слишком мудреная задумка, – согласилась Джос.
– Чтобы так потворствовать…
– Не думаю, нет… – заключила она.
– Конечно, нет, – согласился Люк.
Подумав немного, он сказал:
– Ты, конечно, можешь выйти за Рамзи, если хочешь.
– Нет, – с улыбкой сказала она, а потом потянулась через стол и вложила свою маленькую ладошку в его руку. – Я решила продолжить традицию моих предков, поэтому выбираю мужчину, который умеет работать руками.
В глазах Люка вспыхнули лукавые огоньки.
– Почему бы тебе не подойти сюда? Я покажу тебе, как умею работать руками!
– С удовольствием, – сказала Джоселин, встала и вошла в кольцо его рук.
