Текст книги "Сердце, созданное для любви"
Автор книги: Джуд Деверо
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)
Глава 5
Глэдис отложила кисть.
– Я должна передохнуть.
– Конечно... – Джейс посмотрел на Мика и Глэдис и увидел, как они смотрят на него.
Они были молоды, любили друг друга и хотели провести уик-энд вдвоем. Было три часа воскресного дня, а они работали с середины пятницы.
– Идите, – сказал он, – я здесь закончу сам. А вы... – Он не успел договорить, как они уже поспешили к выходу.
– Все хорошо, – крикнула Глэдис, повернувшись, и они побежали вниз по лестнице.
Джейсу пришлось зажать свои чувства в кулак, когда их смех наполнил весь дом.
– Это замечательно, если наконец в этом доме кто-то будет смеяться, – пробормотал он.
Затем вернулся назад, взглянуть на комнату Энн. И остался доволен.
В пятницу он сказал миссис Браун, что собирается провести уик-энд в Лондоне. Он вежливо выслушал ее объяснения, что в Англии принято проводить неделю в Лондоне, а уик-энд подальше от него.
– Но я не англичанин, правда? – возразил Джейс, понимая, что для нее не быть англичанином – худшее из всех преступлений.
Когда он подошел к своему автомобилю, как он и надеялся, Мик был рядом, и Джейс предложил ему работу на уик-энд.
– В Лондон? С моей девушкой?
– Вы не возражаете, если остановитесь в «Клариджесе»? – спросил Джейс и подумал, что Мик умрет от счастья. Любой местный житель знал, что это самый престижный отель.
Так как Джейс не хотел, чтобы в городке знали, что собирается делать в Лондоне мистер Монтгомери, он встретился с молодыми людьми в Сент-Олбансе. Мик оставил свою машину на парковке, и на «рейндж-ровере» Джейса все трое отправились в Лондон. Правил Мик, Глэдис сидела рядом с ним, Джейс на заднем сиденье. Он делал рисунки и писал пояснения, положив лист бумаги на специальную подставку, которую миссис Парсонс предусмотрительно включила в число необходимых письменных принадлежностей.
Джейс не распространялся о причинах, побудивших его совершить эту поездку, а молодая пара не задавала вопросов. Он просто сказал, что планирует переоборудовать спальню в южном крыле дома и сделать ее такой, какой она была в 1878 году.
– Ситцевая комната, – уточнил Мик, глядя на Джейса в зеркальце заднего вида.
– Эта спальня и есть ситцевая комната? – спросил Джейс, припоминая, что это была комната Барбары Казуэлл. – Откуда вы знаете это?
– Моя мать работала в Прайори-Хаусе, когда я был ребенком. Я всегда прятался там от миссис Браун, потому что мы знали: она уволит мать, если узнает, что она взяла меня с собой. Она узнала, и мать была уволена.
Джейс открыл рот, но Мик заговорил первый:
– Нет, сэр. Я не знаю, где находится потайная лестница. Никто не знает.
Никто из живых, подумал Джейс, глядя снова на свои зарисовки. Он не был художником, но сумел изобразить статуэтки, фарфор, мебель, ткани, обои и платья Кэтрин и Энн.
– Мик, – спросил Джейс, – миссис Браун уволила много людей?
Неожиданно Мик и Глэдис громко рассмеялись. Смех был недобрый. Он получил ответ.
В Лондоне они заняли два смежных номера в шикарном дорогом отеле «Клариджес». Джейс старался проигнорировать выражение лиц Мика и Глэдис. Он прекрасно понимал, что они хотят заняться совсем другим, нежели поиски антиквариата, но еще не было пяти, поэтому он дал задание каждому. Мик должен был заказать трейлер-прицеп, чтобы они могли увезти с собой назад в Маргейт то, что приобретут, затем отправиться на блошиный рынок, чтобы купить безделушки, какие были в ходу в 1878 году.
– Я совсем не разбираюсь в этом, – возражал Мик, глядя на Глэдис.
– А я немножко разбираюсь, – сказала она, подвигаясь поближе к нему.
– Но вы не можете идти вместе, – сказал Джейс. – Глэдис, я хочу, чтобы вы кое-что отыскали. – Он протянул ей лист со своими записями. – Тут все, что я знаю об интересующей меня женщине и ее муже. Они жили в Лондоне в тысяча восемьсот семьдесят восьмом году. Я хочу, чтобы вы узнали о ней все. Мне нужны любые свидетельства, будь то фотографии или предметы, то есть все, что вы сможете найти.
Получив задание, она выглядела заинтригованной и отошла от Мика.
– В тысяча восемьсот семьдесят восьмом?
– И после. Что случилось с женщиной и ее детьми? Мик, понимаете, вы должны купить мне много маленьких рамок для картин. – Он дал им наличные.
Несмотря на недовольство Мика по поводу его задания, все трое были полны энтузиазма. Вечером в восемь часов они встретились снова за обедом в номере Джейса и рассказывали о том, как провели день.
Мик заказал трейлер. Затем взял такси и отправился на блошиный рынок, где познакомился с пожилой леди, которая выказала радостное желание помочь ему.
– Я сказал ей, что участвую в съемках на Би-би-си и должен обставить спальню для юной леди 1878 года. Она спросила о месте действия, и я рассказал ей о Прайори-Хаусе. Все, что мне нужно было делать дальше, – это слушать ее, она знала историю каждого предмета. – Он начал разворачивать свои покупки и достал флаконы для духов, щетку для волос в серебряной оправе, гребень и ручное зеркало, фарфоровые статуэтки, прелестные шпильки и заколки для волос. И даже пару чулок. – Если вы хотите больше, она будет там завтра. Кажется, все, что она делает, – это рыщет по разным рынкам. Ее старшая дочь... – Улыбаясь, Мик замолчал и посмотрел на Глэдис. – А что тебе удалось достать?
Джейс улыбнулся тому пониманию, которое бывает между влюбленными.
– А как насчет вас, сэр? Что вам удалось? – спросила Глэдис.
Джейс понял, что у них было не так много времени и, видимо, Глэдис пока ничего не узнала. Он не хотел смущать ее. Он посетил четыре антикварных магазина и нашел кровать, вполне возможно, принадлежавшую Энн, и зеленый пуфик, совсем такой, какой он видел во сне. Владелец одного из магазинов сказал, что то, что он выбрал, относится к Викторианской эпохе, и если он знаток...
Джейс прервал его, не желая тратить время, выслушивая дешевые басни. То, что мебель в комнате Энн была «более чем обычная», укрепило его веру в то, что она не была «любимой дочерью» Артура Стюарта.
На какой-то момент Джейс подумал о более дорогой мебели. Может быть, ему стоило купить кровать палисандрового дерева, какая была точной копией кровати Линкольна в Белом доме? Но нет, идея заключалась в том, чтобы восстановить интерьер, какой был знаком Энн, поэтому он остановился на том, что видел.
После того как Джейс рассказал о своих приобретениях, он повернулся к Глэдис:
– У вас было время узнать фамилию Кэтрин?
Глэдис вышла из-за стола и вернулась через несколько минут со стопкой фотокопий.
– Аристократы Англии оставляют свои следы.
Джейс взял бумаги и начал просматривать их. Кэтрин Найтингейл Стюарт вышла замуж за Перегрина Уилмота, графа Кингсклера в 1872 году. У них было девять детей.
– Я зашла в туристическое бюро и получила это. – С застенчивой улыбкой Глэдис передала Джейсу рекламный буклет, приглашавший осмотреть замок. Он занимал территорию в несколько акров, лабиринты, игровая площадка для детей и...
У Джейса перехватило дыхание, когда он взглянул на последнюю страницу. На ней была фотография портрета Кэтрин. «Самая красивая обитательница замка Верэн, Кэтрин Найтингейл Уилмот, – прочитал он под фотографией. – Мать девяти детей, но при этом не утратившая талию в восемнадцать дюймов».
Джейс посмотрел на Глэдис:
– Завтра...
– Да. – Она кивнула. – Я уже просмотрела расписание поездов, чтобы поехать туда завтра. Я вернусь к обеду, куплю все книги, где упоминается ее имя, и все возможные фотографии, которые имеют к ней отношение.
– Прекрасно, девочка! – воскликнул Джейс.
Затем заметил взгляд, которым обменялись молодые люди. Он был многозначителен. Глэдис хотела большего, чем просто похвала, она хотела, чтобы он поделился с ними своей тайной. А именно – для чего ему нужна вся эта информация?
– Скажите, зачем вам все это нужно? – не выдержала она.
Джейс не хотел лгать.
– Чтобы привлечь привидение.
Мик, казалось, был готов убежать прочь, но в глазах Глэдис вспыхнул интерес. Мистер Хэтч прав, думал Джейс. Или Мику придется подняться до уровня этой девушки, или она бросит его.
– Вы хотите восстановить интерьер ситцевой комнаты? Комнаты Леди Грейс? – спросила Глэдис. – Но разве вам не известна ее репутация? Она же убивала людей!
– Что, если я расскажу вам, что в этом доме когда-то жила другая юная леди, которая, как считали люди, совершила самоубийство?
– Энн Стюарт, – сказала Глэдис, и Джейс улыбнулся.
– Глэдис знает все об истории Маргейта, – заметил Мик. – И в будущем думает занять место в городском муниципалитете.
– Не сомневаюсь. Я бы даже сказал, что Глэдис вполне может стать премьер-министром, – улыбнулся Джейс. Мик рассмеялся, а Глэдис покраснела.
Джейс рассказал им все, что собирается делать, поэтому мог сменить тему.
В субботнее утро все трое снова разошлись по своим делам. Мик не спрашивал, может ли он присоединиться к Глэдис в ее путешествии. После ее триумфа в предыдущий вечер Мик, казалось, решил превзойти ее. При нем были копии рисунков, сделанные Джейсом, и он ушел до девяти утра. «У меня свидание», – дразнил он Глэдис, уходя из отеля.
У Джейса возникло много проблем с обоями. Ему наконец удалось найти обои точь-в-точь такие, какие были в ситцевой комнате при жизни Энн. Но их было недостаточно, чтобы оклеить комнату. Ему сказали, что кто-то уже заказал большое количество рулонов. Тогда он предложил хозяйке магазина двойную цену. И мог прочесть ее мысли: «Уж эти мне американцы!»
Джейс получил обои, затем купил чайный сервиз, поразительно похожий на тарелки на камине Энн. Пожилой продавец, видимо, разбирающийся в истории, заверил его, что именно такой рисунок был распространен в 1878 году.
Джейс совершил четыре поездки по Лондону за покупками и уложил все в трейлер Мика. В восемь часов вечера они встретились в его номере. Джейс был готов вернуться в Прайори-Хаус и начать переделку комнаты, но после одного взгляда на Мика и Глэдис он сдался. Им явно хотелось провести еще одну ночь в отеле.
Но все же Джейс не постеснялся разбудить их в пять утра, и они безропотно собрались. У миссис Браун был выходной, значит, Джейса ждал рассказ о том, как она провела этот воскресный день со своими приятельницами миссис Парсонс и миссис Уилер. Джейс хотел воспользоваться ее отсутствием и осуществить те перемены, которые он задумал сделать в ситцевой комнате. И было бы хорошо сохранить это в тайне от всего городка.
Он подвез Мика и Глэдис в Сент-Олбанс, где они пересели в свою машину, и поехал в Прайори-Хаус один. Он был рад, что ему не нужно было с ними проезжать через городок, трейлер-прицеп вызвал бы ненужные разговоры.
Три часа ушло на то, чтобы перенести в дом все их покупки, затем они занялись обоями. Джейс понятия не имел, как это делается, но Мик и Глэдис оказались знатоками и в этом деле и тихо посмеивались над его неудачными попытками.
В полдень, совершив набег на холодильник и большую кладовку, где миссис Браун хранила свои запасы, они приготовили ленч. Джейс пропустил несколько обедов, и то, что осталось, было сейчас на столе. Они ели жареного ягненка, сваренные на пару морковку, сельдерей и шпинат, и все это выглядело так, словно только что было собрано в огороде мистера Хэтча. Глэдис порылась в кладовке и нашла коробку малины.
Джейс не знал, известно ли Мику и Глэдис о проделках Дейзи и Эрин, и не хотел выдавать девушек.
– Я рад, что миссис Браун смогла собрать хоть немножко малины, – сказал он, вздыхая, а Мик и Глэдис разразились смехом.
Им было просто друг с другом. В последние дни слово «сэр» было изъято из обращения. Они исходили из того, что есть босс и двое служащих, между которыми шло соревнование, закончившееся победой Глэдис, и эта победа придала ей уверенности.
– Мы можем вернуться к работе? – спросил Джейс, когда с едой было покончено.
Слава Богу, три рулона были поклеены и все вещи принесены в комнату, но мелочи еще оставались не распакованными. Джейс хотел остаться один, чтобы внимательно рассмотреть каждый купленный предмет, поэтому обрадовался, когда его молодые помощники ушли.
Но несмотря на их уход, он знал, что он не один в комнате. Он чувствовал присутствие Энн. Она не издавала ни звука. Просто сидела не двигаясь и наблюдала, но ее напряжение передавалось ему.
Мебель, даже гардероб, все было на месте. Продавщица показала Джейсу, как его разобрать, поэтому он мог внести его наверх по частям и затем быстро собрать.
Джейс купил маленький стереопроигрыватель и диски, поставил Моцарта и начал распаковывать покупки. Он медленно разворачивал драгоценные вещи, которые Мик выбрал с помощью пожилой дамы. «Надеюсь, что поступил правильно, дав ей сто фунтов», – сказал Мик, желая сделать приятное своему боссу и страшно довольный, как человек, способный дать такие большие чаевые.
Джейс начал с кровати. Накрахмаленные простыни, отбеленные не один раз, сверкали белизной. Затем пошло в ход шерстяное одеяло, за ним связанное крючком изумительной красоты покрывало с маленькими кисточками на узорчатых острых кончиках. Далее большие подушки в льняных наволочках, плюс очаровательные круглые подушечки, белые и голубые, с вышитыми на них букетиками полевых цветов, повторявшими рисунок обоев. Джейс чувствовал, что женщина, которая выбрала эти вещи для Мика, сама наслаждалась ими.
Он распаковал дюжину хрупких стеклянных флаконов и поставил их на туалетный столик, который приобрел вместе с другой мебелью. Керамические собачки встали по обеим сторонам камина, а две балерины заняли место на каминной полке.
Он открыл очередную коробку. Вчера Глэдис долго не ложилась спать, разбирая фотографии, которые ей удалось найти в доме мужа Кэтрин.
Она купила почтовые открытки, книги и брошюры, собрала все изображения Кэтрин и ее детей, которые смогла найти. Одну за другой Глэдис вставляла фотографии в двадцать три старинные рамочки, которые приобрел Мик, и, определив, кто запечатлен на них, ставила подпись на обороте.
И сейчас с чрезвычайной осторожностью, но еле сдерживая нетерпение, Джейс разворачивал каждый портрет и двадцать три раза показывал, где думает его повесить. И каждый раз громко говорил, кто это. Он знал, что не один в комнате и что его слова не останутся без внимания...
– Кэтрин со своей предпоследней дочерью Изабеллой. Она родилась после вашего ухода, поэтому вы никогда не видели ее. Она выросла и стала такая же красивая, как ее мать.
Он открыл другой пакет.
– А вот здесь самая младшая дочь Кэтрин, Энн. Она действительно не уступает в красоте своей матери... – Когда запах цветов и древесного дыма окутал его, он улыбнулся, но не стал поворачиваться.
Он закончил с коробкой. На дне было фото последних потомков Кэтрин, лорда и леди Кингсклер. Глаза лорда Кингсклера чем-то неуловимо напоминали глаза Кэтрин. Имя его матери – Энн.
Аромат стал сильнее, и даже когда он услышал шуршание юбок Энн, он не обернулся.
Когда коробка опустела, он старался не делать резких движений. Убрал мусор, отнес его в главную спальню и закрыл дверь.
Оставался еще один пакет, который надо было открыть. Завернутый в газету и перевязанный шнурком, он стоял около камина. Прошлым вечером Глэдис, рассказав о своих похождениях, торжественно показала им, что в конце концов ей удалось найти. Это была репродукция портрета Кэтрин, принтер на картоне размером два на три фута. Одна из продавщиц магазина подарков, возможно, даже его владелица, рассказала, что они и раньше продавали эти репродукции, но они слишком большие, чтобы взять с собой в самолет.
– Вот она и дождалась вас, – улыбаясь, сказала дама.
Смеясь, Глэдис подробно изложила, как она рассказала продавщице о своем американском боссе, влюбленном в призрак женщины, которая была кузиной леди Кэтрин. И добавила, что этот портрет будет подарком призраку леди Энн Стюарт от ее босса.
Женщина, которая работала в этом магазине в течение тридцати лет, сказала, что история, рассказанная Глэдис, весьма любопытна, хотя что касается привидений, то это полнейший вздор, но что есть несколько людей, которые знают, что у леди Кэтрин действительно была кузина по имени Энн Стюарт. Она смотрела на Глэдис, прищурив глаза.
– Как умерла леди Энн?
– Покончила с собой, бедняжка, – сказала Глэдис.
– Где жила Энн? – спросила женщина.
– В Прайори-Хаусе в Mapгейте, – ответила Глэдис и добавила, что ее влюбленный босс купил этот дом.
Женщина подняла брови и коротко попросила:
– Подождите здесь.
Четверть часа спустя она вернулась с большой репродукцией портрета и назвала Глэдис символично низкую цену – два фунта! В знак благодарности Глэдис купила очень дорогую, очень большую золоченую раму и, с трудом втащив ее в поезд, добралась до Лондона. И дальше Глэдис сообщила им совершенно поразительную вещь. Чтобы скоротать время в поезде, она просматривала купленные книги и обнаружила, что дама, которая продала ей портрет, оказывается, мать лорда Кингсклера, леди Энн.
Они все были под впечатлением от ее рассказа, даже Джейс, хотя он был смущен замечанием Глэдис по поводу его любви к призраку. Он отметил для себя, что впредь надо быть более осторожным в разговорах. У Глэдис острый глаз.
Закончив свой рассказ, Глэдис показала им портрет и подудела в воображаемые фанфары, как в цирке.
После того как Джейс увидел портрет, он позвонил в ресепшен и попросил принести шампанское.
Сейчас, медленно, как только мог, он разрезал веревки и развернул газету. Кэтрин смотрела на него, слегка улыбаясь, женщина во всей своей красе. Она сидела в кресле так, что была видна ее тонкая талия. Портрет был датирован 1879 годом, то есть прошел год после смерти Энн. И Джейс подумал, что видит горечь и печаль в глазах Кэтрин. Гвоздь торчал в стене над камином, поэтому он поднял портрет и повесил туда.
Джейс отступил на пару шагов назад, потом еще и не остановился, пока не отошел к противоположной стене, постель была справа и гардероб слева. Он чувствовал, что Энн стоит слева от камина и смотрит на портрет.
Джейс стоял спокойно, стараясь не дышать, и смотрел на нее. Она не была так же прозрачна, как в саду. Он все еще мог смотреть сквозь нее, но сейчас она была более материальна. Она смотрела на портрет, отвернувшись от него, и он мог любоваться ее фигурой, такой высокой и стройной, густыми блестящими волосами, к которым хотелось прикоснуться.
Когда она повернулась к нему, он улыбался, довольный тем, что сделал. Все их труды, все затраты оправдались с лихвой, комната похожа на ту, какой была когда-то. И главное, она пришла, и теперь он сможет узнать о Стейси.
Он был доволен собой сверх меры и столь же удивлен, когда она повернулась к нему и он понял, что она сердится. Она всегда выглядела так, как будто только что плакала. Но то, что сейчас он увидел на ее лице, был самый настоящий гнев.
Когда она сделала шаг к нему, Джейс попытался отступить, но он и так стоял вплотную к стене и ему некуда было идти.
– Вы думаете, мне нужно напоминать о том, что у меня отнято? – сказала она громко и ясно, подойдя вплотную к нему. – Вы думаете, что мое существование недостаточно плохо и вы должны сделать его еще хуже? – Она повысила голос.
Он был прижат к стене, привидение кричало на него, и ужас всех тех историй, которые он когда-либо слышал, промелькнул в голове. Еще секунда, и призрачное тело приблизится к нему... И будет ли он жив через две секунды? Вопрос.
– Оставьте меня в покое, – сказала она, когда ее лицо оказалось нос к носу с его лицом. Скорее всего она висела в воздухе, потому что он был значительно выше ее.
Когда Джейс открыл рот, чтобы сказать хоть что-то в свою защиту, она прошла сквозь него и исчезла в стене... забрав с собой его дыхание.
Он стоял, хватая ртом воздух, но тот не попадал в легкие. Беспомощно глотая, он чувствовал, что слабеет. Она убила его? Он упал на постель, и в следующую секунду способность дышать вернулась к нему. Он лежал, задыхаясь, сознание помутилось, комната плыла перед глазами. Когда комната перестала кружиться, он посмотрел на портрет Кэтрин.
– Все прошло хорошо, не так ли?
После нескольких мгновений он снова рухнул на постель. И что же он должен делать теперь? Он изо всей силы ударит кулаком кирпичную стену. Без преувеличения – престранный жест. Он посмотрел на часы.
– Интересно, открыт ли паб? Мне нужно выпить.
Глава 6
Сидя за стойкой в пабе «Бегущий олень», Джейс потягивал пиво. Рядом с ним сидел юный полицейский Клайв Сефтон. Джордж и Эмма стояли за стойкой, выполняя заказы других посетителей. Джейс только что рассказывал им, как ему не нравится история Барбары Казуэлл, Леди Грейс.
– Как можно романтизировать фигуру подобной женщины?
– Но вы же знаете правду, да? – спросила Эмма. – Вся история выдумана.
– Но мне казалось, она основана на достоверных фактах, – возразил Джейс.
Эмма понизила голос:
– Не надо разочаровывать туристов. Леди Грейс упоминается в каждом путеводителе по Англии.
– Все началось с книги о привидениях, – сказал Джордж, наполняя высокий стакан крепким портером.
Эмма наклонилась к Джейсу:
– В тридцатые годы кто-то написал книгу о привидениях в старинных домах Англии и рассказал, будто бы в Прайори-Хаусе обитает призрак леди-аристократки, которая выходила по ночам, чтобы грабить людей. Все началось с этого. В тысяча девятьсот сорок шестом году какой-то писатель продолжил эту историю и выдал ее за правду. Вы посмотрели фильм?
– У меня не было времени.
– Мы слышали, что вы были в Лондоне, – сказала Эмма, оглядываясь на мужа через плечо. – И как вам понравился Лондон? – громко спросила она, и Джордж покачал головой.
– Как всегда, – сказал Джейс и замолчал, ожидая, когда Эмма спросит его, почему он переделал одну комнату в Прайори-Хаусе, сделав ее похожей на декорацию для пьесы из Викторианской эпохи. Когда она ничего не спросила, Джейс подумал, что, возможно, ему удастся сохранить это в секрете. – Я не хочу писать то, что уже кто-то написал. Вы уверены, что в городке больше не происходило никаких таинственных историй?
Клайв уставился на свою кружку.
– Одна вроде есть...
Эмма и Джордж застонали,
– Не начинай, – взмолилась Эмма. – Скажите ему, чтобы он не начинал. Это любимая тема Клайва, и он готов спорить об этом, пока мы не закроем ему рот. Это было самоубийство, и ничто иное.
Джейс незаметно вздохнул и постарался взять себя в руки.
– Суицид?
– Да! – воскликнула Эмма, многозначительно глядя на Клайва. – Суицид.
– Но вы так не думаете, правда? – сказал Джейс, беря свою кружку обеими руками, чтобы скрыть бившую его дрожь.
– Я думаю... – начал Клайв.
Эмма принялась мыть стаканы.
– Три года назад молодая женщина...
– Очень красивая, – перебил Джордж.
– Да, – кивнула Эмма. – Красивая молодая женщина совершила самоубийство в комнате наверху. Она была выпивши, плакала и, зайдя в паб, попросила сдать ей комнату.
– Просто сдать комнату, – подтвердил Клайв.
– Я не знаю, так ли точно она сказала, – продолжала Эмма. – Я знаю, что я так говорила после того, как мы нашли ее тело, но позже я не была уверена... Здесь было шумно, и я могла не расслышать.
– И вы нашли ее на следующий день, – сказал Джейс, его голос звучал спокойно, так как он старался изо всех сил держать себя в руках.
– Да, бедняжка. Она выпила горсть таблеток снотворного, почти весь пузырек. Я позвала Джорджа, он разглядел ее через щель в двери, так как дверь была закрыта на цепочку изнутри. Потом вызвали Клайва, в то время он только-только начал работать в полиции и не имел опыта в подобных делах.
– Не то что сейчас, – засмеялся Джордж, но Клайв не улыбнулся.
– И вы думаете, что это убийство? – сказал Джейс, поворачиваясь к Клайву, но молодой полицейский ничего не ответил.
– Что ж, продолжай, расскажи ему, – сказала Эмма, но Клайв молчал.
Джордж взял пустой стакан Джейса и налил ему пива.
– Ее сестра и мать приехали из Штатов и...
– Ее мать? – удивленно воскликнул Джейс, но тут же спохватился. – Это, должно быть, было очень тяжело для нее. – Он сделал большой глоток.
– Да, – кивнула Эмма. – Две женщины все время держались вместе, поддерживая друг друга. Они не переставая твердили, что были уверены – рано или поздно, но это должно было случиться.
– Как оказалось, она страдала психическим расстройством, – объяснил Джордж. – Ее мать показала нам пачку справок от психиатра. Она и раньше пыталась убить себя.
– Ее мать приехала с этими бумагами? – спросил Джейс. – И вам не показалось странным, что мать, которая была так расстроена новостью о смерти дочери, подумала о том, чтобы предъявить бумаги, дабы доказать, что девушка была не в себе?
Клайв посмотрел на Джейса, широко открыв глаза.
– Именно так я и думал. Казалось, обе женщины хотят доказать нам, что она действительно имела проблемы с психикой. Если бы обе женщины не имели алиби, то есть если бы не находились в Штатах, когда это случилось...
– То что? – спросил Джейс.
– Я бы подумал, что они сделали это.
Эмма всплеснула руками, а Джордж хмыкнул.
– Скажи ему, почему ты думаешь, что это не было самоубийство, – сказала Эмма. – Продолжай, скажи ему.
– Она споткнулась на лестнице, – сказал Клайв.
– Что? – не понял Джейс.
– Она споткнулась на лестнице, – громко сказала Эмма, затем добавила потише: – Клайв, я говорила тебе тысячу раз, она была пьяна. Я почувствовала, что от нее пахнет спиртным. Она была пьяна, и ничего удивительного, что споткнулась, поднимаясь по лестнице. Вот и все.
Джейс посмотрел на Клайва:
– Какое отношение это может иметь к убийству?
Клайв поднял голову, повернулся на высоком стульчике и оказался лицом к лицу с Джейсом. Когда он заговорил, его речь бурлила энергией.
– Видите ли...
– Он уже закончил дежурство, но прибежал, – сказал Джордж.
Джейс старался сдержать раздражение, изобразив равнодушие на лице и в голосе.
– Давайте перейдем к столу, – предложил он и они, взяв свое пиво, уселись в отсеке в дальнем углу паба. – Я думаю, это именно то дело, которое я ищу, – пояснил Джейс. – Поэтому хочу знать детали. Вы не могли бы начать сначала?
– Я надоем вам.
– Клянусь, что нет.
– Хорошо, – сказал Клайв. – Но предупреждаю вас, что все, что я скажу, опирается только на мои ощущения, и ни на что больше. Как признано, молодая американка по имени Стейси Эванс поссорилась с бой-френдом, зашла в паб и спросила, нет ли свободной комнаты. Затем поднялась наверх и выпила пузырек снотворного. Ее семье позвонили, и ее мать и сестра прилетели и представили бумаги, доказывающие, что девушка с детских лет имела проблемы с психикой. Ее мать умерла, когда она была еще девочкой, и, видимо, это повлияло на ее психику.
– Ее мать умерла? А кто же приезжал сюда?
– Мачеха, но она утверждала, что заменила Стейси родную мать и любила ее. – Клайв уставился на свою кружку.
– Но вы не поверили ей?
– Нет. Не поверил. Я говорил старшему инспектору, что не верю, но он отмахнулся, сказал, что я начитался детективов и сказок о злых мачехах. Никаких признаков насильственной смерти не было обнаружено, в комнате была только одна дверь, и она запиралась изнутри. У погибшей был полный кошелек денег, а в ушах бриллиантовые сережки. Ничто не было украдено, никаких признаков сексуальной близости...
Джейс поднял кружку, прикрывая лицо. Он боялся, что все, что он чувствует, написано на его лице. Хотя, разумеется, это не имело никакого значения, но он был рад, что Стейси не обманывала его.
– Дело открыли и закрыли, – заключил Клайв. – Психопатка убила себя. Все. Точка.
Он произнес это так резко, что Джейс невольно заморгал.
– Но она споткнулась на лестнице?
– Да, – сказал Клайв. – Видите ли, этот паб в былые времена имел дурную славу. Когда я был ребенком... – Он улыбнулся. – Нет, лучше не буду рассказывать вам о том, каким я был тогда. Вы, наверное, слышали от викария, что он помогает таким детям, как я?
– Конечно, слышал, – сказал Джейс. – Вы одна из его побед?
– Я был тем, про кого говорят – трудный случай. Я рос с... – Клайв махнул рукой. – Моя жизнь не интересна. За исключением того, что, как я сказал, я провел здесь немало часов, попадая в разные переделки. Вы, наверное, думаете, что в таком тихом городке, как Маргейт, подобные вещи исключены? Увы, это не так. И этот паб... картежники в задней комнате, девочки наверху, наркотики продавали в сортире. Если вам нужно, можете получить их без проблем.
Джейс начал понимать.
– Лестницу заменили?
– Да. Когда старый владелец умер, Кэре купили этот паб и перестроили его. Вызвали экскаватор, и его ковш разрушил заднюю стену. И выкинули весь старый хлам. – Клайв криво улыбнулся. – Многое сожгли, я стоял рядом с другими пацанами и вдыхал дым.
Джейс заставил себя улыбнуться этой истории, но хотел вернуть Клайва к рассказу о Стейси.
– То есть все изменилось?
– Все. Благодаря моей беспутной юности, забавной, но беспутной, я знал это место очень хорошо. Но после того как Эмма и Джордж переделали его, я не узнал паб. Когда я стал полицейским, я поднимался по этой лестнице несколько раз и всегда спотыкался на одном и том же месте. Лестница была там, где и должна была быть, но сейчас там есть один лишний поворот. Эмма построила его для того, чтобы поставить там вон тот причудливый кувшин. Видите его?
Джейс поднял голову и с любопытством посмотрел на большую медную вазу на лестничной площадке, затем снова перевел взгляд на Клайва.
– То есть вы хотите сказать, что эта молодая женщина... как ее имя?
– Стейси Эванс.
– Вы думаете, что Стейси Эванс бывала в этом пабе прежде, до его переделки, знала его достаточно хорошо, поэтому и споткнулась на новой лестнице?
– Именно так я и думаю.
– Но если это и так, то почему ее смерть больше похожа на убийство чем на суицид? Может быть, она встречалась здесь, в Маргейте, со своим старым бой-френдом, поссорилась с ним и решила покончить с собой?
– Именно так говорили все.
– Но почему же вы не верите в это?
– Вы будете смеяться...
– Нет. Ни в коем случае.
– Она не выглядела несчастной. Разве это не важно? Я учился в школе, по крайней мере она так называлась. А на самом деле тюрьма для детей, и там случались попытки суицида. Я сам как-то пытался... Люди, которые совершают такое, не похожи на других. У них под глазами...
– Мисс Эванс не выглядела так?
– Нет. Я бы даже сказал, что на ее лице было написано счастье. Она лежала на постели и чуть-чуть улыбалась. Господи! Она была такая красивая. Я ни за что бы не поверил, что эта женщина хоть в чем-то была несчастлива. Ее отец был богат. Она была... как вы, янки, говорите... «убийственно красивая»?
– Да, Стейси Эванс была убийственно красивая. – Джейс произнес это так проникновенно, что Клайв невольно внимательно посмотрел на него.
– Да. Именно так.
– И она умерла с улыбкой на устах. Может быть, она улыбалась, потому что наконец покончила со всеми проблемами? Вы говорили, что она была помолвлена и собиралась выйти замуж?
