Текст книги "Брат Вульф"

Автор книги: Джозеф Дилейни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

К счастью, я оказался один. Но где же эти два существа вместе со своей добычей?

Я заметил, что задняя часть алтаря была высокой – по крайней мере, восемь футов высотой – и внезапно мне пришла в голову идея. Я знал, что где-то под церковью должен быть склеп, и почти наверняка до него можно будет добраться из-за алтаря. Я был уверен, что именно туда забрали Ведьмаков. Я медленно шел по проходу, прислушиваясь, нет ли опасности. По привычке, выработанной за долгие месяцы пребывания в аббатстве, я преклонил колени перед алтарем, затем отошел в сторону и заглянул за него.

И я был прав. Открытый люк открывал доступ к каменным ступеням, ведущим вниз. Я начал осторожно спускаться, мое сердце бешено колотилось в груди.

У подножия лестницы я очутился в огромном склепе. Обычно в таком месте стоял бы сухой, пыльный запах давно умерших костей, но здесь пахло как на скотобойне. Металлический запах крови тяжело висел в воздухе. Около дюжины больших каменных гробов были сложены у одной стены склепа, но они не были источником запаха. Каждый из них был снабжен тяжелой каменной крышкой и запечатан свинцом. Отвратительный запах крови исходил от вещей, сваленных в кучу на полках вдоль других стен, протянувшихся от пола до самого высокого потолка. Это были груды костей – человеческих костей, чего и следовало ожидать; в конце концов, это был склеп. Некоторые из них были старыми и сухими. Это тоже было ожидаемо. Но другие были более свежими. Некоторые из них были еще влажными от крови.

Меня вырвало, и я старался не смотреть на это. Неужели они каннибалы, эта ведьма и великан? Это определенно начинало выглядеть именно так.

Я осторожно пробирался к дальней стене склепа, стараясь производить как можно меньше шума. Я никого не видел, но знал, что они должны быть где-то поблизости. Затем я увидел еще один люк – тоже открытый. Я посмотрел вниз и увидела факел на стенном кронштейне у подножия еще одной лестницы.

Я нахмурился. Это было очень необычно. В графстве даже маленькая церковь могла иметь скромный склеп для хранения костей умерших – в основном тех из более обеспеченных семей, которые могли позволить себе большие пожертвования.

Я напомнил себе, что это не тот мир, в котором я родился. Как и говорила мне Алиса, это был подземный мир. Хотя он мог бы выглядеть как мой, но здесь применялись другие правила, и они были созданы, чтобы помочь ведьме, которая управляла этим дьявольским царством.

Спускаться по новым ступеням было очень рискованно, и я испугался. Я знал, что могу встретить великана и его сообщника, возвращающихся наверх. Однако Ведьмаки должны быть там, внизу. Я зашел так далеко, что не мог бросить их сейчас. Итак, я начал свой спуск.

Внизу был туннель, ведущий в далекую темноту. Пол, стены и потолок были сделаны из плотно утрамбованной земли. Я не видел ни деревянных подпорок, ни потолочных балок, чтобы поддерживать потолок, так что же удерживало его? – Удивился я. Я почувствовал над собой огромную тяжесть почвы и камней, но собрался с духом и пошел дальше.

Чем дальше я отходил от ступенек и мерцающего Факела, тем темнее становилось вокруг. Но затем туннель повернул влево, и я увидел впереди свет – от другого факела, расположенного в том месте, где единственный туннель разделялся на два.

Я столкнулся с другой проблемой. Куда мне идти? Насколько я знал, святого следопыта здесь не было, поэтому я быстро пробормотал молитву о наставлении святому Антонию, покровителю потерянных вещей и потерянных дел. Я уже молся этому святому раньше, и иногда он помогал мне. Это снова оказалось правдой.

Святого Антония я никогда не видел, но его хриплый голос прошептал мне в правое ухо: Это был голос, который дрожал от старости:

" Не ходи по левой стороне пути тьмы. Держитесь всегда правее!"

Я сделал, как он посоветовал, и пошел по правой стороне тоннеля.

Интересно, как далеко простираются эти туннели? К этому времени я уже наверняка был далеко за пределами церкви и ее территории. Впереди показался еще один факел, и туннель снова разделился надвое. На этот раз я не стал утруждать себя молитвой – святой Антоний велел мне «всегда держаться правой стороны», и я был только счастлив следовать указаниям святого в этом адском месте.

Я без колебаний спустился в правый туннель. На самом деле, я начал идти быстрее. Все это начинало походить на лабиринт, и мне грозила опасность заблудиться. Я надеялся, что, если каждый раз на обратном пути буду пользоваться одной и той же развилкой, мне будет легче вернуться назад.

Когда я завернул за следующий угол, то заметил слева от себя открытую дверь, светящуюся изнутри, и очень медленно двинулся вперед. Это должно быть то самое место. Почти дойдя до двери, я остановился и внимательно прислушался. Через несколько минут я убедился, что с той стороны не доносится никаких звуков, поэтому распахнул ее полностью и вошел в комнату.

Первое, что я заметил, был запах свежей крови. Второй была фигура, сидящая на стуле. Это был великан, и он был мертв.

Он был убит. Кто-то вскрыл верхнюю часть его черепа, как будто они отрезали верхушку яйца. Желчь подступила к горлу, я сделал шаг вперед и увидел, что череп пуст. Что-то выковыряло у него мозги. Несмотря на это, его лицо выглядело умиротворенным. Его глаза были закрыты, а рот широко раскрыт. Без сомнения, он был застигнут врасплох, его убийца нанес удар так быстро, что у него не было времени почувствовать страх или боль.

Я в панике попятился назад. Если бы что-то могло сделать такое с гигантом, оно бы очень легко справилось со мной. Я обдумывал свой побег. Я мог бы выйти из комнаты и вернуться тем же путем, каким пришел. Или я мог бы использовать перья сейчас и сбежать из этого подземного мира. Но потом я подумал о Томе Уорде, который всегда был добр ко мне. Именно воспоминание о Томе, а не о Джонсоне заставило меня остановиться.

А еще был мой долг перед Алисой. Как я мог смотреть ей в глаза и признаться, что бросил Тома?

Поэтому я очень неохотно осмотрел комнату в поисках улик (стараясь не смотреть на убитого великана). Не найдя ничего, кроме капель крови на столе и большой пустой миски рядом с ними, я вернулся в туннель и снова двинулся вперед.

Вскоре появилось еще одно ответвление туннелей, поэтому я снова выбрал правый вариант. Тут же слева открылась еще одна дверь, и в ней снова мерцал свет. Может быть, именно здесь держали двух Ведьмаков? – Удивился я.

Я осторожно прокрался вперед, стараясь по возможности не попадаться на свет. Я слышал звуки, похожие на сосание и потягивание. Кто-то или что-то было внутри комнаты.

Я заглянул в дверь – и увидел трех странных паукообразных существ, кормящихся на неглубоком деревянном подносе на земле. Он был полон темной крови и маленьких кусочков мяса.

Какое-то мгновение я не был уверен, что вижу ... а потом, в момент ужасного осознания, мой разум вернулся к открытому черепу гиганта, и внезапно я понял, что это были за существа. Я читал о них в библиотеке Ведьмака Джонсона. Это был тип ведьминых фамильяров из самой высокой и самой смертоносной категории: одно из самых страшных созданий, которое пришло из того, что Алиса называла "тьмой", но которое я слишком ясно видел, было на самом деле Адом.

Их называли "пожирателями мозгов".

Глава 19. Иерархия фамильяров

Я знал, что не все ведьмы используют фамильяров – некоторые предпочитают магию крови или костей. На самом деле, как объяснил Джонсон, Ведьмаки делят ведьм на три основные категории в зависимости от типа используемой ими магии. Там были костяные ведьмы, кровяные ведьмы и ведьмы использующие фамильяров.

Фамильяр – это существо, которое служит ведьме. Она делает надрез на предплечье и позволяет ему питаться ее кровью. В конце концов на ее плоти вырастет маленький сосок, что значительно облегчит кормление. В обмен на кровь своей госпожи фамильяр служил ей, шпионя или даже убивая ее врагов. Ядовитые жабы, крысы, вороны и кошки были обычными фамильярами, но пожиратели мозгов, кормящиеся с подноса, были совсем другим делом. Они находились на самом верху иерархии адских фамильяров. Они там родились.

Теперь я узнал пятый отросток, который видел на пауке, тот, что с зазубренным краем. В книге, которую я читал, объяснялось, что ведьма погружает свою избранную жертву в глубокий сон, а затем существо использует свою ногу как пилу, чтобы разрезать верхнюю часть черепа, обнажая мозг, который затем пожирает, поселяясь внутри черепа. Я понял, что великан был именно такой жертвой. Он не был мертв, но у него больше не было собственного разума или воли. Он был ‘живым" только тогда, когда фамильяр был у него в голове. Это была разновидность одержимости.

Я наблюдал, как существа пили из подноса. Может быть, кровь ведьмы не могла обеспечить достаточно пищи для стольких фамильяров, поэтому она должна была быть дополнена таким образом?

Я вспомнил, что сказала эта уродливая маленькая тварь:

"Да ты просто коротышка! Ты слишком мал для меня!"

Затем, указав на Тома Уорда и Ведьмака Джонсона, он добавил: "Но эти двое прекрасно подойдут".

Неужели именно это и произошло здесь? Большие жертвы, такие как великан, были одержимы, в то время как меньшие, неподходящие, такие как я, становились пищей? Или эти мерзкие твари пировали одним из Ведьмаков?

Я должен был действовать быстро. Здесь было три фамильяра, но вполне могли быть и другие поблизости. Возможно, где-то в этом лабиринте они уже сейчас распиливают черепа двух Ведьмаков и пожирают их содержимое.

Я пополз прочь, изо всех сил стараясь не шуметь. Мне не нужно было волноваться. Три фамильяра все еще были слишком заняты поглощением отвратительного содержимого своего подноса, чтобы заметить меня. Я продолжал идти вперед, пока не достиг следующей развилки туннеля, и снова выбрал правый путь. Туннели, казалось, тянулись вечно. Возможно, так оно и было. В этой конструкции темной магии все было возможно.

Я снова увидел дверь слева и услышал звуки, доносящиеся из комнаты за ней – ужасные звуки, от которых у меня сводило зубы. Это был звук пилы.

Зная, что это может означать только одно, я прокрался внутрь.

Я был прав: сцена передо мной выглядела как нечто из мясной лавки. Том Уорд и Ведьмак Джонсон были крепко привязаны к стульям. "Джонсон" сидел рядом со столом, и один из странных маленьких фамильяров присел на столешницу, собираясь распилить голову Ведьмака своей маленькой костяной пилой.

Том Уорд все еще был без сознания, но, к своему ужасу, я увидел, что глаза Джонсона были открыты, а рот отчаянно двигался, как будто он пытался что-то сказать; вместо этого он издавал только тихие хныкающие звуки. Потом он посмотрел на меня, и его глаза расширились. Несмотря на то, что с ним делали, он, казалось, знал, кто я такой.

Когда фамильяр врезался ему в голову, из раны хлынула кровь и потекла по лицу. Это была отчаянная ситуация, и требовались отчаянные меры. Я действовал не задумываясь, вытаскивая из кармана кинжал из серебряного сплава. Я рванулся вперед и нанес удар сверху вниз быстро и сильно, отталкивая существо от головы Джонсона и пригвоздив его к столешнице.

Он кричал в агонии, но этот крик длился недолго, потому что я колол его снова и снова, пока он не дернулся в последний раз и не затих.

Затем дрожащими руками я воспользовался лезвием, чтобы освободить Ведьмака Джонсона. Это было нелегко. Сделав это, я взглянул на его голову. Там было так много крови, что трудно было разглядеть, насколько сильно она пострадала. Но я знал, что раны на голове всегда сильно кровоточат, и надеялся, что это только поверхностная рана.

Освободившись, Джонсон со стоном поднялся на ноги и осторожно прикоснулся ладонью к окровавленной голове. Затем он положил тяжелую руку мне на плечо, словно ища поддержки, и захромал за мной, когда я пошел освобождать Тома.

Я только что закончил разрезать веревки, которыми он был связан, когда услышал приближающиеся шаги. Нас обнаружили! Ведьма, должно быть, почувствовала, что мы находимся глубоко в ее логове, и теперь в дверном проеме показалось ее лицо. Это было похоже на рогатую Луну, плывущую к нам из темноты. Я знал, что должен немедленно вытащить нас отсюда.

Джонсон уже положил руку мне на плечо, чтобы поддержать себя. Поэтому я наклонился вперед, сжимая правой рукой руку Тома, чтобы мы все трое соприкоснулись, как велела Алиса. Я сунул левую руку в карман, чтобы отделить два перышка и активировать заклинание.

Краем глаза я видел, как ведьма заполнила дверной проем, злобно глядя на нас и поднимая свою когтистую руку. Как раз в тот момент, когда я отделил перья, возникла вспышка света и сила, которая отбросила меня назад.

Я думал, что это просто последствия заклинания Алисы, но когда я открыл глаза, то увидел, что стою на коленях на улице перед церковью. Красное зарево исчезло с неба; звезды над головой были тусклыми, но видимыми. Светлеющее небо на востоке подсказало мне, что уже почти рассвело. Мы сбежали из подземного мира – я чуть не заплакал от облегчения.

Я огляделся и увидел, что Джонсон тоже стоит на коленях, ошеломленный и все еще истекающий кровью из раны на голове. Однако, к моему ужасу, Тома Уорда нигде не было видно. Взрыв от ведьмы, должно быть, отбросил нас друг от друга, разорвав контакт. Он все еще был у нее в руках.

Мы с трудом поднялись на ноги, пересекли улицу и молча стали подниматься по склону холма к деревьям. Алиса спустилась вниз, чтобы встретить нас со своим ребенком.

Я никогда не забуду ужасного выражения боли в ее глазах, когда она увидела, что Тома с нами нет.

Когда мы направились обратно к деревьям, я объяснил, что произошло. Алиса молча слушала, а потом дала мне подержать Тильду, пока она будет помогать Ведьмаку Джонсону.

Она промыла его порез, а затем достала листья из мешочка и привязала их к ране полосками ткани, которые она вырезала из рукавов его рубашки. Пока она работала, по ее щекам текли слезы. Они из-за Тома. Без сомнения, она верила, что потеряла его навсегда. Я содрогнулся от этой мысли, хотя это казалось вполне вероятным, и поэтому у меня не было слов надежды для нее. К этому времени еще один из фамильяров вполне мог распилить ему череп. Я старался не думать об этом.

– Я вернусь в подземный мир, – предложил я. – Не могла бы ты сотворить еще одно заклинание, чтобы я мог вытащить нас обоих? У тебя осталось достаточно магии для этого?

Она кивнула, все еще тихо плача, и я протянул ей два перышка. Алиса села на траву, скрестив ноги, лицом ко мне. Я взглянул на Ведьмака Джонсона. Он пристально смотрел на нас обоих, быстро переводя взгляд с одного на другого, но ничего не говорил. Я задался вопросом, действительно ли злой маленький фамильяр достаточно глубоко врезался в его череп, чтобы повредить мозг.

– Эти пожиратели мозгов очень опасны – сказала Алиса, словно прочитав мои мысли. – Мне следовало бы догадаться. У Костяной Лиззи, ведьмы, которая меня обучала, был такой же фамильяр. Это была отвратительная маленькая тварь. Но мы не ладили. Мы оба знали, что один из нас рано или поздно умрет, поэтому я убила его прежде, чем он смог убить меня.

Было что-то пугающее в том, как спокойно она это произнесла. Но разве я мог винить ее за это? Я только что убил пожирателя, чтобы спасти Ведьмака Джонсона.

– Есть еще кое-что, Вульф. Я же говорила тебе, что моя магия исчезла, как только я почувствовала, как Тильда брыкается внутри меня, – сказала Алиса, и я кивнул, вспоминая. – Но с тех пор, как она родилась, это начало возвращаться. Я становлюсь сильнее с каждым днем. И если эта ведьма причинила вред Тому, я пойду туда и разберусь с ней, а потом убью всех до единого ее фамильяров. Это тоже не пустая угроза. Я заставлю ее проклинать тот день, когда она родилась!

Она сказала это так яростно, что я не мог сомневаться в ней.

– Я сейчас же вернусь! – Сказал я, поднимаясь на ноги, понимая, что с каждой секундой шансы Тома остаться в живых уменьшаются.

Алиса жестом пригласила меня сесть и покачала головой.

– Я могу сотворить заклинание, чтобы вытащить тебя оттуда, Вульф, но ты не сможешь войти в подземный мир, пока снова не наступит ночь. Просто так обстоят дела. До тех пор придется подождать.

Я чуть было не выпалил, что наступление ночи будет слишком поздно для Тома, но вовремя прикусил язык. Алиса прекрасно понимала ситуацию. Не было никакой необходимости что-либо говорить.

Внезапно Джонсон громко кашлянул и начал говорить. Его голос был хриплым, а речь неровной.

– Ты, должно быть, Алиса, – сказал он. – Мы с Томом долго сидели вместе в тюрьме, и он в основном говорил о тебе. Он сказал, что запретил тебе пытаться помочь ему, но ты, вероятно, проигнорируешь его.

– Он так хорошо меня знает – сказала Алиса с горькой улыбкой.

Джонсон вдруг нахмурился.

– Он также сказал мне, что ты ведьма, но мне пришлось узнать, что не все ведьмы были злыми. Честно говоря, мне очень трудно это принять. Но ты помогла этому мальчику вытащить меня из этой адской дыры, так что сейчас я приложу особые усилия, чтобы отодвинуть это на задний план.

– Да, на твоем месте я бы так и сделала, – сказала Алиса, мило улыбаясь, но с оттенком сарказма в голосе. – Тебе следует очень постараться последовать совету Тома.

– Я сделаю больше, чем просто последую его совету, девочка. С наступлением темноты я вернусь в этот подземный мир вместе с мальчиком, и мы благополучно вернем Тома.

Алиса ничего не сказала, только слегка кивнула Джонсону, но слезы снова потекли по ее щекам. Я почувствовал комок в горле. Мы оба знали, что она вряд ли увидит Тома снова.

Глава 20: Танцующий Медведь

Мы направились на север, примерно на милю, чтобы увеличить расстояние между нами и деревней, и расположились на поляне в лесу.

Я снова взял Тильду, а Алиса отправилась на охоту за кроликами. Я бы предложил ей помощь, но понятия не имел, как их ловить. Ведьмак Джонсон к тому времени уже лежал на спине под деревом, храпя так громко, что листья дрожали на деревьях.

Не прошло и часа, как Алиса вернулась с четырьмя кроликами. Хоть я и предложил помочь со свежеванием и так далее, она сказала мне, что самое лучшее, что я могу сделать, – это подержать маленькую Тильду, пока она будет заниматься своим делом.

– Ты нравишься Тильде, правда. – Грустно улыбнулась Алиса. – С тебя выйдет хороший отец.

Я покраснел от этой мысли, но Алиса не заметила – она была слишком занята потрошением кроликов. Меня поразило, что она была очень красивой и находчивой. Я бы никогда не голодал, пока Алиса была бы рядом. Она все больше и больше начинала мне нравится.

Вскоре она развела костер и насадила кроликов на вертель. Их соки запузырились и зашипели в огне. От дразнящего запаха готовящейся еды у меня потекли слюнки. Мне хотелось съесть их, не дожидаясь, пока они приготовятся.

Запах разбудил Джонсона, и вскоре он уже смотрел на кроликов с открытым ртом, жадно наблюдая, как они готовятся.

– Отдай мне Тильду, Вульф, я ее покормлю, а ты и Джонсон можете поесть. – сказала Алиса.

Я сделал, как она сказала. Алиса отошла немного от костра, и начала кормить ребенка Джонсон и я съели по одному кролику. Мой был восхитителен, и я мог бы съесть как минимум еще половину второго, но у меня не было и шанса сделать это: Джонсон съел своего кролика и уже заканчивал со вторым, даже не предложив мне. Последний кролик был для Алисы.

Вскоре Джонсон снова захрапел. Его не за что винить, что он много спит. Он прошел через ужасное испытание.

– Мне не хочется просить тебя об этом, Вульф, но я ужасно голодна и хочу спать. Не мог бы ты снова подержать Тильду? – Спросила Алиса. – Дай мне отдохнуть один час, а потом ты сможешь тоже лечь поспать.

Я кивнул и забрал у нее Тильду. Алиса съела своего кролика и вскоре уснула. Она держала рот закрытым и не храпела. Я изучал ее лицо. В этом не было никакого сомнения: она действительно была красивой, с ее высокими скулами и темными волосами. Ведьма или не ведьма, неудивительно, Том жил вместе с ней. Я устроился поудобнее, прислонившись спиной к дереву, поддерживал малышку на коленях. Я был очень утомлен и на секунду закрыл глаза. Сам того не осознавая, я провалился в глубокий сон.

Я проснулся оттого, что кто-то вытащил ребенка из моих рук. И тут я понял: то, что случилось, и было стыдно за то, что я заснул с маленьким ребенком на руках. Алиса наверное рассердилась на меня, но потом понял, что это не так. Она никогда бы не отняла у меня своего ребенка так грубо.

Я поднял взгляд и увидел лицо брата Сабдена. Он держал Тильду, вытянув руку вперед и смотрел на меня сверху вниз. Алиса лежала на боку, придавленная двумя монахами, которые связывали ее веревками. Во рту у нее был кляп, что бы она, не смогла произнести заклинание.

На поляне уже было сумрачно – ближе к вечеру, подумал я. Должно быть, я проспал несколько часов – удивительно, что они смогли так легко нас найти.

– Догнать его!

Раздался чей-то крик. Я оглянулся и увидел ведьмака Джонсона, убегающего через деревья, с тремя вооруженными людьми преследующими его.

А потом это превратилось в кошмар наяву. Среди них, не было ни одного брата из аббатства. Там было семь убийц, включая брата Сабдена и три преследователя Джонсона. Все они были наемниками. Эти люди были головорезами, которых послал Квизитор из Блэкберна, либо брат Сабден нанял их. Под его руководством, они работали быстро и эффективно.

Глубоко вбив колья в землю, они грубо швыранули нас и привязали к ним наши ноги. Алиса была слева от меня, но ... справа от меня был пустой кол – вероятно, для Джонсона. как только поймают его. Они определенно знали, что нужно делать, нагромождая бревна и ветки у наших ног.

– Положи туда растопку! – давал указания Сабден. – Нет, не надо, поставь эти большие бревна ближе. Мы хотим видеть, как пузырится их кожа. Нам нужно, чтобы они умирали медленно и чувствовали столько же боли, сколько и я.

Я был в ужасе. От этого никуда не деться. Я умру. Алиса тоже умрет, и я не думаю, что они пощадят малышку. И это была моя вина, что я заснул, когда должен был быть на стороже.

Ведьмака Джонсона, им так и не удалось поймать. Я не винил его за то, что он сбежал

Алиса боролась со своими путами, но ничего не выходило, она была очень крепко связана. Глаза у нее были дикие, и она все время вертела головой, путаясь выплянуть кляп и закричать.

Они унесли Тильду куда-то подальше, так как не было слышно ее плача. Я сильно надеялся, что с ней все будет в порядке и они не причинят ей вреда.

В отчаянии я тоже натянул веревки, пытаясь освободиться. Я посмотрел вниз, на дрова, сложенные под нами. Они собирались сжечь нас. Внезапно я услышал стон и крик: к своему стыду я понял, что эти звуки издаю я, крича как девчонка.

Я глубоко вздохнул и попытался взять себя в руки, закрыв глаза и рот, чтобы не кричать. Теперь я слышал, как плачет Тильда, где-то далеко позади нас. Алиса тоже скорее всего слышала ее. Я видел, что ее борьба стала еще более отчаянной. Я просто был там, парализованный ужасом, и думал только о себе. Я размышлял о том, что Алиса вообще не думала о себе. Она была только обеспокоена своей маленькой дочерью.

Брат Сабден подошел к нам и замер, пиная носками сапог бревна, которые будут использованы, чтобы сжечь нас заживо. Он посмотрел на меня высокомерно, как будто мы были грязью под его ногами.

– Скоро твоя плоть сгорит, а твоя душа, попадет в самые глубокие Чертоги Дьявола в аду. Там Сатана приберегает особые мучения для ведьм, и для тех священников, которые умирают в смертном грехе. Помни об этом, когда будешь умирать. Боль от огня, будет ничтожной по сравнению с той, когда ты попадешь в ад: это будет агония гораздо более и более сильнее – агония, которая никогда не закончится ...

Он указал куда-то поверх наших голов и позвал кого-то сзади.

– Приноси мне ребенка! – скомандовал он.

Плач становился все громче, пока в поле зрения не появился еще один головорез, который передал ребенка брату Сабдену. Он начал баюкать ее с улыбкой на лице.

Сделав шаг в сторону Алисы, он сказал:

– Она выглядит так невинно, не так ли, ведьма? Но внешность может быть обманчива. Это отпрыск ведьмы и безбожного Ведьмака. Она должна умереть! Но она еще слишком молода, чтобы грешить и поэтому, в отличие от тебя, не будет страдать от вечной боли. Сжигая плоть этого ребенка, мы очистим его от своего происхождения. Его юная душа сможет свободно долететь до Бога. Таким образом, если ты действительно любишь ее, ты должна радоваться.

Брат Сабден подошел к костру и поднес Тильду к огню. Почувствовав жар, она заплакала еще громче.

Я не мог вынести этого зрелища, но и отвернуться тоже не мог. Я был уверен, что брат Сабден вот-вот уронит ребенка в огонь. Я был в ужасе.

Однако вскоре выяснилось, что он делал это просто для того, чтобы помучить Алису. Вместо этого он вернулся к нам и положил ребенка у ног Алисы, одарив ее злобной ухмылкой. Тильда плакала так, что чуть не лопнула, лицо ее побагровело.

– Твое дитя сгорит у твоих ног, ведьма. Наказание будет заключаться в том, чтобы ты смотрела на это и не могла ничем помочь ему.

Брат Сабден повернулся к своим людям.

– Время пришло! – крикнул он им. – Поджигайте их!

Один из людей вытащил из костра горящую головешку и зашагал к нам с нетерпеливым и жестоким выражением лица. Но потом его лицо внезапно изменилось. Он остановился и уставился на бревна и ветки так, как будто видел их впервые, или как будто что-то увидел или услышал.

В самом деле, я тоже что-то улышал, где-то в темноте деревьев, что то неуклюже двигалось на нас. Брат Сабден и его люди обернулись.

На первый взгляд это было похоже на большого волочащегося медведя – но потом ... Я увидел, что это был ведьмак Джонсон. Все еще с окровавленной повязкой на голове и с коротким посохом в руках, который он где то нашел в лесу для этой встречи. Он держал его поперек своего тела, под углом в сорок пять градусов. Ведьмаки называют это «Оборонительной позицией»

– Ну и ну! Неужели это ведьмак Джонсон! – протянул брат Сабден. – Добро пожаловать, ты как раз вовремя, чтобы присоединиться к своей компании!

С этими словами он обнажил свой длинный меч, и его люди схватились за свое оружие. У одних также были мечи, у других – клинки или дубинки. Единственный, который держал в руках пылающую голвешку, бросил ее на траву и схватил длинное копье со зловеще острым наконечником. Они начали кружить вокруг Джонсона, ухмыляясь, как будто это была какая-то игра, приносящая им удовольствие.

– Покалечьте, но не убивайте его! – Сказал брат Сабден. – Порезы и ушибы, или даже потеря нескольких частей тела, это хорошо, но оставьте его в живых для огня!

Я знал, что у ведьмака Джонсона было мало надежды выжить, против семи вооруженных врагов. Они кружили вокруг него, дразня и смеясь, называя его «жирным поросенком».

Затем шутки закончились, и они решили перейти к делу.

Они были похожи на гибких волков, готовых сбить с ног тяжелую добычу – неуклюжего медведя, которого после разорвут на куски. Ведьмак Джонсон, только что срезал свой посох в лесу. Ему не хватало серебряного клинка, находящегося на конце посоха. Он не был хорошо сбалансирован, его трудно будет применить в бою. У ведьмака не было ни единого шанса.

Джонсон не сказал ни единого слова. Он никак на это не отреагировал, на крики и оскорбления. У него было невозмутимое лицо. Я заметил свежую кровь, которая пропитала перед его халата. Была ли это его кровь? Если так, то он, похоже, не испытывал никакой боли. Потом я подумал – как ему удалось ускользнуть от своей тройки преследователей?

Теперь волки сомкнулись вокруг него, а затем все как один бросились к нему. И тут произошло нечто поистине удивительное.

Медведь начал танцевать.

Глава 21: Легенда

Пересекая луг по пути в Солфорд, мне удалось увидеть Тома Уорда, который использовал свой посох против егеря Сквайра. Я был там. Меня впечатлило его мастерство. Он был нежен и сдержан со своим противником, используя минимум усилий. Теперь я увидел, что может сделать ведьмак, когда все против него, когда жизнь его была под угрозой.

Первым ударом своего посоха Джонсон убил брата Сабдена. Монах был убит мгновенно. Меч выскользнул у него из рук. Он был мертв еще до того, как меч ударился о землю. Никто не смог бы выжить после такого сильного удара. Удивительно, как у него не отвалилась голова.

Головорез с копьем резко ткнул его точно в сторону живота Джонсона. Но оно не вступило в контакт, потому что ведьмака там уже не было. И он действительно танцевал: он скользил вокруг да около. Его пальцы ног совершали пируэты, чтобы уклониться от нападавших. На это было удивительно смотреть – особенно на такого крупного мужчину.

Монах снова бросился к выпирающему животу Джонсона, но наткнулся ртом, на посох ведьмака. Он открыл рот, брызнула кровь и посыпались зубы. Конец посоха зашел так далеко, что наверное наполовину был в его горле.

Таким образом, осталось пять нападавших; пять потенциальных убийц, которые больше не ухмылялись.

Вдруг вокруг стало очень тихо. Даже Тильда перестала плакать. Не было пения птиц. Не было ветра. Никакого шелеста ветвей. Только удары посоха Джонсона, внезапные, жестокие, которые входили в разрушительный контакт с плотью и костями.

Тук! Тук!

А потом раздался еще один звук.

Кар! Кар! Кар!

Это были пронзительные крики ворон, когда они начали спускаться на землю.

За то время, что я работал с ним, я успел понять: Джонсон был толстым, жадным, иногда жестоким, и что-то вроде фанатик – чрезмерно рьяный в своем преследовании ведьм. Но он, несомненно, умел сражаться. До этого момента я этого не знал.

Тук!

Перед моим изумленным взором Легенда о ведьмаке Джонсоне перестала быть сказкой. Он был этой легендой, которая ожила.

Тук!

Я с благодарностью понял, что мы все-таки не будем здесь гореть.

Когда седьмое безжизненное тело упало на траву, Джонсон подошел к нам. Тильда снова начала плакать. Он очень осторожно поднял ребенка с подстилки из хвороста и прижал ее к себе. Согнув руку в локте, он прошептал ей успокаивающие слова. Она успокоилась.

Затем, сунув руку за пазуху, он вытащил нож и быстро разрезал веревки. Алиса была свободна. Она вырвала кляп изо рта и схватила ребенка в объятия. Она проверила, все ли в порядке, а потом поцеловала ее в лоб. Затем она поцеловала Джонсона в щеку.

– Спасибо, что спас нам жизнь, – сказала она. – Особенно жизнь моего ребенка.

Джонсон кивнул и тут же принялся меня освобождать.

– Мне так жаль, что я заснул, Алиса – сказала я. – Я подвел тебя. Все, что есть случившееся было моей ошибкой.

Она печально улыбнулась, затем подошла и похлопала меня по плечу.