Текст книги "Живописец смерти"

Автор книги: Джонатан Сантлоуфер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)

– Он пришел ко мне, сказал, что ему нравятся мои фильмы.

Кейт снова подалась вперед.

– Итак, Пруитт платил, чтобы ты его снимал. А потом? Ты начал его шантажировать?

– Я хочу видеть своего адвоката.

Кейт не сводила с него взгляда.

– Или Пруитт финансировал твое маленькое порнопредприятие, затем решил выйти из дела, а тебе это не понравилось? – Она выложила распечатку о проступках Трайпа во время учебы в школе. – У тебя всегда были небольшие проблемы с темпераментом, верно? – Трайп отвернулся, но Кейт сунула ему под нос фотографию Элены – ту, где на щеке нарисован кровью автопортрет Пикассо. – Что же тогда произошло, Деймиен? Элена хотела порвать с тобой, а ты не перенес унижения?

Трайп поднял на Кейт свои тусклые глазки. В них не то что испуга, даже смущения не было.

– Кто сказал, что она хотела со мной порвать?

– Не важно. Ответь, почему ты не отпускал Элену, когда она хотела выйти из этого дерьма?

– И где ты такое слышала? От ее подружки-шлюхи Джанин Кук? Она лжет. Элена никуда не собиралась уходить.

– Значит, теперь ты утверждаешь, что у вас с Эленой отношения продолжались. Так? – Кейт наклонилась так близко, что видела поры на его носу. – Одновременно, Деймиен, это никак не получается. Либо вы порвали отношения, либо нет. Да или нет? Отвечай! – Трайп отпрянул, но Кейт продолжала надвигаться. – К твоему несчастью, на фильме «Чем дальше, тем больше», где сняты ты и Элена, отчетливо видна дата. Вы снимались всего месяц назад. Всего один месяц. Ты понял? Или мне для тебя сделать арифметический расчет?

– Ладно. Мы действительно не расставались. Ну и что?

В комнату заглянул Браун.

– Адвокат будет здесь с минуты на минуту, – сообщил он.

Кейт крепко схватила запястье Трайпа.

– Еще один вопрос, Деймиен. Почему Элена этим занималась? Зачем снималась в фильмах?

На его распухших губах снова появилась ухмылка.

– Из-за денег, Кейт. Из-за денег.

Свет испещрял полосками стены спальни. На столике рядом с кроватью изображением вверх лежала фотография двух улыбающихся девочек. Джанин опять очень долго ее рассматривала. Это Элена, которую я убила.

Теперь по телевизору шел старый концерт певицы Нины Симоне. Страстной и печальной, самой любимой исполнительницы Джанин. На экране Нина за роялем, но пока не играет, а поет а капелла одну из своих вещей, очень грустную.

Джанин туго закрутила резиновую трубку, похлопала ладошкой вену. Сил было мало, но достаточно, чтобы воткнуть иглу и пустить в кровь наркотик. Нина Симоне ударила по клавишам. Звук нежный, как шелест дождевых капель по оконному стеклу. Нина пела о птице, ветерке, рассвете и новой жизни. Джанин пыталась подпевать. Но слова теперь были густые и вылезали из нее очень медленно. А потом она почувствовала, как героин помчался по жилам, мозгу и наконец добрался до сердца;

Джанин не знала, действительно ли Нина Симоне пела о новой жизни, или она это просто вообразила? Ее голос был где-то очень далеко, по экрану телевизора шли какие-то диковинные узоры, они расплывались и плавились в углах. Наркотик начал жечь, значит, готовилась к запуску ракета. Глаза Джанин вспыхнули. Дыхание застряло в горле. Перед тем как наркотик остановил ее сердце, она снова посмотрела на них, двух смеющихся девочек в одинаковых клетчатых юбочках и гольфах.

Моложавая женщина стремительно пронеслась мимо Брауна, положила на металлический стол мягкий кожаный портфель, раскрыла.

– Мне нужны копии документов об аресте, – сказала она. – И все обвинения. – Потом повернулась к Трайпу. – Они не имеют права вас допрашивать. – Затем к Брауну и Кейт. – Ничего из того, что сказал здесь мой клиент, не может быть принято в суде в качестве доказательства его вины. – Женщина посмотрела на ссадины на лице Трайпа. – Что это? Вам нанесли побои? О, это выльется в совсем неплохое дельце.

– Меня продержали здесь всю ночь, – заныл Трайп. – В камере.

– Вы держите моего клиента здесь со вчерашнего вечера? – Она сняла очки в черепаховой оправе. – Детектив Браун, я удивлена. Думала, вам знакомы правила.

– Я тоже рад вас видеть, Сюзан, – произнес Браун.

Адвокатша засунула руки в карманы жакета в узкую белую полоску и принялась разглядывать Кейт.

– А вы кто?

Кейт подумала, что в этом костюме адвокатша похожа на гангстера.

– Катерин Макиннон-Ротштайн.

– О… – Лицо адвокатши разгладилось. – Я знакома с вашим мужем. – Она даже улыбнулась. – У меня предчувствие, что вам понадобятся его услуги. – Потом ее внимание быстро возвратилось к Трайпу. – Залог внесен. Пошли.

– Адвокатша, – с отвращением произнес Браун, когда за ними захлопнулась дверь. – Сюзан Чейз. Вам это что-нибудь говорит?

– Защищает наркодельцов высокого полета. Правильно?

– Правильно. Очевидно, Трайп связан с какими-то тяжеловесами.

– Но у нас еще есть Джанин Кук. Она может подтвердить, что в день убийства видела Деймиена Трайпа и Элену Солану вместе.

– Тогда эту женщину нужно сюда доставить, – сказал Браун. – И побыстрее.

– Я уже послала к ней полицейского. – У Кейт начала болеть голова. – А если Трайп решит смыться?

– С таким адвокатом? – Браун усмехнулся. – Он никуда не тронется. У него нет никаких оснований для беспокойства.

Прошло двадцать минут. Кейт села на стул напротив Флойда Брауна.

– Джанин Кук мертва, – сообщил он.

Кейт выпрямилась, ее лицо побелело.

– Когда?

– Сегодня утром. Передозировка героина. – Браун вздохнул.

– Черт возьми, наркотиком мог снабдить ее Деймиен Трайп. У него была такая возможность.

– Да, – согласился Браун. – Но это нужно доказать.

В комнате для совещаний тоже было душно. Кейт одновременно чувствовала возбуждение и невероятную усталость, как во время ночных бдений за учебниками перед экзаменом по истории искусств.

– Я только что получил кипу бумаг от адвокатов Трайпа – Чейз, Шебайро и Мейсона, – произнес Мид. – Они обвиняют нас в применении насилия и…

– Я бы не стал беспокоиться по этому поводу, – сказал Браун.

– Нет? – Мид оттянул воротник. – Отчего же?

– Потому что у нас достаточно материала на Трайпа, чтобы связать его с делом Пруитта и Стайна…

– Все улики косвенные.

– Он встречался с Соланой в день убийства, – подала голос Слаттери.

– Да, – согласился Мид, с неудовольствием втягивая в себя воздух, – у вас ведь есть свидетельница, правда, мертвая. Вот незадача. – Он шумно вздохнул. – Ладно. Для всех очевидно, что Трайп связан с убитыми. Но почему он выбрал вас, Макиннон?

– Он меня люто ненавидит. Элена представила меня ему в виде чуть ли не ангела. Не переставала повторять, какая я чудесная мать. Думаю, это у него в зубах навязло. И конечно, искусство. То, что я написала книгу о художниках, которая сделала Элену и других знаменитыми. К этому следует добавить тот факт, что Трайп полнейшая бездарность и, как всякая бездарность, полон зависти к настоящим художникам.

Мид кивнул и скрестил руки на груди.

– Ладно, друзья. Предъявление обвинения Трайпу в следующий четверг. Поэтому нужно, чтобы вы собрали все, что у нас есть по этому типу, для передачи окружному прокурору. – Он посмотрел сначала на Кейт, затем на Брауна. – Вы двое, отправляйтесь в квартиру Трайпа и обследуйте там каждый квадратный сантиметр.

– Будем искать что-то определенное? – спросил Браун.

– Обследуйте в этой квартире каждую кассету, каждое письмо, каждую товарную накладную, каждый клочок бумаги. Не брезгуйте даже его обосранным нижним бельем, черт возьми! – Мид вытер с нижней губы пот. – Я не хочу, чтобы о нас в очередной раз вытерли ноги.

– Есть еще Дартон Вашингтон, – промолвила Кейт. – В ежедневнике Итана Стайна встречается его фамилия, кроме того, он разговаривал по телефону с Эленой Соланой перед убийством.

– Так давайте же займитесь этим типом, – сказал Мид.

29

Большая комната гудела, как улей. Не меньше сорока полицейских работали на телефонах. Помещение можно было принять за букмекерскую контору, однако это был общий отдел полицейского управления Нью-Йорка.

Кейт нашла нужного детектива. Он сидел за столом, заваленным бумагами. Тут же примостились пять пустых банок прохладительного напитка «Фреска», а также завернутый в вощеную бумагу недоеденный бутерброд с тунцом и салатом. Детектив поднял голову и провел рукой по густым волосам с проседью.

– Вы звонили, – произнесла Кейт. – Сказали, что у вас для меня что-то есть.

– Верно. – Он начал шарить по столу, передвигая банки, бутерброд с тунцом, бумаги. – Сейчас найду, это где-то здесь.

– Разве возможно тут что-то отыскать?

– У меня система. – Детектив Ризак свалил пустые банки в уже переполненную урну. – Вот, нашел. – Он протянул Кейт лист бумаги, на котором был напечатан всего один абзац. – У нас в компьютер введены данные о портфеле ценных бумаг Пруитта. Мы ввели туда фамилии, какие вы дали – Солана, Стайн, Вашингтон и Трайп. Связан с ним оказался только Дартон Вашингтон. – Ризак постучал по листку. – Он работал в фирме «Прекрасная музыка», где Пруитт был главным акционером. – Ризак начал перебирать бумаги и быстро нашел что искал. – Мои заметки. Я звонил в фирму «Прекрасная музыка», спрашивал о Вашингтоне. Оказывается, три недели назад его уволили. Главный администратор, Арон Фельдман, сообщил, что в последнее время на них оказывали большое давление, чтобы прекратить выпуск записей рэп-музыки, поскольку в ней много непристойного или что-то в этом роде. – Ризак поморщился. – А возглавлял борьбу против этой непристойной, пошлой рэп-музыки ваш Уильям Пруитт.

Кейт похлопала Ризака по плечу:

– Вы проделали большую работу. Я поставлю в известность начальника отдела по расследованию убийств.

Детектив широко улыбнулся, схватил на радостях бутерброд с тунцом и откусил чуть ли не половину.

Это было странное помещение, похожее на библиотеку. По одну сторону пыльные полки, заставленные коробками, а по другую компьютеры самых последних моделей. Кейт быстро заполнила бланки. Значит, Дартона Вашингтона уволили из-за Билла Пруитта. Теперь она хотела проверить всю его подноготную.

Служащая легонько постукивала ногтями по стойке, как будто репетировала на фортепиано «собачий вальс».

– Пять минут назад у меня начался обеденный перерыв, – пропищала она носовым бруклинским голоском. Бросила взгляд на удостоверение, подняла голову, бегло осмотрела Кейт. – Я вас не помню.

– Я работаю с Мидом, – сказала Кейт.

– Вам повезло. – Служащая взяла, у Кейт заявку и скрылась за компьютером.

Кейт начала разглядывать объявления. Благотворительный вечер, агитационный плакат общества «Старшие братья», оказывающего помощь детям из неблагополучных семей, два объявления новичков о поиске напарника для совместного снятия квартиры. В окошке снова возникло бледное лицо служащей.

– К вашему сведению, у нас на файле двести Вашингтонов. Из них шестьдесят три с инициалом Д.

– О, извините. Его зовут Дартон. Д-А-Р…

– Да, да, я поняла. – Она исчезла, потом вернулась, вздохнула и села за компьютер. – Прекрасно. Вашингтон Дартон. Да? Давайте. – Она шлепнула на стойку очередной бланк.

– Это зачем?

– Вы хотите получить распечатку? Тогда заполните бланк.

– Так вы его нашли?

– Вашингтон Дартон. Два ареста. Нападение и половая связь с несовершеннолетней.

Кейт вглядывалась через спецзеркало в комнату для допросов, наблюдая, как Дартон Вашингтон вертит на указательном пальце толстый золотой перстень. Его мощное тело давило на деревянный стул, который, казалось, вот-вот расколется. Она подумала, что, несмотря на усталость, наверное, лучше было бы провести беседу опять у него на Вашингтон-стрит, но отвергла эту идею. Здесь было безопаснее, тем более что под внешним лоском Вашингтона ощущалась глухая ярость.

Кейт собрала в кулак все, что у нее осталось от воли, и вошла в комнату.

– В чем дело? – Глаза Вашингтона вспыхнули злостью.

– Мне нужно задать вам несколько вопросов.

Он пошевелил своей мускулистой тушей. Стул затрещал.

– Я не произнесу ни слова, пока не свяжусь со своим адвокатом.

Кейт протянула ему материалы о его старых приводах в полицию.

– И вы вызвали меня, чтобы разбираться с этим? Бред какой-то. Мне было тогда семнадцать лет, и мы просто подрались, без всякого криминального повода. Что касается другого дела, так вы хотя бы дали себе труд внимательно прочитать. С меня сняли обвинение. Понятно? Не нашлось доказательств. Девушка выглядела старше меня! Пятнадцать лет? Черта с два. Она выглядела на все тридцать. – Дартон периодически сжимал кулаки, словно упражнялся на ручном эспандере. – Мой адвокат добился снятия обвинения. – Он постучал по столу. – И вообще, почему эта запись до сих пор в полиции? Я хочу видеть своего адвоката.

– Конечно, поговорите со своим адвокатом, – спокойно произнесла Кейт. – Если тогда вам было семнадцать, это нужно исключить. А другой случай… не знаю, он по-прежнему числится за вами, и нигде не сказано, что обвинение было снято. – Она положила руки на стол. – Послушайте, Дартон, мне до всего этого нет никакого дела.

– Тогда почему я здесь?

– У вас есть картина Итана Стайна…

– Разве это противозаконно?

– Вы побывали в мастерской художника за неделю до убийства.

– Нет, я там не был.

– Ваша фамилия значится в ежедневнике Итана Стайна.

Вашингтон беспокойно задвигался.

– Я отменил встречу. В тот день было много работы.

Теперь, когда Стайн уже мертв, у Кейт не было возможности ни подтвердить, ни опровергнуть это утверждение.

– Я собирался купить еще одну картину, с учетом того, что они подешевели. Мне нравятся его работы. Я уже говорил вам это.

– Но не сообщили, что планировали встретиться с ним всего за неделю до его гибели.

– Я не думал, что это важно.

– Неужели? Человека убили – человека, которому вы собирались нанести визит, – и вы не сочли это важным?

Вашингтон промолчал, но чувствовалось, что он весь наполняется злостью.

– Вы были знакомы с Уильямом Пруиттом?

– Нет.

Кейт выдержала долгую паузу, а затем сухо продолжила:

– Мистер Вашингтон, ведь вы не просто ушли из фирмы «Прекрасная музыка» по собственному желанию. Вас уволили.

– Ну и что?

– А то, что этот Уильям Пруитт владел солидным пакетом акций фирмы, и, по словам вашего босса Арона Фельдмана, вы потеряли работу именно из-за Пруитта.

Темные глаза Вашингтона вспыхнули.

– Кучка говнюков, белых расистов, убоялась этой музыки! Но знаете, Пруитт оказал мне услугу. Я все равно собирался уходить оттуда, как и говорил во время нашей предыдущей встречи.

– Вы действительно это говорили. Только опустили факт знакомства с Биллом Пруиттом.

– Я знаком с ним не был, – раздельно произнес Вашингтон. – Я знал, кто он такой, знал, что он один из предводителей толпы линчевателей, ополчившихся на нас, бормочущих какой-то дурацкий рэп, ниггеров. Но я ни разу с ним не встречался.

Кейт посмотрела ему в глаза.

– То, что Пруитт был человеком, который фактически вас уволил, и вы это знали, является вполне убедительным мотивом.

– Я уже сказал вам – он оказал мне услугу. Теперь мне работать одному гораздо удобнее.

– Наверное, – согласилась Кейт. – Давайте договоримся: я верю вам в этом, а вы будете со мной откровенны… насчет Элены.

Вашингтон скрестил руки на массивной груди.

– В каком смысле?

– У вас была связь.

Он внимательно посмотрел на нее и промолчал.

– Дартон, – Кейт наклонилась ближе, – управляющий домом, где жила Элена Солана, описал человека, который часто ее навещал. Вы полностью соответствуете этому описанию. Может, привести управляющего сюда и устроить вам очную ставку, или вы сами расскажете правду?

– Ладно. – Огромные плечи Вашингтона обмякли. – У нас была связь.

– И что дальше?

– Все шло прекрасно, – по крайней мере я так думал, – а затем Элена переметнулась к другому.

– Вы знаете, к кому?

Вашингтон отвел взгляд и уставился на стену.

– Я видел ее один раз с тем парнем – она меня не заметила. Белокурый, высокий, худощавый, очевидно, лет тридцати пяти. Он ее обнимал. – Вашингтон снова сжал кулаки. – Элена ушла от меня к белому парню. Что ж, это закономерно, разве не так? – Он невесело засмеялся. – Я пошел за ними. Увидел, где он живет. Узнал его фамилию. – Вашингтон снова посмотрел на Кейт. – Деймиен Трайп.

– Но у вас после этого состоялся телефонный разговор с Эленой. И пожалуйста, Дартон, не надо хитрить – у нас есть доказательства.

– И да и нет. Я очень скоро повесил трубку. Она хотела, чтобы я ей помог, но… – Он замолчал и принялся разглядывать свои руки.

– Зачем Элене понадобилась ваша помощь? – настойчиво спросила Кейт.

– Я думаю, это было как-то связано с Трайпом. Возможно, он ей угрожал, но… – Вашингтон покачал головой. – Не знаю. Я не стал слушать. Подумал: значит, теперь тебе понадобилась моя помощь, вот как? Понимаете, Элена меня обидела, и… Конечно, черт возьми, мне следовало ее выслушать! – Кейт увидела, что у него на глаза навернулись слезы. – Черт бы меня побрал, – прошептал он.

– Мы задержали Трайпа.

Вашингтон выпрямился.

– Слава Богу.

– Пока Бога благодарить рано. У Трайпа очень хороший адвокат.

– Вы его отпустили?

– Были вынуждены. – Кейт вздохнула.

Дартон Вашингтон размял плечи, рельефно выделились мощные мускулы шеи.

– Вам надо его прижать.

– Стараемся.

– Не надо просто стараться. – Его рот скривился от ярости. – Прижмите.

Кейт видела, как он ненавидит соперника. Но возможно, это просто попытка отвести от себя подозрение, переведя стрелки на Деймиена Трайпа?

– Дартон, вам необходимо разделаться с Трайпом?

– А вам нет?

– Мы – совсем другое дело. – Кейт подтащила стул ближе. – Давайте подведем итог. – Она начала загибать пальцы. – Первое. Элена Солана звонит вам за несколько дней до гибели. Второе. В ежедневнике Итана Стайна значится, что у вас с ним назначена встреча. Через несколько дней он погибает. Третье. Вас увольняют. Через пару недель погибает человек, способствующий увольнению. Как по-вашему, Дартон, разве это не выглядит подозрительно?

– Для меня это выглядит просто как совпадения. Я уже несколько недель небыл у Элены. В мастерской Итана Стайна тоже – отменил встречу. А с Пруиттом вообще никогда не встречался. Даже не знаю, как он выглядит. Так что у вас нет ничего существенного, чтобы привязать меня к любому из этих преступлений.

– Пока нет, – промолвила Кейт. – Но я буду над этим работать.

– Я любил Элену, – неожиданно прошептал Вашингтон.

Безответная любовь ? Но ведь это самый сильный мотив.

– Вы ее любили, а она вас отвергла, – констатировала Кейт.

– Я ее не убивал. – Вашингтон поднял на Кейт влажные глаза. – Я же сказал вам, что любил ее.

Кейт заглянула в кабинку Морин Слаттери.

– Говорят, у тебя есть какое-то сообщение для меня?

Морин оторвалась от компьютера.

– Привет, Макиннон. Да, сообщение от Брауна. Он в Бруклине. Что-то связанное с делом Снайпера, которое мы вели несколько месяцев назад. Браун просил передать, что подъедет к Трайпу в шесть вечера вместе с группой технических экспертов. А ты не забудь захватить ордер на случай, если Трайп обвинит вас в противоправном вторжении в его жилище.

– Спасибо.

Слаттери кивнула на доску над столом, где она прикрепила репродукцию картины «Смерть Марата».

– Я вот все думаю, как же этому художнику, – его фамилия, кажется, Давид? – как же ему удалось написать такую картину.

– Он был придворным художником Наполеона, – пояснила Кейт. – Написал много исторических полотен. Это одно из них. В те времена, если нужно было что-нибудь задокументировать или воссоздать, требовался художник. Конечно, с появлением фотографии все изменилось. – Она бросила взгляд на репродукцию и подумала о Билле Пруитте, который совсем не был похож на Марата. – Я принесу тебе книгу о картинах Давида. Посмотришь «Коронацию Наполеона». Необыкновенная вещь.

– Этот Живописец смерти скоро сделает меня любительницей живописи. – Слаттери засмеялась.

Кейт поддержала ее смех, но вскоре посерьезнела и рассказала о разговоре с Дартоном Вашингтоном.

– Ты думаешь, мы преждевременно нацелились на Трайпа… и подозреваемым может оказаться Вашингтон?

– Вполне вероятно, – ответила Кейт, – но когда он сказал, что любил Элену, я ему поверила.

– Любовь – самый распространенный мотив для убийства.

– Согласна, но у нас нет никаких доказательств. Ни отпечатков пальцев, ни анализа ДНК. Вашингтон говорит, что в ночь смерти Элены не был в городе; когда утопили Пруитта – сидел дома; в день убийства Итана Стайна с полудня до двух часов ночи находился в студии в центре, заканчивал работу над демонстрационным компакт-диском. У меня есть возможность все это проверить, поэтому мы не должны упускать его из виду.

– Надо приставить за ним «хвост». За Трайпом тоже. Я поговорю с Мидом.

– Хорошая идея. – Кейт начала нетерпеливо отстукивать ногой ритм две четверти. В предвкушении обыска возбуждение нарастало. Она посмотрела на часы. Нужно было как-то убить час. – Хочешь выпить кофе?

– С удовольствием, но не могу. Мид требует отчет по расследованию в галереях и музеях. Как можно скорее. – Слаттери оглядела Кейт, быстро, но внимательно. – Ты выглядишь усталой. Отдохни перед обыском.

Кейт хотелось отдохнуть, например, на каком-нибудь острове в Карибском море. Она посмотрела в сумке, на месте ли ордер на обыск в квартире Деймиена Трайпа, и сказала:

– Отдыхать буду потом.

Он смотрит из противоположного конца комнаты на натюрморт на полу. Тарелка с гнилыми фруктами и несколько ломтиков деликатесной индейки, покрытой зеленоватой плесенью. Все пропитано крысиным ядом. А сами крысы тут же рядом в различных стадиях разложения. Одна еше не подохла, а только агонизирует, ее маленькие красные глазки, кажется, готовы вырваться из глазниц.

Наверное, лучше было послать ей одну из крыс. Он откидывается на спинку кресла и воображает, как она открывает пакет, ощущает этот запах, какое у нее в этот момент выражение лица. Вот как нужно было наказать эту стерву!

Он пристально смотрит на репродукцию на столе. Последняя вещь, поздравительная открытка с днем рождения, уже почти закончена, и его восхищает то, что к ней прилагается. Часы, совершенно сбивающий с толку календарь, и локон подлинных волос, который он к нему приклеил. Он сопротивляется желанию погладить локон, знает, что произойдет, если это сделать.

Он ходит, чувствуя, что готов. Больше, чем готов. У него есть все необходимое. Шесть ножей, круглый пластмассовый аквариум и старый чемодан, купленный на барахолке. Он поднимает его на стол. Чемодан не в точности такой, как на картинке, но очень похож. Он укладывает в него ножи, – аккуратно, чтобы не порвать подкладку, – пытаясь представить людей, которые когда-то им владели, и места, куда он путешествовал. Возможно, это была семья, несчастливая, ужасная семья.

Начинает болеть голова. Но то, как превосходно поместились в чемодане круглый аквариум и ножи, его успокаивает. Он рывком раскрывает справочник «Кто есть кто в американском искусстве» на странице, которую отметил заранее. Еще раз просматривает выбранную статью. Особенно дату рождения.

Неужели можно было выбрать что-то получше? Лично он не представлял что.