Текст книги "Группа «Альфа»"

Автор книги: Джон Вейсман

Соавторы: Ричард Марсинко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Повернувшись к нему, я сказал:

– У них тут куча «Геркулесов» и «С-9», на которых раскатывают всякие паршивые конгрессмены.

– Нет, – возразил Тошо. – Надо что-нибудь поменьше. Чтобы вывести один из этих здоровых гробов на взлетную полосу, понадобится тягач. Да и все «С-130» постоянно задействованы, так что их незаметно не утащить.

Пик сморщил нос и произнес сумрачно:

– Не пойдет. Тош прав. Меньше – лучше, Шкипер. Только заправка «С-130» или «С-9» доставит нам кучу хлопот. Их надо тащить к заправочному терминалу, так как заправщиками не обойдемся, и мы, наверняка, привлечем к себе внимание. Нам нужен «С-12». Дальности у него хватит, и он не очень заметен на экране локатора.

Я согласился. Повернувшись к Тошо, я показал на дорогу к базе.

– Что ж, пошли выбирать товар.

Машины тронулись с места, когда мне в голову пришла хорошая мысль.

– Стой. – Я хлопнул Тошо по плечу.

Он нажал на тормоза.

– Что еще?

– У тебя мелочь есть? Хочу позвонить по телефону.

Он удивленно посмотрел на меня, пошарил по карманам и протянул мне несколько монет.

– Этого должно хватить. Что ты придумал?

Я открыл дверцу, спрыгнул на обочину и прокричал:

– Если получится, дам знать через несколько минут.

Я вернулся через восемь минут. Тошо с любопытством посмотрел на меня.

– Ну и что?

– Подождем здесь.

Шесть минут спустя надраенный до зеркального блеска коллекционный «корвет» остановился рядом с моим минифургоном. Подполковник Арч Келли, в наглаженном до хруста летном комбинезоне, вылез из машины и направился к нам. На его зеленой форме ярко выделялась желтая нашивка с силуэтом крылатой черно-голубой пантеры – эмблемы 353-й Группы Специальных Операций, Командование СО ВВС США.

– Давненько не виделись, старый хрен, – поздоровался он, обнимая меня.

Я заключил его в объятья.

– Сам вали к такой-то матери. Спасибо, что приехал.

Я представил его всем присутствующим. Мои ребята его уже знали. Когда я знакомил Арчи с Тошо, на последнего это произвело впечатление. Я объяснил Тошо, что мы с Арчи вместе участвовали в предыдущей операции. Арч улыбнулся и сказал:

– Можете меня рассматривать в качестве водителя персонального такси, предоставленного в ваше распоряжение правительством. Затем Арч повернулся ко мне и спросил:

– Какое, не терпящее отлагательств дело, не позволило тебе заехать ко мне домой, выпить пива и объяснить все в спокойной обстановке?

Когда я ему все объяснил, он прислонился спиной к борту минифургона, скрестив руки на груди, и проговорил с изумлением:

– Черт возьми, Дик. Когда я тебе сказал, что ты можешь позвонить мне в любое время в случае необходимости, то ты понял это буквально?

– А для чего же еще нужны друзья, как не для того, чтобы портить друг другу жизнь, а заодно и карьеру?

– Это действительно так важно?

– Да, Арч. – Я кивнул, затем ввел его в курс дела относительно Ли Чаймена и Бентли Брендела и их намерений. Затем я рассказал ему об убийстве Аликс Джозеф.

Выражение лица Арчи изменилось, он побледнел.

– У меня был друг, занимавшийся тем же, чем и твоя знакомая. Я знал его как Брайана Уильямса, хотя это не настоящее его имя, как и у твоей приятельницы, а псевдоним. Мы вместе учились в военной академии, а потом занимались, сам знаешь чем. Я находился в Штатах, когда Брайан отправился на задание за рубеж. Он действовал один, без поддержки и помощи со стороны. Кончилось это тем, что его предали и убили. Я до сих пор прихожу в бешенство от того, что те, кто отдавал ему приказы, запретили мне отомстить за него и прикончить мерзавцев, убивших его. – Он замолчал, погрузившись в воспоминания.

Я не мешал ему, так как прекрасно понимал его чувства.

– Ты знаешь, – произнес он, наконец, – такие люди, как Брайан и твоя знакомая Аликс Джозеф – настоящие герои. Это их бывший директор ЦРУ Билл Колби назвал бесстрашными воинами невидимого фронта. И ты, и я имеем право воспользоваться своим оружием. Конечно, и мы можем пострадать. Но у нас все же есть средства, чтобы разделаться с врагом до того, как он покончит с нами. У агентурных работников все по-другому. Они действуют безоружными и гибнут молча, в одиночку. Если этот подонок Ли Чаймен приказал убить ее, то я пойду с тобой до конца.

Двадцать минут первого. Мы поехали за «корветом» Арчи. Между нами и ним было шесть машин. Мы просто въехали на территорию базы. В случае чего, охрана не смогла бы увязать Арчи с появлением наших минифургонов. Перед КПП Тошо лег на пол. А мы, круглоглазые, опустив стекла, помахали руками охране в беретах. Старый прием сработал, как и несколько лет назад. Но меня расстроило то, что некоторые так ничему и не научились, несмотря на полученные уроки. Я также заметил, что в пистолетах охранников не было обойм, а незаряженные винтовки «М-16» были прислонены к стене караульного помещения.

Мы поставили машины в самом темном углу парковки рядом с общежитием для офицеров-холостяков и снова переоделись в черные комбинезоны. На базе обычно бывало столько посетителей, что полицейские не обратят внимание на наши машины еще минимум сутки. Но все же, на всякий случай, Гатор вытащил рогатку, которая всегда находилась при нем, и разбил стальными шариками три ближайших уличных фонаря.

Арч медленно проехал мимо нас с потушенными фарами, внимательно осмотрев наше месторасположение и одобрительно кивнув. Пик вышел из минифургона, вскочил в его «корвет» и уехал с ним на стоянку самолетов. Они должны были подобрать подходящий транспорт, разжиться полетными картами и проверить наличие горючего. Перед тем, как уехать, Арч дал мне схему базы. Пользуясь ей, я послал Бумеранга, Нода и Полпинты утащить из спортивного клуба на территории базы парашюты для нас. Гатор, Родент и Дак Фут отправились на поиски тросов, чтобы как следует увязать все снаряжение перед его сбросом. Тошо и я остались в машинах, чтобы снарядить обоймы и охранять снаряжение.

Девятнадцать минут первого. Мистер Мэрфи нанес визит в виде ночного охранника. Я увидел его раньше, чем он нас и толкнул Тошо на пол.

– Тихо.

Полицейский заметил нас и направился в нашу сторону. Это был окинавец маленького роста с большим ручным фонарем, висевшим на поясе. Он снял его и посветил на нашу машину. Я вышел, встал перед ним, чтобы он не мог разглядеть Тошо, и сказал:

– Добрый вечер.

Он отвесил поклон и направил луч фонаря на меня.

– Доброе утро, – ответил он и приподнялся на цыпочки, чтобы заглянуть внутрь машины. Затем подошел ко мне, внимательно посмотрел и с уважением произнес: – Американец.

– Привет, – проговорил я. – Капитан первого ранга.

Он поклонился еще раз. У него явно вызывала подозрение моя борода и французская косичка.

– Документы, пожалуйста.

Он говорил по-английски с таким сильным акцентом, что я едва его понял и пожал плечами в недоумении. Он снова повторил вопрос. У меня было две возможности. Я мог показать ему документы, но тогда он помчался бы выяснять, откуда взялся этот, стоящий перед ним, американец. Или я мог схватить его, связать и спрятать где-нибудь так, чтобы его не могли найти в течение пары часов. Я не мог позволить ему увидеть Тошо или моих флибустьеров. Не говоря уже об Арчи Келли, который мог появиться с минуты на минуту.

Сделав вид, что я вынимаю бумажник с документами, я нанес ему удар левой рукой, чтобы выбить фонарик и сбить с ног. Вместо этого я сам полетел спиной на асфальт. Он что, был королем каратэ!? Я поднялся на четвереньки. Старый охранник возвышался надо мной, как сфинкс. Подождав пока я встану на ноги, он поклонился и вежливо повторил:

– Документы, пожалуйста.

Я отряхнулся. О’кей. Он был мастером каратэ, дзюдо или другой местной разновидности борьбы. Но и я кое-что смыслил в этом. Сделав несколько обманных движений, я бросился ему в ноги, стараясь повалить на землю, чтобы связать. Я не собирался убивать его. Но этот уважаемый черт сделал небольшой шаг в сторону, и я пролетел мимо него, а он ударил меня рукояткой фонаря сзади по шее.

Вернувшись на место, он вновь вежливо поклонился и сказал:

– Документы, пожалуйста.

Что мне оставалось делать? Я поклонился ему и действительно полез за документами. В этот момент Тошо, как настоящий ниндзя, напал на него сзади, свалил на землю, упал на него сверху, и они покатились по асфальту, как Чебурашки. Тошо зло прошипел:

– Хватит изображать из себя статую командора, давай ленту.

Тридцать две минуты первого. Я запихал старого хрена в телефонную будку в шестидесяти ярдах от нас, и в это время появились мои налетчики с вытянутыми лицами. Они раздобыли достаточное количество высотомеров, наручных компасов и других, нужных нам вещей. Но обнаружили только семь управляемых парашютов «МС-5», обычно используемых «Морскими котиками». По их словам, они нашли еще кучу парашютов «МС-3» – старых десантных парашютов с круглым куполом, обеспечивающих лишь вертикальный спуск. Ребят это не устроило, и они перерыли все, пока не откопали потрепанные парашюты типа «Вектор». Один из них, а это парашюты-тандемы для спуска двух человек, был в более или менее приличном состоянии. Но я все равно выразил сомнение, что им можно пользоваться. Особенно в условиях, когда не известны ни скорость ветра на месте приземления, ни состояние моря, ни рельеф местности, не говоря уже о том, ожидает ли нас противник.

Бумеранг, подкинув ранец парашюта на руке, спокойно предложил:

– Нет проблем. Я прыгну с ним вместе с Нодом, – и хлопнул Эда Ди Карло по плечу. – Прокатимся.

– Как же, с тобой прокатишься, – жалобным тоном ответил Нод. – Пойми меня правильно, Шкипер. С ним же невозможно прыгать. Он же опять только и будет делать то, что командовать – «разворачивай вправо, поверни налево, пошли вверх, притормози» – прямо, как моя жена.

Сорок семь минут первого. Арч Келли и Пик пригнали стандартный армейский автомобиль «хаммер». Мы начали грузить снаряжение.

– Быстрее, быстрее, – торопил Арч. – Я нашел, как ты и хотел, «С-12». Давайте, парни, грузитесь и поехали.

«С-12» достаточно велик, чтобы вместить всех нас вместе с грузом. И в то же время достаточно мал, чтобы его моторы можно было запустить без наземного стартера, смонтированного на грузовике. Переполненный энтузиазмом, я начал задавать Арчи вопросы:

– Где он? Далеко ли до него? Где ближайшая взлетная полоса?

Арч остановился на мгновение, указал взмахом руки куда-то в темноту и сказал:

– Дик, кончай с дурацкими вопросами. Какая разница, где он, какой он и зачем он? У нас есть самолет. Поэтому грузи скорее это гребаное снаряжение и поехали.

Он прав. Воин не задает дурацких вопросов и не трещит, как сорока. Воин действует. Я заткнулся и занялся погрузкой.

Глава XIX

Пятьдесят три минуты первого. Мы набились в «хаммер», как сельди в бочку, Арч завел машину, дизель заурчал, и мы поползли по аэродрому. Горели красные огни посадочной полосы и голубые огоньки рулежных дорожек. Вдалеке переливались огни командно-диспетчерского пункта. Каждые несколько минут самолеты с ревом уходили в небо или садились на аэродром. Мы ползли вдоль ограды, огибая его по периметру, пока не достигли небольшого здания, позади которого стояли в ряд несколько разных самолетов.

Пятнадцать минут второго. Гатор разбил из рогатки три ближайших фонаря. Мы снова переоделись в комбинезоны черного цвета и вытащили из «хаммера» оружие со всем остальным снаряжением.

Взяв фонарик, я заглянул в салон самолета. Он предназначался для VIP. Луч света упал на шесть мягких кресел, красивый деревянный откидной стол и бар, набитый под завязку. Но места для нашего груза почти не оставалось. Нужно было расчистить салон.

– У кого-нибудь есть разводные ключи?

Ответом было молчание. Арч покопался в инструментальном ящике «хаммера» и отрицательно покачал головой. Твою мать, придется все делать голыми руками.

Час 35 минут. Мы начали погрузку снаряжения в самолет на тридцать минут позже моего графика. Даже убрав кресла и стол, мы едва разместили груз в салоне.

Мы задержались еще больше, так как Арч не мог найти заправщик, который был бы не заперт на замок. Он и Дак Фут с набором отмычек исчезли в темноте и минут через пятнадцать подъехали к самолету на одном из аэродромных заправщиков.

Вы, конечно, интересуетесь, почему я так торопился. Во-первых, мы «заимствовали» самолет, а безопаснее всего убраться с аэродрома в темноте. Во-вторых, если Ли Чаймен со своими людьми уже находился на островах, то в темноте свалиться им на голову опять же безопаснее и легче. Но, судя по всему, когда мы доберемся до островов, будет уже светло. И, наконец, третье. Чем раньше мы улетим отсюда, тем больше шансов у Арчи вернуться незамеченным.

Пятьдесят четыре минуты второго. Арч заправил баки самолета под самую пробку и начал предполетную проверку.

Час 57 минут. Арч и Пик, сидевший в кресле второго пилота, крутили какие-то штурвальчики, щелкали тумблерами, рычажками и переговаривались между собой на гребаном языке летчиков – простые люди, вроде меня, его просто не понимают. По всей видимости, все было в порядке. Арч повернулся и громко заявил:

– Добрый вечер, леди и джентльмены! Меня зовут Арч Келли, и я буду вести ваш самолет сегодня ночью. Мы полетим на юг над водами прекрасного Южно-Китайского моря.

Может это и очень невежливо, но я прервал его и популярно объяснил, что меньше всего сейчас нам нужны его монологи – нужно как можно быстрее убраться отсюда, а то нас схватят за задницу.

– О’кей. Тронулись, – доложил он, запуская левый двигатель. А за ним и правый.

Чихнув пару раз, оба мотора заработали, и мы медленно тронулись по рулежной дорожке к взлетно-посадочной полосе. Арч должен был уйти в воздух с самой дальней запасной полосы на окраине аэродрома, которая редко использовалась.

Однако он включил все габаритные огни самолета и фары и направился прямо к главным взлетно-посадочным полосам Кадены. Но как он думал воспользоваться ими? Для взлета с них требовалось разрешение руководителя полетов на команднодиспетчерском пункте. А иначе вы можете превратиться в месиво после столкновения с «F-15», «F-16» и «С-5Б» – вы же понимаете, о чем я говорю.

И, насколько я знал из своего собственного опыта, получить разрешение на взлет, когда вы воруете самолет, довольно сложно. Будучи от природы весьма любопытным, я не преминул спросить об этом Арчи.

– Дик, вали в салон и задерни шторки на иллюминаторах, – услышал я в ответ.

Озадаченный, я встал и направился в салон. И тут Арч без предупреждения резко увеличил скорость. Я кувырком влетел в салон и ударился носом об один из ящиков «Большого Брата». Затем я попал в перегородку, отлетел от нее и растянулся у ног Бумеранга.

– Красиво, Босс, – похвалил он.

– А пропади ты! – Я вынул платок и прижал к носу, из которого пошла кровь.

Этот проклятый Арч с ума что ли сошел и решил размазывать меня по стенкам или полу кабины каждый раз, когда я появляюсь на борту его самолета? Остановив кровь, я задернул шторки, точнее пластмассовые щитки, и вернулся в кабину пилотов.

– Арч?

– Пик, убирайся в салон, пока мы не взлетим. И ты тоже, Дик, не лезь на глаза. – Он надел наушники и вызвал командно-диспетчерский пункт.

– Говорит Келли, – он произнес свою фамилию по буквам. – Триста пятьдесят третья Группа. Да. Внезапный полет. Срочная отработка предстоящего задания. – Он улыбнулся мне. – Думаю, они это проглотят. – Он прижал наушник рукой. – Да. О’кей. – Келли сбросил обороты двигателей. – Конечно. Жду команды. Спасибо. – Через полминуты он доложил в микрофон: – После взлета, согласно заданию, перехожу на режим радиомолчания. Выйду на связь через три часа. Как только войду в зону базы.

Мы остановились в конце рулежной дорожки перед взлетно-посадочной полосой. Арч повернулся ко мне.

– Нужно подождать. Звено «F-16» идет на посадку.

Через мгновение из темноты вынырнули два «F-16» с выпущенными шасси и, пролетев перед нами на высоте пятидесяти футов, сели на полосу.

– КДП, КДП,^[40] я вас плохо слышу, – пробубнил Арч, прибавив обороты и выводя наш самолет на взлетно-посадочную полосу. Дав полный газ, он начал разбег.

Когда до конца полосы оставалось не более двухсот ярдов, сигнальные огни по ее краям неожиданно погасли.

– Кто-то все-таки догадался, что я сегодня не должен совершать полет на этой машине, – прокричал он мне. – Но уже поздно! – Затем вновь обратился к диспетчерам: – КДП, КДП, повторите. Не слышу. Перехожу на режим радиомолчания. До скорого.

Мы оторвались от земли и начали резко набирать высоту. Арч убрал шасси, проверил приборы и махнул рукой Пику:

– Садись на место. Возьмешь управление на себя, как только мы выйдем из зоны, и я сделаю так, чтобы они не могли нас вести локаторами. Держись, парни!

Продолжая набирать высоту, он заложил левый вираж, а затем правый и перевел самолет в пике. Я ухватился за дверь в кабину пилотов и смотрел на альтиметр, стрелка которого покатилась назад… Под нами на море забелели барашки. Арч взял штурвал на себя, и мы вышли из пике на высоте 250 футов. Отключив систему «Свой-чужой», он сказал:

– Ну, вроде все в порядке, хотя они и подняли в воздух дежурные перехватчики.

Но и у нас тоже кое-что имелось, чтобы уйти от ненужного внимания.

– Бумеранг! – заорал я. – Какая задница ныла, чтобы ей дали поиграть с тем, что лежит в одном из ящиков, которые мы притащили с собой!?

Сорок четыре минуты третьего. Окутанные защитным полем «Большого Брата», скрывшего нас от локаторов, мы превратились в невидимок. Не спрашивайте меня, как работает эта гребаная штуковина, я не знаю. Все, что я могу сказать – она работает. Мы слушали радиообмен между пилотами «F-16», высланных в погоню за нами. Но они употребляли такие выражения, что даже в этой книге их невозможно упомянуть. «Большой Брат» действовал чертовски хорошо. Пик шел на высоте 200, плюс-минус 50, футов над уровнем моря.

Готовясь к прыжку с парашютом, мы начали перепаковывать наше снаряжение. Вы же не станете прыгать с парашютом, держа в руках стальной контейнер приличного размера. Тем более контейнер, набитый взрывчаткой, противопехотными минами, гранатами и другим полезным барахлом. Поэтому мы распихали все, что тащили с собой от самого Вашингтона, по нейлоновым мешкам, которые крепили к нашим бронежилетам и комбинезонам. Вскоре мы напоминали рождественские елки. Я проверил каждого из ребят. Ведь неприятно лететь вниз головой с высоты, хрен знает сколько, тысяч футов и наблюдать, как вас обгоняют боеприпасы и прочие нужные вещи, вывалившиеся из мешков и карманов бронежилетов.

Арч Келли, взглянув на нас, спросил:

– А как вы собираетесь вернуться назад после окончания этого небольшого приключения?

– Арчи, если бы я знал, то обязательно сообщил бы тебе об этом.

Но я еще действительно об этом не думал. Пока Арч не присоединился к нашей команде, я планировал бросить самолет. Мы должны были выброситься с него с парашютами, а в задачу Пика входило прыгать последним, поставив самолет на автопилот и направив его в пустынную часть океана, где бы он и рухнул в воду, не привлекая особого внимания – мало ли бьется в наши дни самолетов.

Арч пожал плечами и спросил:

– Может быть, мне вернуться за вами?

Конечно, это был прекрасный, но совершенно неосуществимый жест. Ему и так придется долго объясняться за свои действия, и мне не хотелось еще больше осложнять его положение.

– Наверно, ты прав, – мрачно пробормотал он и направился обратно в пилотскую кабину, чтобы подменить Пика, которому нужно было упаковать свое снаряжение и подготовиться к прыжку.

2 часа 52 минуты. Пик и я последними надели парашюты и проверили снаряжение друг на друге. Обычно мы прыгаем со всем снаряжением, кроме оружия, упакованным в стандартные боевые ранцы. Они не стесняют движений во время падения и позволяют свободно маневрировать в воздухе. На этот раз мы шли вниз обвешанные мешками, рюкзаками, сумками и небольшими контейнерами, болтавшимися со всех сторон. Что поделаешь, нужно было иметь при себе все, что могло понадобиться. Нас никто не прикрывал, и положиться мы могли только на себя.

Наши парашюты рассчитаны на скорость спуска 25–30 миль в час с грузом в 360 фунтов. Но сегодня нагрузка была значительно больше.

Давайте немного займемся арифметикой. Я здоровый мужик и вешу примерно 220 фунтов. Мой автомат и 8 снаряженных магазинов к нему (40 патронов в каждом), а также пистолет с шестью полными запасными обоймами по 15 патронов весят около 27 фунтов. Комбинезон, бронежилет, спасательный жилет, ботинки, ремень, пояса, индивидуальный пакет, нож и прочее увеличивают вес до 275 фунтов. Основной парашют и запасной парашют – еще плюс 40 фунтов. Не забывайте о дополнительном снаряжении – фляги с водой, веревки и прочее – еще по 17 фунтов на человека. Каждый из ящиков-чемоданов «Большого Брата» – 75 фунтов. 350 фунтов взрывчатки, боеприпасов и тому подобного. В общем, получалось, что мы превышали установленный предел грузоподъемности парашютов на 30 фунтов.

Вы скажете, что это совсем немного. Потаскайте тридцатифунтовый мешок картошки несколько дней, и вы, я уверен, измените свое мнение. А во время прыжка с парашютом лишние 30 фунтов могут означать разницу между жизнью и смертью. Лишний вес и динамический удар при раскрытии парашюта могут стать причиной того, что купол погасится, то есть раскроется не полностью. Результат? Догадайтесь сами. Основной парашют сложится на высоте меньше 1500 футов. «Запаска» не успеет ввестись. Результат? Ага, вы догадались!

Но сегодня мы не думали, а прыгали с лишним весом. Так было нужно.

Есть и еще некоторые отличия между тренировочным и боевым прыжком. Во время тренировок офицеры-инструкторы, отвечающие за соблюдение правил безопасности, носятся вокруг. Как очумелые, обозначают дымовыми шашками место приземления, постоянно следят за скоростью ветра над поверхностью земли. Согласно последним наставлениям по парашютной подготовке в мирное время, скорость ветра над землей в месте приземления не может превышать 18 узлов.

Сегодня у меня отсутствовало какое-либо представление о том, какова скорость ветра над землей. Да мне и наплевать на это. Волнение на море? Тоже не играло никакой роли. Единственное, что имело значение, это спуститься вниз и убить, как можно больше врагов, чтобы отомстить за Аликс. Я пойду на все, чтобы сделать это.

Одна минута четвертого. Арч включил локатор и спутниковую навигационную систему, чтобы определить расстояние до цели. До нее оставалось 17 минут полета.

– Держись! Набираю высоту в десять тысяч футов, – скомандовал Арч.

Самолет резко задрал нос вверх, звук двигателей изменился, и мы начали набирать высоту. Тошо пришел в кабину пилотов, и мы вместе с ним включили аппаратуру «Большого Брата», чтобы проверить наличие радиопередатчиков или иных радиотехнических средств на самом большом острове – единственном месте, где возможно размещение пусковых установок крылатых ракет наземного базирования. Ничего не обнаружено. Хорошо, значит мы опередили Ли Чаймена и его людей. Тошо выключил систему, положил ее в мешок, висевший у него между ног, и отправился обратно в хвост самолета – он прыгал третьим в своей группе.

3 часа 13 минут. Я последний раз обошел всех парней и проверил их снаряжение. Только глаза ярко блестели на их покрытых камуфляжной краской лицах. Ребята были готовы к завершающей стадии нашей операции и откровенно радовались этому.

Разрешите сделать небольшое отступление, чтобы разъяснить вам пару вещей, крайне важных для меня. Первая и самая основная – вас охватывает откровенная эйфория, когда вы возглавляете в атаке таких, как мои ребята, настоящих Воинов. Это чувство крайне редко в наши дни – дни расцвета офицеров-чиновников.

Но давайте разберемся по сути. Разве война не составляет смысла существования военных? Насколько я понимаю, профессию военного выбирают не для того, чтобы получить деньги на оплату высшего образования, приобрести профессию или самоутвердиться. Сущность профессии военного – солдата, моряка, морского пехотинца – готовиться к войне, уметь вести бой. Быть верным до последней капли крови Долгу, Чести, Родине. Это значит – тренироваться до седьмого пота. Это значит – уничтожать все на своем пути и убивать человеческие существа. Это значит – проливать кровь.

Сегодняшние руководители, во всяком случае многие из них, забыли, что такое настоящие военные. Руководство тратит время на то, чтобы придумать операции, которые превращают наших моряков, солдат или морских пехотинцев в полицейских, пожарников или регулировщиков движения. Сейчас больше тратят денег на переработку мусора и охрану окружающей среды, чем на патроны. И сегодня чертовы военные, прекрасно знают, как складывать газеты в корзины или пластмассовые бутылки в соответствующие контейнеры для мусора. Но они так и не научились стрелять, устранять неисправности в своем оружии на поле боя и подбивать вражеский танк из гранатомета. Потому что денег на боевую подготовку и боеприпасы – нет.

Поэтому позвольте, друзья мои, сказать вам следующее. Нам не нужно больше гребаных бюрократов или аналитиков, которые сейчас руководят нашими военными (а было именно так, когда Объединенный комитет начальников штабов возглавляли многие прежние председатели). Нам нужны руководители, умеющие командовать людьми по-настоящему. Истинные лидеры. Мужики, как Том Крокер, истинные Воины в духе Гранта, Шермана, Першинга и Паттона, Нимица, Халси, Стилвела и Пуллера – всех тех, за кем их подчиненные готовы идти на штурм ада. Этих настоящих американских героев, закаленных в сражениях, проливших свою кровь, готовых взять на себя любой риск, если это нужно для победы и защиты демократии. Тяжело отдать приказ, который повлечет за собой гибель людей. Но для этого и существует офицер. Он обязан взять на себя ответственность. Он должен возглавить атаку. Быть офицером – это значит быть всегда готовым отдать приказ – «За мной!».

И поэтому, гладя в глаза своих парней, я понял, что судьба еще раз преподнесла мне самый редкий дар, который в наши дни может получить офицер. Я получил редчайшую возможность и священную ответственность – вести Воинов в бой. В этой жизни вы не можете испытать более высокого чувства.

Аминь.

Глава XX

3 часа 17 минут. Десять тысяч пятьсот футов. Арч уменьшил скорость до ста узлов. Включив локатор и посмотрев на его экран, он протянул мне руку.

– Удачи.

Я крепко пожал ее.

– Спасибо за все, Арчи. Ты знаешь… – я подыскивал нужные слова.

Он поставил все на карту ради меня и моих парней. Арч повернулся и посмотрел на меня.

– Эй, забудь об этом. Ты бы сделал то же самое для меня, а, задница?

Конечно бы сделал. Я пробрался в хвост самолета и открыл люк. В салон со свистом ворвался свежий ветер. Поправив защитные очки, я выглянул из самолета и посмотрел вниз. Чуть впереди по курсу я различил цепочку островов. Арч погасил фонарик, который он держал в руке, направив его луч в салон. Я хлопнул Гатора по спине, и он шагнул в люк. За ним прыгнул Родент, Тошо, Дак Фут, Пик и Полпинты. Бумеранг и Нод протопали мимо меня и застряли в люке со своим парашютом-тандемом. Я заметил, что конец одной из лямок грузового мешка зацепился за петлю люка, вынул нож и обрезал фал. Навалившись на ребят сзади всем телом, я вытолкнул их наружу и они полетели вниз, вопя во все горло: «Йо-хо-хо!».

Помахав Арчи рукой, я прыгнул за ними. Сначала все шло нормально, я быстро приближался к земле. Инструкция предписывала раскрыть парашют на высоте две тысячи пятьсот футов. Я начал различать под собой пену прибоя у скалистых берегов. Пора. Я взялся за кольцо парашюта – точнее попытался взяться, так как его не было на месте. Куда он подевался – не знаю. Времени на размышление не было. Найдя рукой конец вытяжного троса, я ухватился за него и потянул, но он выскользнул из пальцев. Попробуйте сами дернуть за скользкий от влаги тоненький тросик пальцами в отсыревшей перчатке. Кое-как мне удалось обмотать его кончик вокруг указательного пальца и выдернуть из гнезда. Парашют раскрылся на высоте 1680 футов. Пронесло! Не пронесло! А понесло! Ветер потащил меня от берега в море. После лихорадочных маневров мне удалось на высоте 135 футов попасть в другой поток воздуха и направить свой парашют к острову, который находился от меня в четверти мили. Но тут я попал в воздушную яму и мгновенно потерял футов шестьдесят. В этот момент два сектора моего парашюта сложились, и я оказался не более чем в 35 футах над волнами, откуда и рухнул камнем в воду. Помните, я вам говорил об опасности лишнего веса? Слава Богу, что я успел дернуть за вытяжной шнур системы наполнения воздухом спасательного жилета. И хотя я врезался в воду, как гребаная железяка, через минуту моя голова выскочила из воды, и я закачался на волнах, как поплавок. До берега было ярдов триста. Оставалось только доплыть до него, волоча за собой по волнам свыше сотни фунтов снаряжения.

Тридцать две минуты четвертого. Тяжело дыша, я выбрался на каменистый берег, выпустил воздух из спасательного жилета, взвалил на себя мешки, сумки, контейнеры и пошел к скалам. Меня била дрожь. Вода была градусов на двадцать холоднее. Если на вас нет гидрокостюма, вы быстро начинаете мерзнуть, особенно на ветру. А он дул со скоростью 15 миль в час.

3 часа 40 минут. Я прошел вглубь острова ярдов на сто, когда справа от меня раздался какой-то звук. Я упал на землю, выхватив из кобуры пистолет, и пополз в направлении шума.

Услышав его снова, я остановился, вынул прибор ночного видения и прильнул к нему. В двадцати ярдах от меня из-за скалистого гребня торчала голова лихорадочно суетившегося Полпинты.

Подхватив снаряжение, я подошел к нему. Он склонился над Пикколо, лежавшим на спине с искаженным от боли лицом. Полпинты взглянул на меня:

– Привет, Шкипер! Этот паршивец решил сломать лодыжку. – Он крепил шину к левой ноге Пика. – Ты, наверное, решил это сделать специально, будто у нас и без того мало проблем?

– Угадал, – процедил Пик сквозь зубы. – Шкипер, у тебя есть морфин? Думаю, после укола, когда эта дубина меня перевяжет, смогу ковылять. – он застонал, когда Полпинты приподнял его ногу, чтобы обмотать шину лентой. – Ох, эта медсестра говорит, что у нее ничего нет.

Я вытащил свой индивидуальный пакет, достал из него полдюжины одноразовых шприцев с морфином и вложил их в руку Пика.

– Давай. Но не вздумай сесть на иглу! – Закрыв индивидуальный пакет, я спросил: – Кого-нибудь еще видели?

Полпинты кивнул:

– Гатор шлепнулся вон там. – Он показал на юг. – Думаю, что Бумеранг и Нод там же.

– Родент? Дак Фут? Тошо?

– О, мы все на месте и даже живы, хотя я до сих пор так и не понял, как это произошло, – подал голос Тошо слева от меня. – Он, прихрамывая, шел к нам в сопровождении других пяти «морских котиков». – Хочу сказать тебе, Дик, что ты чертовски здорово выбираешь место для приземления. Кстати, тебе кто-нибудь говорил, что ты никудышный парашютный инструктор?