Текст книги "Глаза убийцы"

Автор книги: Джон Сэндфорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

– Ты давно здесь сидишь? – спросил он из машины, когда Кэсси пошла к нему навстречу. – И как ты сюда добралась?

– Минут двадцать. Приехала на автобусе. Я бы вскрыла замок, но женщина из соседнего дома следит за мной из окна, – с улыбкой ответила актриса.

Она кивнула в сторону освещенного окна напротив. Пожилая женщина смотрела на них, и Дэвенпорт помахал ей рукой. Та махнула в ответ и исчезла.

– Всегда на страже, – сказал Лукас. – К тому же тебе потребовалась бы кувалда, чтобы взломать дверь. Давай я заведу машину в гараж.

Кэсси подождала, пока он ставил «порше» рядом с побитым полноприводным «фордом».

– Спортивный костюм и кроссовки, – сказала она, показывая на сумку, когда Лукас вылез из машины. – Мы могли бы пробежаться вдоль берега реки.

– Под дождем?

– По телевизору сказали, что он скоро кончится, – ответила Кэсси.

– Хорошо, – согласился Лукас, взял ее за локоть и поцеловал в губы. – Ты слышала?

– О чем? – спросила она, удивленная его мрачным тоном.

– Еще одно убийство. В Мейплвуде.

– О нет, – прошептала она, прижимая пальцы к губам. – Убили кого-то, кто имеет отношение к театру?

Он покачал головой.

– Нет, насколько нам известно. Погибшая женщина работала в магазине. Это проверяют, но она не похожа на актрису.

– Господи… Ты хочешь сказать, что выбор был случайным?

– Эни, мини, мине, моэ, – сказал Лукас. – Я хочу кое о чем у тебя спросить… позднее.

– И в чем секрет?

– Я не могу тебе рассказать. Мне нужно, чтобы ты оставалась непредвзятой. А сейчас давай пробежимся.

Кэсси задавала темп, пока задыхающийся Лукас не был вынужден ее остановить.

– Не так быстро, – попросил он. – Не забывай, я уже старый.

– Всего на шесть лет старше меня, – ответила она. – В твоем возрасте ты должен быть способен пробежать марафон меньше чем за четыре часа – только для того, чтобы поддерживать форму.

– Чепуха, – проворчал он. – Если ты способен пробежать марафон за шесть часов, ты в отличной форме для нормального человеческого существа.

– Ну, ты же в порядке, – сказала Кэсси. – Все еще способен говорить.

Впрочем, она замедлила бег, а потом они остановились, чтобы насладиться открывшимся видом, немного передохнули и побежали обратно.

– Я хочу зайти в магазин и купить кассету, – сказал Лукас.

– Кассету?

– Мальчишка видел убийцу возле универмага и утверждает, что он похож на Человека тьмы из фильма. Ты его видела?

– Нет, но я о нем слышала. Считается, что картина неудачная.

– Мы посмотрим только несколько минут.

Когда они вернулись к дому, Дэвенпорт оперся о дверь гаража, пытаясь отдышаться. В руке он держал пластиковый пакет с видеокассетой.

– Мне нужно делать это чаще, – сказал он. – Как ты думаешь, сколько мы пробежали?

– Около трех миль. Достаточно, чтобы вспотеть.

– Не хочется признаваться, но я вспотел после того, как пробежал первые двести ярдов, – проворчал Лукас.

– Тогда тебе лучше принять душ, – негромко сказала женщина.

Она стояла рядом с ним, ее рука пробралась к нему под футболку, и она провела ногтями по его груди вниз, до живота. Лукас вздрогнул.

– Нам предстоит серьезное дело, – сказал он, стукнув ее по заду пакетом с кассетой.

– Брось, какая разница, когда мы посмотрим фильм – сразу или через час?

Он принялся поглаживать подбородок, словно обдумывая ее слова.

– Хм. Твой довод представляется мне разумным.

– Тогда давай освежимся.

Лукас, все еще мокрый после повторного душа, надел джинсы и футболку, после чего вставил кассету в видеомагнитофон и включил телевизор.

– Что будем искать? – спросила Кэсси.

– Я хочу увидеть, напомнит ли нам Человек тьмы кого-то из тех, кого мы знаем. Не старайся смотреть на него слишком внимательно – пусть все произойдет само собой.

Актриса села на пол перед телевизором.

– Теперь я понимаю, почему мальчишка назвал фильм комиксом, – сказала она через несколько минут после начала, когда Человека тьмы взрывом вышвырнуло в окно лаборатории. – Все это чушь.

– Тебе он кого-нибудь напомнил?

– Пока нет. – Она встала. – А персиковое мороженое все еще в холодильнике?

– Конечно.

Кэсси села на прежнее место с мороженым в руках. Она ела, тщательно облизывая ложку и не спуская глаз с экрана. Когда Человек тьмы исполнял короткий пугающий танец с металлической воронкой на голове, она нахмурилась и покачала головой.

– Что такое? – спросил Лукас.

– Верни эту сцену.

Он остановил запись и перемотал пленку. Они еще раз молча посмотрели танец.

– Пока ничего не говори, – попросил Дэвенпорт.

– Хорошо. Давай смотреть дальше.

Он наблюдал за Кэсси, которая все больше и больше погружалась в фильм. В конце она сказала:

– Дрянь, но есть несколько сильных эпизодов.

– Так что же ты увидела?

– Знаешь, я отношусь к людям, которые кричат: «Долой полицию!» – сказала она, пристально посмотрев на него.

– Ну да…

– Я и те, с кем мне приходится общаться.

– Да.

– И мне ненавистна мысль о том, что полиция следит за людьми и так далее.

– Продолжай.

Она посмотрела на пустой телевизионный экран, нахмурилась и сказала:

– Человек тьмы напоминает мне одного актера из нашего театра. На самом деле он совсем на него не похож. У него другая фигура, да и выглядит он иначе. Но у него аура Человека тьмы. И иногда он двигается так же.

– Ладно. Никуда не уходи.

Он быстро зашел в гостевую спальню, огляделся по сторонам и увидел на кровати ксерокс картины «Циклоп» Редона.

– Зажмурься, – сказал Лукас, вернувшись. – Я собираюсь показать тебе картинку. Ты должна посмотреть на нее секунду, а потом снова закрыть глаза. Чтобы получить мгновенное впечатление… Откроешь глаза после того, как я тебя попрошу.

– Хорошо.

– Давай, – сказал он и поднес ксерокс к ее лицу.

Женщина открыла глаза и не стала их закрывать, тогда он быстро убрал листок за спину.

– Боже мой, – прошептала она. – Я чувствую себя Иудой.

– Кто это?

– Возможно, Карло Друз. Ты видел его, когда в первый раз пришел в театр. Он тренировался на сцене.

– Я это чувствовал, – сказал полицейский. Его охватило возбуждение, и он вздрогнул. – Проклятье, он ведь жонглер? Человек, которого люди не видят без грима. Я знал, что он попадался мне на глаза.

– Я чувствую себя…

– Плевать! – рявкнул он. – Ты видела свою подругу Элизабет. Хочешь взглянуть на женщину в Мейплвуде? Мы считаем, что он воспользовался отверткой…

– Нет, нет…

– В театре есть его снимки? Для рекламы, вообще любые?

Кэсси неуверенно кивнула.

– Все его лицо покрыто шрамами. Он не любит, когда его фотографируют. Иногда он пользуется косметикой, чтобы их скрыть… но лучше всего он чувствует себя в театральном гриме. Именно в таком виде он обычно снимается – полностью загримированным. Я не знаю, существуют ли обычные фотографии Друза…

– А мы можем попасть в театр?

Она колебалась.

– Я могу провести нас в здание, но офис заперт. Если мы туда проникнем, ты сможешь посмотреть личные дела… Я даже не знаю.

– Давай, Кэсси, – немного мягче сказал Дэвенпорт и коснулся ее плеча. – Мы не собираемся устраивать революцию. Мне всего лишь нужны снимки этого парня.

– Хорошо, – со вздохом сказала она, шагая за Лукасом в спальню. – Я чувствую себя омерзительно, но мне в голову приходят и другие вещи… Карло не любил Элизабет, да и она относилась к нему плохо.

– Она собиралась его уволить? – спросил полицейский, надевая рубашку.

Кэсси пожала плечами.

– Кто знает? Считалось, что ей не нравится его внешность. Он очень неплохой актер.

Лукас остановился и посмотрел на Кэсси.

– Друз мог это сделать? Способен ли он на убийство?

Она содрогнулась.

– Из всех кого я знаю… да, я бы сказала, что он более других способен на это. Но без страсти. Я не понимаю, почему преступник выкалывает глаза. Если бы Карло захотел кого-то убить, он бы его прикончил, а потом спокойно ушел.

– Любопытная мысль, – задумчиво сказал Дэвенпорт. Он надел спортивную куртку, затем нашел в нижнем ящике бюро кожаный футляр и сунул в карман. – Пойдем посмотрим.

По дороге Лукас сказал:

– Помнишь, когда я увидел Друза на сцене, то спросил у тебя, где он был во время убийства Армистед. Ты ответила, что он весь день находился где-то в театре.

– Да… – Она нахмурила брови. – Он там был. Но люди все время приходят и уходят. На противоположной стороне улицы продают булочки с корицей, чуть дальше по Седар – чизбургеры. Никто не обращает внимания на эти перемещения. А от театра до дома Элизабет всего десять минут ходьбы.

– Однако у тебя было ощущение, что он находился рядом?

– Да. Но точно я не могу вспомнить… Меня допрашивал полицейский на следующий день – может быть, он знает?

– Если он расправился с Армистед, как объяснить фальшивый телефонный звонок? – спросил Дэвенпорт. – Мы пришли к выводу, что убийца хотел уточнить, где она находится.

– Наверное, это звучит глупо, но кто-то мог просто рассчитывать на контрамарку.

– Именно такие вещи обычно портят любое расследование – попытки найти объяснение всему сразу, – признал Лукас. – Но этот звонок кажется мне странным. Я все еще думаю… Даже не знаю.

Они припарковались возле бара, где звучала рок-музыка, и посмотрели на темные окна театра.

– Мне это не нравится, – нервно сказала Кэсси, оглядывая улицу. – Здесь слишком людно. Если кто-нибудь узнает, я потеряю работу. Наверняка.

– Очень в этом сомневаюсь, – улыбаясь, сказал Дэвенпорт. Ей не понравилась его улыбка, в ней было что-то жестокое. – Такие вопросы можно решать разными способами.

– О чем ты?

Он посмотрел на вход.

– Ты не представляешь себе, какое количество самых разнообразных нарушений можно найти в таком месте. Сомневаюсь, что старый театр уцелеет, если кто-то захочет его прикрыть.

– Шантаж.

– Всего лишь обычные действия стражей порядка.

– Конечно, – с отвращением сказала Кэсси. – Не думаю, что я готова с этим жить.

Она вышла из машины и решительно направилась на противоположную сторону улицы. Хотя в театре было темно, актриса, открыв дверь своим ключом, громко крикнула:

– Эй! Кто-нибудь есть?

Никакого ответа.

– Сюда, – тихо сказала Кэсси.

В тусклом свете, падающем с улицы, они пересекли вестибюль и зашагали по коридору. Кэсси пошарила по стене левой рукой, нащупала выключатель, и под потолком загорелась единственная лампочка. Лукас подошел вслед за ней к красной деревянной двери. Актриса взялась за ручку и попыталась ее повернуть.

– Проклятье, я рассчитывала, что она будет открыта.

– Дай посмотреть, – сказал Дэвенпорт.

Он вытащил из кармана куртки маленький металлический фонарик, опустился на колени возле замка и посветил в щель между дверью и косяком. Затем он нажал на ручку, проверяя свободный ход.

– Ты можешь отпереть замок?

– Да.

Лукас вытащил из кармана куртки футляр, положил на пол и извлек из него тонкую металлическую полоску.

– Что ты делаешь?

– Творю магию.

Он вставил пластинку в щель между дверью и косяком и осторожно надавил вниз; язычок замка отошел в сторону.

– Сезам!

Офис оказался маленьким и грязным, со стенами цвета зеленого лайма. На металлическом письменном столе стоял телефон. Рядом расположились четыре стула, доска объявлений и картотечные шкафы. В воздухе витал слабый запах плесени и застарелого сигаретного дыма. Лукас спрятал в карман футляр с инструментами, а актриса подошла к шкафу и вытащила один из ящиков, где в больших конвертах из плотной бумаги хранились сотни фотографий восемь на десять. Она достала два толстых конверта и положила на стол.

– Должны быть тут, – сказала Кэсси и принялась быстро перебирать снимки, постукивая пальцем по тем, где был Друз. – Здесь… здесь… и вот опять он.

– А он умело прячет лицо от объектива, – заметил полицейский.

Он взял несколько фотографий и поднес к свету. На всех снимках Друз был в гриме. Иногда ему удавалось прятать лицо под шляпой; в других случаях он успевал поднять руку.

– Пожалуй, это его лучшая фотография, – сказала Кэсси, протягивая Лукасу снимок.

«Тролль», – подумал Дэвенпорт.

У Друза оказалась круглая голова, непропорционально большая для тела. И хотя лицо скрывал грим, было видно, как сильно повреждена кожа, словно перетянутая шрамами. Изуродованный нос выглядел слишком коротким.

– Да, лучше мы не найдем, – сказала Кэсси, заканчивая просматривать фотографии. – Но…

Она взглянула на соседний шкафчик.

– Что там?

– Если мы сумеем его открыть, то сможем посмотреть личное дело Друза. Возможно, там есть другая фотография. Но этот шкаф всегда заперт.

– Давай попробуем, – сказал полицейский.

Он исследовал замок, вытащил из футляра подходящий инструмент – и через мгновение замок был взломан.

– Как ты быстро!

Действия Лукаса произвели на женщину впечатление.

– Для того чтобы вскрыть картотечный шкаф, больше подходит универсальный ключ, – сказал Дэвенпорт. – А с отмычками я обращаюсь не слишком уверенно.

– Где ты их взял? – спросила Кэсси.

– У одного парня.

Лукас вытащил верхний ящик и нашел папку с надписью «Друз».

Внутри лежал блок из восьми маленьких фотографий – на них Друз был без грима. Двух снимков не хватало.

– Снимки для паспорта, – сказал полицейский. – Он действительно чем-то напоминает циклопа.

Лукас подошел к письменному столу, нашел ножницы, отрезал одну фотографию и показал Кэсси.

– Да.

Она бросила на нее быстрый взгляд и вернулась к изучению папки, которую держала в руках.

– Что это?

Она подняла голову и печально улыбнулась.

– Мое личное дело. В нем имеется запись, которую сделала Элизабет. Здесь говорится, что в случае ухудшения финансового положения мою работу следует оценить заново.

– И что это значит?

– Она собиралась меня уволить, – сказала актриса, и по ее щеке скатилась слеза. – Будь прокляты те, кто работает в театре…

Лукас при помощи отмычки закрыл картотечный шкаф. Дверь в офис они попросту захлопнули, на обратном пути выключили свет.

Кэсси захватила с собой записку Армистед и, как только они вернулись в машину, снова ее прочитала.

– Не могу поверить! – воскликнула женщина. – Не могу поверить, что она могла так со мной поступить!

– Ну, теперь она мертва, и многое изменилось, – сказал полицейский. – Я видел, как ты играла, у тебя прекрасно получается.

– Она считалась моей лучшей подругой. Мы постоянно говорили о будущем, о том, чем бы мы хотели вместе заняться.

– Друзья порой оказываются совсем не такими, как ты предполагаешь. По большей части они наполовину тобой придуманы. Ты воспринимаешь их так, как тебе хочется.

– Ты не против, если я немного посижу и поплачу?

– Послушай, это может вывести меня из равновесия, – ответил Лукас.

Тем не менее он обнял ее за плечи и поцеловал в лоб, и женщина тут же молча прижалась к его плечу.

– Не нужно, Кэсси…

Он гладил ее волосы, а она плакала.

Глава
24

Даниэль отвел от снимка ошеломленный взгляд.

– Мы его нашли? Вот так просто?

– Может быть, – сказал Лукас. – Все, что нам известно об убийце, указывает на него. У него подходящая внешность, он двигается похоже, и мой друг говорит, что он способен на убийство. Налицо мотив для убийства Армистед. А Беккер сам дал мне билеты, из чего следует, что его жена была как-то связана с театром.

– Два человека постоянно занимаются расследованием, но им так и не удалось установить, что кто-то видел Стефани Беккер в театре, – заметил шеф и снова посмотрел на снимок. – Впрочем, этот тип похож на циклопа.

– И у нас есть счета по кредитным картам «Американ экспресс»…

– Да, да.

Даниэль почесал в затылке, продолжая смотреть на фотографию Друза.

– Я полагаю, нужно установить за ним наблюдение, – намекнул Лукас.

– Да, ты прав. Тем более нам пришлось прекратить слежку за Беккером…

– К сожалению, если Друз видел ту передачу, он мог подумать, что мы наблюдаем именно за ним.

На красном лице Даниэля появилась улыбка.

– Значит, последние два дня он старался ходить, прижимаясь спиной к стене и опасаясь, что кругом шпионы.

– Я подумал…

– Да?

– Ты можешь обвинить восьмой канал в том, что они помешали нашему расследованию, когда сообщили, что мы начали вести наблюдение за неизвестным подозреваемым, и нам пришлось снять его после того, как он обратился с жалобой к одному из офицеров полиции – иными словами, ко мне.

– Да, будет неплохо немного надавить на телевидение, – задумчиво проговорил шеф, и на его губах вновь промелькнула улыбка. – Пусть этим займется Лестер. Он получит удовольствие.

– А если у нас будут неприятности, ты сможешь все свалить на него, – с усмешкой ответил Дэвенпорт.

– Разве я это сказал? – с невинным видом спросил Даниэль, приложив руку к сердцу. – А этот тип, Друз… Может быть, нам стоит издалека снять его на видео и показать мальчишке из Мейплвуда?

– Хорошая мысль, – кивнул Лукас.

– Нужно сделать это сегодня, – сказал начальник полиции.

Он обошел вокруг письменного стола, продолжая смотреть на фотографию, словно это был его талисман.

– Я по-прежнему думаю, что Беккер связан с убийствами, – сказал Дэвенпорт. – Если Друз и Беккер общаются, мы можем найти следы их телефонных переговоров.

Даниэль кивнул.

– Да, конечно. Ладно, сделай список для Андерсона и расскажи, что от него требуется, – решил шеф. – А теперь объясни мне, как ты намерен показать этот снимок любовнику Стефани Беккер?

Лукас пожал плечами.

– Я еще не придумал.

– А как тебе такой вариант? – спросил глава департамента. Он сел за стол, открыл коробку для сигар, заглянул внутрь и тут же захлопнул крышку. – Я уже об этом подумал. Второй канал все еще выходит в эфир после полуночи. Мы попросим их сделать сообщение часа в три ночи и показать фотографию. Всего на минуту. Никто ее не увидит, кроме тех, кто переключает программы. И Дружок будет в безопасности. Он сможет посмотреть эту передачу по любому телевизору в нашем регионе, кабельному или нет. А если у него есть видеомагнитофон, записать ее.

– Отлично. У тебя есть контакты со вторым каналом? – спросил Дэвенпорт.

Этот канал транслировал образовательные программы.

– Да, тут никаких проблем не возникнет.

Лукас кивнул.

– Выглядит превосходно. А я помещу объявление в «Стар трибьюн» завтра утром. Когда он мне позвонит, я попытаюсь уговорить его прийти. А если он откажется, расскажу, когда ему следует посмотреть телевизор.

– А пока будем считать, что Друз – убийца. И давай войдем в контакт с теми, кто занимается этим расследованием, чтобы они знали, что мы делаем. – Даниэль наклонился вперед и нажал кнопку интеркома. – Линда, пришли сюда Слоуна, Андерсона и всех, кто расследует убийство Стефани Беккер. Через полчаса.

– Но у нас нет надежных улик, только предположения, – напомнил Дэвенпорт.

– Мы беремся за него всерьез, – резко ответил Даниэль. – Я хочу знать каждый его шаг. У меня есть предчувствие, Лукас. Сильное предчувствие.

– Я думал… – начал лейтенант. – Стоит проникнуть в квартиру Друза и провести там быстрый обыск – без ордера.

Шеф остановил его.

– Не нужно ничего говорить вслух. Но было бы неплохо кое-что узнать.

Лукас кивнул, наклонился над письменным столом Даниэля, открыл коробку для сигар и заглянул внутрь. Три сигары. Он закрыл ящичек.

– В чем дело? – спросил Даниэль.

– Мне всегда хотелось узнать, что ты там хранишь.

Досье на Друза было совсем тонким. Как только глава департамента созвал совещание, Андерсон сделал запрос в Национальный информационный криминалистический центр. Детектив Шон Дрейпер допрашивал актера после убийства Армистед, его отчет уместился в пять небольших абзацев. Друз заявил, что во время убийства он находился в театре. Назвал несколько эпизодов, которые это подтверждали. Другие актеры сказали, что он говорил правду.

Даниэль, Андерсон, Лестер, Слоун, Дел, Дрейпер, Ширсон и еще три или четыре детектива сидели в кабинете шефа и обсуждали, как лучше организовать слежку за Друзом, а Дэвенпорт устроился углу и читал досье. Дрейпер, крупный сонный человек в шерстяном пуловере, развалился на раскладном стуле за спиной у Андерсона.

– Ты его допрашивал, Шон, – сказал Лукас, когда в разговоре наступила пауза. – Как ты считаешь, он похож на циклопа с картины? Ты заметил что-нибудь особенное?

Детектив почесал ухо.

– Нет… пожалуй, я бы так не сказал. Понимаешь, он выглядел потрясенным, но… нет.

– У него хорошее алиби. Мог он убить Армистед?

– Когда шеф созвал совещание, я просмотрел свои записи. От семи до семи тридцати у него все в порядке. А вот раньше не слишком определенно.

– Мы считаем, что Армистед убили около семи? – уточнил Дэвенпорт.

– Примерно, – отозвался Слоун.

– Значит, он мог разобраться с ней, вернуться обратно и заставить коллег обратить на себя внимание.

– Да, но он не пытался обеспечить себе алиби именно на время убийства, – вмешался Андерсон. – Если бы я хотел это сделать, то постарался бы обратить на себя внимание до ухода. Затем я бы быстро расправился с Армистед и вернулся с пончиками или еще с чем-нибудь, чтобы вновь обозначить свое присутствие.

– Ну, он поступил иначе, – коротко ответил Дрейпер. – До семи у него ничего нет.

– Хм, – фыркнул Лукас.

– Что такое? – спросил шеф.

– Я все еще пытаюсь понять, какое место в цепочке событий занимает тот телефонный звонок…

Менеджер «Стар трибьюн» по рекламе обещал, что он лично проследит за тем, чтобы объявление было опубликовано.

– «Я не отвечаю за долги Люсиль К. Смит», подпись Лукас Смит. Текст выйдет на следующее утро.

– Это очень серьезно, – сказал Дэвенпорт. – И держите рот на замке, это самое важное объявление из всех, что вы напечатаете за целый год.

– Все будет в порядке.

Лукас позвонил подруге из вестибюля ее дома.

– Что ты здесь делаешь? Господи, у меня такой беспорядок…

Кэсси открыла ему дверь парадной и встретила у квартиры. Она заметно раскраснелась.

– Выглядит очень мило, – заметил Лукас, входя.

Квартирка была совсем маленькой, кухня и гостиная составляли единое целое, оттуда выходил короткий коридор с тремя дверями: ванная комната, встроенный шкаф и спальня.

– Просто я засунула грязную одежду, собравшуюся за четыре дня, в шкаф, грязную посуду, которая скопилась за два дня, – в машину и впервые за месяц попыталась навести здесь кое-какой порядок. – Она рассмеялась, встала на цыпочки, поцеловала Лукаса и взяла у него портфель. – Чем ты занимаешься? Ты похож на мистера Бизнесмена. Я собиралась в театр.

– Я оказался рядом и решил забежать к тебе, – сказал он. – Ты уходишь прямо сейчас?

Она кивнула и скорчила грустную гримасу.

– С тех пор как я прочитала записку Элизабет, я стараюсь не опаздывать на репетиции.

– Ну… да.

– Мы можем быстро принять душ, – предложила она.

– Нет. Если мы залезем в душ… Мне нужно возвращаться на работу. Встретимся позже?

– Конечно. Мы закончим до одиннадцати.

– Я отведу тебя в какое-нибудь дорогое место.

– Ты бесстыдный соблазнитель. – Она схватила его за ухо, притянула к себе и поцеловала еще раз. – До встречи.

Он был внутри дома.

Квартира Друза находилась тремя этажами ниже. Лукас не стал рисковать и вскрывать замок в вестибюле. То, что Кэсси жила тут же, не было счастливой случайностью: здесь поселилось еще несколько актеров из «Лост ривер». Их привлекла близость к театру и низкая арендная плата. Дэвенпорт спустился вниз по лестнице и оказался в коридоре, неподалеку от квартиры подозреваемого. Здесь было пусто. Лукас вернулся на лестницу, вытащил из портфеля рацию и позвонил старшему группы наблюдения. Во время предыдущей проверки Друз находился в театре.

– Где он?

– Все еще в театре.

Командир не знал, откуда вышел на связь Лукас.

– Как только он выйдет…

– Конечно.

Театр отделял от дома всего один квартал. Если актер решит сбегать за чем-нибудь домой, Дэвенпорт хотел, чтобы его предупредили заранее. Он связался с диспетчером и дал номер телефона квартиры Друза.

– Прикрой меня. Пусть телефон звонит долго. Возможно, парень стрижет траву на лужайке.

– Хорошо.

«Господи, – подумал Лукас, – я только что сделал их соучастниками преступления».

Он засунул рацию под мышку, чтобы не пропустить звонок диспетчера, и вернулся в коридор. Шестнадцать дверей, расположенных на одинаковых расстояниях друг от друга. Белая штукатурка на стенах, старый ковер. Электрическая отмычка будет стучать, но тут уж ничего не поделаешь. Он подошел к квартире Друза и услышал, как звонит телефон. Пять раз, десять. Никого. Он на всякий случай попробовал дверь – она оказалась запертой – и вытащил из портфеля устройство. Оно напоминало электродрель, но было меньше размером и тоньше. Из кончика торчал зубец; Лукас вставил его в замочную скважину и включил отмычку.

Раздался стук, словно шарикоподшипники посыпались в мусорный бачок. Лукасу показалось, что грохот никогда не стихнет, но через секунду или две он нажал на ручку, и дверь открылась.

– Эй, кто-нибудь есть дома?

Телефон продолжал звонить, когда лейтенант вошел внутрь.

В квартире было очень чисто и аккуратно, но только из-за того, что она оставалась практически пустой. Во встроенном книжном шкафу лежало несколько сценариев, стояли книги по актерской игре, магнитофон и кассеты. Напротив дивана расположился телевизор, на полу перед диваном валялся пульт дистанционного управления. За годы работы в полиции Лукас побывал в дюжинах дешевых пансионов и съемных квартир, где жили одинокие мужчины. В них часто царил идеальный порядок, словно обитатели только и делали, что думали, как лучше поставить пепельницы, радиоприемники, плитки и пакеты со сгущенным молоком без сахара компании «Карнейшн». Квартира Друза относилась к этой категории, отсутствие характерных черт уже само по себе выделяло ее среди других.

Телефон продолжал надрываться. Полицейский включил рацию и сказал:

– Бетти, забудь об этом звонке.

– Хорошо, Лукас.

Через пару секунд трели прекратились.

Сначала спальня. Лукас не знал, что именно он ищет, но если на глаза что-то попадется…

Он быстро осмотрел шкафы, проверил карманы спортивных курток и брюк, поверхность туалетного столика, заглянул в выдвижные ящики. Ничего. С кухней он разобрался еще быстрее. У Друза практически не было обычной утвари: мисок, банок для кофе – подходящих мест для тайников. В холодильнике пусто, если не считать головки латука, бутылки соуса «А-один», остатков гамбургера в пластиковой обертке, открытой коробки соды для выпечки и красно-белой банки со сгущенным молоком без сахара. Подносы с кубиками для льда пустовали. В ящике под сушилкой ничего…

Впрочем, у Друза было превосходное оружие – точильный инструмент. Лукас вытащил его из ящика стола, несколько раз взмахнул им и внимательно осмотрел. Никаких следов волос или крови – сталь оказалась идеально чистой, словно ее недавно мыли. Вытащив из портфеля кусок специальной глины, Лукас положил ее на левую ладонь и ударил по ней стержнем. Глина прилипла к стержню, и когда полицейский аккуратно отделил ее, то остался четкий отпечаток. Точильный стержень Дэвенпорт положил обратно в ящик кухонного стола, а глину завернул в вощеную бумагу и спрятал в портфель.

Теперь в гостиную. Под диваном он обнаружил лишь пыль. Друз ничего не прятал в книгах. В ящике под встроенным книжным шкафом лежала незапертая шкатулка для хранения бумаг. Счета, документы с места работы, договор о страховании автомобиля, налоговые формы за последние шесть лет. Осталось проверить гардероб.

– Проклятье!

Черная лыжная куртка с сине-зелеными вставками. Как десять тысяч других. Тем не менее Дружок Стефани Беккер видел именно такую. Лукас вытащил куртку из шкафа, надел ее, достал из портфеля поляроид, установил его на полку книжного шкафа, выставил на таймере время и сфотографировал себя в куртке, сзади и спереди.

Проверив снимки, он повесил одежду на место. Полицейский находился в квартире пятнадцать минут. Достаточно долго. Он направился к двери, в последний раз оглядел помещение, затем быстро спустился по лестнице и вышел из дома.

– Лукас?

Ему позвонил шеф.

– Да. – Он сидел в «порше» и изучал снимки. – Ты договорился со вторым каналом?

– Все в порядке, – ответил Даниэль. – Если он позвонит тебе завтра вечером, мы можем выйти в эфир через час. В четыре.

– Могу я попросить, чтобы показали еще одну фотографию?

– И что на ней будет?

– Парень в лыжной куртке.

Вскоре шеф возбужденно расхаживал по своему кабинету. Лукас и Дел сидели на стульях для посетителей, Слоун прислонился к стене, а Андерсон стоял, держа руки в карманах.

– У меня очень сильные предчувствия, – настаивал на своем Даниэль.

Прежде чем передать шефу фотографии, сделанные поляроидом, Дэвенпорт вырезал на них свое лицо. Даниэль и Андерсон посмотрели на снимки и согласились, что куртка соответствует описанию, которое дал любовник Стефани.

– Почти наверняка это он, – сказал детектив. – Слишком много совпадений. Может быть, нам следует его задержать и как следует потрясти.

– Но прежде необходимо доказать его связь с Беккером, – запротестовал Лукас.

– Нам нужно противопоставить его Беккеру, если они действительно работают вместе, – сказал Даниэль. – И если мы слегка нажмем, то можем получить нужный результат.

– У нас мало улик, – заметил Слоун. – Кроме того, четыре человека убиты – политики и средства массовой информации нас растерзают, если мы заключим с ним сделку, чтобы добраться до Беккера.

– С политиками я сам разберусь, – пообещал глава департамента. Он взял одну из фотографий, посмотрел на нее и повернулся к Слоуну. – Вот что мы можем сделать: предъявим ему обвинение в убийстве первой степени, но если он даст показания против Беккера, то речь пойдет об убийстве второй степени. А прессе скажем, что, несмотря на это, мы попросим судью дать ему по максимуму, а потому получится не хуже, чем с убийством первой степени.

Слоун пожал плечами.

– Если ты думаешь, что у тебя это получится…

– Мы будем выглядеть как настоящие гении, – обещал шеф.

– И все же было бы неплохо иметь серьезные улики, – не сдавался Лукас. – Мы можем хотя бы прослушивать его телефонные звонки? Может быть, последить за ним еще несколько дней, а не брать сразу? Поймать на разговоре или на встрече с Беккером?

– Мы не получим санкцию на прослушивание телефонов, у нас не хватает доказательств его причастности, – ответил Даниэль. – Если друг Стефани объявится и подтвердит наши догадки, тогда у нас будет такое разрешение. Нам потребуется поставить микрофон в его квартиру.

– Таким образом, все зависит от Дружка, – подвел итог Дэвенпорт. – Он должен мне позвонить завтра ночью.

– Верно. А до тех пор будем следить за Друзом, как святые за Папой, – сказал шеф и провел ладонью по редеющим волосам. – Господи, какой шанс! Какой замечательный шанс…

– Если мы не ошиблись, – через некоторое время проговорил Андерсон.

Беккер стоял в эркере и смотрел сквозь ромбовидную вставку в окне на темную улицу. Решение пришло: пора действовать. Завтра. Портсигар в кармане манил, он вытащил его, открыл и сделал выбор. Совсем немного, чуть-чуть силы. Он зажал таблетку пи-си-пи между зубами и немного пососал, а потом вернул в портсигар. Терпкие химикаты пощипывали язык, но теперь он этого почти не замечал.