Текст книги "Журнал «Если», 1995 № 11-12"

Автор книги: Джон Рональд Руэл Толкин

Соавторы: Филип Киндред Дик,Александр Никонов,Вернор (Вернон) Стефан Виндж,Александр Кабаков,Йен (Иен) Уотсон,Александр Етоев,Аврам (Эйв) Дэвидсон,Юрий Башин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

– Зная об этой черте, я бы на твоем месте не стал обращать внимания на диагноз Бабла.

– Он объяснил, почему я пошла по этой дорожке, только и всего. Но что сделано, то сделано. Я переспала со всеми мужиками в поселке, кроме Уэйда. Он противный!

– А что он говорит насчет тебя? – поинтересовался Сет. – Ведь он как-никак психолог. Во всяком случае, выдает себя за психолога.

– Говорит, что… – Она замялась, глядя в потолок и покусывая нижнюю губу, – …что это поиск великого архетипа «отец-мир». Так бы сказал Юнг. Ты что-нибудь знаешь о Юнге?

– Да. – На самом деле это имя Сету ни о чем не говорило. Он слышал только, Что Юнг немало поспособствовал восстановлению дружеских отношений между интеллигенцией и священниками.

– Юнг считал, что наше отношение к родным отцам и матерям обусловлено тем, что они воплощают некоторые мужские и женские архетипы. Например, есть великие архетипы «плохой отец-земля» и «хороший отец-земля», и так далее… То же самое относится и к женщинам. Моя мать оказалась «плохой матерью-землей», поэтому вся моя психическая энергия была направлена на отца.

– Гм… – Сет вспомнил вдруг о Мэри. Нет, он не боялся ее, но что она подумает, вернувшись домой и не увидев его? А потом – Боже упаси! – обнаружив его здесь, в компании Сьюзи Дам?

– Ты считаешь, половая близость оскверняет человека?

– Бывает, – рассеянно ответил Сет. Сердце бешено колотилось; он ощутил, как убыстряется пульс. – Спектовский на этот счет не очень-то ясен, – пробормотал он.

– Тебе надо прогуляться со мной.

– Мне? Сейчас? Куда? Зачем?

– Не сейчас. Завтра, когда рассветет. Я отведу тебя за черту поселка, в настоящий Дельмак-0. Там много странного, движение там замечаешь только краешком глаза. И еще там… Здание.

– Здание хотелось бы увидеть, – это была правда.

Сьюзи резко поднялась.

– Вам лучше вернуться к себе, мистер Сет Морли. Иначе ваша очаровательная супруга придет сюда, застанет нас вдвоем и учинит разгром, отворив тем самым двери Разрушителю Формы. Если таковой действительно, как вы говорите, бродит снаружи, он ворвется и заберет нас всех. – Она засмеялась, сверкая идеальными зубами.

– А можно, Мэри пойдет с нами на прогулку?

Сьюзи отрицательно покачала головой.

– Только ты и я. Пойдешь?

В его голове заметалась целая стая тревожных мыслей. Наконец они утихомирились, позволив ему ответить уклончиво:

– Если получится.

– Ты уж постарайся, пожалуйста. Я тебе покажу все, что сама видела. И вещи, и живых существ…

– Они красивы?

– Некоторые. Слушай, что ты на меня так смотришь? Мне страшно.

– По-моему, у тебя не все дома.

– Просто я прямолинейна.

Периферийным зрением Сет уловил движение.

– В чем дело? – спросила Сьюзи.

Он быстро повернул голову и на этот раз увидел отчетливо: по гладкой поверхности туалетного столика дюйм за дюймом продвигался маленький серый параллелепипед. Внезапно, будто почувствовав, что на нее смотрят, вещица остановилась.

В два прыжка Сет оказался возле столика и схватил предмет.

– Осторожнее! Оно совершенно безвредное. Ну-ка, отдай. – Сьюзи протянула руку, и Сет неохотно разжал пальцы. – Да. – Удивление Сета не укрылось от Сьюзи. – Это из Здания. Что-то вроде плода. Точь-в-точь как Здание, только маленькое. – Повертев параллелепипед перед глазами, Сьюзи поставила его на туалетный столик и добавила: – Оно живое.

– Знаю. – Когда Сет держал зданьице в руке, оно пыталось вырваться.

– Они там кишмя кишат. – Сьюзи обвела вокруг себя рукой. – Снаружи. Завтра найдем еще одно – тебе.

– На что оно мне?

– Будет на что, когда поживешь здесь подольше. Живые существа скрашивают одиночество. Помнится, в детстве я нашла в нашем саду ганимедянскую жабу. Ты не поверишь – мне казалось, что прекраснее ее нет никого на свете. Она была такая блестящая, с длинной, гладкой шерсткой…

– А вдруг одна из этих тварей погубила Толчифа? – перебил Сет.

– Белснор однажды препарировал такое зданьице. Он говорит… – Сьюзи замялась. – В общем, они не опасны. Больше я ничего не поняла – Белснор перешел на жаргон электронщиков.

– Значит, он в курсе, что ты держишь эту тварь дома?

Сьюзи кивнула.

– У тебя… у нас хороший руководитель. – Мысленно Сет договорил: «Поживем – увидим».

– Ну как, ложимся? – вдруг спросила Сьюзи.

– Что?

– Должна же я узнать тебя. Я не могу судить о мужчине, пока не пересплю с ним.

– А о женщине?

– О женщинах я и вовсе не могу судить. Хочешь, чтобы я попробовала с женщинами? Это как раз в духе Мэгги. Она ведь лесбиянка. Может, ты и об этом не знаешь?

– Не думаю, что это имеет какое-то значение. Это не наше дело. – Ему было неуютно. – Сьюзи, не мешало бы тебе обратиться к психиатру.

Внезапно он вспомнил все, сказанное ему в Текеле Упарсине Сошедшим-на-Землю, и подумал: «Наверное, всем нужен психиатр. Но не Фрейзер. Кто угодно, только не он».

– Ты что, не хочешь со мной порезвиться? Дурачок, тебе понравится, я очень хороша в постели.

– Нет.

– Да! – Сьюзи схватила его за руку. В ее глазах сверкало отчаяние, словно она приготовилась сражаться не на жизнь, а на смерть. Она изо всех сил потянула Сета к себе.

Сьюзи почувствовала, что мужчина не поддается. «Слишком силен», – подумала она и спросила, хватая ртом воздух:

– Отчего ты такой сильный?

Сет ухмыльнулся:

– Камни ворочал.

Придвинувшись к нему, она зарычала:

– Все равно я тебя возьму!

Ей удалось сдвинуть его на несколько шагов к постели.

– Черт побери, что ты делаешь?! – возмутился Сет, но Сьюзи снова поднажала.

– Прекрати!

Он рухнул на кровать. Придавив его коленом, Сьюзи отработанными движениями стащила с себя и бросила на пол юбку.

«Почему он меня боится?» – подумала женщина. Впрочем, так бывало каждый раз, и она успела привыкнуть. Ей даже нравилось.

– От… пус… ти! – прохрипел Сет, пытаясь сбросить ее с себя. – До чего же ты нахальная…

Дверь с грохотом распахнулась. Сьюзи инстинктивно отпрянула, соскочила с мужчины, отбежала от кровати и выпрямилась, шумно дыша и ненавидяще глядя на Мзри Морли, застывшую в дверном проеме. Сьюзи схватила свою одежду в охапку. Эта стадия охоты никогда не доставляла ей удовольствия. Она готова была вцепиться Мэри в глотку.

– Убирайся! – выкрикнула она. – Это моя квартира.

– Сет! – взвизгнула Мэри. – В чем дело, черт побери? Как ты мог? – Мэри на негнущихся ногах двинулась к кровати. На ее лице быстро проступали пятна.

– Боже! – пробормотал Сет, усаживаясь и торопливо приглаживая растрепанные волосы. – Ничего между нами не было. Я пытался вырваться. Разве не видела?

– Захотел бы – вырвался! – визгливой скороговоркой ответила жена.

– Я не мог! – простонал он. – Честное слово, мне тебя сам Бог послал. Она меня так зажала, я даже вздохнуть не мог. Но все равно я бы не дался!

– Я убью тебя! – Мэри повернулась и двинулась вокруг кровати.

Сьюзи знала, что означают эти шаги, это верчение головой и это выражение гнева и неверия на лице незваной гостьи. Наконец Мэри остановилась и схватила с туалетного столика вазу. Грудь ее тяжело вздымалась, зрачки расширились. Она рывком подняла вазу над головой…

В копии Здания на туалетном столике отодвинулась дверная панель, из отверстия высунулся ствол крошечной пушки. Ничего этого Мэри не видела.

– Оглянись! – Сет бросился к жене. Он успел схватить ее за руку и рвануть к себе. Ваза ударилась об пол и разбилась вдребезги. Крошечное жерло переместилось следом за Мэри, застыло, и в тот же миг из него вылетел луч. Сьюзи с хохотом отбежала подальше от супругов. Луч не задел Мэри. В стене, на которую смотрело пушечное жерло, появилось маленькое отверстие, сквозь него из ночной тьмы потек холодный воздух. Мэри вздрогнула и отступила на шаг.

Сет бросился в ванную и вернулся со стаканом воды. Подбежав к туалетному столику, выплеснул на Здание. Пушечка замерла.

– Кажется, я его прикончил, – вымолвил Сет, сипя, как астматик.

Из миниатюрного Здания потянулась струйка серого дыма. Раздалось короткое жужжание, из дверного проема потекла густая жидкость, похожая на расплавленный гудрон. Эта жидкость и вода, смешавшись, образовали вокруг домика озерцо. Сет был прав – зданьицу пришел конец.

– Ты его убил! – тоном прокурора заявила Сьюзи.

– Вот что погубило Толчифа! – воскликнул Сет.

– Оно пыталось меня застрелить! – обморочным голосом произнесла Мэри. Она затравленно озиралась, пятен на лице как не бывало. Мэри медленно опустилась на стул и устремила на зданьице бессмысленный взгляд. Потом сказала мужу:

– Пойдем отсюда…

– Придется все рассказать Белснору, – проговорил Сет, обращаясь к Сьюзи и с великой осторожностью поднимая со столика копию Здания. Он долго рассматривал ее, держа на ладони.

– Три недели я с ним возилась, приручала… Теперь надо искать новое, нести сюда, да еще не повредить по дороге… Видишь, что ты натворил?

– Сьюзи переполняли ненависть и горечь.

Мэри и Сет направились к двери. Сет обнимал

жену за плечи и подталкивал к выходу.

– Будьте вы прокляты! – завопила Сьюзи, семеня следом и одеваясь на ходу. – Так, как насчет завтрашней прогулки? – спросила она уже другим тоном. – Ты не против? Я хочу тебе кое-что показать…

– Нет! – Он повернулся и вонзил в нее долгий, недобрый взгляд. – Ты в самом деле не понимаешь, что произошло?

– Нет, – буркнула Сьюзи. Ей стало не по себе от жесткого, сверлящего взгляда. – Ладно, если тебя так испугала эта несчастная игрушка…

– Игрушка? – возмущенно перебил он.

– Игрушка, – повторила она. – Тебя наверняка интересует все, что можно увидеть за околицей. Этот домик – всего лишь модель настоящего Здания. Неужели тебе не хочется на него посмотреть? Между прочим, я прочла надпись над парадным подъездом. Не над тем, который для грузовиков, а…

– И что это за надпись?

– А ты пойдешь со мной? – Сьюзи посмотрела на Мзри и со всей щедростью, на какую только была способна, добавила: – И ты. Вам обоим надо туда пойти.

– Я пойду один, – сказал Сет и пояснил жене:

– Это слишком опасно. Я против твоего участия.

– Ты против, – кивнула Мэри, – но совсем по другой причине. – Ее голос звучал тихо и тускло, как будто жар теплового луча выпарил из нее все чувства, кроме липкого страха.

– Что написано над входом? – спросил Сет.

Выдержав паузу, Сьюзи ответила:

– Хлыство.

– И что это означает?

– Кто его знает… Но звучит очень мило. Быть может, нам удастся побывать внутри. Вообще-то я подходила очень близко, почти к самой стене, но черного хода не нашла, а войти через парадный почему-то не решилась.

Поддерживая жену за талию, Сет молча пошел в ночь. Полуодетая Сьюзи одиноко стояла посреди комнаты.

– Дрянь! – выкрикнула она им вслед. Ругательство адресовалось Мэри.

Супруги уходили и вскоре растаяли во тьме.

Глава 7

– Не мели чепуху, – проворчал Белснор. – Если оно стреляло в твою жену, то лишь потому, что так захотела эта, Сьюзи Дам, или Смат, или как тебе будет угодно. Она подучила эту штуковину. Они поддаются дрессировке.

Он сидел, держа на ладони крошечный домик. Безразличие на его удлиненном, худом лице постепенно сменялось задумчивостью.

– Если б я с ним не разделался, – заметил Сет, – у нас сейчас было бы два покойника.

– Может, да, а может, и нет. Судя по размерам этой копии, она вряд ли способна убить человека. Разве что с ног свалить.

– Луч продырявил стену.

– Здесь все стены из дешевой пластмассы, – сказал Белснор. – Однослойной. Кулаком можно пробить.

– Я вижу, ты не очень-то встревожен.

Белснор сосредоточенно теребил нижнюю губу.

– Меня тревожит все в целом. Какого черта ты делал в комнате Сьюзи? – Он поднял руку. – Ладно, не рассказывай, я понимаю. Она сексуальная неврастеничка. Нет-нет, пожалуйста без подробностей. – Он задумчиво подбрасывал зданьице на ладони. – Очень жаль, что оно не пристрелило Сьюзи.

– Это происшествие затрагивает всех нас, – заявил Сет.

Белснор поднял лохматую голову и вперил» него изучающий взгляд.

– Каким образом?

– Сам толком не знаю. Просто идиотизм какой-то. Очевидно, каждый из нас живет в собственном мире, не заботясь об остальных. Как будто… – Он помялся. – Как будто каждому нужно только одно: чтобы его оставили в покое.

– Не только, – возразил Белснор. – Все мы хотим убраться отсюда. Хотя, возможно, больше ничего общего между нами нет. – Он вернул Сету искалеченный домик. – Сохрани. Как сувенир.

Сет уронил домик на пол.

– Идешь завтра со Сьюзи на разведку? – спросил Белснор.

Сет кивнул.

– Смотри – рискуешь. Она может снова на тебя накинуться.

– Мне она совершенно не нужна. Да и не она меня тревожит. Думаю, на этой планете у нас есть опасный враг, и он находится за чертой поселка. Наверное, это он убил Толчифа. Или они. Что бы там ни говорил Бабл.

– Ты здесь новичок, – задумчиво проговорил

Белснор. – Толчиф тоже был новичком. Толчиф мертв. Мне кажется, тут есть связь. Вероятно, причина его гибели – незнание условий жизни на этой планете. Из чего следует, что и тебе грозит опасность. Зато нам…

– Не советуешь идти?

– Отчего же? Иди, но будь осторожен. Ни к чему не прикасайся, держи ухо востро. Не отрывайся от Сьюзи, в подозрительные места не суйся.

– А почему бы и тебе не прогуляться?

Белснор внимательно посмотрел на него.

– Ты правда хочешь, чтобы я пошел?

– Ты же теперь руководитель, староста поселка. Думаю, тебе не мешало бы пойти. С оружием.

– Я… – Белснор замялся. – Я мог бы возразить, что мне надо чинить передатчик. Я мог бы возразить, что и тебе надо заниматься своим делом. Чем шляться по пустырям, лучше бы молитву подготовил. Одному мне приходится обо всем думать. Я мог бы возразить…

– А я мог бы возразить, что из-за твоего «я мог бы возразить…» всем нам может быть крышка! – перебил Сет.

Казалось, улыбка Белснора адресована его собственным тайным мыслям. Она была невеселой и, не задержавшись на лице, сменилась саркастической ухмылкой.

– Скажи, что ты знаешь об экологии этой планеты, – попросил Сет. – Что водится за околицей?

– Ну, там встречаются организмы, которые мы называем «тенчи». Они очень старые. Мы их насчитали пять или шесть…

– Как они себя ведут?

– Самые мелкие ничего не делают. Те, что побольше, – штампуют.

– Штампуют?

– Копируют вещи, которые мы им приносим. Всякие мелочи: наручные часы, чашки, электробритвы.

– И куда же деваются все эти копии?

Белснор похлопал себя по карману, затем достал авторучку.

– Вот, пожалуйста. Но… – Он протянул авторучку Сету. – Видишь гниль? – Ручка была покрыта налетом, похожим на пыль. – Они очень быстро сгнивают. Эта еще несколько дней будет писать, а потом придется брать оригинал и идти за новой.

– Зачем?

– Видишь ли, настоящих ручек у нас в обрез, к тому же в них быстро кончаются чернила.

– А в «штамповках» чернила стойкие? Не выцветают через неделю?

– Нет. – В глазах Белснора появилась тревога.

– Ты не уверен, – заметил Сет.

Белснор поднялся и вытащил из заднего кармана брюк бумажник. Достав несколько сложенных листков, развернул один и положил перед Сетом. Буквы были четкими.

В зал совещаний вошла Мэгги Волхв.

– Можно с вами посидеть? – спросила она, направляясь к мужчинам.

– Разумеется, – прохладно откликнулся Белснор. – Берите стул. – Он покосился на Сета и неохотно объяснил Мэгги: – Только что игрушечный домик Сьюзи Смат чуть не застрелил жену Морли. Он промахнулся, и Морли вылил на него чашку воды.

– Я ее предупреждала! Говорила, что эти вещи небезопасны!

– Она сама небезопасна, – проворчал Белснор.

– Об этом-то мы сейчас и толковали.

– Надо бы за нее помолиться.

– Видите? – повернулся Белснор к Сету. – Мы небезразличны к судьбе ближнего. Мэгги хочет спасти душу Сьюзи.

– Лучше помолитесь, чтобы она не подыскала себе новую «штамповку», – посоветовал Сет. – И не обучила ее чему похуже.

– Морли, я обдумал твои соображения насчет нашей компании, – сказал Белснор. – Кое в чем ты прав: у нас действительно есть общая черта. Но не та, о которой ты подумал, а то, что все мы – неудачники. Взять хотя бы Толчифа. Разве по его виду можно было сказать, что он алкоголик? А Сьюзи? Она способна думать только о сексуальных победах. Наверняка и с тобой не все в порядке. У тебя избыточный вес, должно быть, ты слишком много ешь. Ты что, из тех, кто живет ради еды? Ты хоть раз задавался этим вопросом? Бабл – ипохондрик. Бетти Джо Бем – наркоманка, без «колес» шагу не ступит, вся ее жизнь – в пластмассовом пузырьке. Малыш Дункельвельт помешался на мистических «проникновениях в суть» и почти не выходит из шизоидного транса, который Бабл и Фрейзер называют «кататоническим ступором». Мэгги, – он махнул в ее сторону рукой, – та вообще живет в иллюзорном мире молитв и поста, верой и правдой служит Божеству, которому на нее наплевать. – Белснор посмотрел на женщину: – Мэгги, вы когда-нибудь видели Заступника?

Она отрицательно покачала головой.

– А Сошедшего-на-Землю?

– Нет.

– А самого Создателя? – допытывался Белснор. – Ладно. Теперь возьмем Уэйда Фрейзера. Его мир…

– А как насчет тебя самого? – перебил Сет.

– У меня свой собственный мир.

– Он изобретатель, – пояснила Мэгги.

– Но ничего еще не изобрел, – проворчал Белснор. – Все открытия и разработки последних двух столетий совершены в лабораторных комплексах – там сотни, даже тысячи инженеров. До нашего века существо по имени Изобретатель не дожило. Но мне нравится возиться с электроникой. Скажем так: если не все удовольствие в жизни, то большую его часть я получаю от конструирования устройств, не приносящих никакой пользы.

– Мечта о славе, – подсказала Мэгги.

– Нет. – Белснор потряс головой. – Я хочу отдавать. Мне, в отличие от всех вас, не нравится только брать. – Голос его был ровен, тверд и очень серьезен. – Мы живем в мире, придуманном и построенном миллионами тружеников. Большинство из них давно умерло, не получив за свою работу практически никакого вознаграждения. Но меня не интересует, узнают ли люди о том, что я создал; достаточно, если мои изобретения принесут пользу, если кто-то будет зависеть от них, считая это само собой разумеющимся. Как все мы зависим, например, от английской булавки. Кто нынче может сказать, чье это изобретение? Никто. Зато в нашей проклятой Галактике ею пользуются все, кого ни возьми…

– Английская булавка впервые появилась на Крите, – вспомнил Сет. – В четвертом или пятом веке до нашей эры.

Белснор обжег его взглядом.

– Ага! Выходит, тебе не все равно, где она изобретена! – воскликнул Сет.

– Однажды я почти сконструировал устройство, – сказал Белснор, – которое должно было прерывать движение электронов в любом проводнике в радиусе пятидесяти футов. Оно могло пригодиться как оборонительное оружие. Но пятидесяти футов я так и не добился. Только полутора. – Он погрузился в задумчивое, угрюмое молчание.

– Мы все равно вас любим, – произнесла Мэгги.

Белснор поднял на нее злые глаза.

– Божество ценит все, что сделано с искренним чувством, – заявила Мэгги, – даже неудачные попытки. Для Божества важен не результат, а мотивы. Не сомневайтесь, они Ему известны.

– Даже если вымрет весь поселок, это не будет иметь значения, – проворчал Белснор. – Все мы бесполезны для общества. Мы не более чем паразиты на теле Галактики. Мир не заметит нашего ухода.

– И это говорит наш вожак, человек, призванный нас спасти, – горько усмехнулся Сет.

– Я попытаюсь вас спасти, – пообещал Белснор. – Не знаю, сумею ли, но попробую сделать устройство, которое нас защитит, приведя в негодность игрушечные пушки. Это и будет моим вкладом.

– Не думаю, что вы поступаете разумно, называя эти вещи игрушечными, – заметила Мэгги. – Если так рассуждать, то искусственная почка Токсилакса – тоже игрушка.

– Как и восемьдесят процентов кораблей Межпланзапа, – подхватил Сет.

– Может, в этом и заключается моя проблема, – уныло произнес Белснор. – Я не могу сказать наверняка, что игрушечное, а что настоящее. Игрушечный корабль – не настоящий корабль. Игрушечная пушка – не настоящая. Но если пушка способна убивать… – Он замялся. – Пожалуй, завтра я попрошу людей обойти поселок и собрать все миниатюрные домики, да и вообще все, что пришло извне. Сложим в кучу, сожжем и покончим с этим.

– Что еще пришло извне? – спросил Сет.

– Искусственные мухи, – ответил Белснор. – Это во-первых.

– Они что, цветы опыляют?

– Нет, это делают искусственные пчелы. А мухи летают повсюду и поют.

– Поют? – Сет решил, что ослышался.

– Могу продемонстрировать. – Белснор порылся в кармане и достал пластмассовую коробочку.

– И о чем же они поют? – Сет поднес коробочку к уху и услышал нежные звуки, словно кто-то легонько перебирал струны арфы или вдалеке трепетало множество тончайших крылышек насекомых.

– Знакомая мелодия, – сказал он. – Но не могу вспомнить, где я ее слышал.

«Моя неосознанная любовь, – подумал он. – Из далекого прошлого».

– Они играют то, что вам нравится, – сказала Мэгги.

Сет наконец-то узнал мелодию. «Гранада».

– Будь я проклят, – вымолвил он. – Ты уверен, что это мухи играют?

– Загляни в коробок, – разрешил Белснор. – Только осторожнее, не выпусти. Муху трудно поймать.

Очень бережно Сет отодвинул крышечку и увидел черную муху, похожую на тех, что обитают на Проксиме-6, – большую, волосатую, с дрожащими крылышками и выпуклыми фасеточными глазами, совсем как у настоящих мух. Он закрыл коробочку.

– Великолепно. Она действует как приемник? А центральный передатчик находится где-то на этой планете, верно?

– Я разобрал одну, – сказал Белснор. – Нет, это не приемник, музыка звучит из динамика, но создает ее сама муха. Миниатюрный генератор выдает сигнал в виде электрических импульсов, похожих на импульсы нервных волокон в организме живого существа. Перед генератором расположен влажный элемент с переменной электропроводимостью, способный чрезвычайно усложнять сигнал. Что ты услышал?

– «Гранаду». – Сету тоже захотелось такую муху. Возможно, она бы скрасила его одиночество. – Ты их часом не продаешь?

– Сам поймаешь. – Белснор забрал коробочку и спрятал в карман.

– А еще есть что-нибудь, – поинтересовался Сет, – кроме пчел, мух, «штамповок» и домиков?

– Есть существо, которое копирует, – сказала Мэгги. – Крошечное, с блоху. Правда, оно копирует только одну вещь, зато не останавливается ни на минуту. Это похоже на бесконечный конвейер.

– Что копирует?

– Книгу Спектовского, – ответила Мэгги.

– И все?

– Все, о чем мы знаем. Возможно, есть и другие существа. – Она многозначительно посмотрела на Белснора.

Тот промолчал, снова уйдя в себя, позабыв о собеседниках.

Сет взял со стола испорченный домик.

– Если тенчи делают только копии, то это не их работа. Чтобы изготовить такую штуковину, нужна высокоразвитая технология.

– Возможно, оригинал сделан несколько веков назад, – произнес, словно просыпаясь, Белснор.

– А тех, кто его смастерил, здесь уже нет и в помине.

– И с той поры с него снимались копии?

– Да. А может, это началось после того как мы здесь поселились. Возможно, это проявление заботы о нас.

– Сколько времени сохраняются домики? Дольше, чем твоя ручка?

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, – кивнул Белснор. – Нет, я не заметил, чтобы они загнивали. Возможно, это не «штамповки», но особой разницы я не вижу. Кстати, они могли быть изготовлены очень давно, но до поры храниться в резерве.

– В поселке есть микроскоп?

– Разумеется. У Бабла.

– Ну что ж, пойду проведаю Бабла. – Сет встал и направился к выходу, бросив через плечо:

– Спокойной ночи.

Белснор и Мэгги промолчали. Им явно не было дела ни до самого Сета, ни до его пожеланий. «Неужели и я стану таким недели через две?» – с тревогой подумал он. Ответ на этот вопрос пришел к нему далеко не сразу.

– Конечно, – разрешил Бабл. – Можете воспользоваться моим микроскопом. – Он был в пижаме, шлепанцах и полосатом купальном халате из эрзац-шерсти. – Вы подняли меня с постели.

– Бабл заметил в руке у Сета домик. – А, вот оно что… Да, этого добра здесь хватает.

Сет расположился за микроскопом, разломал коробку здания, поместил ее содержимое на предметное стекло и стал рассматривать при шестисоткратном увеличении и низком разрешении.

«Непростая штучка, – сразу решил он. – Смонтирована, конечно, на нескольких печатных платах. Резисторы, конденсатор, электронные схемы. Источник питания – гелиевая микробатарейка. – Ему удалось разглядеть поворотный механизм и нечто вроде германиевой дуги – по-видимому, источник энергии для теплового луча.

– Вряд ли она способна убить, – подумал Сет. – Белснор, наверное, прав: такое оружие не обладает большой огневой мощью».

Он сфокусировал микроскоп на моторчике, вращающем пушечный ствол в горизонтальной плоскости, и увидел буквы на фиксаторе пушки. Отрегулировав четкость, он напряг зрение и получил подтверждение наихудшему из своих опасений.

«Изготовлено на Земле. 3582Р» – прочитал Сет.

«Значит, оно все-таки с Земли, – тоскливо подумал он. – Генерал Тритон, – мрачно произнес он про себя, – это твои штучки. Теперь я знаю, кто нас убивает. Не случайно отказал передатчик. Не случайно нам было велено добираться сюда нозерами. Смерть Бена Толчифа на твоей совести».

– Что вы там нашли? – спросил Бабл.

– Доказательство тому, что наш враг – генерал Тритон и что против него мы совершенно беспомощны. – Сет отодвинулся от микроскопа.

– Взгляните.

Бабл приник к окуляру.

– Никому из нас это и в голову не приходило, – сказал он внезапно. – А ведь за два месяца могли бы поинтересоваться… – Он оторвался от микроскопа, растерянно посмотрел на Сета… – Что будем делать?

– Прежде всего соберем и уничтожим все, что пришло в поселок извне.

– Наверное, Здание тоже земного происхождения?

– Да, – кивнул Сет, подумав:

«Это очевидно. Мы – участники эксперимента».

– Надо убираться с этой планеты.

– Боюсь, не удастся.

– Наверное, вся эта чертовщина – из Здания. Значит, надо найти способ его уничтожить. Но как?

– Не хотите ли пересмотреть свое заключение о смерти Толчифа?

– Ничего другого не остается. Сейчас можно предположить, что он убит с помощью неизвестного оружия, в результате действий которого в организме вырабатывается смертельная доза гистамина. В итоге создается видимость повреждения дыхательных путей. Возможно, мы имеем дело с инсценировкой. Во всяком случае, эту версию нельзя так просто отмести, поскольку Земля давно превратилась в огромную психиатрическую клинику.

– На Земле есть военные лаборатории. Предельно засекреченные. Обычные люди о них не знают.

– А вы откуда знаете?

– В Текеле Упарсине я был гидробиологом и имел с ними дело по долгу службы, – ответил Сет.

– И еще, когда мы покупали оружие.

Сет преувеличивал: на самом деле он только слышал о существовании лабораторий. Но эти слухи казались ему правдоподобными.

– Скажите, – Бабл пристально посмотрел на него, – вы действительно видели Сошедшего-на-Землю?

– Да. И о секретных военных лабораториях на Земле знаю не понаслышке. Например…

– Я верю, что вы кого-то видели, – перебил Бабл. – Неизвестного, пришедшего к вам и указавшего на нечто очевидное. Например, на то, что нозер, доставшийся вам, непригоден для космических перелетов. Но ваш разум уже был подготовлен к тому, чтобы счесть этого человека Сошедшим-на-Землю. Если к вам приходит незнакомец и предлагает помощь, то он не что иное, как Ипостась Божества. Это вы усвоили с детства. Вам и в голову не пришло усомниться, поскольку учение Спектовского бытует практически повсеместно. Но я его не приемлю.

– Не приемлете? – поразился Сет.

– От и до. Незнакомцам – настоящим незнакомцам, самым обычным людям, – свойственно иногда возникать перед нами с полезными советами. Очень многие из нас по природе своей благожелательны к ближним. На месте того человека я бы тоже предупредил вас о неисправности корабля.

– И тем самым взяли бы на себя миссию Сошедшего-на-Землю, то есть стали бы Им на время. Такое может случиться со всяким. Это – частица чуда.

– Чудес не бывает. Спиноза доказал это много веков тому назад. Чудо как нарушение законов природы было бы проявлением слабости Бога. Если бы, конечно, Бог действительно существовал.

– Сегодня вечером вы сказали нам, что семь раз видели Сошедшего-на-Землю. – Поймав врача на логическом противоречии, Сет преисполнился подозрениями. – И Заступника тоже.

– Я имел в виду, – не моргнув глазом ответил Бабл, – что семь раз оказывался свидетелем того, как живое существо совершало поступки, свойственные Сошедшему-на-Землю. Ваша беда в том же, в чем и большинства людей. Мы, люди, столкнулись с расами разумных негуманоидов. Некоторые из них мы называем расами богов, а их планеты – Божьими мирами. Мы так сильно уступаем им, что низвели себя до положения, скажем, собак или кошек. Этим животным человек кажется богом: он совершает поступки, присущие богам. Но квазибиологические, сверхразумные жизненные формы на Божьих мирах – точно такие же продукты естественной биологической эволюции, как и мы. Будь у нас время, мы могли бы так же высоко подняться по лестнице развития… а то и выше. Заметьте: я говорю не «поднимемся», а «могли бы подняться». – Он решительно ткнул пальцем в сторону Сета. – Они не создавали Вселенной. Да, они называют себя Ипостасями Божества. Но почему мы должны им верить? Разумеется, если спросить их: «Вы – боги? Это вы создали Вселенную?» – они ответят утвердительно. Мы поступали точно так же. Вспомните историю: в XVI и XVII,веках белые люди говорили дикарям Америки те же самые слова.

– Но испанцы, англичане и французы были колонизаторами. У них была причина строить из себя богов. Взять хотя бы Кортеса. Он…

– У жизненных форм в так называемых Божьих мирах есть схожий мотив.

– Какой? – Сет почувствовал, как в душе растет отупляющий гнев. – Они ведут себя, как святые. Они созерцают. Они внимают нашим молитвам и отвечают на них, когда есть такая возможность. Например, они исполнили желание Бена Толчифа.

– Послав его сюда умирать? Да уж, исполнили…

Эта мысль беспокоила Сета с той самой минуты, когда он увидел неподвижное тело Бена.

– Должно быть, они не знали… – замялся он.

– Между прочим, Спектовский пишет, что Божество не всеведуще. Например, Оно не знало о существовании Разрушителя Формы, о том, что его пробудили к жизни расходящиеся круги излучения, породившего Вселенную. Или о том, что Разрушитель Формы способен проникать во Вселенную и, следовательно, во время, и разрушать Вселенную, созданную Творцом по образу и подобию своему, после чего она уже не будет Его образом и подобием.

Из горла Бабла вырвался короткий, лающий смех.

– Вы говорите точь-в-точь как Мэгги.

– Я еще ни разу в жизни не встречал атеиста.

На самом деле Сет знавал одного, но с тех пор прошло много лет.

– В наше время, когда существование Божества доказано, атеизм выглядит нелепо. Я могу понять, почему он был так широко распространен в прошлом, когда религия опиралась на веру в незримых существ. Но сейчас, как указывает Спектовский, они зримы.