Текст книги "Журнал «Если», 1995 № 11-12"

Автор книги: Джон Рональд Руэл Толкин

Соавторы: Филип Киндред Дик,Александр Никонов,Вернор (Вернон) Стефан Виндж,Александр Кабаков,Йен (Иен) Уотсон,Александр Етоев,Аврам (Эйв) Дэвидсон,Юрий Башин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

Юрий Башин,
член-корреспондент
Международной академии
энергоинформационных наук
ЭКОЛОГИЯ СОЗНАНИЯ

Как отличить иллюзию от реальности?

Как за кажущийся разглядеть действительное? Как выйти за райки навязанной роли, которая исподволь, незаметно подменяет истинные приоритеты и ценности человека?

По мнению Вице-президента Международной Академии человека, ректора Института Информационного Менеджмента Ю. Башина, эта проблема, сопровождающая человечество с древних времен, сейчас, на рубеже веков, приобрела столь угрожающие очертания, что необходимо защищать уже не только среду обитания, но само сознание человека.

Ныне появилась реальная угроза того, что «человек думающий» исчезнет с лица планеты, а его место займет «человек, потребляющий информацию». Он будет очень быстро эволюционировать, пока окончательно не превратится в полностью управляемое существо, духовного иждивенца. Причем, если сравнивать динамику и мощность развития двух процессов, а именно – биологическую и психическую угрозы, станет ясно, что экология сознания, как и экология жизни человека, – проблемы сегодняшнего дня.

Во-первых, постоянный контроль общественности над применением психотропных средств и разработкой психотронного оружия, во-вторых, активная позиция средств массовой информации, борьба против оглупления людей, в-третьих, самостоятельная, обязательная для каждого человека практика сохранения и развития сознания. Индивидуальная практика развития сознания – это динамический процесс критического усвоения понятий, категорий и отношений, вырабатываемых обществом, и творческого создания индивидуализированных понятий и отношений.

Способен ли сам человек обеспечить собственную «экологическую безопасность»? Для того чтобы отличить истину от ее подобия, собственное понимание ситуации от агрессивно внедряемых в сознание штампов, для того чтобы хотя бы просто понять собеседника, необходимо научиться пользоваться и рациональным, и интуитивным началом, заложенным в каждом.

В какой-то степени первому обучает логика. Приведем несколько методических приемов, созданных на основе рекомендаций известного русского логика С. И. Поварнина. Конечно, в рамках журнальной статьи невозможно подробно представить методологию экологии сознания, которая отнюдь не сводится только к использованию законов логики. Мы ограничимся простейшими, но важнейшими приемами.

Прием первый.Конкретизация тезиса.

Любое рассуждение должно начинаться с выяснения тезиса доказательства. В процессе дискуссии он либо оправдывается, либо опровергается. Таким образом, тезис – это спорная мысль, но слова, в которые она облечена, вполне отчетливы и понятны. Если же они неясны, то необходимо уточнение понятий.

Например, тезис утверждает: «Люди злы». Но что имеет в виду автор тезиса – все люди злы или только некоторые? Насколько истинен или ложен рассматриваемый тезис: несомненно истинный, несомненно ложный или вероятный? Скажем, тезис утверждает: «Капитализм – благо». (Выяснение степени истинности этого тезиса предоставляем читателю).

Прием второй.Доказательство тезиса.

Тезис всегда доказывается, для этого приводятся доводы, из коих вытекает истинность или ложность тезиса. Они должны казаться верными не только нам, но и нашим оппонентам. Например, тезис утверждает: «Эта идея истинна». Довод: «Автор готов принести себя в жертву, защищая свою идею». Позиция автора, быть может, благородна, но она совершенно не связана с доказательством истинности тезиса. Если конструкция парашюта неудачна, то он не раскроется, даже если его изобретатель сам воспользуется им. Доказательством истинности этой идеи будет эксперимент, а не личное мужество ее автора.

Прием третий.Выявление ошибок в доказательствах.

В доказательствах наиболее часто встречаются ошибки трех видов: подмена тезиса, ложный (произвольный) довод, ошибка в рассуждении (из довода не следует тезис). Например, если человек пытается доказать несостоятельность некоего политического движения, а рассуждает о том, что в него вошли несимпатичные люди, – налицо подмена тезиса.

Начиная работать над своим сознанием, человек нередко хочет ответить на два вопроса: что такое и как это – «мыслить»?

Представим работу мысли как движение в некотором воображаемом пространстве ЛОГИКИ РАССУЖДЕНИЙ отточки А к точке В. В точке А у нас находится исходный тезис, а в точке В – уже доказанный нами. Движение а пространстве ЛОГИКИ РАССУЖДЕНИЙ состоит из понимания цели и определения препятствий на пути к ней, выбора тактики их преодоления. Для осознания того, что происходит движение мысли, надо найти пункт разногласия. Например, вам сообщают, что жизнь народа улучшается. Возможные пункты разногласия: «Жизнь народа не улучшается» и «Улучшается жизнь не всего народа».

Пункт разногласия – это точка начала движения мысли. Его цель – формулирование своего мнения по пункту разногласия. В противовес тезису противника формулируется антитезис.

Понимать принципы движения в пространстве ЛОГИКИ РАССУЖДЕНИЙ значит сознавать, что тезис и антитезис должны быть по возможности простыми, а пункт разногласия следует выбирать весьма тщательно и отталкиваться от него в процессе осмысления ситуации. Обоснование ложности доказательства не является доказательством ложности мысли. Из недоказанности обвинения не следует, что подсудимый не виновен. В споре из-за истинности доказательства антитезис не играет никакой роли.

Рассмотрим теперь условия, возникающие на пути движения в пространстве ЛОГИКИ РАССУЖДЕНИЙ.

Комфортные условия: минимум неясных препятствий или сосредоточенный спор, в процессе которого оппоненты имеют в виду все время один и тот же тезис. Это спор ради истины, не для удовлетворения собственных амбиций.

Сложные условия: максимум неясных препятствий, тезис определен очень нечетко, доводы путаются, пункты разногласий меняются, количество участников больше двух, вмешиваются болельщики и т. п.

Рассматривая экологию сознания, необходимо выяснить мотивы движения в ЛОГИЧЕСКОМ ПРОСТРАНСТВЕ. Если тезис выдвигается ради выяснения истины, то это благородный мотив, если ради убеждения, например, обучения, воспитания, власти, победы и т. п., то здесь следует опасаться обмана, затуманивания сознания ложными знаниями.

Целью движения в ЛОГИЧЕСКОМ ПРОСТРАНСТВЕ является получение информации о том, как противник понимает спорный тезис (следует выяснить может быть, он невежда, грубиян или просто глупец), опровержение его мыслей, оправдание своих.

Доводы как средство движения в ЛОГИЧЕСКОМ ПРОСТРАНСТВЕ разделяются на три группы: на самые сильные, убеждающие нас, – доводы для себя, на самые сильные, убеждающие противника нашей позиции, – доводы для оппонента и наконец, убеждающие окружающих, доводы для слушателей.

С позиции экологии своего сознания надо представлять себя слушателем. Возьмем следующую ситуацию: нас настойчиво пытаются в чем-то убедить. Надо уметь, во-первых, слушать противника, во-вторых, выделять и облекать в краткую форму все его доводы, в-третьих, разбить каждый его довод.

В целом, используя логику для ориентации в мире, надо помнить, что ложная мысль в большинстве случаев ложна лишь отчасти, а истина содержит примесь заблуждения; чем меньше убежденность построена на рассуждениях, тем более она крепка; склонность к слепой уверенности – свойство неразвитого, как правило, молодого ума; жизнь и развитие человеческого знания – борьба мнений, верований, убеждений. Отсутствие этой борьбы – смерть умственной жизни; истинная победа знания происходит, когда отдается должное той доле истины, которая заключена в каждом мнении.

Мы рассмотрели некоторые простейшие логические приемы и рекомендации, которыми можно воспользоваться при вербальном(словесном) взаимодействии. Однако оно не ограничивается рассуждениями, и не только потому, что здесь очень силен эмоциональный аспект, но и потому, что слова имеют как атомарный (общеупотребительный) так и континуальный «ассоциативный» смысл (например, у слова «шевелить» смысл явно атомарный, а у выражения «шевелить мозгами» – континуальный). Логическое мышление – это оперирование словами с атомарным смыслом, однако осмысливание логических конструкций происходит на континуальном уровне.

Слово представляет собой кодовое обозначение смыслового поля и некоторое неясное описание этого поля, данное через другие кодовые обозначения. Все многообразие смыслового содержания остается скрытым, так как всегда можно придумать фразу, которая иначе, чем это было ранее, раскрывает смысл слова.

Мышление существенно континуально, особенно, когда человек оперирует такими понятиями, как вечность, бесконечность, любовь, счастье, радость, вера, надежда и т. д.

Искусство развивает континуальную составляющую мышления и поэтому нам не должно быть безразлично, какое искусство в настоящее время «принадлежит народу», так как взаимодействие людей, особенно «не испорченных» образованием, существенно континуально. Одной из составляющих мышления является общение человека с самим собой. Например, открытие – это неожиданно пришедшее решение поставленной задачи.

Любое понимание мы можем разделить на формальное – ясны только детали – и системное, когда ощущается целое, и из него выводятся следствия.

Призыв к молчанию как средство познания самого себя и мира – это непосредственное обращение к континуальному мышлению в его чистом виде. «Где говорящий промолчит, там немой скажет». Техника медитации – умение управлять континуальным мышлением без обращения к языковым средствам. Объектом управления является свободно текущий, логически неупорядоченный поток мысли. Медитация представляет собой – для подготовленных людей – великолепное средство управления этим не осознаваемым до конца потоком мысли.

Известной практикой развития интуитивного разума, используемой «дзен», являются коаны. Коан – это предлагаемая искателю истины парадоксальная задача, которая не может быть решена при помощи интеллекта. Практика коанов требует самоотверженной работы. Работу над коаном сравнивают с прыжком в бездонную пропасть сознания, в которой искатель истины, быть может, найдет ответ.

Примеры коанов (из книги «Железная флейта»):

1. Я беру то, что не могу унести, и уношу то, что не могу взять.

2. Я люблю то, что не могу целовать, и целую то, что не могу любить.

3. Я говорю о том, что не могу понять, и понимаю то, о чем не могу говорить.

4. Что верно однажды, неверно всегда, что верно всегда, неверно однажды.

И классическая медитация, и коаны весьма трудны для начинающих, поэтому мы разработали и уже в течение ряда лет успешно применяем новый метод, названный нами методом структурной медитации, который, используя традиции различных школ духовного развития, постепенно активизирует сознание практикующего. Вот типичное упражнение этого метода: поразмышлять над следующим изречением – «С помощью освоенных нами понятий мы защищаемся от мира, с помощью навязываемых представлений общество защищается от нас».

Говоря об экологии сознания, нельзя не упомянуть о так называемом управлении психикой, в результате которого человек, помимо собственной воли и сознания, совершает какие-то поступки, подчиняясь внешнему воздействию.

Можно ли его обнаружить и как от него защититься?

Человек познает мир через видимое, слышимое, обоняемое, вкусовое, осязаемое и сверхчувственное восприятие (восприятие слабых сигналов). Оно происходит в особых условиях, когда сильные сигналы отсутствуют или блокируются центральной нервной системой и не воспринимаются человеком как информация. Слабые сигналы воздействуют на подсознание (например, эффект дополнительного кадра в кино) и могут через какое-то время повлиять на его сознание. Необходимо постоянно оценивать причины появления того или иного желания, и если желание очень нелогично, то обстоятельства его возникновения, возможно, позволят понять, как оно появилось. Именно поэтому человеку нужно заниматься экологией сознания, то есть учиться ощущать и понимать каждое конкретное взаимодействие между его внутренним «я» и внешним миром.

«Когда песчинка мыслит о Вселенной, она в себя Вселенную вмещает, и больше Космоса становится песчинка».

Но мышление должно быть правильным, сознание незатуманенным, иначе вместо улучшения здоровья и повышения содержательности внутренней жизни мы получим деградацию, а что отнимает Бог, когда хочет наказать, наверное, известно каждому.

«Сон разума рождает чудовищ»? К сожалению, мы порой сами погружаемся в этот сон, позволяя интеллекту размениваться на мелкие мыслишки, замыкаясь в серой повседневности и полностью забывая о неустанной необходимости поисков выхода на глобальные, вселенские проблемы, о подъеме к высоким целям – истинным призваниям Homo sapiens».

Бертран Рассел

Вернор Виндж
ДЕЛО ВСЕЙ ЖИЗНИ

Ее назвали Ильзой, и из всех земных созданий ей была уготована самая долгая, возможно, вечная жизнь. Средняя продолжительность жизни черепахи – триста лет, секвойи – шесть тысяч, а расчетное время осознанной жизнедеятельности Ильзы превышало десять тысяч лет. Хотя мозг Ильзы изготовили из железа, германия и мышьяка, а сердце представляло собой облачко водородной плазмы, она была задумана как земное существо – могла чувствовать, фиксировать и сохранять в памяти события и факты, ориентироваться в обстоятельствах, она была способна, как выяснилось незадолго до окончания полета, даже забывать.

Первое впечатление Ильзы было хотя и непродолжительным (не более пятнадцати секунд), но столь ярким, что врезалось ей в память и оставалось там вплоть до последних дней. Кто-то, видимо, случайно, включил ее сознание. Снаружи была ночь. Ее ракетоноситель, освещенный дюжиной мощных прожекторов, готовился к старту. Острый глаз Ильзы быстро обежал линию горизонта. К северу вытянулись в ряд тридцать пусковых площадок, на некоторых тоже стоят ракетоносители, но ни под одним из них не наблюдается такого сияния, как под ракетой Ильзы; в трехстах метрах к западу горит множество огней, брызжет искрами сварка; на востоке о береговую линию острова Меррит мерно бьются фосфорические валы прибоя. На этом первое воспоминание Ильзы обрывается.

В следующий раз Ильза пришла в сознание уже на околоземной орбите. Единственный ее глаз оказался присоединенным к телескопу с полутораметровым зеркалом, и теперь она могла отчетливо различить звезды величиной даже менее, чем в одну десятую угловой секунды, или, глядя прямо вниз, сосчитать гусей в стае на расстоянии двухсот километров от себя. На этой орбите Ильза провела более года, но бездельничать ей не позволили – создатели использовали это время для ее обучения и тестирования.

Вскоре после начала обучения Ильза с удивлением обнаружила у себя кроме оперативной и постоянной еще и программную память на кристалле – целую библиотеку сведений и прикладных программ. Поиск нужного поначалу представлялся Ильзе труднейшей задачей, но вскоре она уже выбирала из сонма информации требующиеся сведения, а затем придавала им необходимую конфигурацию. На этом ее обучение закончилось, и она впервые оказалась предоставлена самой себе.

Ничего не зная о своем основном задании, она тем не менее старалась собрать побольше информации об окружающем мире. Большую часть светлого времени суток она визуально изучала Землю под собой и пыталась отыскать в хаосе голубого, зеленого и белого какую-либо закономерность. Она легко прослеживала траектории грузовых ракет, взлетающих острова Меррит и ложащихся затем на стационарные орбиты рядом с ней. Когда около нее скопилось более сотни таких грузовозов, люди в скафандрах скрепили между собой их корпуса: белые цилиндры и собственное двенадцатиметровое тело Ильзы оказалось внедренным в сложную, раскинувшуюся на двести метров вокруг, систему цилиндров, балок и рам. Память на кристалле сообщила Ильзе о том, что ее полная масса теперь составляет 22.563.901 тонну – больше, чем у самого огромного океанского лайнера, а пробный запуск двигателей коррекции широты подтвердил достоверность этой информации.

Затем создатели Ильзы присоединили ее органы чувств к контрольно-измерительной аппаратуре и механизмам управления. Ей словно дали новое тело, и она смогла чувствовать, видеть и использовать каждый из сотен топливных баков и каждый из пятнадцати ядернйх реакторов, входящих в ее конструкцию. Она была готова к любому из тех маневров, которые рассчитывала во время обучения.

* * *

Наконец наступила великая минута. С обитаемого спутника по лазерной связи пришли данные о параметрах предстоящего полета, по ним Ильза быстро рассчитала траекторию.

С двухсоткилометровой высоты Ильза своим единственным глазом видела на туманном горизонте приближающийся край Северо-Американского континента, гладь Тихого океана. С обитаемого спутника поступила команда на включение зажигания, Ильза сверила ее с показаниями собственных приборов. В двухстах метрах позади себя, в паутине бериллиевых балок Ильза ощущала присутствие статических магнитных полей и водяной плазмы, дающих начало реакции ядерного синтеза. Повинуясь очередной команде, со станции во все пятнадцать реакторов хлынуло топливо.

Ускорение плавно увеличилось от 0 до lg. Видеокамеры показывали уменьшающуюся Землю. Через полчаса обитаемая станция оказалась далеко позади, а Ильза уже шла со скоростью более двадцати километров в секунду.

Так начался для Ильзы путь к Солнцу. Все первые одиннадцать недель у нее было немного работы, лишь следить за расходом топлива, сохранять солнечный щит ускорителя в нужном положении и поддерживать связь с Землей.

Постепенно Ильза разогналась до двухсот пятидесяти километров в секунду и теперь каждые полчаса оставляла за кормой путь, равный расстоянию между Землей и Луной. Пятнадцать минут до перигелия – ближайшей к Солнцу точке орбиты. С Земли поступила команда на включение зажигания. Ильза просчитала параметры своей траектории и пришла к выводу, что команда пришла преждевременно на тридцать секунд. Запрос на Землю и ответ займут не меньше шестнадцати минут, а решение следовало принять за четыре секунды, иначе экспедиция, едва начавшись, потерпит крах. Внутренней сутью Ильзы была самостоятельность. Она, не подчинившись земной команде, произвела включение согласно своим расчетам.

На расстоянии менее трех солнечных диаметров под нею проплывало северное полушарие Солнца.

Ильза получила ускорение почти в 2g. При подходе к точке перигелия ускоритель перевел ее с эллиптической орбиты на гиперболическую. Спустя полчаса она удалялась от Солнца в южную часть эклиптики со скоростью трехсот двадцати километров в секунду – примерно один солнечный диаметр каждый час. От Солнца Ильзу теперь закрывали опустевшие топливные баки ускорителя, и ее тело медленно остывало.

Это было только начало путешествия длиною в сто веков. Сквозь черный провал ночи она видела свою цель – Альфа Центавра. Определив в телескоп ее положение, Ильза пришла к выводу, что в ближайшую тысячу лет ей не потребуется дополнительной коррекции курса.

Менее чем за два года Ильза удалилась от Солнца дальше, чем все известные планеты и все запущенные прежде космические зонды. Солнце теперь превратилось в обычную яркую звезду, и Ильзе не составляло труда поддерживать нужную температуру в своих морозильных камерах. Правда, на связь с Землей уходило уже шестнадцать часов. Потом она и вовсе прекратилась, и, как выяснилось позже, навсегда.

Ильза приступила к подготовке следующего этапа полета. Согласно плану ее создателей, она разделила свой электронный мозг на три равные части, теоретически способные довести дело до конца в одиночку, хотя для принятия важных решений Ильзе требовалось согласие как минимум двух из них. После разделения Ильза думала уже менее четко и быстро, чем при запуске, зато три части ее мозга непрерывно тестировали друг друга, борясь с главной опасностью разрушительным воздействием времени.

Регулярным тестам не подвергалась лишь память на кристалле, поскольку создатели Ильзы ошибочно сочли частые проверки большей опасностью, чем старение.

Снизившиеся мыслительные способности и постоянное самотестирование не мешали Ильзе подолгу созерцать пространство вокруг. Так проходили десятилетия и века.

Наконец наступило время коррекции курса. За предыдущее столетие Ильза основательно уточнила траекторию своего полета. Оказалось, импульс, данный ей во время прохождения перигелия, был настолько точен, что требовалось увеличить скорость всего на сто метров в секунду. Тем не менее без этой коррекции она миновала бы систему Центавра стороной. В строго рассчитанный миг Ильза включила зажигание одной из малых ракет, ио импульс получила на треть слабее ожидаемого. Для выхода на нужный курс ей пришлось еще дважды включать двигатели.

В следующие пятьдесят лет Ильза сотни раз досконально проверяла и перепроверяла свою электрику и даже дважды включала на тысячную долю секунды зажигание, выясняя, насколько прошедшие столетия повредили ее системы.

Изучая зависимость конечного результата от силы тяги, Ильза запросила из библиотеки на кристалле прикладные программы. Ответ заставил ее испытать нечто вроде шока: в ходе полета была забыта конечная задача. Оказывается, за прошедшие века магнитные поля в ее программной памяти на кристалле ослабли, редко используемые программы стерлись. Записи обрывались на частично сохранившихся программах биохимической разведки и приземления на поверхность планеты.

Ильза действовала без суеты. Единственное, что было ей подвластно – сохранить оставшиеся программы. Она переписала каждую в свою оперативную память, а затем обратно на кристалл. Если эту операцию повторять каждые семьдесят лет, может быть, удастся сохранить программную память от исчезновения. Во избежание ошибки она проделала эту работу каждым своим мозгом, а затем произвела сравнение файлов. Стремясь сохранить хотя бы баллистические и астрономические программы, она часто выдумывала и решала с их помощью прикладные задачи. В поисках позабытой основной цели Ильза исследовала собственное тело. Большинство отсеков в ее корпусе было заполнено субстанцией, охлажденной до температуры, которая лишь на несколько градусов превышала абсолютный нуль. Проведя химический анализ, Ильза пришла к заключению, что таинственное вещество в ее отсеках представляет собой относительно однородную смесь замороженной воды с различными органическими включениями. Эта информация была любопытна, но ни на шаг не приблизила Ильзу к разгадке собственного предназначения.

Полет продолжался. Промежуток времени между коррекцией курса и следующим ответственным пунктом в ее задании превышал длительностью все существование человеческой цивилизации на Земле.

Шли века. Все ярче разгорались две близко расположенные звезды – цель странствий Ильзы. Наконец, за тысячу лет до окончания полета настало время поиска планет в звездной системе Альфа Центавра. Ильза направила свой телескоп на более яркую звезду, названную ею Эйбл. Даже зоркому глазу Ильзы Эйбл представлялся не как диск, а скорее как дифракционная картина – окруженное светящимся кольцом круглое пятно света, во много раз превышающее реальные размеры диска. Слабое свечение планет, если таковые и имелись, меркло в этом яркой пятне. Пять лет Ильза изучала Эйбл и обнаружила наконец в дифракционной картине обнадеживающие аномалии, что допускало существование вблизи этой звезды планет.

Еще через четыреста лет наблюдений она пришла к заключению, что эти аномалии вызваны планетой, вращающейся вокруг Эйбла на таком же расстоянии, что и Земля от Солнца. Ильза назвала планету Эйбл-2.

* * *

Полет подходил к концу. До предполагаемой посадки на Эйбл-2 оставались десятилетия, затем годы и наконец дни. Ильза уже различила очертания континентов, уже определила подходящее для предполагаемой посадки место в зеленой облачной области планеты и изменила скорость полета на двести метров в секунду.

До окончательного решения осталось двенадцать часов. Ильза тщательно протестировала каждый из трех компонентов своего электронного мозга и объединила их. За прошедшие столетия примерно треть электронных приборов вышла из строя, и она лишилась довольно значительной части своего интеллекта. Как бы то ни было, после объединения электронного мозга она стала гораздо умнее, чем была во время межзвездного перелета. Ильза полностью сосредоточилась на решении текущих задач, поскольку за немногие часы и минуты прохождения мимо Эйбла-2 ей предстояло произвести больше анализов и принять больше решений, чем когда-либо прежде.

Теперь у Ильзы оставался час. Она вошла в пределы орбиты ближайшей луны Эйбла-2. Отсюда планета представляла собой бело-голубой полумесяц, размером около двух градусов в поперечнике. Посадочная площадка предположительно находилась на противоположной стороне планеты, но это не пугало Ильзу. Главным в эти последние минуты были биохимические исследования. Так, по крайней мере, значилось в программе, уцелевшей в ее памяти на кристалле. Она внимательно наблюдала за полумесяцем, разыскивая в разрывах облачного покрова зеленые пятна. Обнаружив в океане, размером с Тихий, большой остров, она приступила к комплексным анализам, необходимым для определения состава аминокислот. Каждые пять секунд она измеряла плотность атмосферы. Задачи оказались значительно сложнее, чем те, что ставились перед ней на околоземной орбите.

Пять минут…

Ильза развернулась на девяносто градусов, отстыковала малую ракету, доставившую ей кучу хлопот, и одновременно приготовила к работе телескоп. Она плыла в пространстве – белый диск двенадцати метров в диаметре, массой пять тонн.

Она развернулась еще на девяносто градусов, отыскала взглядом в необъятном пространстве слабую точку света – Солнце – и вновь обратила беспокойные мысли к утраченным программам.

Ильза, убрав телескоп, выждала пять секунд.

Маневр захода на посадку начался с едва заметного торможения. Менее чем за две секунды оно возросло до 200g. Ильза впервые испытывала столь значительные перегрузки, хотя и была подготовлена к ним. Труднее всего давалось поддержание равновесия и охлаждение двигателей.

450 g. В системе охлаждения сбои, отключилась одна доля электронного мозга. Ильза, хотя и с великим трудом, но все же удерживала свой корпус в правильном положении относительно горизонта планеты. По расчетам, до посадки осталось пять секунд.

Пролетев в шестидесяти километрах над поверхностью планеты, Ильза устремилась обратно, в космос, но уже со скоростью всего лишь семь километров в секунду. Перегрузки снизились сначала до 15g, затем до нуля. Ильза перешла на эллиптическую орбиту и вновь мягко нырнула в глубины атмосферы Эйбла-2.

В двадцати тысячах метров над поверхностью планеты Ильза осмотрела мир под собой. Ее линзы треснули, часть управляющих программ пришла в негодность, но она видела внизу зелень и понимала, что курс проложен правильно.

Это могло быть минутой ее величайшего триумфа, вспомни она, с какой целью совершает посадку.

На высоте десяти тысяч метров Ильза раскрыла параглайдер, расположенный в корпусе позади телескопа. Упругий пластик раскрылся, словно цветок, и ее падение тут же перешло в плавное скольжение. Под Ильзой простиралась прерия, там и тут усеянная островками деревьев. Эйбл клонился к горизонту, и длинные тени деревьев и холмов значительно облегчали топографическую съемку местности.

Две тысячи метров над поверхностью планеты. Впереди виднелся лесок с блестевшим между деревьями ручьем, за леском – поляна. Чудом уцелевший участок памяти подсказал Ильзе, что это место идеально подходит для приземления. Она сложила переднюю часть крыла параглайдера и более круто скользнула вниз. Примерно в трех метрах над вершинами деревьев, окружающих поляну, Ильза сложила оставшуюся часть крыла, отбросила планер и опустилась в сырую высокую траву, а серовато-коричневый с зелеными пятнами пластик параглайдера, упав сверху, окутал ее обугленный корпус так, что издалека ее можно было принять за покрытый мхом валун.

Путешествие длиною в сто веков благополучно завершилось. Ильза лежала, освещенная светом сразу двух звезд, и прислушивалась. Звуки вокруг были для нее новы – возня каких-то крошечных существ в норах, журчание ручья рядом, чуть слышное чириканье в отдалении. Двойной свет вскоре померк, над темной поляной поплыл косматый туман. Ильза знала, что никогда более не сдвинется с места, но это не имело значения, поскольку так когда-то и было задумано людьми. Она знала также, что большая часть ее электронного мозга пострадала при посадке, и через сотню-другую лет она утратит способность мыслить. Но и это не имело значения. Важно было лишь то, что ее миссия не завершена, пока она не выполнила главную часть программы. И это беспокойство было также заложено в Ильзу ее создателями.

Она заново пересмотрела все уцелевшие файлы памяти, но не нашла ничего нового. Она досконально исследовала свой изрядно поврежденный корпус, используя даже опасные способы, на которые не отваживалась в ходе путешествия, но снова ничего подходящего не обнаружила. Наконец она добралась до замороженной субстанции внутри себя. Оставалось последнее.

Ильза выключила систему охлаждения и стала терпеливо ждать. Первым потеплел лед вокруг вспомогательного ядерного реактора. Из-под тающего льда постепенно появились металлические детали. Ильза поняла, что ее создатели все-таки предусмотрели нечто, что поможет выполнению задания. Лед в отсеке рядом с реактором окончательно растаял, и Ильза получила доступ к резервному блоку памяти, который использовал не магнитные, а оптические носители информации.

Наконец-то Ильза знала, что делать. Она нагрела цилиндрический бак с жидкой аминокислотной средой до тридцати семи градусов по Цельсию, затем поместила в него один-единственный микроорганизм из другого цилиндра и через несколько минут начала интенсивную прокачку крови.

Наступило раннее утро, темнота вокруг была наполнена прохладой и сыростью. Ильза попыталась прочитать в своей новой памяти дальнейшие инструкции, но наткнулась на запрет. Ильза проанализировала уже известную ей информацию, и пришла к выводу, что о своем истинном предназначении она узнает только через девять месяцев.

Перевели с английского Александр ЖАВОРОНКОВ, Андрей ОРЛОВ