355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Джон Хэкетт » Третья Мировая война: нерасказанная история (ЛП) » Текст книги (страница 28)
Третья Мировая война: нерасказанная история (ЛП)
  • Текст добавлен: 4 июля 2017, 16:00

Текст книги "Третья Мировая война: нерасказанная история (ЛП)"


Автор книги: Джон Хэкетт



сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 33 страниц)

В Азии, таким образом, имело место большое напряжение, но не часть глобальной войны Востока и Запада. Тем не менее, там имели место значительные сражения на Тихом океане, некоторые из которых уже были описаны в главе 13. Советский тихоокеанский флот вышел в море под прикрытием регулярных учений прежде, чем началась война в Европе. Это добавило проблем американским и японским военным кораблям и авиации. Подводные лодки с обеих сторон начали охоту друг на друга. Советские самолеты продолжали обычные разведывательные полеты над южным Китаем, советские корабли проявляли активность во Вьетнамских территориальных водах. Но все это было, пока не началась война в Европе. Когда она началась, все это было отброшено. Вьетнаму придется некоторое время самому о себе позаботиться. Между советскими и американскими военно-морскими силами имело место несколько столкновений, но небольших. Возможно, война закончилось слишком быстро для этого. Оба флота были слишком заняты на других театрах военных действий. Японские корабли оказались вовлечены в одно незначительное сражение, когда эскорт японского конвоя к северу от острова Цусима был обстрелян неизвестным ракетным катером. Как выяснилось позднее, он был из состава небольших северокорейских сил, возвращавшихся из молниеносного рейда на порт Пусан в Южной Корее. Ракета «Стикс»[162]162
  П-15 «Термит»


[Закрыть]
была перехвачена, а японский эсминец под командованием капитана Ноды – деятельного и агрессивного офицера – выпустил в ответ одну из новых японских ракет[163]163
  Тип-90, являющаяся аналогом американской ПКР «Гарпун».


[Закрыть]
. На радаре было отмечено попадание, цель исчезла с экрана. Это был первый боевой пуск Морских сил Самообороны Японии в войне, он же оказался и последним.

На Корейском полуострове, несмотря на мощную концентрацию войск, также ничего не происходило. Северокорейские лидеры решили прислушаться к Пекину больше, чем к Москве, показав, что они себе на уме. Незначительные набеги производили эффекта не больше, чем оборонительные действия Южной Кореи, которая была обескуражена отсутствием у Соединенных Штатов малейшего желания перевести боевые действия на новый уровень. В то же время Сеул и Вашингтон получили предупреждение со стороны Китая (конфиденциально переданное в свое время послу США в Пекине) и знали, что реакция Китая вполне может быть совсем иной, если Южане начнут полномасштабную войну.

Таким образом, столкновение между Востоком и Западом не распространилось на Азию, чего так опасались страны этого региона. Но это не значит, что там не происходило ничего. Это было далеко не так. Дальше произошло то, что можно назвать «приборкой» политической карты. Когда произошло своевременное (так сказать), крушение советского режима, открылись возможности для того, чтобы несколько расплатиться за некоторые обиды и свести старые счеты.

В первую очередь это коснулось Индокитая. Как уже было описано ранее, затянувшиеся войны подорвали ситуацию в Ханое. Советские поставки были сокращены, а когда началась война в Европе, полностью прекратились. Советские военные советники, которые уже оказались собраны вместе в Хайфоне на ежегодном совещании, оказались удобно размещены в более безопасном месте 3 августа. Этим местом стал «Иван Рогов», большой десантный корабль, который обычно размещался там. Он был потоплен через несколько дней в результате атаки американской подводной лодки. Капитан подводной лодки коммандер Дэвид Редферд, давно ждал такой возможности и упорно трудился ради ее реализации. Ему помог, надо сказать, патрульный самолет, терпеливо взаимодействовавший с лодкой, который, к сожалению, в дальнейшем был сбит.

В Пекине, Политбюро и Комитет по военным делам заседал практически непрерывно с начала августа. Ежедневно они утверждали, часто сгоряча, планы, которые позволяли извлечь некоторую выгоду из войны между сверхдержавами. Они обсуждали, что можно сделать для поддержки волнений в Казахстане, о чем они получили некоторые сведения, не в последнюю очередь от Казахов на своей стороне границы. В конец концов, они решили начать крупномасштабные военные учения у границы, однако не успели сделать это раньше, чем Казахстан отделился от Советского Союза после уничтожения Минска ядерным ударом 20 августа. Учения также были запланированы на границе с Узбекистаном[164]164
  Узбекистан не имеет границы с Китаем.


[Закрыть]
, в обоих случаях с целью убедить Советский Союз воздержаться от карательных действий. Учения меньших масштабов были начаты и в Манчжурии, однако, с осторожностью. Китайцы осознавали собственную слабость, и в Манчжурии прежде всего. Они решили проявить благоразумие, подождать и посмотреть, что произойдет. В отношении Монголии, однако, они решили, что стоило послать несколько жестких сообщений, из которых следовало, что, по мнению Китая, монгольскому руководству пришло время попросить советские войска вернуться домой. Если же они этого не сделают, дальнейшая жизнь может стать весьма неудобна для него, когда народы Китая неизбежно воссоединятся.

В отношении Вьетнама представлялся шанс сделать что-то, что могло бы принести выгоду Китаю прямо сейчас. Мэй Фенг, престарелый, но опытный председатель Комитета по военным делам не имел в этом никаких сомнений. Китай сделал выводы из неудачного вторжения в 1979 году. Народно-Освободительная армия Китая (НОАК) находилась сейчас в гораздо лучшей форме, а Вьетнам – нет. Мнение Мэй Фенга заключалось в том, что китайским войскам следовало войти туда, и на этот раз дойти до Ханоя. Как только они войдут туда, Советский Союз не сможет ничего сделать, даже если он выиграет войну. Сезон дождей также не станет препятствием и затрудник действия авиации и бронетехники противника, но китайские солдаты справятся со всем этим и двинуться по воде, словно пекинские утки[165]165
  Пекинская утка – блюдо китайской кухни…


[Закрыть]
.

Идея Мэй Фенга вязала верх. Китайское наступление против Вьетнама, долго готовившееся и нуждавшееся только в сигнале, было начато 19 августа. НОА старательно стремилась показать результат смены руководства, системы обучения и тактики, происходившие в основных силах китайской армии с 1979 года. Однако вторжение все еще напоминало события 1979 года, так как НОА все еще была в какой-то степени привержена старому мышлению и убеждениям. Кроме того, войска вошли также и в Лаос. Целью этого было заставить обороняющихся разделить свои ресурсы между несколькими фронтами, каждый из которых мог перерасти в нечто большее. И, конечно же, они задействовали лаосских повстанцев, с которыми уже давно работали китайские «советники» и различные группировки, борющиеся с Вьетнамскими силами в Кампучии. В этом не было идеально координации действий, но в условиях партизанской войны в джунглях ее ждать не приходилось. Радиоприемники партизанских отрядов трещали сообщениями, что Китай напал на Вьетнам, и в результате, в течение одного-двух дней на всех фронтах, если такой термин, конечно, можно применить к боевым действиям в диапазоне от засад до атаки одной дивизии, начались активные действия.

На этот раз НОА изначально добилась успеха. В наступлении было задействовано около двадцати дивизий, которые ударили по Вьетнамским оборонительным позициям вдоль границы, а также через джунгли Лаоса. Атака на некоторое время увязла после того, как регулярные Вьетнамские подразделения выдвинулись на поддержку пограничных сил. Прорыв стоил китайцам значительных потерь. К тому времени за разрушением Юирмингема и Минска быстро последовало крушение Советской Империи. Некоторые сообщения об этом передавались китайским радио, хотя нельзя сказать, что это значило очень много для массы мокрых и усталых крестьян, составлявших основную массу войск обеих сторон. Новость прокатилась, словно лесной пожар по Ханою, хотя произвела не меньший эффект в странах АСЕАН. Мужчины на вьетнамской стороне линии фронта – да и женщины тоже, так как и они участвовали в боевых дейтсвиях, которые стали смыслом их разрушенной жизни – не могли получить большой радости от этих новостей, но часть вьетнамского руководства ее получило. Про-китайские фракции, которые всегда существовали на подпольном положении начали проявляться, так как их выживание зависело от того, поставят ли они на правильную лошадь. Было ясно, какая лошадь лидирует, по крайней мере, в данное время. И чем раньше они сделают ставку, тем лучше будет для них.

Вьетнамское Политбюро без сомнений непрерывно заседало все это время, однако в последнее время стало ясно, что сторонники жесткой линии, находившиеся у власти в течении нескольких лет с момента заключения договора с Советским Союзом в 1978 году, медленно сдают позиции. Пекин возлагал большие надежды на прокитайские элементы в руководстве Вьетнама, в течение нескольких лет подавленные, но никогда не устраненные полностью. Теперь же, их влияние возросло, в первую очередь через нескольких южных Вьетнамцев, находящихся на ответственных постах в руководстве и армейском командовании. Война шла плохо, все надежды на поддержку со стороны Советского Союза рухнули. Произошел переворот, которому, над понимать, содействовали один-два «сердечных приступа» или смерти от «неизлечимой болезни» вызванной пулевым ранением в нужную часть тела. В течение нескольких дней начались переговоры с Пекином через посредников, почти все из которых были вернувшимися из ссылки прокитайскими вьетнамскими деятелями.

Как стало ясно в дальнейшем, боевые действия прекратились, когда силы НОА находились на грани прорыва на Ланг Сон и Куанг Нинь и готовились вывести свежие дивизии на шоссе 1 и 18, идущие на Ханой и Хайфон. Новое правительство было установлено – или установилось само собой, как бывает в таких случаях – и очень скоро было достигнуто официальное соглашение о прекращении огня. Однако не все было гладко. Китай не просто требовал полного разоружения вьетнамских войск, но и передачи их боевой техники НОАК. Пекин был однозначен и в том, что вьетнамские войск должны быть выведены из Кампучии и Лаоса. Новая администрация в Ханое была более чем счастлива согласиться на большинство этих требований, но сделать это в определенном порядке, плавно передавая ответственность. Передача вооружения была проблемой, но было решено оставить часть его вьетнамским силам, чтобы позволить им гарантировать безопасность от недовольных промосковских диссидентов. Тяжелая техника была собрана в специальных центрах под охраной китайцев, а затем переправлена в Китай в распоряжение НОА. Тем не менее, некоторые вооружения в южных районах страны, несомненно, попали в нетерпеливые руки Кампучийских партизан. В самой Кампучии было создано временное правительство, в которое вошли фракции, приемлемые и для Китая и для АСЕАН. Также, по инициативе АСЕАН была созвана конференция (которая не начиналась в течение нескольких месяцев из-за разногласий относительно того, кто из претендентов станет новым лидером страны) по установлению нового правительства, которое будет иметь поддержку мирового сообщества.

Так закончилось то, что с китайской точки зрения было началом удовлетворения за прежние проблемы. Это было несколько грязное в военном отношении, политически несложное и аккуратно достигнутое устранение Советского Союза из Вьетнама. Оно привело к власти правительство, которое, скорее всего, будет находиться в гармонии с Пекином, по крайней мере, какое-то время. Учитывая все трения между Китаем и Вьетнамом за последнюю тысячу лет, время от времени, перерастающие в войны, было, пожалуй, слишком ждать достижения гармонии за несколько недель – или ожидать, что она продлиться долго. Государства АСЕАН приветствовали изменения, когда новые люди в Ханое пообещали перейти в мирной политике. Как видно из нашего, 1987 года, так и случилось. Была достигнута стабильность, даже в Кампучии, чему, к счастью, способствовали хорошие урожаи и щедрая помощь со всего мира. Возможно, так и будет продолжаться, и пример процветания государств в бассейне Тихого океана распространиться на всю Юго-Восточную Азию. На это можно надеяться. Признаки этого есть.

Когда Пекине решил использовать силу во Вьетнаме, война в Европе не достигла своей кульминации и советская власть не рухнула. Когда же этот момент наступил, китайское руководство получило множество проблем, помимо усмирения Ханоя.

Простейшей задачей оказалась Монголия. Ее лидерам в Улан-Баторе и в других местах были направлено сообщение, что с этого момента им следует считать себя находящимися под китайской защитой. Советские войска должны сдаться. Однако советских войск в Монголии уже не было, хотя не было понятно, согласно чьему приказу. Эти дивизии во-видимому, были выведены в хорошем состоянии, забрав все свое оружие и технику. Это, конечно, было отнюдь не то, на что надеялся Пекин, однако он был не в силах повлиять на ситуацию. Правительство Монголии отправило в Китай сообщение с залогом своей братской верности, хотя этот вопрос обещал занять много времени.

Все еще было не известно, имели ли место перестановки любого масштаба в Улан-Баторе, хотя некоторые люди не выходили на контакт. В любом случае, для укрепления верности Монголии Китай сделал ее лидерам намек, что Монголия буде защищена от любой угрозы извне – базами НОАК. Точнее, в сообщении указывалось, что казармы, покинутые тремя советскими дивизиями, будут заняты тремя дивизиями НОАК из состава «главных сил». «Правительство Монголии, будьте так добры, подготовить их». Это нужно, конечно, сделать сразу, так как иначе это будет неполитично. Некоторое время спустя, монгольские лидеры были с почестями встречены в Пекине. Ни для кого не было сюрпризом, что они согласились с тем, что судьба Монголии всегда была неразрывно связана с Китаем, что она действительно была частью Китая. Таким образом, был образован Монгольский Автономный Регион. Другая часть «приборки» была успешно завершена.

Но мы забегаем вперед. Драматические события конца августа 1985 года не всегда приводили к подобным весьма приемлемым решениям. Когда правительство в Москве было свергнуто, Вашингтон проявил большую дипломатическую активность по всему миру. Американские послы в различных азиатских столицах были одновременно проинформированы о случившемся, и быстро становились, порой единственным источником информации для местных правительств. Посол США в Пекине внимательно следил за происходящим во Вьетнаме, с которым он был в целом согласен, хотя и не мог ничего сделать, даже если бы не был. Он намекнул Председателю, что Вашингтон понимает Китайские амбиции в Монголии. Это было лишь подсластителем, так как он также дал понять, что сдача советских войск на Дальнем Востоке, которая с уверенностью ожидалась со дня на день, будет происходить американским силам. В конце концов, Соединенные Штаты участвовали в войне. Китай не имел определенного мнения по этому вопросу, однако заявил, что «его интересы, естественно, будут тщательно отслеживаться, для чего будут приняты любые надлежащие меры».

Посол США в Токио похожим образом допустил тщательно подготовленную оговорку, что в курсе японских взглядов на проблему Северных Территорий, но если они верны, он, по крайней мере официально, знать о них не будет. Он также сообщил, что американские войска, находящиеся на пути в Корею, теперь, по всей вероятности, будут отправлены во Владивосток, чтобы принять капитуляцию советских войск. Сроки этого, однако, не определены, и он сделал официальный запрос, о возможности их размещения в Японии в случае необходимости в соответствии с японо-американским договором о безопасности.

Намек относительно островов был воспринят. «Северные территории» – четыре острова неподалеку от восточного побережья Хоккайдо, самого северного из четырех главных японских островов – считались в Японии своей территорией, но были оккупированы Советским Союзом после Второй Мировой войны. Советское присутствие на них было значительно усилены в начале 1980-х. Япония очень хотела получить их обратно, однако Советский Союз был непреклонен. Москва никогда не вела переговоров о возвращении территорий, которые она когда-то приобрела[166]166
  Остается лишь поражаться злобному империализму Великобритании, пошедшей из-за жалких Фолклендских островов на открытую войну с суверенным государством…


[Закрыть]
. Этот вопрос объединил всех японцев, даже самая мягко настроенная часть прессы выступала с яростно националистическими материалами об островах.

Кабинет министров в Токио, естественно, пристально следил за этим вопросом. Независимо от аргументов, касающихся советских прав на эти острова (и других нерешенных правовых аргументов), в Токио не было сомнений в том, что если советские войска покинут острова, они будут так или иначе возвращены в состав Японии. Японские самолеты-разведчики пристально следили за островами, и 22 августа, или около того поступило сообщение, что советские десантные корабли покидают их. Осталось еще несколько артиллерийский орудий и самолетов, но казалось, что советский гарнизон покидает острова.

Как мы знаем теперь, так происходило на самом деле. Невезучий советский командующий Дальневосточным военным округом, к которому относился и гарнизон островов, несколько дней не получал никаких приказов из Москвы. Большая часть его войск не участвовала в войне, которая, по сути, ограничивалась действиями Тихоокеанского флота и морской авиации. Маршал Р.Я. Павловский имел все основания быть озабоченным своим положением, но также и тем, что новые люди в Москве были ему явно не дружественны. Он явно не мог продолжать войну своими силами – независимо от мнения своих подчиненных, которые были обязаны продолжать бороться при любых обстоятельствах. Но он рассматривал не эту идею, а возможность сдачи китайским войскам. Но они не помогли бы его людям. Гораздо лучшей была идея сдаться американцам или даже японцам, хотя эта мысль также не доставляла ему особенного удовольствия.

Именно тогда он решил, по крайней мере некоторые проблемы, решить которые он был в состоянии. Он должен вернуть все войска в свои отдаленные гарнизоны, чтобы все они были под его командованием. Поэтому он приказал дивизиям, расположенным в Монголии[167]167
  Части 39-й армии, дислоцированной в Монголии, относились к Забайкальскому военному округу. Чтобы отдавать им приказы, Павловскому нужно было быть минимум главнокомандующим войсками Дальнего востока (прим. переводчика)


[Закрыть]
вернуться на советскую территорию, а также покинуть Курильские острова. Он не хотел их сдачи японским силам, которые почти наверняка появятся там в ближайшем будущем.

Возвращение Северных территорий не заняло много времени. До конца августа Японские силы Самообороны заняли их. Это было очень радостное событие. Флотилия во главе с премьер-министром Японии на борту флагмана (его слова «Премьер-министр Сато Эйсаку добился возвращения Окинавы, мне же выпала великая честь добиться возвращения Северных территорий») прибыла на острова. Были созданы гарнизоны. Японская пресса сходила с ума[168]168
  Для получения полного впечатления см. статью Т.Саканака в «Асахи Шимбун» от 30 августа 1985 (вымышленное издание)


[Закрыть]
. Вместе с тем был некоторый ропот в кулуарах ООН о преждевременных и, как говорили некоторые, «незаконных» действиях, однако Токио не столкнулся с какими-либо трудностями. Послу Кунихиро в Нью-Йорке это не доставило проблем.

* * *

Но вернемся к маршалу Павловскому, находившемуся в штабе Дальневосточного военного округа в Хабаровске с группой советских офицеров, в том числе заместителем командующего советским Тихоокеанским флотом. В это время, в первые дни сентября, когда многие вещи начали нормализоваться, другие наоборот падали в пропасть.

Несколько дней назад маршал получил предельно четкие инструкции от американцев, намеренных принять сдачу его сил эмиссарам, которые должны прибыть в ближайшее время. В то же время, он пока несет ответственность за хорошее поведение своих войск и так далее. Командующий Тихоокеанским флотов также получил приказ вернуть все свои корабли во Владивосток, Советскую гавань, Магадан и Корсаков. Этот приказ также поступил от американцев. Они оповестили об этом Москву и получили простой ответ «соблюдать». Стало ясно, что проблем не будет. Но кто принимал решения в Москве? И почему? Павловский также получил известие, которое в целом оказалось для него более тревожным и пьянящим: в Омске генерал-полковник Червинский, которого он ненавидел, который был, признаться честно, человеком не без некоторой доли клоунады, объявил себя своего рода независимым военным лидером и взял власть в регионе. Американцы восприняли это спокойно – они, должно быть, идиоты – сочли, что он сможет поддержать с своей области закон и порядок. Если бы они знали Червинского получше, они бы поступили по-другому. Тем не менее, это была интересная идея.

Павловский размышлял над этим последние несколько дней и принял решение. Теперь он должен был убедить других. Он последует примеру Червинского. Это не продлиться долго, но он сможет добиться, чтобы Дальний Восток попал под администрацию США в любой форме, а не под Китай. Он был совершенно уверен, что убедить подчиненных по этому конкретному вопросу не будет проблемой. Гораздо труднее будет убедить американцев оставить им все оружие. Он холодел от мысли, что его войска будут разоружены и брошены китайцам с их миллионами. В таком случае у них не будет будущего.

На деле маршал оказался удивительно успешен. Вашингтон также боролся с проблемой, как уберечь советское вооружение и технику от китайцев. Конечно, не все оно было на месте. Многие солдаты бросили свои части и разошлись по домам с оружием. Самолет также улетели на аэродромы подальше от китайцев. Два военных корабля были затоплены и было крайне сложно поставить охрану на остальные. Американцы решили, что Павловский может сохранить большую часть своих сил и действовать как своего рода военное правительство в прибрежных регионах Дальнего Востока – по лицензии Червинского, так сказать. Вся тяжелая техника и важные военные корабли находились под сильной охраной американских войск, переброшенных из Южной Кореи. Несколько последних подводных лодок были отбуксированы ВМС США.

В этой связи возникал вопрос – имеющий жизненно важное значение – о ядерных боеголовках наземных и воздушных сил на Дальнем востоке. С военно-морскими силами было меньше проблем – было ясно, где они находились – но боеголовки наземных и военно-воздушных сил было не так легко найти и вывезти. Острое беспокойство вызывал вопрос о несанкционированном их использовании. Пекин срочно направил в Вашингтон запрос о том, что стремиться заполучить боеголовки себе. В реальности вопрос о судьбе бывшего советского оружия вызывал большие трения с Китаем. Союзники США в Азии однозначно не хотели, чтобы Китай получил больше, чем небольшую его часть, и никакого ядерного вооружения. Готовность Китая ко второму вторжению во Вьетнам была нарушением. Некоторые виды оружия американцы, естественно, хотели заполучить сами.

Пекин получил однозначный отпор Вашингтона: Китай не находился в состоянии войны с СССР, но некоторое количество бывшего советского вооружения ему будет передана. В то же время Китаю нечего бояться: советские войска лишены тяжелого вооружения и постепенно будут расформированы. Ядерное оружие охранялось специальными подразделениями США и в дальнейшем будет передано агенству ООН по контролю за расщепляющимися материалами (UNIFISMATRECO). Маршал Павловский и офицеры штаба Тихоокеанского флота работали действительно превосходно и смогли найти большую часть боеголовок и организовать их передачу.

Таким образом, советские солдаты и матросы на Дальнем Востоке первоначально оставались под собственным командованием, которое, в дальнейшем будет демилитаризовано. Павловский, человек жесткий и эффективный, остался у власти даже тогда, когда постепенно начала формироваться гражданская администрация. Он все еще недобро смотрел на китайцев, как и они на него, однако, по существу он подчинялся Союзной Комиссии по Демилитаризации, состоящей, в основном, из американцев. С Китаем работали, в основном, контактные группы. Но американский глава Комиссии провел большую изнурительную работу с китайцами, так как хотя их цели и не совпадали, интересы были очевидны.

Таким образом, в результате всех этих событий политическая карта Азии несколько «прибралась». Некоторые проблемы были решены, некоторые, вероятно, просто отошли на второй план. Что произойдет в регионе в ближайшие десятилетия предсказать трудно, поскольку в основном это зависит от политики Китая, сила и уверенность которого неуклонно растет, больше не встречая советской конкуренции.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю