Текст книги "Третья Мировая война: нерасказанная история (ЛП)"

Автор книги: Джон Хэкетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 33 страниц)

Тем не менее, были и те, кто верил, что, как указывалось в письме в «Таймс-Гардиан» 28 декабря 1984 года, простое перерисовавшие границы таким образом, чтобы граница Ирландской Республики совпала с береговой линией острова Ирландия изменит ситуацию, в которой полмиллиона человек ощущают, что находятся в неправильной стране – по крайней мере удвоит количество ощущающих это.

С созданием Атлантического Альянса появилась возможность рассчитывать на использование военно-морских и военно-воздушных баз в Северной Ирландии, а также на готовность тамошнего населения поддерживать действия британских вооруженных сил, несмотря на существование республиканских настроений в некоторых частях католической общины. Эти базы имели жизненно важное значение. Прежде всего, без них было бы гораздо труднее защищать подходы к базе подводных лодок в Клайде. Именно в этих водах советские суда радиоэлектронной разведки, держась за пределами трехмильных территориальных вод Великобритании, настойчиво вели наблюдение за прибывающими и уходящими с базы британскими и американскими подводными лодками, в том числе носителями баллистических ракет. Также время от времени некоторые подводные лодки, опознанные как не принадлежащие силам НАТО, обнаруживались на подходах к Клайду. Во время международной напряженности или в случае начала войны, потребуются интенсивные операции с использованием баз в Северной Ирландии. Кроме того, и без того колоссальная нагрузка по обеспечению судоходства в Северной Атлантике еще больше увеличится в случае отказа от этих баз, особенно от аэродромов. Следовательно, Штаб Обороны настаивал, что любые соглашения по возможной объединенной Ирландии должны предполагать собрание возможности использования НАТО баз в Северной Ирландии по мере необходимости.

Что касается Ирландии, то она была идеальной позицией для командования Западных проходов и размещения сил, призванных защищать судоходство в восточной части Атлантического океана. Но ее военно-морские и военно-воздушные силы состояли из шести патрульных кораблей, из которых только два несли вертолеты и дюжины легких самолетов, при отсутствии военной инфраструктуры, способной обслуживать самые элементарные морские/воздушные операции. Не было никаких береговых радаров, не говоря уже о береговой артиллерии или ПВО. При этом не было никакого резерва подготовленных специалистов для оперативной работы, сетей связи, даже постов наблюдения. К счастью, в случае войны была возможность немедленного использования универсальных процедур управления воздушным движением, а также широкого диапазона вспомогательных служб международного аэропорта в Шенноне. Кроме того, были составлены планы включения всей территории Ирландии и ее территориальных вод в «расширенную наземно-морскую оборонительную зону» в рамках недавно созданного Объединенного союзного командования в зоне Западных проходов (JACWA). Его командующим был британец, со статусом, равным Верховным Союзным командующим в Европе и в Атлантике (оба американцы). Зона его ответственности включала район пролива Ла-Манш и часть восточной Атлантики, входившую в Британскую зону ПВО, а также все воды континентального шельфа.

После заключения специального франко-ирландского соглашения в 1983 году, министерство обороны в Париже стремилось добиться от Дублина разрешения на развертывание в случае необходимости одного или двух морских патрульных самолетов Аэронаваль (французская морская авиация) в Шенноне, чтобы обеспечить наблюдение за Атлантикой в мирное время. Предполагалось разместить там двухмоторные «Атлантикь Новелль Женерасьон» или ANG – надежный и функциональные самолеты последнего поколения, которыми были оснащены подразделения в Лонн-Бьюи в Бретани, получившие, следовательно, ограниченные противокорабельные возможности. Но по сравнению со своими четырехмоторными собратьями («Орионами» ВМС США и «Нимродами» КВВС) им просто не хватало дальности полета. Получив возможность действовать с баз на западе Ирландии, они могли быть шире использованы для решения многих задач мирного времени и, хотя это не было для Франции приоритетом, могли бы стать реальными «международными силами» в случае войны.

Ирландское согласие было дано при изящно поставленном условии предварительного уведомления (за исключением, конечно, чрезвычайных ситуаций) и установленной годовой квоты, которая не должна была превышаться. Франция с готовностью приняла эти условия, и ее система офицеров и подразделений связи связала ее с Ирландией, подобно тому, как уже несколько лет связывала ее с Соединенным Королевством.

Штаб советского ВИФ остро осознавал стратегическую важность Ирландии в любом потенциальном сражении в Атлантике. Советская политика была направлена на отказ Ирландии от военно-воздушных и морских баз НАТО, а также использование ирландских портов и танкерных терминалов в качестве перевалочного пункта. Было бы, конечно, слишком надеяться на то, что на ирландских базах смогут быть размещены советские войска, но в долгосрочной перспективе такую возможность нужно было иметь в виду.

Уже не «морской корреспондент «Таймс», а просто «наш корреспондент в Дублине» сообщал 12 декабря 1981 года: «рейсы русской компании «Аэрофлот» совершают регулярные пассажирские рейсы в Шеннон… В прошлом году, власти построили в аэропорту специальную заправочную станцию, позволяющую заправлять самолеты из России и других восточноевропейских стран. Русские танкеры напрямую доставляют топливо в Шеннон… Открытие русской службы «Аэрофлота» будет приветствоваться ИРА, которая получила последовательную моральную поддержку со стороны русских за свою террористическую кампанию в Северной Ирландии». Поэтому оперативный отдел штаба советского ВМФ с большим огорчением узнал о том, что Ирландия постепенно наращивает свое сотрудничество с НАТО. Но с увеличением численности советского военно-морского флота и его военно-воздушных сил, перспектива разрушения атлантического «воздушного моста» улучшилась, соответственно, нейтрализация Ирландии военным путем стала частью советских военных планов.

Эти планы, однако, еще не успели полностью созреть, когда советский авианосец «Киев» в сопровождении двух фрегатов класса «Кривак» зашел в Корк 27 июля 1985 года. Группа объявила, что проводит учебный поход к побережью западной Африки и Кубы. Она, конечно, была отслежена силами НАТО после выхода из Мурманска и при обычных условиях должна была быть отслеживаема и далее, после того, как она продолжила свой путь на юго-запад 2 августа. По разным причинам, однако, связь с группой «Киева» была потеряна в ночь на 3 августа.

Ранним утром 5 августа, JACWA получило искаженное и запоздалое сообщение о том, что в заливе Бантри горит огромный танкер. Он подорвался на мине. В тот же день поступил отчет о том, что ирландский патрульный корабль затонул около Корка, паром Фишгард – Росслар затонул около Вексфорда, а голландское каботажное судно потоплено на подходах к Дублину.

Только после войны стало известно, что во время захода в Корк советского авианосца и его эскорта, шесть подводных лодок (дизельных) класса «Фокстрот» провели полномасштабную операцию по постановке мин. Они поставили мины замедленного действия в Лох-Суилли, заливе Бантри, у Корка, Вексфорла, Дублина и Милфорд-Хейвена, на которых подорвались и затонули пять кораблей. Только Милтон-Хейвен был очищен от мин прежде, чем они смогли нанести ущерб. Нехватка тральщиков привела к тому, что JACWA издало директиву, закрывшую для судоходства большинство западных портов Великобритании на несколько дней, в самый критический момент. Только одна из советских лодок «Фокстрот», № 132, была потоплена после того, как попыталась уйти через Северный пролив после постановки мин у Дублина. Ее шноркель был обнаружен радиолокатором, совсем недавно установленным на Малл Кентайр, а вертолеты «Си Кинг» из Прествика держали постоянный гидроакустический контакт с «Фокстротом» в тот момент, когда ранним утром 4 августа начались боевые действия против Советского Союза. Особенно приятным для вертолетной эскадрильи было то, что первая же атака новой торпедой «Стингрей» оказалась успешной.

Учитывая отличную связь, установленную в Шенноне между летчиками французской морской авиации и ирландской администрации аэропорта, прибытие туда четырех ANG через несколько часов после начала войны в Европе не вызвало много проблем. Как и прибытие, вскоре после этого, «Ориона» ВМС США. Этот самолет вел слежение за подводной лодкой, обнаруженной канадским фрегатом при помощи буксируемого сонара в 100 милях к югу от мыса Фарвель. Однако, к сожалению, из-за холода, самолет был отправлен в Шеннон, чтобы действовать под командованием Командующего Морской Авиацией в Восточной Атлантике.

Рано утром 5 августа, «Ориону» и двум ANG была поставлена задача, уведшая их далеко в атлантический океан. Среди множества пугающий новостей в тот день, эта не привлекло много внимания. Но породило множество слухов и спекуляций в центре связи и контрольной башне Шеннона. В 17.22 отчетливо слышимый французский голос раздался из громкоговорителей, диктуя международный сигнал бедствия: «Мэйдэй, Мэйдей, Мэйдей» – произнес он. «Это Сьерра Квебек Браво Чарли. Атакованы истребителями. Широта 55,12 северная, долгота…»

Здесь, как и везде в Европе, о начале войны было объявлено не драматической публичной речью, такой, как обращение Чемберлена к британскому народу сорок шесть лет назад, а быстрыми и резкими столкновениями.

В любом случае, ответ был быстр и однозначен. Сигнал «Мэйдэй» мог означать только одно: авианосец «Киев» действовал на западе, и должен был быть обнаружен и уничтожен прежде, чем сумеет нанести еще больше ущерба. Два оставшихся в Шенноне ANG и два «Нимрода» с базы КВС в Корнуолле были отправлены на его поиски в течение получаса. Как только ANG взлетели и направились на поиск, их экипажи заметили дым, поднимающийся от горящего нефтеперебатывающего завода и основных ангаров в Шенноне. Как они верно догадались, после удара ракет, выпущенных с нашедших себе цель советских «Бэкфайров».

Область поиска была очень велика, из-за того, что отсутствовала очень важная информация о долготе, однако вскоре западное торговое судно нарушило радиомолчание, сообщив о наблюдаемом или на горизонте самолете «Форджер»[69]69
  Як-38


[Закрыть], что резко сократило область поиска. С новыми данными, один из «Нимродов» на рассвете обнаружил «Киев» и корабли сопровождения на радаре.

В штаб-квартире JACWA оперативные офицеры, тем временем, уныло собирали свои скудные силы для атаки на вражескую авианосную группу. Специализированные противокорабельные «Бакэниров», пережившие налет на Мурманск, накануне были передислоцированы в Будё в Норвегии для защиты побережья от советских морских десантов. Только два или три таких самолета смогли бы действовать из Великобритании. В полете к авианосцу им потребуются заправщики и истребители сопровождения. Это вряд ли можно было назвать сбалансированными силами. Но помощь пришло неожиданно в виде четырнадцати «Торнадо» Маринефлиягер (Морская авиация ФРГ), которые прибыли на базу Кинлосс в Шотландии как раз в тот момент, когда оперативники ломали головы над проблемой. Эти силы были уведены с базы Нордхолз в Шлезвиг-Гольштейне под самым носом у наступающих Советов благодаря решительности своего командира Манфреда Штайнхофа.

К 09.00, после того, как французской министерство обороны получило согласие Ирландии на дозаправку самолетов Маринефлиягер в Шенноне, несмотря на полученные аэродромом повреждения, восемь «Торнадо» совершили посадку и были дозаправлены. Они поднялись в воздух через полчаса, встретившись с истребителями сопровождения «Торнадо» Королевских ВВС и прикрепленным к ним танкером ВК-10. «Орион» ВМС США к тому времени вел радарное слежение за «Киевом» и координировал атаку «Торнадо». Авианосец получил серьезные повреждения рулей. Также пострадали корабли сопровождения, когда самолеты ушли в вперед выдвинулась подводная лодка «Сплендид», чтобы добить поврежденные корабли. Три «Торнадо» были сбиты – один «Форджером» и два кораблями сопровождения[70]70
  Самые тяжелые средства ПВО нес сам «Киев» – 4 ЗРК «Ураган» против четырех «Ос» СКР проекта 1135, предназначенных исключительно для самообороны


[Закрыть]. Самолет Манфреда Штайнхофа на остатках топлива дотянул почти до побережья Ирландии, где он и его штурман были подобраны рыбацкой лодкой. Третья мировая война разразилась тридцать семь часов назад. Это был лишь один из множества эпизодов охватившей Европу большой войны.

ВОЙНА

ГЛАВА 11: ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ФРОНТ

План действий, определенный Советом Обороны Политбюро в целях защиты Советского союза и его социалистических союзников от агрессивных планов западного капитализма предусматривал две главные цели: вызвать распад НАТО, а также нейтрализовать неонацистскую Германию. Реализация второй цели может привести к реализации первой. Следовательно, уничтожению Федеративной Республики Германии должно быть уделено первостепенное и самое пристальное внимание.

Для начальника советского генерального штаба, маршала К. Огурцова, старого кавалериста, который начал обучение в 1930-х, учась, в том числе, как бы невероятно это сегодня не звучало, использованию шашки верхом (как, кстати, и основной автор данной книги), аналогия была проста. ФРГ была острием меча, направленного на врага в вытянутой правой руке (в кавалерии – «шашки наголо!»). Было Верховное командование Объединенными силами НАТО в Европе – рукоять, через которую прикладывалось усилие на клинок, было НАТО – всадник на спине лошади, наклонившийся вперед, вытянув шашку, планирующий способ замаха и его силу. Наконец, были Соединенные Штаты – скачущая галопом лошадь, дающая основную силу на рукоять. А духом всадника, скачущего на спине лошади и замахивающегося шашкой, чтобы выбить противника из седла, был западный капитализм. Сидя в свете печи на своей даче с бутылкой водки в руке, маршал восхищался своей как всегда меткой аналогией, жалея только о том, что никто больше был не способен их понимать. Кавалерию, езду на лошадях и владение холодным оружием уже почти половину века сменяла необходимость задыхаться в вонючих внутренностях танков.

Разрушение ФРГ будет означать крах Североатлантического альянса, общую деморализацию Европы, вывод США за море и быстро расширяющиеся возможности для установления социализма во всем мире. Важность ФРГ была такова, что атаке не нее должно быть уделено не меньшее значение, чем атаке на НАТО вообще, и должно было быть должным образом подготовлено.

Первый удар должен быть массированным. Для осуществления планов Совета Обороны будут созданы десять фронтов, два в ГДР, по одному в Чехословакии, Венгрии, Румынии, Болгарии и на крайнем севере, все силы которых будут развернуты у границ. Второй эшелон фронтов будет создан в Ленинградском военном округе, Польше и на Украине. В Белоруссии и на Украине также будут созданы две группы танковых армий из трех каждая. Таким образом, шесть танковых армий должны будут развить успех в центре или быть использованы иным образом, в зависимости от диктуемых обстоятельств. Наступление, которое начнется на рассвете 4 августа с ударов в космосе, ограничивающих возможности наблюдения, диверсий, направленных на разрушение инфраструктуры командования и снабжения противника, глубоких воздушных ударов по Европе с целью воспрепятствовать перемещению военных материалов к линии фронта, а также действий на море, чтобы блокировать коммуникации начнется с удара максимально возможной силы по всей линии столкновения Варшавского Договора и НАТО, от Норвегии до Турции.

В центральном регионе против ОВС НАТО в Европе (ACE) будут брошены три фронта, а также четвертый, развернутый в Польше. Это должно стать центральным элементом огромной военной операции, на которой мы собираемся сосредоточиться в этой главе. В нашей предыдущей книге «Третья мировая война: август 1985 года», опубликованной весной 1987, мы в общем плане и некоторых деталях описали основные события на этом огромном театре военных действий. Мы не собираемся повторять все, написанное ранее. Это описание событий с более личных перспектив, иногда непосредственное.

* * *

В современной войне не может быть плана крупного наступления, которого можно будет придерживаться через спустя продолжительное время после его начала. Планы разрабатываются как часть долгосрочной концепции. Они охватывают предмет планирования в целом, предусматривая реакции и действия противника, как их тогда называли, вероятные реакции командующих войсками противника и, пожалуй, самое главное – оценка потребностей в материально-техническом обеспечении. Правильное планирование требует развитого воображения. Планы должны простираться далеко вперед и охватывать гораздо больший период, чем тот, в течении которого будут реализовываться первоначальные оперативные планы. Оперативный план может быть в любой момент радикально изменен в течение нескольких дней или даже часов, а командиры должны быть готовы к требованиям, диктуемым сложившейся ситуацией. Материально-техническое обеспечение, связанное с перевозкой и расположением многих тонн материалов всех видов, от артиллерийских снарядов и ракет до топлива, продовольствия и лекарств, не могло управляться так же легко, как перемещение боевых подразделений по полю боя.

Советские планы в области материально-технического обеспечения, в целом, были адекватными. Они признавали, что будут предприниматься незапланированные перемещения дивизий или даже армий, если верховное командование будет вынуждено внести коррективы в первоначальные планы. Это следовало предусмотреть заранее. Несмотря на общую негибкость советского планирования, перемещение войск в зависимости от требований, диктуемых обстановкой, шло, в целом успешно. Несмотря на удары авиации союзников, материально-техническое обеспечение в целом было адекватным.

Одним из подразделений, подвергшихся перегруппировке, когда картина боя изменилась, была 197-я мотострелковая дивизия. Она была переброшена на фронт как часть 28-й армии, штаб которой в мирное время располагался в Белоруссии, но основные ударные силы и техника всегда находилась в группе советских войск в Германии (ГСВГ). Начало боевых действий застало 28-ю армию на юго-востоке от 1-й гвардейской армии, которая только что выдвинулась вперед на запад с позиции у Дрездена. 5 августа 197-я дивизия была выведена из состава 28-й армии и попала под командование 8-й гвардейской армии, наступавшей на запад от Лейпцига в ста километрах на северо-западе. Переброска была практически завершена в ночь с 5 на 6 августа, причем относительно мало помешала движению на запад тыловых эшелонов 1-й гвардейской танковой армии, которая в настоящее время вела активные бои далеко на западе. Тем не менее, чтобы удержать маршруты свободными для 197-й дивизии потребовались радикальные меры со стороны войск КГБ. Отрадно было то, что для движение подразделений, на что уходил час или более, не привлекло внимания со стороны военно-воздушных сил НАТО. Переброска 197-й дивизии была завершена в начале ночи с 6 на 7 августа. Таким образом, дивизии предстояло двигаться в бой утром следующего дня.

197-я мотострелковая дивизия готовилась вступить в бой. Стоял непрерывный рев тысяч моторов танков, бронетранспортеров (БТР), боевых машин пехоты (БМП) и самоходных артиллерийских орудий, неуклюжими длинными колоннами выдвигающихся туманным августовским утром из немецких лесов по проселочным дорогам. Горы Гарца переходили в равнинную местность. Дивизия двигалась к находящейся в 25 километрах впереди линии фронта.

13-я гвардейская мотострелковая дивизия атаковала британские позиции в течение трех дней, добившись некоторых успехов. Однако она была истощена. Теперь, в первом тусклом свете, похоже, их полосу наступления занимала новая дивизия. Истощенных солдат 13-й гвардейской дивизии теперь, скорее всего, отведут в тыл, где накормят и дадут выспаться. Сотни орудий и десятки реактивных систем залпового огня прикрывали подход свежей дивизии. Артиллерия как 13-й, так и новоприбывшей дивизии, которая в течение ночи заняла позиции, будут вести артиллерийскую подготовку. Кроме того, командующий 8-й гвардейской армии выделил для поддержки развертывания новой дивизии артиллерийскую бригаду армии, обеспечив дополнительно девяносто 130-мм самоходных орудий (САУ)[71]71
  Самоходных артиллерийских установок такого калибра в советской армии не существовало (единственным 130-мм орудием была буксируемая гаубица М-46).


[Закрыть].

Артиллерийская подготовка началась внезапным залпом двух дивизионов БМ-27 и восьми полковых батарей реактивных систем залпового огня в 07.00. Больше тысячи снарядов, в том числе химических, обрушились на британские позиции. Этот оглушительный хор усилился еще сильнее, когда его поддержали 340 пушек и гаубиц и 120 тяжелых 82-мм автоматических минометов. Сначала солдаты обеих дивизий могли различить грохот отдельных залпов. Однако очень скоро набирающие темп залпы слились в непрерывный рев.

Свежая 197-я мотострелковая дивизия быстро перемещались к линии фронта. 13-я гвардейская мотострелковая дивизия подготовилась к этому, обозначив ей маршруты для наступления и прикрыв дымовой завесой. Интенсивность артиллерийского огня все нарастала. Некрасов, машина которого двигалась в составе колонны, пришел в странное мечтательное состояние, наблюдая, как группы самолетов серебристыми птицами летели над полем боя, почти касаясь верхушек деревьев.

13-я гвардейская дивизия расставалась с врагом. Танки расстреливали последние снаряды прямо по вражеским позициям. Батареи реактивных систем залпового огня прикрывали их. Дивизия, по сути, расстреливала оставшиеся боеприпасы, чтобы не везти их в тыл. Единственной ее задачей было сдерживать противника, пока свежая дивизия не подготовиться к наступлению.

Колонны свежей дивизии с удовлетворенным видом двигались навстречу грязным изуродованным машинам отходившей 13-й гвардейской дивизии. Уверенность начала покидать солдат роты старшего лейтенанта Некрасова. Отходящие гвардейцы, едва способные держать красные глаза открытыми, с серыми опухшими небритыми лицами, едва ли были обнадеживающим зрелищем.

– Ну как там? – раздались крики солдат свежей дивизии.

Им ответили:

– Вот нарветесь на «Чифтен», а еще лучше на «Челленджер», так узнаете.

Из свежей колонны раздался смех:

– А нас учили, что делать с «Чифтеном»!

– Мы тоже действовали так, как нас учили, – раздался в ответ смех, на этот раз мрачный и саркастический.

Старший лейтенант Некрасов невесело улыбнулся. Он шел в бой в первый раз. Возможно, в последний. Утром он выпил двойную порцию водки, надеясь, что так станет легче. Но не стало. В голове вертелись вопросы – «Что тут происходит, зачем я здесь, зачем они все здесь?». Его БМП в текущий момент стояли. Его механик Борис Иваненко смотрел на любимого командира с осторожностью.

– Они там! – Кричали солдаты 13-й гвардейской дивизии. – Да и вам пора туда же.

Два легких мотострелковых полка свежей дивизии быстро развернулись для атаки. Ее возглавили два танковых батальона, следом за которыми двигались шесть мотострелковых. Всего в километре вперед были вражеские танки. Ломая кусты и наполняя воздух зловонием выхлопных газов, восемьдесят танков и двести бронированных машин со скрипом и лязгом грохотали сквозь дым, преодолевая ужасающе опасные последние несколько сотен метров. Советские реактивные системы залпового огня открыли ужасающе плотный огонь, чтобы прикрыть пехоту в тот момент, когда она начала покидать свои машины. Британские позиции были скрыты непроглядным дымом от взрывающихся ракет, снарядов и минометных мин в тот момент, когда БТР сбросили скорость и солдаты посыпались их них. Серо-зеленая масса мрачных молчащих пехотинцев залегла, образовав подобие строя, и внимательно следила за танками.

Вдруг артиллерийский обстрел прекратился, и воздух разорвало диким, хотя и несколько натужным «Ура-а-а-а»! Даже страшный грохот автоматного огня не смог заглушить этот леденящий душу рев. Как будто специально, чтобы дать крику прозвучать, артиллерия на мгновение стихла, а затем перенесла огонь на более далекие цели.

Два легких мотострелковых полка, в настоящее время в основном спешившись, начали поиск слабых мест в обороне противника. Вся его противотанковая оборона, естественно, не могла быть равномерно сильной по всему фронту. Когда это слабое место будет обнаружено, танковый и тяжелый мотострелковый полк ударят туда. Эти два полка все еще готовились выдвинуться в указанный район, когда придет их очередь.

Наконец, когда артиллерийская и авиационная подготовка, казалось, достигли своего апогея, а спешившиеся солдаты двух легких мотострелковых полков начали зондировать вражескую оборону, все увидели три зеленые ракеты – сигнал к общей атаке. Танковый и тяжелый мотострелковый полк медленно двинулись вперед. Комья грязи полетели из-под гусениц, двигатели ревели, набирая обороты. Стрельба вспыхнула снова – танковый полк, развернувшись в боевой порядок, привлек внимание британцев. Следом за ним шел тяжелый мотострелковый полк. За первым танковым батальоном двигался первый мотострелковый, вторые батальоны шли слева, третьи справа. Каждый батальон шел в одинаковом построении – первая рота шла прямо, вторая на большой скорости ушла влево, третья вправо. Грохот металла наполнял перемешанный с дымом воздух. БМП развернулись из колонн в боевые порядки, танковые орудия загрохотали оглушительными барабанами. Этот дикий грохот, ужас и смятение, эта необходимость делать то, что было необходимо и было боем.

Некрасов осматривал местность через смотровой прибор командира БМП, водя им из стороны в сторону. Дым был повсюду. Земля поблизости была перепахана взрывами. Алое пламя плясало на броне танка Т-72 не более чем в двадцати метрах от них. За ним у еще одного танка сорвало гусеницу, наверное, вражеской противотанковой миной. Где, черт их побери, эти «Чифтены»? Советские танки и БМП лавиной застилали все поле зрения. Враг был где-то рядом, но его не было видно. Английские танки были справа, стреляя им во фланг или ведя огонь спереди с большой дистанции, с хорошо подобранных позиции на гряде низких холмов.

В атаку пошли вражеские противотанковые вертолеты, ощетинившиеся смертоносными управляемыми ракетами. Они снижались, атакуя зенитные орудия ЗСУ-23-4 и ракетные комплексы, а затем отходили, чтобы уступить дорогу американским штурмовикам А-10 «Тандерболт», которые наносили стремительные и мощные удары по танкам и БТР, а затем снова уступали дорогу ударным вертолетам. Некоторое количество бронетехники, не зависимо от того, были ли это танки или БТР пали жертвами этих атак, но и самолетам тоже досталось. После каждого захода раздавались взрывы в воздухе, а на землю падали горящие обломки. Некрасов не ожидал этого. Ему сказали, что американские противотанковые штурмовики будут действовать дальше к югу. Они ошиблись!

БМП были быстрыми и приземистыми. Это была трудная цель для танковой пушки иди наземного противотанкового ракетного комплекса (ПТРК), но Некрасов заметил, как одна из них взорвалась от прямого попадания. Все что осталось от БМП разлетелось облаком обломков, словно груда тряпья. Почти наверняка, это была работа пушки «Челленджера». К счастью, как им говорили, в английской армии таких было немного. Некрасову бы хотелось иметь несколько таких на своей стороне, хотя она и была сильнее.

К середине дня 7 августа, 197-я мотострелковая дивизия вклинилась в оборону противника на шесть километров. Но на этом все закончилось. Дивизия остановилась. В роте Некрасова из десяти БМП остались только шесть. Они вышли на дорогу. Борис Иваненко аккуратно вел командирскую БМП. Когда танки продвинулись так далеко, как только смогли, пехота бросилась вперед под прикрытием следующих за танками БМП. Одна из проблем проявилась довольно быстро: солдаты-резервисты были плохо обучены экономии боеприпасов. По мере движения они вели беспорядочный автоматический огонь. Учитывая, что каждый имел при себе 120 патронов, это не могло продолжаться долго. Оказавшись без боеприпасов, они укрывались, где могли. Противотанковая оборона противника еще была цела. Советские танки были остановлены.

Некрасов лежал в траве и грыз свой кулак. Если бы противник контратаковал, весь полк, оставшись без боеприпасов, был бы уничтожен. Но не было никаких признаков контратаки. Противнику явно пришлось нелегко.

Две восточногерманские и две советские мотострелковые дивизии поочередно атаковали позиции одной британской дивизии уже несколько дней. Враг понес большие потери, но не такие большие, как у нас, подумал Некрасов, глядя на собственную роту. От нее осталось только двадцать три солдата и шесть БМП с экипажами. Но что это происходит? Спешившиеся солдаты начали медленно отползать назад.

– Назад! Назад! – Крикнул им старший лейтенант Некрасов. Бесполезно. Они не понимали его. Это были узбеки или киргизы, едва понимавшие русский язык. Все они знали команду «Вперед!». А не «Назад», потому что такой команды, естественно, не существовало. К тому же они могли не понять, что он говорит и подумать, что он имеет ввиду идти в тыл, а не назад в бой. Огонь тяжелых реактивных систем залпового огня впереди был очень разрушительным и очень страшным. Но это должно было быть остановлено.

– Туда, откуда вы ушли! – Кричал Некрасов. – А не в тыл. КГБ-исты вас расстреляют!

Солдаты, ползущие назад, остановились и посмотрели на своего командира. Тем не менее, они продолжали пригибаться. Он указал им на вторую роту, также подавшуюся назад и попавшую под пулеметный огонь заградительного батальона КГБ, задачей которого было обеспечивать собрание наступательного потенциала, любыми средствами заставляя свои войска продолжать наступление. Узбеки поняли это и залегли. Они повернулись к Некрасову и улыбнулись ему. Их выражение лиц четко говорило «Спасибо, товарищ командир. Вы сказали это нам как раз вовремя». Но только их выражения лиц говорили это. Они никогда не учились достаточно, чтобы сказать это на русском языке.

* * *

Поздно вечером подвезли боеприпасы. В некотором смысле, это было хорошо, в некотором – нет. Невозможно обойтись на войне без боеприпасов, конечно же, но значит они снова пойдет в атаку. Кто же выживет после этого?

Наряду с боеприпасами были доставлены и скудные пайки – обед и ужин одновременно, а также завтраки на следующее утро. Это была водка на 105 человек, очень мало хлеба и только 10 банок тушенки. Некрасов пришел в ярость, принявшись проклинать службу снабжения.

– Товарищ старший лейтенант, – пояснил толстый старшина Остап Беда, пытавшийся успокоить его. – Полковой врач говорит, что опасно много есть перед боем. Что будет, если вас ранят с полным желудком?