Текст книги "Вера"

Автор книги: Джон Ф. Лав

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 29 страниц)

2

Внутри шахранская коляска была темной и грязной, там с трудом помещались даже сами шахране. Спинка оказалась очень низкой, сиденье же – настолько узким, что места на нем едва хватало на одну ягодицу. Фурд не хотел класть ноги на противоположное (хотя от этого оно не стало бы грязней), а потому провел большую часть пути из Хришшихра, глядя на Тахла из-за поднятых колен. Тот невозмутимо смотрел на него в ответ.

Тонкое лицо помощника было худым, но не костистым, а тело – тугим, поджарым, без единой капли жира. Пурпурно-серая кожа Тахла состояла из крохотных ромбовидных чешуек, те волнами передвигались от сокращений его странной мускулатуры, поминутно меняя угол, в разные мгновения отражая свет с разной интенсивностью, как будто лучи солнца играли на воде. Молодой шахранин вроде Тахла ни по виду, ни по поведению практически не отличался от старого, вроде Шулху.

Путешествие только началось, а Фурд уже замерз и устал, но когда вспомнил о том, как рассердился Суонн, причем не столько из-за поездки в Хришшихр, сколько из-за транспорта, выбранного коммандером, то решил, что оно того стоило.

– Тахл, сколько займет путь обратно?

– Примерно столько же, сколько сюда, коммандер, в Хришшихр мы тоже добирались на коляске и тем же самым маршрутом.

– А.

– Конечно, большая часть пути назад идет под гору, поэтому, скорее всего, мы станем ехать быстрее. С другой стороны, – бесстрастно продолжил Тахл, – движение в сторону Блентпорта будет гораздо плотнее, чем в сторону Хришшихра…

Фурд вздохнул. Иногда они действительно раздражали.

Глядеть пока было не на что. Дорога из замка шла по серпантину, поэтому одна сторона выходила на отвесный утес, проносящийся мимо, а в теории впечатляющий вид с другой скрывал серый, прилипчивый туман (они выехали очень рано) и грязные стекла.

Фурд обратил внимание на тенета в нижнем углу одного из окон. Там висел высохший и пустой труп чего-то похожего на муху, дергавшийся в ритме движения коляски. Коммандер поскреб раму, частички краски и дерева упали на паутину. Он хотел выманить наружу ее создателя и сильно удивился, когда та сама свернулась вокруг кусочков мусора, а на ее нитях заблестели капли пищеварительного сока.

Дорога извивалась вперед-назад по лицу Ирширрхийских гор. Коляска катилась с грохотом, кожа поскрипывала, дерево и металл дребезжали, возница время от времени ругал химер, те огрызались в ответ. Фурд зевнул; спал он плохо. Ему выдали комнату в одном из пустых крыльев Хришшихра, но кровати шахран, как и вся мебель, с трудом помещали его тушу. Коммандер задремал.

На его плечо взобрался паук. Фурд вздрогнул, попытался смахнуть его, но это оказалась рука Тахла.

– Прошу прощения, коммандер, но пришло время для контрольного выхода на связь.

– Да, конечно. Благодарю. – Он щелчком открыл крышку коммуникатора на запястье.

– Что вам надо? – раздался голос Смитсона.

– Это Фурд.

– А это я, на мостике. Что вам надо?

– Контрольный вызов. Мы едем из Хришшихра.

– Да, мы знаем об этом. Трэкер на коммуникаторе передает ваше местоположение.

Коммандер вздохнул.

– Мы доберемся до вас… – Он взглянул на Тахла, потом передумал, снова вздохнул и продолжил: – Через три часа.

– Нет. Тут задержки. Все дороги в Блентпорт из города забиты. Похоже, все отправились в низину. Тут какой-то праздник, о котором мы не знаем?

Фурд вопросительно посмотрел на Тахла, тот пожал плечами, жест был человеческим, никак не шахранским.

– Как движется переоснащение? Все нормально?

– Теперь да. Суонн согласился, что мы важнее прочих, и приказал своим людям работать без отдыха.

– И как же это произошло? Когда я встречался с Суонном, он заявил, что оборонительные сооружения важнее и мы можем забыть о приоритете. «Аутсайдеры» могут встать в очередь, сказал он. Чуть ли не ткнул меня пальцем в грудь.

– Да, мне он тоже так сказал. Но я сумел вдохновить его на иную точку зрения. – Смитсон выдержал паузу, он давал Фурду время поздравить его, чтобы потом принять чествование без всяких любезностей, самой грубостью намекая на людское высокомерие, на то, что ради снисходительной похвалы Смитсона отвлекают от ценной и важной работы. Такова была часть ритуала. Фурд все понял и просто продолжил:

– Что уже завершено?

– Все двигатели и вооружение тщательно осмотрены и протестированы. Сканеры и вспомогательные системы уже осмотрены и проходят проверку. А прямо сейчас я наблюдаю за тем, как к нам на борт грузят ракеты, которые вы приказали собрать.

– Вы убедились, что они сконструированы в точности согласно моим спецификациям?

– Да.

– В точности?

– Да… Коммандер, а о чем вы думали? Зачем брать на борт такую примитивную технику?

– У меня есть предчувствие, что они могут сыграть важную роль.

– А у меня есть предчувствие, что они будут лишь напрасно занимать место.

Фурд оставил реплику без внимания:

– Как у нас отношения с Блентпортом?

– У нас в любом порту одно и то же.

– Я спрашивал вас о Блентпорте.

– Все началось плохо, а после переоснащения стало хуже. Людям Суонна приказали в первую очередь обслуживать нас, они так и сделали, но я им очень не понравился. – Время от времени Смитсон любил жалеть себя, причем делал это напыщенно и театрально. Фурд не знал никого, кому подобное поведение шло еще меньше. – А как насчет моих чувств? Что случилось с обыкновенной вежливостью? В смысле…

Дорога без всяких знаков или разметок, сложенная из плохо прилегающих друг к другу камней и грязи, поворачивала то вправо, то влево, напоминая витиеватый и несколько насмешливый разговор с шахранином.

С одной стороны коляски по-прежнему шла скала, с другой – теперь, когда туман развеялся, открылся вид на отвесный обрыв и чащу внизу: огромные деревья с изумрудно-серой листвой, густой настолько, что она больше походила на шерсть, отбрасывали темно-зеленые тени. Так как Фурд смотрел на них сверху, а сами исполины росли очень близко друг к другу, то было трудно оценить, какой они вышины и насколько далеко простирался лес, но обе цифры впечатляли размерами: около шести сотен футов и сотни миль соответственно.

Иногда в плотной лесной завесе зияла прореха, и Фурд замечал темные бурные реки или гранитные скалы; изредка мелькали другие замки. Все они были меньше Хришшихра, над ними вздымались немногочисленные и печальные столбы дыма. Хришшихр был единственным крупным замком вблизи от Блентпорта и низины, остальные располагались гораздо дальше, на высоких горных хребтах и своими размерами могли поспорить даже с пиками Ирширрхи. Люди редко поднимались туда. В низинах гуляли слухи, что где-то там, в горных лесах, растет дерево вышиной в тысячу футов.

Дорога по-прежнему пустовала, хоть какое-то движение должно было появиться только тогда, когда навстречу станут попадаться селения людей из Содружества. Возница – сквозь грязное переднее окно Фурд видел только его недовольную спину, покрытую ромбовидной чешуей, да плечи – шипел, ругался и хлестал кнутом упряжку.

– Тахл, – сказал коммандер, – вы не учли в расчетах, что нашу коляску тащат шесть химер, тогда как на нашем пути в Хришшихр их было четыре.

– Вы подразумеваете, коммандер, что это должно было повлиять на мою оценку времени? Но упряжка не свежая, в отличие от той, что привезла нас сюда. Вознице придется дать им отдохнуть и напоить их через час или два.

– О, – задумался Фурд.

Ритуалы. Тахл редко упускал случай вежливо посмеяться над коммандером, причем исключительно в частном порядке, не позволяя себе лишнего на людях или когда дело касалось действительно важных вопросов. Смитсон же не обращал внимания ни на кого и ни на что, пытаясь уязвить его когда и где хотел.

Фурд командовал одним из девяти самых смертоносных кораблей в Содружестве, его команда состояла из столь же необычных и опасных людей, и у всех них были свои ритуалы, которые они разыгрывали перед коммандером. Частенько экипаж произвольно менял правила на том анархическом основании, что произвольная смена правил – это само по себе правило. И Фурд обычно все им прощал, лишь бы добиться от них максимальной эффективности. К тому же пусть и коммандер, но он все равно оставался частью команды и в своей жизни совершил поступки столь же ужасные, как и его подчиненные. За исключением Тахла, разумеется. Насколько Фурд знал, Тахл не сделал ничего жуткого, по крайней мере по меркам шахранина; с точки зрения своего вида, он не был сумасшедшим или плохо приспособленным к обществу. Он просто окончил офицерские курсы с оценками, обеспечивающими ему место среди первых пяти процентов самых лучших выпускников, а потом попросил отправить его на «аутсайдер». И никогда не хотел ничего другого.

Департамент высоко ценит то, что у вас на службе состоит старший помощник-шахранин. Вы, скорее всего, много знаете про него, но мало про его вид. В Кодексе вашего корабля, как обычно, все изложено подробно, но, возможно, вы предпочтете уделить внимание этому краткому отчету.

В шахранах слились воедино черты млекопитающих и рептилий. Также в них присутствуют и другие элементы, пока еще мало изученные. Они размножаются неполовым путем, но культурно обусловленные предубеждения тем не менее вынуждают нас считать их особями мужского пола.

Они достаточно стройно сложены, но обладают невероятной физической силой; это самые смертоносные из всех разумных существ, известных Содружеству. Эволюция шахран происходила в постоянной конкуренции с другими, не менее выдающимися хищниками их родной планеты: с ангелами, кольцевиками, ромбомордниками и даже с ужасающими воздуходами. Шахране могут убить их всех.

Нейрональные синапсы и метаболизм шахран, мускулатура и рефлексы уникальны. Их кости, когти и зубы по твердости равны титану. Тахл мельче вас, но гораздо быстрее и сильнее. Часто говорят, что в поединке с шахранином не продержаться и десяти секунд. Так вот, десять секунд – это крайне оптимистичная оценка.

Но они лучше работают в одиночку, а не командой. Из этого можно сделать следующий вывод.

У вас сложились длительные рабочие отношения с одним шахранином, и они могут исказить ваши представления о шахранах в целом. Их вид не всегда был таким, как сейчас. Их общество, государственные институты, империя, даже повседневные технологии стремительно пришли в упадок – это не было коллапсом, скорее, чрезвычайно быстрым увяданием – триста лет назад, после первого визита неопознанного корабля и создания Книги Шрахра. Нам не известна какая-либо другая культура со столь же скоротечным регрессом. Этот факт не должен повлиять на ваши профессиональные отношения с Тахлом, которые, по-видимому, развиваются вполне успешно, но при общении с другими шахранами он может быть значимым.

Коляска качнулась вперед.

– Тахл, – начал Фурд. – Мне жаль, что я не повидался с вашим отцом сегодня утром. Ему нездоровилось?

– Ничего сверх обычного, коммандер. Он стар, болен и скоро умрет, разумеется, но не в этом причина того, почему он не вышел к вам. Думаю, он решил, что задержит наше отправление, возобновив беседу, которую вы вели прошлой ночью.

– Мне понравилась наша беседа. Он задает очень правильные вопросы.

– Он крайне невежественен.

Спустя несколько минут, словно в разговоре не было паузы, Тахл добавил:

– Мой отец попросил передать вам сообщение, коммандер. Во-первых, он благодарит вас за оказанный визит. Во-вторых, что бы ни случилось, он желает пригласить вас во второй раз.

Они все еще находились в горах, но уже покинули высокие отроги, а дорога перестала виться и петлять; выпрямившись, она шла между стенами влажного леса. Пейзаж был простым, однако производил впечатление. На серпантине зрелище сильнее захватывало дух, но его постоянно скрывали туман и плотная завеса листьев. Здесь же чаща поредела, и стало видно, насколько массивны деревья вокруг. В Ирширрхийских горах они были еще крупнее, но и здесь стволы возвышались на добрых четыреста футов над дорогой, обычно стоя группами по три-четыре, словно собравшись для частной беседы. Казалось, будто едешь внутри огромного храма.

Деревья находились друг от друга на приличном расстоянии, и были хорошо видны черно-зеленые тени, отбрасываемые на землю, бронированная листва, волнами застывшая вокруг нижней части стволов, и темные пасти прогалов, зияющих в тяжелых кольцах корней. На Шахре росло немало видов деревьев, но эти шахране выделяли особо и называли шадантами – «вертикальными реками».

Уклон выровнялся. Дорога расширилась, но все еще походила на кучу разрозненных камней, валяющихся в грязи. Никаких знаков или указателей по-прежнему не было. Деревья по обеим ее сторонам ниже не стали, но росли чуть дальше, оставив на обочине только грязь и траву с торчащими кустами серебристо-зеленого лезвийника. За очередным поворотом коляска повстречалась с первым за все утро транспортом. Навстречу с почти такой же скоростью направлялся еще один экипаж. Оба, покачнувшись, остановились, и между возницами состоялся краткий и злой разговор – по крайней мере, Фурду он показался злым, – после чего второй хлестнул упряжку и с грохотом умчался в сторону гор.

Их повозка осталась стоять.

Кучер, не поворачиваясь, что-то сказал. Тахл выглянул из окна, последовал долгий, шипящий разговор. Потом оба надолго замолкли, до Фурда даже начал доноситься шум леса. Наконец возница щелкнул кнутом, и повозка резво двинулась вперед.

– В чем дело?

– Может, и ни в чем, коммандер. Кучер что-то слышал… Могу я предложить вам снова связаться с кораблем?

– Тахл, в чем дело? С «Чарльзом Мэнсоном» что-то произошло?

– Ничего подобного, коммандер. Слухи о местной эвакуации. Но это может повлиять на длительность нашего пути, и будет благоразумно чаще осведомляться об обстановке на корабле.

Фурд со щелчком открыл коммуникатор на запястье.

– Да? – ответил Смитсон. – Что вы хотите?

– Доложите последнюю информацию о ходе переоснащения.

– Сканеры установлены и протестированы. Вспомогательные системы ожидают тестирования.

– Мы можем задержаться.

– Вы и задержитесь, коммандер. Движение настолько плотное, что…

– Нет, – возразил Фурд, не желая выслушивать то, как Смитсон закончит фразу, – мы еще наверху. Задержки могут быть далее, в пригорных районах.

– А почему не послать за вами корабельный флаер? Или, еще лучше, заставить Суонна послать за вами флаер из Блентпорта?

– Нет. Мы это уже обсуждали. И я говорил, что хочу проделать весь путь в шахранском экипаже.

В ответ из коммуникатора Фурда послышался влажный, отвратительный шум. Обычным для своего вида жестом Смитсон погрузил конечность, а с ней символически и руку Фурда, в одно из своих нижних отверстий в брюшной части тела.

– Что ж, коммандер, не важно, на чем и когда вы до нас доберетесь, мы в любом случае закончим переоснащение и тестирование, а также проводим местных и заберем из Блентпорта наших за четыре часа.

– Четыре часа? – Фурд и Тахл обменялись взглядами. Даже шахранин удивился.

– Ну да, четыре. Что не так?

– Я ожидал по крайней мере восемь.

– Ну вот, а будет четыре.

И снова ритуал. Смитсон выдержал паузу, во время которой коммандер должен был воздать ему хвалу, а он бы принял ее без всяких любезностей. И снова Фурд будто не заметил его рвения.

– Прошлой ночью, в Хришшихре, я думал, что переоснащение займет большую часть сегодняшнего дня. Я не ожидал, что мы сможем улететь так скоро. Благодарю вас.

– Из-за проблем, которые у нас тут возникли, нам могут и не дать улететь.

– Проблем? – Фурд задал вопрос осторожно. – Каких проблем?

– В баре произошла драка, в ней участвовали двое наших. Кир разбирается. У нас же никогда не обходится без драки в баре, так ведь?

– А где Кир сейчас?

– В офисе у Суонна.

– Расскажите мне все, что вам известно. Быстро.

– Двое наших пошли в бар, там их оскорбили, последовала драка, местные пострадали. Кир забрала наших на корабль и не выпускает наружу. Такое происходит на всех планетах, да, коммандер?

– Скажите Кир связаться со мной, как только она вернется от Суонна. Если через тридцать минут я ничего не услышу, то проверю еще раз.

Раздался дробный топот, шипение, визг, мимо них проехали еще две коляски, но в другую сторону. Экипаж тошнотворно дернуло, когда он попал в рытвину. Возница выругался, кнут взметнулся, затрещал, как от электрического разряда, и они рывком понеслись дальше.

– Почему мы остановились?

Прошел час. Дорога раздалась вширь, уклон стал более пологим, а число экипажей, направляющихся в горы, увеличилось. Лес по-прежнему возвышался над дорогой по обе ее стороны, а Тахл и Фурд все так же не встречали никого, кроме шахран.

– Почему мы…

– Химерам надо отдохнуть и попить, коммандер.

– Хорошо, тогда давайте выйдем.

– Мы остановились всего на несколько минут.

– Вы же говорили раньше, что на полчаса.

– Нет, мы отправимся быстрее.

– Тем не менее я хочу выйти.

– Я бы вам не советовал, коммандер.

– Почему?

– Могут возникнуть проблемы.

– Поговорим о них снаружи.

Они остановились на широкой лесной росчисти, перекрестке трех дорог. Вокруг стояло множество колясок, шипели шахране, визжали химеры, колеса утопали в грязи, густо дымили костры из отсыревшей древесины, влажно хлопала парусина, и раздавался стук – забивали палаточные колья.

Неожиданно и жестко ударив в грудь ведущую остальных химеру, погонщик сорвал упряжь с животных, и те неуклюже потопали к яме, полной грязной воды, напились и легли; по-видимому, так выглядели и водопой, и отдых. Кучер же демонстративно отвернулся от пассажиров и важно прошествовал к стволу высохшего дерева, находящегося в отдалении, где сел в одиночестве и даже выпустил когти на другого шахранина, который всего лишь проходил мимо.

– Что это за место? – потребовал ответа Фурд.

– Последний пункт сбора перед равнинами, коммандер.

– Пункт сбора? У шахран? – Фурд сам удивился тому, насколько едко прозвучал вопрос, но в своем дурном настроении винил скорее неудобства путешествия: тело свело, а в голове пульсировала боль.

– Здесь собираются охотники из Хришшихра и других, более мелких, селений, которые вы видели, пока мы ехали вниз. Они приходят сюда обменяться новостями и поторговать трупами.

– Кажется, они с трудом преуспевают и в том и в другом. По виду тут все друг друга ненавидят. Даже химеры.

– Возможно, шахране приезжают сюда, чтобы еще раз в этом убедиться, коммандер.

Вся росчисть производила крайне гнетущее впечатление, шахране собрались небольшими группами и почти не двигались, сохраняя совершенно непроницаемое выражение лиц, Тахл и Фурд лавировали между ними, огибали палатки, костры и коляски, увешанные трупами животных, в основном гигантских родственников химер. Некоторые тела свисали с шестов, их головы покачивались на ветру, другие лежали, сваленные кучей в грязи, готовые для свежевания. У многих было перерезано горло. Некоторые туши уже объели.

– Тахл, вам здесь ничего не напоминает «Чарльз Мэнсон»?

– Не уверен, что понял вас, коммандер.

– О, я говорю о товариществе, – Фурд снова изумился собственной раздражительности, – о социальных связях, дружеском общении, что золотом сияют вокруг.

Тахл взглянул на него, но ничего не ответил.

Они присели на ствол дерева, влажный, гнилой и кишевший белыми личинками. Голова у Фурда разболелась еще больше.

– Так что тут должно произойти, Тахл? И почему вы не предупредили меня раньше?

– У меня появились подозрения, только когда мы подъезжали к росчисти, коммандер.

Пульсация в голове усилилась, стала более выразительной, громкой настолько, что шум словно шел откуда-то со стороны.

Тахл встал. Большинство шахран поднялось вслед за ним. Их словно беспокоил какой-то запах, разлившийся в воздухе, но Фурд знал: так местные прислушивались.

Неожиданно он понял, что шум действительно шел снаружи.

– Тахл, что происходит? Что это за…

Шахранин слегка расслабился и безучастно посмотрел на Фурда.

– Теперь я знаю, что это, коммандер. Но уходить слишком поздно, может быть опасно. Пожалуйста, держитесь рядом со мной.

Три военных граундкара въехали на поляну, остановились, испуская низкое жужжание, и выплюнули двадцать солдат, которые принялись оттеснять шахран от центра росчисти. При себе они имели только легкое личное оружие и действовали с безупречной вежливостью и осторожной сдержанностью. В них была видна выучка, но, казалось, их выбрали за не слишком угрожающий вид: среднего телосложения с правильными чертами лица – они совсем не походили на спецвойска, которые Фурд видел в Блентпорте.

На краю поляны появился источник шума, пульсировавшего фоном все это время: им оказались три гусеничных тягача на низком ходу, везущих достаточно оборудования, чтобы соорудить большой сканер или же несколько пучковых или ракетных установок. Гул шел от двигателей с тяжелыми звукопоглотителями; сейчас они работали на холостом ходу, ожидая – тут у Фурда перехватило дыхание, – когда солдаты освободят центр росчисти.

– Тахл! Вы говорили, что военные никогда не поднимаются в горы. Тут же убийства будут.

– Не думаю, коммандер. Но, пожалуйста, держитесь ближе ко мне.

Медленно, аккуратно солдаты оцепили пространство посередине поляны. С невероятным терпением и дипломатичностью они убеждали шахран отступить, смягчая приказы улыбками и благодарностями, просили отойти жестами, в которых не было даже намека на резкость, говорили мягко и вежливо, ходили так, словно ступали по битому стеклу. Их было всего двадцать; любой шахранин голыми руками мог легко убить пять или шесть солдат, а вокруг находилось около семидесяти аборигенов. Но вместе шахране значили меньше, чем по отдельности. Фурд много читал об этом явлении, но сейчас с немалым изумлением наблюдал за действием эффекта вживую. Коммандер взглянул на Тахла и подумал: «Вы это потеряли? Книга сделала вас такими?»

Все закончилось за несколько минут. Двадцать человек, отобранных кем-то с чрезвычайной тщательностью, убедили семьдесят шахран отойти в сторону и позволить Содружеству осуществить первую военную высадку в горы за двести лет.

Шахране стояли поодиночке, иногда группами по двое-трое, и наблюдали, как тягачи въезжают на росчисть. Фурд выдохнул и прошел обратно к коляске вместе с Тахлом, который жестом попросил что-то у возницы. Когда они забрались внутрь, площадку для сканера почти установили, а ракетные установки и пучковые орудия выгрузили на поляну. Даже Смитсон не управился бы быстрее.

– А они хороши, – заметил Фурд.

– Да, коммандер. Я боялся, что вас подвергнут опасности, но они прекрасно со всем справились.

Фурд искоса взглянул на Тахла – это движение он перенял от самого шахранина.

– Вы слишком осторожны для воина.

– Так я могу сохранить вам жизнь, коммандер. И кажется, нам предстоит еще не раз увидеть подобную сцену, прежде чем мы доберемся до Блентпорта. По-моему, я знаю, в чем смысл этих слухов об эвакуации.

– И?

– В горы перебросят еще больше военных. А в низину перевезут гражданских.

– Что вы имеете в виду?

Тахл тактично выдержал паузу, пока Фурд не понял все сам.

– Вы хотите сказать, они рассчитывают на то, что если Она нас победит и направится к Шахре, то не станет атаковать города, так как их к тому времени превратят в гражданские цели?

– Да, коммандер.

Фурд выругался про себя.

– Полагаю, – без надобности добавил Тахл, – нам предстоит путешествие не из приятных.

Раскатом щелкнул кнут возницы, и колеса повозки застучали по росчисти, направляясь в сторону низины.