Текст книги "Доктор Солт покидает город"

Автор книги: Джон Бойнтон Пристли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Глава восьмая
ЧЕТВЕРГ ДОКТОРА СОЛТА

1

На завтрак доктор Солт выпил большую чашку кофе и съел маленький ломтик хлеба с медом. Потом он раскурил трубку и, открыв дверь, вышел на улицу, чтобы полюбоваться утром, таким тихим и прекрасным. Было что-то около девяти часов. Вскоре к нему подошел Гуч, молодой человек, живший на втором этаже, но часто отсутствовавший, так как по профессии он был коммивояжером.

– Доброе утро, доктор Солт. Когда вы покидаете нас?

– Скоро. В начале будущей недели, вероятно. Мне еще надо закончить кое-какие дела.

– Сдать квартиру?

– Да. Одна супружеская чета уже давно готова в нее въехать.

– Симпатичные люди? – заинтересовался Гуч.

– Ни то ни се. Манекены. Впрочем, возможно, я несправедлив, – торопливо поправился доктор. – Я их видел раз или два. Они могут оказаться вполне приличными людьми.

– С радостью уезжаете?

– Семи лет в Бекдене для меня вполне достаточно. Хотя он и не хуже других таких же городов.

– То же самое я говорю своей жене Джоан. Она ждет не дождется, когда мы выберемся отсюда. Жутко на меня давит. Ну вы же знаете этих женщин.

– Их физиологию – безусловно. А все остальное – едва ли.

– Интересный вы человек, доктор. Ладно, мне пора бежать. До встречи.

Солт послал вслед торопящемуся по своим делам Гучу колечко дыма и отправился звонить сержанту Бродбенту в полицейское управление.

– Вы не могли бы выполнить две моих просьбы, сержант? Пожалуйста, договоритесь со старшим инспектором Гарстом, чтобы он принял меня сегодня около пяти часов. И еще мне надо выяснить, не вызывали ли в понедельник вечером в клуб «Юнайтед Фэбрикс» «скорую помощь». Если да, то в какую клинику она потом отвезла пациента. Я буду ждать вашего звонка по телефону пятьдесят два – триста семнадцать. Благодарю вас, сержант Бродбент.

Медленно и методично Солт убрал со стола, перемыл посуду и расставил ее по местам. Затем, усевшись за письменный стол в углу гостиной, он просмотрел счета и заполнил несколько чеков. Ему предстояло заплатить за квартиру и аренду врачебного кабинета, а также уплатить налоги. Разложив чеки по конвертам, он принялся надписывать адреса, и тут зазвонил телефон.

Это был сержант Бродбент.

– Старший инспектор зайдет к вам в пять часов, доктор Солт. Я дал ему ваш адрес, но ничего не сказал о вашем запросе насчет «скорой помощи». Постарался выяснить это сам. Ни в клуб, ни куда-нибудь рядом в понедельник вечером «скорую» не вызывали. Это вас удивляет, доктор?

– С утра я ничему не удивляюсь. Иногда мне приходится удивляться по вечерам.

– Вы чувствуете себя одиноким, доктор?

– Нет. Но спасибо за внимание, сержант.

– Не стоит. Не хотите рассказать, как идет ваше расследование?

– Пока ничего интересного. Правда, есть одна смутная идея, но… Еще раз спасибо. – Положив трубку, доктор на какое-то время застыл без движения, стараясь вспомнить фамилию врача, ассистента доктора Беннета, о котором упоминал Дьюз. Потом вспомнил – Леммерт. Он поспешно пролистал телефонный справочник и, найдя номер Леммерта, вздохнул с облегчением. Ему бы не хотелось разговаривать с ним в фабричной клинике, под одной крышей с Дьюзом, Эйриксоном и сэром Арнольдом.

– Говорит доктор Солт, – произнес он, когда какая-то женщина с очень милым голосом взяла трубку. – Мне необходимо увидеться с доктором Леммертом. Я не отниму у него много времени и могу приехать через пять-десять минут.

После небольшой паузы женский голос ответил, что доктор Леммерт должен вот-вот уехать, но, если доктор Солт его действительно не очень задержит, он согласен встретиться. Тон, которым говорила с ним женщина на другом конце провода, давал понять, как Солту повезло, что через пять-десять минут он воочию увидит неподражаемого, восхитительного доктора Леммерта.

Солт почему-то представил себе брюнетку с большими карими глазами, которые не отрываются от обожаемого доктора Леммерта.

Так оно и оказалось.

Доктор Солт никогда прежде не встречался с доктором Леммертом и с первого же взгляда решил, что хорошо было бы больше с ним вообще не сталкиваться.

Этот высокий, стройный, моложавый мужчина был просто набит амбициями. Поэтому Солт решил действовать быстро и жестко.

Куда вы отправили пациента, по поводу которого вас вызвали в понедельник вечером в клуб «Юнайтед Фэбрикс»? – спросил он, глядя на Леммерта в упор.

– Простите?

– Вы сказали, у вас мало времени, у меня тоже, так давайте не тратить его попусту. Я говорю об Эдварде Калуорфе, владельце книжного магазина в Хемтоне. Я друг этой семьи. Дочь мистера Калуорфа будет у меня во второй половине дня. Она имеет право знать, где находится ее отец. Итак, доктор Леммерт, слушаю вас.

Все амбиции доктора Леммерта, зиждившиеся лишь на принадлежности к «Юнайтед Фэбрикс», паре рюмок бренди с самим доктором Беннетом по вечерам в клубе, куда его только что наконец приняли, да еще, может быть, на беззаветной преданности огромных карих глаз, рухнули, и он оказался совершенно беззащитен перед этой стремительной атакой. Если бы Солт сначала откашливался, потом долго извинялся, прежде чем задать пару робких вопросов, у доктора Леммерта хватило бы времени сообразить, что он вполне может указать на дверь этому человеку, пристающему к нему со всяким вздором. Но Солт застал его врасплох. Леммерт колебался, не зная, что отвечать. Отрицать очевидное он не смел.

– Ну? – Солт не сводил с коллеги жесткого взгляда.

– Этот человек… он был найден недалеко от клуба «Юнайтед Фэбрикс», возле пустующего дома.

– Вы имеете в виду поместье Уорсли?

– Да. Он был контужен. К тому же у него барахлило сердце. Мы привели его в сознание, но у этого человека был эмоциональный стресс. Ему предписан полный покой, назначены успокоительные средства… – Голос доктора Леммерта упал до еле внятного шепота.

– Почему не была вызвана «скорая помощь»?

– Чтобы выиграть время, мы воспользовались фургоном компании.

– Не морочьте мне голову. Вы старались выиграть не время, а нечто другое. Куда доставили пострадавшего?

– Туда, где ему обеспечен лучший уход.

– А я и не утверждаю, что его бросили в подвал. Я спрашиваю, где он находится?

– Под надлежащим медицинским контролем, доктор Солт. – Леммерт, очевидно, уже оправился после жесткого натиска. – Компания взяла на себя все расходы, несмотря на то что этот человек не имел права находиться на принадлежащей ей территории. Он мой пациент, а не ваш, и я не понимаю, почему вы так настойчиво интересуетсь этим случаем. Я не обязан давать вам отчет, тем более что за прошедшие два дня больной почти поправился. А теперь извините, но…

– Минуту, Леммерт. Я не буду на вас давить. Но я все равно скоро узнаю, где находится Калуорф. Со мной будет его дочь. И при малейшей попытке мошенничества вы и ваш таинственный госпиталь подставитесь как следует. Вы не вызвали «скорую помощь», не оповестили о несчастном случае и сейчас отказываетесь давать информацию о пострадавшем его семье. А если вы или ваша сиделка введете Калуорфу какой-нибудь психотропный препарат, я утоплю вас в неприятностях, гарантирую вам это. Можете так и передать Эйриксону или Доннингтону. И не вздумайте со мной шутить, иначе вы пожалеете о том дне, когда впервые услышали о «Юнайтед Фэбрикс». Всего вам доброго.

2

Сев в машину и раскурив наконец совершенно остывшую трубку, Солт принял решение нанести еще один визит миссис Пирсон. Осторожно следуя по Олтон-стрит, где дети играли прямо на проезжей части, он думал о том, что, в то время как здесь за полсотни лет не был положен ни один новый кирпич, на строительство двух особняков на лондонской Даунинг-стрит израсходовали три миллиона фунтов стерлингов. Впрочем, люди всегда заслуживают то, что в итоге имеют.

Миссис Пирсон, хотя и не была одета для приема гостей, обрадовалась появлению Солта.

– Ах, доктор, – весело начала она. – Пегги прислала письмо. – Они опять сидели в комнате, полной тяжелых запахов. – Она решила пока пожить в Бирмингеме у тетки и подыскать там работу, лучше в кинотеатре – ведь в Бирмингеме много кинотеатров, а у моей Пегги есть опыт. А убежала она потому, что пришел какой-то противный парень, приказал ей держать язык за зубами, ударил по лицу, да еще так наподдал ногой по урне, куда она бросает оторванные контрольки, что они все разлетелись. Пегги думает, что это из-за Норин. Правда, доктор?

– Думаю, да, миссис Пирсон. Но вы можете написать ей, что, если она захочет вернуться, пусть возвращается, только не на этой неделе, а на следующей. Так и напишите, можете сослаться на меня.

– Обязательно, доктор Солт. Вы считаете, все будет хорошо? Тогда я сегодня же напишу ей, чтобы возвращалась.

– Теперь о Норин. У вас остались ее вещи?

– Я их пальцем не трогала, доктор, пальцем не трогала. Ведь я каждый день жду, что она вернется домой. Тут ей два письма пришло, так я их спрятала на кухне за коробкой с чаем. И даже сержанту о них не сказала, потому что это не его дело. А вам, наверное, стоит их показать, а, доктор?

– Да, пожалуйста, миссис Пирсон.

– Тогда подождите, я мигом. – И она оставила его наедине с трубкой.

– Ох, должна вам сказать, – заявила миссис Пирсон, вернувшись, – я никогда вас таким не видела, доктор. Я всегда говорю своей приятельнице миссис Мастон, что стоит только на вас поглядеть, как мне сразу легче делается – такой вы всегда жизнерадостный. А сейчас у вас глаза такие грустные, просто сердце сжимается.

– Мысли у меня невеселые, миссис Пирсон. Я думаю, Норин умерла.

– Ой, нет! – Она замахала руками.

– Да, – кивнул доктор. – Вот почему я все еще здесь, миссис Пирсон. Не могу уехать из Бекдена, пока не узнаю, что случилось с Норин Уилкс. Бесполезно хранить письма до ее возвращения. Она не вернется.

– Я так и знала, так и знала! – запричитала миссис Пирсон. – У меня еще с той ночи появились дурные предчувствия. Я говорила об этом Пегги. А она смеялась надо мной, дескать, ты тут изводишь себя, а твоя Норин давным-давно во Франции. Ах, бедняжка Норин. Но вы уверены в этом, доктор?

– Я не могу пока ничего доказать. Но вы ведь всегда доверяли мне, правда?

– Господи, доктор, да кому же тогда доверять, если не вам? Ох, я так расстроена. Извините, мне надо отлучиться на минуточку.

Она так и продолжала сжимать в руке два письма. Лишь когда миссис Пирсон опять вернулась из кухни, а ее любимая бутылочка – на свое место в буфете, доктор Солт сказал:

– Я должен забрать у вас эти письма. Если до них доберется полиция, некоторые люди, которым я симпатизирую, могут оказаться в неприятном положении.

– Возьмите их, доктор, вам виднее, что надо делать.

– А теперь я хочу, миссис Пирсон, чтобы вы зашли в комнату Норин и тщательно осмотрели ее вещи. Там могут оказаться еще письма или записки, которые не предназначены для чужих глаз. Принесите мне их тоже. Это очень важно.

– Хорошо-хорошо, как скажете. – Она двинулась к двери, но задержалась на пороге. – Вы думаете, это случилось в ту же ночь двенадцатого сентября?

– Да, в ту ночь или наутро.

– А как вы думаете, это… Ну, от болезни или ее убил кто? То есть я хочу сказать, вы думаете, Норин могли убить?

Глядя на ее перепуганное лицо, Солт сказал:

– Вы имеете право на подобный вопрос, миссис Пирсон. Но, ответив на него, я, возможно, навлеку на вас неприятности. Все, что я сказал вам сейчас, относится к моим предположениям. Но если мы прочитаем письма Норин, я смогу рассуждать с большей ответственностью.

– Да-да, конечно. – Она ушла.

Доктор повертел в руках два нераспечатанных письма. Конверты были надписаны аккуратным строгим почерком, на них стоял хемтонский штемпель. Ему было противно это делать, но он вскрыл письма и прочел их, тяжело вздыхая и не замечая, что его трубка погасла. Затем Солт сложил письма и сунул их во внутренний карман пиджака.

Через несколько минут вернулась миссис Пирсон. Она умудрилась так напудриться, что ее горестное лицо приобрело странный фиолетовый оттенок.

– Вот все, что я нашла. – Она протянула доктору больше десятка сложенных листочков бумаги. – Они были спрятаны под бельем. Я их не читала. И не хочу читать.

– И я не хочу, но вынужден. – Солт сунул листочки в карман. – Иначе можно упустить некоторые важные обстоятельства.

– А если бедняжка Норин и вправду умерла, что мне делать с ее вещами?

Солт встал:

– Подержите их пока у себя. А потом делайте с ними что хотите.

– У Норин ведь нет родственников. Никого.

– Думаю, по крайней мере один близкий человек у нее есть. Спасибо, миссис Пирсон.

3

Прочитав все письма, врученные ему миссис Пирсон, доктор Солт составил список частных клиник, которые им с Мэгги предстояло посетить. Он оказался весьма кратким. Потом Солт решил снова заняться собственными делами и принялся упаковывать книги, уже не раздумывая о том, стоит ли сохранять ту или другую. Около двенадцати раздался звонок в дверь.

На девушке были блекло-синие джинсы, черный свитер и небрежно наброшенная на плечи норковая шубка. Она была без головного убора, и ее длинные волосы хотелось немедленно вымыть. Словом, дорогая потаскушка с помятым лицом.

– Вы и есть доктор Солт? – спросила она.

– Да. А вы кто?

– Эрика Доннингтон. Впустите меня ради Бога, не стоять же нам на пороге. Если хотите, будем считать это визитом к врачу, я заплачу вам столько же, сколько мы платим нашему семейному доктору, этому старому ослу Беннету.

– В этом нет необходимости.

Солт посторонился и пропустил ее в гостиную.

– Бог мой! – поразилась Эрика. – У меня в комнате вечно все вверх дном, но вот где настоящая свалка! Как вы, врач, умудряетесь жить в таком развале?

– Просто я скоро уезжаю и собираю вещи.

– Может быть, предложите мне сесть?

– Подождите. – Он снял книги с одного из кресел. – Попробуйте присесть сюда. Теперь, когда вы знаете, куда пришли, я бы хотел узнать, зачем.

– Что – зачем?

– Зачем вы пришли? Вам не нужна консультация врача, однако вы хотите мне заплатить не меньше, чем доктору Беннету.

– Ох, как вы прямолинейны, доктор. Я думала, вы другой. Во всяком случае, после всего того, что я слышала о вас вчера вечером. Остальное объясню, если дадите мне выпить. Джин с тоником, тоника совсем немного. Вы тоже выпьете со мной. Ненавижу пить одна.

Он внимательно посмотрел на нее, молча кивнул и отправился на кухню. Налил себе немного чистого виски и с двумя стаканами вернулся в гостиную, обдумывая, как себя вести с этой девицей. С людьми такого типа он всегда был холоден и почти жесток, но сейчас особый случай. Следовало разыграть симпатию и попытаться кое-что выведать.

Он протянул ей стакан и сказал:

– Итак, мисс Доннингтон, вчера вечером вы впервые услышали обо мне.

– Прошу вас, зовите меня Эрика. Иначе скоро вам захочется осмотреть мои миндалины, оттянуть веко…

– Исключительно за наличные, Эрика. Так что случилось вчера вечером?

– Во-первых, я набралась. Для меня это обычное дело. Не с утра, а к вечеру, конечно. Слушайте, но вы не выглядите таким уж умным.

– Знаю. – Он раскурил трубку и в упор молча посмотрел на Эрику.

– Наверное, вам уже сказали, что я с приветом?

– Мне никто ничего не говорил о вас, Эрика.

– Ну-ну. А Джилл Фринтон? Я по ней с ума схожу, и мне плевать, если об этом известно в городе. И вот вчера, нагрузившись, я поняла, как чертовски мне хочется ее видеть, хотя и знала, что она может меня не впустить. Но у нее сидел новый дружок из этих рослых, темноволосых красивых чертяг, и он просто пожирал ее глазами.

– Ах, да, Алан Калуорф. Так что же там произошло?

– А вы как думаете? Они быстро меня спровадили. Но через час или два я вернулась. Окна темные. Его автомобильчик стоит у дома. А они, конечно, в постели. Можете себе представить, что я пережила. Слова «ревность» здесь мало. Со скоростью восемьдесят миль я рванула за город, чтоб как следует остудить голову. Это был ад!

– Понимаю, Эрика. Мне жаль вас. Но при чем тут я?

– Я слышала, как Джилл говорила по телефону Дьюзу, что вы – голова. А до этого о вас говорил мой отец. Так почему все только и твердят о докторе Солте? Между прочим, вам непременно нужно так глазеть на меня?

– Профессиональная привычка – врач должен быть предельно внимательным. Кстати, если ваш отец – сэр Арнольд Доннингтон, я встречался с ним во вторник утром у старшего инспектора полиции Гарста.

– Готова держать пари, он вам не понравился.

– Я бы так и сказал, если бы ваш отец не был столь влиятельным человеком.

– Он такой консерватор. Наверное, поэтому мы с Дереком рано начали валять дурака.

– Может быть, он давал вашему брату слишком много денег?

– Не смешите меня. Отец держал бедного Дерека на коротком поводке, особенно после того, как братец вылетел из Оксфорда. Если бы не я – у меня-то есть собственные деньги, наследство от матери, – Дерек не знал бы даже, чем заплатить за двойное виски с содовой. С чего вы взяли, что у Дерека много денег?

– Слухи. Говорят, он собирался увезти свою девушку на юг Франции и еще снять ей здесь роскошную квартиру или даже виллу в окрестностях Бекдена.

– Господи Боже! Не знаю, кто мог наболтать такое. Джилл? Вряд ли. Но она сказала определенно, что доктор Солт – голова.

– Может быть, и так, – задумчиво проговорил доктор. – Кстати, вчера вечером я встречался с мистером Эйриксоном. Что вы можете о нем сказать?

– Он тоже голова, но я не люблю его, а он – меня. Впрочем, мы почти не видимся. К тому же я вообще не люблю мужчин. Вот его жена мне нравится, она похожа на Джилл, а Джилл чертовски привлекательна для мужиков и таких несчастных, как я. А вам она нравится? Вы еще не влюбились в нее? Только не говорите, что вы почти старик. Не надо. За ней и настоящие старики увиваются. Аж на коленях стоят.

– Я никогда до этого не опускался, Эрика.

– Может, вы мне еще нальете?

– Нет. По двум причинам. Во-первых, вам хватит, а во-вторых, у меня нет джина, придется за ним бежать, а я занят. Так что как-нибудь в другой раз.

– А еще говорили, вы голова, – сказала она, поднимаясь со стула. – Да у вас на плечах просто пустой горшок. Вы не обиделись?

– Меня это не трогает, – усмехнулся Солт. – А теперь вон отсюда!

Она остановилась, пораженная:

– Как вы со мной разговариваете?

– Так же, как вы со мной.

– Заткнись, проклятый клоун! – крикнула Эрика, бросившись к выходу. – Что вы все понимаете в моей жизни! – И она хлопнула дверью.

Доктор подошел к окну. Он посмотрел, как Эрика плюхнулась в свой «ягуар» и умчалась, поморщился и пошел в кухню готовить себе омлет. Он проголодался.

Глава девятая
ОТЕЦ НАЙДЕН

1

В четверг все утро Мэгги разрывалась между торговым залом и конторой, устроенной в маленькой задней комнате, стараясь заменить отца, хотя, конечно, у нее не было ни его опыта, ни его знаний. Она переживала уже не только за отца, но и за Алана, и за доктора Солта. Где отец, что с ним, при чем тут Норин Уилкс? Как мог Алан влюбиться в эту сучку Джилл? Явился домой Бог знает когда, вид помятый, и, хотя ни слова не сказал, было ясно сразу, что он всю ночь занимался любовью. Если бы не доктор Солт, Алан не встретился бы больше с этой шлюхой.

Сейчас Мэгги очень сердилась на доктора Солта, потому что думала о брате. Но стоило ей подумать о себе, как тут же доктор начинал ей нравиться. Такой умный, такой привлекательный мужчина, и как он стремится помочь их семье… Конечно, с другой стороны, можно предположить, что он заботится о Калуорфах, чтобы побольше разузнать об этой окаянной Норин Уилкс, но все равно он человек необычный и симпатичный.

Обо всем этом она попыталась рассказать Берте Чэпмен за ленчем в закусочной Примроуза, но сама запуталась в объяснениях, что же представляет собой доктор Солт и какое отношение имеет Норин Уилкс к исчезновению отца.

– В общем, – заключила Мэгги, – тут все – сплошная загадка, но если бы доктор Солт нам не помогал, я просто потерялась бы в этом Бекдене, как в джунглях. И хотя он думает, что с отцом ничего страшного не случилось, я все равно просто с ума схожу.

– Я тебя понимаю, – со вздохом ответила Берта. – А что ты рассказала матери?

– Я ей сказала, что познакомилась с неким доктором Солтом, который как врач может кое-что выяснить насчет отца. Для нее этого оказалось вполне достаточно, чтобы не задавать много вопросов, но я себя иногда чувствую мерзавкой.

– Нет, ты совершенно права, дорогая. На твоем месте я действовала бы точно так же.

– Слушай, а этот Солт не заносчив? – спросила Берта, когда Мэгги рассказала ей про встречу с Дьюзом. – Я имею в виду, по отношению к тебе и Алану?

– Нет-нет. Он сочувствует нам. Более того, он ждет меня сегодня к трем.

– Ах, Боже мой, к трем! Как это похоже на врача – точно указать часы приема, – засмеялась Берта. – А как он внешне?

– Это оригинальный человек. Оригинальный во всем. Вроде бы в нем нет ничего особенного, но когда приглядишься… Он интересный мужчина. Был женат, жена умерла. Видимо, он ее обожал. Из-за этого или есть еще какие-то причины, но он решил уехать из Бекдена. Куда-то за тысячу миль, – грустно закончила Мэгги и задумалась.

Берта бросила на нее проницательный взгляд.

– Мы сегодня закрываемся рано, – напомнила она, – наверное, поэтому так много покупателей. Слушай, а вот насчет этой Норин. Может, Солт был в нее влюблен?

– Нет-нет, – поспешно проговорила Мэгги, поднимаясь из-за стола. – Она вовсе не нравилась ему. Эта Норин Уилкс интересовала его только как пациентка. У нее тяжелая болезнь почек, и ей требовалось особое лечение. Но она пропала, и уже три недели ее нет. И никого, похоже, это не беспокоит. Тогда Солт решил побеспокоиться. Берта, – Мэгги заглянула ей в глаза, – ты справишься сегодня без меня? Мне пора бежать.

– Беги-беги, дорогая, – понимающе кивнула миссис Чэпмен. – Не заставляй ждать этого очаровательного доктора.

– Не такой уж он очаровательный, не выдумывай.

– Ах, так? Ну давай я поеду вместо тебя! – закричала Берта вслед Мэгги.

Нашла о чем кричать при всем народе!

2

К удивлению Мэгги, доктор Солт выглядел сегодня совершенно другим человеком. На нем был отлично сшитый темно-серый костюм и белая рубашка с красивым галстуком. Но в гостиной царил все тот же хаос.

– О Господи! – воскликнула Мэгги. – Мне кажется, сегодня беспорядок еще страшнее, чем вчера! Как же можно жить в таком развале? Это просто угнетает.

– Знаю, знаю, – мягко произнес Солт, словно извиняясь.

– И вообще, я на вас сердита, – заявила Мэгги, стремясь воспользоваться настроением Солта. – Говорю об этом вполне серьезно. Алан переспал с этой вашей Джилл Фринтон, или Бекден, или Мэрфи, или как ее там по-настоящему. И он уже себе внушил, что влюблен. А она им поиграет и вернется к своему жирному дельцу, насмехаясь над моим бедным братом.

– Почему вы считаете, что будет именно так, Мэгги? – Солт слегка улыбнулся.

– Да потому, что такая женщина не сможет жить на скудное жалованье Алана. Через несколько месяцев эта бандерша сбежит от него в тот же клуб «Юнайтед Фэбрикс» или еще куда-нибудь, где можно заниматься платным сводничеством.

– Давайте поговорим о чем-нибудь другом, – резко оборвал ее Солт. – К примеру, о моих пластинках.

Мэгги пристыженно умолкла. Кажется, действительно она слишком много позволила себе, считая, что Солт будет терпеть ее презрительно-сердитый тон. Он из тех редких людей, которые не отвечают хамством на хамство, злостью на злость, криком на крик, как это делал Хью, вечно путавший диалог с теннисным матчем. Мэгги притихла и спросила едва слышно:

– Ничего нового о папе?

– Именно этим и занимался, – ответил Солт, присаживаясь к письменному столу. – Вот список частных клиник, которые нам предстоит сегодня посетить. Как видите, я даже специально оделся в лучших традициях Британской медицинской ассоциации – надо же произвести хорошее впечатление. Уверен, Мэгги, мы найдем вашего отца в одной из клиник. Так что не вешайте нос.

– Вы считаете, – она подняла на него печальные глаза, – он очень болен?

– Нет, – уверенно ответил Солт. – Хотя, возможно, ему придется и полежать еще день-два. У меня есть свободная комната, и я готов за ним поухаживать. Не грустите, Мэгги.

Ну уж нет. В его присутствии она не будет распускать нюни. Мэгги сморгнула набежавшие слезы и сказала:

– Я готова. Но я хочу понять, как вы узнали, где нужно искать отца.

– Я еще вчера сказал вам об этом. – Солт откинулся на спинку стула. – Этот Дьюз не слишком умелый враль. Если бы ваш отец серьезно пострадал, он находился бы в одной из спален клуба – у них ведь есть спальни, – и тогда Дьюз держался бы не так нахально – кишка тонка. Но он, несомненно, что-то знал о вашем отце. Я разобрался во всем этом еще вчера, но вы меня плохо слушали. А может, и вообще не слушали.

– Вспоминаю. Да, мне так стыдно. Наверное, я выгляжу неблагодарной. Какая же я дура!

– Не нужно заниматься самобичеванием, дорогая, – усмехнулся Солт. – Просто вы воспринимаете происходящее очень близко к сердцу, а я хладнокровен. Сейчас мне нужно вам кое-что объяснить, чтобы вы были готовы к поискам отца. Я уверен, что он побывал в клубе «Юнайтед Фэбрикс» и задавал там вопросы о Норин Уилкс. Рядом с клубом находится старинное поместье Уорсли с большим заброшенным домом. Я спросил себя, что случилось бы, если бы там вашего отца сбила бы машина или произошел бы какой-нибудь другой неприятный инцидент? Его не могли оставить там лежать без сознания. Это слишком рискованно. Его должны были бы отнести в клуб, может быть, даже в кабинет самого Дьюза, и вызвать кого-нибудь из придворных врачей – Беннета или Леммерта. Я решил, что вызвали бы более молодого, то есть Леммерта. Я навестил этого надутого осла Леммерта, и он вынужден был признаться, что осматривал вашего отца в клубе в понедельник вечером. Диагноз – легкая контузия, сердечная недостаточность…

– Да, у отца действительно были нелады с сердцем.

– …И эмоциональный стресс. Что происходило потом, мне неизвестно. Но я думаю, что доктор Леммерт связался с Эйриксоном, или это сделал Дьюз, а Эйриксон после этого побеседовал со своим боссом сэром Арнольдом Доннингтоном и тот отдал кое-какие распоряжения.

– Но почему так много суеты вокруг моего отца? Он опасно болен?

– Думаю, дело вообще не в его болезни, а в том, что он интересовался Норин Уилкс, а затем, видимо, отправился в поместье Уорсли. Вот почему к нему не вызвали «скорую помощь» и не известили родных. Мистера Калуорфа на автомобиле компании отправили в частную клинику. Из упрямства доктор Леммерт отказался назвать эту клинику, но я думаю, что там вашему отцу обеспечены надлежащий уход и лечение. Когда мы найдем мистера Калуорфа, мне понадобится, чтобы вы как его дочь подтвердили бы то, что теперь я отвечаю за пациента. Тогда я смогу доставить его сюда, но, разумеется, только после того, как осмотрю его и решу, что переезд не повредит его здоровью. Итак, в путь, Мэгги!

– Я готова, – сказала она, но, выходя из комнаты, остановилась на пороге. – Вы сказали, у отца был эмоциональный стресс. Значит, эта девушка, Норин Уилкс, действительно занимает какое-то место в его жизни?

– Разумеется, Мэгги.

– Это ваше предположение?

– Я это знаю точно. Где мой саквояж? Он должен быть здесь. Поехали.

Как всегда, в машине они молчали, потому что Мэгги уже знала, что Солт терпеть не может разговоров за рулем. У нее стало легче на душе оттого, что она узнала о случившемся с отцом. Но ее волновала мысль о том, что в жизни отца существовала эта Норин Уилкс, о которой Мэгги ничего не слышала до вчерашнего дня, значит, у него всегда была от семьи какая-то тайна и в чем-то он был для них совсем чужим. А ведь Мэгги любила его гораздо больше, чем она любила свою мать. Была и еще одна вещь, которая беспокоила Мэгги. Она чувствовала, что ей становится трудно разговаривать с доктором Солтом, потому что она не может решить, как его называть. «Доктор Солт» – слишком официально. Лайонел или Хэмфри ему не нравится. Он хочет, чтобы ему говорили просто Солт, но так обращаются друг к другу собутыльники. Какое же имя ей для него придумать? Но ведь оно понадобится только в том случае, если их знакомство продолжится. А почему оно должно продолжиться? Ведь Солт уже почти нашел ее отца.

3

Они нашли его с третьей попытки – на улице, которая была точной копией той, где жил доктор Солт, только на другом краю города.

Миссис Кульман, старшая сиделка в этой клинике, подтвердила, что мистер Калуорф является одним из пациентов. Высокая, худая, с голубоватой сединой, она казалась истинной леди, но три желтых торчащих вперед зуба выдавали то, что она ведьма.

– Вы уже говорили с доктором Леммертом? – осведомилась миссис Кульман, пригласив Мэгги и доктора Солта в свой небольшой кабинет.

– Да, – быстро ответил доктор Солт. – И он знает, что по просьбе семьи я беру на себя лечение мистера Калуорфа. Мисс Калуорф готова вам это подтвердить.

– Конечно, доктор Солт, – кивнула Мэгги, не сводя с него глаз. Она не решалась взглянуть на миссис Кульман, та ее просто пугала.

– Я хотел бы осмотреть мистера Калуорфа. Если он в состоянии выдержать короткий переезд через город, я заберу его к себе.

Миссис Кульман издала какой-то свистящий звук, словно подзывая черную кошку – спутницу ведьм. На самом же деле этот звук показывал, насколько она, всегда так внимательно относившаяся к указаниям врачей, растеряна. Доктор Леммерт приказал ей как можно дольше держать мистера Калуорфа в постели, потому что бедняга нуждается в заботливом уходе, продолжительном сне, успокоительных лекарствах и строгом режиме. Но вот появляется другой врач, старше по возрасту, следовательно, более опытный, и намеревается вообще забрать больного из клиники. Она даже начала заикаться:

– Ах, доктор Солт… Не знаю, что и думать, все так… э… ммм… необычно…

– Все было необычно с самой первой минуты, не так ли? – резко оборвал ее Солт. – Если вы намерены прикрывать чужие проделки, я обещаю вам кучу неприятностей. Возможно, доктору Леммерту удастся выкрутиться, у него есть могущественные покровители, но вы, попав в эту историю, – предупреждаю заранее – готовьтесь переоборудовать свою клинику под рабочее общежитие, потому что подданный британской короны был избит, привезен сюда без оповещения и согласия родных, напичкан лекарствами, и это при сердечной недостаточности…

– Но… но… но… Я четко исполняю предписания лечащего врача, доктора Леммерта. А вот при чем тут вы?

– Я?! – Доктор Солт разъярился так, что Мэгги помимо своей воли начала сочувствовать миссис Кульман. – Это я лечащий врач семьи Калуорф и давно наблюдаю их. А ваш Леммерт самозванец, что доказывается как дважды два.

– В таком случае все вопросы к нему. Доктор Леммерт сказал мне, что он несет полную ответственность. Слышите? Полную ответственность.

Доктор Солт молча, не спуская глаз с миссис Кульман взялся за свой саквояж.